CC BY
78
pISSN 2073-2872 Международные экономические отношения
eISSN 2311-875X
ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ СТРАН G20 И ВОЗМОЖНОСТИ РОССИИ
Валерий Владиславович СМИРНОВ % Алёна Владимировна МУЛЕНДЕЕВАЬ
а кандидат экономических наук, доцент кафедры отраслевой экономики,
Чувашский государственный университет им. И.Н. Ульянова, Чебоксары, Российская Федерация v2v3s4@mail.ru
https://orcid.org/0000-0002-6198-3157 SPIN-код: 3120-4077
ь старший преподаватель кафедры физической географии и геоморфологии,
Чувашский государственный университет им. И.Н. Ульянова, Чебоксары, Российская Федерация
а1 ena-mulende eva@yandex. ги
ORCID: отсутствует
SPIN-код: 9404-7292
' Ответственный автор
История статьи:
Получена 25.09.2018 Получена в доработанном виде 18.10.2018 Одобрена 14.11.2018 Доступна онлайн 16.01.2019
УДК 336.256
С13, С43, Е10, F15,
F62
Ключевые слова:
кластерный анализ, нейросетевой анализ, порядок агломерации, факторы, G20
Аннотация
Предмет. Факторы развития стран G20.
Тема. Кластерный и нейросетевой анализ перспектив развития стран G20.
Цели. Выявление перспектив развития стран G20, определение направлений
сотрудничества с Россией.
Методология. В работе использован системный подход с применением кластерного и нейросетевого анализа.
Результаты. В процессе кластерного и нейросетевого анализа применялись прогнозные данные на 2018-2023 гг. факторов развития стран G20 в терминах Международного валютного фонда: баланс текущего счета; общие государственные расходы; валовой государственный долг; валовой внутренний продукт; валовые национальные сбережения; рост ВВП в постоянных ценах. С помощью кластерного анализа выявлены приоритетные факторы развития стран G20: баланс текущего счета - Германия, США, Корея и Мексика; валовой внутренний продукт -Индонезия, Германия, Великобритания, Россия, Индия; валовой государственный долг - Великобритания, ЮАР, Саудовская Аравия, Германия, Аргентина, Мексика; валовые национальные сбережения - ЮАР, Великобритания, Канада, Россия, Япония, Аргентина, Италия, Саудовская Аравия; общие государственные расходы -Корея, Великобритания, Китай, ЮАР. В результате нейросетевого анализа факторов развития стран G20 выделены три уровня их значимости.
Область применения. Результаты исследования целесообразно использовать при формировании и реализации международных экономических отношений, а также в целях снижения негативного влияния вызовов глобализации и их последствий. Выводы. Возможности развития России в группе стран G20 связаны с факторами «валовой внутренний продукт» и «валовые национальные сбережения», которые будут усилены в сотрудничестве с Индонезией, Германией, Индией и ЮАР, Канадой, Японией, Аргентиной, Италией, Саудовской Аравией.
© Издательский дом ФИНАНСЫ и КРЕДИТ, 2018
Для цитирования: Смирнов В.В., Мулендеева А.В. Перспективы развития стран G20 и возможности России // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. - 2019. - Т. 15, № 1. - С. 124 - 139. https://doi.org/10.24891/ni. 15. 1.124
Введение
Большая двадцатка (The Group of Twenty, major advanced and emerging economies, G20) -группа стран с развитой и развивающейся экономикой, в которую входят Австралия, Аргентина, Бразилия, Великобритания, Германия, Индия, Индонезия, Италия, Канада, Китай, Мексика, Россия, Саудовская Аравия, США, Турция, Франция, Южная Корея, ЮАР, Япония и Европейский союз (представлен председателями Европейской комиссии и Европейского совета). На саммитах G20 присутствуют представители МВФ, ВТО, ООН и ВБ. Страны G20 формируют 85% мирового валового национального продукта, 75% мировой торговли и 2/3 населения мира [1].
Группа G20 была образована 15-16 декабря 1999 г. (Берлин) в период азиатского финансового кризиса, когда министры финансов Великобритании, Италии, Канады, США, ФРГ, Франции и Японии решили расширить круг стран для его разрешения. Впоследствии саммиты «двадцатки» проходили 14-15 ноября 2008 г. в Вашингтоне, 2 апреля 2009 г. в Лондоне, 24-25 сентября 2009 г. в Питтсбурге, 6 ноября 2009 г. в Сент-Эндрюсе, 26-27 июня 2010 г. в Торонто, 11-12 ноября 2010 г. в Сеуле,
3-4 ноября 2011 г. в Каннах, 18-19 июня 2012 г. в Лос-Кабосе, 5-6 сентября 2013 г. в Санкт-Петербурге, 15-16 ноября 2014 г. в Брисбене, 15-16 ноября 2015 г. в Анталии,
4-5 сентября 2016 г. в Ханчжоу, 7-8 июля 2017 г. в Гамбурге, 30 ноября-1 декабря 2018 г. в Буэнос-Айресе. Очередная встреча должна состоятся 28-29 июня 2019 г. в Осака.
Основная задача G20 - немедленное реагирование на кризисные ситуации в мировой экономике посредством реализации скоординированных национальных программ стимулирования и увеличения объема финансирования МВФ, регулирование финансовых рынков и банков, формирование механизма, препятствующего протекционизму [2-4]. В отличие от финансового кризиса
2008 г., вызовы, с которыми столкнулась G20 в 2017 г., были вызваны политической турбулентностью.
Столкнувшись с чрезвычайными проблемами, представители Германии, которые председательствовали в группе с декабря 2016 г. по ноябрь 2017 г., переосмыслили свой подход к реализации амбициозной и всеобъемлющей повестки дня G201 [5, 6].
Традиционные экономические вопросы включались в первый блок - повышение устойчивости национальных и мировой экономик. В этом блоке немецкое председательство в G20 было сосредоточено на структурных реформах, реформах международной финансовой архитектуры, развитии финансовых рынков, торговле и инвестициях, справедливом и надежном налогообложении и занятости. Многие из этих вопросов были на повестке дня G20 в течение многих лет, и председательство Германии включало их для обеспечения преемственности. Остальные два структурных элемента посвящены более широким вопросам глобального устойчивого развития -смягчению последствий изменений климата2 [7], цифровизации, здравоохранению, расширению прав и возможностей для женщин, стабильности и росту с инклюзивным развитием в рамках планетарных границ и т.п. [8-11].
Вряд ли кто-нибудь будет утверждать, что G20 оказалась малозаметной в оказании помощи государствам-членам в условиях глобального финансового кризиса. В то же время нельзя рассматривать альянс только как «кризисного управляющего». Это постоянный международный руководящий комитет, который продолжает играть важную роль в формировании международных отношений. G20 - это центр многостороннего
1 Белов В.Б. Председательство германии в группе G-20: аспекты дигитализации и предпринимательской деятельности // Научно-аналитический вестник Института Европы РАН. 2018. № 1. С. 218-224.
2 Порфирьев Б.Н. Зеленая экономика: реалии, перспективы и пределы роста // Научные труды Вольного экономического общества России. 2015. Т. 195. № 6. С. 725-747.
экономического управления, государства-члены которого собрались вместе несмотря на порой несочетаемые нормативные убеждения [12-14].
В настоящей работе оценка факторов развития стран - членов G20 проводится с применением кластерного и нейросетевого анализа прогнозных данных Международного валютного фонда за 2018-2023 гг.: баланса текущего счета (% от ВВП); общих государственных расходов (% от ВВП); валового государственного долга (% от ВВП); валового внутреннего продукта (ВВП, дефлятор); валовых национальных сбережений; роста ВВП в постоянных ценах (%).
В процессе анализа и прогнозирования социально-экономических явлений исследователь часто сталкивается с многомерностью их описания. Кластерный анализ наиболее ярко отражает черты многомерности в процедуре классификации объектов. Собственно кластерный анализ сводится к разбиению множества исследуемых объектов, характеризуемых совокупностью признаков, на однородные группы (кластеры). Описаны примеры кластерного анализа существенных изменений в регионах и неравномерности их развития [15], массива экономических показателей, отражающих экономическую устойчивость промышленных предприятий [16], системы передачи новых знаний и технологий, форсирование распространения «совокупного инновационного продукта» по сети взаимосвязей в экономическом пространстве [17], объема нового бизнеса и текущего портфеля компаний [18] и т.п.
Достоинства кластерного анализа связаны с возможностями выполнения разбиения объектов не по одному параметру, а по целому набору, без наложения ограничений на вид изучаемых объектов с множеством исходных данных произвольной природы. В то же время в процессе сочетания кластерного анализа с нейросетевым в полной мере раскрываются связи между факторами развития стран G20.
Анализ агломерации факторов развития
Суть агломерации факторов развития стран в20 связана с тем, что объекты внутри кластера схожи друг с другом. Мера сходства объектов есть величина, обратная расстоянию (квадратичному евклидову расстоянию) между объектами. Для снижения конкуренции стран внутри кластеров по количественному значению факторов развития мера сходства между ними должна быть минимальной (а квадратичное евклидово расстояние -максимальным). Результаты кластерного анализа факторов развития стран в20 представлены в табл. 1.
Иерархия агломерации факторов развития стран в20 позволяет выделить их наилучшую совокупность и соответствующий уровень значимости:
- высший (квадратичное евклидово расстояние больше 106): Бразилия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) и Турция, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор);
- средний (104 < квадратичное евклидово расстояние < 106): Австралия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор), валовые национальные сбережения и общие государственные расходы (% от ВВП); Аргентина, валовой государственный долг (% от ВВП); Бразилия, валовой государственный долг (% от ВВП); Индия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор); Мексика, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор); ЮАР, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор); Япония, валовой государственный долг (% от ВВП);
- низший (50 < квадратичное евклидово
3
расстояние < 10 ) (табл. 2). Наиболее насыщенными агломерациями являются: Германия, баланс текущего счета (% от ВВП), валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор), валовой государственный долг (% от ВВП), валовые национальные сбережения и общие государственные
расходы (% от ВВП); Саудовская Аравия, баланс текущего счета (% от ВВП), валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор), валовой государственный долг (% от ВВП) и валовые национальные сбережения.
Исходя из иерархии агломерации факторов развития стран G20 (см. табл. 1), России необходимо развивать сотрудничество с Индонезией, Германией и Индией.
Анализ важности факторов развития
Результаты оценки важности факторов развития стран G20 с использованием нейросетевого анализа отображены в виде иерархии «страна - фактор» (см. табл. 2).
В результате оценки и последующего иерархического ранжирования важности факторов развития стран G20 выявлены их приоритетные направления (нормализованная важность больше 50):
1) баланс текущего счета (% от ВВП) -Германия, США, Корея и Мексика;
2) валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) - Индонезия, Германия, Великобритания, Россия, Индия;
3) валовой государственный долг (% от ВВП) - Великобритания, ЮАР, Саудовская Аравия, Германия, Аргентина, Мексика;
4) валовые национальные сбережения - ЮАР, Великобритания, Канада, Россия, Япония, Аргентина, Италия, Саудовская Аравия;
5) общие государственные расходы (% от ВВП) - Корея, Великобритания, Китай, ЮАР.
Для России приоритетными факторами являются «валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор)» и «валовые национальные сбережения». Такое сочетание присуще также Великобритании, но с дополнением валового государственного долга (% от ВВП).
В целях консолидации усилий по показателю «валовой внутренний продукт (ВВП,
дефлятор)» России необходимо развивать сотрудничество с Индонезией, Германией и Индией, а по показателю «валовые национальные сбережения» - с ЮАР, Канадой, Японией, Аргентиной, Италией, Саудовской Аравией.
Возможности сотрудничества России со странами G20
Используя иерархию важности (см. табл. 1) и агломерацию факторов развития стран G20 (см. табл. 2), построим оптимальную IDF0-модель направлений сотрудничества России со странами G20 (рис. 1).
В IDF0-модели выделены пять стран: Германия (А4), Индия (А5), Индонезия (А6), Саудовская Аравия (А7) и Аргентина (А8) для возможного сотрудничества с Россией (А1) по двум ключевым направлениям: валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор, А2) и валовые национальные сбережения (А3). В рамках основных направлений могут быть усилены следующие факторы (А9-А13) развития России в сотрудничестве с:
- Германией - баланс текущего счета (% от ВВП), валовой государственный долг (% от ВВП), общие государственные расходы (% от ВВП);
- Индией - валовой государственный долг (% от ВВП);
- Аргентиной - баланс текущего счета (% от ВВП), валовой государственный долг (% от ВВП);
- Саудовской Аравией - баланс текущего счета (% от ВВП), валовой государственный долг (% от ВВП).
Таким образом, Германия (А4), Индия (А5), Индонезия (А6), Саудовская Аравия (А7) и Аргентина (А8) в совокупности обеспечат России полноценное использование факторов развития. Теоретически может быть сформирована благоприятная для России международная организация сотрудничества (в дополнение к участию в ШОС, ЕАЭС, БРИКС и т.п.).
Выводы
Проведенный кластерный и нейросетевой анализ перспектив развития стран «Большой двадцатки», основной задачей которой является немедленное реагирование на кризисные ситуации в мировой экономике, позволил выявить следующие приоритетные факторы (направления) развития: баланс текущего счета (% от ВВП) - Германия, США, Корея, Мексика; валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) - Индонезия, Германия, Великобритания, Россия, Индия; валовой государственный долг (% от ВВП) -Великобритания, ЮАР, Саудовская Аравия, Германия, Аргентина, Мексика; валовые национальные сбережения - ЮАР, Великобритания, Канада, Россия, Япония, Аргентина, Италия, Саудовская Аравия; общие государственные расходы (% от ВВП) -Корея, Великобритания, Китай, ЮАР.
В результате кластерного анализа факторов развития стран в20 выделены три уровня их значимости: высший - Бразилия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) и Турция, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор); средний - Австралия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор), валовые национальные сбережения и общие государственные расходы (% от ВВП); Аргентина, валовой государственный долг (% от ВВП); Бразилия, валовой
государственный долг (% от ВВП); Индия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор); Мексика, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор); ЮАР, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор); Япония, валовой государственный долг (% от ВВП), а также самый многочисленный уровень - низший. Возможности развития России связаны с активным сотрудничеством с Индонезией, Германией и Индией.
В результате нейросетевого анализа выявлены такие направления развития России, как «валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор)» и «валовые национальные сбережения», которые будут усилены в сотрудничестве, соответственно, с Индонезией, Германией, Индией и ЮАР, Канадой, Японией, Аргентиной, Италией, Саудовской Аравией.
Таким образом, в результате кластерного и нейросетевого анализа перспектив развития стран «Большой двадцатки» выявлены возможности сотрудничества России с Германией, Индией, Индонезией, Саудовской Аравией и Аргентиной по двум ключевым направлениям: «валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор)» и «валовые национальные сбережения» с усилением факторов «баланс текущего счета (% от ВВП)», «валовой государственный долг (% от ВВП)», «общие государственные расходы (% от ВВП)».
Таблица 1
Агломерация факторов развития стран С20
Table 1
Agglomeration of the G20 development drivers
Номер Страна, фактор Квадратичное
кластера евклидово расстояние
1 Австралия, баланс текущего счета Бразилия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 2 195 464,444
(% от ВВП) Турция, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 273 108,694
Австралия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 63 049,565
Австралия, общие государственные расходы (% от ВВП) 7 025,988
Австралия, рост ВВП в постоянных ценах, % 234,883
Аргентина, баланс текущего счета (% от ВВП) 52,879
2 Австралия, валовой внутренний продукт Индия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 15 411,413
(ВВП, дефлятор) Бразилия, валовой государственный долг (% от ВВП) 5 136,148
Германия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 899,725
Саудовская Аравия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 147,544
3 Турция, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) Япония, валовой государственный долг (% от ВВП) 13 184,1
4 Индия, валовой внутренний продукт ЮАР, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 7 542,118
(ВВП, дефлятор) Мексика, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 1 928,841
Индонезия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 172,078
5 Австралия, общие государственные Аргентина, валовой государственный долг (% от ВВП) 4 906,432
расходы (% от ВВП) Австралия, валовые национальные сбережения 1 666,067
Германия, валовые национальные сбережения 666,816
Германия, общие государственные расходы (% от ВВП) 369,102
Австралия, валовой государственный долг (% от ВВП) 63,086
6 Бразилия, валовой государственный долг Великобритания, валовой государственный долг (% от ВВП) 851,699
(% от ВВП) Франция, валовой государственный долг (% от ВВП) 194,475
7 Аргентина, валовой государственный долг Индия, валовой государственный долг (% от ВВП) 834,134
(% от ВВП) Китай, валовой государственный долг (% от ВВП) 457,782
Германия, валовой государственный долг (% от ВВП) 285,354
ЮАР, валовой государственный долг (% от ВВП) 90,045
8 Германия, валовой внутренний продукт Италия, валовой государственный долг (% от ВВП) 589,033
(ВВП, дефлятор) Россия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 101,967
Канада, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 88,428
9 Австралия, валовые национальные сбережения Аргентина, валовые национальные сбережения 224,475
10 Германия, общие государственные Италия, общие государственные расходы (% от ВВП) 179,572
расходы (% от ВВП) Канада, общие государственные расходы (% от ВВП) 83,52
11 Великобритания, валовой государственный долг (% от ВВП) Канада, валовой государственный долг (% от ВВП) 174,552
12 Германия, валовые Индия, валовые национальные сбережения 166,303
национальные сбережения Саудовская Аравия, валовой государственный долг (% от ВВП) 79,477
Мексика, общие государственные расходы (% от ВВП) 52,878
13 Австралия, рост ВВП Германия, баланс текущего счета (% от ВВП) 137,044
в постоянных ценах, % Саудовская Аравия, баланс текущего счета (% от ВВП) 50,885
14 Аргентина, валовые национальные сбережения Бразилия, валовые национальные сбережения 84,623
15 Индия, валовые национальные сбережения Саудовская Аравия, валовые национальные сбережения 82,794
16 Саудовская Аравия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) Япония, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 50,477
Источник: рассчитано по данным Международного валютного фонда.
URL: http://data.trendeconomy.ru/dataviewer/imf/imf_data/world_economic_outlook?
kf=IMF_WEO&time_period=2018,2019,2020,2021,2022,2023&subject_weo
Source: Authoring based on International Monetary Fund data.
URL: http://data.trendeconomy.ru/dataviewer/imf/imf_data/world_economic_outlook?
kf=IMF_WEO&time_period=2018,2019,2020,2021,2022,2023&subject_weo
Таблица 2
Иерархия важности факторов развития стран С20
Table 2
The hierarchy of the G20 development drivers
Страна, фактор Важность Нормализованная важность, %
Великобритания, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,022303 100
ЮАР, валовые национальные сбережения 0,021779 97,6
Великобритания, валовые национальные сбережения 0,020425 91,6
Германия, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,019225 86,2
Канада, валовые национальные сбережения 0,017568 78,8
ЮАР, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,017274 77,5
США, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,016283 73
Корея, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,015699 70,4
Мексика, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,015466 69,3
Мексика, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,015177 68,1
Корея, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,014876 66,7
Индонезия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,014762 66,2
Турция, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,014242 63,9
Россия, валовые национальные сбережения 0,013956 62,6
Великобритания, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,013336 59,8
Япония, валовые национальные сбережения 0,013297 59,6
Аргентина, валовые национальные сбережения 0,013013 58,3
Германия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,012958 58,1
Япония, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,012728 57,1
Саудовская Аравия, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,012677 56,8
Германия, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,012356 55,4
Великобритания, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,012322 55,2
Аргентина, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,012133 54,4
Россия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,011951 53,6
Италия, валовые национальные сбережения 0,011726 52,6
Индия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,011716 52,5
Китай, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,011589 52
Китай, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,011468 51,4
ЮАР, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,011444 51,3
Саудовская Аравия, валовые национальные сбережения 0,011188 50,2
США, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,010995 49,3
Китай, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,010941 49,1
Бразилия, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,010777 48,3
ЮАР, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,010748 48,2
Япония, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,010537 47,2
Великобритания, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,010512 47,1
Бразилия, валовые национальные сбережения 0,010425 46,7
Корея, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,010278 46,1
Великобритания, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,010261 46
Аргентина, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,010238 45,9
Индонезия, валовые национальные сбережения 0,009893 44,4
Индонезия, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,009799 43,9
Индия, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,009427 42,3
Турция, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,009282 41,6
Индонезия, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,009227 41,4
Япония, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,00918 41,2
США, валовые национальные сбережения 0,009082 40,7
Австралия, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,009046 40,6
Индия, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,009021 40,4
Франция, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,008937 40,1
Индия, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,008639 38,7
Бразилия, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,008575 38,4
Корея, валовые национальные сбережения 0,008565 38,4
Италия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,00856 38,4
ЮАР, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,008477 38
Мексика, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,008402 37,7
Китай, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,008378 37,6
Турция, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,008022 36
США, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,007989 35,8
Саудовская Аравия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,007871 35,3
Франция, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,007803 35
Саудовская Аравия, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,007741 34,7
Индия, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,007587 34
Австралия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,007507 33,7
Россия, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,007344 32,9
Аргентина, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,007343 32,9
Германия, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,007318 32,8
Франция, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,007219 32,4
Мексика, валовые национальные сбережения 0,00713 32
Корея, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,006819 30,6
Австралия, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,006759 30,3
Италия, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,006676 29,9
Китай, валовые национальные сбережения 0,006571 29,5
Германия, валовые национальные сбережения 0,006508 29,2
Индонезия, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,006493 29,1
Мексика, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,00647 29
Саудовская Аравия, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,006394 28,7
Канада, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,006368 28,6
Австралия, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,00633 28,4
Бразилия, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,006258 28,1
Италия, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,00621 27,8
Канада, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,006128 27,5
Япония, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,006099 27,3
Турция, валовые национальные сбережения 0,005951 26,7
Турция, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,005763 25,8
США, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,005569 25
Франция, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,005465 24,5
Бразилия, валовой государственный долг (% от ВВП) 0,005369 24,1
Россия, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,005345 24
Китай, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,005306 23,8
Корея, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,005265 23,6
Япония, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,005258 23,6
Турция, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,005202 23,3
Австралия, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,005192 23,3
Саудовская Аравия, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,005131 23
Италия, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,005013 22,5
Германия, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,004995 22,4
Индия, валовые национальные сбережения 0,004939 22,1
США, валовой внутренний продукт (ВВП, дефлятор) 0,004933 22,1
ЮАР, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,004785 21,5
Австралия, валовые национальные сбережения 0,004681 21
Канада, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,004654 20,9
Франция, валовые национальные сбережения 0,004345 19,5
Мексика, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,004073 18,3
Канада, баланс текущего счета (% от ВВП) 0,003824 17,1
Италия, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,003814 17,1
Россия, общие государственные расходы (% от ВВП) 0,003313 14,9
Аргентина, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,002876 12,9
Канада, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,002615 11,7
Франция, рост ВВП в постоянных ценах, % 0,00223 10
Источник: рассчитано по данным Международного валютного фонда.
URL: http://data.trendeconomy.ru/dataviewer/imf/imf_data/world_economic_outlook?
kf=IMF_WE0&time_period=2018,2019,2020,2021,2022,2023&subject_weo
Source: Authoring based on International Monetary Fund data.
URL: http://data.trendeconomy.ru/dataviewer/imf/imf_data/world_economic_outlook?
kf=IMF_WE0&time_period=2018,2019,2020,2021,2022,2023&subject_weo
LM -fc.
Рисунок 1
IDFO-модель направлений сотрудничества России со странами G20 Figure 1
IDFO model of cooperation aspects between Russia and the G20 countries
n 2
Я S V. ъ
N-g
CL g rt- О
ч "о
^ 3 о S ? 3 г
ш
s =
1.Г
о о ш Q
Источник: авторская разработка
Source: Authoring
Список литературы
1. Глазьев С.Ю., Байзаков С.Б., Ершов М.В. и др. О реформировании глобальной валютно-финансовой системы и стимулировании экономического роста // Деньги и кредит. 2012. № 7. С. 43-47.
2. Wouters J., Ramopoulos T. The G20 and Global Economic Governance: Lessons from Multi-Level European Governance? Journal of International Economic Law, 2012, vol. 15, iss. 3, pp. 751-775. URL: https://doi.org/10.1093/jiel/jgs036
3. Luckhurst J. The G20's Growing Political and Economic Challenges. Global Summitry, 2016, vol. 2, iss. 2, pp. 161-179. URL: https://doi.org/10.1093/global/gux004
4. Chin G.T., Dobson H. China's Presidency of the G20 Hangzhou: On Global Leadership and Strategy. Global Summitry, 2015, vol. 1, iss. 2, pp. 151-170.
URL: https://doi.org/10.1093/global/guw002
5. Ларионова М.В. Немецкое председательство в «Большой двадцатке» и итоги Гамбургского саммита G20 // Экономическое развитие России. 2017. Т. 24. № 8. С. 15-18.
6. Платонова Е.Д. Саммит G20-2017: развитие институтов глобальной экономики // Экономические науки. 2017. № 152. С. 7-10.
7. Богачева О.В., Смородинов О.В. Проблемы «зеленого» финансирования в странах G20 // Мировая экономика и международные отношения. 2017. Т. 61. № 10. С. 16-24. URL: https://doi.org/10.20542/0131-2227-2017-61-10-16-24
8. Berger A., Leininger J., Messner D. The G20 in 2017: Born in a Financial Crisis - Lost in a Global Crisis? Global Summitry, 2017, vol. 3, iss. 2, pp. 110-123.
URL: https://doi.org/10.1093/global/guy011
9. Haldenwang C., Schwab J. Pathways to International Tax Governance: Has the German G20 Presidency Made a Difference? Global Summitry, 2017, vol. 3, iss. 2, pp. 141-155.
URL: https://doi.org/10.1093/global/guy006
10. Leininger J. "On the Table or at the Table?" G20 and its Cooperation with Africa. Global Summitry, 2017, vol. 3, iss. 2, pp. 193-205. URL: https://doi.org/10.1093/global/guy010
11. Scholz I., Brandi C. Implementing the 2030 Agenda for Sustainable Development: Achievements and Limitations of the G20 Presidency in 2017. Global Summitry, 2017, vol. 3, iss. 2,
pp. 156-175. URL: https://doi.org/10.1093/global/guy003
12. Vabulas F. G20 Since the Global Crisis. International Affairs, 2018, vol. 94, iss. 5, pp. 1184-1185. URL: https://doi.org/10.1093/ia/iiy126
13. Cooper A.F. The G20 as an Improvised Crisis Committee and/or a Contested 'Steering Committee' for the World. International Affairs, 2010, vol. 86, iss. 3, pp. 741-757.
URL: https://doi.org/10.1111/j.1468-2346.2010.00909.x
14. Messner D., Snower D. The G20 Summit Was More Successful Than You Think. Global Summitry, 2017, vol. 3, iss. 2, pp. 206-211. URL: https://doi.org/10.1093/global/guy009
15. Тупикина Е.Н., Ким Е.А., Удовик А.С. Внешняя торговля регионов России: кластерный подход // Региональная экономика: теория и практика. 2018. Т. 16. Вып. 3. С. 398-413. URL: https://doi.org/10.24891/re.16.3.398
16. Болдыревский П.Б., Игошев А.К., Кистанова Л.А. Кластерный анализ экономической устойчивости промышленных предприятий России // Экономический анализ: теория и практика. 2017. Т. 16. Вып. 10. С. 1959-1971. URL: https://doi.org/10.24891/ea.16.10.1959
17. Валеева С.В. Развитие концепции кластерного подхода в туризме // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2016. Т. 12. Вып. 1. С. 116-130.
URL: https://cyberleninka.rU/article/v/razvitie-kontseptsii-klastemogo-podhoda-v-turizme
18. Змановская М.А. Комплексная оценка эффективности кластер-анализа для лизинговых компаний // Финансы и кредит. 2012. № 1. С. 55-61.
URL: https://cyberleninka.ru/article/v/kompleksnaya-otsenka-effektivnosti-klaster-analiza-dlya-lizingovyh-kompaniy
Информация о конфликте интересов
Мы, авторы данной статьи, со всей ответственностью заявляем о частичном и полном отсутствии фактического или потенциального конфликта интересов с какой бы то ни было третьей стороной, который может возникнуть вследствие публикации данной статьи. Настоящее заявление относится к проведению научной работы, сбору и обработке данных, написанию и подготовке статьи, принятию решения о публикации рукописи.
pISSN 2073-2872 International Economic Relations
eISSN 2311-875X
DEVELOPMENT OPPORTUNITIES OF THE G20 NATIONS AND RUSSIA Valerii V. SMIRNOV % Alena V. MULENDEEVAb
a I.N. Ulianov Chuvash State University (Chuv SU), Cheboksary, Chuvash Republic, Russian Federation v2v3s4@mail.ru
https://orcid.org/0000-0002-6198-3157
b I.N. Ulianov Chuvash State University (Chuv SU), Cheboksary, Chuvash Republic, Russian Federation al ena-mulende eva@yandex. ru ORCID: not available
• Corresponding author
Article history: Abstract
Received 25 September 2018 Subject The article discusses growth drivers of the G20 and represents the cluster and Received in revised form neural network analysis of development opportunities of the G20.
18 October 2018 Objectives The research identifies development opportunities of the G20 nations and
Accepted 14 November 2018 outlines aspects for cooperation with Russia.
Available online Methods The research is based on a systems approach, cluster and neural network
16 January 2019 analysis.
Results The cluster and neural network analysis involves the 2018-2023 forecast data on JEL classification: C13, C43, growth drivers of the G20 in terms of the International Monetary Fund. Cluster analysis E10, F15, F62 revealed priority development drivers of the G20, while neural network analysis discerns
three levels of their significance.
Conclusions and Relevance As part of the G20, Russia may place stake on Gross Domestic Product and gross national saving, which may be reinforced in cooperation with Keywords: cluster analysis, Indonesia, Germany, India and South Africa, Canada, Japan, Argentina, Italy, Saudi Arabia neural network analysis, respectively. The findings can be reasonably used to establish international economic agglomeration order, factors, relationships and reduce the adverse effect of globalization challenges and their G20 consequences.
© Publishing house FINANCE and CREDIT, 2018
Please cite this article as: Smirnov V.V., Mulendeeva A.V. Development Opportunities of the G20 Nations and Russia. National Interests: Priorities and Security, 2019, vol. 15, iss. 1, pp. 124-139. https://doi.org/10.24891/ni. 15. 1.124
References
1. Glaz'ev S.Yu., Baizakov S.B., Ershov M.V. et al. [On reforming the global monetary and financial system and stimulating economic growth]. Den'gi i kredit = Money and Credit, 2012, no. 7,
pp. 43-47. (In Russ.)
2. Wouters J., Ramopoulos T. The G20 and Global Economic Governance: Lessons from Multi-Level European Governance? Journal of International Economic Law, 2012, vol. 15, iss. 3, pp. 751-775. URL: https://doi.org/10.1093/jiel/jgs036
3. Luckhurst J. The G20's Growing Political and Economic Challenges. Global Summitry, 2016, vol. 2, iss. 2, pp. 161-179. URL: https://doi.org/10.1093/global/gux004
4. Chin G.T., Dobson H. China's Presidency of the G20 Hangzhou: On Global Leadership and Strategy. Global Summitry, 2015, vol. 1, iss. 2, pp. 151-170.
URL: https://doi.org/10.1093/global/guw002
5. Larionova M.V. [German presidency of G20 and outcome of G20 Summit in Hamburg]. Ekonomicheskoe razvitie Rossii = Russian Economic Developments, 2017, vol. 24, no. 8, pp. 15-18. (In Russ.)
6. Platonova E.D. [G20 Summit-2017: Development of the institutes of global economy]. Ekonomicheskie nauki = Economic Sciences, 2017, no. 152, pp. 7-10. (In Russ.)
7. Bogacheva O.V., Smorodinov O.V. [Challenges to green finance in G20 countries]. Mirovaya ekonomika i mezhdunarodnye otnosheniya = World Economy and International Relations, 2017, vol. 61, no. 10, pp. 16-24. (In Russ.) URL: https://doi.org/10.20542/0131-2227-2017-61-10-16-24
8. Berger A., Leininger J., Messner D. The G20 in 2017: Born in a Financial Crisis - Lost in a Global Crisis? Global Summitry, 2017, vol. 3, iss. 2, pp. 110-123.
URL: https://doi.org/10.1093/global/guy011
9. Haldenwang C., Schwab J. Pathways to International Tax Governance: Has the German G20 Presidency Made a Difference? Global Summitry, 2017, vol. 3, iss. 2, pp. 141-155.
URL: https://doi.org/10.1093/global/guy006
10. Leininger J. "On the Table or at the Table?" G20 and Its Cooperation with Africa. Global Summitry, 2017, vol. 3, iss. 2, pp. 193-205. URL: https://doi.org/10.1093/global/guy010
11. Scholz I., Brandi C. Implementing the 2030 Agenda for Sustainable Development: Achievements and Limitations of the G20 Presidency in 2017. Global Summitry, 2017, vol. 3, iss. 2, pp. 156-175. URL: https://doi.org/10.1093/global/guy003
12. Vabulas F. G20 since the Global Crisis. International Affairs, 2018, vol. 94, iss. 5, pp. 1184-1185. URL: https://doi.org/10.1093/ia/iiy126
13. Cooper A.F. The G20 as an Improvised Crisis Committee and/or a Contested 'Steering Committee' for the World. International Affairs, 2010, vol. 86, iss. 3, pp. 741-757.
URL: https://doi.org/10.1111/j.1468-2346.2010.00909.x
14. Messner D., Snower D. The G20 Summit Was More Successful Than You Think. Global Summitry, 2017, vol. 3, iss. 2, pp. 206-211. URL: https://doi.org/10.1093/global/guy009
15. Tupikina E.N., Kim E.A., Udovik A.S. [Foreign Trade of Russian Regions: A Cluster Approach]. Regionalnaya ekonomika: teoriya i praktika = Regional Economics: Theory and Practice, 2018, vol. 16, no. 3, pp. 398-413. (In Russ.) URL: https://doi.org/10.24891/re.16.3.398
16. Boldyrevskii P.B., Igoshev A.K., Kistanova L.A. [A cluster analysis of Russian industrial enterprises' economic sustainability]. Ekonomicheskii analiz: teoriya i praktika = Economic Analysis: Theory and Practice, 2017, vol. 16, no. 10, pp. 1959-1971. (In Russ.)
URL: https://doi.org/10.24891/ea.16.10.1959
17. Valeeva S.V. [Development of the cluster approach concept in tourism]. Natsionalnye interesy: prioritety i bezopasnost' = National Interests: Priorities and Security, 2016, vol. 12, no. 1,
pp. 116-130. URL: https://cyberleninka.ru/article/v/razvitie-kontseptsii-klasternogo-podhoda-v-turizme (In Russ.)
18. Zmanovskaya M.A. [Comprehensive assessment of the effectiveness of cluster analysis for leasing companies]. Finansy i kredit = Finance and Credit, 2012, no. 1, pp. 55-61. URL: https://cyberleninka.ru/article/v/kompleksnaya-otsenka-effektivnosti-klaster-analiza-dlya-lizingovyh-kompaniy (In Russ.)
Conflict-of-interest notification
We, the authors of this article, bindingly and explicitly declare of the partial and total lack of actual or potential conflict of interest with any other third party whatsoever, which may arise as a result of the publication of this article. This statement relates to the study, data collection and interpretation, writing and preparation of the article, and the decision to submit the manuscript for publication.
