CC BY
37
УДК 343.85 ББК 67.515 А86
Аннотация: в статье рассматриваются проблемы организации общей виктимологическойпрофилакти-ки преступлений, совершаемых в сфере семейнобытовых отношений.
Ключевые слова: виктимное поведение, семейнобытовые преступления, общая виктимологическая профилактика преступлений.
N.S. ARTEMYEV*, E.G. POLISHCHUK**
PERSPECTIVES OF DOMESTIC CRIMES GENERAL VICTIMOLOGICAL PREVENTION
Annotation: in the article the authors deal with the issues of general victimological prevention of domestic crimes.
Key words: victim behavior, domestic relations, general victimological prevention of crimes.
НИКОЛАЙ СЕМЕНОВИЧ АРТЕМЬЕВ*; ЕЛЕНА ГЕННАДЬЕВНА ПОЛИЩУК
ПЕРСПЕКТИВЫ ОРГАНИЗАЦИИ ОБЩЕЙ ВИКТИМОЛОГИЧЕСКОЙ ПРОФИЛАКТИКИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ, СОВЕРШАЕМЫХ В СФЕРЕ СЕМЕЙНОБЫТОВЫХ ОТНОШЕНИЙ
Профилактика преступного поведения и профилактика виктимного поведения действуют в единстве, не подменяя, а дополняя друг друга, в совокупности обеспечивая максимальный результирующийэффект в деле предупреждения противоправных посягательств. Вместе с тем, выступая неотъемлемой составляющей механизма криминологического предупреждения преступлений, виктимологическая профилактика обладает определенными особенностями, что и дает основание рассматривать ее в качестве самостоятельного направления предупредительной деятельности в области борьбы с семейно-бытовыми преступлениями.
По справедливому утверждению Л.Н. Голубевой «современная государственная политика борьбы с преступностью требует осознания усугубляющегося фактора жертв преступлений, ибо жертва преступления является «стражем ворот» системы уголовной юстиции. Вся работа по профилактике преступности, практика уголовной юстиции должна быть настроена на сотрудничество с жертвой»1.
Указанное в полной мере относится к рассматриваемой нами категории преступлений, поскольку специфика семейно-бытовых отношений позволяет предупреждать преступные посягательства, не только воздействуяна правонарушителя, но и применяя профилактические меры как к «состоявшимся» жертвам внутрисемейной агрессии, решая тем самым проблему вторичной виктимизации потерпевших, так и к потенциальным сторонам семейного конфликта в целях снижения вероятности возникновения виктимо-генной ситуации.
Под виктимологической профилактикой преступлений, совершаемых в сфере семейно-бытовых от-
* Доктор юридических наук, профессор, заслуженныйработник высшей школы РоссийскойФедерации, профессор кафедры криминологии и организации криминалистики преступлений (Академия ФСИН России).
** Аспирант Рязанскогогосударственногсуниверситета имени С. А. Есенина.
E-mail: editor@academiust.rvazantelecom. ru
Криминология и профилактика преступлений
Криминология и профилактика преступлений
ношений, мы будем понимать систему предупредительных мер со стороны государственных органов и должностных лиц, специализированных общественных организаций и граждан по устранению или нейтрализации детерминант механизма виктимизации членов семьи либо лиц из числа бытового окружения преступника с целью повышения охранно-защитных возможностей потенциальных и реальных жертв семейно-бытовых посягательств.
С точки зрения специфики виктимологичес-кой профилактики оптимальным для организации предупредительнойдеятельности представляется выделение общей виктимологической и специальной виктимологической профилактики в зависимости от ее целевого назначения.
В обобщенном виде целью виктимологической профилактики преступлений, совершаемых в сфере семейно-бытовых отношений, выступает создание комплекснойсистемы разноуровневых государственных и негосударственных мероприятий, направленных на наиболее уязвимых членов семьи для активизации их физических и психологических возможностей для устранения виктимных свойств, прекращения процесса виктимизации (ревиктимизации), недопущения явления перверсии2.
В свою очередь, общая виктимологическая профилактика не обращена к конкретному субъекту, а осуществляется в отношении множества лиц, так или иначе вовлеченных в диапазон действия негативных обстоятельств вик-тимологического плана. Она реализуется по трем направлениям3:
1) выявление и устранение обстоятельств, играющих роль внешних негативных воздействий на личность, формирующих у нее качества повышенной виктимности, выражающиеся в негативном виктимном поведении, выявление фактов отсутствия необходимыхположи-тельных воздействий, в силу чего возникают ситуации бездействия, пассивности, неумения противодействовать нападению;
2) выявление и устранение условий, способствующих реализации качеств повышенной вик-тимности определенных категорий лиц, проявляющейся в виктимоопасном поведении;
3) выявление и устранение условий (обстановки, ситуаций), способствующих реализации качеств повышенной виктимности определенных категорий лиц независимо от их поведения.
В своеобразной иерархии преступлений, в отношении которых осуществление общей вик-тимологической профилактики является наиболее важным, на второе место Л.Ю. Щербако-
ва ставит насильственные преступления, совершаемые на бытовой почве4. Во многом это объясняется тем, что острие общей профилактики, если мы говорим о ее криминологической успешности, должно быть нацелено на семью как базисную социальную ячейку, где кроются виктимологические механизмы, запускающие или провоцирующие преступное поведение индивида. В случае с внутрисемейными преступлениями указанное проявляется еще четче, нагляднее, поскольку часто сама жертва, образно выражаясь, «формирует», «воспитывает» преступника, а нередко и завершает его становление, прямо или косвенно стимулируя совершение противоправного акта.
Общая виктимологическая профилактика, являясь частью социально-криминологической системы предупреждения преступлений в сфере семейно-бытовых отношений более высокого уровня, имеет сложную структуру Ее неотъемлемыми элементами выступают меры профилактики, раскрывающие непосредственно механизм предупредительного воздействия.
Общие виктимологические меры профилактики семейно-бытовых преступлений характеризуются главным образом тем, что лишь опосредованно направлены на факторы, детерминирующие совершение противоправного посягательства. К ним относятся мероприятия правовой, социально-экономической, культурно-воспитательной (просветительской), идеологической, психолого-медицинской и организационной направленности по упреждению процесса виктимизации лиц, состоящих в определенных юридических (фактических) семейно-родственных связях, посредством минимизации отрицательных последствий противоречий, существующих в обществе и ведущих к напряженности в семейных отношениях.
Разделяя позицию К. А. Мясниковой, считаем, что для предупреждения бытовых преступлений приоритетное значение должны иметь масштабные общегосударственные меры по нейтрализации, ограничению сферы и силы действия базисных, в первую очередь социальноэкономических, условий, поскольку общее предупреждение основывается на положении, отрицающем возможность ликвидации второстепенного явления без устранения главных причин, с которыми оно связано5. В экономической сфере это касается повышения уровня жизни населения, оказания содействия в трудоустройстве, обеспечения достойного размера оплаты труда, снижения инфляции, а также других аспектов совершенствования экономических и
тесно связанных с ними распределительных отношений, оказывающих ощутимое влияние на психологический микроклимат в семье.
Социальный компонент мер общей виктимо-логической профилактики семейно-бытовых преступлений предполагает корректировку целевых установок стратегии государственного развития, ориентацию последней на индивида, рациональное использование и приумножение человеческого капитала, когда забота о человеке, удовлетворении его потребностей становится доминирующим общегосударственным приоритетом. В практической плоскости обозначенное смещение акцентов должно выразиться в обеспечении надлежащих условий для социализации личности, пострадавшей от бытового насилия, преодолении ее социального отчуждения в кругу лиц с «безупречным вик-тимным прошлым», сглаживании чрезмерной дифференциации доходов населения, снижении негативных последствий безработицы и, наконец, в расширении финансовых возможностей оказания адресной социальной помощи при решении внутрисемейных вопросов.
В числе острейших проблем, в той или иной степени детерминирующих высокий уровень преступности, следует назвать вопросы массового строительства жилья для всех категорий граждан, а также расселения ветхого и аварийного фонда, решение которых в части предоставления упрощенного или льготного порядка размена жилой площади в случае наличия угрозы либо фактического применения насилия в отношении совместно проживающих членов семьи позволит избежать ситуаций, усугубляющих вынужденную виктимность, и защитить жертв семейно-бытовых преступлений от первичного либо повторного посягательства.
Действующее жилищное законодательство регламентирует право на обмен жилыми помещениями, предоставленными исключительно по договорам социального найма, что выводит собственников жилых помещений в вопросах реализации права на распоряжение принадлежащими им на праве собственности жилыми помещениями за пределы нормативного регулирования Жилищного кодекса РФ (ЖК РФ), тесным образом коррелируя с таким институтом гражданского права, как договор мены, тем самым ограничивая возможности императивного воздействия на данных участников хозяйственного оборота, потенциально подпадающих под действие рассматриваемого механизма общей виктимологической превенции.
В то же время интерес представляет норма, содержащаяся в ч. 4 ст. 31 ЖК РФ: «В случае прекращения семейных отношений с собственником жилого помещения право пользования данным жилым помещением за бывшим членом семьи собственника этого жилого помещения не сохраняется, если иное не установлено соглашением между собственником и бывшим членом его семьи. Если у бывшего члена семьи собственника жилого помещения отсутствуют основания приобретения или осуществления права пользования иным жилым помещением, а также если имущественное положение бывшего члена семьи собственника жилого помещения и другие заслуживающие внимания обстоятельства не позволяют ему обеспечить себя иным жилым помещением, право пользования жилым помещением, принадлежащим указанному собственнику, может быть сохранено за бывшим членом его семьи на определенный срок на основании решения суда. При этом суд вправе обязать собственника жилого помещения обеспечить иным жилым помещением бывшего супруга и других членов его семьи, в пользу которых собственник исполняет алиментные обязательства, по их требованию».
Анализ приведенной законодательной конструкции позволяет говорить о том, что за исключением части диспозиции о праве судебного возложения на собственника обязанности обеспечить бывших членов его семьи иным жилым помещением в счет исполнения алиментных обязательств в их пользу, последние при отсутствии достаточных средств и оснований приобретения или осуществления права пользования другим жилым помещением оказываются, по сути, в зависимом от собственника (в нашем случае потенциального (реального) правонарушителя) положении. Действительно, выбор у жертвы невелик - остаться под одной крышей с семейным насильником по «собственному желанию», часто продиктованному необходимостью удовлетворения естественной потребности каждого в жилище, или по решению суда на определенный срок оказаться на улице.
Очевидно, что заботу о лицах, оказавшихся в столь непростой жизненной ситуации, должно взять на себя государство. Полагаем справедливым нормативное закрепление механизма предоставления для временного проживания бывшим членам семьи, не имеющим объективной возможности обеспечить свое раздельное проживание с собственником жилого помещения в случае фактического совершения или угрозы совершения последним насильственных
Криминология и профилактика преступлений
Криминология и профилактика преступлений
действий в отношении названных лиц из ближайшего бытового окружения, специализированных жилых помещений государственного и муниципального жилищных фондов. Это могут быть, например, жилые помещения маневренного фонда, в домах системы социального обслуживания населения при условии внесения соответствующих изменений в федеральное и региональное законодательство, определяющее порядок и условия их предоставления.
По данным Федерального агентства кадастра объектов недвижимости за 2009 г., гражданами приватизировано более 80 % жилых помещений. Неприватизированными, по разным оценкам, в ряде регионов остаются от 20 до 40 % от общего количества жилого фонда, доходя в отдельных муниципальных образованиях до 60-80 %.
В связи с этим не теряет своей актуальности и востребованности в научном рассмотрении вопрос о юридическом сопровождении обмена жилыми помещениями, предоставленными гражданам по договорам социального найма, порядок которого детально прописан в Жилищном кодексе РФ.
В свою очередь, установленные законодателем условия, процедура оформления подобного обмена нуждаются в серьезном исследовании и видоизменении с позиций решения задач повышения эффективности профилактической деятельности по недопущению первичной, а также устранению микросреды, «благоприятствующей» повторной виктимизации сферы семейно-бытовых отношений. В частности, ст. 72 ЖК РФ предусматривает согласительный и принудительный (судебный) порядок обмена жилыми помещениями.
В первом случае каждому из нанимателей -сторон договора обмена - необходимополучить письменное согласие:
- проживающих совместно с ним членов его семьи, в том числе временно отсутствующих;
- наймодателя;
- органов опеки и попечительства, если в обмениваемом жилом помещении проживают несовершеннолетние, недееспособные или ограниченно дееспособные члены семьи нанимателя.
С учетом зафиксированных в ЖК РФ сроков согласования фактический обмен жилыми помещениями не может состояться ранее 20-30 календарных дней, а при осуществлении мер по оповещению и получению надлежащего по форме ответа от временно отсутствующих членов семьи и более длительного времени с момента инициирования заинтересованным лицом процедуры обмена.
Предлагаемый законом альтернативный судебный (принудительный) порядок разрешения конфликта интересов при недостижении соглашения между нанимателем жилого помещения и проживающими совместно с ним членами его семьи либо обжаловании в суде отказа наймодателя в даче согласия на обмен пролонгирует действие виктимогенной ситуации на период судебного разбирательства, тем самым способствуя первичной и провоцируя вторичную виктимизацию жертв семейно-бытовых преступлений.
В большинстве случаев обращение в суд остается единственно приемлемым способом добиться устранения негативных, виктимоопасных последствий совместного проживания правонарушителя и жертвы семейно-бытового насилия.
Вместе с тем содержащаяся в современном жилищном законодательстве «схема» обмена жилыми помещениями не отвечает требованиям оперативности реагирования на сигналы о возможных и имевших место правонарушениях в сфере семейно-бытовых отношений. Приведению ее в соответствие с потребностями правоохранительной практики, на наш взгляд, будет способствовать:
1) дополнение ч. 3 ст. 72 ЖК РФ нормой следующего содержания: «Рассмотрение заявления о принудительном обмене жилого помещения производится в течение 1 месяца со дня его поступления в суд, а при наличии представления дознавателя, следователя о принятии мер по устранению совместного проживания обвиняемого и потерпевшего в одном жилом помещении как обстоятельства, способствовавшего совершению преступления, - в 14-дневный срок по правилам, предусмотренным процессуальным законодательством Российской Федерации с учетом особенностей, установленных настоящим Кодексом»;
2) включение в перечень решений суда, подлежащих немедленномуисполнению, наряду с перечисленными в ст. 211 ГПК РФ, и решения суда о принудительном обмене жилого помещения.
Обозначенные нами шаги по совершенствованию нормативного регулирования процедуры обмена жилых помещений, согласуясь с положениями ч. 3 ст. 154 ГПК РФ и ч. 2 ст. 158 УПК РФ, при последовательном их претворении в жизнь позволят добиться снижения показателей криминализации и виктимизации сферы семейно-бытовых отношений вследствие создания механизма скорейшего разрешения имеющих место и недопущения потенциально виктимоопасных ситуаций, вызванных трудностями жилищного характера.
С одной стороны, традиционным и хорошо знакомым, с другой - незаслуженно забытым инструментом общей предупредительной деятельности является комплекс мер нравственно-идеологического наполнения. В настоящее время целесообразно его восстановление и развитие в новых условиях с учетом инновационных достижений в профилактической работе, особенно в сфере бытового криминала.
Деформации современного общества в сторону деградации норм поведения и моральных идеалов, открытой пропаганды насилия и его позиционирования как явления социально допустимого, сопровождающегося ростом виктимизации сферы семейно-бытовых отношений, должна противостоять продуманная идеологическая политика, рассчитанная на утверждение примата общечеловеческихценностей, гуманизацию нравственного климата, реализацию принципов социальной справедливости.
Соглашаясь с В.Н. Кудрявцевым и В.Е. Эминовым, считаем необходимым ведение целенаправленной работы по воспитанию в человеке совестливости, культуры общения и нравственных личностных идеалов, уважения к человеческой личности, ее неприкосновенности, нетерпимости к любым актам насилия над ней, к проявлениям грубости, агрессивности, цинизма, по возрождению в значительной мере утраченных традиций взаимопомощи, милосердия, по улучшению полового воспитания подростков и молодежи, подготовке их к семейной жизни6.
Актуален вопрос о социальной ответственности СМИ, необходимостивыработки внутрикорпоративной морально-этической цензуры и т. д. Очевидно, что государство должно осуществлять заказы СМИ на создание различного рода социальной и виктимологически ориентированной продукции. Показателен пример США и Канады, являющихся признанными мировыми лидерами по борьбе с насильственными проявлениями в семье, правительства которых ежегодно тратят десятки миллионов долларов для оплаты эфирного времени образовательных и воспитательных радио- и телепередач посвященных проблеме насилия в современном обществе.
Наша страна находится на начальной стадии понимания необходимостиразумного государственного регулирования духовно-нравственной составляющей человеческого развития, намечены стратегические ориентиры движения, механизм достижения которых требует детальной проработки. Президент РФ Д.А. Медведев в своем ежегодном Послании Федераль-
ному собранию РФ от 5 ноября 2008 г. обозначил следующие нравственные принципы, которые надлежит развивать в общественном сознании: справедливость, добивающаяся достойного места для каждого человека в обществе; свобода; жизнь человека, его благосостояние и достоинство; семейные традиции; любовь и верность; забота о младших и старших; патриотизм. В. И. Шахов указывает на потребность реформирования основ образования (особенно среднего общего), главным результатом которого должна быть свобода, базирующаяся на самоконтроле и чувстве ответственности за свои поступки, что не позволит человеку становиться марионеткой собственных импульсивных действий или внешних обстоятельств7.
В.А. Коцюба обращает внимание на особую роль профилактической функции воспитания, в том числе семейного8. Не лишен здравого смысла подход американских виктимологов, считающих, что ребенка нужно воспитывать с чувством потенциальной опасности. Как показывают проведенные педагогические эксперименты, уже 4-5-летним детям вполне доступны простые обучающие игры, прививающие навыки осторожности в общении, концентрации внимания при неординарных ситуациях и т. д.9
Упущения или перегибы, допущенные на этапе первичного становления личности в кругу ближайшего семейного окружения, несут в себе так называемый виктимогенный заряд. Другими словами, воспитательная и профилактическая функции тесно взаимосвязаны и в конечном итоге нацелены на защиту наиболее уязвимых членов семьи от внутренних криминальных угроз и укрепление авторитета семьи, базовых семейных ценностей.
Таким образом, в целях оптимизации качества общей виктимологической профилактики преступлений, совершаемых в сфере семейнобытовых отношений, целесообразно:
1) идентифицировать виктимологическую профилактику как наиболее перспективное, гуманное, экономически выгодное направление борьбы с преступностью в сфере семейно-бытовых отношений в рамках целостной системы предупреждения преступлений.
2) определить общую виктимологическуюпро-филактику семейно-бытовых преступлений как комплексную деятельность различных субъектов профилактики, направленную на устранение или нейтрализацию детерминант механизма виктимизации личности, а также социальных групп (микрогрупп) в рамках досугово-бытовой составляющей частной жизни человека, обеспечение безо-
Криминология и профилактика преступлений
Криминология и профилактика преступлений
пасности жертв бытовой агрессии и оздоровление внутрисемейных отношений.
3) активизировать государственное воздействие на глубинные социально-экономические причины бытовых преступлений, а также на условия и обстоятельства, опосредованно способствующие их совершению.
4) восстановить идеологические ориентиры противодействия актам насилия в сфере семейно-бытовых отношений, при которых любое нарушение прав человека в этой области является недопустимым и осуждается обществом; устранить деформации нравственного сознания граждан.
1 Голубева Л.Н. Основные направления общей виктимологическойпрофилактики насильственных преступлений// Право и политика. 2007. N° 7. С. 18.
2 См.: Лихачева О.В. Латентная жертва насильственных преступлений, совершаемых в сфере семейных отношений: Дис. ... канд. юрид. наук. Тюмень, 2006. С. 109.
3 См.: ЩербаковаЛ.Ю. Виктимологическийаспект преступности: современная теория и практика: Дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2005. С. 114-115.
4 См.: Там же. С. 115.
5 См.: МясниковаК.А. Криминологическая характеристикасовременной бытовой преступности и меры ее предупреждения Дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 2004. С. 188-189.
6 Криминология: Учебник / Под ред. В.Н. Кудрявцева В.Е. Эминова. М., 2002. С. 447.
7 См.: Шахов В.И. Насилие в семье: Уголовно-правовое и криминологическоезначение: Дис. ... канд. юрид. наук. Ижевск, 2003. С. 157-158.
8 См.: КоцюбаВ.А. Криминологический анализ и предупреждение преступлений в сфере семейно-бытовых отношений: Дис. ... канд. юрид. наук. Хабаровск, 2004. С. 114.
9 См.: Папкова Т.П., СитковскийА.Л. Виктимологическоенаправление в профилактике преступности несовершеннолетних// Рос. следователь. 2007. № 13. С. 31-33.
