CC BY
10УДК 94(47)
DOI: 10.24412/2070-9773-2024-1 -13-26
Дата поступления (Submitted) 16.12.2023
Дата принятия к печати (Accepted) 17.01.2024
Подарки вдовствующей императрице Цыси от российского императорского дома на рубеже Х1Х-ХХ веков
ЛИ ДУНСИНЬ
аспирант кафедры истории России XIX века - начала ХХ века исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова.
Россия, 119234, Москва, Ломоносовский проспект, д. 27, корпус 4.
E-mail: lidongxin6@gmail.com
Аннотация. На основании архивных дипломатических документов рассматриваются подготовка поздравительных телеграмм и подарков вдовствующей императрице Цыси по случаю юбилейных дат российским императорским домом, а также обмен дарами между дворами. Формально Цыси не являлась правительницей Китая, но ее роль в управлении империей была очень велика. Учитывая ее уникальное положение во властной иерархии Поднебесной, дипломатическое ведомство России внимательно относилось к подготовке праздничных торжеств и приемов. Персональные поздравления вдовствующей императрице и подготовка дорогих подарков свидетельствовали о стремлении к сохранению тесных и дружеских отношений между государствами.
Ключевые слова: император Николай II, вдовствующая императрица Цыси, Российская империя, Китайская империя, династия Цин, П.М. Лессар.
Gifts to Empress Dowager Cixi from the Russian Imperial House at
the Turn of the 19th-20th Centuries
LI DONGXIN
Postgraduate Student, Department of Russian History of the Nineteenth and Early Twentieth Centuries, Faculty of History, Lomonosov Moscow State University.
Russian Federation, 119234, Moscow, Lomonosovsky Prospekt, 27-4. E-mail: lidongxin6@gmail.com
Abstract. The preparation of congratulatory telegrams and gifts to Empress Dowager Cixi on the occasion of anniversaries by the Russian imperial house, as well as the exchange of gifts between courts, is considered based on archival diplomatic documents. Formally, Cixi was not the ruler of China, but her role in governing the empire was very prominent. Taking into account her unique position in the power hierarchy of the Celestial Empire, the Russian diplomatic department was attentive to the preparation of festive celebrations and receptions. Personal congratulations to the Dowager Empress and the preparation of expensive gifts testified to the desire to maintain close and friendly relations between the states.
Keywords: Emperor Nicholas II, Empress Dowager Cixi, Russian Empire, Chinese Empire, Qing Dynasty, P.M. Lessard.
В 1894 г. вдовствующей китайской императрице Цыси исполнилось шестьдесят лет. Ее день рождения был важным торжеством в политической жизни Китая, поэтому накануне празднования было отмечено, что «сам богдыхан, руководимый чувством сыновьего почтения, так и его правительство, и весь китайский народ озабочены тем, чтобы ознаменовать этот день особенным блеском» [1, л. 4-4 об.]. В
китайской культуре шестидесятилетний юбилей является важным событием в жизни человека, которое связано с завершением одного жизненного цикла и началом нового по традиционному китайскому календарю1.
В январе 1894 г. в Петербурге внимание русских дипломатов было обращено к подготовке празднования юбилея вдовствующей императрицы Китая. Французский посол в России граф
де Монтебелло поинтересовался: «„по случаю наступающего празднования 60-летняя китайской императрицы <...> послать ли ей подарки, как это намерены сделать правительства Великобритании, Германия и Австро-Венгрии или иные» [1, л. 1]. Товарищ министра иностранных дел Н.П. Шишкин признался, что в Азиатском департаменте нет сведений «о возбуждении такого вопроса, естественно, ни о его разрешении» [1, л. 1 об.].
Для получения точных сведений графу А.П. Кассини, посланнику российской империи в Пекине, была отправлена секретная телеграмма от 29 января 1894 г. [1, л. 4]. В ответном письме дипломат отмечал, что вопрос о подарке вдовствующей императрице весьма щекотлив, однако «так как Англия и Германия готовятся поднести ей подарки», России «трудно не сделать того же» [1, л. 3]. Более того, ввиду того, что, по слухам, подарки, которые приготовили Германия и Великобритания, «будут весьма роскошны», посланник предложил подарить малахитовую вазу, отличающуюся «соответствующим изяществом и богатством» [1, л. 7 об.]. Учитывая особенность юбиляра, следовало «прислать для подарка не одну, а пару одинаковых ваз», поскольку «в Китае нечетное число считается несчастным» [1, л. 7 об.]. Кроме того, не только простой народ, но даже и высокопоставленные сановники Китая воспринимали подарки от имени иностранных правителей как приносимую дань [1, л. 6], поэтому запланированные подарки будут поднесены «от имени государыни императрицы» Марии Федоровны [1, л. 3 об.], чтобы придать им «значение щедрого и богатого знака», расположения императорской семьи к вдовствующей императрице Цыси. Таким образом, по мнению посланника, российский императорский двор сможет избежать неудобства и продемонстрировать наглядное доказательство внимания и сочувствия китайской императрице [1, л. 7].
Следует отметить, что юбилейному торжеству императрицы придавалось чрезвычайное значение, подготовка началась за несколько лет до празднования важной даты. Улицы Пекина, по которым должен был проследовать императорский кортеж, требовалось ярко украсить разноцветными фонарями, мишурой, цветами. В указе от 11 февраля 1894 г. каждой провинции предписывалось направить в Пекин двух-трех чиновников на празднование шестидесятилетия вдовствующей императрицы Цыси, был указан список сановников, которым следовало явиться с поздравлениями к императорскому двору [2, с. 38]. По данным русского посланника, на празднование юбилея вдовствующей императрицы была потрачена огромная сумма в «30 миллионов лань» [1, л. 5], несмотря на «почти полное отсутствие денег в Государственном казначействе» [1, л. 4 об.]. 26 марта 1894 г. посланник Китайской империи в России также официально
проинформировал Министерство иностранных дел о событиях по случаю шестидесятилетия императрицы-матери [1, л. 10].
Однако из-за войны с Японией вдовствующая императрица опубликовала декрет, где было «объявлено об отмене больших парадных торжеств», вследствие этого подарки по случаю юбилея императрицы, подготовленные Россией, не были поднесены. Была и другая причина. Из-за усугублявшейся болезни императора Александра III цесаревич Николай Александрович, которому было поручено ознакомиться с государственными делами, по совету русского посланника в Пекине, решил передать поздравительное письмо богдыхану от имени российского монарха по телеграфу [1, л. 28 об.].
Что касается иностранных представителей в Пекине, как предполагал посланник Кассини, то иностранцы будут приглашены к обеду в Цзун-ли-ямынь (управление по иностранным делам) «при не особенно почетной обстановке», дабы тем показать желание китайского правительства быть либеральным в поддержании дружбы и согласия с соседями. Тем не менее от участия в чествовании в китайском императорском дворце иностранцы будут совершенно устранены [l, л. 5 об.]. Похожая ситуация произошла в 1889 г. по случаю бракосочетания молодого императора, когда иностранные дипломаты были приглашены по указу вдовствующей императрицы только на обед. Кроме того, еще в 1891 г. российскому посольству сообщили, что по новому указу при наступлении «великих счастливых событий в государстве, служащих предметом всеобщей радости», Цзун-ли-ямынь устраивает банкет для иностранных представителей [1, л. 21 об.].
Однако дружественное расположение китайского двора изумило русского посланника. Представители восьми стран (России, Британии, США, Германии, Франции, Бельгии, Швеции и Японии) были удостоены аудиенции по случаю шестидесятилетия Цыси у богдыхана для вручения поздравительных писем в зале Вэнь-хуа-дянь (в переводе с китайского - «зал литературного блеска») в императорском дворце 31 октября 1894 г. [3, с. 279], кроме того, некоторым из них были сделаны подарки. Богдыхан вручил дипломатам подарки, в частности, русскому и британскому посланникам фарфоровые вазы, коробки саше, шелковые ткани и др. [4, с. 8].
Впервые подарки вдовствующей императрице от российского императорского дома были сделаны только в 1897 г. В Пекин было отправлено посольство во главе с князем Э.Э. Ухтомским. Официальная цель визита заключалась в том, чтобы вручить подарки императорскому дому Поднебесной как ответный жест по случаю коронационных торжеств в России в 1896 г. Однако была и другая цель поездки - возобновление переговоров по поводу южной ветви Китайско-Восточной железной дороги (КВЖД) [5, с.
84-85]. 9 мая 1897 г. князь прибыл в Пекин, где был принят с чрезвычайным гостеприимством китайскими сановниками [6, с. 27].
Ухтомский привез дорогие подарки. К сожалению, в дороге разбились «мраморные доски пьедестала под громадную вазу из ляпис-лазури» [7, с. 199], остальные подарки дошли в целости и сохранности. Подарки богдыхану включали: группу из серебра работы П.А. Овчинникова, хрустальную роскошную вазу, сюрту-де-табль2 от К. Фаберже, братину с 12-ю чарками также от П.А. Овчинникова роскошной работы в русском стиле с эмалью, три шкуры чернобурых лисиц и орден Св. Андрея [7, с. 200-201].
По мнению В.В. Корсакова, врача русской дипломатической миссии, «выбор большинства подарков сделан весьма удачно». С этим трудно не согласиться: эти подарки воплощали национальный стиль Российской империи, отличались роскошью и богатством. Следует отметить, что статуя русского витязя была выполнена из серебра, «высотой 1,5 метра и весом более 1 тонны» [8, с. 125], стоимостью «свыше семи тысяч рублей», выполненная в мастерской П.А. Овчинникова. Она до сих пор хранится в Пекинском императорском дворце - музее Гугун. По мнению старшего сотрудника музея Гугун До Лимэй, русское правительство стремилось продемонстрировать таким подарком следующее: «в трудный период внутренних и внешних проблем» для правительства Китая «Россия по-прежнему остается "витязем" для Китая и защитит Китай в случае угрозы» [8, с. 126].
Вдовствующей императрице Цыси предназначались отдельные подарки: знаки ордена Св. Екатерины, бриллиантовая диадема ценою свыше 5 тыс., булавка для волос из золота, с бриллиантами и рубином, веер белый атласный, столик из ляпис-лазури, фонограф, ткани (атлас, парча, муар, бархат) [7, с. 201-202].
Без сомнения, вдовствующей императрице понравились подарки, которые были оценены по достоинству.
Во-первых, императрица Цыси очень любила нарядную одежду и украшения. Она постоянно «с заботливостью» относилась к свой внешности и к своему туалету [9, с. 25]. По словам придворной дамы, «гардероб императрицы был очень обилен и разнообразен, и каждая вещь в нем была драгоценностью. Она особенно же лю -била жемчуг и драгоценные камни» [10, с. 121].
Во-вторых, правившая десятки лет императрица давно признавала необходимость распространения новейших технических изобретений и с большим интересом пользовалась техническими новинками. Как отмечал В.В. Корсаков, «влияние западной цивилизации наглядно уже сказывалось: в зале повсюду были электрические лампочки и электрическое освещение» [7, с. 232]. Более того, в ее дворце были заведены и электрические звонки, в пруду даже плавали
пароходы, а в парке ходил электрический локомотив. Есть основания полагать, что императрица-мать заинтересовалась и таким новым европейским изобретениям, как фонограф, который ей был преподнесен в подарок.
Кроме богдыхана и вдовствующей императрицы, Э.Э. Ухтомский подготовил подарки китайским сановникам, включая дядю императора, князя Гун-цин-вана, Ли Хунчжана, всех сановников Цзун-ли-ямыня, начальников чахар-ских знамен (отдельные китайские войска разделяются на знамена). По записям В.В. Корсакова, общая стоимость этих подарков составляла «свыше 70 тыс. рублей» [7, с. 203].
14 мая 1897 г. представители русского посольства в Пекине во главе с князем Э.Э. Ухтомским присутствовали на аудиенции во дворце китайского императора. Ухтомский произнес речь и отметил, что среди всех европейских держав лишь Россия «имеет с Востоком единые духовные основания» [11, л. 34]. Выслушав Ухтомского, «богдыхан ответил выражением удовольствия и дружеских чувств, которые он питает к России» [7, с. 210].
Когда князь Ухтомский собирался вернуться в свою страну, император Китая Гуансюй передал императору Николаю II подарки «десяти разрядов» «в знак вековых добрососедских [отношений,] и да послужит это залогом еще более задушевной связи» [12, л. 1].
В последний раз российский императорский дом поздравил китайскую вдовствующую императрицу-регентшу Цыси с семидесятилетием в 1904 г. Задолго в посольском квартале Пекина начал обсуждаться вопрос о чествовании ее юбилея, «главным образом о высочайших подарках» [1, л. 14].
Ввиду того, что в 1904 г. на северо-востоке Китая шла Русско-японская война, а на юго-западной границе бесчинствовали банды, вдовствующая императрица заявила, что празднование ее юбилея должно иметь не слишком торжественный характер. В высочайшем указе, опубликованном 27 июня 1904 г., говорилось, что «народ находится в затруднительном положении в нашей истерзанной стране с полным запустением, что мы ни секунды не можем не стыдиться этого. Разве не мучает совесть, чтобы добытое потом и кровью народа представлялось для развлечения и удовольствия одного человека! <...> Празднование ограничится присутствием сановников и пекинских чиновников. Прибытие в столицу для чествования и преподнесения подарков гражданских и военных лиц из провинции запрещено!» [2, с. 97]. Этот указ был воспринят представителями европейских держав в Пекине так, что участие иностранцев в празднестве по случаю юбилея императрицы будет предусмотрено.
По донесению посланника России в Поднебесной П.М. Лессара, в сентябре большинство иностранных представителей объявили, что
получат от своих правительств высочайшие поздравительные письма, которые «наиболее соответствовали» бы поздравлению императрицы по случаю ее юбилея в тяжелом для Китая году [1, л. 30]. Вследствие этого русский посланник отправил министру иностранных дел в Петербург секретной телеграммой напоминание о поздравительном письме для императрицы Цыси от высочайшего имени. Не позже 16 сентября 1904 г. император Николая II одобрил намерение поднести собственноручное поздравительное письмо императрице Китая. В результате царское письмо с французском переводом в запечатанном конверте прибыло в Пекин «легкой почтой» по дороге, ведущей от Кяхты через Монголию в Ургу и Калган, 24 октября 1904 г. [1, с. 19, 30 об.].
В тот же день, передав «копии письма и китайского перевода оного», как и китайский текст речи, подготовленной для возможного выступления, российский посланник Лессар написал в Министерство иностранных дел Китая письмо, чтобы исходатайствовать всеподданнейший доклад богдыхану о назначении времени аудиенции для вручения поздравительного письма [13, л. 14]. Через три дня глава Министерства иностранных дел Китая князь Цин сообщил русской миссии в Пекине программу церемониала для торжественного вручения письма вдовствующей императрице [13, л. 17].
Дата аудиенции была назначена на 30 октября 1904 г. В тот же день русский посланник Лес-сар с переводчиком и свитой прибыл во дворцы Нин-шоу-гун, находящиеся в северо-восточной части ансамбля императорского дворца - Запретного города.
Последовав за китайскими сановниками, русские дипломаты пришли в зал аудиенции, где на престоле восседали императрица-мать Цыси и император. Имевшему «при себе письмо» Лес-сару было разрешено подняться «по средним ступеням» и приблизиться к трону для вручения императрице написанного саморучно поздравительного письма от царя России Николая II [13, л. 20 об.].
Письмо российского императора было коротким. Употребляя такие слова, как «дружественное приветствие», «с искренним удовольствием», «дружеские поздравления и пожелания», Николая II выражал свою расположенность к вдовствующей императрице Цыси. Кроме того, император подчеркивал, что «счастливо» установленными «двумя соседними империями» доброжелательными отношениями было обусловлено стремление «к вящей их выгоде», в связи с этим он выражал уверенность в неизменности существующей между империями давней дружбы. Царь также особо желал долголетия юбиляру «для блага Китая» [13, л. 15].
В ответной речи вдовствующая императрица положительно откликнулась на поздравительное письмо, отмечая общность границ обеих им-
перий и указывая на прочность дружественных отношений между ними [1, л. 31].
Затем посланник вновь поднялся «по средним ступеням» и снова подошел к трону для выступления с речью [13, л. 21]. Отмечая важность высочайшего письма императора России правительнице Китая, Лессар назвал выполнение возложенного на него поручения - представления поздравительного письма - «высокой честью» для него. Далее посланник выразил «полную уверенность» императора Николая II в неизменности вековой дружбы двух соседних стран. Дипломат также принес его «глубокопочтительные поздравления» китайскому императорскому дому по случаю юбилея императрицы и подтвердил его «твердую решимость» продлить и упрочить узы дружбы между Россией и Китаем [1, л. 32-33].
В словах, обращенных к посланнику, императрица Цыси высказала глубокую радость по поводу полученного поздравления, выразила пожелания императорскому дому России безграничного долгоденствия и «постоянного счастья» и передала российскому монарху в знак «прочной дружбы» двух государств ее портрет. Вдовствующая императрица осталась «крайне обрадована» и довольна речью посланника Лес-сара, похвалив «выдающиеся заслуги и деятельность» дипломата, и также пожаловала ему свой портрет для выражения ее «благоволения» [1, л. 34]. Кроме того, присутствовавшим представителям русской миссии в знак благосклонности императрица пожаловала китайский жезл «жу-и» [13, л. 39].
В российской прессе сообщалось о юбилее Цыси и аудиенции российского посланника: «Сегодня по случаю 70-летия со дня рождения императрицы русский посланник передал ей в торжественной аудиенции, в присутствии богдыхана, приветственное письмо государя императора. Китайская императрица высказала действительному статскому советнику Лессару глубокую радость по поводу высочайшего поздравления, выразила пожелания их императорским величествам полного благополучия и благоденствия и просила передать государю императору ее просьбу принять в знак дружественных отношений ее портрет» [14, с. 2].
В тот же день состоялись и аудиенции у вдовствующей императрицы представителей других стран, но только посланник России успел вовремя вручить поздравительное письмо и произнести речь [1, л. 30 об.]. Вечером передали в русскую миссию фотографический портрет императрицы Цыси для поднесения российскому монарху. Оказалось, что портрет был «около 10 пудов весом» [13, л. 24] (то есть примерно 160 кг) и длиной 26 футов (около 8 м.) [13, л. 31]. Ввиду его внушительного размера портрет был отправлен в Петербург немецкой пароходной транспортной компанией и застрахован английским обществом [13, л. 29-32].
Через несколько месяцев, в середине марта 1905 г., когда портрет еще не был доставлен, пришло письмо императору Николаю II от богдыхана. Как писал китайский правитель, получение поздравительного письма императора России по случаю юбилея императрицы-матери Цыси вселило в него большую радость, и китайский императорский дом был поистине очень sensible [1, л. 40] (чувствителен) к такому благосклонному вниманию. Китайский император, солидаризуясь с мнением Николая II, утверждал, что в будущем отношения между двумя странами будут становиться все более тесными и прочными [1, 38, 39, 40, 40 об.].
В апреле 1905 г. портрет императрицы Китая, который следовало передать императору России, был получен в Петербурге. Министерство иностранных дел передало его Министерству императорского двора. Не позже 21 апреля 1905 г. гофмаршал П.К. Бенкендорф представил российскому императору портрет. 23 апреля российскому представителю в Пекине было поручено выразить благодарность от имени Николая Примечания
II за подаренный «в знак дружеских отношений» портрет [1, л. 44-47].
С возрастанием роли дальневосточного направления во внешней политике России в конце XIX в. внимание к императорскому дому, а именно - к китайской вдовствующей императрице Цыси, со стороны Петербурга стремительно усиливалось. Не обладая формальными правами на престол, Цыси добилась исключительного положения в империи и фактически сосредоточила власть в своих руках. Ее особое положение подкреплялось наличием мощного политического и военного окружения, которое транслировало и осуществляло ее видение внутренней и внешней политики Китая. «Партия императрицы» снискала характеристику сторонницы сближения с Российской империей. Персональные поздравления вдовствующей императрице с юбилейными датами и подготовка дорогих подарков свидетельствовали об уважении к ней как правительнице Китайской империи и выражали стремление к сохранению тесных и дружеских отношений между государствами.
1 При составлении календаря использовались символы пяти главных стихий, или элементов: дерево, огонь, земля, железо, вода. Они имеют десять циклических знаков, или десять «небесных ветвей». Кроме «небесных ветвей», есть еще двенадцать «земных корней», каждому из них дано название животного из 12-летнего «звериного цикла». Соединение «небесных ветвей» и «земных корней» дает 60 неповторяющихся сочетаний - это и будет схема 60-летнего цикла китайского календаря, воспринятого и другими странами Восточной и Центральной Азии.
2 Настольное украшение парадного стола в аристократической культуре Франции XVIII в. Сюрту-де-таб-ли становились композиционными центрами стола и больших парадных сервизов.
Литература и источники
1. Архив внешней политики Российской империи (АВПРИ). Ф. 143. Оп. 491. Д. 1979.
2. Указы богдыхана Гуансюя / Первый исторический архив Китая. Гуйлинь: Педагогический университет Гуан-си, 1996. Т. XX. 652 с. (На кит. яз.).
3. Вэн Тунхэ. Дневник Вэн Тунхэ / Под ред. Вэн Ванго. Шанхай: Чжунси, 2012. Т. 4. 1943 с. (На кит. яз.).
4. Отчет о династии Цин в период правления Гуансюя. Т. 352. Гуансюй. 20-й год правления. Ноябрь. Первая книга / Первый исторический архив Китая. URL: https://www.fhac.com.en/fulltext_book/2.html (дата доступа: 01.11.2023). (На кит. яз.).
5. Схиммельпеннинкван дер Ойе Д. Навстречу восходящему солнцу: как имперское мифотворчество привело Россию к войне с Японией. М.: Новое литературное обозрение, 2009. 419 с.
6. Аудиенция русского посла // Цзичэн бао. 1897. № 5. С. 27. (На кит. яз.).
7. Корсаков В.В. В старом Пекине: очерки из жизни в Китае. СПб.: Типография санкт-петербургского товарищества печатного и издательского дела «Труд», 1904. 360 с.
8. До Лимэй. Российские артефакты в музее Гугун (бывшем императорском дворце) // Проблемы Дальнего Востока. 2020. № 1. С. 121-130. DOI: 10.31857/S013128120008837-1
9. Китайская принцесса-писательница // Вестник иностранной литературы. 1912. № 9. С. 25-26.
10. Воспоминания придворной дамы о китайской императрице Цсу-Зи // Волны. 1912. № 2. С. 121-122.
11. АВПРИ. Ф. 148. Оп. 487. Д. 59.
12. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1072. Оп. 2. Д. 17.
13. АВПРИ. Ф. 188. Оп. 761. Д. 1005.
14. Агентские телеграммы. Китай // Новое время. 1 ноября 1904. References
1. Arhiv vneshnej politiki Rossijskoj imperii (AVPRI). Fond 143. Opis' 491. Delo 1979 [Foreign Policy Archive of Imperial Russia. Fond 143. Series 491. File 1979].
2. Ukazy bogdyhana Guansyuya / Pervyj istoricheskij arhiv Kitaya [Decrees of Bogdykhan Guangxu / The First Historical Archives of China]. Guilin: Guangxi Normal University, 1996. Vol. XX. 652 p. (In Chinese).
3. Wen Tonghe. Dnevnik Weng Tonghe / Pod red. Weng Wanguo [Wen Tonghe. Diary of Weng Tonghe / Ed. by Weng Wan-guo]. Shanghai: Zhongxi, 2012. Vol. 4. 1943 p. (In Chinese).
4. Otchet o dinastii Cin v period pravleniya Guansyuya. T. 352. Guansyuj. 20-j god pravleniya. Noyabr'. Pervaya kniga / Pervyj istoricheskij arhiv Kitaya [Report on the Qing Dynasty during Guangxu's Reign. Vol. 352. Guangxu. The Twentieth Year of His Reign. November. The First Book / The First Historical Archives of China]. URL: https://www.fhac.com.cn/ fulltext_book/2.html (date of retrieval: 01.11.2023). (In Chinese).
5. Schimmelpenninck van der Oye D. Navstrechu voskhodyashchemu solncu: kak imperskoe mifotvorchestvo privelo Ros-siyu k vojne s Yaponiej [Toward the Rising Sun: Russian Ideologies of Empire and the Path to War with Japan]. Moscow: Novoe literaturnoe obozrenie, 2009. 419 p.
6. Audienciya russkogo posla [Audience of the Russian Ambassador] // Jicheng bao. 1897. No. 5. P. 27. (In Chinese).
7. Korsakov V.V. Vstarom Pekine: ocherki iz zhizni v Kitae [In the Old Beijing: Essays from Life in China]. Saint Petersburg: Tipografiya sankt-peterburgskogo tovarishchestva pechatnogo i izdatel'skogo dela "Trud", 1904. 360 p.
8. Duo Limei. Rossijskie artefakty v muzee Gugun (byvshem imperatorskom dvorce) [Artifacts of the Russian Empire in the Palace Museum (the Forbidden City) in Beijing] // Problemy Dal'nego Vostoka [The Far East Problems]. 2020. No. 1. P. 121-130. DOI: 10.31857/S013128120008837-1
9. Kitajskaya princessa-pisatel'nica [Chinese Princess-Writer] // Vestnik inostrannoj literatury [Bulletin of Foreign Literature]. 1912. No. 9. P. 25-26.
10. Vospominaniya pridvornoj damy o kitajskoj imperatrice Csu-Zi [Memoirs of a Court Lady about the Chinese Empress Cixi] // Volny [Waves]. 1912. No. 2. P. 121-122.
11. Arhiv vneshnejpolitiki Rossijskoj imperii (AVPRI). Fond 148. Opis'487. Delo 59 [Foreign Policy Archive of Imperial Russia. Fond 148. Series 487. File 59].
12. Rossijskij gosudarstvennyj istoricheskij arhiv (RGIA) Fond 1072. Opis' 2. Delo 17 [Russian State Historical Archives. Fond 1072. Series 2. File 17].
13. Arhiv vneshnej politiki Rossijskoj imperii (AVPRI). Fond 188. Opis' 761. Delo 1005 [Foreign Policy Archive of Imperial Russia. Fond 188. Series 761. File 1005].
14. Agentskie telegrammy. Kitaj [Agent Telegrams. China] // Novoe vremya [The New Times]. November 1, 1904.
© «Клио», 2024 © Ли Дунсинь, 2024
