CC BY
77
ные механизмы, призванные в экстремальных условиях способствовать сокрытию переживаний, выполняют положительные функции, но в ситуации необходимости проявления творческой активности их функция отрицательна. Направленная на нейтрализацию психотравмирующего воздействия «здесь и сейчас», в пределах актуальной ситуации, психозащита может справится достаточно эффективно, она спасает от остроты переживаемого потрясения, иногда предоставляя время, отсрочку для подготовки других, более эффективных способов переживания. Но использование психозащит свидетельствует о том, что, во-первых, диапазон творческого взаимодействия личности с окружающей средой ограничен, присутствует неумение жертвовать частным и сиюминутным, -всё это приводит к свёрнутости сознания на себя, на сохранение психологического комфорта любой ценой. Во-вторых,
подменяя действительное решение постоянно возникающих проблем, комфортным, но паллиативным, личность лишает себя возможности развития и самоактуализации. В-третьих, психозащитное существование в жизни свидетельствует о неспособности к изменению, низких творческих способностях и низком адаптационном потенциале личности, стремлению сохранить status qwo любой ценой.
Таким образом, личностные особенности индивида определяют спектр его психологических защитных механизмов, которые предваряются цветовыми предпочтениями. Анализ психологических защитных механизмов через призму цветовых предпочтений личности помогает понять истинные потребности личности, не завуалированные неосознаваемыми психозащитами.
Библиографический список
1. Люшер, М. Цвет Вашего характера. - М.: Вече, Персей, АСТ. - 1996.
2. Макарова, М.В. Защитные механизмы психики. Р/д «Мир психологии» http://psychology.net.ru/articles/content/1099315586.html
3. Райгородский, Д.Я. Практическая психодиагностика. - Издательский дом "Бахрах". - 1998.
4. Базыма, Б.А. Цвет и психика. Монография. ХГАК. - Харьков, 2001.
5. Собчик, Л.Н. Метод цветовых выборов - модификация восьмицветового теста Люшера. Практическое руководство. - Спб.: Речь, 2007.
6. Мамедова, Н.А. Цветовые предпочтения спортсменов разных специализаций и их использование в тренировочном процессе / Н.А. Мамедова, М.Г. Чухрова // Личность, спорт и окружающая среда: Материалы Всерос.конф. с международ. участием (г. Новосибирск, 2008). - Новосибирск: ООО «Альфа Виста», 2009.
7. Чухрова, М.Г. Трансформация личности в условиях Севера и ее связь с психосоматической патологией // Бюлл. Сибирского отделения РАМН, Новосибирск, 2006. - № 4.
Статья поступила в редакцию 30.12.09
УДК 156
О. В. Осекова, канд. псих. наук, доц. НГПУ, г. Новосибирск, E-mail: valery.gafarov@gmail.com
ПСИХОЛОГИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ И ПАЛЬЦЕВЫЕ ДЕРМАТОГЛИФЫ КАК ЧАСТНЫЕ АСПЕКТЫ ИНДИВИДУАЛЬНОСТИ
Статья посвящена изучению связей признаков, характеризующих различные конституциональные и личностные аспекты индивидуальности. Приводятся данные научных исследований, посвященных изучению взаимозависимости соматических, дерматоглифических и психологических характеристик.
Ключевые слова: индивидуальность, конституциональные особенности, пальцевые дерматоглифы, индивидуально-психологические особенности.
В современный период развития отечественного научного знания наблюдается тенденция изучения связей признаков и систем признаков, характеризующих различные конституциональные и личностные аспекты индивидуальности. Интерес к определению характеристик, относящихся к различным системам организма, изучение смысла межсистемных связей в структуре личности на уровне как конституциональном, так и психологическом представляет собой одну из значимых задач современной научной теории и практики. При этом, если исходить из представления о возможности системного подхода к анализу общей конституции человека, учитывая концептуальные положения о целостности организма в индивидуальном и историческом развитии (А.Ф. Лазурский, 1917; И.И. Шмальгаузен, 1938; Я.Я. Рогинский, 1966; В.С. Мерлин, 1986; E. Olson, R. Miller, 1958 и др.), и об интегральном подходе к изучению человека (Б.Г. Ананьев, 1969; Т. Уолтермен, 1974; Б.А. Никитюк, 2000), то вполне обоснованно можно сделать предположение о том, что различные уровни человеческого функционирования - телесного, биологического, психологического - имеют устойчивые взаимосвязи и доступные объективному научному исследованию особенности их проявления. Данное допущение получает повышенную значимость в свете ряда исследовательских работ, целью которых явилось выявление особенностей совместной изменчивости признаков, относящихся к различным системам организма, и закономерностей проявления межсистемных связей в структуре общей конституции человека [1]. В контексте такого рода работ неоднократно осуществлялось решение задач поиска взаимосвязей дерматоглифических и психологических признаков, анализа биологической значимости иерар-
хии связей различных систем признаков (соматических, дер-матоглифических и психологических) в структуре общей конституции человека.
Следует уточнить, что в данной статье интерес к дерма-тоглифическим особенностям обусловлен, главным образом, возможностью установления корреляции с некоторыми наиболее выраженными характеристиками индивидуальности (интроверсии-экстраверсии, характерологических свойств, типологических особенностей личности и др.).
Несмотря на то что дерматоглифика известна как раздел морфологии человека, изучающий кожный рельеф ладонных и подошвенных поверхностей [2] (причем анализ папиллярных линий, выступающих предметом изучения дерматоглифики, осуществляется в современных условиях с помощью электронного сканера с последующей компьютерной обработкой [3], применение знаний дерматоглифики чрезвычайно целесообразно также в рамках психологической науки. Хотя, как утверждает Н.Н. Богданов, в ряде случаев актуализируется опасность отнесения дерматоглифических данных к иррациональной области хиромантии: нередко поверхностное (ненаучное) понимание дерматоглифики при решении прикладных задач психологии не вполне дифференцирует стремление предсказывать события будущего на основе меняющихся в течение жизни так называемых «белых линий» ладони с интерпретацией узоров гребневой кожи, которые образовавшись к 13-ой неделе внутриутробного развития организма, остаются практически неизменными на протяжении жизни человека. Нивелируя восприятие дерматоглифики как иррациональной отрасли научного знания, Н.Н. Богданов подчеркивает, что общность эмбрионального происхождения кожи и
нервной системы служит гарантом адекватности получаемых дерматоглифических данных: за кожными узорами стоят сложные процессы роста и дифференцировки тканей в период онтогенеза [4].
Таким образом, на современном этапе развития науки не является чрезвычайным узнать: какие психологические характеристики личности коррелируют с теми или иными узорами кожной поверхности ладоней. Подобный подход вполне научен, поскольку кожа имеет общий источник происхождения со структурами нервной системы и достаточно тесно с ними связана.
Не секрет, что результаты дерматоглифических исследований на протяжении нескольких десятков лет представляли немалую ценность, прежде всего, для медицинской науки. В частности, они нашли применение при диагностике многих врожденных заболеваний мозга. Роль нервной системы в регуляции функций человеческого организма столь огромна, что можно обнаружить связь между особенностями дерматоглифики и многими соматическими заболеваниями - язвенной болезнью, сахарным диабетом, туберкулезом и др. [5; 6; 7; 8]. Известно, что элементы гребневой кожи, как и структуры центральной нервной системы, являются производными общего эмбрионального листка - эктодермы, и время формирования кожных узоров совпадает с периодом эмбриональной диффе-ренцировки ЦНС. Имеются также свидетельства, что более сложному рисунку гребневой кожи на пальцах соответствует и более сложная структура нервных окончаний, центральная детерминация которых едва ли подлежит сомнению [9]. В связи с этим представляется закономерным, что отклонения в дерматоглифическом рисунке при хромосомных заболеваниях, когда имеют место грубые пороки развития мозга, в такой степени отчетливы и характерны, что могут быть использованы в диагностике этой патологии [10]. Несомненно, анализ узоров гребневой кожи представляет значительный интерес и в клинических исследованиях нервно-психических расстройств не хромосомной этиологии. В то же время, по утверждению Н.Н. Богданова, Н.Д. Горбачевской, В.Г. Со-лониченко, А.Ф. Изнак, Л.П. Якуповой, Л.Ф. Кожушко, Е.А. Панкратовой (1994), дерматоглифика может быть использована и при изучении индивидуальных особенностей строения и функции ЦНС у здоровых людей. Так, результаты проведенных ими исследований показывают, что некоторые признаки дерматоглифической картины кисти человека коррелируют с определенными паттернами ЭЭГ. Наиболее ярко это проявляется при высокой сложности узора на пальцах рук -завитках или наличии узора в области ТМ, чему соответствует увеличение мощности в высокочастотном диапазоне альфа-активности и/или в диапазоне низкочастотной бета-активности [4].
Во многом благодаря осуществленным в сфере медицины открытиям, на сегодняшний день одним из научно-исследовательских направлений в области учения о целостности человеческой индивидуальности является направление изучения связей признаков дерматоглифики с психологическими особенностями личности. Допущение относительно данной взаимосвязи базируется на положении об общности эмбрионального происхождения эпидермиса кожи и центральной нервной системы из эктодермальных структур (Б.М. Пэттен, 1959; Е.А. Загорученко, 1973; И.С. Гусева, 1986).
Не вдаваясь в подробности отметим, все индивидуальное своеобразие пальцевых отпечатков достаточно легко классифицировать в рамках трех общих групп. Самые распространенные из пальцевых узоров - ульнарные петли, чуть реже встречаются завитки, и наиболее редкие - простые дуги. На основании этих дерматоглифических признаков, которые, по мнению специалистов, отражают индивидуальную организацию нервной системы человека, можно строить предположения об ее особенностях, а, следовательно, о специфике индивидуальных проявлений в поведении человека. Более того, получены данные, согласно которым метод дерматоглифики позволяет: выявить психологический портрет; узнать характер ребенка и дать прогноз потенциальных конфликтов с родителями; определить перспективу семейных отношений; прогнозировать отношения в профессиональной сфере; предсказать
риск возникновения некоторых заболеваний. Н. Н. Богданов констатирует, описывая взаимосвязи дерматоглифических признаков и характера, что обладатели большого числа завитков производят впечатление людей скрытных, разбочивых в социальных контактах, недостаточно ответственных за начатое дело, но продуктивно работающих при наличии заинтересованности. Однако, как показывает практика, гораздо чаще на руках у человека отмечается один-два завитковых узора, и, следовательно, он становится ближе к обладателям петлевых узоров со всеми их достоинствами и недостатками. Случается, что все завитки располагаются только на пальцах одной руки, это свидетельство неуравновешенности характера. При доминантности правого полушария, завиток чаще всего располагается на указательном пальце левой руки, тогда как на правой руке - петля [4].
В. Минкин указывает, основываясь на статистически выверенных данных, на существование корреляционных связей между характеристиками экстраверсии - интроверсии, лево-и правополушарности, лидерскими качествами и рисунком пальцевых узоров. Автор делает заключение о том, что экст-равертированность личности находит свое отражение в наличии арочного типа рисунка, нескольких композиционно сложных типов рисунков, ширине папиллярных линий меньше средней, присутствии двух обратных петель, разном типе рисунка на одинаковых пальцах левой и правой руки. И напротив, констатация одного типа рисунка, завитки, наличие одной обратной петли на руке и т.д. составляют интровертиро-ванные признаки. В отношении взаимосвязей дерматоглифи-ческих характеристик и лево- и правополушарности информативными выступает особое количество точек на единице площади пальца. Если большее количество точек располагается на левой руке - больше развито правое полушарие и, наоборот, когда на правой руке насчитывается большая сумма точек - левое полушарие является доминирующим. Лидерские качества, согласно В. Минкину, напрямую зависят от общего соотношения раздвоений к окончаниям линий, кроме того, существует прямая зависимость между уровнем лидерства и средним расстоянием между папиллярными линиями и т.д. Полученные В. Минкиным выводы позволяют определить важнейшие характеристики личности и, тем самым, являются незаменимыми для индивидуального анализа.
Однако, несмотря на ряд исследований, подтверждающих в той или иной степени факт существования психолого-дерматоглифических связей, было бы несправедливым утверждать безаппеляционность корреляции индивидуальных характеристик и кожного рельефа ладонных поверхностей. Так, согласно исследованию М.А. Негашевой, по набору признаков гребневого счета за счет психодерматоглифических связей возможен учет не более 12% вариации психологических показателей, при этом основная часть этой вариации (в диапазоне от 88% до 100%) не обнаруживает связи со сложностью дерматоглифических узоров. Ввиду этого, учет значений дерматоглифических характеристик не обеспечивает информацией о психологических особенностях личности и свидетельствует об отсутствии существенной интегрированности данных систем признаков [1].
Подытоживая вышесказанное можно сделать заключение о том, что повышенный интерес к исследованию связей соматических признаков конституции человека, показателей дерматоглифики и психологических характеристик свидетельствует о неоднозначности выявляемой корреляции: величина связей и степень интегрированности изучаемых различных систем признаков во многом еще остается неясной.
Существующие исследовательские работы относительно выявления и доказательства факта существования психолого-дерматоглифических зависимостей, установления их закономерностей свидетельствуют о том, что исследуемая проблема нуждается в дальнейшей доработке и представляет собой сложный, многоэтапный процесс, требующий наличия значительной репрезентативной выборки (однородной в возрастном и этническом аспектах), применения соответствующего статистического аппарата и адекватной интерпретации полученных данных.
Библиографический список
1. Негашева, М.А. Морфологическая конституция человека в юношеском периоде онтогенеза (интегральные аспекты): автореф.... д-ра биол. наук. - Антропология. - М., 2008. Гладкова, Т.Д. Дерматоглифика, кожные узоры кисти и стопы обезьян и человека. - М., 1966.
2. Минкин, В. Основы современной дерматоглифики. - М.: Наука, 1983.
3. Чистикин, А.Н. Применение дерматоглифики в медицине и криминалистике / А.Н. Чистикин, В.В. Яровенкло. - М., 1994.
4. Богданов, Н.Н. Особенности ЭЭГ у девочек 6-8 лет с разными дерматоглифическим рисунком кисти / Н.Н. Богданов, Н.Д. Горбачевская, В.Г. Солониченко, А.Ф. Изнак // Доклады академии наук. - 1994. - Т. 338. - №3.
5. Чистикин А.Н. Особенности дерматоглифики при отдельных видах легочной патологии // Методическое пособие. - Тюмень, 1993.
6. Шарец, Ю.Д. Дерматоглифика в медицине // Вестник Академии медицинских наук СССР. - 1973. - №7. - С.61-69.
7. Bonnevie, К. // Arch. Entwickl. Organ. 1929. - V. 117.
8. Dennatoglyphics - Fifty Years Later / Wertelecki W., Plato Ch.C. Eds. N.Y., 1979.
9. Schaumann, В., Alter М. Dennatoglyphics in Medical Disorders. - N.Y, 1976.
10. Стояновский, Д.Н. Диагностика заболеваний по кожным рисункам ладони. Практическая дерматоглифика. - М., 2001.
Статья поступила в редакцию 30.12.09
УДК 159.9
В. А Порфирьев, соискатель НВКУ (ВИ); А. А. Тюрин, соискатель НВКУ (ВИ), г. Новосибирск, E-mail:valery.gafarov@gmail. com
ПОТРЕБЛЕНИЕ ПСИХОАКТИВНЫХ ВЕЩЕСТВ КАК ПРОЯВЛЕНИЕ ПСИХИЧЕСКОЙ ДИЗАДАПТАЦИИ И У КУРСАНОВ ВОЕННОГО УЧИЛИЩА
Показано, что нарушения психической адаптации у курсантов военного училища с определенными личностными качествами может провоцировать потребление психоактивных веществ.
Ключевые слова: военная деятельность, потребление психоактивных веществ, психическая адаптация и дизадаптация, личностные особенности.
Специфика военной деятельности предъявляет к личностным качествам военнослужащего повышенные требования. Психогенные факторы не только современного боя, но и повседневной воинской службы, динамичность военно-профессиональной деятельности могут оказывать на человека негативное воздействие, вызывая нарушения психической регуляции поведения. Особенно велик риск в период адаптации к воинской службе. Молодой человек, призванный для прохождения действительной военной службы или поступивший в военное учебное заведение, вынужден отказаться от привычных стереотипов поведения. В первую очередь, это строгая регламентация военной службы, жесткий распорядок дня, ограничение личной свободы и необходимость подчиняться воле командира. Это повышенные физические нагрузки, ограничение времени сна и особый режим питания. Это постоянная готовность выполнить свое профессиональное предназначение, в том числе с непосредственным риском для жизни. Это отрыв от привычного социального окружения и социальной поддержки (родных, друзей), информационный дефицит. Перечисленные факторы вызывают психоэмоциональное напряжение и запускают процессы психической адаптации. Неэффективный адаптационный процесс может приводить к нервным срывам, депрессии, противоправным поступкам, а также к попыткам «самолечения» с помощью алкоголя и других психоактивных веществ (ПАВ). Не говоря уже о том, что количество новобранцев, склонных к употреблению спиртных напитков и наркотиков, не уменьшается [1].
Закрытость военной сферы приводит к отсутствию точных статистических данных по потреблению алкоголя и ПАВ среди военнослужащих, поэтому возрастает роль психологических исследований по выявлению мотивационных и личностных особенностей потребления ПАВ в армии, что является необходимым для совершенствования методов первичной профилактики.
Цель исследования: изучение процесса адаптации и
мотиваций потребления алкоголя у курсантов высшего военного училища. Данное исследование было пилотным, анонимным, и направлено на получение общего представления об уровне адаптации и проблеме потребления алкоголя у будущего командного звена Вооруженных Сил.
Материал и методы исследования. С помощью пакета психодиагностических тестов обследованы курсанты высшего военного училища 1-2 года обучения, мужского пола, в возрасте 19-23 лет, всего 300 человек. Применялся тест Ж.Тейлор
для диагностики уровня психоэмоционального напряжения [2], шкала алкогольных мотиваций В.Ю.Завьялова [3]; личностный тест Айзенка [2].
Результаты и их обсуждение. Адаптация к любой непривычной для организма ситуации включает комплекс биологических и психических защитных механизмов, которые направлены на запуск и реализацию функциональных резервов организма. Ключевые позиции в нем занимает реакция психоэмоциональной сферы, которая проявляется в виде активации эмоций, характер и сила проявления которых зависят от уровня физиологической активации, и регистрируется в виде тревожности. Повышение тревожности происходит в экстремальных условиях и отражает адаптивные изменения в психоэмоциональной сфере. Регистрация тревожности по шкале Ж.Тейлор позволяет получить интегральную количественную оценку эмоционального состояния, включая как им-прессивные, так и вегетативные компоненты проявлений, причем тест фиксирует не ситуативные изменения, а стойкое эмоциональное напряжение, которое развивается в течение определенного времени. Высокие значения вегетативного компонента эмоций может свидетельствовать о затрудненном выходе из стрессовой ситуации.
Анализ адаптивных изменений в эмоциональной сфере у военных курсантов, проведенный с помощью теста Тейлор, показал, что основная масса курсантов - 234 человека (78%) выявили среднюю тревожность (9-19 усл.ед.); высокую тревожность (20 усл.ед. и выше) выявили 38 человек (12,7%), низкую тревожность (8 усл.ед. и ниже) выявили 28 человек (9,3%). Наибольший интерес представляли лица с крайними значениями показателя, поэтому проведено сравнение групп высокотревожных (ВТ) и низкотревожных (НТ) на предмет индивидуально-типологических особенностей и мотиваций потребления алкоголя. Индивидуально-типологические особенности по Айзенку среди ВТ приведены на рис. 1, а среди НТ - на рис. 2. Из рисунков 1, 2 следует, что высокотревожные курсанты имеют низкие значения экстравертированно-сти, т.е. являются в большинстве своем интровертами, с высокой эмоциональной лабильностью. В то время как среди низкотревожных курсантов преобладают эмоционально стабильные экстраверты.
Результаты исследования мотивационных особенностей потребления алкоголя высоко- и низкотревожными курсантами показал, что НТ имеют несколько больше поводов и мотивов для выпивок - 34,5+2,45, против 30,3+ 3,28 у ВТ (для
