CC BY
130
УДК 94(47) «1914/1917»:061.12:001
А.М. Судариков
Первая мировая война и ведущие ученые Полярной комиссии Российской академии наук1
В статье рассматривается деятельность ученых Полярной комиссии Российской академии наук, связанная с участием России в Первой мировой войне.
The article discusses the views and activities of the scientists of the Polar Commission of the Russian Academy of Sciences, associated with the participation of Russia in the First World War.
Ключевые слова: Полярная комиссия, Академия наук, ученые, исследования, Первая мировая война, Российский Север, Арктика.
Key words: Polar Commission, Academy of Sciences, scientists, researches, First World War, Russian North, Arctic.
1 августа 1914 г. произошло одно из наиболее трагических событий XX в. - Германия объявила войну России, что послужило началом Первой мировой войны. Вся жизнь огромной страны перестраивалась на военный лад. Народы России встали на защиту своего Отечества. В организации обороны страны большая роль отводилась науке.
Исследования, касающиеся участия России в Первой мировой войне, в связи со столетием с момента её начала представляются весьма актуальными. Участие ученых Полярной комиссии Академии наук в Первой мировой войне до настоящего времени в отечественной историографии всесторонне освещались. Отчасти данная тематика отражена лишь в работах О.А. Красниковой [11; 12; 13]. Восполнить этот пробел и призвана данная публикация.
В 1914 г. Академии наук состояла из трех отделений: физико-математического, историко-филологического, русского языка и словесности. В «Отчете о деятельности Императорской Академии наук по Физико-математическому и Историко-филологическому отделениям за 1914 год» перечислены 36 научных и научно-вспомогательных учреждений, в том числе 16 академических и приакадемических комиссий. В 1914 г. Академия наук организовала новое учреждение - Полярную комиссию. Штаты подавляющего большинства учреждений бы-
© Судариков А.М., 2014
1 Статья выполнена при финансовой поддержке РГНФ в проекте проведения научных исследований в области гуманитарных наук «Деятельность Полярной комиссии Академии наук по исследованию Арктики в 1914-1936 гг.», проект № 14-03-00699.
ли малочисленными [17, с. 6]. Академию наук возглавляли президент великий князь К.К. Романов (скончался 2 июня 1915 г.), вице-президент академик П. В. Никитин (скончался 5 мая 1916 г.) и непременный секретарь академик С.Ф. Ольденбург. В Академии наук трудились выдающиеся ученые, в том числе науки о Земле были представлены именами академиков Н.И. Андрусова, Б.Б. Голицына, В. И. Вернадского, А. П. Карпинского [15, с. 9].
«Война нарушила мирное и естественное развитие жизни академии и примыкающих к ней учреждений» [17, с. 8], о её влиянии на деятельность академии рассказано во всех последующих ее отчетах периода 1915-1917 гг., составленных С.Ф. Ольденбургом. С началом Первой мировой войны большинство ученых Петербургской академии наук забыло о своем недовольстве правительством и оказалось захваченным всплеском патриотизма. Российские ученые и студенты встретили Манифест об объявлении войны молебнами и пением гимна, активно участвовали в монархических манифестациях [8].
В обстановке патриотического подъема большинство ученых академического сообщества активно поддержали царское правительство. Предполагалось на время отложить борьбу с пережитками царизма. Пока шло сражение с могучим врагом, который в техническом и экономическом отношении превосходил Россию, «надо было сконцентрировать все наши усилия, всю волю народа ради достижения одной цели... Массы были готовы проявить добрую волю и не вспоминать старое» [10].
Патриотизм даже у представителей «ученого сословия» порой носил верноподданнический и даже шовинистический характер. Например, профессор Петербургского университета А.С. Догель призвал российских ученых не печатать труды на немецком языке, разорвать научные связи с учеными Германии и ее союзников и исключить немецких ученых из почетных членов университета. Эта инициатива в целом была поддержана практически всеми научными учреждениями и вузами [16, с. 321]. Только академическое сообщество постаралось дистанцироваться от действий ура-патриотов [6, с. 130-138].
Инициатива «снизу» скоро была поддержана властями. 19 ноября 1914 г. император Николай II утвердил распоряжение правительства всем общественным и государственным учреждениям и институтам очиститься от подданных неприятельских стран. После долгих проволочек общее собрание академии 6 февраля 1915 г. приняло соответствующее решение. При этом академики «забыли» поименно назвать исключаемых почетных членов АН, что лишало постановление всякой юридической силы. Решение об исключении
никогда не отменялось [6, с. 321], тем не менее, все как бы исключенные сохранены в списках академии [22].
Взгляды у либерального большинства академического сообщества полностью согласовывалась с политической тактикой кадетской и октябристской партий, которые рассчитывали, что война сплотит власть и общественность, упразднит отчуждение между ними. Демонстрируя свою солидарность с правительством, они выдвинули тактику «внутреннего мира» [15, с. 547-564], суть которой полнокровно выражена в воззвании ЦК партии конституционных демократов, обнародованном 20 июля 1914 г.: «Отложим же внутренние споры, не дадим врагу ни малейшего повода надеяться на разделявшие нас разногласия» [10, с. 242].
В годы Первой мировой войны основные усилия ученых Академии наук были направлены на удовлетворение нужд фронта и тыла. Символично, что при содействии ученых в главном конференц-зале академия работал лазарет, который ещё летом 1914 г. решено было устроить для раненых и больных воинов [24. Ф. 16. Оп. 1. № 2]. Для ведения хозяйственных дел лазарета был избран специальный комитет под председательством академика П. В. Никитина, куда вошли академики И.П. Бородин, Н.А. Котляревский, академические дамы О.Н. Стеклова, О.М. Фаминцына и В.А. Чернышева и должностные лица В.Л. Бианки, Д.Д. Руднев и И.П. Толмачев [1, с. 481]. Лазарет располагался в большом конференц-зале и соседних помещениях, работал в течение двух лет - с 16 октября 1914 по 22 ноября 1916 г. и закрылся из-за необходимости ремонта помещения и небольшого количества раненых [24. Ф. 16. Оп. 1. № 4].
Одним из руководящих центров мобилизации деятелей науки и техники на защиту Отечества стала Полярная комиссия. «Организация научного творчества для обороны от врага и для роста нашего национального богатства» - в этом В. И. Вернадский видел назначение Комиссии по изучению естественных производительных сил и Полярной комиссии [4, с. 4].
Постепенный раздел мира европейскими державами не миновал и Арктики. Если раньше, открывая новые земли, исследователи стремились к достижению определенной географической цели, то в XX в. посещение того или иного пункта «ничьей» земли часто было связано со стремлением определенного государства обосноваться на данной земле более прочно [19].
Необходимость планомерного систематического изучения Арктики особенно возросла во время Первой мировой войны, когда северные морские границы России приобрели важное значение. Полярная комиссия оказала влияние на определение положения западной и восточной российских арктических морских границ, от-
клонив ряд поступивших на ее обсуждение проектов иностранных экспедиций по изучению необследованных островов, лежащих в пределах отечественного сектора Арктики.
Постоянная Полярная комиссия, ставшая координатором всех исследовательских работ в Арктике, была организована после географических открытий, совершенных Гидрографической экспедицией Северного Ледовитого океана (СЛО). В 1913-1914 гг. была обнаружена и частично нанесена на карту группа островов, названных Таймырским архипелагом [11].
Морское ведомство России стремилось проложить Северный морской путь, попутно выполнялись связанные с этим работы в области гидрографии [13]. Детальное исследование новооткрытых земель не входило в задачи Морского ведомства. Геологические, флористические и другие коллекции, собранные попутно, участники экспедиций доставляли в Академию наук, помещая их в соответствующие музеи. Комплексное изучение обнаруженной земли Морское ведомство предоставило Императорской Академии наук. С учетом важности обследования островов силами отечественных ученых, в Академии наук сразу же был разработан проект детального исследования Земли Николая II [11].
Для предварительного рассмотрения вопроса об исследовании вновь открытых земель 30 апреля 1914 г. была образована комиссия, которой было поручено либо создание постоянной организации, либо вынесение решения о передаче данного дела в существующую при Академии наук с 1899 г. комиссию для снаряжения Русской полярной экспедиции [13].
Решение о создании новой постоянной комиссии было принято на заседании 16 мая, и тогда же был намечен ряд лиц, приглашенных к участию в деятельности новой межведомственной комиссии: О.А. Баклунд, И.П. Бородин, В.И. Вернадский, князь Б.Б. Голицын, А.П. Карпинский, Н.В. Насонов, М.А. Рыкачев. Ученые хранители музеев академии: О.О. Баклунд, А.А. Бялыницкий-Бируля, П.В. Вит-тенбург, В.Н. Сукачев, И.П. Толмачев [15]. Первоначальное название организации было определено как Русская Полярная комиссия [11].
Первое собрание Полярной комиссии (ПК) под председательством великого князя Константина Константиновича состоялось 1 декабря 1914 г. Должность председателя ПК после кончины Константина Константиновича занял сначала его заместитель, академик князь Б.Б. Голицын, затем академик П.В. Никитин. С 1917 г. бессменным председателем ПК был академик А.П. Карпинский [11]. На первом заседании были оглашены записки: 1) «Об учреждении Постоянной Полярной Комиссии» И.П. Толмачева [28] и 2) «К вопро-
су о задачах Полярной Комиссии» академика В.И. Вернадского [5]. Были выбраны заместитель председателя - академик князь Б.Б. Голицын и секретарь - И.П. Толмачев.
И. П. Толмачев в своей записке назвал причины возникновения комиссии. В круг ее задач входило исследование полярной зоны, точный учет всего сделанного за прошедшие годы, организация полярных экспедиций, разработка плана работ в полярной области Земли, выработка правовых норм международного сотрудничества, дальнейшее изучение вопроса о Северном морском пути, создание для комиссии специального печатного органа, формирование специализированной библиотеки по полярным вопросам. По мнению И.П. Толмачева, комиссия должна быть в полном смысле межведомственной, т. е. включать в себя специалистов по различным областям знания из различных ведомств [28].
В период Первой мировой войны основная работа ПК проходила на заседаниях, которые собирались крайне нерегулярно. Так, в 1915 г. не было ни одного заседания комиссии. В 1916 г. комиссия собиралась лишь четыре раза, а в 1917 г. - дважды. Вероятно, это связано с тем, что инициатор создания Полярной комиссии и ее секретарь И. П. Толмачев редко бывал в Петрограде [13].
Начало Первой мировой войны застало Толмачева в геологической экспедиции в Туркестане. Он вернулся в Петроград, где хотел вступить в Действующую армию, но не прошел по возрасту. И. П. Толмачев занялся организационной работой, связанной с русским Красным Крестом [11].
В 1915 г. он был послан для организации снабжения русского Красного Креста в Галицию. Военные неудачи Русской императорской армии он объяснял недостаточным финансированием и плохим снабжением боеприпасами, оружием, амуницией, едой и медикаментами. Свое мнение Толмачев сумел донести до руководства Военного ведомства. Следующая его командировка продолжительностью в несколько месяцев была связана с поиском возможностей снабжения фронта [29]. Научные интересы Толмачев не забывал и в конце января 1916 г. он был избран директором Высших географических курсов [12].
Радиостанция на о-ве Диксон, устроенная первоначально в качестве временной, благодаря ПК была не только сохранена, но и усовершенствована. Результаты гидрометеорологических наблюдений, передаваемые ежедневно по радиотелеграфу в Петроград, входили в секретные синоптические карты, использовавшиеся для военных целей.
В 1914 г. для оказания помощи зимующим судам Гидрографической экспедиции СЛО вниз по Енисею Главным гидрографическим
управлением была послана вспомогательная экспедиция на о-в Диксона, лежащий при входе в Енисейский залив. Не исключалась и вторая зимовка судов, здесь были построены радиостанция, жилой дом и баня [27]. В конце лета 1915 г. суда Гидрографической экспедиции СЛО добрались до о-ва Диксон, где уже действовала полярная станция. После проведения ремонтных работ суда двинулись в Архангельск. Первое сквозное плавание Северо-восточным проходом было завершено 16 сентября 1915 г. Поскольку суда «Таймыр» и «Вайгач» смогли самостоятельно выбраться из ледового плена, в начале сентября 1915 г. вспомогательная экспедиция покинула о-в Диксон, оставив там радиостанцию, запасы провизии и керосина. В связи с благополучным возвращением Гидрографической экспедиции СЛО было принято решение о ликвидации этой самой северной в стране станции [11].
Но в сохранении радиостанции на о-ве Диксон была заинтересована Николаевская Главная физическая обсерватория. Метеорологические данные со станции, расположенной на побережье Северного Ледовитого океана, представлялись весьма ценными для предсказания погоды в военное время.
Заседания ПК возобновилась в 1916 г. На первом, состоявшемся 25 января 1916 г., князь Б. Б. Голицын поставил вопрос о сохранении этой полярной станции. Он высказал мнение о значении радиостанции для вопросов общей метеорологии и климата и важности использования сети радиостанций в Арктике для изучения состояния льдов на Карском море в период навигации. Было принято решение обратиться к министру внутренних дел с представлением о принятии станции в ведение Главного управления почт и телеграфов [25], на значение станции на о-ве Диксон для его ведомства было также указано министру торговли и промышленности.
Постановлением Совета Министров от 22 апреля 1916 г. были отпущены необходимые средства на открытие и обслуживание гидрометеорологической радиостанции на о-в Диксон. ПК добилась передачи ее в ведение Морского министерства [21], поскольку метео-и радиостанция на о-в Диксон выполняла стратегические задачи. Начальником радиостанции был назначен П.Г Кушаков [11], персонал радиостанции состоял из восьми человек. Для установки метеорологических приборов и обучения личного состава радиостанции ведению гидрометеорологических наблюдений от Главного гидрографического управления был командирован помощник заведующего гидрометеорологической частью ГГУ И.К. Тихомиров [13]. На станции были организованы гидрометеорологические наблюдения и мониторинг состояния разных слоев атмосферы при помощи шаров-пилотов и подъемов воздушных змеев с метеорографами. Резуль-
таты гидрометеорологических наблюдений, передаваемые ежедневно по радиотелеграфу в Петроград, входили в секретные синоптические карты, использовавшиеся для военных целей [11].
Ученые Академии наук включились в решение задач, связанных с укреплением обороноспособности Отечества, обеспечением фронта и тыла всем необходимым. Война определила основные направления исследований многих академических учреждений. «Вся жизнь академии, как и жизнь всей страны, проходила под знаменем войны» [18, с. 11]. Николаевская Главная физическая обсерватория давала прогнозы погоды для армии и флота, организовала курсы по метеорологии для офицеров. Созданная в обсерватории мастерская снабжала армию метеорологическими приборами. Нуждам фронта и тыла была подчинена работа химической лаборатории, геологического и минералогического музеев и других учреждений [18, с. 12, 155, 160]. Приведенные факты свидетельствуют о стремлении ее ученых помочь Отечеству в борьбе с врагом, о влиянии войны на деятельность ученых академии. При этом главным направлением работы академии в период войны стали исследования в области естественных производительных сил и комплексное исследование полярной зоны России.
Летом 1915 г. обстановка на фронтах складывалась крайне неблагоприятно для Российской империи. Русская армия терпела тяжелые поражения и испытывала острый недостаток в вооружении и боеприпасах. В этих условиях государство приняло меры, направленные на перестройку промышленности, обеспечение роста военного производства.
В целях ускоренного развития военного производства и его регулирования создавались новые государственные органы. Среди них были четыре Особых совещания по обороне государства, в том числе по обороне государства (председатель военный министр), по обеспечению топливом (председатель министр торговли и промышленности), по перевозкам (председатель министр путей сообщения), по продовольственному делу (председатель министр земледелия). Главная роль в руководстве военной экономикой принадлежала Особому совещанию по обороне. «Положение» о создании Особых совещаний было подписано 17 августа 1915 г. лично Николаем II, что свидетельствовало о большом их значении [14, с. 13].
В 1915 г. один из неформальных лидеров Императорской академии наук и член ПК В. И. Вернадский опубликовал статью «Война и прогресс науки». Он писал об «ужасе войны между культурными народами», рассматривал войну как «кровавое столкновение», «величайшее в истории потрясение» человечества [4, с. 28, 32]. В статье
раскрывалось выдающееся значение науки и техники в исходе войны, говорилось о влиянии войны на научно-технический прогресс.
«Наряду с возбуждением научной мысли и научного творчества война 1914-1915 годов наложила свою тяжелую руку и на развитие науки. Она отвлекла средства, шедшие на мировую культурную научную работу, на долгие месяцы отбила от научной работы ее работников». В. И. Вернадский писал о гибели на фронтах тысяч талантливых людей. «Среди них были и те, которые при обычном ходе жизни явились бы крупными учеными» [4, с. 33]. Самым тяжелым ударом, нанесенным войной науке, В.И. Вернадский считал перерыв научных сношений между странами.
21 января 1915 г. на заседании физико-математического отделения академии В. И. Вернадский сформулировал задачи ученых по оказанию помощи своей Родине в войне. Помимо него заявление подписали академики Н.И. Андрусов, князь Б.Б. Голицын, А.П. Карпинский и Н.С. Курнаков. «В переживаемую историческую эпоху, требующую напряжения всех сил нашей страны, Императорская Академия наук не должна оставаться в стороне от того движения, которое захватило сейчас и отразилось на всех учреждениях нашей Родины. И ее стремления, как и всех, направлены к одной и той же цели - к развитию и поддержанию силы и могущества России, необходимых как для успешной борьбы с вооруженным врагом, так и для возможного облегчения тяжести войны, как сейчас в ее разгаре, так и после ее окончания» [21]. В документе отмечалась необходимость развития производительных сил России, освобождения ее от экономической зависимости от Германии, роста отечественной промышленности, земледелия и торговли.
По мнению председателя Полярной комиссии князя Б.Б. Голицына, работы академических комиссий «неизбежно должны быть длительными, требующими иногда продолжительных предварительных научных изысканий, причем все их важное значение скажется, конечно, в полной мере только впоследствии, по окончании войны» [18, с. 21]. Одновременно ученый настаивал на проведении срочных исследований, нацеленных на решение текущих задач.
Б. Б. Голицын высказывался за консолидацию научных и технических сил России, предлагал «принять безотлагательно меры к тому, чтобы объединить по возможности разрозненную деятельность отдельных ученых лиц и учреждений, работающих на нужды оборо-
и и ^ ^ и и
ны, в целях придания всей этой работе большей стройности и системы» [18, с. 21].
Когда началась Первая мировая война, по предложению Б.Б. Голицына было создано Военно-метеорологическое управление, которое он и возглавил. Главной задачей управления было об-
служить армейские части прогнозами погоды, что приобрело особое значение, когда немцы начали газовую войну. В эти годы войны Б. Б. Голицын отдал все свои силы служению Родине и в непрерывном труде настолько подорвал своё здоровье, что лёгкая простуда свела его в могилу. Он скончался 17 мая 1916 г., но до последних дней продолжал интересоваться и руководить делами управления, вызывая к себе на дом сотрудников.
В силу технико-экономической отсталости военная промышленность России в 1915 г. оказалась в наиболее трудном положении по сравнению с союзниками по Антанте. Россия остро нуждалась во ввозе широкой номенклатуры стратегических грузов - сырья, топлива и оборудования. Императорская армия и ВМФ нуждались в масштабных поставках вооружений. Например, казенные заводы морского ведомства в Петрограде и Балтийский флот, т. е. фактически безопасность имперской столицы, напрямую зависели от снабжения английским улем. Эти потребности покрывали массовые перевозки из союзных и нейтральных стран. Только одно военное ведомство заказало иностранным фирмам в годы войны имущества на 3,2 млрд р. Общая же сумма всех военных заказов за границей составила 7,7 млрд р. [9, с. 233].
Транспортные пути во время войны пролегали через территорию Норвегии, Швеции и Финляндии на Петроград («скандинавский транзит»). Массовые же грузовые потоки направлялись морем на Север, вдоль Норвежского побережья и Мурманского берега в Кольский залив и далее в Архангельск. Спешно возводили незамерзающий Мурманский порт и железную дорогу к нему. Глубокой реконструкции был подвергнут Архангельский порт, на который легла основная нагрузка по приему ввозимых грузов [9, с. 233].
Военное руководство Германии уже с 1915 г. прилагало усилия по прерыванию стратегически важной коммуникации противников, чтобы сорвать снабжение России военными материалами. В результате воды Северного Ледовитого океана превратились в театр военных действий. Средствами борьбы стали установка германских мин в полярных морях и нападение подводных лодок на суда и транспорты союзников, что тревожило Ставку верховного главнокомандующего и руководителей Морского штаба. Значительную помощь в борьбе с германской угрозой на северных коммуникациях оказала Полярная комиссия Академии наук.
Неуступчивость царизма, его усиливавшаяся враждебность к любым проявлениям либерального инакомыслия, а также военные поражения России, усугубление день ото дня ее тяжелого экономического положения, политический кризис самодержавия, боязнь собственной политической изоляции заставили либералов уже в
мае 1915 г. отказаться от «внутреннего мира» и объединиться в «прогрессивный блок» с партиями центра и частью националистов в Государственной думе. В Государственном совете немалая роль в «блоке» принадлежала академической группе [15, с. 563-564].
После Февральской буржуазной революции 1917 г. академическое сообщество безоговорочно солидаризировалось с намерением Временного правительства не выводить Россию из войны [8]. Ставший после смерти Б.Б. Никитина председателем ПК академик
A. П. Карпинский был одним из ведущих геологов России и никогда не опускался до политики. «Карпинский был молчуном, дневника не вел, воспоминаний не оставил» [22, с. 94].
Тем не менее, можно с уверенностью говорить, что А.П. Карпинский разделял патриотическую позицию большинства ученых академии. Уже 4 марта 1917 г. А.П. Карпинский направил князю Г.Е. Львову, председателю Временного правительства первого состава, «единогласное постановление Конференции Академии наук», в котором ученые заявили о своей солидарности с властями и готовности «представить те знания и средства, какими она (академия) может служить России» [26].
Академия наук установила с Временным правительством, прежде всего с Министерством народного просвещения, тесные рабочие контакты. Этому способствовало то, что многие из академиков оказались товарищами по кадетской партии. Кадетом был
B.И. Вернадский и некоторые другие представители академической науки, участвовавшие в работе ПК. Вернадский и С.Ф. Ольденбург входили в состав ЦК партии кадетов. Министр просвещения Временного правительства А.А. Мануйлов привлек Вернадского к работе в министерстве. Позднее министром просвещения стал
C.Ф. Ольденбург, который уговорил Вернадского занять должность заместителя министра [2, с. 186-187].
При формировании ПК ученые опирались на богатейший опыт в исследовании природных ресурсов, накопленный Академией наук в ХУШ-ХХ вв., учитывался и опыт зарубежных научных учреждений в этой области.
В первые годы существования Полярной комиссии сложные политические и экономические условия в стране не позволили ей осуществить поставленные перед ней задачи в полном объеме. Работа ПК ограничилась по условиям времени кабинетной разработкой ряда вопросов, связанных с организацией полевых исследований. Тяжелое экономическое положение страны не позволяло заниматься полевыми работами, а последовавшая затем оккупация Севера оторвала комиссию от области ее экспедиционной деятельности.
Для деятельности ПК характерно было стремление развернуть исследования, направленные на использование научных результатов для обеспечения технико-экономической независимости страны. В этих целях ученые выдвинули идею создания государственной сети научно-исследовательских институтов.
Отличительная особенность работы комиссии - комплексный подход к изучению Севера России. Без этого невозможно было решить те сложные задачи, которые стояли перед комиссией. Осуществление на практике принципа комплексности стало возможным благодаря тому, что в работе комиссии участвовали многие ученые, представлявшие различные отрасли науки и техники. Комиссия установила контакты с государственными органами, особенно с Военным и Морским министерствами, что позволяло ей оперативно решать научные проблемы, продиктованные потребностями обороны.
Комиссия представляла собой подлинно демократическое учреждение. Ее руководящие органы избирались путем тайного голосования. Все принципиальные вопросы, касающиеся работы комиссии, обсуждались ее общим собранием. Руководители ПК стремились учесть все точки зрения, которые высказывались учеными.
Список литературы
1. Басаргина Е.Ю. Императорская Академия наук на рубеже Х1Х-ХХ вв.: очерки истории. - М., 2008. - С. 480.
2. Бастракова М.С. Академия наук и власть: Второе столетие. От академии Императорской к Российской / РАН: 275 лет служения России. - М.: Янус-К, 1999.
3. Вернадский В. И. Война и прогресс науки / О науке. - Т. 2. - СПб.: Изд-во РХГИ, 2002. - С. 28-39.
4. Вернадский В.И. О ближайших задачах Комиссии по изучению естественных производительных сил. - Пг., 1915. - С. 4.
5. Вернадский В. И. О задачах Постоянной полярной комиссии // Приложение к Протоколам ФМО РАН. Заседание I. 7 января 1915 г. Прил. I. - С. 20-23.
6. Виноградов Ю.А. Германские биологи - члены Императорской Академии наук и Первая мировая война // Русско-немецкие связи в биологии и медицине: Опыт 300-летнего взаимодействия. - СПб., 2000.
7. Ежегодник газеты «Речь» на 1915 год. - Пг., 1915.
8. Иванов А.Е. Российское «ученое сословие» в годы «второй Отечественной войны» // Вопр. истории естествознания и техники. - 1999. - № 2. - С. 108127.
9. Карелин В.А. Спецуслужбы воюющих стран во время Первой мировой войны: успехи и промахи русской разведки в Норвегии // Первая мировая война и Европейский Север России: материалы междунар. науч. конф. - Архангельск: ИД САФУ, 2014. - С. 233.
10. Керенский А.Ф. Россия на историческом повороте // Вопр. истории. -1990. - № 9. - С. 132.
11. Красникова О.А. Полярная комиссия Академии наук и Первая мировая война // Первая мировая война и Европейский Север России: материалы меж-дунар. науч. конф. (Архангельск, 21-25 июня 2014 г.) / под общ. ред. Т.И. Тро-шиной. - Архангельск: ИД САФУ, 2014. - С. 267-272.
12. Красникова О.А. Академия наук и исследования в Арктике: научно-организационная деятельность Полярной комиссии в 1914-1936 гг.: дис. ... канд. ист. наук. - М., 2006.
13. Красникова О. А. Полярная комиссия Академии наук (1914-1936 гг.) / Комиссии Академии наук в XVIII-XX веках: ист. оч. / отв. ред. Ю.М. Батурин; ред.-сост. Г.И. Смагина, Э.А. Тропп. - СПб.: Нестор-История, 2013. - С. 383-449.
14. Кольцов А. В. Создание и деятельность Комиссии по изучению естественных производительных сил России. 1915-1930 гг. - СПб.: Наука, 1999. -182 с.
15. Кризис самодержавия в России 1895-1917. - Л.: Наука, 1984.
16. Наука и кризисы. Историко-сравнительные очерки / ред.-сост. Э.И. Кол-чинский. - СПб.: Дмитрий Буланин, 2003.
17. Отчет о деятельности Императорской Академии наук по Физико-математическому и Историко-филологическому отделениям за 1914 год, составленный и. о. непременного секретаря академиком А.А. Шахматовым и читанный в публичном заседании 29 декабря 1914 года. - Пг., 1914.
18. Отчет о деятельности Императорской Академии наук по Физико-математическому и Историко-филологическому отделениям за 1915 год, составленный непременным секретарем С.Ф. Ольденбургом и читанный в публичном заседании 29 декабря 1915 года. - Пг., 1915.
19. Пасецкий В.М. Шпицбергенский вопрос в начале XX века // Русские арктические экспедиции XVII-XX вв.: вопр. истории изучения и освоения Арктики / под ред. М И. Белова. - Л., 1964.
20. Протоколы заседаний Физико-математического отделения Императорской Академии наук. 1915. (ПФО РАН). - Ф. 1. - Оп. 1а. - Д. 162. - § 52.
21. Протоколы заседаний Физико-математического отделения Императорской Академии наук (ПФО ИАН). - № 7. - 27 апр. 1916. - § 281. - С. 123-124.
22. Российская Академия наук. Персональный состав. Кн. 1. 1724-1917. -М., 1999.
23. Романовский С.И. Александр Карпинский / Рос. наука в лицах. - Кн. 1. -М.: Academia, 2003. - С. 94.
24. Санкт-Петербургский филиал Архива Российской академии наук (СПФ АРАН). - Ф. 16. - Оп. 1. - № 2. Протоколы комитета по устройству лазарета.
25. СПФ АРАН. - Ф. 75. - Оп. 1. - № 13. Протоколы заседаний ПК АН с материалами к ним. - 1916. - Л. 2-7.
26. СПФ АРАН. - Ф. 2. - Оп. 1-1917. - Д. 40. - Л. 3.
27. Тихомиров И. Гидро-метеорологическая станция на острове Диксона. -Пг.: Тип. Морск. м-ва, 1917. - С. 2.
28. Толмачев И. П. Записка об учреждении Постоянной полярной комиссии // Приложение к Протоколам ФМО РАН. Заседание I. 7 января 1915 г. Прил. I. -С. 15-20.
29. Johnson H. Memorial to Innokenty Pavlovich Tolmachoff (1872-1950) // Proceedings volume of the Geological society of America. Annual report for 1962. June, 1963. - P. 147-154.
