CC BY
17
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ
ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКАЯ ПОЛИТИКА РОССИЙСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА _НА КАВКАЗЕ В ПОРЕФОРМЕННЫЙ ПЕРИОД_
Далгат Фатима Магомедовна,
кандидат исторических наук, доцент кафедры истории России ХХ - XXI вв. Дагестанского госуниверситета, г. Махачкала e-mail: dalgat63@mail.ru
АННОТАЦИЯ
Целью данной статьи является изучение проблемы миграционной политики царизма на Кавказе, и в частности в Дагестане, во второй половине XIX - начале ХХ вв. В результате исследования законодательных актов российского правительства по вопросам переселения, мы пришли к выводу, что, несмотря на непоследовательность и ограничения переселенческой политики, указанный период был временем интенсивного переселения русских крестьян на Северный Кавказ.
ABSTRACT
The purpose of this article is studying of a problem of migration policy of a tsarism in the Caucasus, and in particular in Dagestan, in the second half of XIX - the beginning of the 20th centuries. As a result of a research of acts of the Russian government concerning resettlement, we have come to a conclusion that, despite inconsistency and restrictions of resettlement policy, the specified period was time of intensive resettlement of the Russian peasants for the North Caucasus.
Ключевые слова: Кавказ, Дагестан, переселенческая политика, пореформенный период, законодательство
Keywords: Caucasus, Dagestan, resettlement policy, post-reform period, legislation
Интенсивное формирование русской национальной диаспоры в Дагестане относится ко второй половине XIX - началу ХХ вв. и связывается, главным образом, с переселенческой политикой правительства России, хотя отдельные группы русского населения стали оседать в крае с XVI в.
В пореформенный период одним из основных районов переселение крестьян из внутренних губерний России становится Предкавказье. После завершения Кавказской войны Российское государство было заинтересовано в скорейшем заселении северокавказских земель, и уже в 1862 году было принято «Положение о заселении предгорий западной части Кавказского хребта кубанскими казаками и другими переселенцами из России».
Это положение фактически было первым законодательным актом, положившим начало крестьянской колонизации Северного Кавказа в пореформенный период. В постановлении о переселении в Терскую и Дагестанскую области, принятом в 1863 году, были такие пункты:
1. Предоставить наместнику Кавказскому... право раздачи частным лицам участков свободных казенных земель в Терской и Дагестанской областях.
2. Дозволить русским офицерам и лицам гражданского ведомства приобретать в собственности земли от туземцев означенных областей.
3. В штаб-квартирах войск Терской и Дагестанской областей, которые в будущем сохранят значение населенных пунктов независимо от военных обязательств, отделять некоторое пространство земли для продажи в частные руки, не стесняя, однако, построек военных и принадлежащих чинам войск» [2, с. 28].
Постановление положило начало переселенческому движению в Дагестан. Наиболее активно русские крестьяне стали переселяться в Кизляр-ский, Хасавюртовский и Темирхан-Шуринский округа, где были сравнительно благоприятные условия для переселения. В результате этих переселений численность переселенцев в Дагестанской области к 1873 году достигла 4 727 человек, что составляло 1 % от всего населения [3, с. 57]. Если к этому добавить численность русских переселенцев в Терской области, куда входили наиболее заселенные русскими Кизлярский и Хасавюртовский округа, то переселенцы в Дагестане уже к 1873 году составляли немалую часть населения.
Глубокий кризис крестьянского хозяйства, усиливший тягу крестьян к переселению на свободные казенные земли, привел к тому, что к началу 80-х гг. XIX в. переселенческий вопрос занял видное место в аграрной политике царизма. Планомерное переселение из внутренних губерний началось с закона от 13 июля 1889 года «О добровольном переселении сельских обывателей и мещан на казенные земли.», несмотря на наличие в нем отдельных ограничительных тенденций. В частности, законом не было точно установлено поземельное устройство переселенцев; количество земли, выделяемой каждому переселенческому хозяйству, разрешалось установить местным чиновникам; сложной была также процедура оформления пособий для переселенческих хозяйств и др. [1, с. 30]. В этом законе было оговорено, что переселение на Кавказ позволялось лицам исключительно русского происхождения и православной веры.
В законе от 13 июля 1889 г. также не был установлен размер платы, которую переселенцы долж-
ны вносить за отводимые им земли, а «постановлено было определить таковой размер впоследствии законодательным порядком...» [5, л. 12]. В последующем это нередко приводило к недоразумениям, т.к. сохраняло право определить сумму платежей за местными властями. Отметим, что переселенцам пришлось столкнуться с немалыми трудностями, с отсутствием на новых местах достаточного количества свободных земель. Закон от 1889 г. был окончательно утвержден лишь 15 апреля 1899 г.
Несмотря на непоследовательность и ограничения переселенческой политики царского правительства вторая половина XIX в. была периодом интенсивного переселения русских крестьян на Северный Кавказ. Оно было связано с относительной перенаселенностью центральных районов России, малоземельем русского крестьянства, голодом и неурожаями, особенно 1897 года. Вследствие указанных причин в Дагестанскую область, согласно переписи населения1897 г., мигрировало в округа - 2 729 мужчин и 783 женщины, в города -5 165 мужчин и 1 788 женщин, а всего в область -7 894 мужчин и 2 571 женщина [7, л. 26-27]. Численность русского населения г. Кизляра по этим же данным составляла 1 740 человек, а слободы Хасавюрт - 2 762 человека [4, с. 199]. В самих округах (Кизлярском и Хасавюртовском) их число было значительно выше.
Началом нового политического курса российского правительства в переселенческом вопросе был закон от 6 июня 1904 г. «О добровольном переселении сельских обывателей и мещан-земледельцев на казенные земли», которым было установлено сравнительно благоприятное отношение администрации к переселениям. Указанный закон был вызван ростом аграрных волнений, крестьянским малоземельем, падением платежеспособности крестьян. Министр финансов С.Ю. Витте видел в переселении один из рычагов аграрной политики, решение проблемы аграрного перенаселения в Европейской России. Однако следует отметить, что местные власти, выражая интересы помещиков, и после этого закона нередко препятствовали переселенческому движению. Закон от 6 июня 1904 года формально признавал «свободу» переселения, но в то же время ставил такие условия, которые сводили на нет его практическое применение. Он резко ограничивал выделение земельного фонда для переселенцев. В каждом случае переселение допускалось с разрешения земского начальника. Все эти ограничения были предусмотрены законом в интересах помещиков. Вопреки национальным интересам государства помещики насильно удерживали крестьян в перенаселенной Центральной России. боясь потери дешевой рабочей силы, а также падения покупных и арендных цен в случае отлива земледельческого населения на окраины, помещики добивались такого аграрного законодательства, которое делало практически невозможным переселение крестьян.
Однако вскоре после революционных событий 1905 года отношение правительства к переселен-
ческому вопросу в корне изменилось. Теперь правительство во главе с П.А. Столыпиным стремилось всячески содействовать переселенческому движению. Был издан ряд указов и циркуляров. Из них серьезного внимания заслуживает указ от 9 ноября 1906 года, который разрешал крестьянам выйти из общины со своим наделом и закрепить в личную собственность определенное количество земли. Этот указ открывал широкий простор не только для свободной купли и продажи крестьянских надельных земель, но и для расширения переселенческого движения. В стране началась столыпинская аграрная реформа. Если до реформы переселялись преимущественно крестьяне-середняки, то теперь положение изменилось: некоторые пособия, льготные условия проезда по Владикавказской железной дороге, свободный выход из общины - все это открывало доступ к переселению бедноты.
Теперь поток переселенцев нарастал с невиданной силой, охватывая собой новые районы и увлекая огромные крестьянские массы. Однако ни столыпинская аграрная реформа, ни другие меры, предпринятые правительством, не привели к желаемым результатам, т.к., в конечном счете, они упирались в малоземелье крестьян и в Центральной России, и на Кавказе, в том числе и в Дагестане. Кроме того, переселенческая политика проводилась в интересах помещиков, а не крестьян. Такая переселенческая политика осложняла положение не только переселенцев, но и коренных жителей, создавала натянутые отношения между ними, ухудшала и без того тяжелое экономическое положение переселенцев и местных крестьян. Подтверждением этому является судьба русских переселенцев, водворившихся в сел. Молла-Халил и Белиджи Кюринского округа. В 1901 г. 105 семейств из различных губерний, проживавших около 20 лет в Кубанской области, обратились к военному губернатору Дагестанской области с просьбой поселиться в сел. Молла-Халил в Бели-джинском участке. В своем прошении они писали, что «арендная плата за земли настолько поднялась, что доход с них не погашает расходов» [4, с. 199]. На основе прошения они получили разрешение переселиться в Кюринский округ с условием назвать будущий поселок Барятинским. Однако начальник округа объявил, что «ни участка для поселка, ни земель в надел прибывшим поселенцам не отведено», и переселенцам в их просьбе было отказано [6, л. 92].
Подобных примеров можно привести много, т.к. такое положение было характерным явлениям русские крестьяне. Недостатки по устройству переселенцев искусственно создавались администрацией области и округов. При этом власти исходили не только из экономических соображений. Переселенческий вопрос непосредственно был связан с политической деятельностью царизма на Кавказе. Об этом свидетельствует следующее указание, спущенное администрацией области, где говорится: «.сдавать земли только таким лицам, которые по своим качествам могут быть признаны
впоследствии желательным колонизационным элементом» [6, л. 52].
Значительные препятствия для размещения русских переселенцев были связаны со стихийными бедствиями, различными болезнями, в частности малярией, а самое главное - с нехваткой земли.
Несмотря на все препятствия, переселенческое движение, начавшееся в пореформенный период, получило широкое развитие во второй половине XIX - начале ХХ в. Во-первых, оно связано с голодом, который систематически повторялся вследствие неурожаев, начиная с 1897 г., во-вторых, в связи с проведением столыпинской аграрной реформы, в-третьих, с проведением Петровской ветви Владикавказской железной дороги и т.д. После проведения Владикавказской железной дороги, и особенно ее Петровской ветви, переселенцы ши-
роким потоком хлынули на Кавказ, в том числе и в Дагестан. Несмотря на непоследовательность и ограничения переселенческой политики, указанный период был временем интенсивного переселения русских крестьян на Северный Кавказ.
Литература
1. Брусникин Е.М. Переселенческая политика царизма в конце XIX в. // Вопросы истории. 1965. № 1.
2. Дагестанский сборник. - Темир-Хан-Шура, 1902. Вып. 1. Отд. II.
3. Исмаил-заде Д.И. Русское крестьянство Закавказья. - М., 1982.
4. Куприянова Л.В. Города Северного Кавказа во второй половине XIX века. - М., 1981.
5. ЦГА РД. Ф. 147. Оп.1. Д.5.
6. ЦГА РД. Ф. 2. Оп. 3. Д. 140.
МИФОЛОГИЗАЦИЯ ИСТОРИИ ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ НА _ПРИМЕРЕ БИОГРАФИИ АНТОНИНЫ ПАЛЬШИНОЙ_
Корнев Роман
Доктор медицины, Нетания, Израиль
АННОТАЦИЯ
В статье показано, что воскрешение исторической правды о Первой Мировой войне сразу же начало сопровождаться созданием пропагандистских мифов. Примером подобного нарратива является интерпретирование в последние годы биографии Антонины Пальшиной. В статье рассматриваются исторические и архивные документы относительно ее судьбы.
Ключевые слова: мистификация, историческая правда, пропаганда, биография, документы.
ANNOTATION
The article shows that the resurrection of the historical truth about World War I immediately began to be accompanied by propaganda myths. An example of this is the interpretation of narrative in recent years Antonina Palshin biography. The article examines the historical and archival documents about its fate.
Keywords: hoax, historical truth, propaganda, biography, documents.
Вкратце биографию Антонины Тихоновны Пальшиной можно почерпнуть из Википедии.
Пальшина-Придатко, Антонина Тихоновна (1897-1992) - участница Первой Мировой войны, кавалер двух Георгиевских крестов и двух Георгиевских медалей.
Родилась Антонина Пальшина 21 января1897 года в деревне Шевырялово Сарапульского уезда Вятской губернии в многодетной крестьянской семье. Родители умерли рано. Она училась в цер-ковно-приходской школе, пела в церковном хоре. После её окончания 10-летняя Антонина переехала в Сарапул к старшей сестре, где стала работать в швейной мастерской. В 1913 году уехала в Баку и устроилась на работу в булочную.
В 1914 году, когда началась Первая мировая война, Антонина остригла волосы, купила старое солдатское обмундирование и под именем Антона Пальшина ушла добровольцем на фронт. Узнав, что проще попасть в кавалеристскую часть, купила у раненого солдата лошадь и была направлена во 2-й Кавказский артиллерийский полк.»
Вот тут и начинается самое интересное. 2-го Кавказского артиллерийского полка в РИА не было!
Да и артиллерия к кавалерии структурно не относилась никогда? Зачем покупать лошадь, что-
бы попасть в кавалерию? (вот как описывает свой призыв в кавалерию будущий Маршал Советского Союза Г.К. Жуков: «Призывался я в своем уездном городе Малоярославце Калужской губернии 7 августа 1915 года. Первая мировая война уже была в полном разгаре. Меня отобрали в кавалерию, и я был очень рад, что придется служить в коннице. Я всегда восхищался этим романтическим родом войск. Все мои товарищи попали в пехоту, и многие завидовали мне. Через неделю всех призванных вызвали на сборный пункт. Нас распределили по командам, и я расстался со своими земляками-одногодками. Кругом были люди незнакомые, такие же безусые ребята, как и я. Вечером нас погрузили в товарные вагоны и повезли к месту назначения - в город Калугу. После завтрака нас построили и объявили, что мы находимся в 189-м запасном пехотном батальоне. Здесь будет формироваться команда 5-го запасного кавалерийского полка. До отправления по назначению будем обучаться пехотному строю. В сентябре 1915 года нас отправили на Украину в 5-й запасный кавалерийский полк. Располагался он в городе Балаклее Харьковской губернии. Миновав Балаклею, наш эшелон был доставлен на станцию Савинцы, где готовились маршевые пополнения для 10-й кавалерийской дивизии. На платформе нас встретили
