CC BY
33
ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ НОРМЫ ОБ УГОЛОВНОЙ
ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА ФАЛЬСИФИКАЦИЮ ДОКАЗАТЕЛЬСТВ: ПРОБЛЕМА РАСШИРЕНИЯ КРУГА СУБЪЕКТОВ ПРЕСТУПЛЕНИЯ
PROSPECTS FOR THE DEVELOPMENT OF THE NORM ON CRIMINAL LIABILITY FOR FALSIFICATION OF EVIDENCE: THE PROBLEM OF EXPANDING THE CIRCLE OF SUBJECTS
OF CRIME
УДК 343.36
В.Л. БЕРДНИКОВ,
адъюнкт
(Омская академии МВД России, Россия, Омск) valerka.berdnikov79@mail.ru
VALERY L. BERDNIKOV,
Postgraduate (Omsk Academy of the Ministry of the Interior of Russia, Omsk, Russia)
Аннотация: в статье рассматриваются некоторые проблемы квалификации умышленной фальсификации доказательственной информации. Несмотря на распространенность подобных деяний они почти не исследованы, хотя одной ст. 303 Уголовного кодекса Российской Федерации для охвата всех возможных вариантов совершенно недостаточно. Установлено, что следует понимать под «фальсификацией доказательств по уголовным делам». В статье анализируется диспозиция ст. 303 Уголовного кодекса Российской Федерации, а также рассматриваются проблемы квалификации преступлений по ст. 303 Уголовного кодекса Российской Федерации. Особое внимание уделено особенностям субъекта преступления, предусмотренного ст. 303 Уголовного кодекса Российской Федерации. Обращается внимание на необходимость уточнить круг специальных субъектов, способных совершить данное уголовно наказуемое деяние. Осуществлен анализ проблем уголовно-правовой оценки действий секретаря судебного заседания и судьи как субъектов фальсификации доказательств. Сформулированы предложения по увеличению превентивного потенциала исследуемой уголовно-правовой нормы. Делается вывод о том, что лицо, совершающее фальсификацию, относится к специальному субъекту - следователь, дознаватель, прокурор, защитник (фальсификация доказательств иными участниками уголовного судопроизводства квалифицируется по иным статьям Уголовного кодекса Российской Федерации). Обобщение целей фальсификатора, излагаемых в приговорах, дает возможность сформулировать следующий признак субъективной стороны - из корыстной или иной личной заинтересованности.
Ключевые слова: правосудие, субъект преступления, судья, секретарь судебного заседания, фальсификация, оперативно-розыскная деятельность.
Для цитирования: Бердников В.Л. Перспективы развития нормы об уголовной ответственности за фальсификацию доказательств: проблема расширения круга субъектов преступления // Вестник Белгородского юридического института МВД России имени И.Д. Путилина. - 2023. - № 1. - С. 90-96.
Abstract: the article discusses some problems of qualification of intentional falsification of evidentiary information. Despite the prevalence of such acts they are almost not investigated, although one article 303 of the Criminal Code of the Russian Federation is absolutely not enough to cover all possible options. It has been established what should be understood by «falsification of evidence in criminal cases». At the same time, the article analyzes the disposition of Article 303 of the Criminal Code of the Russian Federation, and also considers the problems of qualifying crimes under Article 303 of the Criminal Code of the Russian Federation. Special attention is paid in the article to the peculiarities of the subject of the crime provided for in Article 303 of the Criminal Code of the Russian Federation. This is a special entity that has, in particular, access to the materials of the criminal case. Attention is drawn to the need, firstly, to clarify the range of special subjects
capable of committing this criminally punishable act. The analysis of the problems of criminal legal assessment of the actions of the secretary of the court session and the judge as subjects of falsification of evidence is carried out. Proposals to increase the preventive potential of the criminal law norm under study are formulated. It is concluded that the person committing the falsification belongs to a special subject: investigator, inquirer, prosecutor, defender (falsification of evidence by other participants in criminal proceedings is qualified under other articles of the Criminal Code of the Russian Federation). Generalization of the falsifier's goals set forth in the sentences makes it possible to formulate the following sign of the subjective side - out of selfish or other personal interest.
Keywords: justice, the subject of the crime, judge, secretary of the court session, falsification, operational investigative activity.
For citation: Berdnikov V.L. Prospects for the development of the norm on criminal liability for falsification of evidence:the problem of expanding the circle of subjects of crime // Vestnik of Putilin Belgorod Law Institute of Ministry of the Interior of Russia. - 2023. - № 1. - P. 90-96.
В последнее время термины «должностные преступления», «преступления, совершенные при участии должностного лица» получили широкое распространение в научной литературе, средствах массовой информации, ведомственных нормативных актах и деятельности органов внутренних дел. Это свидетельствует о необходимости выделения феномена противоправного поведения должностных лиц в относительно самостоятельную область изучения. Исследования различных ученых-правоведов свидетельствуют о необходимости отдельной разработки вопросов квалификации преступлений, совершаемых должностными лицами. Поскольку субъект таких видов противоправных деяний имеет определенный социально-правовой статус, это и определяет специфическую сферу его преступной деятельности. В этой связи исследование кри-минообразующих признаков такого состава преступления, как фальсификация доказательств и результатов оперативно-розыскной деятельности, где субъектом деяния является должностное лицо, представляется не менее логичным, ибо позволит объективно изучить и проанализировать специфичность данной группы преступлений, определить основные направления превенции указанного негативного явления.
Субъекту уголовной политики необходимо всесторонне и глубоко исследовать причины и условия совершения преступлений против правосудия лицами, осуществляющими предварительное следствие, поскольку игнорирование проблем в этой сфере может привести к непредсказуемым последствиям не только для системы правосудия, но и для общества в целом. С одной стороны, осуждение невиновного лица влечет для него (и членов его семьи) колоссальный ущерб; одно только наличие судимости закрывает многие возможности, главная из которых - возможность трудоустройства. С другой стороны, уход от ответственности лица, способного оплатить услу-
ги квалифицированного адвоката (как известно, имеющего разные возможности в сборе доказательств), не менее общественно опасно. Такая ситуация формирует у так называемых оправданных лиц чувство безнаказанности, возможности решения любых проблем за счет материальных ресурсов; толкает на совершение новых более общественно опасных преступлений.
Существующие проблемы, на наш взгляд, связаны, во-первых, с несовершенством норм ч. 2 и 3 ст. 303 Уголовного кодекса Российской Федерации1, во-вторых, с вытекающими отсюда ошибками квалификации, в-третьих, тем обстоятельством, что расследование по делам ведется субъектами, которые, наряду с обвиняемыми, относятся к одной и той же системе государственных учреждений, решающих задачи уголовного преследования.
В целях разграничения специальной и общей нормы (ч. 2 и 3 ст. 303 УК РФ и ст. 292 УК РФ) субъект квалификации должен последовательно проанализировать:
1) являются ли предметом преступления доказательства;
2) относится ли преступник к специальному субъекту;
3) какие действия и с какой целью совершил преступник.
Предметом фальсификации доказательств по уголовному делу чаще всего являются протоколы следственных действий, в том числе протоколы допросов свидетеля, потерпевшего, обвиняемого, протокол ознакомления с материалами уголовного дела, протокол осмотра, выемки (перечислены в порядке убывания встречаемости на практике). Реже встречаются фальсификации вещественных доказательств и заключений экспертов (как путем искажения, так и сокрытия).
Цель настоящего исследования - уточнить круг специальных субъектов (в том числе секре-
1 Далее - УК РФ.
таря судебного заседания и судьи), способных совершить данное уголовно наказуемое деяние.
Фальсификация доказательств по уголовным делам является одним из наиболее опасных преступлений, наносящих вред системе правосудия. Несмотря на то, что информация из открытых источников свидетельствует об увеличении числа приговоров по ч. 2 и 3 ст. 303 УК РФ, на практике фактов фальсификации гораздо больше. По мнению адвоката М.А. Фомина, «фальсификация доказательств по уголовным делам в современной России стала приобретать масштабы эпидемии, что отчетливо характеризует уголовно-процессуальную политику государства в этой области права» [1, с. 5].
Косвенно о реальной ситуации по рассматриваемой категории дел могут свидетельствовать результаты криминологических исследований (опросы, интервьюирования экспертов, а также граждан - участников уголовного процесса, контент-анализ публикаций в средствах массовой информации и материалов уголовных дел). Так, в ходе исследования, проведенного Ю.Н. Климовой, было установлено, что около 80% респондентов, имеющих непосредственное отношение к сфере предварительного расследования, назвали фальсификацию доказательств по уголовному делу наиболее часто совершаемым следователем должностным преступлением [2, с. 59].
В научной литературе также отсутствует единый подход к пониманию фальсификации доказательств. Приведем лишь две позиции, которые позволят, на наш взгляд, сформулировать обобщающее определение фальсификации доказательств применительно к уголовным делам. Так, М.В. Мытарев рассматривает фальсификацию как «умышленное искажение информации о фактах, имеющих значение для установления компетентными органами и лицами обстоятельств, значимых для уголовного дела» [3, с. 22]. В свою очередь, А.А. Кондратьев формулирует следующие способы фальсификации доказательств, рассматривая содержание термина: «искажение доказательств, т.е. подмена, подделка или внесение изменений в документы; искусственное создание доказательств (ложные вещественные доказательства, документы, следы); сокрытие и уничтожение доказательств» [4, с. 147]. Обратим внимание, что в этом определении используется термин «сокрытие доказательств», которое может совершаться, на наш взгляд, как путем действия, так и бездействия. В то же время ученые [3, с. 22] задаются вопросом: может ли фальсификация осуществляться путем бездействия? Теоретически, если дознаватель или следователь умышленно не приобщают к материалам уголовного дела доказательства (например, результаты экспертизы, вещественное доказательство, протоколы допроса свидетелей) либо
в интересах обвиняемого или потерпевшего лица, либо в других целях, то в этом случае результатом такого бездействия может быть неправосудное решение по делу. На наш взгляд, описанные деяния также должны включаться в объем содержания термина «фальсификация доказательств по уголовным делам».
В связи с этим под фальсификацией доказательства по уголовным делам следует понимать не только изменяющее его первоначальное состояние искажение участником уголовного процесса содержащейся в доказательстве информации о фактах, имеющих значение для уголовного дела, но и бездействие в целях изменения объективности таковой информации.
Еще одним подтверждением необходимости уточнения термина «фальсификация доказательств» является вопрос о том, как квалифицировать действия лица, подделавшего документ, который содержит объективную информацию. Например, следователем или руководителем следственной группы был произведен опрос очевидцев на месте происшествия, однако в ходе опроса пошел дождь, в результате чего бланк протокола был испорчен. Должностное лицо, не желая еще раз проделывать данную работу, самостоятельно переписывает протокол опроса, подделывая подписи опрошенных лиц. С содержательной точки зрения документ фиксирует информацию о реальном факте, однако с формальной точки зрения он представляет собой сфабрикованное письменное доказательство, которое недопустимо применять в процессе доказывания.
Следуя букве закона, изготовление документа о реальных событиях, но с нарушением процедуры следует признать фальсификацией. Однако противоположная позиция была выражена в определении Верховного Суда Российской Федерации от 28 декабря 2010 г.2 С. предъявлено обвинение в том, что он, работая старшим следователем, сфальсифицировал доказательства по делу (ч. 3 ст. 303 УК РФ). С. пояснил, что, находясь в служебном кабинете, он разлил кофе и испортил протоколы допроса, которые затем перепечатал и попросил участкового инспектора подписать их у свидетелей. Суд пришел к выводу, что внесение сведений в протоколы допроса не является фальсификацией доказательств по уголовному делу, поскольку они не повлияли на результаты рассмотрения дела, не повлекли неправосудного приговора и не нарушили прав и свобод граждан. Однако признание такого поведения оправданным может повлечь за собой оправдание и других от-
2 Определение Верховного Суда Российской Федерации от 28 декабря 2010 г. № 52-010-16 [Электронный ресурс]. - URL: http://www.vsrf.ru/stor_pdf.php?id=417852 (дата обращения: 15.12.2021).
ступлений от порядка сбора доказательств, установленных уголовно-процессуальным законом, что ведет к формированию устойчивого навыка субъектов к искажению формы фиксации и отражения содержания в письменных доказательствах по уголовному делу.
Важным с точки зрения моделирования дефиниции «фальсификация доказательств» применительно к ч. 2 и 3 ст. 303 УК РФ нам представляется определение распространенных способов фальсификации, исходя из правоприменительной практики. По результатам изучения приговоров нами выделены такие наиболее распространенные способы:
- изготовление (создание) полностью сфальсифицированного доказательства и по содержанию, и по форме (в том числе изготовление документа при отсутствии соответствующего следственного действия; подмена или изготовление вещественного доказательства);
- изменение подлинного доказательства (включая внесение ложных сведений, исправлений, дополнений в документ, в том числе подделка подписи с нарушением установленного уголовно-процессуальным законом порядка; видоизменение вещественных доказательств);
- сокрытие доказательства (незаконное изъятие из материалов уголовного дела (полностью или в части) подлинного документа или вещественного доказательства; утаивание доказательств, в том числе невключение в документы сведений о предметах, лицах, событиях, явлениях, которые на самом деле имели место быть и имели значение для дела);
- уничтожение доказательств.
С учетом вышеизложенного под фальсификацией доказательств по уголовным делам мы понимаем искусственное изготовление, изменение, сокрытие доказательств (в том числе путем изготовления документа при отсутствии соответствующего следственного действия, а также их удостоверения полномочным лицом; подмены или изготовления вещественного доказательства; внесения ложных исправлений, дополнений; подделки подписи с нарушением установленного уголовно-процессуальным законом порядка; видоизменения вещественных доказательств; невключения в материалы уголовного дела, незаконного изъятия из материалов уголовного дела, уничтожения и т.п.) из корыстной или иной личной заинтересованности (карьеризм, сокращение объема своей работы, затрат времени и труда, стремление избежать неблагоприятных для себя последствий в служебной деятельности и т.п.).
Именно указание на выявленные цели (как особый признак субъективной стороны рассматриваемого преступления) должно найти отражение в ле-
гальном определении понятия «фальсификация доказательств» применительно к ч. 2 и 3 ст. 303 УК РФ. Помощь в формулировании целей в указанном определении может оказать обобщение информации, содержащейся в приговорах по ч. 2 и 3 ст. 303 УК РФ. Так, распространенными целями, которые преследует фальсификатор, являются:
1) сокращение объема своей работы, затрат времени и труда, связанных с необходимостью организации и проведения следственных действий и окончания расследования;
2) карьеризм, в том числе продвижение по службе/работе, желание получить одобрение руководства, улучшение показателей собственной работы;
3) стремление избежать неблагоприятных для себя последствий в служебной деятельности, обусловленных неполнотой расследования и нарушением процессуальных сроков следствия, вероятностью возвращения уголовного дела для дополнительного следствия в этой связи;
4) корыстная цель, обусловленная, в частности, присвоением вещественных доказательств или получением вознаграждения от потерпевшего, обвиняемого или их представителей.
Характерно, что в качестве основного мотива совершения должностных преступлений следователей, в том числе и фальсификации доказательств, респонденты назвали облегчение выполнения своих должностных обязанностей. Такие результаты опроса свидетельствуют еще об одной крайне важной проблеме в рассматриваемой сфере - чрезвычайно высокой загруженности следственных работников, решить которую можно прежде всего не простым увеличением уголовно-правовой репрессии или числа следственных работников, а формированием компетентных, морально устойчивых кадров, имеющих заинтересованность и возможность работы в рамках закона.
При квалификации деяния рассматриваемого преступления следует учитывать, какое конкретно действие может быть признано фальсификацией. Это необходимо прежде всего в целях отграничения уголовно наказуемого деяния от дисциплинарного проступка, который может выражаться в получении доказательства с нарушением требований уголовно-процессуального закона, без искажения участником уголовного процесса содержащейся в доказательстве информации о фактах, имеющих значение для установления компетентными органами и лицами обстоятельств. При этом решающее значение в этом вопросе пока отводится отдельным определениям Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации.
Приведем пример из практики, подтверждающий наличие данной проблемы. Областной суд
оправдал Ж. (следователя по особо важным делам), который совершил фальсификацию доказательств по уголовному делу об особо тяжком преступлении (внес заведомо ложные сведения в протоколы следственных действий о том, что при следственных действиях якобы присутствовали понятые; изготовил протоколы следственных действий, фактически не проводившихся). В обоснование своего решения об оправдании Ж. областной суд указал, в частности, что «не нашли достоверного подтверждения в ходе судебного разбирательства доводов обвинения о внесении Ж. в протоколы опознания заведомо ложных сведений о присутствии понятых... Несоблюдение порядка получения доказательств в соответствии со ст. 303 УК РФ не является фальсификацией доказательств». По мнению Судебной коллегии Верховного Суда Российской Федерации вывод областного суда о том, что «несоблюдение порядка получения доказательств не является их фальсификацией и не влечет предусмотренную ст. 303 УК РФ ответственность, противоречит требованиям ст. 6, 74, 83, 166, 193, 170 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, нарушение которых ведет к утрате доказательств»3.
Помимо обозначенной проблемы в научной литературе обращается внимание еще на одну аналогичную проблему. Суды приходят к выводу о том, что не образует состава преступления, предусмотренного ч. 2 или 3 ст. 303 УК РФ, деяние по делу, по которому сфальсифицированные доказательства были признаны судом недопустимыми и их существование не повлекло общественно опасных последствий [5, с. 196]. Давая оценку такому деянию, следует учитывать, что признание недопустимыми фальсифицированных доказательств не влияет на квалификацию деяния, которое, по своей сути, преступно само по себе. Следовательно, в такой ситуации состав преступления имеет место быть. В целях исключения разных подходов в толковании уголовно-правовых норм в подобных ситуациях необходимо обобщающее разъяснение Пленума Верховного Суда Российской Федерации по данному и иным вопросам. Указанные проблемы, на наш взгляд, связаны в том числе с отсутствием нормативного закрепления уголовно-правовых признаков фальсификации доказательств.
Интересным является и то обстоятельство, что в перечне субъектов фальсификации доказательств отсутствует судья. В юридической литературе давно предлагается включить в круг лиц, привлекаемых к ответственности по ст. 303
3 Определение Судебной коллегии по уголовным делам
Верховного Суда Российской Федерации от 18 августа 2010 г. по делу № 66-О10-115 [Электронный ресурс]. - URL: https:// dogovorurist. ru/судебная практика/дело/66-о10-115/ (дата обращения: 15.12.2021).
УК РФ, судей, помощников судей и секретарей судебных заседаний, поскольку последние имеют также возможность фальсифицировать доказательства [6, с. 71].
Обычно в качестве аргументации такого предложения выступают следующие соображения. Судья может истребовать доказательства, участвует в их исследовании, проверке, оценке. Следовательно, его действия, связанные с фальсификацией доказательств, наносят вред интересам законного доказывания по гражданским и уголовным делам как составной части интересов правосудия, а не интересам государственной власти и государственной службы вообще. Иначе говоря, подобные действия судьи должны квалифицироваться не по общей норме (ст. 292 УК РФ), а по специальной (ст. 303 УК РФ), выделение которой как раз и обусловлено в первую очередь спецификой общественных отношений и интересов по осуществлению правосудия и социальной потребностью в их охране уголовно-правовыми средствами, адекватными той общественной опасности, которую представляют преступные посягательства на эти отношения.
Наиболее часто судьи совершают фальсификацию протокола судебных действий, являющегося доказательством. Кроме того, судья может «подтасовать» и другие материалы уголовного дела как до начала судебного заседания, в перерывах, так и по его окончании.
Кроме того, в реальности случаи фальсификации доказательств, совершаемых судьями, не так уж и редки, о чем свидетельствуют обзоры практики Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации. Квалификационные коллегии каждый год прекращают полномочия судей, в отношении которых установлены факты фальсификации судебных документов, а сами судьи признают, что их коллеги нередко фальсифицируют протоколы судебных заседаний, хотя конкретные случаи не описывают.
Приведем несколько примеров.
Судья А. Центрального районного суда г. Новосибирска фальсифицировала материалы гражданского дела. В отношении гр-на Г. было возбуждено уголовное дело и предъявлено обвинение в получении взятки. Поскольку по условиям брачного договора имущество супругов после развода переходило в собственность его супруги, последняя обратилась за помощью к адвокату Л. с целью освобождения имущества от ареста и избежания возможной конфискации. При посредничестве адвоката Л. судья А., исходя из корыстных побуждений, не проводя судебного заседания, сфабриковала дело о разводе задним числом, т.е. до даты возбуждения уголовного дела, и вынесла незаконное решение
о расторжении брака между супругами Г. Судья А. поручила народному заседателю изготовить и подписать фальшивый протокол несостоявшегося судебного заседания. Позднее в связи с начавшейся проверкой судья А. попросила секретаря судебного заседания 3. переписать этот протокол и подшить его в дело, изъяв протокол, написанный заседателем. Постановлением Президиума Новосибирского областного суда решение о расторжении брака Г. было отменено. Решением Квалификационной коллегии судей Новосибирской области полномочия судьи А. прекращены. Позднее Генеральный прокурор Российской Федерации внес представление в ту же коллегию с просьбой дать согласие на возбуждение уголовного дела в отношении бывшего судьи А. по признакам преступлений, предусмотренных ст. 292, 305 УК РФ. Однако в даче требуемого согласия было отказано4.
Еще один пример. Решением Квалификационной коллегии судей Омской области от 19 января 2001 г. прекращены полномочия судьи К. Основанием для принятия такого решения явилось умышленное грубое нарушение требований уголовного и уголовно-процессуального законодательства, волокита по уголовным делам, небрежное отношение к своим обязанностям, чем был нанесен существенный вред интересам правосудия и авторитету судебной власти. Рассмотренные уголовные дела сдавались в канцелярию с опозданием более чем на четыре месяца, «не вовремя отписывались приговоры», уголовные дела прекращались по фиктивным, незаверенным ксерокопиям свидетельств о смерти. Несмотря на возражения участников процесса в судебных заседаниях, судьей К. приобщались к делу откровенно фиктивные документы, по которым выносились незаконные решения, отмененные впоследствии. В частности, без соответствующего процессуального оформления судья К. единолично принял незаверенную ксерокопию свидетельства о смерти Ж. и, не назначая судебного заседания, прекратил производство по обвинению Ж. в совершении тяжкого преступления, что повлекло существенное ущемление и нарушение прав и законных интересов граждан. Позднее было установлено, что Ж. жив и на него объявлен розыск. Аналогичным образом по фиктивному свидетельству о рождении дочери была применена отсрочка исполнения приговора в отношении Ф., признанной виновной в распространении наркотиков в особо крупных размерах. В своей жалобе К. просил об отмене вышеуказанного ре-
4 Анализ практики [Электронный ресурс] // Высшая квалификационная коллегия судей Российской Федерации. - URL: http://vkks.ru/publication/177/ (дата обращения: 15.12.2021).
шения, т.к. нарушения допускал неумышленно из-за большого объема работы. Высшая квалификационная коллегия судей Российской Федерации в своем решении указала, что не может согласиться с доводами жалобы и считает, что Квалификационная коллегия судей пришла к правильному выводу о совершении судьей К. действий, несовместимых с высоким статусом судьи5.
Можно согласиться с тем, что все дела, как уголовные, так и гражданские, рассматриваются председательствующим судьей, и, безусловно, судья может совершить фальсификацию доказательств. Со стороны судьи может быть сфальсифицирован протокол судебного заседания, в результате чего может быть провозглашено иное решение. Несмотря на то, что судья не представляет доказательства, он оценивает каждое из них, а также в совокупности решает вопрос о приобщении доказательств к делу, о соответствии доказательств относимости, допустимости и достоверности, то есть хотя судья и не является стороной процесса, не представляет доказательства, но рассмотренные выше действия судьи не исчерпываются ст. 292 УК РФ (служебный подлог), а могут и должны квалифицироваться по ст. 303 УК РФ (фальсификация доказательств) [7, с. 16].
Кроме того, по-нашему мнению, следует включить в субъектный состав и иных участников процесса, а именно эксперта, специалиста, секретаря судебного заседания и др., поскольку они обладают определенными процессуальными полномочиями для предоставления доказательств как по гражданскому, так и по уголовному делу.
В заключение отметим:
1. В правоприменительной деятельности следует избегать ошибок при квалификации рассматриваемых деяний. Такими ошибками могут быть: 1) ошибочная квалификация деяния по ч. 2 или 3 ст. 303 УК РФ в случае: а) когда предметом преступных действий выступают не доказательства по уголовному делу, а иные объекты материального мира, не являющиеся доказательствами; б) когда в действиях лица имеют место признаки служебного подлога, злоупотребления должностным положением и т.п. или совокупность преступлений (например, предусмотренных ст. 292 и 303 УК РФ) либо лишь дисциплинарный проступок; в) когда фальсификацию доказательств по уголовному делу осуществляет субъект, действующий по процессуальному поручению дознавателя или следователя. Систематизация способов фальсификации
5 Анализ практики [Электронный ресурс] // Высшая квалификационная коллегия судей Российской Федерации. - URL: http://vkks.ru/publication/177/ (дата обращения: 15.12.2021).
доказательств позволяет все деяния фальсификатора отнести к одному из трех подвидов: подделке, сокрытию, уничтожению доказательств; а обобщение целей фальсификатора, излагаемых в приговорах (карьеризм, сокращение объема своей работы, затрат времени и труда, стремление избежать неблагоприятных для себя последствий в служебной деятельности и др.), дает возможность сформулировать следующий признак субъективной стороны - «из корыстной или иной личной заинтересованности».
2. Лицо, совершающее фальсификацию, относится к специальному субъекту - следователь, дознаватель, прокурор, защитник (фальсификация доказательств иными участниками уголовного судопроизводства квалифицируется по иным статьям УК РФ). Субъектом преступления не являются лица, действующие по процессуальному поручению дознавателя или следователя, а также судьи (их действия по фальсификации доказательств квалифицируются по общей норме).
3. Считаем, что судью следует ввести в круг субъектов преступления путем дополнения ст. 303 УК РФ частью 5 в следующей редакции: «5. Фальсификация доказательств судьей наказывается лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью до... лет со штрафом в размере до... рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до... лет либо без такового и с ограничением свободы на срок до... лет либо без такового либо лишением свободы на срок до... лет с лишением права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до... лет». Такие изменения обусловлены наличием случаев фальсификации доказательств судьями, квалификация которой осуществляется по ст. 292 УК РФ, при этом не учитывается общественная опасность такого деяния и применяется более мягкое наказание.
Литература
1. Фомин М.А. Практика доказывания фальсификации доказательств по уголовным делам. - Москва: Юрлитинформ, 2019. - 455 с.
2. Климова Ю.Н. Фальсификация доказательств по уголовному делу: особенности объективных и субъективных признаков // Вестник Владимирского юридического института. - 2020. - № 2. - С. 59-63.
3. Мытарев М.В. Ответственность за преступления против правосудия, совершаемые сотрудниками ОВД: вопросы квалификации: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Нижний Новгород, 2009. - 29 с.
4. Кондратьев А.А. Проблемные вопросы квалификации фальсификации по уголовному делу лицами, осуществляющими предварительное расследование // Наука и практика. - 2008. - № 2 (35). - С. 147-151.
5. Свиридов С.В. Квалификационные ошибки, выражающиеся в неверном установлении отсутствия или наличия в деянии признаков состава преступления, предусмотренного чч. 2 и 3 ст. 303 УК РФ // Вестник Московского университета МВД России. - 2017. - № 5. - С. 196-200.
6. Гибатуллин А.Р., Уварова И.А. Проблемы уголовной ответственности за фальсификацию доказательств, предусмотренную ст. 303 УК РФ // Вестник Московского университета имени С.Ю. Витте. - 2018. - № 4. - С. 71-74.
7. Майборода В.А. Уголовная ответственность за фальсификацию доказательств: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. -Ставрополь, 2004. - 24 с.
References
1. Fomin M.A. Praktika dokazyvaniya fal'sifikatsii dokazatel'stv po ugolovnym delam. - Moskva: Yurlitinform, 2019. - 455 s.
2. Klimova Yu.N. Fal'sifikatsiya dokazatel'stv po ugolovnomu delu: osobennosti ob»ektivnykh i sub»ektivnykh priznakov // Vestnik Vladimirskogo yuridicheskogo instituta. - 2020. - № 2. - S. 59-63.
3. Mytarev M.V. Otvetstvennost' za prestupleniya protiv pravosudiya, sovershaemye sotrudnikami OVD: voprosy kvalifikatsii: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. - Nizhnii Novgorod, 2009. - 29 s.
4. Kondrat'ev A.A. Problemnye voprosy kvalifikatsii fal'sifikatsii po ugolovnomu delu litsami, osushchestvlyayushchimi predvaritel'noe rassledovanie // Nauka i praktika. - 2008. - № 2 (35). - S. 147-151.
5. SviridovS.V. Kvalifikatsionnye oshibki, vyrazhayushchiesya v nevernom ustanovlenii otsutstviya ili nalichiya v deyanii priznakov sostava prestupleniya, predusmotrennogo chch. 2 i 3 st. 303 UK RF // Vestnik Moskovskogo universiteta MVD Rossii. - 2017. - № 5. - S. 196-200.
6. Gibatullin A.R., Uvarova I.A. Problemy ugolovnoi otvetstvennosti za fal'sifikatsiyu dokazatel'stv, predusmotrennuyu st. 303 UK RF // Vestnik Moskovskogo universiteta imeni S.Yu. Vitte. - 2018. - № 4. - S. 71-74.
7. Maiboroda V.A. Ugolovnaya otvetstvennost' za fal'sifikatsiyu dokazatel'stv: avtoref. dis. ... kand. yurid. nauk. - Stavropol', 2004. - 24 s.
(статья сдана в редакцию 12.01.2022)
