CC BY
273
УДК 745.5
А. С. Пурик
старший преподаватель, Челябинская государственная академия культуры и искусств
E-mail: [email protected]
И. Н. Морозова
кандидат культурологии, Челябинская государственная академия культурыы и искусств
E-mail: [email protected]
ПЛАСТИЧЕСКИЕ МЕТАМОРФОЗЫ
ГОНЧАРНОЙ ФОРМЫ В СОВРЕМЕННОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ КЕРАМИКЕ
(конец 70-х гг. XX в. - начало XXI в.)
Рассматриваются разнообразные направления в гончарной керамике, применение гончарных форм, становление новых понятий и представлений в современной российской художественной керамике. Прослеживается связь художественной керамики с гончарством и сосудоваянием, у которых отмечается информационное разнообразие (обусловленных историко-культурными, стилевыми особенностями). Сегодняшняя керамика наследует эстетические традиции народного творчества. Произведения современных художников-керамистов приобретают новые смысловые акценты, выходя за рамки утилитарного назначения, становясь элементом интерьера и экстерьера, объектом инсталляции или керамическим арт-обьектом. Проанализированы и обобщены художественные решения в отечественной керамике, выделены объекты преобразования гончарных форм (в виде природных форм, музыкальных инструментов, архитектурных композиций, гончарной анималистики, отражения в антропоморфных гончарных формах).
Ключевые слова: керамика, художественная керамика, гончарное искусство, пластический образ
Для цитирования: Пурик, А. С. Пластические метаморфозы гончарной формы в современной отечественной керамике (конец 70-х гг. XX в. - начало XXI в.) / А. С. Пурик, И. Н. Морозова // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. - 2015. - № 4 (44). - С. 86-91.
Современная художественная керамика вышла за рамки создания утилитарных изделий, не забывая при этом своих истоков - гончарства и сосудоваяния. Гончарная форма часто является основой декоративной керамической. Как писал Ж. Брак, сосуд придает форму пространству подобно тому, как музыка - тишине [8, с. 140]. В истории гончарного дела известна разная модуляция (информационное разнообразие) форм с учетом их традиционного предназначения. Последнее обусловливается временными, страноведческими, культурными, стилевыми особенностями, равно как и авторским решением. Целью статьи является анализ фигурно-образного решения гончарных форм в контексте актуальных тенденций современной керамики (искусствоведческое исследование особенностей персонального творчества выходит за рамки данной публикации).
Существует условное сравнение гончарных форм с женской фигурой. Мастера из-
древле «очеловечивают» посудные изделия, превращая последние в фигурные сосуды. Таким образом происходил переход декоративной формы в изобразительный формат с разной степенью конкретности. Также давно известны сосуды-тотемы - глиняные емкости в виде фигур животных или человека: ритоны (Греция, Этрурия), марании (Грузия), фигурные сосуды (Армения; Украина, Опошня; Белоруссия, Ивенец; Россия, Ско-пино). В современной керамике процесс создания новых образных решений гончарных форм продолжается.
Необходимо обратить внимание на то, что в керамике проявлялась преемственность эстетических норм народного гончарства. Мастер, работающий в традиции, живет по законам народного искусства, сохраняет своим творчеством культурное наследие, понятия о красоте и мире, образы, сложившиеся в национальной ментальности. Традиционное на-
86
Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015 / 4 (44)
А. С. Пурик, И. Н. Морозова Пластические метаморфозы гончарной формы...
правление остается приемлемым и в современном декоративно-прикладном искусстве. Однако в связи с общей тенденцией к декоративности, усложнению пластики, индивидуализации предметности изменяется и сам принцип создания керамических произведений [6, с. 21]. Начиная с 1970-х гг. для профессионального художника первостепенным было обнаружить индивидуальность, собственные представления о мире и искусстве (проявляя при этом свободу своей фантазии).
Художники-керамисты, не отказываясь от традиционных форм создания сосудов, наполняют их новым содержанием. Сосуд становится не просто вместилищем жидкости или зерна, но и особого пространства. В качестве выражения пространства сосуд уподобляется архитектурному сооружению, интерьеру, а подчас и земному шару [5, с. 13].
Преобразование посудной формы, амфоры в природный объект, раковину хорошо иллюстрирует композиция Н. Г. Савиновой «Превращение» [2, с. 12], отражающая увлечение в 1970-е гг. «натурстилем» и являющаяся символическим выражением того пути, который прошла отечественная керамика (от утилитарного предмета к декоративному, от простого к усложненному, от формального к органическому, от сосуда к декоративной пластике) [6, с. 67].
Выделим далее некоторые варианты развития гончарных форм.
Во-первых, гончарные формы в виде цветочных композиций, растительных элементов (встречаются в произведениях Е. К. Юрашкеви-ча, В. Г. Приешкина, Г. А. Пусева [1, с. 110, 113], Н. Л. Нестеревского, А. Г. Зуйковой и др.).
Во-вторых, в виде музыкальных инструментов (композиция «Дудки» А. М. Поддубного), олицетворения музыки («Музыка»
В. Е. Семеновой, «Джаз» С. Козака).
В-третьих, в виде архитектурных объектов. Это достаточно традиционный способ преобразования в народной керамике: светильники-дома, в скопинской керамике - под-часники в виде соборов (Н. Г. Савинова превращает традиционные гончарные формы в
дома, населив их человеческими фигурами, А. Дудова - в чашу-фонтан и дом, Т. Соколо-ва-Эмпик - в итальянские архитектурные достопримечательности).
В-четвертых, в виде животных (анималистика), изображаемых от максимальной стилизации до стремления к подобию. Данная тенденция проявилась в творчестве художников скопинского промысла, расширивших диапазон преобразования животного мира (художники-керамисты Я. Н. Мотыка, Н. Н. Богданова,
A. О. Створа, А. И. Поверин, А. В. Поляница,
B. Ф. Тайницкий и др.).
В-пятых, в виде человека. В большей степени традиционные решения данного образа присущи керамистам Скопино (хотя раньше человеческая фигура в произведениях этого промысла встречалась редко). Отметим разнообразие решений антропоморфной гончарной формы у А. И. Поверина [12]; со сказочным, архаическомифологическим акцентом у Я. Н. Мотыки; в большей мере упрощенный вариант у Е. П. Рудиной; многоплановый, усложненный дополнительными росписями - у У. И. Ярошевич; в юмористическом контексте - у Г. Н. Корнилова и Т. В. Лощилиной. Благодаря этому происходит дальнейшее развитие антропоморфной керамики. Подчеркнем появление фигурной скульптуры из гончарных форм с сохранением и акцентированием гончарной фактуры (Ю. В. Малыгина). В качестве примера можно привести гончарный портрет в виде бюста или головы, созданный П. В. Миллером, А. И. Клименко, А. С. Пуриком и др.
Подобно словам, собирающимся в предложения, из гончарных элементов создаются композиции, расширяющие наши представления о возможностях керамики (ее способность выразить сложные философские и эстетические понятия). Последнее можно наблюдать на примере работы Н. Г. Савиновой «Превращение». Необычная ассоциативная композиция из гончарных форм «Заонежье» представлена Л. С. Солодковым. Произведение перемещает зрителя в органическую, архитектурно-природную конструкцию, состоящую из лукообразных куполов. В 1976 г. В. А. Цивиным была показана метафорическая композиция «Осень», где гончар-
87
Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015 / 4 (44)
А. С. Пурик, И. Н. Морозова
Пластические метаморфозы гончарной формы...
ные формы ассоциировались с плодами, камнями, осенними лесами.
Со второй половины 1970-х гг. новые возможности гончарной формы последовательно изучает В. Н. Цыганков. Художник трактует их как универсальные в своих комбинациях подобных форм, по существу отказываясь от ассоциативной связи с мотивом сосуда (автора интересуют вопросы структурной или ритмической целостности сложной многочастной формы). В дальнейшем с помощью гончарных форм В. Н. Цыганков пытается объяснить отстраненные понятия («Происшествие», «Ремонт»), раскрыть внутренности сосудов («Опыты»).
Сосуд обретает новую форму бытия в качестве метафоры. В композиции «Огонь Олимпиады» В. А. Малолеткова керамическое произведение воспринимается не как утилитарнобытовая форма, а как символический образ колесницы, страны-земли (в планетарном смысле или единстве природной материи) [4; 14]. В работе этого же автора «Жажда» глиняный сосуд выступает как метафора оазиса, дающего человеку живительную влагу. А. Г. Ситник, виртуозно владеющий гончарной техникой, своеобразно трансформирует форму вазы. Гончарная форма у керамиста может ассоциироваться со свечой, пламенем которой выступают разные образы: бригантины, здания, люди. В другой работе художника - «Хранительницы» гончарные формы преобразуются в фигуры, держащие разнообразные ценности (книгу, вазу, архитектурные элементы).
Сосуд, как уже говорилось выше, часто ассоциируется с женской фигурой, трактуется как символ женственности, носитель жизни. Подобные антропоморфные сосуды создает Л. Ненашева, ее «Керамиды» гармоничны, цельны, полны внутренней жизни, таинства, женственности, материнской нежности.
Максимальной стилизацией отмечены образы Е. М. Гуревич. Так, произведение «Русалка» представляет собой сооружение из различных геометризированных элементов, в том числе и гончарных форм. Сложным ассоциативным стилем керамических произведений
отличается львовский художник Т. Б. Левкив [5, с. 10]. В своих работах керамист передает состояние природы и небесные явления («Роса», «Северное сияние», «Закат солнца»). В дизайнерской простоте и цельности формы воплощается метафорически сложное философское содержание. Например, композиция «Колосок» состоит из аккуратных гончарных форм, разнообразно декорированных с помощью фляндровки, что в совокупности придает каждому зерну индивидуальную особенность.
Метаморфозы, трансформации, «игры» интеллектуального, метафорического порядка свойственны художникам-керамистам конца ХХ - начала ХХ1 в. Сосуд преобразуется в технологическую форму, деформируется (В. Н. Цыганков, П. В. Миллер, Т. Д. Зубова), разрезается (В. С. Швецов «Сенокос», А. И. Клименко «Яблоко раздора»), приобретает анималистическую или антропоморфную форму. Традиционный сосуд играет роли, надевает маски, смешит, показывает представления, растет, цветет (Э. М. Гистлинг), вплоть до умирания в саркофаге (М. А. Копылков «Эпитафия») [11, с. 39].
В конце ХХ - начале ХХ1 в. гончарная керамика как часть художественной продолжает развиваться в традиционном стиле и искать новые способы выражения (соревнуясь «нетрадиционными» разновидностями авангардного художественного творчества, будь то «искусство объекта», инсталляция и т. п.). Керамические объекты могут органично и полноправно встраиваться в их средовое пространство как незаменимый компонент в целях такого переосмысления и самоосмысления, а также в качестве самобытного и вполне современного (хотя и древнего в своих истоках) вида искусства. Художники специально применяют отстранение гончарной формы - дистанцирование от привычных бытовых и декоративных интерьерно-украшательских функций [10, с. 128]. Обозначенная выше тенденция присуща всему виду декоративной керамики в целом, однако последнее имеет место и в гончарном творчестве.
Обратим внимание, что эволюция такого рода проходит поэтапно. На первом этапе меня-
88
Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015 / 4 (44)
А. С. Пурик, И. Н. Морозова Пластические метаморфозы гончарной формы...
ется отношение к материалу, затем - к форме и декорированию. Сосуды, вазы, емкости играют роль не пассивных элементов интерьера, а неких арт-объектов, требующих особого внимания, отношения. Они становятся хранилищами полураскрытых, сокровенных смыслов, носителями многоуровневой информации. Подобные сосуды-объекты, пластические произведения-метафоры привлекают зрителя, апеллируя к его интеллекту, художественной эрудиции, чувствам через воздействие образной формой, декором, фактурой и текстурой изделия.
В 1990-х гг. возникает глубинный интерес к технологическим формотворческим тонкостям керамики, воскрешается специфический магизм, сакральность данного вида искусства.
Поиски индивидуальных пластических приемов освоения образных тем с помощью гончарных технологий увлекают мастеров не только признанных керамических центров (Москва, Санкт-Петербург), но и других российских городов.
Керамисты активно начинают экспериментировать с вариантами обжига на природе, технологиями раку, ландшафтными видами керамики. Так, художественный критик
С. Кусков отмечает пластические опыты, когда «... в центре внимания и авторского эксперимента формально-пластические, парадоксальные, игровые соотношения между плоскостью, формой и пространством, веществом и пустотой, видимым и скрытым» [9, с. 50].
«Игровые комбинации» наблюдаются в современных работах прогрессивных худож-ников-керамистов. К ним можно отнести: гончарные композиции «Песни лета», «Дивный сад» (Г. А. Сметанина, г. Рязань), напоминающие древнерусское орнаментальное декоративное искусство [3]; декоративную скульптуру «Гамаюн» (И. В. и Е. А. Таволжанские, г. Иркутск), в которой мелкая пластика показывает возможность сочетания гончарной техники, пласта и рельефного декорирования в этническом стиле; декоративную скульптуру «Болваны» (С. Э. Шинкаренко, г. Красноярск), представляющую наряду с новаторским решением лаконичность гончарной пластики в со-
четании с традиционной народной игрушкой [7]; скульптурную гончарную керамику в минималистическом стиле «Семья», «Разговор» (Ю. В. Малыгин, г. Калуга); лаконичные, схематичные скульптуры-знаки из гончарных элементов (У. У. Караджанов, г. Ростов); композицию «Импровизация» (Е. А. Краснова, г. Красноярск), сочетающую простые гончарные и фактурные пластические элементы; скульптурные фигуры из гончарных форм «Конник», «Рыбаки» и композицию «Кружение» (П. В. Миллер, Москва), представляющую собой эксперимент с соединением гончарных форм в виде фонтанно-растительных образов; декоративные скульптуры символического значения из гончарных форм «Поиски формы», «Рождество» (А. С. Пурик, г. Челябинск).
Другое направление являют собой керамические арт-объекты: ландшафтная композиция «а-ля Фаберже» (А. С. Вахмистрова, г. Санкт-Петербург), в которой однотипные гончарные сосуды составной яйцеобразной форм, обожженные в стиле раку, выстроены в ряд; вазы «Корсет» (С. Е. Сухарев, г. Санкт-Петербург) - однотипные, частично глазурированные изделия в форме корсета; ландшафтная композиция «Парад планет» (В. З. Носкова, А. Н. Гладкий, г. Санкт-Петербург), представляющая собой поставленные друг на друга по убыванию диаметра, ограниченные тремя бамбуковыми шестами, связанными сверху, пять шаров разного цвета.
Как видим, восстанавливается и развивается связь современного искусства с ближними и отдаленными его истоками, совершаются попытки предвосхищения будущих открытий художественного творчества [12-14]. Примеры, приведенные выше, представляют собой малую часть современных опытов, метаморфоз традиционных гончарных форм, превращения их в художественные произведения, объекты. В них происходит выражение традиции и архаики, одновременно наблюдается отзвук древних культур и авангардных направлений. В современной керамике высвобождается самобытная суть последней как особого способа художественного мышления (начинающегося с «космосоподобного» изготовления изделий на гончарном круге).
89
Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015 / 4 (44)
А. С. Пурик, И. Н. Морозова
Пластические метаморфозы гончарной формы...
1. Белорусская керамика / сост. В. Г. Гаврилов. - Минск: Беларусь, 1984. - 175 с.
2. Боровской, А. Ленинградская молодежная / А. Боровской // Декоративное искусство. - 1978. - № 8. - С. 12-13.
3. Бугровская, А. Образы русского фольклора в современной авторской керамике [Электронный ресурс] / А. Бугровская. - Режим доступа: http://www.folkcentr.ru/angelina-bugrovskaya-obrazy-russkogo-folklora-v-sovremennoj-avtorskoj-keramike-doklad-na-iii-kongresse-folkloristov.
4. Булгак, И. Скульптурная керамика Москвы и Ленинграда / И. Булгак // Искусство. - 1989. - № 4. - С. 10-15.
5. Голубец, О. Керамика Тараса Левкива / О. Голубец // Декоративное искусство. - 1981. - № 7. - С. 50-52.
6. Изотова, М. Диалог керамики и скульптуры / М. Изотова // Творчество. - 1982. - № 8. - С. 18-21.
7. Копцева, Н. П. Своеобразие творческого метода Светланы Шинкаренко [Электронный ресурс] / Н. П. Коп-цева, В. С. Саймова. - Режим доступа: http://www.science-education.ru/108-8620.
8. Крамаренко, Л. Г. Декоративное искусство России ХХ века: дис. ... д-ра искусствоведения / Л. Г. Крамаренко. - Москва, 2005. - 242 с.
9. Кусков, С. Деяния в керамике. Керамика и ее «иное» / С. Кусков // Декоративное искусство. - 2003. -№ 1-3. - С. 10-12.
10. Малолетков, В. А. Основные этапы развития российской декоративной керамики последней трети XX века: дис. ... канд. искусствоведения / В. А. Малолетков. - Москва, 2006. - 272 с.
11. Маркин, Ю. От горшка к метафоре и иронии / Ю. Маркин // Декоративное искусство. - 1988. - № 7. - С. 36-39.
12. Поверин, А. И. Гончарное искусство (художественная керамика) / А. И. Поверин. - Москва: МГУКИ,
2006. - 232 с.
13. Ткаченко, Л. А. Художественная керамика Западной Сибири на рубеже XX - XXI вв. / Л. А. Ткаченко. -Кемерово, 2012. - 159 с.
14. Функциональная керамика / отв. ред. В. И. Верещагин. - Новосибирск: ИНХ СО РАН, 2004. - 348 с.
Получено 9.04.2015
A. Purik
Senior Lecturer,
Chelyabinsk State Academy of Culture and Arts E-mail: [email protected]
I. Morozova
Candidate of Culturology, Chelyabinsk State Academy of Culture and Arts E-mail: [email protected]
PLASTIC METAMORPHOSES FORMS OF POTTER IN MODERN DOMESTIC CERAMICS (THE END OF 70th 20 - BEGINNING OF 21 cent.)
Abstract. The article considers the various directions into the decorative ceramics, in the context of the image expression; the using the pottery forms, the becoming of the new concepts and views in the modern Russian ceramics; traced the connection of the artistic ceramic with the pottery and plastic construction of vessels, the informational variety of the latter (due to historical, cultural, stylistic features). Modern ceramics inherits the aesthetic traditions of folk art pottery. Works by contemporary ceramists acquire new semantic accents, beyond utilitarian purpose, becoming the interior and exterior elements, the object of the installation or ceramic art-object. The author of the article analyzes and summarizes the art solutions in the domestic ceramics, distinguishes the objects of the conversion of potter forms (in the natural forms, musical instruments, architectural compositions, pottery animalism, reflected in human pottery forms).
Keywords: ceramics, art ceramics, pottery, plastic image
90
Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015 / 4 (44)
А. С. Пурик, И. Н. Морозова Пластические метаморфозы гончарной формы...
For citing: Purik A., Morozova I. 2015. Plastic metamorphoses forms of potter in modern domestic ceramics (the end of 70th 20 - beginning of 21 cent.). Herald of the Chelyabinsk State Academy of Culture
and Arts. № 4 (44): 86-91.
References
1. Belorusskaya keramika [Belarusian ceramics]. 1984. Gavrilov V., comp. Minsk: Belarus. 175 p. (In Russ.).
2. Borovskoi A. 1978. Leningrad youth. Dekorativnoe iskusstvo [Decorative arts]. № 8: 12-13. (In Russ.).
3. Bugrovskaia A. Obrazy russkogo fol'klora v sovremennoy avtorskoy keramike [Images of Russian folklore in the modern author's ceramics] [Electronic resource]. Available from: http://www.folkcentr.ru/angelina-bugrovskaya-obrazy-russkogo-folklora-v-sovremennoj-avtorskoj-keramike-doklad-na-iii-kongresse-folkloristov. (In Russ.).
4. Bulgak I. 1989. Sculptural ceramics of Moscow and Leningrad. Iskusstvo [Art]. № 4: 10-15. (In Russ.).
5. Golubets O. 1981. Pottery by Taras Levkiv. Dekorativnoe iskusstvo [Decorative arts]. № 7: 10-12. (In Russ.).
6. Izotova M. 1982. Dialogue of Ceramics and Sculpture. Tvorchestvo [Creativity]. № 8: 18-21.
7. Koptseva N. Saimova V. Originality of the creative method of Svetlana Shinkarenko [Electronic resource]. Available from: http://www.science-education.ru/108-8620. (In Russ.).
8. Kramarenko L. 2005. Dekorativnoe iskusstvo Rossii XX veka [Russian decorative arts of the 20 century]. Moscow. 242 p. (In Russ.).
9. Kuskov S. 2003. Acts pieces in ceramics. Ceramics and its “other”. Dekorativnoe iskusstvo [Decorative arts]. № 1-3: 50-52. (In Russ.).
10. Maloletkov V. 2006. Osnovnye etapy razvitiya rossiyskoy dekorativnoy keramiki posledney treti XX veka [The main stages of Russian decorative ceramics of the last third of the 20 century]. Moscow. 272 p. (In Russ.).
11. Markin IU. 1988. From the pot to the metaphor and irony. Dekorativnoe iskusstvo [Decorative arts]. № 7: 3639. (In Russ.).
12. Poverin A. 2006. Goncharnoe iskusstvo (khudozhestvennaya keramika) [Pottery art (artistic ceramics)]. Moscow. Moscow state university of culture and arts. 232 p. (In Russ.).
13. Tkachenko L. 2012. Khudozhestvennaya keramika Zapadnoy Sibiri na rubezhe XX - XXI vv. [Art ceramics of Western Siberia at the turn 20-21century]. Kemerovo. 159 p. (In Russ.).
14. Funktsionalnaya keramika [Functional ceramics]. 2004. Vereshchagin V., ed. Novosibirsk: Nicolaev Institute of Inorganic Chemistry Siberian Branch of Russian Academy of Sciences. 348 p. (In Russ.).
Received 9.04.2015
91
Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. 2015 / 4 (44)
