CC BY
17
ПОРТРЕТЫ УЧЕНЫХ
ПЕРВООТКРЫВАТЕЛЬ УГОЛЬНЫХ БОГАТСТВ БАШКОРТОСТАНА К 95-летию со дня рождения В.Л. Яхимович
Варвара Львовна Яхимович родилась 17 (4) декабря 1913 г. в Варшаве. Фамилия ее отца чисто белорусская, имеет корни в Черниговском полку Запорожской сечи Украины с 1620 г.
Ее увезли из Варшавы, когда ей было 2,5 месяца, и она больше туда не возвращалась. Отца перевели на Московско-Киево-Воронежскую железную дорогу. Они жили в г. Чернигове, хуторе Михайловском, в г. Курске и на станции Корнево. В Гражданскую войну жили в вагоне, передвигаясь между ст. Корнево и г. Сочи, т.к. отец командовал саперным батальоном по восстановлению разрушенных железных дорог и мостов. Потом строил участок Черноморской железной дороги между Сочи и Лазаревской, организовал Управление Северо-Кавказской железной дороги (Армавир) и, наконец, был назначен начальником службы пути Ташкентской железной дороги, управление которой находилось в г. Оренбурге. По прибытии туда он умер в вагоне 30 (17) июля 1922 г. В стране в это время свирепствовал голод, вызванный Гражданской войной.
Из жизни этого периода в память впечатлительной девочке Варе врезались расстрелы казаков на окраине Оренбурга. Под конвоем везли в телегах много босых мужиков в белых рубахах. За ними бежали, завывая, бабы - их жены и матери. Их прогоняли, размахивая винтовками, красноармейцы. А вдали, по ходу движения телег, слышалась частая ружейная стрельба. Военный комиссар Л. Троцкий приказал ликвидировать казачество как непослушное и нелояльное к Советам.
В Оренбурге в 1930 г. В.Л. Яхимович заканчивает школу - девятилетку. С этого времени
начинается ее трудовая деятельность. Продолжать учебу возможности не было. Лето 1930 г. прошло в посещениях биржи труда: случайные работы на стройке и прополке бахчей. В сентябре первая постоянная ее должность -регистратор амбулатории №7 г. Оренбурга. В сентябре 1931 г в город прибывает первая геологическая партия и объявляет набор коллекторов. С этого момента 17-летняя Варвара приобщается к геологической жизни.
С сентября 1931 г. по сентябрь 1934 г. она - младший, затем старший коллектор Кар-галинской, Оренбургской, Кваркенской и Гаевской геолого-разведочных партий Средне-Волжского геолого-гидрогеоде-зического треста Наркомтяжпрома СССР. Занимается разведкой медистых песчаников, осваивая первичную геологическую документацию, геодезические и камеральные работы, вплоть до подсчета запасов медных руд. Затем - разведка Кваркенского никелевого месторождения и первые скважины на медно-колчеданном Гае. С первым руководителем повезло, им был очень интересный, увлекающийся и справедливый человек, начальник всех этих партий - Владимир Леонидович Малютин.
В сентябре 1934 г. ее переводят в Геологическое бюро Халилкомбинатстроя НКТП в г. Орске. Другая, не менее интересная геологическая школа Иосифа Леонтиевича Рудницкого - открывателя месторождений Орско-Ха-лиловской металлургической базы.
В сентябре 1933 г. В.Л. Яхимович вступила в брак с Н.Е. Зубковым, а в январе 1935 г. у них родился сын Николай, и Варвара Львовна уезжает из Орска в Оренбург (к матери), работает на Участке буровых работ Оренбургской
железной дороги техником-геологом по водоснабжению дороги.
В сентябре 1936 г. В.Л. Яхимович сдает экзамены и поступает в Саратовский государственный университет имени Н.Г. Чернышевского на геологический факультет. В годы учебы с небольшими перерывами продолжает работать то в Анисовской гидрогеологической партии (ночные смены), то Мелиоводстрое (летом в Оренбурге), то на разных кафедрах университета.
Уже тогда у Варвары Яхимович проявляется независимый, смелый характер. Защита справедливости у нее «в крови». Вот как рассказывает она об одном эпизоде: ««В 1937 г., окончив 1 курс геофака Саратовского университета, я пыталась защитить ректора Г.К. Хворостина, объявленного ««врагом народа». Я держала в руках газету, где был опубликован протокол закрытого партийного собрания, и критиковала не поступки ректора, а партийную организацию университета. Я была поддержана многими. Тогда секретарь парторганизации СГУ закричал: «Выступление студентки Яхимович развязало язык университетской контрреволюции». Собрание объявили закрытым, а студентка Яхимович несколько месяцев ждала, что за ней придут. Несмотря на это, у нее было немало и других попыток защитить невинных людей.
В июне 1939 г. В.Л. Яхимович работает на геологической съемке Уральского Каратау, затем на Бердяушском плутоне, на Бакаль-ском железорудном, Саткинском магнезитном месторождениях. В апреле 1940 г., сдав экзамены досрочно, уезжает в Туркмению, в КараКумскую ГРП Всесоюзного института галургии на разведку Кара-Кумских месторождений серы (Дарваза, Топджульба, Абдараза, Зиаг-ли, Денгли и др.). С этой партией (начальник Л.И. Лонский) осенью 1940 г. возвращается в Ленинград и переводится в Ленинградский государственный университет. Это совпадает с гибелью ее мужа. За несколько дней до начала Великой Отечественной войны, по просьбе профессора А.В. Фурсенко, выезжает в Среднее Поволжье (Вешкайма, Корсунь, Ульяновск), в Средне-Волжскую тематическую партию ВНИГРИ как прораб-геолог, где изучает вместе с Т.Л. Дервиз и С.С. Размысловой стратиграфию меловых и палеогеновых отложений для выявления опорных разрезов, ре-
шения вопросов структурного их положения и оценки возможной нефтеносности района. С началом войны возвращение в Ленинград становится невозможным, и она вместе с С.С. Размысловой едет в Саратов, где сдает государственные экзамены по геологической специальности (октябрь 1941 г.) и получает диплом с отличием. С трудом через эвакопункт добирается в Оренбург к матери и сыну.
С ноября 1941 г. для В.Л. Яхимович начинается новый этап жизни - работа в тресте «Южуралуглеразведка» Наркомугля СССР, затем Министерства угольной промышленности СССР. Она - старший геолог Озинской геолого-разведочной партии по доразведке шахтных полей Озинского месторождения горючих сланцев в Саратовской области, затем старший геолог Ак-Булакской геолого-съемоч-ной партии, ведущей крупномасштабную съемку в Западно-Казахстанской области. С осени 1943 г. - заведующая петрокабинетом треста (Оренбург), где, кроме множества определи-тельских работ по описанию шлифов каменноугольных отложений восточного склона Южного Урала по группе Полтаво-Брединских месторождений, начинается ее первая тематическая работа по «Петрографо-минералоги-ческой характеристике третичных угленосных отложений Сакмаро-Бельского междуречья в Предуралье». Постановка этой темы потребовала полевых исследований в Предуралье, т.к. надо было решить вопрос о возрасте развитых там континентальных отложений, которые на всех крупномасштабных картах обозначались как юрские после находок А.Л. Яншиным юрской флоры на руч. Суракай. Однако в отдельных пунктах (Куюргазинское буроугольное месторождение, Ромадановка на р. Тор, Самородов-ка на р. Сухайле) были известны находки неогеновой флоры, определенной А.Н. Криштафови-чем. Решался вопрос о перспективах угленосности района. Если эти континентальные образования оказались бы юрскими, то они были бы бесперспективными для поисков угля. Исследования В.Л. Яхимович доказали их неогеновый (миоценовый) возраст.
Итак, результаты первой научно-исследовательской работы В.Л. Яхимович привели к открытию неогенового Южноуральского буроугольного бассейна. Ее представления были поддержаны главным геологом треста ЮУУР
А.С. Хоментовским и начальником «Главугле-разведки» МУП СССР М.М. Цукуровым, раз-
вернувшими широкие поисковые работы в Предуралье. На выделенных В.Л. Яхимович перспективных участках в 1945 - 1946 гг. было открыто 8 буроугольных месторождений: Козловское, Тюльганское, Елшанское (Репь-евское), Матвеевское, Юшатырское, Тогусте-мирское, Урман-Ташлинское, Товакановское. Всего месторождений в бассейне оказалось более 50. Успешные поиски велись не только разными партиями треста ЮУУР, но и Башкирским территориальным геологическим управлением. В результате группа геологов, участвовавших в поисках и разведке месторождений, в т.ч. В.Л. Яхимович (март, 1950 г.), была удостоена Сталинской премии. В тресте ЮУУР Варвара Львовна проработала 10 лет (ноябрь 1941 г. - июнь 1951 г.). Она была главным геологом Чернотрожской и Козловской геолого-разведочных партий, с 1946 г. - старшим геологом геолого-производственного отдела треста, начальником которого был В.Л. Малютин. В 1950 г. она защитила кандидатскую диссертацию в Саратовском госуниверсите-те на тему «Геология и угленосность Предура-лья». К сожалению, в то время публиковать работы по бурым углям было невозможно, и, кроме двух небольших статей, все работы
В.Л. Яхимович остались рукописными.
Во время работы в тресте ЮУУР летом 1948 и 1949 гг. она по совместительству работала начальником Маннысайской аэрогеоло-гической партии Эмбенской экспедиции ВАГТ, главным геологом которой был В.Е. Сатин. В 1950 г. была избрана депутатом в городской Совет г. Чкалова (Оренбурга).
В июне 1951 г., когда разведочные работы в Южноуральском буроугольном бассейне заканчивались, В.Л. Яхимович перевелась из системы МУП СССР на одну из «великих строек коммунизма» - старшим геологом в экспедицию №27 Гидропроекта МВД СССР, ведущую изыскания под строительство канала Волга-Урал (тогда называвшегося Сталинградским), через месяц была назначена главным геологом, затем первым заместителем начальника экспедиции подполковника Ф.Г. Гончарова. Условия жизни ужасные: отсутствие воды и всякого снабжения. Здесь ей пришлось заниматься изучением геологии вдоль трассы проектируемого канала, проходившего по полупустынному Западному Казахстану.
Летом 1951 г. один из геологических отрядов Гидропроекта МВД в составе Варвары
Львовны и еще 5 - 6 политзаключенных выехал на грузовике с целью рекогносцировки и поисков обнажений коренных пород. Местность в этих краях ровная, как стол, в сухое время года можно ехать в любом направлении без дорог со скоростью 60 - 70 км в час. К борту машины была привязана двухсотлитровая бочка с бензином: ехать рассчитывали далеко. Отсутствие обнажений коренных пород, по которым составляются геологические карты, сильно затрудняет работу исследователя в этих краях. Лишь изредка в степи встречаются узенькие и мелкие невидимые со стороны речушки с невысокими обрывистыми берегами, где можно встретить небольшие выходы коренных пород. Варвара Львовна и ее спутники ехали в надежде обнаружить именно такие обнажения.
Стояла изнуряющая жара, а от однообразного ландшафта людей клонило ко сну. И вдруг прямо перед ними на дороге возникла большая воронка, напоминающая жерло вулкана. Изумленные и обрадованные люди восприняли это как дар судьбы. На крутых стенках воронки имелись коренные выходы пластов то ли неоген-палеогена, то ли мезозоя. Спустившись на дно ямы, специалисты стали детально описывать слои песчаников и аргиллитов, искать в них фауну, растительные остатки, отбирать образцы на анализы. На это ушло более двух часов. Затем обсуждение увиденного продолжили наверху, удобно расположившись на земляном валу, окаймлявшем край ямы.
В то время никому не могло прийти в голову, что эта воронка образовалась от взрыва атомной бомбы, испытания которых проводились в степях Казахстана. Вскоре члены экспедиции заболели лучевой болезнью и умерли. В живых осталась одна Варвара Львовна. Ее лечили в Кремлевской больнице в Москве. Высокий пост главного геолога экспедиции важного государственного проекта, который занимала молодая худенькая женщина, давал ей такую привилегию.
Болезнь преследовала В.Л. Яхимович 28 лет. В эти годы она часто теряла сознание, причем приступ мог произойти в любом месте, в любую минуту. О нескольких своих приступах она рассказывала и мне. Как-то в больнице, где перед началом приступа ей дали большую дозу валерьянки, она проспала беспробудно двое суток. Врачи решили ее разбудить. Про-
снувшись, Варвара Львовна закричала диким голосом и схватила ближайшую к ней женщину за волосы. В следующую минуту она очнулась и стала хохотать. Оказывается, ей сначала показалось, что голова ее оторвалась и, проламывая этаж за этажом, упала с пятого на первый. Пытаясь поймать свою голову, она и схватила за волосы врача. О своих злоключениях, связанных с болезнью, любое из которых могло завершиться трагически, Варвара Львовна рассказывала с большим юмором. Ее удивительное жизнелюбие и оптимизм помогли ей выздороветь. Этому способствовало и то, что всю жизнь она активно работала; даже находясь в больнице, исписывала своим мелким, аккуратным почерком стопки бумаг - создавала будущие свои монографии. Одну из них она написала во время лечения за 32 дня.
1 апреля 1953 г. для окончания техпроекта Варвара Львовна была переведена в Москву старшим инженером Отдела геологических изысканий Гидропроекта МВД. В том же году при реорганизации министерств и передаче Гидропроекта Министерству электростанций и электропромышленности СССР она получила приглашение от профессора Г. В. Вахрушева - председателя Президиума вновь организованного Башкирского филиала АН СССР и дала согласие на работу в Горно-геологическом институте в г. Уфе.
С 1 ноября 1953 г. она - старший научный сотрудник названного института, позднее переименованного в Институт геологии. В мае 1959 г. В.Л. Яхимович защитила докторскую диссертацию в Ленинграде во ВСЕГЕИ на тему «Кайнозой Башкирского Предуралья». С июня 1962 г. Варвара Львовна заведует лабораторией четвертичной геологии, позже реорганизованной ею в лабораторию стратиграфии кайнозоя, которая существует до настоящего времени. С 1 июля 1988 г. (по достижении 75 лет) - главный научный сотрудник, научный руководитель этой лаборатории. Она продолжила научные исследования по стратиграфии, магнитостратиграфии, корреляции и палеографии кайнозоя в Предуралье от берегов Каспия на юге до Баренцева моря на севере и Зайсанской впадины на востоке.
Когда в 1969 г. я переехал из Стерлитама-ка, где работал в системе «Башнефти», в Уфу и продолжил изучение тектоники Урала в Институте геологии БФАН СССР, мои интересы были далеки от стратиграфии кайнозоя и я никак не предполагал, что нас с Варварой
Львовной в дальнейшем свяжут настоящие деловые и дружеские отношения. Следует заметить, что старшее поколение ученых нашего Института мой приход встретило весьма настороженно из-за открытия мною на Урале шарьяжей, запрещенных советской геологией еще в 30-е годы.
Вот в той сложной ситуации Варвара Львовна и заявила, что полностью разделяет представления о шарьяжной структуре Урала. Она даже заметила, что такое строение отчетливо видно из окна самолета при полете над Уралом. Хотя принял последнее за шутку, вскоре убедился, что она говорит вполне серьезно. Варвара Львовна была хорошо знакома с проблемами тектоники Урала, а в конце 30-х годов занималась геологическими съемками на Башкирском антиклинории, в т.ч. на хребте Каратау.
Обладая сильно развитой научной интуицией, Варвара Львовна могла уже тогда догадываться о широком развитии здесь крупных надвигов. Удивительно, но именно в этих краях пришлось работать и мне сразу после окончания в 1953 г. Казанского университета (через 15 лет после Варвары Львовны).
Признание шарьяжей со стороны В.Л. Яхимович явилось для всех большой неожиданностью и осложнило ее отношения с коллегами. После подчинения нас Уральскому отделению АН СССР резкий конфликт возник у нее и с руководством Башкирского научного центра. Академическое начальство в Уфе и в Свердловске перестало ее принимать, ее письма оставались без ответа, ее мнение игнорировалось.
Несмотря на это, Варвара Львовна - решительный сторонник мобилизма. Она активно изучает возможность применения теории шарьяжей к буроугольным месторождениям Приуралья, в геологии которых является непревзойденным знатоком и авторитетом. В 1989 г. Варвара Львовна публикует большую статью (36 с.) «О проявлении шарьяжно-надвиговой тектоники в мезозое и кайнозое Южного Урала и Предуралья», в которой объясняется происхождение бурых углей в депрессиях древнего рельефа, образованных опущенными крыльями надвигов. Это научное открытие, имеющее важное поисковое значение, однако не было оценено должным образом геологической общественностью, не готовой к ее восприятию. В науке нередко от пер-
вой публикации до всеобщего признания проходят многие годы.
Варвара Львовна была удивительно доверчивым человеком и полагала, что люди поступают несправедливо лишь по незнанию истины, что силой логики она способна направить человека на праведный путь. Отсюда ее многочисленные письма начальству с объяснением ситуации в нашем институте. Подобное заблуждение свойственно крупным личностям. Вместе с тем Варвара Львовна не была наивной. Давно работая в науке, она хорошо знала настоящую цену многих ученых, давая им меткие и исчерпывающие характеристики. Своих друзей она всегда старалась защитить и оградить от неприятностей, прийти на помощь. Она горячо одобрила мое назначение директором Института геологии в 1974 г. и в дальнейшем поддерживала все мои начинания по развитию науки. Я же старался, по возможности, с ней их обсуждать заранее.
В 1979 г. Варвара Львовна победила свою болезнь, и приступы полностью прекратились.
Важной вехой в жизни нашего Института была работа выездной сессии Отделения геологии, геофизики, геохимии и горных наук АН СССР летом 1983 г., которую возглавили академики: А.Л. Яншин - вице-президент АН СССР и Б.С. Соколов - академик-секретарь отделения. Для участия в этом мероприятии к нам приехали академики А.В. Пейве, А.А. Трофимук, П.Н. Кропоткин, члены-корреспонденты аН СССР В.Д. Наливкин, Е.Е. Ми-лановский, Н.И. Хитаров, А.М. Дымкин, академик АН Белорусской ССР Р.Г. Гарецкий, геологи из Москвы, Ленинграда, Свердловска, Уфы.
Варвара Львовна поразила членов Отделения обилием монографий, составленных в ее лаборатории. На столе ее кабинета лежало более 20 книг, изданных за последние 5 лет. В поездке на западный склон Урала, в Мурады-мовское ущелье, она участия не принимала, но была безмерно рада тому, что участники сессии единогласно признали покровное строение Урала, а наш институт объявили головным в АН СССР по этой тематике. Признание шарьяжной структуры Урала было нашей общей большой победой. Варвара Львовна ходила радостная, как именинница. Результаты исследований ее лаборатории отметили как выдающиеся. И оппоненты присмирели, «нападать уже не смели».
Новый поворот в научной жизни нашей республики произошел в 1987 г., когда образовалось Уральское отделение АН СССР Вначале все мы были очарованы его молодым председателем академиком Г. Месяцем, обещавшим в новом отделении безбедное существование и множество вакансий членов АН СССР для ученых Башкирии. Ему поверили, потому что очень хотелось верить.
Варвара Львовна была, пожалуй, единственным ученым, не поддавшимся эйфории и предвидевшим реальную цену этим посулам. Она считала новый поворот судьбы для нас худшим вариантом. ««Я знаю всех свердловских геологов, Вы не сможете найти с ними взаимопонимания, - говорила она мне, - они считают себя главными потому, что в Свердловске много институтов геологического профиля и огромное геологическое управление, в котором 30 тысяч работников. Геологи там не ладят между собой, расходуя энергию на борьбу. Среди них нет ни нефтяников, ни тектонистов, ни мобилистов.
Поэтому наш маленький институт в Уфе опередил Свердловск в изучении геологии, особенно тектоники Урала. Они Вам этого никогда не простят».
Насколько помню, я легкомысленно отвечал, что у них не существует иного выхода, кроме как признать мобилизм. Но очень скоро опасения Варвары Львовны в полной мере оправдались. К полученным нами фактам, доказывающим шарьяжи, свердловские геологи отнеслись с недоверием и явным раздражением. Административные преследования, вместо открытой научной дискуссии, затруднили исследовательскую работу.
В 1991 г. свердловское руководство сняло меня с должности директора института. Спустя много лет мобилизм в Уральском отделении, кажется, получил, наконец, признание. Но здесь возникла другая крайность, характерная для начинающих тектонистов: появились скороспешные «научные открытия», противоречащие фактическим данным. Стали выделять несуществующие шарьяжи, произвольно вырывая отдельные литологические пачки из сплошного геологического разреза, невзирая на то, что у них существуют нормальные стратиграфические взаимоотношения с подстилающими и покрывающими отложениями.
В декабре 1989 г., в разгар преследований шарьяжистов, Варвара Львовна выступила на
Всесоюзной научной сессии в Уфе с докладом: «Новая шарьяжно-надвиговая теория», в которой еще раз подчеркнула важность нашего учения для науки и геологической практики. Полный текст ее доклада опубликован в сборнике докладов названной сессии, который вышел в 1992 г. (Институт геологии УНЦ РАН. Уфа, 1992. С. S - 10). Свое выступление Варвара Львовна подытожила словами: «На смену геологии описательной, признающей множественность механизмов природных явлений, предлагается моническая геологическая теория, рассматривающая все явления в логической последовательности, исходящая из одной первопричины...
Полагаю, шарьяжную теорию можно поставить в один ряд с такими фундаментальными теориями, как клеточная теория в биологии и атомная теория в физике и химии». Со стороны участников научной сессии доклад Варвары Львовны получил горячее одобрение и поддержку.
Здесь следует привести некоторые пояснения. В те годы, о которых идет речь, моби-листскими построениями в нашей стране занимались лишь отдельные ученые, большей частью подпольно. Научные сессии по шарь-яжной тематике в СССР проводились только в Уфе. На них ежегодно съезжались «единоверцы» со всех концов Союза, а иногда из соседних социалистических стран. В работе упомянутой сессии участвовали 120 геологов из Москвы, Ленинграда, Свердловска, Киева, Казани, Куйбышева, Перми, Иркутска, Сыктывкара, Оренбурга, Алма-Аты, Симферополя, Магадана, Шевченко, Альметьевска, Бу-гульмы, Александрова и других городов. Было заслушано около 40 докладов. Для распространения и развития в стране мобилизма сессии в Уфе имели важное значение. На этих форумах единомышленников свободно и демократично обсуждался самый широкий спектр геологических проблем, доброжелательно выслушивались любые нетрадиционные точки зрения. Критические замечания обычно были уважительными и конструктивными. Геологи знакомились между собой и в дальнейшем возникали творческие коллективы мобилистов. Варвара Львовна здесь была, естественно, своим человеком.
Стремясь защитить геологическую науку и нас с Казанцевыми, Варвара Львовна постоянно выступала на ученых советах, собрани-
ях коллективов (которых было великое множество), Общих собраниях Отделения геологии, геофизики, геохимии и горных наук АН СССР, писала письма в инстанции, Г. Месяцу, Г. Марчуку, Е. Лигачеву и другим высокопоставленным лицам. Она требовала прислать в Уфу независимую комиссию АН СССР, способную объективно разобраться и остановить разрушение науки Башкортостана руководством Уральского отделения. Сколько физических и душевных сил, энергии и времени на это потрачено! А ей в 1991 г. исполнилось 78 лет.
С роспуском КПСС и демократическими переменами начался этап борьбы за выход науки Башкирии из Уральского отделения АН СССР, за создание Академии наук Башкортостана, за экологическую безопасность, за суверенитет республики. Варвара Львовна -одна из лидеров, участник многочисленных митингов, собраний, многокилометровых пешеходных маршей...
Слава Богу, не напрасно, хотя и не все получилось.
Годы пребывания науки Башкирии в составе Уральского отделения АН СССР Варвара Львовна считала напрасно потерянными:
««Творческая работа была парализована склоками и демагогией. На все это я реагировала, переживала, нервничала, не спала ночами. Писала письма. А ведь было совершенно ясно, что это - буря в стакане. Кому-то нужная, но мешающая всем остальным и, в первую очередь, науке. Я окончательно поняла, насколько является важным доброе, человеческое отношение к ученым и что нравственность в начальстве главнее знаний».
Бывают люди красивые в любом возрасте. Такой женщиной была Варвара Львовна Яхимович. Совсем юная, с косичками, на старых фотографиях и пожилая, с одухотворенным, красивым лицом, она располагала к себе, вызывала симпатию, доверие. Замечательными были ее карие лучистые глаза, светящиеся добротой и умом. Спокойными и всегда убедительными были ее выступления на ученых советах и иных собраниях.
Завистников и людей, недолюбливающих ее за то, что она была выше их, хватало. Она понимала, что так устроена жизнь, и всем прощала. В последние годы жизни она регулярно по воскресеньям ходила в церковь.
Научная работа доставляла Варваре Львовне настоящую радость и наслаждение. Иногда она неделями жила в своем небольшом институтском кабинете на втором этаже дома № 10 по улице Октябрьской революции. Вахтеры говорили, что она работает до 3 - 4 часов утра. Приходившие же утром сотрудники лаборатории заставали ее опять склонившейся над составлением очередной монографии. Режим работы дома был таким же. По словам соседей, свет в окне Варвары Львовны горел всю ночь.
Каждое лето Варвара Львовна выезжала в экспедицию. Последняя состоялась в 1994 г. на углеразрез близ г. Тюльган Оренбургской области. Ей тогда было 80 лет. Участник этой экспедиции Ф.И. Сулейманова рассказала, что местные хулиганы не дали им возможности жить в палатках, грозились их поджечь. В пустом общежитии ПТУ г. Тюльган, куда они переехали, отсутствовали элементарные бы-
товые условия. Голые, грязные стены, нет ни столов, ни стульев, не работают туалеты, нет газа, электричества. Денег на столовую не было (рассчитывали варить из привезенных продуктов). Две недели питались холодной тушенкой с хлебом, запивая сырой водопроводной водой. Варвара Львовна не выдержала. Заболела. Ее привезли в Уфу. Она умерла на четырнадцатый день.
Перед смертью она захотела увидеть нас с Казанцевыми. Спокойная и тихая, лежала она в окружении родственников в полном сознании. Слегка болела голова. Врачи выписали ей лекарства, которые ее внучка не смогла найти в ближайшей аптеке. Узнав об этом, я сказал Варваре Львовне, что мы сейчас же привезем их. «Спасибо», - тихо ответила она и слабо улыбнулась. Эта улыбка оказалась прощальной. Когда через двадцать минут мы вернулись со всеми лекарствами, было уже поздно.
М.А. Камалетдинов,
академик АН РБ
К сведению читателей Вышла книга:
Д.Н. Салихов, С.Г. Ковалев, H.H. Ларионов, Г.И. Беликова
Полезные ископаемые Pеспyблики Башкортостан (железные руды) / Д.К Салихов, С.Г. ^валев, H.H. Ларионов, Г.И. Беликова. - Уфа: Гилем, 2OOS. - 148 с.
Moнoграфия из серии «Полезные ископаемые Pеспyблики Башкортостан» содержит материалы по большинству известных в республике железорудных месторождений и рудопроявлений. В книге приводится геологическая характеристика основных железорудных районов, дан минерологический состав наиболее распространенных типов и разновидностей железных руд.
Pассмoтренные перспективы увеличения железорудной сырьевой базы в республике оптимистичны. ^ига рассчитана на широкий круг читателей.
