CC BY
1УДК 7.017.4+7.036.2
в. с. Шилов
Пейзажная живопись Андрея Захарова
Статья посвящена творчеству современного российского художника-пейзажиста Андрея Захарова. Биография и достижения мастера рассмотрены в контексте развития отечественного реалистического искусства конца XX - начала XXI в. Анализируется соотношение творческого метода Захарова с эстетическими установками московских художников-импрессионистов 1960-1980-х гг.; дается оценка роли Академии художеств и домов творчества на развитие пленэра и жанра пейзажа в СССР и постсоветской России. Автор статьи много внимания уделяет технике письма художника, выявляет особенности его индивидуальной манеры, останавливается на отличиях его пейзажных этюдов от его же пейзажей-картин. Ключевые слова: современный российский пейзаж; художник Андрей Захаров; пленэр; дома творчества художников; традиции московского импрессионизма.
Valery Shilov Andrey Zakharov's Landscape Painting
The article is devoted to the creative work of the modern Russian landscape painter Andrey Zakharov. The biography and achievements of the master are reviewed in the context of the development of the Russian realistic art of the late 20th - early 21st centuries. The article analyzes the correlation of Zakharov's creative method with the aesthetic attitudes of Moscow impressionist artists of the 1960s-1980s. It gives an assessment of the role of the Academy of Arts and the Houses of Creativity in the development of the plеin-air and landscape genre in the USSR and post-Soviet Russia. The author of the article pays a lot
of attention to the artist's painting technique, reveals the peculiarities of his individual manner, gives special importance to the differences between his landscape sketches and his landscape paintings.
Keywords: modern Russian landscape; artist Andrey Zakharov; plein air; Artists' Houses of creativity; traditions of Moscow impressionism.
Заслуженный художник России, академик Российской академии художеств Андрей Аркадьевич Захаров живет и работает в Костроме. Костромским любителям искусства, музейщикам и коллекционерам он известен, главным образом, как мастер пейзажной живописи.
В 2017 г. Захарову исполнилось 50 лет. К юбилейной дате было приурочено несколько больших персональных выставок. Помимо Костромы художник представил свои картины в Плесе, ставшем в последние годы местом проведения общероссийских пленэров и неофициальной столицей русского импрессионизма, а также, что вполне закономерно, в очень любимой им Москве1.
В выставочных залах Российской академии художеств на Пречистенке Захаровым были показаны как работы последних лет, так и живописные полотна, созданные несколькими десятилетиями ранее. У специалистов, занимающихся вопросами развития отечественной пейзажной живописи, данная ретроспектива вызвала неподдельный интерес. Художественный строй произведений Захарова заставил вернуться к уже забытым искусствоведческим спорам: является ли традиционный русский пленэр аналогом французского импрессионизма, где проходит граница между исполненными с натуры этюдом и этюдом-картиной, наконец, следует ли считать импрессионизм одной из составляющих современного академического искусства.
Привязанность к московской художественной культуре, к традициям реалистической школы Захаров впитал в себя с ранней юности. Своим первым учителем и наставником он всегда называет ныне уже покойного профессора Московского художественного института имени Сурикова Вячеслава Николаевича Забелина. За-белинское восторженно-импрессионистическое восприятие окружающего мира - «Художник должен уметь восхищаться!» - определяет профессиональное кредо Андрея Захарова и по сей день.
Философия его искусства предельно проста, гуманна и кристально прозрачна; ее смысловой вектор ориентирован на поиск красоты и гармонии в природе и человеческой жизни - на максимально точное отражение на картинной плоскости радости бытия.
Захаров родился и вырос в старинном русском городе Ростове Ярославском. В 1987 г. окончил Ярославское художественное училище. Поиск базовой лексики и оригинального авторского языка занял у него несколько лет и пришелся на середину девяностых, на время серьезных политических и экономических потрясений. От поступления в МГХИ им. В. И. Сурикова, о котором долго мечтал, в силу изменившихся обстоятельств пришлось отказаться. Постоянным местом работы для художника стала Кострома. Контакты и связи с известными ему московскими живописцами Захаров сохранил и продолжал поддерживать - выезжал с ними на пленэры, участвовал в совместных выставках, посещал творческие мастерские.
Большим откровением для него стало знакомство с живописным наследием рано ушедшего из жизни преподавателя Суриков-ского института Владимира Гаврилова. Особенно тронули и навсегда остались в памяти незатейливые по содержанию и выбору мотивов, но на редкость правдивые и проникновенные гавриловские пейзажи. Гаврилов видел красоту в простоте и реалиях обыденной жизни, в непритязательных по своим архитектурным характеристикам, но очень родных и с детства знакомых деревенских избах, в силуэтах старых деревьев, весенних проталинах и покосившихся под тяжестью снега изгородях. Эстетические установки Гаврилова не только не противоречили тому, что было воспринято несколькими годами ранее у Забелина, а наоборот, являлись яркой иллюстрацией импрессионистической концепции последнего.
Огромную роль в становлении Захарова как специалиста в области пейзажной живописи сыграли многочисленные командировки в организованные в советское время при Союзе художников дома творчества, или, как их чаще называли, творческие дачи. Находясь в течение двух месяцев на полном государственном обеспечении, «дачники» могли не думать о «хлебе насущном», отключиться от житейской суеты, домашних забот и полностью посвятить себя творчеству.
Для начинавшего свой путь в искусстве костромского живописца любимым местом работы всегда была Академическая дача им. И. Е. Репина в Вышнем Волочке. На «Академичке» собирались, как правило, художники консервативного толка - хранители традиций старой реалистической школы. Основу их творческого метода составляла работа с натуры. Пленэр и натурное рисование активно практиковались ими и на даче. Наставниками Захарова в период творческих командировок выступали в разное время такие известные представители московского реализма, как: Валентин Сидоров, Юрий Кугач, Алексей и Сергей Ткачевы. Не удивительно в этой связи, что искусствоведы, пишущие о творческой деятельности костромского мастера, обыкновенно рассматривают его произведения в контексте развития не верхневолжского, а столичного искусства [1; 4].
Ежедневная живописная практика и тесное общение с более опытными коллегами в профессиональном отношении оказались для молодого художника чрезвычайно полезны. общая атмосфера «Академички» не только вдохновляла и окрыляла, но и позволила поверить в свой талант и свои силы. Каждый новый приезд в Вышний Волочёк становился событием и открывал какие-то новые стороны художнического ремесла. именно здесь, отбросив все сомненья, Захаров определился с выбором «жанра жизни». Этим жанром для него стал пейзаж. Несмотря на все перипетии и трудности переходного времени, он настойчиво изыскивал возможности хотя бы на месяц погрузиться в наработанную годами ауру вышневолоцкого «оазиса». В 1990-е «Академичка» не закрывалась, не меняла своего профиля и продолжала оставаться для преданных своему делу художников школой мастерства и местом вдохновенного творчества.
Надо заметить, что в системе советского художественного образования, декларировавшего положение о равноценности и равнозначности изобразительных жанров, искусству пейзажа в учебном процессе отводилось очень ограниченное время - только месяц летней практики.
Главными ориентирами на ежегодных учебных пленэрах для студентов средних и высших учебных заведений традиционно были
натурные пейзажи российских классиков. Чаще всего в качестве образцов демонстрировались репродукции картин Исаака Левитана, Константина Коровина и Аркадия Пластова. Импрессионистическими эти произведения называть было не принято (импрессионизм в контексте классовой доктрины считался стилем буржуазным, отражающим кризис капиталистического общества), и они представлялись учащимся как произведения отечественной реалистической школы - как лучшие образцы русского и советского пленэра. Несмотря на наличие в музейных экспозициях картин французских импрессионистов, писать «под Коро, Монэ или Писсарро» студентам не рекомендовалось.
В профессиональных кругах о достижениях французов в области цвета разговоры, конечно, велись постоянно, но говорили и спорили чаще не столько об импрессионизме, сколько о стилях, выросших из него - о дивизионизме, фовизме, о закономерностях цветовых триад спектрального круга и ненужности при работе на открытом воздухе черной краски. Одновременно с этим «впечат-ленческие» установки импрессионизма брались на вооружение, осмыслялись и находили отражение в так называемых «этюдах на состояние». Захаров, как и большинство пейзажистов академического направления, к импрессионистам себя долгое время не относил и представлялся на выставках мастером реалистической школы - художником-пленэристом.
расцвет пленэрной живописи в Советском Союзе пришелся на 1970-1980-е гг. Данное обстоятельство во многом было связано и с активным, практически круглогодичным функционированием домов творчества. «Раствориться в природе», окунуться в атмосферу бытового комфорта и свободного труда стремились в эти десятилетия и матерые, заслуженные мастера пейзажа, и еще только «встававшие на крыло» недавние выпускники училищ и вузов. Организация работы в домах творчества устраивала всех. Для многих художников из глубинки пребывание на творческих дачах являлось и стажировкой, и продолжением профессионального обучения. А учиться было у кого. Потоками командированных руководили, обыкновенно, специально делегированные в дома творчества президиумом Академии художеств опытные кураторы - мастера
с именем, как правило, действительные члены или члены-корреспонденты Академии2.
интерес к пейзажной живописи в профессиональной среде обозначился в советское время и еще по одной причине. Пейзаж в условиях идеологического прессинга часто служил художникам своеобразной психологической отдушиной - «нишей личной свободы». У завсегдатаев творческих дач он был известен как жанр «отдохновения». В домах творчества пейзажи писали и прикладники, и монументалисты. Лихо, на одном дыхании написанный искрометный этюд небольшого размера уважительно именовался «иванычем». исполненные же на пленере большеформатные пейзажные композиции обретали статус картин.
Этюд-картина как особый вид пейзажной живописи от начала и до конца - до последнего мазка создается в условиях пленэра. (Пейзажи, доработанные в мастерской, - вспомним барбизонцев -утрачивают этюдную специфику и становятся просто картинами.) Картинность написанных с натуры пейзажей определяется не только размерами произведений, но также добротностью обработки их живописных поверхностей и общим цельным звучанием воспроизведенных художником на холстах мотивов3.
Впервые термин «этюд-картина» использовал в начале XX столетия при обозначении жанровой специфики своих музыкальных произведений русский композитор Сергей Рахманинов. Фортепианные пьесы, названные им первоначально «прелюдии-картины», в процессе исполнительской практики были переименованы в «этюды-картины». Эти произведения, по словам специалистов, являлись попыткой соединения «виртуозно пианистических задач» с «осознанным стремлением к красочному живописанию в звуках». Главной отличительной особенностью этюдов-картин была «полнозвучная и фактурная полифония» [3; 5].
Фактурной полифонией - артистично нанесенных на поверхность холста разнообразных по форме, толщине и цветовым оттенкам корпусных мазков - отмечены и этюды-картины Андрея Захарова. Энергичное «буйное» письмо костромского мастера отличается как оригинальностью соединений привлекаемых
в работе не самых известных и востребованных художниками тюбичных красок, так и общей сложностью красочных замесов. При копировании повторить структуру и фактуру этого красочного месива практически невозможно.
Все захаровские пейзажи написаны при естественном солнечном освещении под открытым небом - это и быстрые этюды на грунтованном картоне, и более длительные по исполнению этюды-картины на натянутых на подрамники холстах. Площадь таких изображений обыкновенно чуть меньше квадратного метра. Формат холстов соотнесен с возможностями художника, отражающего свои впечатления от понравившегося мотива за временной отрезок, не превышающий трех с половиной часов.
В отдельных случаях малоформатные этюды предваряют работы по созданию картин-«метровок», позволяют художнику осмотреться, настроить цветовую палитру, почувствовать особенности освещения и прозрачность воздуха. Большое число таких подготовительных живописных композиций было исполнено Захаровым в 2010 г. во Франции в период двухмесячной творческой командировки, организованной Российской академией художеств. Но чаще все-таки пейзажи на картоне представляют собой абсолютно оригинальные и самоценные живописные произведения и иллюстрируют отдельную грань таланта художника.
Импрессионизм как стиль, ориентированный на максимально точный, адекватный перевод на язык красок какого-либо кратковременного состояния природы, требует от мастеров, его исповедующих, определенных профессиональных качеств. Скорость письма - одно из них. Захаров - мастер живописного спринта. Каждый созданный им пейзаж - это результат вдохновенного стремительного письма и полной самоотдачи - яркая и ослепительная вспышка чувств и эмоций.
Прекрасный, многоликий и изменчивый мир предстает на его холстах энергичным, трепещущим и полнокровным. Кадры запечатленного им бытия чаще всего фрагментарны, но обилие этих кадров - Захаров, обыкновенно, создает серию произведений с фиксацией одного и того же мотива - формирует у зрителя ощу-
щение исчерпывающей завершенности, избранной для раскрытия и отражения темы.
Язык художника отточен, упруг и динамичен. Воспроизводимый Захаровым предметный мир создается быстрыми разнообразными по направлению, величине и фактуре мазками в технике a la prima. Эта мощная пастозная живопись завораживает как своими колористическими нюансами (в каждом мазке присутствует по нескольку цвето-образующих пигментов), так и красотой форм самих мазков - благодаря виртуозному владению мастихином и разновеликими кистями (и плоскими, и круглыми) Захаров добивается их не только цветовой, но и пластической выразительности. Артистизм живописного изложения - одна из важнейших составляющих таланта костромского мастера. И нельзя не заметить, что в последние годы манера его письма стала значительно более раскованной и экспрессивной.
Захаров - художник-путешественник, «перекати-поле». На табло одометра его видавшего виды «Мицубиси» находят свое цифровое выражение десятки и десятки тысяч километров освоенных им бесконечных российских дорог. География путешествий очень разнообразна. Помимо костромской и ярославской глубинки с их старинными монастырями, церквями и крестьянскими избами с затейливо украшенными резными наличниками, это: Приуралье, Алтай, Кавказ, Крым, а также когда-то талантливо воспетый Владимиром Стожаровым и Виктором Попковым и по-прежнему сохраняющий свое обаяние и самобытное лицо Русский Север.
иногда складывается ощущение, что Захаров, в силу каких-то необъяснимых причин, опоздал родиться и живет не в свое время. Его менталитет и образ жизни более созвучны эпохе советского романтизма 1960-х, нежели эпохе «новорусского» рационального и прагматичного постмодернизма.
В отличие от многих своих коллег, также считающих себя пленэристами, Захаров много и успешно пишет зимние пейзажи. Он «морозоустойчив», терпелив и по-солдатски вынослив. Среди мотивов, к которым художник обращается особенно часто - окутанные снежным покрывалом окраины и улицы малых городов (Нерехта, Мышкин, Ростов, Углич), застывшие в январской дреме
церкви и погосты, скованные льдом русла безымянных ручьев и речушек и одиноко стоящие у деревенских изб запряженные в сани разномастные лошадки.
По мнению отдельных «продвинутых» современных пейзажистов, «быть солнцу и ветру братом», т. е. стоять с этюдником в 30-градусный мороз где-то на косогоре, в окружении остервенело лающих деревенских собак, придерживать одной рукой «улетающий», парусящий от порывов ветра холст, а оледеневшими пальцами другой смешивать и переносить лопаткой мастихина на картинную поверхность заиндевевшие краски, в качестве эксперимента и испытания своих возможностей никому не возбраняется, но сейчас такой «экстрим» выглядит уже анахронизмом. Жизнь не стоит на месте. Есть цифровая фотография, и благодаря ей без особого физического напряжения можно отразить на холсте любое понравившееся явление природы - будь то туман, метель, дождь или морозное утро. Работа с натуры - это прошлый век и удел романтиков.
Данная точка зрения, безусловно, имеет право на существование, но Захаров так не считает. Пленер, по убеждению мастера, это основа импрессионизма - его краеугольный камень. Изображаемый мотив художник должен не только видеть, но и воспринимать всеми другими данными человеку чувствами: вдыхать запахи леса, трав, дыма; ощущать кожей вибрацию воздуха, порывы ветра; слышать щебет птиц, шорох опавших листьев, скрип снега; во время работы даже вкусовые ощущения имеют значение - будь то сладость тающей во рту земляники или горечь осенних, еще не прихваченных морозом ягод рябины. Импрессионизм, какой бы он ни был: русский, французский, английский - это синтез - симфония ощущений.
Письмо с натуры возведено Захаровым в догму. Своим принципам он не изменяет даже тогда, когда появляется необходимость завершить прерванный погодными условиями сеанс в домашних условиях или в мастерской по сделанным с натуры фотографиям. Более того, фотографий таких у него не бывает - он никогда не фотографирует то, что пишет. Создание пейзажей с электронных носителей, по его мнению, несовместимо с личностным человеческим видением ситуации. «Мои авторские ощущения и мои цветовые
расклады мало похожи на то, что воспроизводит цифровая техника. Работать с фотографий и файлов, значит очень быстро испортить свое цветовосприятие, свой глаз, а я этого не хочу», - объясняет свою позицию художник. Про таких, бескомпромиссных и «упертых», обычно говорят - «старая школа». от старой школы и маститых учителей Захаров, действительно, взял очень многое, но немало в свою пленэрную практику привнес и сам.
отбор тюбичных красок, позволяющих выходить на нужные замесы и тона, растянулся у него на два десятилетия. Современная палитра художника уже совсем не напоминает ту, которая использовалась им в начале творческой деятельности. В настоящее время в его этюднике уже нет ни охр, ни сиен, ни умбр. От земляных пигментов Захаров отказался практически полностью. одновременно с этим, вместе с кадмиями, кобальтами и марсами на его палитре могут присутствовать черные краски, порой сразу несколько. Всего же в процессе создания этюдов и этюдов-картин используется, обыкновенно, не более десяти «фабричных» цветов. Примечательно, что при создании русских пейзажей к работе привлекаются такие «экзотические», не известные мастерам советской поры цветовые субстанции, как: индийская желтая, араратская зеленая, византийская черная.
Событийная сторона жизни Захарова-пейзажиста волнует мало. Редкие изображения людей в его живописных композициях лишены индивидуальных характеристик - условны и схематичны. Художник использует человеческие фигуры главным образом в качестве стаффажа, активного цветового пятна или масштабного ориентира. Одновременно с этим захаровские пейзажи всегда очеловечены и несут в себе следы деятельности Homo sapiens. Мир человека и мир природы в контексте утверждаемой художником эстетики неразрывно связаны. Важнейшими смысловыми составляющими пейзажных композиций могут быть рыбацкие лодки на берегу озера, расчищенные от снега утоптанные дороги, пасущиеся домашние животные, силуэты деревенских изб и сверкающие новыми куполами главы монастырских храмов.
Что касается городских пейзажей, то в них, как правило, акцент делается на конструктивных и пластических особенностях
архитектурных сооружений - на цветовых и тональных соотношениях архитектурных масс с небом, облаками, с водной гладью рек и каналов, кронами деревьев и разноцветной геометрией цветочных клумб. Мелькающие, часто не имеющие четких очертаний, фигурки людей в системе таких композиций всего лишь призрачные, тающие тени на фоне чего-то более конкретного, устойчивого и значимого. Каждый город - будь то Москва, Петербург, Венеция или Париж, в трактовке Захарова выглядит как самодостаточный живой организм со своей особой, только ему присущей энергетикой.
Важно отметить, что и деревенские, и городские мотивы Захарова лишены какого-либо социального подтекста. В своих пейзажах художник не пытается к чему-то призывать, что-то обличать, кому-то сострадать, о чем-то грустить. Драматургия его произведений построена не на конфликте, а на созерцании и любовании.
Вместе с тем, тонкой проникновенной лирики в его пейзажах также очень немного. Картинам Захарова присущи четкие и ясные интонации. По своему звучанию и художественным характеристикам они ближе если не к прозе, то к поэзии прозаиков. Художник не только фиксирует время суток и состояние природы, но и очень детально и основательно описывает все, что видит. Впечатление от увиденного обретает у него форму краткого, но очень информативного живописного рассказа.
В последние годы Захаров много и плодотворно работает за рубежом. Из европейских государств ему ближе и понятнее других православная Греция. С особой теплотой он всегда отзывается об островной Греции, об острове Парос, где часто бывает. Его паросские пейзажи пропитаны солнечным светом, наполнены криками чаек, плеском морских волн и, конечно же, дыханием античности.
Другим европейским искушением мастера можно смело назвать Венецию. «В привязанности к этому городу, - говорит художник, - я далеко не оригинален, но краски венецианской лагуны настолько не похожи на краски других районов Средиземноморья, в них так много оттенков, градаций и подвижных световых рефлексов, что к ним все время хочется возвращаться»4.
Азиатская линия в «портфолио» мастера широко представлена китайскими мотивами. Коллекционеры Поднебесной Захарова ценят и любят. По их приглашениям художник неоднократно посещал КНР и проводил в галереях и школах искусств мастер-классы. В настоящее время его картины можно увидеть в художественных собраниях Харбина, Чунцина и Жичжао. В музее современного искусства города Жичжао (берег Желтого моря, провинция Шаньдун) у Захарова есть даже отдельный зал с включенными в экспозицию двенадцатью пейзажными композициями.
Помимо китайских мегаполисов, на холстах Захарова можно увидеть города Вьетнама и пока еще мало освоенного российскими туристами Тайваня. С этими работами художник знакомит поклонников своего таланта на постоянно обновляемом авторском сайте [2]. «Красота мира, - ненавязчиво декларирует он, - представляя соотечественникам уникальный видеоряд с картинами природы и изображениями достопримечательностей далеких и близких стран земного шара, делает человека толерантнее, отзывчивее и добрее»4.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Выставка в Плесе «Свободные грани русского импрессионизма» проходила в Музее пейзажа и включала в себя 50 произведений.
2 Располагались творческие дачи в красивых местах и, очень часто, в бывших домах и частных владениях известных деятелей искусства. Союзу художников принадлежали бывшие дачи Константина Коровина в Гурзуфе, Дмитрия Кордовского в Переславле-Залесском, Александра Герасимова в окрестностях Москвы - «Челюскинская», она же «Челюха» (название происходит от близлежащей железнодорожной станции). Дом творчества «Челюскинская» предназначался для художников-графиков - он располагал офортной и литографской мастерскими и печатным станком.
Творческие дачи существовали также в Старой Ладоге под Ленинградом (на территории бывшего имения жены художника-передвижника В. М. Максимова), в Горячем Ключе в Краснодарском крае, в Подмосковье -на озере Сенеж. В ДТХ «Сенеж» предпочитали собираться художники-дизайнеры, молодые художники и искусствоведы, оппозиционно настроенные к эстетике социалистического реализма В 1970-1980-е гг. «Сенеж» был своеобразным трамплином для художников левого толка, искавших своего зрителя не столько в Советском Союзе, сколько на Западе. Именно
тогда в среде художников получила распространение рифмованная формула: «Сенеж» - «Манеж» - «зарубеж». Московский зал Союза художников «Манеж» был той выставочной площадкой, с которой начиналось общественное признание художников и их восхождение к славе.
Было и еще одно место на карте СССР, куда можно было поехать. Художники-экспериментаторы и сторонники формального искусства собирались под Ригой в доме творчества «Дзинтари». Там «погоду» делали прибалты, традиционно чуткие ко всему новому, что происходило в изобразительном искусстве как стран Восточной Европы, так и за «железным занавесом». в «дзинтари» предпочитали работать мастера Украины и Молдавии. Русские и белорусские художники в латышском доме творчества чувствовали себя неуютно.
3 Под «звучанием» в данном случае следует подразумевать: характер синтеза и взаимоотношений формирующих изображение художественных составляющих - ритмическую, цветовую, тональную и пластическую организацию живописных композиций; игру световых контрастов, варианты сопряжений теплых и холодных тонов, динамику рельефных мазков.
4 Из беседы с художником.
БИБЛИОГРАФИЯ
1. Гамлицкий А. В. Андрей Захаров. Живописец радости. М., 2015 // Российская академия художеств : официальный сайт. URL: https://www. rah.ru/science/nauchnye_podrazdeleniya/nii_teorii_i_istorii_izobrazitelnykh_ iskusstv/detail.php?ID=29787 (дата обращения: 12.11.2018).
2. Живописец Андрей Захаров. [Авторский сайт]. URL: http:// zaharovart.ru/ (дата обращения: 11.11.2018).
3. Келдыш Ю. Рахманинов. Этюды-картины, Ор. 33 // Belcanto.ru. [Сайт]. URL: http://www.belcanto.ru/rachmaninov_op33.html (дата обращения: 15.11.2018).
4. Рожин А. Андрей Захаров. М. : Белый город, 2012. (Серия «Мастера живописи»).
5. Сергей Васильевич Рахманинов. Этюды-картины. Ор. 33 // Музыкальные сезоны : информационно-аналитический портал. URL: https:// musicseasons.org/raxmaninov-etyudy-kartiny-op-33/ (дата обращения: 09.11.2018).
1. А. Захаров. Серебристый день. 2015. Холст, масло. 70*50
2. А. Захаров. Моросит. Поморское село Вирма. 2011 Холст, масло. 70*50
3. А. Захаров. Весна. Куры. 2015. Холст, масло. 50*60
4. А. Захаров. Полдень на Антипаросе. 2012 Холст, масло. 50*60
