ПЕРСПЕКТИВЫ ДЕКРИМИНАЛИЗАЦИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ СУБЪЕКТОВ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ Текст научной статьи по специальности «Право»

ПРАВО

УДК 34 ЭО! 10.51608/26867818_2021_4_46

ПЕРСПЕКТИВЫ ДЕКРИМИНАЛИЗАЦИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ СУБЪЕКТОВ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ

© 2021 Ф.А. Вестов, Н.Р. Шамьенов*

В статье рассматриваются вопросы декриминализации и либерализации уголовной ответственности в отношении предпринимателей, главным образом через призму условий и оснований уже произошедших послаблений и возможности предстоящих. Равно уделено внимание действующим процессуальным недостаткам и гарантиям, необходимым для улучшения экономического климата в РФ.

Ключевые слова: декриминализация, либерализация, экономическая деятельность, уголовное право.

В соответствии с правовой позицией Конституционного Суда Российской Федерации о криминализации деяний (Постановления от 27 июня 2005 г. №7-П, от 27 мая 2008 г. №8-П, от 13 июля 2010 г. № 15-П, от 17 июня 2014 г. №18-П, от 16 июля 2015 г. №22-П, от 10 февраля 2017 г. № 2-П и др.), к числу базовых оснований криминализации деяний Конституционный Суд РФ относит высокую (криминальную) степень их общественной опасности (она определяется масштабом распространенности соответствующих деяний, значимостью охраняемых законом ценностей, на которые они посягают, существенностью причиняемого ими вреда), а также невозможность противодействия соответствующим деяниям с помощью иных правовых средств. «Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, уголовное законодательство является по своей природе крайним (исключительным) средством, с помощью которого государство реагирует на факты противоправного поведения в целях охраны общественных отношений, если она не может быть обеспечена должным

образом только с помощью правовых норм иной отраслевой принадлежности» [1].

И как показывает практика, законодатель использует уголовную репрессию не очень экономно. За время существования УК РФ в его Особенную часть было включено более сотни новых статей (из которых более двух десятков затронули предпринимателей), а декриминализировано в совокупности лишь более десятка (4 для предпринимателей, 2 из которых трансформировались). В защиту части нововведений, уточним, что подобное обусловлено прошедшим за последние годы развитием и усложнением отношений требующих государственного контроля, а идея излишней декриминализации содержит риски «заказной» декриминализации отдельных уголовных статей, что может проводиться исключительно в интересах отдельных групп транснациональных «сверхпредпринимателей», интересы которых расходятся с интересами государства. Это в принципе не допустимо в правовом государстве, деятельность которого направлена защиту прав и свобод граждан, повышения их благополу-

* Вестов Федор Александрович ([email protected]) - кандидат юридических наук, доцент, профессор кафедры уголовного, экологического права и криминологии; Шамьенов Наиль Рушанович - магистрант; оба - Саратовский национальный исследовательский государственный университет имени Н.Г. Чернышевского (Саратов, РФ).

ЭКСПЕРТ:

ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

чия в экономической и социальной сферах

(2). Поэтому в вопросе (де)криминализации важно акцентировать внимание на том, что с переменами условий образа жизни должны происходить и законодательные изменения. В меру разумного и необходимого. Это означает, что общество и его правовая система не могут пребывать в статике, с усложнением социальных и экономических отношений должны меняться и уголовные нормы.

Предприниматель для любого государства является базовой единицей экономического развития. И хотя уже не приходится говорить о совершенно абсурдной (идеологической) уголовной ответственности за спекуляцию, существовавшей в УК РФСФР, в настоящих реалиях любые инициативы направленные на декриминализацию или либерализацию законодательства, будь то простое уточнение диспозиции статьи или увеличение числа гарантий - этим власть заявляет о наличии политической воли послабления преследования предпринимателей и улучшения делового климата, что безусловно будет влиять на занятость населения на территории их деятельности.

Говоря о практики привлечения к уголовной ответственности субъектов предпринимательской деятельности, что шире составов Главы 22 и Раздела 8 УК РФ, то число осуждённых равное нулю по приговорам, вступившим в законную силу в 2019г. было по ст. УК РФ: 170, 170.1 (по ч. 2,3,4,5), 172.3, 178, 184 (все части 1-5), 185, 185.1, 185.2, 185.4, 185.6, 190 (при этом 1 оправдан), 197, 199.3, 199.4, 200.4, 200.6. Это «мертвые» статьи.

Количество осуждённых менее 25, было по ст. УК РФ: 169 (9), 170.2 (1), 172.1

(3). 172.2 (1), 174 (2), 174.1 (16), 179 (17), 181

(4), 185.3 (1), 185.5 (2), 189 (1), 191.1 (10), 192 (1), 193 (17), 195 (8), 196 (22), 199.1 (16), 200.3 (7), 200.5 (1), 204.2 (15), 289 (5) [3]. В определенном смысле, ряд неходовых статей выполняют превентивную функцию одним своим существованием, однако отсут-

ствие судебной практики вызывает вопросы о целесообразности криминализации подобных составов.

История декриминализации в сфере экономической деятельности УК РФ содержит примеры исключения таких норм как: ст. 182 УК РФ «заведомо ложная реклама» и ст. 200 УК РФ «обман потребителей». Говоря о прочих статьях утративших силу применяемых в отношении субъектов предпринимательской деятельности, то составы ст. 173 «лжепредпримательство» и ст. 188 «контрабанда» УК РФ не совсем исчезли, квалификация перешла к новым ст. 173.1, 173.2 и ст. 200.1, 200.2 УК РФ, из-за чего говорить о декриминализации как таковой не приходится.

Исключение ст. 182 из УК РФ, относящей заведомо ложную рекламу к преступлениям небольшой тяжести, имела основанием возможность квалификации таких деяний по ст. 159 УК РФ «мошенничество» либо ст. 165 УК РФ «причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием».

Говоря об исключении ст. 200 УК РФ, то обман потребителя без квалифицирующих признаков (на сумму, превышающую одну десятую часть МРОТ, но не достигающую даже одного МРОТ) не обладал достаточной общественной опасностью, чтобы признаваться нуждающимся в уголовно-правовом преследовании.

«Лжепредпринимательство» по ст. 173 УК РФ было декриминализировано, так как статья практически не применялась из-за неопределенности ее формулировки.

Декриминализация ст. 188 «контрабанда» была связана с конкуренцией норм при квалификации по ст. 194 УК РФ «уклонение от уплаты таможенных платежей, взимаемых с организации или физического лица», хотя круг общественных отношений, взятых под охрану ч. 1 ст. 188 и ст. 194 УК РФ - не совпадал. Ч. 1 ст. 188 УК РФ охраняла общественные отношения, складывающиеся по поводу государственного регулиро-

вания порядка перемещения через таможенную границу денег и денежных инструментов, товаров и иных предметов. Цели этой нормы заключались не только в наполнении бюджета, но и в создании препятствий для отмывания денег, защите национального производителя путем поддержания высоких цен на импортные товары, а также внутреннего рынка от недоброкачественной и контрафактной продукции [4]. Поэтому после исключения из УК РФ ст. 188 некоторые общественные отношения остались без охраны. Ликвидация ст. «контрабанды» оказалась провальной. В этой связи законодатель вернул в 2013 г. в новой формулировке ответственность за контрабанду наличных денежных средств и (или) денежных инструментов (ст. 200.1 УК РФ). Говоря о ст. 200.2 УК РФ, то ее введение вновь создало конкуренцию нормы со ст. 194 УК РФ. Однако ликвидация статьи оставит ряд отношений без уголовно-правовой охраны, что говорит о ее, пусть скромной, но актуальности, так как в 2019г. по данной статье было привлечено к уголовной ответственности и осуждено 34 человека. В итоге законодатель пришел к противоположному от «унификации» явлению, так как УК РФ в действующей редакции имеет 4 разные статьи о контрабанде (ст. 200.1 УК РФ о денежных средствах, ст. 200.2 УК РФ о алкогольной и табачной продукции, и включая ст. 226.1 УК РФ о ядах и оружии, и 229.1 УК РФ о наркотических средствах).

Или, например, мелкий коммерческий подкуп (ст. 204.2 УК РФ), тоже статья почти не ходовая. В 2019 г. было осуждено всего 15 человек. Причем все 15 человек шли по ч. 1, в которой сумма подкупа не превышает десяти тысяч рублей (меньше МРОТ). И хотя существование уголовной ответственности за подкуп обусловлено разложением общества от данного явления, но соразмерность ответственности, взглянув на санкцию статьи, вызывает те же вопросы, что в многострадальной ст. 159 УК РФ «мошенничество», поскольку значительным ущербом

для мошенничества, связанного с невыполнением договорных обязательств, законодатель считает 10 тыс. руб., а особо крупным - 12 млн. Эти очевидно не сопоставимые значения создают угрозу для предпринимательства в целом, так как причиненный вред и последствия для бизнеса несопоставимы, особенно в условиях, когда в большинстве составов гл. 22 УК РФ («Преступления в сфере экономической деятельности») порогом крупного ущерба, дохода либо задолженностью в крупном размере признается сумма, превышающая 2 млн 250 тыс. руб., а особо крупного - 9 млн руб. И актуальность проблемы соразмерности заключается также в том, что в условиях современной экономики доход 2,25 млн руб. от незаконной предпринимательской деятельности компания, которая без лицензии управляет многоквартирными жилыми домами, может получить за несколько дней. Получить 9 млн руб. - тоже не проблема, а при таком особо крупном доходе наказание - до 5 лет лишения свободы - сопоставимо с наказанием за картель с отягчающими обстоятельствами. Но там повышение цен и доход кратно больше - 250 млн руб. Общественная опасность этих деяний несопоставима, а наказание практически одинаковое. Очевидно, что за два-три дня управления жилым домом без лицензии вряд ли нужно руководителей лишать свободы. Намного эффективнее будет потребовать от управляющей компании получить лицензию, оштрафовать компанию и менеджмент, и пусть дальше занимаются законной предпринимательской деятельностью. Привлекать менеджеров к уголовной ответственности необходимо лишь в случае не выполнения ими возложенных на них обязательств в предписании соответствующего государственного учреждения. В противном случае мы получим и уже получаем ежегодно тысячи судимых граждан, которые никогда не вернутся в бизнес [5]. Это крайне отрицательно влияет на деловой климат в стране и состояние конкуренции.

ЭКСПЕРТ:

ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

Поэтому проще говорить если не о декриминализации, то о смягчении ряда экономических статей, введении уточнений в признаки квалификации преступления, или о появлении возможности избежать судимости возместив ущерб и исполнив обязанность с уплатой штрафа - а это значительное количество статей главы 22 УК РФ, что, на наш взгляд, позволит значительно улучшить деловой климат в РФ. Также можно сказать о произошедшем смягчении ответственности за валютные преступления (в 2020 г. произошли изменения в ч. 1 ст. 193 УК РФ, была введена административная ответственность для данного состава и значительно увеличился порог привлечения к уголовной ответственности с 9 млн рублей для деяний, совершенных в крупном размере, и 45 млн рублей для деяний, совершенных в особо крупном размере, до суммы нерепа-триированных денежных средств в размере 100 и 150 млн рублей, соответственно), и корректировки статьи 210 УК РФ о преступном сообществе в 2019 г. введя новые правила определения крупного и особо крупного размера недоимки по налоговым преступлениям.

В целом, несмотря на количество новых статей и количество «мёртвых» статей, на данный момент отсутствуют фактические основания и правовые условия для декриминализации предпринимательских уголовных статей, а наличие «неходовых» статей носит превентивный характер (крайней меры), и их введение в большинстве случаев обосновано усложнением отношений требующих контроля, что в свою очередь все же вызывает вопросы соразмерности форм предлагаемой ответственности. Президент России не однократно указывал на бережное отношение к предпринимателям, давая им возможность исправить допущенные ошибки, возместить причиненный ущерб, выплатить предписанные штрафы и предоставить им возможность заниматься своей деятельностью в рамках закона, не разрушая налаженный бизнес. Однако до

сих пор остается открытым вопрос: «насколько защищены права лиц, преследуемых в совершении экономических преступлений, и насколько проработаны и соблюдаются уголовно-процессуальные гарантии, предоставленные им в случае возникновения любых конфликтов интересов в данной области?».

В свете существования статей, благодаря которым из предпринимателей делают преступников в целях «отжать» или «уничтожить» их бизнес, и ввиду непостоянства применений ряда гарантий необходимых для защиты интересов предпринимателей, имеются основания предложить:

1) необходимо расширить перечень составов УК позволяющих получить освобождение от уголовной ответственности в связи с осуществлением возмещения ущерба (ст. 76.1 УК РФ). И еще лучше, улучшить механизмы, чтобы в случае, когда предприниматель считает себя невиновным, он имел возможность внести в депозит суда требуемые суммы: величину ущерба и двойную стоимость ущерба, после чего продолжить защищать свои интересы в суде. Если суд признает его виновным, наказание ему не будет назначаться, так как он возместил ущерб в установленном порядке. Если же лицо признается невиновным, денежные средства должны быть ему возвращены и он может претендовать на моральную компенсацию за ущерб деловой репутации. Такой механизм будет более справедливым [6], поскольку позволит предпринимателям защищать свои права и интересы и добиваться оправдания, сохраняя контроль над ситуацией в любом случае;

2) залог (ныне непопулярное явление) должен применяться в делах по большинству экономических преступлений. (в 2019 г. было удовлетворено всего 77 заявлений. В первой половине 2020 г. уже 86, что значительно больше, но их число все равно ничтожно мало по сравнению с количеством удовлетворенных ходатайств об избрании меры пресечения в виде домашнего ареста

- 3349, чего, в свою очередь, значительно меньше, чем удовлетворенных ходатайств о заключении под стражу - 42 592 [7]. Эти данные также показывают, что серьезного сдвига в сторону массового назначения более мягких мер пресечения пока не произошло.);

3) необходимо расширить использование такого инструмента экономии репрессий, как административная преюдиция, которая к тому же послужит хорошим сдерживающим барьером от необоснованного вмешательства правоохранительных органов в осуществление бизнеса;

4) необходимо расширить перечень подсудности уголовных дел суду с участием присяжных заседателей, чтобы по всем экономическим преступлениям, относящимся к категории тяжких и особо тяжких, у подсудимого было право на рассмотрение его дела судом присяжных;

5) необходимо повысить качество следствия и уровень процессуальных гарантий для обвиняемых, в этих целях правильнее будет давать согласие на «особый порядок» после окончания предварительного следствия (сейчас дача согласия обвиняемым на рассмотрение дела в особом порядке происходит на стадии предварительного следствия) и только суду, поскольку в особом порядке суды лишены права вынести оправдательный приговор, даже в случае, когда судья придет к выводу о том, что подсудимый оговорил себя или в содеянном нет состава преступления. (Предложение актуально и тем, что современная модель «особого порядка» (70% рассматриваемых дел) как процессуальная экономия и смягчение участи подсудимого, приводит к тому, что следователь, зная и понимая, что доказательства в суде исследоваться не будут и оправдательного приговора не будет, теряет мотивацию к сбору доказательств, чем легкомысленно может упускать из виду признаки иных преступлений);

6) в частности, можно предложить исключить применение квалифицирующего

признака «совершение группой лиц по предварительному сговору» в отношении преступлений, совершенных в ходе предпринимательской деятельности. Так как предпринимательская деятельность, как правило, ведется на коллективной основе, то применение к предпринимателям квалифицирующих признаков отягчающих уголовную ответственность, в определенном смысле, необоснованно.

Первые 2 предложения уже создадут необходимые гарантии «контроля» ситуации для предпринимателя. Это особенно актуально, когда даже Президент РФ В.В. Путин обращает внимание на необходимость, чтобы в экономике бизнес «дышал свободно», что можно достичь за счет тщательного отслеживания уполномоченными органами необоснованного вмешательства правоохранительных органов в осуществление бизнеса, что на сегодняшний лень является серьезной угрозой экономической деятельности. В свою очередь, Борис Титов -уполномоченный по правам предпринимателей в РФ - утверждает, что даже возбуждение уголовного дела уже способствует разрушению бизнеса и, хотя, более 80 % уголовных дел не доходят до суда, «когда предприниматель докажет, что ничего не нарушал — никто не вернет ему разрушенный бизнес» [8].

Сейчас по-прежнему наблюдается некоторое существующее давление на бизнес со стороны контролирующих и надзорных органов с постоянной угрозой уголовно-правового воздействия. В условиях современной России это, как правило, означает длительные разбирательства, риски лишения свободы и почти гарантированную потерю бизнеса. «Согласно статистике почти половина дел (45%), возбужденных в отношении предпринимателей, прекращается, не доходя до суда, а это значит, что возбуждали кое-как, по непонятным соображениям», - подчеркнул Путин. «Добросовестный бизнес не должен постоянно ходить под статьей, чувствовать риск уголовного

jftl ЭКСПЕРТ: ч[р ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

или даже административного наказания» [9]. В свою очередь, такие простые гарантии как залог и освобождение от уголовной ответственности при возмещении ущерба и уплаты судебного штрафа, а также, в ряде случаев, административная преюдиция, позволит «климатически» выжить предпринимателю, а не уйти в забвенье, будь он виновен или нет.

Библиографический список

1. Постановление Конституционного суда Российской Федерации от 10 февраля 2017 г. № 2-П.

2. Вестов Ф.А., Фаст О.Ф. Совершенствование отдельных институтов правового государства в целях экономического и социального благополучия в России // Основы экономики, управления и права. 2021. № 1(26). С. 64 - 68. DOI 10.51608/23058641_2021_1_64

3. Судебная статистика РФ, Данные о назначенном наказании по статьям УК. URL: http://stat.апи-пресс.рф/stats/ug/t/14/s/17 (дата обращения: 20.04.2021).

4. Витвицкая С.С., Соколов В.А. Проблемы декриминализации деяний в сфере экономиче-

ской деятельности // Юристъ - Правоведъ. 2015. №6 (73). С. 22 - 27.

5. Интервью Андрея Тенишева (начальника управления по борьбе с картелями ФАС России) изданию "Адвокатская газета". URL: https://fas.gov.ru/p/contents/2459 (дата обращения: 20.04.2021

6. Вестов Ф.А., Фаст О.Ф. Отдельные аспекты реализации принципа справедливости в публичном и частном праве // Основы экономики, управления и права. 2020. № 4 (23). С. 3539. DOI 10.51608/23058641_2020_4_35

7. Бизнес-объединения готовят предложения по корректировке уголовного и уголовно-процессуального законодательства, URL: http://www.garant.ru/news/1420902/#ixzz6scF0 afPQ (дата обращения: 20.04.2021

8. Россия: Уголовное преследование разрушает бизнеса // Eurasianet. URL: https://russian.eurasianet.org/node/65210 (дата обращения: 20.04.2021).

9. Путин заявил, что бизнес не должен постоянно "ходить под статьей" URL: https://www.interfax.ru/business/651342 (дата обращения: 20.04.2021)

Поступила в редакцию 10.05.2021 г.

PROSPECTS FOR DECRIMINALIZATION OF CRIMES LEGAL SUBJECT OF ECONOMIC ACTIVITIES

© 2021 F.A. Vestov, N.R. Shamienov*

The article examines the issues of decriminalization and liberalization of criminal liability concerning entrepreneurs, mainly through the prism of the conditions and grounds for the indulgences that have already taken place and the possibility of future ones. Attention is also paid to the current procedural shortcomings and guarantees necessary to improve the economic climate in the Russian Federation.

Keywords: decriminalization, liberalization, economic activity, criminal law.

Received for publication on 10.05.2021

* Fedor A.Vestov ([email protected]) - candidate of legal sciences, associate professor, professor of department of criminal, environmental law and criminology; Nail R. Shamienov - undergraduate; both -Saratov state University named after N. G. Chernyshevsky (Saratov, Russia).