CC BY
16
ФИЛОСОФИЯ ЧЕЛОВЕКА
УДК 32:001. 12/. 18
ЦИБИЗОВА ИМ * Пер. ст.: РИФФЕР Ф. СОЗНАНИЕ: ТОЧКА ЗРЕНИЯ ФИЛОСОФИИ ПРОЦЕССА И ГЕНЕТИЧЕСКОГО СТРУКТУРАЛИЗМА - КРИТИЧЕСКОЕ СРАВНЕНИЕ И НЕКОТОРЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ. Б01: 10.31249/грЫ1/2022.04.08
Аннотация. Выборочный перевод статьи австрийского философа, теолога, психолога и педагога из Отделения педагогических наук Зальцбургского университета Ф. Риффера представляется актуальным, так как в работе освещаются современные философские дебаты относительно феномена сознания, в том числе в контексте различения Д. Чалмерсом его так называемых легких и трудных проблем. Философия процесса А.Н. Уайтхеда предоставляет многообещающую базу для решения трудной проблемы в связи с укорененностью концепции сознания в метафизической теории. Рефлексия Уайтхеда сопоставляется с результатами эмпирических исследований феноменов сознания Ж. Пиаже. При частичном их совпадении позиция первого представляется более обоснованной. Это соответствует предложению У.Э. Сигера уделять больше внимания процессуализму или концепции философского процесса. Рассматривается точка зрения Уайтхеда на обучение, сознание и искусственный интеллект.
Ключевые слова: искусственный интеллект; легкая проблема сознания; обучение; Ж. Пиаже; развитие сознания; трудная проблема сознания; Уайтхед Ф.Н.
* Цибизова Ирина Михайловна - кандидат исторических наук, научный сотрудник отдела философии Института научной информации по общественным наукам РАН. E-mail: [email protected]
RIFFER F. Consciousness: the point of view of process philosophy and genetic structuralism - a critical comparison and some consequences // Balkan journal of philosophy. - 2019 - Vol. 11, N 2. - P. 83-106.
Annotation. A selective translation of the article by the Austrian philosopher, theologian, psychologist and teacher from the Department of Pedagogical Sciences of the University of Salzburg F. Riffer seems appropriate, since it highlights the modern philosophical debates about the phenomenon of consciousness based on D. Chalmers' distinction between its easy and difficult problems. A.N. Whitehead's philosophy of the process provides a promising basis for solving a difficult problem in connection with the rootedness of the concept of consciousness in metaphysical theory. Whitehead's reflection is compared with the results of empirical studies of the phenomena of consciousness of J. Piaget. If they partially coincide, the position of the former seems to be more reasonable. This corresponds to W.E. Seeger's suggestion to pay more attention to processalism or the concept of a philosophical process. Whitehead's point of view on learning, consciousness and artificial intelligence is considered.
Keywords: artificial intelligence; easy problem of consciousness; learning; Piaget J.; development of consciousness; difficult problem of consciousness; Whitehead F.N.
Для цитирования: Цибизова И.М. [Перевод] // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 3: Философия. - 2022. - № 4- С. 51-72. - Пер. ст.: RIFFER F. Consciousness : The point of view of process philosophy and genetic structuralism - A critical comparison and some consequences // Balkan journal of philosophy. - 2019 -Vol. 11, N 2. - P. 83-106. DOI: 10.31249/rphil/2022.04.08.
Введение
Сознание как основополагающий человеческий феномен является центральной темой философии, психологии, нейронаук и наук об искусственном интеллекте (ИИ). После радикального разделения Р. Декартом res extensa (материальных вещей) и res cogitans (ментальных вещей) они были надежно соединены в проблеме «тело - разум» (или психофизиологической проблеме, проблеме души и тела (У. Потхаст, М. Велманс, С. Шнайдер)). В первой половине XX в. из-за господства неопозитивизма и его
51
позитивистского аналога - радикального бихевиоризма1 - концепция сознания, как «ненаучная», исчезла из эмпирически ориентированного научного дискурса, за исключением психоанализа, обвиняемого в псевдонаучности.
Содержание сознания неизбежно субъективно: происходящее с человеком, решающим шахматную задачу, доступно лишь ему. Внутреннюю перспективу «от первого лица» нельзя постигнуть с позиции «третьего лица»: объективные, даже интерсубъективные исследования здесь невозможны. Это сделало феномены сознания сложными для адекватного исследования эмпирическими экспериментальными науками: психологией и нейронауками. Э. Эсер и Ф. Сайтельбергер констатируют, что после публикации «Концепции разума» Г. Райла (1943) теория разума не развивалась десятилетиями. Еще хуже складывалась ситуация с подсознанием. В 1950-е годы даже сам этот термин вызывал недовольство «серьезных» ученых. Умозаключения о причинной связи между наблюдаемыми событиями и ненаблюдаемыми подсознательными стимулами считались скандальными (Г. Смит). Было неясно, как применять «аналитические принципы научного метода» к разработке концепции, которую по определению невозможно понять сознательно. Феномен сознания невозможно обсуждать без подсознания. Начиная с 1990-х годов ситуация драматично изменилась. С 1993 г. «Журнал исследований сознания» становится платформой для обсуждений многообразных тем сознания, включая все возможные формы и уровни подсознательных процессов. После этого начался настоящий бум исследований сознания. Ныне в год публикуется около 5 000 статей, касающихся сознания и сопряжённых с ним проблем. В 2007 г. М. Велман и С. Шнайдер в издательстве Блэквелл опубликовали антологию «Спутник сознания». Намереваясь предоставить мультидисциплинарный обзор, они собрали труды порядка 70 авторов, рассматривавших разные аспекты проблемы сознания как предмета академических исследований, в том числе вопросы градаций осознания (в противовес бинарному пониманию подсознательной и сознательной стадий осведомленности); природы отношений между сознательными и подсозна-
1 Системный подход к изучению поведения человека и других живых существ.
тельными ментальными процессами; их биологических начал и нейронных коррелятов; вариабельности проявлений сознательного и подсознательного субъективного опыта (от рассказов о медиативном и мистическом личном опыте до временной приостановки сознания при медицинской амнезии и возможности его перманентной потери в коме); патологических проявлений сознательного опыта - «слепозрения», ретроградной и антероградной амнезии, синдрома расщепленного мозга при повреждении мозолистого тела, соединяющего полушария; проблемы взаимосвязи мозга и психики; роли внимания при формировании осознанного восприятия; роли нейронных коррелятов - минимального набора нейронных механизмов и связей, необходимых для вызывания и поддержания сознательного познавательного процесса. Изучались возможности квантовой физики в исследовании сознания, в частности уже ставшей классической проблемы тела и разума, а также результаты и импликации нейрофилософского эксперимента Б. Либета, касающегося свободы воли.
Провозглашенное Д. Чалмерсом в 1994 г. пророчество - «сознание возвращается» - полностью подтвердилось. Одним из важнейших катализаторов возобновления интереса к нему стала «генетическая эпистемология» (теория развития знания) Ж. Пиаже. «Психология личных конструктов» Д.А. Келли (1955) и «Планы и структура поведения» Д. Миллера, Ю. Галантера и К.Х. Прибрама осветили позиции радикального бихевиоризма, продемонстрировав (1) существование методов научного исследования субъективного опыта, (2) ценный вклад этого знания в понимание людей. В философии К. Поппер в сотрудничестве с Д. Экклзом, наряду со статьями Т. Нагеля «Каково это - быть летучей мышью» и М. Бун-ге «Проблема тела и разума: Психобиологический подход» прокладывали тот же путь. Нейронауки принесли свидетельства влияния подсознательных процессов на деятельность: эксперименты с «расщепленным мозгом» (Р. Сперри, М. Газзанига), феномены «слеппозрения» (Л. Вайскранц). В экспериментальной психологии был сделан важный вклад в развитие микро- (Лейпцигский университет, Р. Вернер, Ф. Рифферт, С Брюденбауэр, М. Хуэмер) и генетического подхода к восприятию (Лундский университет, У. Крагх, Г. Смит). Труд «Сознательное и подсознательное восприятие: эксперименты по визуальной маскировке и узнаванию
слов» бросил вызов традиционным теориям чтения и продемонстрировал (методом принудительного выбора) влияние подсознательных стимулов на узнавание слов. Эмпирическое подтверждение сознательных и подсознательных феноменов стимулировало исследования характеристик двух каналов обработки информации. Подсознательные процессы претворяют внимание, являясь пассивно-автоматическими и досимволическими, сознательные же характеризуются интенциональностью, вниманием и использованием символов (Диенес З. и Пернер Й., Либерман М., Эванс Д.). Исследователей интересует как их связь, как и сам факт ее существования. Эти подходы, характеризующиеся как «гибридные когнитивные архитектуры», а также как теории «двух процессов», или «двух систем», популярны во многих областях когнитивной науки, в том числе исследований и осмысления памяти (С. Шахтер), восприятия (А. Марсель, С. Эпштейн и Р. Пачини, Д. Норман), решения задач и принятия решений (С. А. Сломан), искусственного изучения грамматики (А.С. Ребер), социальной психологии (П. Дивайн) и овладения вторым языком (С. Крашен), а также нейронаук (А. Дамасио, Либерман). Исследования ИИ также приняли гибридные когнитивные архитекты для моделирования человеческого сознания (Б. Кокинов, Р. Сан). Последний использовал эту модель для исследования возможности создания искусственного сознания. Д. Чалмерс ввел различение между концептуальным и эмпирическим аспектами проблем сознания, допустив приблизительную первоначальную ориентацию. Эмпирические проблемы, ассоциирующиеся с концепцией сознания, могут быть решены проще, концептуальные же являются более сложными. Первые, включая относящиеся к нейронным коррелятам феноменов сознания, решаются стандартными методами когнитивных наук и неврологии. Вторые же нерешаемы классической парадигмой физикализма1 (механицизма) и метафизикой, зачастую имплицитной. Это породило призывы поиска более радикальных модусов для решения проблем, включая пересмотр исследовательской перспективы или сдвига парадигмы. Ядро
1 Метафизический тезис, что «всё есть физическое», то есть не существует «ничего сверх» физического.
Это форма онтологического монизма «одной субстанции», взгляд на природу реальности, отличный от дуализма или плюрализма.
54
сложной проблемы состоит в объяснении, как внутренний, субъективный и частично активный опыт и чувства, по крайней мере иногда достигающие уровня сознания, могут развиться на основании бесчувственного - физического и биохимического. Субъективный опыт, как представляется, возникает благодаря физическому процессу, но совершенно непонятно, как и почему. Согласно Т. Нагелю, физическая наука развилась, изъяв разум из того, что пытается объяснить, хотя может дать миру гораздо больше. По-прежнему отсутствует детальный теоретический подход для изменения существующего статуса кво. Детали подобной теории (соперничающей с существующей парадигмой) по-прежнему непостижимы, но тщательная оценка и обоснованные выводы могут выявить какие-то общие черты. Сознательный опыт следует считать основополагающей особенностью, не сводимой к иной основе. Г. Стросон благодаря труду «Реалистический монизм: почему физикализм влечет за собой панпсихизм1» развил дискуссию о смене парадигмы последнего. Его основная идея близка основополагающей интуиции философского процессуализ-ма А. Уайтхеда - влиятельной метафизической теории, объясняющей проблемы сознания. «Все физические вещи - энергия в той или иной форме, энергия - касающийся опыта феномен. Нет ни одного достойного аргумента в пользу альтернативы субстанциального дуализма». Д. Чалмерс и Г. Стросон предложили решение, близкое Уайтхеду: динамичные «капли опыта» служат основанием для выстраивания блоков реальности. Философ ссылался на эти блоки как на «чувства», подчеркивая их субъективность, внутренний характер и субъективный характер реальности как таковой. Он предположил, что решение сложной проблемы сознания состоит из двух шагов. Первый - развитие новой парадигмы (метафизики), описывающей все основополагающие части (действительные вещи) субъективной чувствительности, или «субъективные формы». Второй - демонстрация того, как специфическая субъективная форма сознания появляется в процессе изменения или становления и генерирования все более комплексных действительных вещей. Хотя последние на всех уровнях этого метафизического комплекса имеют субъективную форму, сознательный характер субъективной
1 Представление о всеобщей одушевлённости природы.
55
формы комплекса действительных вещей предполагает развитие и использование символов и тщательно разработанной системы «внутреннего комплекса». Лишь определенный комплекс действительных вещей рассматривается сознанием. Метафизика Уайтхеда характеризуется скорее как панэкспериментализм, нежели панпсихизм (Д. Гриффин). Это обеспечивает потенциальное решение сложной проблемы сознания. Позиция процессуализма предоставляет гибкое онтологическое решение данного паззла, постулируя повсеместное существование субъективности в реальности. Остается объяснить, как развивается ее специфическая форма - сознание. У. Сигер предлагает переосмыслить подход Уайтхеда (р. 86).
Сравнение исследования Уайтхеда и Пиаже о развитии сознания
Уайтхед и Пиаже являются сторонниками одной парадигмы. Людвиг фон Берталанфи отметил, что в начале XX в «механистическое мировоззрение» подвергалось атакам в биологии, экспериментальной эмбриологии, психологии, социологии и культурной антропологии. В философии неокантианцы также критиковали механистическую парадигму. В результате появилась новая парадигма «органического подхода»: отношение к живым системам как целому, в отличие от чисто аналитической и обобщающей методологии; динамическая перспектива, в отличие от статической или машинной теории организма; основополагающее предположение того, что организмы - в первую очередь активные, а не реагирующие системы. Три основополагающих аспекта органической парадигмы - холизм, инициативная активность и динамизм - легко обнаруживаются в теориях Пиаже и Уайтхеда. Берталанфи неслучайно считает последнего предтечей органической парадигмы. Одновременно женевский психолог Пиаже начал исследование умственного развития ребенка таким образом, который также можно отнести к органической концепции. Пиаже не только утверждает полезность концепции Уайтхеда, но и прямо ссылается на него. Характеризуя концепцию Уайтхеда, Феррис называет ее монизмом, так как она учитывает только действительные вещи или события. Каждая действительная вещь - это событие или процесс, создающий себя интеграцией или инкорпорированием действи-
тельной вещи, непосредственной ей предшествующей, через призму собственной уникальной перспективы. «Компенсация» этого процесса интеграции или ассимиляции («сращения» или «конкреции» по Уайтхеду) происходит, когда он достигает кульминации в окончательном объединении. В этот момент процесс сращения претерпевает изменение в своем онтологическом статусе, становясь новой действительной вещью, которая способна функционировать как объективный исходный факт для другой зачаточной конкреции. Процесс трансформируется в вещь, способную интегрироваться в матрицу новой перспективы. Пульсирующий ритм создает то, что учреждает реальность. Ритм этой пульсирующей сети творит мир как таковой в качестве постоянных колебаний между субъективностью (идеализмом) и объективностью (реализмом), и таким образом создает основополагающий субстрат реальности. Хотя все действительные вещи относятся к одному типу, т.е. обладают одинаковыми основными чертами, они различаются по сложности - в соответствии с внутренней дифференцией, так как сращивающаяся действительная вещь способна интегрировать данные (предшествующие действительные вещи) различным образом и в зависимости от уровня сложности. На одном полюсе простейшие актуальные вещи пассивно интегрируют предшествующие действительные вещи, не принимая активного участия в трансформации их данных. На другом находятся люди с развитой в космическую эпоху познавательной функцией, учрежденной наиболее комплексными действительными вещами. В высококачественных действительных вещах, формирующих личности, характер самообусловленности присутствует значительно больше, чем в низкоорганизованных действительных вещах. Они интегрируют и трансформируют данные более активно и более комплексным, динамическим и инновационным образом. Группы актуальных сущностей образуют «общества» разной степени сложности. Они ультимативно признают макроскопические вещи: деревья, собак и человеческий мозг. Все действительные вещи принадлежат к конкретному обществу, демонстрирующему общую черту - «определяющую характеристику». Она передается всем только что развившимся актуальным сущностям, которые интегрируются, обеспечивая действительную вещь отличительной единой идентичностью. Существует много разных видов множеств. Шимпанзе -
комплексное собрание многих обществ, частично иерархически структурированных: клеток, органов, костей, синапсов, молекул и атомов. Определенные формы этих объединений благоприятны для развития сознания. Новокаледонские вороны, решающие сложные познавательные задачи, способны использовать и даже создавать орудия.
Не все действительные сущности, формирующие комплексные общества, генерируют сознательную осведомленность. Напротив, у всех, кроме людей, это происходит случайно и при благоприятных условиях. Развитие сознания, согласно Уайтхеду, предполагает существование «личных обществ», возможных благодаря уникальным свойствам человеческого мозга. Это серийно организованные общества - их члены становятся преемниками друг друга в последовательном порядке, хотя процесс может быть спонтанным. Временами эти члены способны достигать уровня сознания. У людей интеграция этих переплетенных и отчасти иерархически структурированных множеств учреждает «человеческую личность», включающую тело. Помимо прочего личные общества включают униформированную направленность (интенциональ-ность) индивидуальных действий (цели и т.д.). Однако их влияние на человеческое бытие далеко от полного; существуют подобще-ства, действующие независимо и руководящие лично управляемым обществом (при коме и даже вне тела при специфических искусственных условиях сердцебиение продолжается). Личные общества также обеспечивают диахроническую идентичность индивидуального человеческого бытия, постоянно передавая и наследуя определенные характеристики. Вдобавок к созданию и сохранению диахронической идентичности люди должны учиться гибкости адаптации к постоянно меняющимся условиям, так как все общества требуют взаимодействия с окружающей средой. Они достигают цели, развивая оригинальный ответ на стимулы. Простое, серийно управляемое персональное общество не обладает достаточной гибкостью для достижения этой второй цели, так как при постоянной перерегистрации неизменяемых определяющих характеристик позволяет себе ограничиваться прошлым. При придании чрезмерного значения гибкости сохранение диахронической идентичности подвергается угрозе и может разрушиться, как демонстрируют случаи «раздвоения личности». Следует объяснить,
как оригинальность ответа на стимулы возможна для людей, спонтанно достигающих диахронической идентичности. Для этого Уайтхед вводит концепцию «живого (курсив Ф.Р.) общества». Оно является таковым, если свободно взаимодействует с «полностью живым нексусом1», обеспечивающим персональное общество потенциально новым опытом и стимулами, на которые оно реагирует. Так как «полностью живой нексус» - не общество (не может поддерживать свои определяющие характеристики). Он нуждается в защите подходящей среды, у людей предоставляемой структурным обществом мозга. Лишь в общих чертах объясняются способности к сохранению диахронической идентичности и успешной адаптации к изменениям среды посредством «порождения новизны концептуальных реакций». Последние позволяют индивидууму инкорпорировать новые элементы, привносимые изменениями среды, с необычной полнотой. Вместо исключения изменений среды персональное общество интегрирует их, изменяя прежние определяющие характеристики: старые и новые элементы объединяются и формируют новую схему. Риттер составил схему для объяснения возникновения сознания из трех основных стадий интеграции действительной вещи в процессе конкретизации. Самая простая описывается связью между физическим схватыванием (А), концептуальным пониманием (В) и их реинтеграцией в физической цели (С). Их реляция представляется как пропозициональное понимание (перцептивный режим презентационной непосредственности). Наиболее комплексная интеграция осуществляется между ними и перцептивным модусом символической ссылки (Е). Сознание возникает лишь в последней, наиболее сложной форме сращивания, которую Уайтхед называет также интеллектуальным постижением, а в философии - суждением.
А - перспективное физическое схватывание непосредственности, предшествующей действительным вещам (данным конкреции) посредством физического схватывания.
В - концептуальное схватывание, включение всего объекта.
С - физическая цель (синтез А и В).
[A] - логический предмет, извлекаемый из редукции А.
[B] - предикативная схема, извлекаемая из В.
1 Центральная часть сущности, центр связей.
59
Б - простое конформное понимание (пропозициональное понимание, синтез [А] и [В]).
Е - интеллектуальное понимание.
В С удовлетворяется физическая цель и превращается в парциальные данные новосозданной действительной вещи. Эту примитивную форму перцепции Уайтхед назвал «причинной эффективностью». Не существует повторной унификации между А и В, имеют место дальнейшая дифференция и реинтеграция, ведущие к «пропозициональному пониманию». Существуют два вида пропозиционального схватывания: идентичное с перцептивным режимом презентационной непосредственности и так называемое образное пропозициональное схватывание, изоморфное по отношению к началам человеческой мысли. Это свидетельствует о том, что многоуровневый процесс интеграции служит как метафизическая интерпретация и перцепционный режим презентационной непосредственности и человеческого мышления в общем. В первом случае имеет место «двойное исключение», или редукция: физическое схватывание редуцируется до т.н. «голого» с функцией логического предмета в пропозиции, концептуальное до «предиктивной схемы» - предиката к предмету логики. Эту часть оспаривают представители вычислительной науки (П. Смоленски): переход от коннекционистской (распределительной) обработки к последней символической. Во втором случае внешний объект В, вбираемый концептуальным пониманием, извлекается из физического схватывания А, в случае воображения внешнего объекта Y воображаемое понимание извлекается из иного по отношению к физическому схватывания. Концептуализация, происходящая, когда интеграция в процессе конкреции создает пропозициональное понимание, отлична от суждения. Суждение включает все элементы схемы 1: к интеграционному процессу пропозиционального понимания добавляется дальнейший шаг, и пропозициональное понимание D реинтегрируется с оригинальным пониманием А; следовательно, достигается Е (суждение). Только реальные вещи, достигающие высокой степени внутренней дифференциации и (ре)интеграции, способны стать сознательными либо (1) перцепцией (посредством реинтеграции пропозиционального понимания с оригинальным физическим поглощением) или (2) сознательной мыслью (посредством реинтеграции воображаемого пропозиционального понима-
ния с оригинальным физическим поглощением) (р. 90). Сознание достигает вершины, когда существует противоречие между пропозициональным пониманием ф) и физическим поглощением (А), т.е. концептуализация (конкретной части) мира является неверной. Если концептуализация ведет к предвидению определенной формы реальности, в которую верит физическое поглощение, люди настраиваются на это противоречие - осознают его. Уайтхед описывает на феномен как «противоречие утверждение-отрицание». Если этого противоречия нет, восприятие мира верно, человек нормально ориентируется в реальности без искажений и, следовательно, без нового осознания. Позицию Уайтхеда можно представить в шести тезисах:
(1) Примат опыта над сознанием. Сознание предполагает опыт, а не наоборот. Люди вовлекаются во взаимодействие с реальностью несколькими способами, предполагающими их восприятие окружающей среды. Она предоставляет множество вызовов и возможностей, а также угроз, которые люди часто осознают, только столкнувшись с ними или после реакции на них. После осознанного ответа на эти вызовы и угрозы индивидуумы часто погружаются на уровень подсознательного взаимодействия со средой. Большая часть взаимоотношений с окружающим миром происходит на подсознательном уровне. Согласно Уайтхеду, сознание не инициирует человеческие режимы функционирования. Люди «пробуждаются», обнаружив, что заняты в каком-то процессе, удовлетворены или нет, и активно модифицируют его или интенсифицируя, или ослабляя, или ставя новаторские цели. Это основополагающая процедура, предусмотренная сознанием, модус опыта, непосредственно вырастающий из необходимости наследования индивидуального и экзогенного. «Эффект коктейльной вечеринки» (загадка застольной беседы) происходит в том случае, когда участник вовлечен в разговор небольшой группы, но внезапно слышит свое имя в другой, ближайшей, хотя не слышал самой беседы (К. Черри). Имя - единственное слово, достигающее запредельного уровня сознания, даже если человек сознательно не следил за разговором. Почему имя обладает привилегированным статусом и одно достигает уровня сознательной осведомленности -перспективная тема исследования. Феномен же иллюстрирует, как сублимация опыта - восприятие на слух - предшествует сознанию.
Если бы люди не были постоянно погружены в подсознательное взаимодействие (включая феноменологический опыт) с окружающей средой, было бы сложно объяснить, как они временами осознают определенные стимулы, в частности особо значимые. Учитывая вездесущность подсознательного опыта, Уайтхед утверждает: «сознание - венец опыта - достигается лишь временами, не являясь его необходимой основой». Его процессуальная философия указывает, что философы, избравшие содержание сознательного человеческого знания, заданного как «clare et dictincte» (ясное и отчетливое - Р. Декарт), отправной точкой исследования человеческого бытия, впрягли телегу впереди лошади, поскольку осознанное знание представляет доступ лишь к очень ограниченному слою многообразного человеческого опыта. Так как эти слои сильно тяготеют к абстрактным характеристикам, подобное решение сильно ограничивает основания философских теорий. Сознание -поздний гость в биологической эволюции, и многие эмпирические свидетельства позволяют предположить, что его развитие фавори-зировалось, поскольку увеличивало приспособляемость видов к выполнению специфических задач, критичных для выживания. Когда, как зачастую в метафизике, имеешь дело с темами, выходящими за пределы вопросов повседневного выживания, некритическое доверие сознанию как исходной точке философской теории приводит к ошибкам и путанице. Ясность сознания - цель философии (в частности, метафизики) и точных и естественных наук, но не исходная точка исследования. Согласно Уайтхеду, сознание освещает в первую очередь высшую фазу, в которой оно возникает, предыдущие же - произвольно, поскольку (избирательно, в той мере в которой) они остаются компонентами высшей фазы. Элементы опыта, ясно и определенно выделяющиеся в сознании, не являются основывающими его фактами. Сознание лишь туманно освещает понимание (поглощение) в режиме причинной эффективности (инстинкт), так как подобные поглощения - примитивные элементы нашего опыта. Но поглощения в режиме презентационной непосредственности имеются среди того опыта, который мы получаем при наиболее активном сознании. Следствия пренебрежения законом, по которому последние производные элементы освещаются сознанием более ясно, чем примитивные элементы, стали фатальными для надлежащего анализа опыта. Большинство
трудностей философии объясняются этим. Порядок ясного и отчетливого рассвета в сознании не совпадает с порядком метафизической очередности.
(2) Сознание не заключается только в процессе освещения, оставляющем освещаемое неизменным. Случайный читатель может прийти к ошибочному выводу, что, согласно Уайтхеду, «осознание» состоит в простом освещении содержания, уже представленном индивидууму на подсознательном уровне, и что отмеченное там остается неизменным, когда его пытаются сознательно понять. Сознание - субъективная форма нового типа поглощения, так называемого «умственного поглощения». Интеллектуальное понимание скорее (ре)интегрирует более примитивные формы такового, чем просто повторяет их. Содержание интеллектуального поглощения отлично от более простого. Согласно Пиаже, процесс осознания некого содержания (контента), уже отмеченного на подсознательном уровне, обязательно включает его реконфигурацию. Осознание не подобно включению рампы, делающей для аудитории видимыми уже установленные декорации. Напротив, лишь интегрирование - следовательно, изменение более примитивных элементов - «освещает» их, делая доступными сознанию. Когда прежде подсознательные данные осознанно поглощаются, они трансформируются самим процессом, делающим их доступными для сознания.
(3) Сознание предполагает создание пропозиций (символов). Пропозициональное поглощение делится на (а) перцепционное и (Ь) творческое. Интеллектуальное предполагает пропозиции и их поглощение, отличное от физического. Оно подразделяется на сознательную перцепцию, предполагающую его понимание как элемента и интуитивное суждение, интегрирующее интуитивное пропозициональное поглощение. Пропозиции символизируют физическое поглощение (не обязательно простое) и могут транслироваться вербально, хотя не обязательно. Вербальные пропозиции обладают явным преимуществом относительно символической трансляции физического схватывания. Грамматический предмет вербального заявления выступает логическим предметом пропозиции, грамматическое определение представляет «предикативную схему» пропозиции. Вербальное выражение - предложение - означает пропозицию, символическое - факт опыта, который
оно передает. Вербальное лишь отчасти символизирует специфическую часть реальности (если пропозиция истинна). Символическое ссылается на физическое схватывание, непосредственно поглощающее реальность с уникальной перспективы. В интеллектуальном поглощении связь между пропозициональным и физическим выражается очевидно, создавая контраст между ними (реальностью, какой она должна быть, и реальностью как факта). Пропозиция в пропозициональном поглощении символизирует бессознательное примитивное физическое понимание и является интеграцией двух этих элементов, что позволяет факту опыта возвысится до уровня сознательной осведомленности. Нет сознания без пропозиций как элемента в объективных данных интеллектуального поглощения.
(4) Сознание создается пониманием противоречия «утверждение-отрицание». Сознание предполагает пропозиции, символизирующие физическое поглощение. Символизация есть необходимое, но не достаточное условие для создания сознания. Пропозициональное понимание не является сознательным, сознание появляется только в суждении (интеллектуальное понимание), интегрирующим пропозициональное понимание с примитивным физическим, т.е. утверждая истинность пропозиции. Первоначальное физическое поглощение функционирует как аспект реальности, пропозициональное же - как знак / символ, которые могут (или нет) верно символизировать или означать этот аспект реальности. Субъективная форма понимания этого противоречия - сознание. Противоречие всесторонне проявляется, если символ, часто ссылающийся на то, что может быть неверно, символизирует факт того, что есть. Человек утверждает, что камень серый. Если он приближается к нему с другой стороны, может оказаться что это не так. Когда утвердительная пропозиция опровергается фактом, противоречие достигает полноты выражения. Общий случай сознательного восприятия - негативное таковое, демонстрирующее альтернативу. Осознание - ощущение отрицания. При этом ощущение развивается. Негативное восприятие - триумф сознания.
То же относится к научным теориям, причем чаще. Если одиночная пропозиция выражает возможность для специфического множества действительных вещей, общая выделяет из них часть
лишь путем их обобщения во множество, принадлежащее к определенному виду множеств. Оно называется универсальным, если этот вид множеств включает все множества, обладающие потенциалом для цепи реакций. Учитывая данный параллелизм между отдельными пропозициями и теориями (общими пропозициями), Уайтхед утверждает: сознание требует большего, чем увлечение теорией. Это осознание противоречия между просто теорией и просто фактом. Отложенное суждение вовлекает возможность просмотра многих возможностей, не представленных в реальности. Эта «игра разума», не направленная на конкретную часть реальности, способна исключить возможность, предчувствуя противоречие, стать сознательной. Несоответствие между теорией и потенциальной реальностью (другой пропозицией) может привести к противоречию или новому осознанию. Воображаемая символическая мысль может играть с непоследовательностью, проливать свет на последовательное и постоянное, сравнивая элементы опыта с тем, что в воображении с ним не согласуется. Игра с несовместимым позволяет рассмотреть роль непрямого (косвенного) доказательства в математике или логике. Предположив в игре противоположное тому, что кто-то считает истинным и пытается доказать, мы получаем противоречие и, следовательно, доказательство (посредством законов непротиворечивости и исключения третьего в бинарной системе истинного значения) того, что противоположное суждение верно. Пиаже использовал это, когда предположил, что годовалый ребенок способен развить концепцию «постоянства объекта», дабы эмпирически продемонстрировать, что это не так.
(5) Сознание не относится к феноменам «все или ничего», но приходит в градациях, постепенно. Существуют разные стадии сознания, само же оно является объектом градации. Мы спим, дремлем, уверены в своих чувствах, но лишены общности мысли; погружены в небольшую область абстрактной мысли, игнорируя окружающий мир; внимательны к своим чувствам и ничему другому; болезненно дискурсивны в широте своего внимания и, наконец, вновь погружаемся во временное забытье во сне или остолбенении. Простое соответствие предикативной схемы пропозиции и факта, к которому она относится, пробуждает сознание лишь «в зародыше». Полное осознание достигается при несоответствии
пропозиции факту. «Негативное суждение - вершина умственных способностей».
(6) Основная функция сознания - углубление эстетического опыта. Основная цель сознательного интеллектуального поглощения состоит в повышении «эмоциональной интенсивности» феноменологического опыта. Отложенное интеллектуальное открывает возможность игры с широким спектром комбинаций, нереализованных в реальности, развивая неизвестный ошеломляющий эмоциональный опыт. Согласно Уайтхеду, неясно, поможет ли мысль высшего порядка выживанию человечества, будет ли способствовать эволюции или приведет к катастрофическим последствиям. «Самая близкая аналогия силы сознательной творческой мысли прослеживается в развитии некоторых видов животных, растений или микробов, годами процветавших как побочный продукт эволюции в далеких джунглях или на островах, избежавших внешнего мира и создавших цивилизацию или уничтоживших империю, лес или континент». Такова потенциальная сила идей, существующих в различных философских системах. Новые идеи калибруются процессами, уникальными для высоко эволюционировавших видов животных, но это не гарантирует того, что они предоставят преимущества. Их новаторство способно улучшить или разрушить порядок, они могут нести благо и вред. Развитие сознательной мысли высшего порядка повышает шансы человечества на выживание. Согласно Уайтхеду, история значительно превосходит краткие периоды существования любой нации. Возникновение жизни лучше всего иллюстрируется заявкой на свободу части организмов, заявкой на определенную независимость индивидуальности с собственными интересами и деятельностью, не полностью выстроенной в соответствии с принуждением окружающей среды. Непосредственный результат потребности чувственной индивидуальности сводит концепцию жизни обществ до сотен и даже десятков лет. Потребности живых существ невозможно приписать высшей ценности выживания как индивидуумов, так и их обществ. Напротив, проблема доктрины эволюции состоит в объяснении того, как сложный организм со столь ограниченным потенциалом выживания развивался. Согласно Уайтхеду, существует трехступенчатая потребность (1) жить, (2) жить хорошо, (3) жить лучше. Искусство жить состоит в том, чтобы оставаться живым, жить в
удовлетворительных условиях и достичь максимального удовлетворения.
Теория сознания Ж. Пиаже
Данная теория, к сожалению, не получила достаточного распространения.
Тезис 1. Как и Уайтхед, Пиаже предполагал суб- или подсознательное знание. От внутриутробного развития до двух лет дети вовлечены в до-сознательное взаимодействие с непосредственной окружающей средой. В два года начинается отчасти сознательное взаимодействие, хотя большая часть опыта остается на подсознательном уровне. Существует различие между двумя видами знания - «знанием как», неконцептуальным знанием, навыками, позволяющими действовать, и знанием концептуальным. Первое единственно доступно ребенку до развития второго. Пиаже показывает, как при первых успехах оно (концептуальное действие) отстает от деятельности, и это очевидное доказательство того, что последняя автономна. Сознательное понимание реальности основывается на примитивной (подсознательной) связи актора и окружающей среды. Когда восьмилетних детей спросили, как они ползали, большинство ответили, что спонтанно двигали руками и ногами, хотя это неверно. Они обладали подсознательным знанием, как ползать. Это знание временно и логически предшествует сознательно концептуальному. Здесь наблюдается полное совпадение с Уайтхе-дом.
Тезис 2. Развитие сознания - активный процесс. Этот процесс не сводим к простому освещению элементов без их обработки, модификации. Трансформация контента происходит благодаря мысленному абстрагированию. Это очевидно при перестройке содержания подсознания неверным образом. Дети семи-восьми лет способны запускать раскрученный на веревке деревянный шар под определенным углом. Однако выполнившие действие не способны описать его и определить угол. Подсознание и сознание не согласованы.
Тезис 3. Реконструкция подсознательных сенсомоторных схем осуществляется на уровне концепций (символов). Сознание с самого начала включает концептуализацию. Благодаря ей подсо-
знательные схемы переносятся на высший уровень и реконструируются там. Акт становления сознания подразумевает «символическую функцию». Согласно Пиаже, процессы становления сознания и концептуализации совпадают. Это переход от практической ассимиляции к таковой посредством концепций. Процесс концептуализации сопровождается осознанием.
Тезис 4. Становление сознания - результат опытного противоречия концепции (символа) и реальности. Согласно Уайтхеду, концептуализация необходима, но не достаточна для сознания; нужно суждение, устанавливающее связь между сформированными концепциями и частью реальности, которую требуется ассимилировать. По мнению Пиаже, сознание является непосредственным последствием неудачи адаптации и бесполезно, если «что-то работает». Пиаже приводит тот же пример с серым камнем. Отрицание требует корреляции, координации и зачастую более комплексного вовлечения.
Тезис 5. Перспектива градации сознания Пиаже сопоставима с таковой Уайтхеда, но первый смотрит с иного ракурса. Многие детские концепты - результаты ошибок - пример неумения описать опыт с шаром на веревке. Согласно теории умственного «представления», подсознательный навык броска мешает конципировать его. По мнению Китчнера, применение подсознательных схем не опирается на концептуализацию. Предшествующее концептуализации подсознательное восприятие может обрести определенную осознанность при совершении действия, но остаться в чувствах, не интегрируясь в разум. По словам Пиаже, сознание возникает лишь при интеллектуальном поглощении и при действительном несоответствии концепции. В подсознании могут развиться противоречащие друг другу концепции. Конфликт имеет место на двух уровнях.
Тезис 7. Функция сознания - усовершенствовать воссозданный баланс. Несоответствие новых внешних стимулов внутренним когнитивным процессам вызывает когнитивный дисбаланс индивидуума. Когнитивный аппарат стремится восстановить его для когнитивного приспособления к новым стимулам. Это вызывает совершенствование концепций и лучшую приспособляемость к среде, способствуя повышению выживаемости - главной функции
сознания. Уайтхед в этом отношении проявляет скепсис: опасные идеи могут подорвать способность к выживанию.
Заключение
Многие убеждения относительно легких проблем сознания оба мыслителя разделяют. Их расхождения заключаются в следующих проблемах: 1) случается ли концептуальный конфликт на подсознательном уровне и 2) каков принцип функционирования сознания. Освещая взаимоотношения сознания и обучения, Риффер подчеркивает, что современное обучение в основном базируется на сознании: в лекциях излагается современное состояние исследований дисциплины или ее субдомена в грамотно сформулированных предложениях в соответствии с образовательными канонами; этот материал распределен по учебникам в соответствии с куррикулу-мом каждого курса. Студенты запоминают его и воспроизводят близко к тексту. Рон Сан, один из ведущих исследователей искусственного интеллекта (ИИ), разработавший гибридную когнитивную структуру (КЛАРИОН), критически отзывается о данной ситуации. Большинство образовательных установок фокусируется на преподавании концептуального знания. Хотя это уместно в ряде дисциплин, в других требуется учить информацию, которая легче усваивается при практическом опыте. Быть ученым означает не просто аккумулировать большое количество специфической явной информации. Важнее развить интуитивное (неявное) понимание и интуитивные (неявные, процедурные) навыки подходов и исследований научных проблем, а также проведения экспериментов. В этом свете актуальным вопросом становится сочетание явного и неявного обучения. Уайтхед также критиковал слишком абстрактную форму традиционных преподавания и обучения, полагая что детское обучение речи начинается на подсознательном уровне при непосредственном взаимодействии с опытом окружающего мира. Он выделил три этапа, составляющих полный цикл обучения: романтики, точности и обобщения, - критикуя традиционные (абстрактные и линейные) методы за неумение ценить и использовать первую фазу, сосредоточиваясь исключительно на второй. Уточнение он считал бесплодным без романтики (отчасти подсознательного взаимодействия с проблемой), из-за отсутствия смутно
припоминаемых общих фактов, называя простым набором бессмысленных заявлений, созданных искусственно и без дальнейших ссылок. Т. Шульц, один из ведущих представителей коннек-ционизма (дисциплины, основывающейся на моделировании человеческих когнитивных структур в виртуальных машинах), рекомендует применять его разработки в образовании, в частности при разработке возможностей обучения, подкрепленного эмпирическими данными. Одно из них - использование личных примеров - вполне совместимо с классическим принципом обучения делом. В соответствии с этим подходом студентам предлагаются специфические конкретные задания при обеспечении полной целевой обратной связи, гарантирующей полный доступ к вариантам решения всех проблем. Подобная обратная связь, более информативная, нежели оценочная, представлена в классическом коннекционизме. Компьютерные результаты показывают, что преобразование информации об ошибочных действиях в полезный целевой вектор замедляет и затрудняет обучение. Согласно Щульцу, данные исследований коннекционизма не ведут к защите радикального конструктивистского подхода к обучению, устраняющему обратную связь с педагогом и предлагающему самим студентам выстраивать новые структуры знания, но рекомендуют принять позицию умеренного конструктивизма, который признает учителей с их инструкциями важными элементами учебного процесса. Рекомендации коннекционистского исследования - практика, обратная связь, предварительное знание, хорошо структурированные уроки - вначале могут парадоксально показаться более ориентированным на преподавателя, чем на обучающегося. Однако конструктивистские подходы (СС1 и ВСС2) вполне согласуется с концепцией образования Пиаже, которая служит основой методики, ставящей в центр учащегося. Шульц предлагает сочетать оба подхода. А. Уайтхед в своей трехступенчатой модели образования ставил в центр первого (романтического) и третьего (обобщающего) этапа обучающегося, второго же (уточняющего) - учителя. На первой стадии перед обучаемым ставится проблема для самостоятельного решения без оказания внешнего давления. На второй - учитель предлагает не-
1 Carbon copy (англ.) - углеродная копия.
2 Blind carbon copy (англ.) - скрытая копия.
70
обходимые для ее решения знания, связывая их с полученным на первом этапе опытом. На третьей происходит возвращение к первой - перед обучающимся ставится новая проблема. По данным исследования Ф. Риффера, изучающие физику по данной методике ученики с пятого по восьмой классы, в сравнении с другими продемонстрировали более высокие эмоциональное удовлетворение, академическую самооценку, всестороннее когнитивное развитие и лучшее поведение на занятиях.
В метафизике Уайтхеда нет постулатов, исключающих искусственный интеллект. Так как сознание развивается в фактических объектах, и все существующее - включая созданные человеком машины - относится к ним, нет причин исключать того что машины не смогут развить его. Следует помнить, что лишь комплекс фактических объектов способен привести к суждению (интеллектуальному поглощению) и только суждения (в особенности негативные) обладают сознательной субъективной формой. Для развития компьютерного сознания машина должна быть построена так, чтобы содержать комплекс фактических вещей. Гибридные компьютерные архитектуры (НСА), пытающиеся моделировать естественные человеческие когнитивные структуры, представляются способными к интеллектуальному пониманию (суждениям). Они состоят из 1) примитивной, досимволической формы обработки внешних стимулов (сравнимых с подсознательной), 2) символической таковой, основывающейся на первой. НСА при обработке данных на обоих уровнях способны производить результаты, не согласующиеся друг с другом, позволяя сформировать «суждение» или что-то близкое к нему относительно корректности этих данных. Это позволяет Рифферу предположить, что машина способна развить сознательное понимание - по крайней мере, случайно. Однако подобному сознанию не суждено долгое существование, если одновременно не обеспечить существования «живого личного общества», позволяющего фактическим объектам хранить и восстанавливать содержание сознания, являющееся предварительным условием владения им в течение длительного периода времени. Именно «живое личное общество» позволяет индивидууму сознательно осмысливать научную проблему часами, днями и даже годами. Среда, в которой появились НСА, проще комплексного и вовлеченного во все человеческого мозга. Хотя развитие
машинного сознания возможно, маловероятно таковое «долго существующее», что характерно для человеческого мышления. Следовательно, в духе Уайтхеда исследования А1 должны быть направлены на создание серийно управляемых «живых личных обществ», защищающих всю систему. С другой стороны, реакция всей системы на окружение требует полностью живой связи. Неизвестно ни одного живого (подобного человеческому сознанию) общества, лишенного «подчиненного аппарата неорганических обществ». В свете теории Уайтхеда важно не развитие машинного сознания, но его стабилизация. Встают вопросы: 1) как стабилизировать машинное сознательное знание от одного момента до другого, позволяя ей размышлять о чем-то длительное время; 2) как сохранить знание, если оно потребуется после длительного перерыва. Лишь после решения этих вопросов сознание машины начнет в чем-то напоминать человеческое.
