CC BY
108
Плотников В.А., Рогатин С.И.
ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ СИСТЕМЫ ГОСУДАРСТВЕННЫХ ЗАКУПОК И ГОСУДАРСТВЕННОГО ОБОРОННОГО ЗАКАЗА
Аннотация. Государство в современной экономике играет важную роль, причем с течением времени и по мере роста уровня социально-экономического развития уровень государственного вмешательства в экономику возрастает. Особое значение это государственное вмешательство приобретает в кризисные периоды развития. Ключевым инструментом государственного влияния на экономику (как косвенного, так и прямого) являются государственные закупки. В современных условиях наблюдается тенденция роста их императивности. Это приводит к миграции от концепции «государственных закупок» к концепции «государственных заказов». В свете этих обстоятельств в статье проанализированы перспективы развития системы государственных закупок и государственного оборонного заказа в современной России.
Ключевые слова. Государственные и муниципальные закупки, государственный оборонный заказ, система государственного управления, закон Вагнера, государственное вмешательство в экономику, экономические санкции, экономические интересы, трансфер институтов.
Plotnikov V.A., Rogatin S.I.
PROSPECTS FOR THE DEVELOPMENT OF THE STATE PROCUREMENTS AND THE STATE DEFENSE ORDER SYSTEMS
Abstract. The state in the modern economy plays an important role, and over time and as the level of socioeconomic development grows, the level of state intervention in the economy increases. This state intervention acquires special significance in crisis periods of development. The key instrument of state influence on the economy (both indirect and direct) is public procurement. In modern conditions, there is a tendency to increase their imperativeness. This leads to a migration from the concept of "public procurement" to the concept of "state orders". Under these circumstances, the article analyzes the prospects for the development of the public procurement system and the state defense order in modern Russia.
Keywords. State and municipal procurement, state defense order, public administration system, Wagner law, state intervention in the economy, economic sanctions, economic interests, transfer of institutions.
Введение
Государство в современной экономике играет важную роль, не только устанавливая макропропорции в хозяйственном комплексе [1], регулируя направления предпринимательской активности [2], особенно в инновационной сфере [3, 4], в частности - в связи с цифровизацией социально-экономической си-
ГРНТИ 82.13.01 EDN HGUUFL
© Плотников В. А., Рогатин С.И., 2022
Владимир Александрович Плотников - доктор экономических наук, профессор, профессор кафедры общей экономической теории и истории экономической мысли Санкт-Петербургского государственного экономического университета.
Сергей Иванович Рогатин - кандидат экономических наук, директор по экономике Ижевского радиозавода. Контактные данные для связи с авторами (Плотников В.А.): 191023, Санкт-Петербург, Садовая ул., 21 (Russia, St. Petersburg, Sadovaya str., 21). Е-mail: [email protected]. Статья поступила в редакцию 15.07.2022.
стемы [5, 6], занимаясь индикативным планированием [7] и т.д., но и напрямую участвуя в хозяйственной жизни. Иными словами, помимо косвенных методов государственного регулирования экономики правительства различных стран активно участвуют в прямом регулировании и даже управлении хозяйственной жизнью страны.
Вопреки часто озвучиваемому в либерально-экономической и публицистической литературе мнению о том, что для стимулирования экономического роста необходимо снижать долю государства в экономике, на долгосрочном временном интервале наблюдается обратное явление: по мере развития экономики доля государства в ней возрастает. Например, по данным Е. Гайдара [8], в период 1831-1900 гг. соотношение государственных расходов и ВВП Англии колебалось в диапазоне от 6.3% до 10.7%. Но уже к 1913 году эта доля возрастает до 11.2%, а за период 1990-1999 гг. аналогичный показатель для Великобритании составил 40.6%. Эта зависимость получила название закона Вагнера.
Применительно к современным условиям этот закон Е.В. Балацкий предлагает сформулировать следующим образом: «Рост валового внутреннего продукта (национального дохода) сопровождается ускоренным ростом государственных расходов» [9, с. 80]. То есть рост госсектора в экономике на современном этапе общественного развития если не несомненен, то должен происходить с весьма высокой вероятностью, и это не приводит к угнетению экономического роста, а стимулирует его. Напротив, «уход» государства из экономики (что мы наблюдали в России в период радикальных фундаментально-рыночных реформ 1990-х гг.) способен привести к драматическим последствиям в виде экономического спада и деградации социально-экономической системы [10, 11].
Промежуточную, сдержанную позицию занимают Г. Идрисов и С. Синельников-Мурылев, которые отмечают: «Результаты эмпирических исследований не дают однозначного ответа на вопрос о том, стимулируют ли совокупные государственные расходы долгосрочный экономический рост. Более того, существует важная обратная зависимость: с ростом дохода у индивидуумов растет относительная ценность потребления общественных благ по отношению к частным. Поэтому по мере экономического развития доля государства в экономике обычно растет» (цит. по: https://www.iep.ru/ru/publikatcii/ риЬНсайоп/6047.Мш1).
Из проанализированных точек зрения вытекает ряд выводов:
• во-первых, рост государственного присутствия в экономике не должен расцениваться как однозначное явление, дать этому факту оценку в упрощенных координатах «хорошо - плохо» нельзя, всё определяется конкретными обстоятельствами, уровнем социально-экономического развития страны, ее институциональным устройством и т.д.;
• во-вторых, на современном этапе развития российской экономики (оцениваемом с фундаментальных позиций эволюции социально-экономической системы страны, что сделано в упомянутой выше работе Е.В. Балацкого, в которой построены экономико-математические модели, расчеты по которым подтверждают данный вывод) рост государственного участия в экономике является благоприятным для ее успешного развития фактором;
• в-третьих, сегодня российская экономика стоит перед довольно серьезными вызовами, обусловленными внешним санкционным давлением, которые требуют быстрой и целенаправленной перестройки ее институциональной структуры [12], что невозможно сделать без концентрации в руках государства не только административных и политических рычагов управления, но и экономической власти, что неизбежно связано с ростом прямого вмешательства государства в экономику. Конечно, этими рассуждениями мы не отвергаем часто повторяемую в общественном дискурсе
фразу о необходимости оптимизации государственного участия в экономике. Напротив, мы предлагаем проводить именно «оптимизацию» (вопрос строгого выбора критериев оптимизации - отдельный, он требует самостоятельного анализа), а не вульгарное «сокращение» (вульгарное потому, что в современном управленческом лексиконе, будь то управление в бизнесе или в публичном секторе, оптимизацией расходов, персонала и т.д. часто называют их банальное сокращение). Необходимо приведение размеров госсектора в соответствии с объективными требованиями сложившейся в России и проектируемой на перспективу хозяйственной системы.
Одним из основных каналов влияния государства на экономику является его участие в сделках в качестве покупателя товаров, работ, услуг, т.е. выполнение закупок для государственных и муниципальных нужд. Рассмотрению именно этой составляющей посвящена данная статья.
Государственные закупки и государственный заказ
Государственные (строго говоря - «государственные и муниципальные», но для некоторого упрощения восприятия текста статьи в дальнейшем от оборота «и муниципальные» мы откажемся, что нисколько не влияет на общность рассмотрения) закупки играют важную роль в экономиках большинства стран мира [13, 14]. Система государственных закупок «основывается на экономической деятельности государства как субъекта рыночных отношений. Данная система призвана выполнять не только функции обеспечения общественных потребностей, но и функции государственного регулирования, направленные на поддержание равновесия вокруг определенных заданных макроэкономических, финансовых, социальных и экологических параметров и индикаторов» [15, с. 79].
Важно подчеркнуть двоякую роль государственных закупок, которые, как отмечено в процитированном фрагменте статьи И. Смотрицкой и С. Черных, с одной стороны, решают задачу удовлетворения части совокупного спроса, предъявляемого обществом в целом либо его обширными и значимыми социальными группами (например, детьми, посещающими детские сады; лицами, пребывающими в местах лишения свободы; гражданами, проходящими действительную военную службу по призыву, и др.), а, с другой стороны, через предъявляемые специальные требования к участникам и самой процедуре закупок, влияют на организацию хозяйственной жизни, ее структуру и направления развития.
Следует отметить тесную связь категорий «государственные закупки» и «государственный заказ», которые зачастую и совершенно справедливо рассматриваются совместно. Проанализируем их взаимосвязь через экономическую категорию «спрос», под которым, как известно из учебников по основам экономической теории, понимается способность и готовность покупателей совершить торговую сделку и приобрести на рынке те или иные, необходимые им для удовлетворения потребностей, товары, работы, услуги.
«Государственные закупки» обозначают процесс заключения таких сделок купли-продажи, в которых в качестве покупателя выступает государство в широком его понимании - в виде совокупности всех его органов и организаций, а также формально негосударственных (не 100% государственных), но находящихся в ведении государства, кроме того, в роли покупателя от имени государства могут выступать независимые от него организации, действующих по поручению и от имени государства при заключении торговых сделок. Концепция государственных закупок базируется на теоретическом представлении о рынке совершенной конкуренции, где присутствует изобилие благ, и главным дефицитным ресурсом являются деньги.
Иными словами, концепция государственных закупок неявно базируется на идеологеме: «На рынке, имея деньги, можно купить всё». Но жизнь, особенно реалии 2022 года, когда доселе скрытое противостояние России и коалиции стран Запада при ведущей роли США перешло в открытую форму, итогом чего стали многочисленные меры внешнего политико-экономического давления на Россию, опровергает справедливость этой идеологемы. Выяснилось, что в новых условиях основным фактором в экономике является не денежный, а фактор наличия ресурсов в натуральном виде (металлов, нефти и газа, микроэлектронных компонентов, продовольствия, промышленного оборудования, транспортных средств и др.).
В условиях физического отсутствия на рынке необходимых для государства товаров, работ, услуг или желающих их продавать, совершить государственную закупку невозможно, даже при наличии значительных запасов денег. Товары и деньги трансформируются друг в друга лишь в условиях достаточности и сбалансированности количеств и первых, и вторых. Если же товарная масса сжалась (в нашем случае - вследствие разрыва производственных и торговых цепочек из-за санкций), закупку становится невозможно совершить.
И здесь логичным выглядит переход к категории «государственный заказ». Заказ - это артикулированная потребность покупателя, который озвучивает не только потенциальному или реальному продавцу, но и производителю (если на рынке соответствующий предмет заказа не представлен) свое желание что-либо приобрести, а также готовность оплатить это приобретение. Иными словами заказ -с позиции теории спроса - это потенциальный, будущий спрос, подтверждаемый документально зафиксированным намерением рыночного субъекта совершить сделку. Государственный заказ, таким образом, является более общей категорией, по сравнению с государственной закупкой, т.к. из заказа вытекает закупка, обратное же - неверно.
С учетом тех изменений, которые происходят в современной экономике, приоритет следует отдавать государственным заказам, взамен государственных закупок, что, возможно, потребует некоторых поправок в законодательстве. Напомним, что в настоящее время основными актами, регламентирующими госзакупки (в широком смысле) в РФ являются: Федеральный закон «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд» от 05.04.2013 г. № 44-ФЗ и Федеральный закон «О закупках товаров, работ, услуг отдельными видами юридических лиц» от 18.07.2011 г. № 223-ФЗ, в наименованиях которых речь идет именно о «закупках».
При этом в акте, касающемся сферы военной безопасности государства, где риск рыночных несовершенств может оказаться фатальным для страны, в названии реализован предлагаемый нами подход, акцентирующий внимание на «заказе». Это - Федеральный закон «О государственном оборонном заказе» от 29.12.2012 г. № 275-ФЗ. Нам представляется возможным и перспективным имплементация некоторых положений, описанных в этом законе, в российское законодательство о государственных закупках.
Государственный оборонный заказ: особенности осуществления
В упомянутом ранее федеральном законе о государственном оборонном заказе (ГОЗ) дается такая трактовка самой этой категории (п. 1 ст. 3): «Государственный оборонный заказ - установленные нормативным правовым актом Правительства Российской Федерации задания на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для федеральных нужд в целях обеспечения обороны и безопасности Российской Федерации, а также поставки продукции в области военно-технического сотрудничества Российской Федерации с иностранными государствами в соответствии с международными обязательствами Российской Федерации». Как следует из этого определения, особой спецификой, на первый взгляд, ГОЗ не обладает.
В то же время, эта специфика имеется, она заключена в слове «задания». Каков лексический смысл этого слова? Если обратиться к интернет-версиям популярных словарей русского языка (см.: https://dic.academic.ru/dic.nsf/ogegova/59690), то можно отметить сходство трактовок этого слова. Например:
• задание - то, что назначено для выполнения, поручение (Толковый словарь Ожегова);
• задание - возложенная на кого-нибудь задача, поручение (Толковый словарь Ушакова);
• задание - вопрос, задача, урок, поручение, цель, запрос, миссия, штраф, план, нагрузка, упражнение,
тест, фант, мечта идея (Словарь русских синонимов и сходных по смыслу выражений / под. ред.
Н. Абрамова. М.: Русские словари, 1999).
То есть, выдача государством задания в рамках ГОЗ не предполагает сугубо рыночного, то есть паритетного, равноправного характера сделки. Покупатель в данном случае не делает запрос продавцу о наличии, количестве и качестве того или иного товара, чем выражает заинтересованность в его приобретении, а дает поручение обеспечить наличие этого товара в требуемом количестве, требуемого качества и в установленные сроки, обещая взамен совершить сделку по приобретению, выручка от которой покроет затраты поставщика (производителя) по ГОЗ.
То есть возникает интересный феномен: в рыночной в целом российской экономике имеется полурыночный сегмент, связанный с отношениями по ГОЗ. Конечно же, такая ситуация порождает «функциональные институциональные пустоты» [16, с. 27], заполняемые неформальными отношениями, которые являются предпосылкой для коррупции (хотя и не приводят с неизбежностью к ее появлению. В целом, вопрос изучения коррупции в государственных заказах и закупках заслуживает отдельного исследования, его мы касаться в данной статье не будем, т.к. ему посвящена отдельная, достаточно обширная, литература [17, 18, 19]).
Но экономические процессы являются многоуровневыми, поэтому может сложиться ситуация, когда в силу высокой императивности требований обеспечения военной безопасности страны, государство выдаст задание по ГОЗ и в достаточно жесткой форме потребует его исполнения. Но любое предприятие промышленности - особенно оборонно-промышленного комплекса, где производится технически очень сложная, инновационная и высокотехнологичная продукция [20, 21, 22], существенно зависит от своих поставщиков, поэтому может не справиться с выданным ему заданием вследствие невозможности в предписанные ГОЗ сроки организовать эффективную кооперацию с деловыми партнерами.
Для устранения этой проблемы в рамках Федерального закона «О внесении изменений в Федеральный закон "О государственном оборонном заказе" и отдельные законодательные акты Российской Федерации» от 29.06.2015 г. № 159-ФЗ в ФЗ-275 внесено следующее дополнение: «Для выполнения государственного оборонного заказа устанавливаются квоты обязательных поставок (государственное бронирование) важнейших видов материально-технических ресурсов государственному заказчику, головному исполнителю, исполнителю организациями-поставщиками, организациями-изготовителями независимо от их организационно-правовых форм. Порядок установления этих квот и формирования утверждаемых в составе государственного оборонного заказа перечня и объема указанных материально-технических ресурсов, порядок установления государственных регулируемых цен в пределах этих квот на указанные материально-технические ресурсы определяются Правительством Российской Федерации».
То есть, возникнув в сфере конечных поставок оборонной продукции, административный, а не экономический тип взаимодействия государства и бизнеса, изначально в формате выдачи заданий на поставку в рамках ГОЗ, неизбежно распространился и на дальнейшие звенья отраслевых цепочек создания ценности. То есть, по сути, мы видим здесь некий аналог восстановления в новой институциональной форме функционирования системообразующих институтов советской экономики, действовавших в тесной связке: Госплан + Госснаб [23]. Планирование (функция Госплана) осуществляется при размещении ГОЗ, а организация полудирективного материально-технического снабжения (функция Госснаба) -при квотировании поставок «важнейших видов материально-технических ресурсов» по «государственным регулируемым ценам».
Мы не случайно упомянули здесь два этих советских органа управления экономикой. Они были организационно обособлены, действовали под эгидой правительства (Совета министров СССР), обладали существенными материальными, людскими, специальными (в частности - вычислительными мощностями) ресурсами, имели реальные полномочия распоряжения финансовыми средствами. С позиций теории управления, эти органы были дееспособны, а экономическая история СССР подтверждает высокую эффективность их деятельности. В приведенных выше законодательных формулировках и их авторских трактовках именно этого компонента - управленческой дееспособности выстраиваемых в рамках ГОЗ институциональных конструкций, на наш взгляд, не хватает.
По нашему мнению, целесообразным было бы, особенно с учетом современных реалий, возрождение в том или ином виде упомянутой связки «Госплан + Госснаб» не в общестрановом масштабе, а в рамках функционирования оборонно-промышленного комплекса и осуществления ГОЗ. Для этого необходимо организационное обособление соответствующих управленческих структур, что может быть сделано и без изменения действующего законодательства, в рамках подзаконных актов. О том, что в условиях проведения специальной военной операции российскими армией и флотом требуется повышение четкости и слаженности в работе оборонной промышленности с учетом всей ее многоуровневой кооперации, свидетельствуют факты, косвенно указывающие на возрастание потребности вооруженных сил в вооружении и военной технике, а также в иной конечной военной продукции.
Так, в интервью газете «Московский комсомолец», данном 23.06.2022 г., военный эксперт А. Леон-ков (см.: https://www.mk.ru/politics/2022/06/23/kalibry-u-rossii-skoro-zakonchatsya-leonkov-otvetil-na-slukh.html) приводит следующие данные: с начала специальной военной операции уже израсходовано свыше 2 тыс. высокоточных ракет, для сравнения - за период с 1991 по 2018 гг. американцы использовали 2520 высокоточных ракет «Томагавк», то есть показатели расхода ракет сопоставимы, но периоды, для которых приводятся эти количества, существенно различаются. «Для этого [российские] заводы работают в постоянном режиме. А сейчас вообще в три смены. «Калибры» делаются и будут делаться. Их производство не останавливается».
В то же время, для предприятий народнохозяйственного комплекса, еще не исполняющих ГОЗ и не включенных в сводный реестр предприятий оборонно-промышленного комплекса (его ведение предусмотрено п. 2 ст. 21 Федерального закона «О промышленной политике в Российской Федерации» от 31.12.2014 г. № 488-ФЗ), имеется возможность полного или частичного отказа от выполнения ГОЗ, если такое предложение им поступит. Конечно, в рамках сугубо рыночной модели удовлетворения государственных потребностей через «государственные закупки» предложение со стороны государства в адрес предприятия о поставках продукции (работ, услуг) имеет спорную легитимность. Но если мы говорим о переходе к концепции «государственных заказов», то ситуация изменяется.
Понятно, что в данном случае речь не идет о специализированных предприятиях ОПК, которые критически зависят от поставок по ГОЗ. Речь идет о предприятиях ОПК сильно дифференцированных, которые, помимо военной, производят и гражданскую продукцию, маржинальность которой может быть выше, чем при поставках по ГОЗ. Естественно, что такому предприятию экономически невыгодно работать в рамках системы ГОЗ, это наносит ущерб его экономическим интересам. И тем более такая ситуация характерна для предприятий, успешно работающих с гражданскими рынками, вовсе не производящих военную продукцию, но имеющими такую производственно-технологическую возможность.
Здесь налицо конфликт общественных интересов, выразителем которых является государство, и интересов частнопредпринимательских, связанных с извлечением прибыли и ее максимизацией. В результате этого конфликта государство сталкивается с проблемой в реализации своей защитной функции: оно четко осознает свои потребности, располагает необходимыми для производства и поставок соответствующих видов продукции (вооружения и военной техники или иного имущества специального назначения) деньгами, но не может свой потенциальный спрос трансформировать в спрос реальный, рыночный, т. к. на рынке отсутствуют продавцы, а те рыночные игроки, которые могли бы выступить в этой роли, отказываются от этого по экономическим, прежде всего, причинам.
В условиях стабильной ситуации эти противоречия могут быть разрешены с течением времени путем ведения переговоров, уторговывания, взаимного сближения позиций продавца (производителя) и покупателя (государства), создания государством условий (например, путем субсидирования производства и обучения персонала, введения налоговых льгот и проч.), которые делают исполнение ГОЗ экономически целесообразным. Но в ситуациях кризисных, критичных для страны, времени на подобные переговоры может не быть. Затягивание времени может привести к срывам в обеспечении государственных нужд, следствием которых будет существенное снижение общественного благосостояния.
Отсюда закономерно вытекает идея о необходимости расширения функционала государства по принуждению (формы принуждения могут быть различными, даже весьма мягкими, основанными на создании экономических стимулов, но от этого данное действие не перестает быть принуждением, т.к. в нем присутствует элемент давления со стороны государства) предприятий к участию в проектах по исполнению ГОЗ. Но так как границы между закупками (заказами) оборонного и гражданского назначения достаточно условны (например, информационные системы государственного управления, навигации и т.д. могут использоваться и в оборонных, и в гражданских целях), подобные нормы, связанные с «миграцией» институциональных правил из сферы ГОЗ в сферу закупок для государственных и муниципальных нужд - вопрос времени.
То есть, по мнению авторов, мы в ближайшее время можем стать свидетелями «обратного трансфера институтов». На протяжении практически всего постсоветского времени (начиная с пионерного документа - Указа Президента РФ от 08.04.1997 г. № 305 «О первоочередных мерах по предотвращению коррупции и сокращению бюджетных расходов при организации закупки продукции для государственных нужд» (вместе с «Положением об организации закупки товаров, работ и услуг для государственных нужд»)), удовлетворение государственных нужд выстраивалось на рыночной основе, а правовые нормы в сфере ГОЗ калькировались с аналогичного гражданского законодательства, т.е. осуществлялся «прямой трансфер институтов» из гражданской в оборонную сферу. Сегодня же, в силу описанных в статье обстоятельств, возможен запуск обратного процесса.
Его результатом может стать большая императивность федеральной контрактной системы, привнесение в нее элементов, присущих на сегодняшний день государственному оборонному заказу. И здесь вновь встает вопрос о необходимости создания некоего органа, имитирующего работу советских Госплана и Госснаба. Если выше мы говорили о целесообразности его создания в рамках ГОЗ, то распространение «заказного» подхода на сферу гражданских государственных «закупок» потребует расширения полномочий, изменения статуса подобных органов. Безусловно, эти вопросы требуют дальнейших исследований, но ставить их на сегодняшний день, по мнению авторов, уже вполне правомерно.
Заключение
Современная Россия стоит перед новыми вызовами в своем развитии, обусловленными политико-экономическими изменениями, которые наблюдаются в мире. Это порождает необходимость пересмотра и корректировки подходов к выстраиванию национальной экономической политики, одним из важных
направлений которой является осуществление регулирования через государственные закупки и заказы. Как показано в статье, это направление требует дальнейшего развития и усиления государственного присутствия в экономике, что вытекает из одного из объективных экономических законов - закона Вагнера.
В статье обоснован вывод о необходимости трансформации системы государственных закупок путем привнесения в нее элементов концепции государственных заказов, реализованной в настоящее время в законодательстве о государственном оборонном заказе. Помимо правовых, экономических, организационных и иных изменений, реализация авторских предложений потребует трансформаций в структуре государственного управления. Возникает необходимость формирования специальных органов (сначала отраслевых - в сфере ГОЗ, а затем и общесистемных), в чем-то повторяющих функционал советских Госплана и Госснаба.
Конечно, мы не призываем возродить эти органы в том виде, в котором они существовали в СССР, они вступят в противоречие с современной российской институциональной средой. Мы говорим о необходимости создания неких их аналогов, с точки зрения выполняемых в системе государственного заказа функций. Эти вопросы требуют дальнейших углубленных исследований.
ИСПОЛЬЗОВАННЫЕ ИСТОЧНИКИ
1. Плотников В.А. Понятие смешанной экономики: эволюция развития и современная трактовка // Известия Юго-Западного государственного университета. Серия: Экономика. Социология. Менеджмент. 2018. Т. 8. № 2 (27). С. 8-16.
2. Колпакиди Д.В. Современные инструменты развития малого и среднего предпринимательства в России: особые экономические зоны // Известия Санкт-Петербургского государственного экономического университета. 2019. № 3 (117). С. 57-64.
3. Вертакова Ю.В., Алпеева Е.А., Рябцева И.Ф. Прогресс и инновации: анализ системной взаимообусловленности. М.: ИНФРА-М, 2013. 137 с.
4. Вертакова Ю.В., Плотников В.А. Стратегия инновационного развития России: управленческие проблемы реализации // Друкеровский вестник. 2020. № 1 (33). С. 5-20.
5. Плотников В.А. Цифровизация как закономерный этап эволюции экономической системы // Экономическое возрождение России. 2020. № 2 (64). С. 104-115.
6. РукиновМ.В. Векторы технологических трансформаций и перспективы безопасного развития экономики России в условиях нового технологического уклада // Известия Санкт-Петербургского государственного экономического университета. 2020. № 1 (121). С. 7-15.
7. Вертакова Ю.В., Борисова М.С., Борисов А.М. Оценка эффективности публичного управления в России на региональном уровне: проблема выбора индикаторов развития // Известия Юго-Западного государственного университета. 2014. № 4 (55). С. 27-38.
8. Гайдар Е. Государственная нагрузка на экономику // Вопросы экономики. 2004. № 9. С. 4-23.
9. Балацкий Е.В. Закон Вагнера, кривая Арми-Рана и парадокс богатства // Общество и экономика. 2010. № 9. С. 80-97.
10. Рязанов В.Т. Экономическое развитие России: реформы и российское хозяйство в XIX-XX вв. СПб.: Наука, 1998. 796 с.
11. Холодков В.Г. Кризис 1990-х гг. как форма становления новой экономической системы в России // Вестник Московского университета. Серия 6. Экономика. 2008. № 6. С. 152-168.
12. Гришков В.Ф., Плотников В.А., Фролов А. О. Мобилизационная экономика в современной России: теоретические аспекты // Известия Санкт-Петербургского государственного экономического университета. 2022. № 3 (135). С. 7-13.
13. Дёгтев Г. В. Международный опыт государственных закупок // Современные проблемы науки и образования. 2013. № 6. С. 409.
14. Семенова Ф.З., Борлакова М.Б., Боташева Л.С. Зарубежный опыт организации государственных закупок // Фундаментальные исследования. 2016. № 6-2. С. 465-469.
15. Смотрицкая И., Черных С. Государственные закупки в системе взаимоотношений государства и рынка // Общество и экономика. 2010. № 1. С. 78-87.
16. Курбанов А.Х., Плотников В.А. Направления развития институционального регулирования государственных закупок // Известия Юго-Западного государственного университета. 2011. № 2 (35). С. 22-30.
17. Белокрылова О.С. Методы снижения рисков коррупции в системе государственных и муниципальных закупок // Journal of Economic Regulation. 2015. Т. 6. № 4. С. 140-146.
18. Бочуров А.А., Курбанов А.Х., Литвиненко А.Н., Шильников В.Г. Программа сбора и анализа статистической информации для организации противодействия теневым экономическим процессам на предприятиях оборонно-промышленного комплекса // Свидетельство о регистрации программы для ЭВМ ЯИ 2020611533, 04.02.2020. Заявка № 2020610428 от 21.01.2020.
19. Противодействие криминализации и коррупции в системе обеспечения экономической безопасности государства: монография. СПб., 2020. 216 с.
20. Князьнеделин Р.А. Механизм устойчивого развития оборонно-промышленного комплекса в условиях трансформации национальной промышленной политики: дис. ... д-ра экон. наук. Курск, 2021. 373 с.
21. Курбанов А.Х., Шахян И.А. Особенности функционирования международных оборонно-промышленных цепочек поставок // Экономический вектор. 2021. № 1 (24). С. 35-41.
22. Рогатин С.И. Оборонно-промышленный комплекс и потенциал его влияния на инновационное развитие экономики // Теория и практика сервиса: экономика, социальная сфера, технологии. 2021. № 4 (50). С. 5-9.
