CC BY
155
УДК 391
А.Н.Павлова
ПЕРМСКИЕ ПАРАЛЛЕЛИ В СЕМАНТИКЕ ДРЕВНЕМАРИЙСКОГО КОСТЮМА
Семантика костюма волжских финнов формировалась на рубеже I -II тыс. н.э. в условиях тесных контактов с народами Волго-Камья. Развивая общий круг идей, этносы создавали свой особый стиль. Накосные украшения пермских финнов находят параллели в накосниках и нагрудных украшениях древнемарийских племен.
Ключевые слова: финно-угры, семантика костюма, накосники, нагрудные украшения
A.N. Pavlova PERMICPARALLELISIN SEMANTICS OF ANCIENT MARI COSTUME
Semantics of a costume of Volgian finish people at the turn of 1st-2nd millenium AD was forming in the process of close contacts with a cognate ethnos in Volga-Kama. Developing general ideas, every ethnos found their own styles. Decorations of hair created by Permic finish people, have semantic parallels in nakosnics (plait decorations) and pectorals of ancient Mari tribes.
Keywords: finish-ugrys, semantics of the costume, nakosnics (plait decorations), pectorals.
В настоящее время не вызывает сомнения, что костюм является важной частью духовной культуры, воплощая на языке цвета и формы особенности этнического менталитета. Древний костюм финно-угорских народов Волго-Камья можно рассматривать в качестве символической системы, предполагающей несколь-ко уровней прочтения, что позволяет раскрыть не только социальные функции костюма, но и воплощенные в нем космологические представления.
В картине мира любого этноса космологические представления являются наиболее устойчивыми. Родственные этносы имеют сходные космологические системы, разнящиеся лишь в деталях, что позволяет предположить, что и способы их выражения были схожими, а сопоставление широкого круга источников, раскрывающих особенности семантики костюма различных этносов позволяет говорить и о существовании определенных стереотипов в восприятии человеческого тела. Ассоциация тело человека -вселенная прослеживается у финно-угорских и более широко у уральских этносов, у различных этносов алтайской языковой семьи, а также у индоевропейских народов, которые создали вербальные интерпретации соответствующих мыслительных моделей. В данном случае представляется оправданным использовать понятие модели в значении, введенном К.Леви-Строссом, как мыслительной конструкции [9, с.26], существующей в культуре различных этнических групп, родственных между собой или поддерживавших в разное время тесные культурные связи.
Украшения, созданные одной группой финно-угров, нередко использовались другими финно-угор-скими этносами, как правило, сохраняя свое местоположение в системе костюма, что указывает на общность мифологических представлений, в соответствии с которыми строился костюм.
Уникальным древнемарийским украшение можно считать подвески, которые носили на шнурах, перекинутых через шею. Семантика этих подвесок имеет параллели в украшениях волос неволинской культуры.
В северных культурах, к числу которых относятся и культуры финно-угорских этносов, тело человека было скрыто одеждой, открытыми оставались лишь небольшие участки - лицо, руки, волосы. Последние семантически были теснейшим образом связаны с представлениями о витальных силах и репродуктивных способностях человека. Использование различных украшений для волос, особенно в женском костюме - характерная черта финно-угорской культуры.
В этнографическом костюме мари фиксируются различные типы причесок, связанные с формами головного убора.
К сожалению, отсутствуют сколько-нибудь значимые статистические материалы, позволяющие определить, какая прическа была наиболее характерна для волжских финнов на рубеже I-II тыс. н.э. Такие украшения как пулокерь, накосник в виде кожаной ленты или кисти из разрезанного ремня, женщины могли носить, заплетая волосы в одну косу. Симметрично расположенные накосные украшения предполагают прическу из двух кос, типичную для угров Западной Сибири: ее носили женщины всех возрастов и социальных слоев [8, с.59], подобная прическа характерна и для угорской богини Калтащ-эква, по одной из ее кос «поднимается соболь, по другой спускается бобр» [13, с.36]. В одном из хантыйских мифов говорится, что каждое утро женское солнечное божество посылает на землю души вновь рождающихся детей в виде маленьких птичек при помощи лучей - волос [2, с.119].
В женском костюме накосник представляет собой вертикаль, ассоциирующуюся с мировой осью, соединяющей различные части вселенной. В символике накосников доминирует идея плодородия, защиты женской души и способности женщины к продолжению рода.
Древнемарийские накосники среди подобных украшений волжских финнов отличались использованием зооморфных символов, например, костяных подвесок-коньков, что имеет прямые
параллели у населения неволинской культуры, сложившейся в конце IV - IX в. н.э. в результате синтеза гляденовского финно-пермского населения и пришлого угорского в Прикамье [5]. Это можно объяснить не только непосредственными культурными контактами, но и культивированием финно-угорскими этносами Волго-Камья общего круга идей, где сохранились более архаичные пласты, связанные с охотничьими верованиями.
Накосник - вертикально ориентированное украшения, которое по классификации Г.Земпера можно отнести к разряду макрокосмических, так как он определяет положение тела человека в пространстве по отношению к земле [7, с.122]. Композиция неволинских накосников строилась по вертикали в соответствии с ярусным устройством финно-угорской вселенной. Космологические представления наиболее полно воплощает накосник из погр. 1 кургана 17 Верх-Саинского могильника [12, рис.2, 2]. К верхнему ярусу вселенной принадлежит водоплавающая птица - древнейший персонаж уральской мифологии: утка - мать богов демиургов, например у мари, удмуртов, коми или гусыня, как воплощение Калтащ в угорской мифологии [10]. Водоплавающая птица не только ключевой персонаж космогонических мифов, но и существо, связанное с идей плодородия или, как в угорской традиции, воплощение главного женского божества. Ниже подвески-уточки в рассматриваемом накоснике располагается коньковая подвеска, что позволяет провести параллели с ярусной композицией азелинских нагрудников, где кони располагаются на среднем ярусе, соответствующем земле.
Накосник из погр.1, кургана 17 Верх-Саинского могильника отличается асимметрией: с одной стороны ниже подвески-уточки и фигурки конька крепилась подвеска в форме кольца. Обычно кольцо имеет солярное значение, что позволяет предположить отражение строения верхнего яруса вселенной в композиции рассматриваемого накосника: все использованные образы водоплавающая птица, конь, кольцо связаны с солнцем. В большинстве культур кольцо являлось и женским символом [4, с.14], возможно, его включение в состав накосника указывало на социальный статус обладательницы.
Подобная же космологическая схема реализована и в накосниках из погр. 2 кургана 9 и погр. 184 Верх-Саинского могильника [12, рис.2, 4], но с использованием дублирующих символов. В первом случае в состав накосника вошли по три коньковых подвески с каждой стороны, расположившиеся друг над другом, и шумящие подвески арочной формы, во втором - солярные подвески различных форм. Оба накосника симметричны, что, возможно, характерно для костюма замужних женщин. Стремление к симметрии - отличительная особенность женского костюма волжских финнов, нашедшая воплощение в ношении парных украшений, симметричном расположении браслетов и пр. Три коня, располагающиеся друг над другом указывают на различные ярусы вселенной - верхний, средний и нижний миры, с каждым из которых связан конь: солнечный, жертвенный, спутник умерших. Завершением накосника также является шумящая арочная подвеска.
Арочная форма подвески восходит к украшениям ананьинской эпохи и, вероятно, ассоциировалась с образом лося или лосихи [11, с.111]. Н.Б.Крыласова связывала подобные украшения угров с культом богини Калтащ. Арочная форма могла символизировать пещеру, где поселилась богиня после низвержения на землю и, где висели колыбели с душами будущих детей [8, с.67].
Арочные украшения, с одной стороны, воплощали космологические представления, в их основе был древнейший космический символ - лось. С другой стороны, образ лося ассоциировался с представлениями о хозяйке вселенной, являвшейся одновременно и божеством плодородия. В мифологии эвенков лосиха Харги лежит у корней мирового дерева в нижнем мире и рождает для среднего мира людей и зверей [1, с. 21, 68]. В марийской мифологии лось-олень является атрибутом богини Шочын ава (богиня мать рождений), которую почитают и как богиню, определяющую судьбу человека [6, с.9]. Подобные украшения представляли собой сложную семантическую систему - образ мироздания, который мог быть реализован как в свернутой форме с минимальным количеством дополнительных элементов, так и в виде развернутой картины мира. Развернутая космологическая схема, представляющая различные миры вселенной в их неразрывном единстве и взаимовлиянии, представлена в композиции нагрудников арочной формы, украшенные изображением коней и шумящими привесками, которые использовали и волжские финны [11, с.111-114]. Схожая космологическая модель, но воплощенная с помощью других художественных приемов лежала в основе композиции неволинских накосников, например, из Верх-Саинского могильника [12, рис.2, 1-2]. Включение арочных подвесок в состав накосников дублировало основную композицию, хотя, возможно, воспринимались они, прежде всего, как символы плодородия и женский оберег.
Неволинские накосники семантически близки древнемарийским шейно-нагрудным украшениям, а в ряде случаев можно говорить о прямых параллелях: например, подвески арочной формы, входившие в состав накосников из погр. 155, 212 Неволинского могильника и п. 4 Сухоложского могильника [12, рис.
2] и нагрудные украшения погр. 74 Дубовского могильника, погр. 6, 12, 13 Веселовского могильника (рис. 1).
Рис. 1. Древнемарийские шейно-нагрудные украшения: Весетовский могильник, погр. 12
Сам обычай ношения парных шейно-нагрудных украшений на шнурах, перекинутых через шею, у древних марийцев не имеет прямых аналогий среди волжских финнов, использовавших другие способы придания максимальной симметричность женской фигуре в соответствии с представлениями о связи внешнего облика женщины с ее способностями к продолжению рода и воплощением в костюме космологической модели. В семантической системе древнемарийского костюма парные нагрудные украшения являлись одной из доминант, в то время, как, например, у мордвы они имели второстепенное значение по сравнению с богато декорированными ожерельями и были менее информационно насыщенны по сравлению с древнемарийскими аналогами. Древнемарийские парные подвески различаются по форме, но наиболее характерной следует признать композицию подвесок, найденных в Дубовском и Веселовском могильниках, имеющую прямые аналогии в азелинских и неволинских древностях.
У неволинского населения накосники наряду с относительно простыми по символике элементами включают и подвески с двумя конскими головками, сходные с древнемарийскими нагрудными украшениями. Спаренные изображения животных давно были известны в Евразии. Рассматривая место коня в системе религиозных представлений народов Прикамья, М.Г.Худяков отметил, что одним из направлений усложнения образа коня в искусстве является диалектическое раздвоение солнечного коня, восходящее к пьяноборскому времени [15, с.258]. Финно-угорские украшения с двумя конскими головками воплощали целый комплекс представлений о двойственности окружающего мира, о противоположных началах вселенной, в древности ассоциировавшихся с парой космических животных лось-олень и медведь, которых в дальнейшем замещает конь [11, с. 118-122]. Таким образом, сравнительно небольшое украшение заменяет собой сложную многосоставную композицию, сохраняя все множество воплощенных в ней значений.
Идея космического дуализма нашла отражение не только в удвоении образа коня, но и в парности украшений с «конской» символикой в костюме волжских финнов. У мари это были ажурные подвески трапециевидной формы, украшенные двумя конскими головками (рис.1) или литые коньковые подвески камского облика. Возможно, что изначально коньковые подвески предназначались для украшения волос, являясь составной часть накосников, как у населения неволинской культуры. Более массивные ажурные трапециевидные подвески, появившиеся в марийском костюме, представляют собой новый этап в развитии этих украшений, их появление предопределило и изменение способа ношения.
Парные украшения подобно вышивкам более позднего времени должны был сохранить плодородие, репродуктивные функции женщины. В XIX - начале XX вв. на груди женских рубах мари располагалась вышивка в виде парных розеток, которая считалась оберегом, «сторож грудей» [14, с.18]. Сходные орнаменты существовали у мордвы, а у чуваш они сохранили очертание конских головок [3, с.33].
Парные украшения отражали двойственность окружающего мира с помощью зеркальной симметрии. Наиболее устойчивыми оказались треугольные и трапециевидные формы подвесок,
восходящие к образу небесного оленя-лося и Великой богини. С Великой богиней связаны и основные космические животные финно-угорской мифологии конь (лось-олень) и медведь, а также основные бинарные оппозиции лось-медведь, конь-медведь или в дальнейшем два коня.
Накосники, входившие в состав костюма населения неволинской культуры, и парные подвески, получившие распространение у древнемарийских племен, являются семантически однопорядковыми украшениями. В основе символики этих украшений лежал сложный комплекс представлений, в котором отразилась мифологическая космология и обереговые функции. Способ ношения этих украшений в неволинской культуре мог оказать влияние на древнемарийскую традицию: подвески двойных накосников превратились в самостоятельное украшение, идеально подходившее для создания симметрии в женском костюме. Подобные украшения подчеркивали вертикаль человеческого тела, усиливая сходство с мировой осью, что предопределило обращение к таким образам как водоплавающая птица и конь. Неволинские накосники представляют собой пример дублирования, когда одна и та же космическая модель изображалась как в полном варианте, так и в виде графемы со свернутой информацией. Древнемарийские трапециевидные ажурные подвески, распространившиеся позднее, уже представляли космологическую модель в свернутой форме, хотя у древнемарийского населения были известны и накосники с зооморфными подвесками, отличавшиеся от неволинских отсутствием четко структурированной ярусной композиции. Информация, передававшаяся у населения неволинской культуры с помощью одного украшения - накосника, нередко двойного, у древних марийцев дублируется с помощью взаимодополняемых и взаимозаменяемых накосников и подвесок.
Литература
1. Анисимов, А.Ф. Космологические представления народов Севера / А.Ф.Анисимов. -М.; Л., 1959. -
106 с.
2. См. Бородовский, А.Г. Интерпретация обойм-накосников и некоторые вопросы ритуального значения волос в раннем железном веке (по материалам Новосибирского Приобья) / А.Г.Бородовский // Скифо-сибирский мир: искусство и идеология. - Л., 1987. - С. 117-121.
3. Воронина, Р.Ф. О некоторых деталях одежды среднецнинской мордвы VIII-XI вв. / Р.Ф.Воронина // Краткие сообщения института археологии. Вып. 140. - М., 1974. - С. 33-38.
4. Голан, А. Миф и символ / А. Голан. - М., 1991. - 371 с.
5. См. Голдина, Р.Д. Могильники Неволинской культуры в Приуралье / Р.Д.Голдина, Н.В.Водолаго. -Иркутск, 1990. - 173 с.
6. Данилов, О.В. К вопросу об изучении зооморфных изображений на территории Марийского Поволжья / О.В.Данилов, И.В.Макеев // Этнические и социальные процессы у финно-угров Поволжья (I тыс. до н.э. - I тыс. н. э.). - Йошкар-Ола, 1987. - С. 3-15.
7. Земпер, Г. Практическая эстетика / Г. Земпер. - М., 1970. - 320 с.
8. Крыласова, Н.Б. История прикамского костюма. Костюм средневекового населения Пермского Предуралья / Н.Б.Крыласова. - Пермь, 2001. - 253 с.
9. См. Леви-Стросс, К. Структурная антропология / К.Леви-Стросс. - М., 1985. - 535 с.
10. См. Напольских В.В. Как Вукузе стал создателем суши. Миф о возникновении земли и древнейшая история народов Евразии / В.В.Напольских. - Ижевск, 1993. - 158 с.
11. Павлова, А.Н. Семиотика костюма волжских финнов I - начала II тыс. н.э. / А.Н.Павлова. - Йошкар-Ола, 2004. - 492 с.
12. Перевозчикова, С.А. Реконструкция головных боров по материалам могильников неволинской культуры / С.А.Перевозчикова // Интеграция археологических и этнографических исследований. Сб. научных трудов. Ч. 1. - Казань, Омск, 2010. - С. 380-382.
13. Полосьмак, Н.В. Очерки семантики кулайского искусства / Полосьмак Н.В., Шумакова Е.В. -Новосибирск, 1991. - 178 с.
14. Соловьева, Г.И. Орнамент марийской вышивки / Г.И.Соловьева. - Йошкар-Ола, 1982. - 86 с.
15. Худяков, М.Г. Культ коня в Прикамье / М.Г.Худяков // Известия государственной академии истории материальной культуры. Вып. 100. Из истории докапиталистической формации. - М.; Л., 1933. - С.
251-279.
