CC BY
153
the example of Chistopol and Elabuga) / Bulletin of the Tatar state University of humanities and education. - 2011. - № 4 (26). - P. 285-289.
17.Khalitov N. H. Metal lace of Kazan: album-guide. Kazan: Tatar. book publ. 1988. - 112 p.
18.The Strategy of the state cultural policy for the period up to 2030, approved by the decree of the Government of the Russian Federation № 326-p of February 29, 2016 [Electronic resource.] - Access mode: http://government.ru/media/files.pdf. - (date of application 08.12.2016).
19.The Strategy for the development of folk arts and crafts for 2015-2016 and for the period up to 2020 was approved by order No. 2011 of July 20, 2015. [Electronic resource.] - Access mode: http://base.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc;base=EXP;n=634886;dst=100008 - (date of application 17.10.2015).
20.Resolution №130 of the Cabinet of Ministers of the Republic of Tatarstan dated 12.03.2010 "About establishment of places of traditional existence of folk arts and crafts in the territory of the Republic of Tatarstan". [Electronic resource.] - Access mode: http://docs.cntd.ru/document/917037167. - (date of application 28.04.2016).
УДК 94/99
Ф.Г. Миниханов
ПЛАКАТ В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ: ХАРАКТЕРНЫЕ ЧЕРТЫ РОССИЙСКИХ И ГЕРМАНСКИХ ТРАДИЦИЙ
Работа посвящена комплексному изучению эволюции советского и немецкого плакатного искусства. На основе разнообразного исторического материала автором исследуются характерные черты российских и германских традиций, выявляются специфические особенности изображения образа врага на плакатах, анализируются манеры изображения плакатов художниками обеих воюющих сторон.
Ключевые слова: искусство, плакат, германский, советский, война, враг, образ, мобилизация, пропаганда.
Fidail G Mini^no^ POSTER DURING THE GREAT PATRIOTIC WAR: THE CHARACTERISTIC FEATURES OF RUSSIAN AND GERMAN TRADITIONS
The work is devoted to the complex study of the evolution of Soviet and German poster art. On the basis of various historical material, the author investigates characteristic features of the Russian and German traditions, reveals specific features of the image of the enemy on posters, analyzes the manner of the image of posters by artists of both warring parties.
Keywords: art, poster, German, Soviet, war, enemy, image, mobilization, propaganda.
Искусство военного времени сохранило для нас частицу истории, частицу духовного подвига народа-победителя. Она - та же память, память народа, память общества, память культуры. Постепенно уходят от нас люди, творившие историю, но память остается.
На определенных исторических этапах, таких как Великая Отечественная война, политическая, экономическая, культурная жизнь страны отражалась в искусстве, в том числе в плакате, самом приближенном к народу, демократическом и оперативном виде графики. Плакат хранит духовный и эмоциональный настрой времени. Задача плаката - служить импульсом не просто к размышлению, переживанию, но и к действию.
С первых дней войны плакатисты призывают к вступлению в ряды защитников Родины. Война ставила перед художниками задачу оказать эмоциональную поддержку воюющим солдатам и убедить население в тылу в полном превосходстве своей стороны над агрессорами. Рисунок становится оружием, нацеленным на врага по ту сторону фронта. В «своих» же плакат должен пробудить и многократно усилить непримиримую ненависть к врагу [1, с. 150].
Представление «другого» агрессивным противником и злейшим врагом отражается в образных традициях обществ. Уже в период Первой мировой войны определенными кругами в Германии Россия воспринималась бескультурной, агрессивной и чуждой страной, не имеющей ничего общего со странами Европы. В России же ситуация была несколько иной. Антигерманские образы врага в дореволюционной России почти не были распространены в плакате. По мнению многих российских и немецких ученых, длительное время Германия служила для России положительным культурным ориентиром, немецкий язык и немецкая культура были значимы для интеллигенции того времени [3, с. 14]. В противоположность немецкому плакату, русская изобразительная традиция базировалась в основном на утрировании иронических и карикатурных признаков.
С началом военных действий между двумя странами изменилось политическое положение вещей. Появился настоящий оккупант родной страны. Неудивительно, что большинство советских плакатов военного времени несло в себе идею обороны и защиты [2, с. 7, 8]. Плакат служил одной, понятной народу и армии цели - отражению врага, враждебность которого ежедневно, ежечасно подтверждалась в реальной жизни [7]. Схема «друзья-враги» работала с первого взгляда. Если с не-
мецкой точки зрения варвары располагались исключительно в Москве и на Урале, то, по мнению русских (советских), варваров следовало искать только в Германии. Конечно, обе стороны пользовались словарем патриотической ненависти, причем изобразительные документы были зеркальны во всем, кроме национально-символической интерпретации образов: жестокого, грубого медведя или коварного и злобного орла [6, с. 54, 56].
Как раз на примере русского медведя можно прояснить историю представлений о русских в Германии. Медведь, приученный и позволяющий в мирное времена даже определенную фамильярность и доверие, в годы войны превращается в демоническую бестию. Уничтожить его или хотя бы ранить становится святым делом. В начале войны медведь изображался раненым и злым, которого нужно было обязательно добить. Например, на плакате «Севастополь. Левая лапа» медведь изображен с отрезанной левой лапой, что означало падение Севастополя, важнейшего стратегического пункта левого фланга советских войск [5, с. 51]. На фоне успехов немецких войск в начале войны, «немецкие плакатисты изображали русских как вечно пьяных, невежественных, неспособных к ведению военных действий, в основном, похожих на огромного медведя и других чудовищ» [3, с. 15, 16].
Второй, наиболее распространенный образ - это «образ буденовской шапки». В первую очередь, он указывал на военную угрозу. В пропагандистском репертуаре он занял центральное место уже в 1930-е гг., а начиная с 1941 г. развивался в разных вариантах и был самым долгоиграющим мотивом. В плакатах Г. Агриколы он изображался как «злой демон» с традиционными «азиатскими» признаками. Ему были приданы черты, отражающие всеобъемлющую жажду крови и уничтожения, цинизм и коварство. Особенно в этом плане преуспел плакатист В. Крайн. Убийство детей и женщин в сочетании с вампирством и похотливостью стало ведущим мотивом его плаката «Хотите ли Вы допустить, чтобы это случилось с Вашими женщинами и девушками? Сопротивляйтесь всеми силами против большевизма!». Он появился в Польше в связи с наступлением советских войск [5, с. 51].
Для советской пропаганды ситуация была иной. В 30-е гг., после прихода Гитлера к власти в СССР был создан образ под названием «фашизм», однако он оставался в большей степени формальным и неопределенным, а после советско-германского договора 1939 г. критика фашизма почти прекратилась. С началом войны центральным мотивом, связанным этим образом, стала змея, которая в русской иконографической традиции считается символом несчастья, греха и зла. И не случайно, одним из первых плакатов Великой Отечественной войны был плакат А.А. Кокорекина «Смерть фашистской гадине!», где фашистская свастика изображена в виде змеи [2, с. 24]. Следующий тип основывался на стилистике карикатуры и был связан с традициями времен Первой мировой войны: это «образ безобразного немца». Он конкретизировался в личностях Гитлера, Геббельса, Геринга, Бормана и др. Он, как правило, не нес эмоционального компонента «угрозы», скорее наоборот, незначительность фигуры врага выставлялась на посмешище. Эта ненависть и насмешка над врагом являлись главными в отношении советских людей к фашистским завоевателям и определяли разные подходы к решению задачи развенчания врага в плакате. Вскрывая внутреннюю сущность фашистской идеологии, ее человеконенавистническую основу, советские плакатисты достигли большой силы обобщения. В облике врага подчеркиваются звериные черты, сюжеты раскрывают деяния гитлеровских палачей (убийства, истязания женщин и детей, грабежи). Таким образом, создается обобщенный образ фашизма, образ фашиста-зверя. Эти плакаты хоть и сатирические, смеха не вызывают, возбуждая лишь ненависть, которая вспыхивает при взгляде на звероподобные фигуры фашистов и полные трагизма образы замученных женщин и детей. Другая часть плакатов, развенчивающая притязания гитлеровцев на мировое господство, полна подлинного комизма и возбуждает у зрителей здоровый, уничтожающий смех. Примерами подобных иллюстраций являются плакаты «Лицо гитлеризма», «Покорение мира», «На Москву! Хох! От Москвы: Ох!», «На Восток! На Запад!» и мн. др. На них Гитлер изображен шагающим под бой огромного бутафорского барабана, гордо выпятивший живот и в упоении задравший голову или сидящий в царской мантии и короне; у него зловеще сдвинуты брови, задран нос, к которому пришпилена надпись «Покорение мира». Такое же смысловое значение имеют плакаты Казанского художника-графика Р.Ф. Сафиуллина: «Наполеон и Гитлер», «Вороны в павлиньих перьях», «Новый порядок в Европе», «Гитлеровская виселица» [4, с. 50; 8, с. 638].
В заключении отметим, что советская и немецкая плакатная пропаганда сыграли огромную роль в мобилизации своих народов для борьбы с врагом. Несмотря на различные подходы, они служили импульсом не просто к размышлению, но и к действию. Фашистская пропаганда «использовала специфические особенности адресатов, опираясь при этом не столько на социальные признаки,
сколько на коммуникационную ситуацию, национального адресата и конкретные функции убеждения» [4, с. 17]. Немецкий плакат неустанно твердил о превосходстве третьего рейха и арийской нации. Назидательно-патриотическая тема была призвана утверждать идею расового и узкопатриотического сознания марширующей нации. Присутствие на плакатах антирусских и антиеврейских мотивов первоначально сыграло свою роль в оболванивании народа. Однако позднее этот плакат потерял всякий контакт с реальностью и способность рационально управлять визуальной структурой пропаганды. Советский образ врага обладал более высокой способностью к развитию. Отсутствие националистических элементов и концентрация на идеологических установках давали возможность использовать народную тему в ходе войны и вне нее. Советский плакат отделял простого немца от фашиста и, по сути, не был антинемецким. Он делал ставку на идентификацию с побежденной стороной, немецкий же - на эффект устрашения и усиления агрессивного фашизма. Таким образом, раздвоение представления о мире было характерной чертой обеих пропагандистских традиций. Запад и Восток постоянно отгораживались друг от друга, изображая себя по-новому. Насколько разными были черты мировых идеологий ХХ века, настолько противоречивыми были представлявшие их образы.
Литература
1. Бабурина Н.И. Россия XX век. История страны в плакате. - М.: Панорама, 1993.- 239 с.
2. Демосфенова Г.Л. Советские плакатисты фронту - М.: Искусство, 1985.- 207 с.
3. Клаус В. Метаморфозы зла. Образ врага в немецком и советском плакате // Родина. - 2002 - № 10. - С.
14-17.
4. Кузнецова Л. Плакаты и афиши / / Гасырлар авазы - Эхо веков. - 2005. - № 1. - С. 49-52
5. Миниханов Ф.Г. Плакат в годы Великой Отечественной войны // Некоторые вопросы истории Великой Отечественной войны. - Казань: «Память», 2005. - С.48-65.
6. Свиридова И.А Советский политический плакат. Некоторые тенденции развития. - М.: Изобразительное искусство, 1975. - 176 с.
7. Соколов-Скаля П.П. Мое оружие - мои плакаты / / Московский большевик. - 1943, 3 нояб.
8. Татарская энциклопедия: В 6 т. - Казань: Институт Татарской энциклопедии АН РТ, 2008. - Т. 4. М-П. -
768 с.
References
1. Baburina N.I. Rossiya XX vek Istoriya strany v plakate. - M.: Panorama. 1993.- 239 s.
2. Demosfenova G.L. Sovetskiye plakatisty frontu - M.: Iskusstvo. 1985.- 207 s.
3. Klaus V. Metamorfozy zla. Obraz vraga v nemetskom i sovetskom plakate // Rodina. - 2002 - № 10. - S. 14-17.
4. Kuznetsova L. Plakaty i afishi // Gasyrlar avazy - Ekho vekov. - 2005. - № 1. - S. 49-52
5. Minikhanov F.G. Plakat v gody Velikoy Otechestvennoy voyny // Nekotoryye voprosy istorii Velikoy Otechest-vennoy voyny. - Kazan: «Pamyat»». 2005. - S.48-65.
6. Sviridova I.A. Sovetskiy politicheskiy plakat. Nekotoryye tendentsii razvitiya. - M.: Izobrazitelnoye iskusstvo. 1975. - 176 s.
7. Sokolov-Skalya P.P. Moye oruzhiye - moi plakaty // Moskovskiy bolshevik. - 1943. 3 noyab.
8. Tatarskaya entsiklopediya: V 6 t. - Kazan: Institut Tatarskoy entsiklopedii AN RT. 2008. - T. 4. M-P. - 768 s.
УДК 008
К.А.Руденко
КУЛЬТУРНОЕ НАСЛЕДИЕ И ЕГО РОЛЬ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ (НА ПРИМЕРЕ МУЗЕЕВ ТАТАРСТАНА)
В статье рассматривается проблемы сохранения, интерпретации и презентации культурного наследия в музеях Республики Татарстан в начале XXI столетия. Автор анализирует состояние и развитие музейного дела в Татарстане на современном этапе. Автор дает характеристику экспозиционной и фондовой работы, отмечает ее достижения и проблемы. На конкретных примерах автор демонстрирует те возможности, которые имеются у музеев Татарстана в разных областях. Среди них выделяются вопросы создания экспозиций и мультимедиа в музее. Автор считает, что актуальной задачей становится подготовка и повышение квалификации работников музеев в специальных, узких областях профессионального знания.
Ключевые слова: культурное наследие, современное общество, Татарстан, экспозиция, выставка, комплектование фондов, археология, археологические коллекции, мультимедиа в музее.
K.A. Rudenko, CULTURAL HERITAGE AND ITS ROLE IN THE CONTEMPORARY SOCIETY (ON THE EXAMPLE OF MUSEUMS OF TATARSTAN).
The article deals with the problems of preservation, interpretation and presentation of cultural heritage in the museums of the Republic of Tatarstan at the beginning of the XXI century. The author analyzes the state and development of the museum business in Tatarstan at the present stage.The author gives a description of the exposition and stock work, notes her achievements and problems. On specific examples, the author demonstrates the opportunities that Tatarstan museums have in different areas. Among them are the issues of creating expositions and multimedia in the museum. The
