CC BY
57
УДК 81-114.2
М. А. Уханова
старший преподаватель кафедры лингвистики и межкультурной коммуникации заочного факультета Московского государственного лингвистического университета; аспирант кафедры лексикологии факультета английского языка Московского государственного лингвистического университета; е-таН: [email protected]
ПОЧЕМУ НАМ СМЕШНО:
классификация анекдотов по способу создания когнитивного диссонанса
В статье рассматривается явление когнитивного диссонанса в анекдотах на английском языке. Автор выдвигает гипотезу о взаимосвязи процесса порождения комического эффекта и способе формирования когнитивного диссонанса и предлагает классификацию анекдотов. В основу методологии анализа положена теория грамматики конструкций, которая позволяет под новым углом посмотреть на механизм создания юмористического эффекта, а именно: преодолеть ограничения семантической теории юмора и взглянуть на анекдоты с позиции глубинных ментальных процессов.
Ключевые слова: анекдот; когнитивный диссонанс; грамматика конструкций; фрейм; когнитивная лингвистика; комический эффект; теории юмора.
M.A. Ukhanova
Senior Lecturer, Department of linguistics
and intercultural communication, the Faculty of Correspondence Education, PhD student of Lexicology Department, the Faculty of English, Moscow State Linguistic University; e-mail [email protected]
WHY DO WE FIND IT FUNNY? JOKES CLASSIFICATION FROM COGNITIVE DISSONANCE PERSPECTIVE
The following article focuses on the notion of cognitive dissonance as presented in English jokes. The author argues that the nature of humorous effect and the process of cognitive dissonance creation are closely interrelated and therefore the article presents a respective classification of jokes. The analysis is based on Construction Grammar theory which enables to study the roots of humorous effect from a new perspective; in particular, to go beyond the limits of semantic grounds of humour theories and deal with jokes taking into account both different language levels and deep mental processes.
Key words: joke; cognitive dissonance; construction grammar; frame; cognitive linguistics; humorous effect; humour theories.
Введение
В многочисленных исследованиях юмор трактуется как интеллектуальная способность, культурологическое явление, объект психологического изучения, который, несомненно, является неотъемлемой частью обыденной жизни. Мы шутим, чтобы установить контакт друг с другом, разрядить обстановку, получить одобрение. Удачная шутка может, подобно профессиональному дипломату, разрешить конфликт, а может вызвать резонанс или заставить человека чувствовать себя глупо. Так почему же та или иная фраза нам кажется или не кажется смешной? Природа порождения юмора интересовала ученых на протяжении нескольких столетий. Множество работ посвящено изучению комического с позиции психических и биологических теорий, поскольку принято считать, что понимание юмора - параметр когнитивного развития, свойственный только человеку. Помимо этого, во второй половине XX в. получили широкое распространение лингвистические теории юмора, среди которых можно выделить семиотические, семантические, лингволитературные и другие исследования. Подобный интерес связан во многом с развитием когнитивной лингвистики и новой возможностью «препарировать юмор» благодаря развитию нового когнитивного исследовательского аппарата с применением таких понятий, как схемы, фреймы, сценарии, терминалы, лексико-грамматические конструкции. С их помощью лингвисты пытаются объяснить глубокие ментальные процессы порождения юмора и его восприятия в сознании человека, а также их соотношение с языковой формой.
К наиболее выдающимся исследованиям в этой области можно отнести теорию бисоциации А. Кестлера, семантическую теорию скриптов В. Раскина, формальную теорию С. Аттардо. Данные исследователи осуществили попытку рассмотреть юмор не только с позиции психоанализа и биологических, ментальных процессов, но и учитывая лингвистическую основу юмора. А. Кестлер подчеркивал тесную связь между юмором и креативностью, которая, в свою очередь, имеет «двуплановую природу» [Koestler 1964, с. 27]. Юмористический эффект по Кестлеру достигается при бисоциации, столкновении двух ассоциативных контекстов [там же].
В. Раскин, также разделяя идеи о том, что природа юмора заложена в столкновении ситуаций, а не языковых смыслов, связывает порождение комического эффекта с понятием скрипта, являющегося
когнитивной структурой, несущей в себе определенную информацию. По его мнению, комический текст соотносится с двумя разными скриптами и эти два скрипта составляют оппозицию [Раскин 1985]. Теория Раскина строится на двух этапах: порождении комического текста говорящим и распознавании комического текста слушающим. При соотнесении друг с другом скрипты могут частично совпадать, при этом, если скрипты находятся в оппозиции, совпадение порождает юмор [Раскин 1985]. Иными словами, слушающий испытывает когнитивный диссонанс. Е. С. Шмелева в изучении каламбурных заголовков отталкивается от теории Кестлера и проводит разграничение между понятиями когнитивного диссонанса и бисоциацией, рассматривая последнее как более широкое явление, лишь обозначающее столкновение разных смыслов в одной языковой ситуации, в то время как когнитивный диссонанс затрагивает соотношение каламбурной единицы с контекстом [Шмелева 2017].
Поскольку нас интересует взаимодействие языкового наполнения анекдота и наложение контекстов, как неотъемлемая часть порождения комического эффекта, в данной работе мы будем оперировать понятием «когнитивный диссонанс». Целью статьи является выявление особенностей преодоления когнитивного напряжения на разных языковых уровнях, а также разработка классификации англоязычных анекдотов по способу создания когнитивного диссонанса.
Когнитивный диссонанс и анекдот
Когнитивный диссонанс рассматривался исследователями в первую очередь как психологическое явление. Л. Фестингер определял его как «существование противоречивых отношений между отдельными элементами в системе знаний», т. е. испытав психологический дискомфорт, человек будет стремиться нейтрализовать его и прийти к консонансу [Фестингер 1999, с. 18]. В дальнейшем данное понятие получило широкое распространение в лингвистике. При этом исследователи фокусируются на особенностях порождения и преодоления когнитивного диссонанса в разных типах дискурса. Так, В. З. Демьян-ков, рассматривая тексты с двойной адресацией, приходит к выводу, что читатель склонен выдвигать и подтверждать или опровергать свои гипотезы касательно всего текста по мере его освоения, основываясь на своем собственном восприятии мира, и в конечном счете ему
приходится реконструировать намерения автора и устранять несоответствия со своими личными гипотезами [Демьянков 2011].
Опираясь на исследования в области когнитивной лингвистики, а также теории порождения и преодоления когнитивного диссонанса, мы позволили себе предположить, что столкновение контекстов и, как следствие, порождение комического эффекта происходит не только на лексическом уровне. Д. С. Солобуто в изучении англоязычной художественной прозы приходит к выводу, что когнитивный диссонанс может рассматриваться на разных языковых уровнях (грамматическом, лексическом, синтаксическом) и «выходить за рамки текста, не будучи связан со значениями отдельных слов или языковой игрой, касаться фоновых знаний читателя» [Солобуто 2015, с. 286].
Можно предположить, что данная гипотеза также применима к юмористическому дискурсу. Под анекдотом мы понимаем злободневный комический рассказ-миниатюру с неожиданной концовкой. Данный жанр подразумевает, что реципиент сталкивается с текстом малого формата и отчасти готов испытать когнитивный диссонанс, поскольку предвкушает юмористический конец истории. Однако от способа порождения и преодоления когнитивного диссонанса зависит понимание или непонимание анекдота в целом. Проанализировав 600 анекдотов популярных ресурсов Интернета, мы пришли к выводу, что подобные тексты могут быть объединены в разные категории не только по их тематике, но и по схожести языковой формы, а именно по способу формирования и преодоления когнитивного диссонанса, отчего будет зависеть восприятие комического эффекта.
У нас появились основания предположить, что в текстах малого формата (анекдотах) можно говорить о порождении когнитивного диссонанса на одном из следующих уровней:
1) лексическо-синтаксическом;
2) фонетическом;
3) нелингвистическом, надтекстовом уровне.
Теоретическая база исследования и этапы анализа
В качестве инструмента анализа была использована теория грамматики конструкций Ч. Филлмора и А. Голдберг [Fillmore 1988; Goldberg 2003], а в методологии исследования определены следующие этапы:
1) вычленение лексико-грамматических конструкций в тексте шутки;
2) определение количества конструкций и фреймов;
3) выделение ключевых слов, способствующих активизации фреймов;
4) анализ механизмов, задействованных в процессе формирования юмористического эффекта (метонимия, коэрция, омонимия и др).
Формирование когнитивного диссонанса на лексическо-синтаксическом уровне
Согласно теории грамматики конструкций, многие словосочетания и модели, оказываются настолько частотными, что есть основания полагать, что они хранятся в памяти носителя как единые блоки. При этом элементы и значения каждого из языковых уровней (синтаксический и семантический) находятся в тесной взаимосвязи друг с другом [Fillmore 1988; Goldberg 2003]. На данную теорию опирается Е. В. Ра-хилина при изучении каламбуров в русском языке. По ее мнению, каламбурный эффект создается при наложении конструкций, однако полного совмещения достичь почти невозможно: «обычно с языковой точки зрения безупречной является только одна конструкция, а другая должна так или иначе "подстроиться" под нее - при этом, как правило, нарушаются условия ее построения» [Рахилина 2010, с. 144].
Анализ шуток с позиции грамматики конструкций позволяет по-новому оценить языковое наполнение комического текста, предположить, что юмористический эффект достигается не только благодаря многозначности, как было принято считать ранее, а за счет создания когнитивного диссонанса одновременно на уровне синтаксиса и на лексическом уровне. Рассмотрим анекдот:
I was picking up my girlfriend, her dad looked at me very sternly and said,
'I want her home by midnight, young man!'
I said, 'What do you mean? You already own her home!'
В данном анекдоте происходит наложение двух лексико-грамма-тических конструкций: to want sth и to want sb to do sth, за которыми стоят три фрейма: to have a desire to possess something, to feel that you would like someone to do something и to possess something.
Как мы видим, количество фреймов превышает количество конструкций. Ключевые слова looked sternly, by midnight и совпадение формы личного и притяжательного местоимений her актуализируют в нашем восприятии одновременно несколько фреймов, за счет чего создается комический эффект. А интеракция конструкций, формирующих значение ключевой единицы в тексте шутки, инициирует механизм конструирования значения через полисемию.
Приведем еще один пример:
Dentist: This will hurt a little.
Patient: OK.
Dentist: I've been having an affair with your wife for a while now.
С точки зрения синтаксиса присутствует одна конструкция to hurt sb. Однако в нашем восприятии происходит ситуативное наложение двух фреймов to cause physical injury и to cause emotional pain. Фрейм to cause physical injury запускается ключевым словом dentist, мы подразумеваем, что все люди бояться стоматологов, to cause emotional pain - фразой affair with your wife. Таким образом, происходит создание отдельного ментального пространства - to suffer both physically and emotionally. Именно так себя будет чувствовать наш пациент после злополучного похода к этому врачу.
Формирование когнитивного диссонанса на фонетическом уровне
Часто комический эффект в анекдотах создается за счет игры слов, где элементы не связаны или слабо связаны семантически. Иными словами, за счет омонимов, паронимов и омографов. Таким образом, мы выделяем отдельную категорию анекдотов, в которых когнитивный диссонанс реализуется на фонетическом уровне. Например:
Q: How does a snowman get to work?
A: By icicle.
Комический эффект создается за счет изменения конструкции to get by sth (as a means of transport), и она же накладывается на конструкцию to get to work. Таким образом, мы достраиваем правильную конструкцию to get to work by something, при этом происходит диссонанс между услышанным by icicle и ожидаемым by bicycle.
Q: Why is it so wet in England?
A: Because many kings and queens have reigned (rained) there.
В данной шутке мы выделяем конструкции to be so wet и kings and queens. Ключевое слово wet актуализирует фрейм rainy weather, а kings and queens актуализирует фрейм to rule, при этом в нашем восприятии происходит смешение этих фреймов, поскольку традиционно Англия ассоциируется у нас с монархией и дождливым климатом, что и порождает комический эффект.
Формирование когнитивного диссонанса на нелингвистическом, «надтекстовом» уровне
К третьему типу диссонанса можно отнести анекдоты, в которых он создается на нелингвистическом уровне, т. е. невозможно проследить наложение конструкций ни на лексико-синтаксическом, ни на фонетическом уровне. Например:
My email password has been hacked. That's the third time I've had to
rename the cat.
Невозможно выстроить семантическую связь между кошкой и паролем, но в восприятии человека активизируется соответствующее экстралингвистическое знание о том, что типичным паролем к почте является кличка питомца. При этом, можно предположить, что данный анекдот с большей вероятностью окажется несмешным для реципиента, поскольку не у всех людей рождаются ассоциации между паролем от почтового ящика и кличкой домашнего любимца.
Отсутствие наложения ключевых конструкций шутки to hack the password и to rename the cat заставляет реципиента прикладывать больше усилий для преодоления когнитивного диссонанса и, соответственно, понимания шутки. При этом, именно в данной категории анекдотов преодоление когнитивного диссонанса особенно важно, так как в противном случае не будет разрешено когнитивное напряжение, нам будет не смешно, и мы будем продолжать испытывать дискомфорт. Рассматривая эту категорию анекдотов, необходимо принимать во внимание не только лингвистические факторы, но и фоновые знания, жизненный опыт слушающего. Данный пример наглядно иллюстрирует это предположение:
Q: Daddy, why are all those cars beeping their horns?
A: Because there's a wedding going to happen.
Q: Don't we beep the horn as a warning signal, Daddy?
A: Exactly, son.
На первый взгляд, юмористический эффект в данном анекдоте достигается благодаря полисемии слова signal: 1) a sound that gives information и 2) warning. Однако употребление конструкции something is going to happen также может служить предвестником чего-то неприятного, так как в нашем восприятии есть устойчивая модель something bad is going to happen (примеры употребления из Британского национального корпуса: somebody kicked you in the guts. You always think it's not going to happen to me; It was interesting, particularly because of the present uncertainty about what's going to happen about students' grants; The public knows something nasty is going to happen to their health service, and here it is [British National Corpus]. Соответственно, употребление данной конструкции в сочетании со словом wedding будет также способствовать порождению когнитивного диссонанса. Исходя из этого, мы можем предположить, что наложение целых конструкций there is a wedding going to happen и beep the horn as a warning signal будет являться источником когнитивного диссонанса, поскольку в нашем восприятии происходит смешение фреймов warning и wedding. Таким образом, юмористический эффект достигается и на основе механизма конструирования значения, и на уровне синтаксиса. Однако важно отметить, что в данном примере когнитивный диссонанс не обязательно будет сопряжен с комическим эффектом. Легко предположить, что в силу жизненного опыта подобные ассоциации со свадьбой будут не у всех реципиентов, более того, для кого-то они могут оказаться не просто непонятными, но и оскорбительными.
О создании когнитивного диссонанса на «надтекстовом» уровне можно также говорить в анекдотах с привлечением реалий, культурологических феноменов, подобные тексты в целом непонятны без дополнительной информации:
Q: What is the state flower of West Virginia?
A: A satellite dish.
В данном анекдоте иронически высмеивается любовь жителей Западной Вирджинии к спутниковому телевидению. Ввиду
определенного рельефа штата проведение кабельного телевидения в отдаленные пункты было дорогостоящим, поэтому на каждом доме «выросли цветы» из спутниковых тарелок. Без этой страноведческой информации понимание анекдота не представляется возможным.
Выводы
Таким образом, восприятие анекдота напрямую зависит от способа порождения и преодоления когнитивного диссонанса. Поскольку анекдот выполняет определенные социальные функции, от «дешифровки» анекдота зависит успешность коммуникативного акта. Так, при чтении художественной прозы, по мнению Д. С. Солобуто, читатель воспринимает когнитивный диссонанс на лексическом, грамматическом и фонетическом уровне как средство выразительности, особенность стиля автора, и не стремится разрешить его, в то время как преодоление когнитивного диссонанса на «надтекстовом» уровне часто требует от читателя дополнительных усилий (например, поиск дополнительного контекста) или знаний [Солобуто 2015]. Что касается юмористического дискурса и анекдотов, в частности, мы приходим к следующим выводам: пытаясь «декодировать» шутку реципиент стремится снять когнитивное напряжение на всех языковых уровнях одновременно. Именно поэтому в понимании анекдотов особую роль играет уровень владение языком и наличие лингвострановедческих познаний («Модуль 1. Знание языка» по Демьянкову [Демьянков 2011]). Наибольшую сложность для понимания будут представлять анекдоты, в которых когнитивный диссонанс испытывается на «над-текстовом» уровне. В данном случае помимо разного рода фоновых знаний будет иметь значение житейский опыт говорящих, их социальные роли и статус.
Особый интерес для дальнейшего изучения представляют анекдоты, в которых происходит наложение конструкций и фреймов в различном соотношении, поскольку в данном случае когнитивный диссонанс реализуется одновременно и на семантическом, и на синтаксическом уровне. Первоначальные результаты позволяют предположить, что отчасти юмористический эффект достигается благодаря неравному количеству фреймов и конструкций (на фоне одной конструкции может актуализироваться более, чем один фрейм). Однако данная гипотеза требует детального изучения.
Сложность, а вместе с тем и перспектива дальнейшего исследования данной проблемы, заключается в необходимости точного и однозначного вычленения конструкций в тексте шутки. Поскольку в современной когнитивной лингвистике понятие конструкции интерпретируется достаточно широко [Рахилина 2010], мы можем предположить, что и текст малого формата может являться определенного рода конструкцией. Дальнейшие исследования помогут подтвердить или опровергнуть данные гипотезы.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Демьянков В. З. Когнитивный диссонанс: когниция языковая и внеязыковая // Когнитивные исследования языка. Взаимодействие когнитивных и языковых структур : сб. научных трудов. М. : Институт языкознания РАН ; Тамбов : Тамбовский гос. ун-т им. Г. Р. Державина, 2011. Вып. 9. C. 33-40. Рахилина Е. В. Грамматика конструкций / отв. ред. Е. В. Рахилина. М. : Издательский центр «Азбуковник», 2010. 584 с. Солобуто Д. С. Когнитивный диссонанс в лингвостилистической перспективе // Вестник Московского государственного лингвистического университета. 2015. С. 130-138. Фестингер Л. Теория когнитивного диссонанса / пер. А. Анистратенко,
И. Знаешева. СПб. : Ювента, 1999. С. 1-25. Шмелёва Е.С. Каламбур: когнитивный диссонанс или бисоциация? // Когнитивные исследования языка. 2017. № 29. С. 762-764. British National Corpus (BNC). URL : www.english-corpora.org/bnc/. Fillmore et al. Regularity and idiomaticity in grammatical constructions: The Case
of Let Alone // Language. 1988. Vol. 64, No. 3. Р. 501-538. Goldberg A. Constructions: a new theoretical approach to language // Trends in
Cognitive Science. 2003. Vol. 7, No. 5. P. 219-224. Hilpert M. Construction Grammar and its Application to English. Edinburgh : Edinburgh University Press, 2014. P. 17-23. Koestler A. The Act of Creation. London : Hutchinson, 1964. P. 25-49. Raskin V. Semantic Mechanisms of Humor. Dordrecht, Boston ; Lancaster :
D. Reidel Publishing Company, 1985. P. 270-286. Reader's Digest Jokes : [интернет-ресурс анекдотов на английском языке]. URL : www.rd.com/jokes/
REFERENCES
Dem'jankov V. Z. Kognitivnyj dissonans: kognicija jazykovaja i vnejazykovaja // Kognitivnye issledovanija jazyka. Vzaimodejstvie kognitivnyh i jazykovyh
struktur : sb. nauchnyh trudov. M. : Institut jazykoznanija RAN ; Tambov : Tambovskij gos. un-t im. G. R. Derzhavina, 2011. Vyp. 9. C. 33-40.
Rahilina E. V. Grammatika konstrukcij / otv. red. E. V. Rahilina. M. : Izdatel'skij centr «Azbukovnik», 2010. 584 s.
Solobuto D. S. Kognitivnyj dissonans v lingvostilisticheskoj perspektive // Vest-nik Moskovskogo gosudarstvennogo lingvisticheskogo universiteta. 2015. S. 130-138.
Festinger L. Teorija kognitivnogo dissonansa / per. A. Anistratenko, I. Znaesheva. SPb. : Juventa, 1999. S. 1-25.
Shmeljova E. S. Kalambur: kognitivnyj dissonans ili bisociacija? // Kognitivnye issledovanija jazyka. 2017. № 29. S. 762-764.
British National Corpus (BNC). URL : www.english-corpora.org/bnc/_
Fillmore et al. Regularity and idiomaticity in grammatical constructions: The Case of Let Alone // Language. 1988. Vol. 64, No. 3. Р. 501-538.
Goldberg A. Constructions: a new theoretical approach to language // Trends in Cognitive Science. 2003. Vol. 7, No. 5. P. 219-224.
Hilpert M. Construction Grammar and its Application to English. Edinburgh : Edinburgh University Press, 2014. P. 17-23.
Koestler A. The Act of Creation. London : Hutchinson, 1964. P. 25-49.
Raskin V. Semantic Mechanisms of Humor. Dordrecht, Boston ; Lancaster : D. Reidel Publishing Company, 1985. P. 270-286.
Reader's Digest Jokes : [интернет-ресурс анекдотов на английском языке]. URL : www.rd.com/jokes/
