CC BY
16
ИСТОРИЯ НАУКИ
ПИСЬМА УЧАЩИМСЯ Г. ПСКОВА
(Публикация и вступительная статья Л. В. Буланой и С. Д. Лазарева)
Вступительная статья
Среднюю школу № 1 г. Пскова академик И.К.Кикоин окончил в 1923 г., в пятнадцатилетнем возрасте. В зрелые годы он с благодарностью вспоминал свои школьные годы. Исаак Константинович никогда не забывал ни своей школы, ни своих учителей. Школа помогла ему найти свое призвание, привила любовь к физике - науке, которой он посвятил всю жизнь.
В 1966 г. он был на 180-летнем юбилее школы, выступал с лекциями для учеников и учителей г. Пскова.
В феврале 1983 г. ученики шестого класса этой школы написали Исааку Константиновичу письмо с просьбой рассказать о годах учебы в школе, о себе, прислать ряд материалов о своей научной работе для фондов музея истории школы, которым тогда руководил учитель истории Валерий Николаевич Гарбузов. Несмотря на свою исключительную занятость, Исаак Константинович охотно откликнулся на просьбу школьников. В разное время он продиктовал для них четыре письма, которые были записаны Л.В.Буланой. В этих письмах академик Кикоин рассказал о своих детских и юношеских годах, вплоть до поступления на физико-механический факультет Ленинградского политехнического института им. М.И.Калинина.
Исаак Константинович живо интересовался, как воспринимают ученики его рассказ, интересно им или нет. Он получал ответы с просьбой продолжить свое повествование. В дальнейшем Исаак Константинович мечтал рассказать школьникам о студенческих годах и о своей дальнейшей работе. Он собирался приехать в октябре 1986 г. на 200-летний юбилей школы № 1. Однако этим планам не суждено было сбыться.
30 октября 1984 г. Исаак Константинович был помещен в клинику на медицинское обследование. Находясь там, он продолжал свою кипучую деятельность, был бодр, полон творческих замыслов. В больнице академик Кикоин продиктовал для школьников воспоминания о своих родителях, которых он чтил всю жизнь. Последнее, четвертое письмо было продиктовано Исааком Константиновичем в воскресенье, 16 декабря 1984 г., как раз накануне операции, которая была ему сделана на следующий день - 17 декабря.
28 декабря 1984 г. академик И.К.Кикоин скончался.
Письмо 1
Дорогие друзья !
Прежде всего я хочу принести свои извинения за опоздание с ответом на Ваше письмо. Многочисленные дела помешали этому. Я с удовольствием буду поддерживать переписку с Вами.
Не знаю пока, что именно Вас интересует? В дальнейшем это, вероятно, выяснится.
Интересно ли Вам, например, знать о том, что я родился 28 марта 1908 года в семье учителя в небольшом городке Жагар в Литве, что читать и писать я научился в 4-летнем возрасте?
В 1915 году во время первой мировой войны город оказался в прифронтовой полосе, и наша семья была эвакуирована в город Люцин (теперь это в Белорусской ССР).
В 1916 году мы переехали в г. Опочку Псковской губернии (теперь - области), где я и поступил в школу.
Учиться мне было нетрудно, настолько, что дважды «перескочив» через класс, я в 1921 году оказался в предпоследнем классе. Но в том же году моего отца перевели преподавателем математики в Вашу школу, которая тогда называлась Первой школой второй ступени.
И.К.Кикоин в рабочем кабинете.1984 г.
Естественно, что и я поступил учиться в ту же школу. Таким образом последние два учебных года я провел в нашей с Вами школе, которую и окончил в 1923 году в пятнадцатилетнем возрасте. Об этих моих школьных годах у меня остались самые светлые и приятные воспоминания.
Довольно рано, еще в младших классах, я усердно занимался математикой и физикой, вероятно сказалось влияние отца.
В школе, в которой Вы сейчас учитесь, создались исключительно благоприятные условия для углубленного изучения мною этих предметов.
Математику у нас преподавал первоклассный педагог
Дмитрий Михайлович Ляпунов, которому я очень благодарен за полученные от него знания.
Очень мне повезло и с физикой.
Мне доверили заведовать физическим кабинетом школы и вместе с моим товарищем по школе - заведование школьной библиотекой (и то, и другое было моей общественной работой).
В то время физический кабинет занимал довольно большое помещение, войти в которое надо было из вестибюля школы слева от ее главного входа. Теперь этого помещения к сожалению нет. Входная дверь в библиотеку находилась в вестибюле, точно напротив двери, ведущей в физический кабинет, т.е. справа от главного входа школы (этого помещения теперь тоже нет).
Физический кабинет был превосходно оснащен приборами и я имел возможность производить множество экспериментов. Правда, много приборов нуждалось в ремонте и я обогатился опытом изготовления нужных для этого деталей.
Школьная библиотека была на редкость богата, в ней содержалось несколько десятков тысяч томов. Много там было книг по физике и математике.
Итак, у меня создались исключительные условия для основательного изучения физики и математики. Если добавить к этому, что дом, где я жил, был расположен рядом со школой (дом № 9 по той же улице), то легко понять, что почти каждый день я с удовольствием проводил время за занятиями в библиотеке и физическом кабинете с утра и до позднего вечера. В результате я приобрел довольно основательные познания по обеим дисциплинам, значительно более обширные, чем требовалось школьной программой. Это позволило мне заниматься подготовкой выпускников нашей и других школ к вступительным экзаменам по математике и физике в высшие учебные заведения. Эти занятия неожиданно оказались весьма успешными, и я приобрел популярность как хороший учитель.
Как я уже говорил, школу я окончил в пятнадцатилетнем возрасте. К этому времени я уже точно решил в каком высшем учебном заведении буду продолжать свое образование. Дело в том, что незадолго до этого в одной из центральных газет появилась статья выдающегося физика - академика Абрама Федоровича Иоффе об основанном им физико-механическом факультете при Ленинградском политехническом институте им. Калинина. Прочитав эту статью, я твердо решил поступить только на этот
факультет. Но, к сожалению, в вузы принимали молодежь начиная с семнадцатилетнего возраста. Поэтому я решил поступить [сначала] в Псковское землемерное училище - одно из пяти таких училищ, существовавших в стране. Это было лучшее из среднетехнических учебных заведений Пскова. К сожалению, прекрасного здания, в котором находилось училище, сейчас нет. Я легко сдал экзамены и был принят на третий курс училища (потом оно стало называться землеустроительным техникумом). Одна из причин, почему я выбрал это училище, заключалось в том, что при сравнительно значительной безработице, которая тогда существовала в стране, землемеров не хватало.
Я не стану останавливаться на годах, проведенных в этом училище, а ограничусь только указанием на то, что моя неплохая физико-математическая подготовка помогла мне окончить училище с высшими оценками.
Заканчивая на этом свое первое письмо, я хочу узнать насколько Вас интересует моя дальнейшая биография и в зависимости от этого я продолжу переписку с Вами.
Академик Кикоин
Письмо 2
Многоуважаемый Валерий Николаевич !
Дорогие друзья !
Я получил Ваше письмо с просьбой продолжить рассказ, начало которого я направил школьникам шестого класса нашей школы (сейчас они уже, вероятно, в седьмом). К сожалению, я не получил их ответа, о котором Вы упоминаете в своем письме.
Теперь я продолжу свой рассказ о себе после окончания в 1925 г. Псковского землемерного училища. Мне тогда уже исполнилось 17 лет и я имел право поступать в выбранный мной Политехнический институт на физико-механический факультет. Я уже знал, что этот факультет дает своим питомцам наряду с хорошей физико-математической подготовкой и инженерное образование на уровне лучших технических вузов страны. И то, и другое меня привлекало со школьных лет. Забегая вперед скажу, что моя мечта осуществилась, и я действительно в том же году стал студентом физико-механического факультета Политехнического института.
Может быть, Вам будет небезынтересно узнать как проходили у меня вступительные экзамены на этот факультет. В те времена правила сдачи экзаменов для поступления в вузы часто менялись. В частности, в 1925 г. для поступающих в московские и ленинградские вузы правилами было предусмотрено, что лица, окончившие в этом году средние школы или средние технические учебные заведения и желающие в этом же году поступить в вузы, экзамены сдавали в своих областных или губернских городах. Лица же, окончившие средние учебные заведения до 1925 г., по-прежнему экзаменовались в приемных комиссиях самих вузов (как и теперь).
Таким образом, я должен был сдавать экзамены у себя в г.Пскове. Для Псковской губернии на выбранный мною физикомеханический факультет было выделено два места.
Желающих поступить на этот факультет из Псковской губернии было несколько десятков человек, экзамены принимались в г.Пскове в здании Губернского отдела профобразования на ул. Гоголя. Приемная комиссия состояла из учителей г.Пскова. Экзамены по физике, математике, химии, русскому языку и политграмоте (теперь обществоведение) я сдал весьма удовлетворительно, т.е. по теперешнему на пять. Мне объявили, что я зачислен студентом физико-механического факультета Ленинградского политехнического института. Председатель комиссии поздравляет: «Все в порядке. Можете ехать в Ленинград. Вы зачислены». Все документы, включая удостоверение об окончании школы и аттестат об окончании Землемерного училища, комиссия отправила в Ленинградский политехнический институт.
Одна маленькая деталь - в момент, когда я сдавал экзамены (июль месяц) аттестаты оканчивающим Землемерное училище еще печатались в типографии, поэтому мне перед экзаменами для представления в приемную комиссию выдали дубликат аттестата, напечатанный на пишущей машинке, точно с тем же текстом и с подлинными подписями и гербовой печатью.
Я закончил свои репетиторские дела, объяснив ученикам, что я стал студентом и уезжаю для продолжения образования.
К началу учебного года я приезжаю в Ленинград. Прихожу на свой факультет и читаю списки принятых студентов. Моей фамилии нет! На этом драматическом событии я и закончу это письмо. При первой же возможности продолжу свое повествование.
Академик И.К.Кикоин 2/ХІ - 84 г.
Письмо 3
Многоуважаемый Валерий Николаевич!
Дорогие друзья!
Направляю Вам продолжение своего рассказа. Итак, 27 августа 1925 года я приехал в г. Ленинград и к концу дня очутился на территории политехнического института. Нашел здание, в котором был вывешен список зачисленных в институт студентов. Среди них моей фамилии не было! Назавтра утром (это было 28 августа) я направился в канцелярию для выяснения причин этого явного недоразумения. Когда я назвал свою фамилию заведующему канцелярией, он распорядился кому-то из своих помощниц принести ему мое личное дело. Он стал его перелистывать и заявил: «Вы не приняты, потому что не явились на экзамены». На мое объяснение, что я экзамены сдавал в г.Пскове, губернской приемной комиссии, последовал ответ: «Вы ведь окончили школу в 1923 г., а не в этом 1925 г. и согласно существующим правилам должны были экзаменоваться здесь
- в институте». В ответ на это я сказал ему, что в этом году окончил Псковское землемерное училище. На это последовал удививший меня ответ: «Об этом нам не известно ничего». Я стал утверждать, что в моем личном деле должен находиться аттестат об окончании в г.Пскове землемерного училища. Перелистав снова личное дело и найдя этот аттестат, он категорически заявил: «Поскольку Ваш аттестат напечатан не в типографии, то он не может служить для нас официальным документом». Я ему объяснил причину [того] почему задержалась выдача типографских аттестатов и показал типографский аттестат, выданный мне на руки, подчеркнув, что тексты, печати и подписи в обоих документах в точности совпадают.
Все это не произвело на него никакого впечатления и он заявил, что теперь уже поздно и мое место занято.
Нетрудно было догадаться, что начальник канцелярии ранее просто недостаточно внимательно рассмотрел присланные документы и не заметил аттестата, а теперь не хотел признать свое упущение (вероятно, ему трудно было представить себе, что в 17 лет можно закончить два средних учебных заведения - школу и землемерное училище). Никакие мои дальнейшие объяснения не подействовали, и он просто оборвал со мною разговор.
Я срочно телеграфировал об этом недоразумении в Псковскую приемную комиссию. Через несколько часов получил копию телеграммы на имя приемной комиссии политехнического института, в которой подтверждалось мое право быть зачисленным, в соответствии с законом, студентом института. Телеграмма не возымела никакого действия. Выручила меня симпатичная девушка
- технический секретарь приемной комиссии. Внимательно просмотрев мое дело, она поняла, что заведующий канцелярией допустил ошибку, в которой признаться и исправить ее не хочет. К счастью в это время в институте еще проходили дополнительные приемные экзамены, которые заканчивались 29 августа, т.е. в тот самый день, когда мои хлопоты безуспешно закончились. Девушка посоветовала мне написать заявление не о зачислении меня студентом, а о разрешении заново сдать приемные экзамены. Я такое заявление написал. Она сама отнесла его председателю приемной комиссии и через некоторое время принесла мое заявление с положительной резолюцией. Посмотрев на меня, она с сомнением спросила, действительно ли я смогу сдать в течение оставшихся нескольких часов все экзамены - их было пять?!
Секретарь сама отнесла экзаменационные ведомости в аудиторию, где проводились экзамены, и я прямиком направился в первую из указанных аудиторий. Там шел экзамен по математике. За столом сидел солидный мужчина в морской форме. Позже я узнал, что это был известный профессор Р.О.Кузьмин, читавший лекции по высшей математике на кораблестроительном факультете (поэтому он и носил морскую форму). Перед ним на столе лежал задачник Бычкова по математике. Профессор раскрыл наугад задачник и предложил решить два квадратных уравнения с двумя неизвестными. Я посмотрел задачу и тут же, не решая, сказал ему решение. Он сверился с ответом и спросил как я так быстро решил задачу. Я ему ответил, что задача простая и решается в уме. Должен перед Вами сознаться, что это была неправда. Дело объяснялось тем, что у меня хорошая память, а все задачи этого учебника я перерешал со своими учениками и запомнил ответы.
Тогда проф. Кузьмин предложил мне другую задачу - три квадратных уравнения с тремя неизвестными. Я снова дал ему ответы, не решая эту систему, сказав, что такая задача легко решается в уме. Это, конечно, тоже было неправдой. Тогда он, закрыв задачник, предложил мне вычислить логарифм числа, что я и сделал успешно, нормальным путем. Задав мне несколько устных
вопросов по геометрии, на которые я дал правильные ответы, он спросил, где я учился и затем поставил мне оценку «ВУ» (весьма удовлетворительно, что равнозначно теперешней пятерке). Экзамен по математике продолжался примерно минут пятнадцать. Оттуда я бегом отправился в аудиторию, где проходил экзамен по физике. Этот экзамен занял 15-20 минут, и я получил также оценку ВУ.
Экзамены по химии и политграмоте прошли также успешно.
о том, что на его факультете появился студент, который в течение одного дня сдал все вступительные экзамены в институт и при этом весьма удовлетворительно.
Так начались самые счастливые дни моей юности.
И.К.Кикоин
Р^.
Продолжение следует Письмо 4
Уважаемый Валерий Николаевич!
Дорогие друзья!
Прежде чем начать повествование о своей студенческой жизни, хочу рассказать Вам о своих родителях.
Родился я 28 марта 1908 г. в городе Жагар, что в Литовской
ССР.
Моего отца звали Константин Исаакович. Это был высокообразованный человек. Он знал древнегреческий и латинский языки, химию, математику, физику. По профессии он был учитель.
Моя мама Буня Израилевна окончила женское училище и, как большинство женщин в то время, занималась воспитанием детей, ведением домашнего хозяйства и пр. заботами о семье.
В то время отец был директором начальной школы. Школа располагалась в двухэтажном здании. На втором этаже жила семья учителя, а на первом этаже шли учебные занятия. При школе был сад, в котором мы, дети, любили играть и прятаться. В нашей семье до моего рождения были только две девочки - мои сестры Ревекка (1904-1979) и Лена (р. 1906).
Рождение первого сына, т.е. меня, как вспоминал позже мой
отец, было встречено семьей с ликованием - все жаждали первенца. Как шутя рассказывал позже отец, при этом известии он не поверил женщинам и лично сам проверил справедливость их сообщения.
Многие события в нашей семье я помню с 2-х лет. Так я четко вспоминаю как мои старшие сестры опекали и любили меня.
В семье придерживались твердого правила - приучать детей к посильной работе по дому, заботе о всех членах семьи; прививались любовь к труду и ответственность за порученное дело.
На всю жизнь я сохранил к родителям благодарность за это. В своей жизни часто встречаясь с трудностями вспоминал заветы моего отца.
В нашей семье детей учили писать и читать рано. В три года я уже умел читать и писать. От отца я ежедневно получал задание, за выполнение которого должен был давать ему отчет. Отец задавал мне и тексты, которые я должен был отвечать ему наизусть. Теперь я понимаю, что эти устные задания способствовали формированию у меня хорошей памяти, которую я сохранил на всю жизнь.
В дальнейшем я буду пользоваться не только своими детскими впечатлениями, но и рассказами отца об этом периоде жизни нашей семьи. Отмечу только, что когда мне было 6 лет, в 1914 г., 23 февраля родился в семье еще один сын - мой брат Абрам Константинович, с которым я дружу и сотрудничаю всю свою жизнь. В 1914 г., как Вы знаете, началась первая мировая война. Наш город мог оказаться в районе военных действий. Отец принял решение эвакуировать семью на восток. Сделать это было нелегко. В г. Жагар ж.д. не было, а до ближайшей ж.д. станции Митава (теперь Елгава) было около 40 км. Отец для перевозки семьи нанял фургон, который тогда назывался дилижансом и везла его пара лошадей. Как позже рассказывал отец, семья прибыла в Митаву без особых приключений и в тот же день уехала на поезде на восток до станции Люцин. Это была моя первая поездка по железной дороге и первое яркое событие в моей шестилетней жизни. Я его помню до сих пор.
Временно пристроив семью, отец занялся поисками работы, но в г. Люцине учебных заведений не было.
Отец перевез семью в г. Опочку, куда его пригласили преподавать математику в гимназию. Здесь же, в Опочке, я поступил учиться в реальное училище. Учиться мне было легко и я самостоятельно подготовился к экзаменам, чтобы после 3-го класса перейти в 5-й класс. Отцу очень понравилось мое первое в жизни самостоятельное решение. В зрелые годы он часто вспоминал об этом. Занимаясь в 5-ом классе, я чувствовал, что мне скучно на
занятиях. Просмотрев программы занятий в 6 и 7 классах, я подготовился и перешел сразу в седьмой класс реального училища.
В 1921 г. отца, как отличного и опытного педагога, перевели учителем математики в г. Псков, в школу № 1, которая была одной из лучших мужских гимназий в России.
Вместе со всей семьей и я, конечно, переехал в г. Псков и поступил учиться в нашу школу. Остальные события известны Вам из моих предыдущих посланных рассказов.
Последняя запись сделана 16. 12. 84 г., которую в воскресенье мне продиктовал И.К.Кикоин с 13 до 15 часов.
