CC BY
42
УДК 94(38^04:930.2(38)
ПАВСАНИЙ - ПЕРИЕГЕТ ИЛИ ЭКЗЕГЕТ? ПРОБЛЕМЫ СТРУКТУРЫ, НАЗВАНИЯ И ЖАНРА ЕГО СОЧИНЕНИЯ
IS PAUSANIAS PERIEGETES OR EXEGETES? THE PROBLEMS OF STRUCTURE,
TITLE AND GENRE OF HIS WORK
С.П. Выскубов S.P. Vyskubov
Саратовский национальный исследовательский государственный университет им. Н.Г. Чернышевского,
Россия, 410012, Саратов, ул. Астраханская, 83
National Research Saratov State University named after N.G. Chernyshevsky, 83 Astrakhanskaya St., Saratov, 410012, Russia
e-mail: [email protected]
Аннотация. Представление о том, что Павсаний (II в. н.э.) является «периегетом», а его сочинение «Описание Эллады» - «периегезой», сформировалось в Новое время и основано, прежде всего, на тексте самого Павсания как единственном хорошо сохранившемся примере жанра. Однако его сочинение не содержит никаких сведений о «периегезе» или «периегетах». На примере анализа названий важнейших изданий этого текста и его переводов автор статьи демонстрирует более сложную картину восприятия Павсания и его труда в разные эпохи. Сохранившиеся средневековые рукописи позволяют проследить различные изменения в первоначальной структуре и композиции «Описания Эллады». Для прояснения ряда существенных моментов делается сопоставление этого сочинения с близкими по жанру текстами предшественников и современников Павсания.
Resume. The conception that Pausanias (the Second century A.D.) was a "perieget" and his work "Description of Greece" was a "periegesis" has emerged in Modern age and it is mainly based on Pausanias' text as a single good-preserved example of this genre. However Pausanias' work does not contain any data about "periegesis" and "perie-getes". The author of this article analyzes the titles of the major text's editions as well its translations and demonstrates more complicated presentation of the perception of Pausanias and his work. Surviving medieval manuscripts allow us to trace various changes in the original structure and composition of the "Description of Greece". The comparison of Pausanias' work with the texts of his predecessors and contemporaries, which are similar with it in genre, allows to clarify some significant aspects of this subject.
Ключевые слова: Павсаний, «Описание Эллады», источник, рукописная традиция, издание, периегеза, периегет, экзегеза, экзегет, жанр.
Key words: Pausanias, "Description of Greece", source, manuscript, edition, periegesis, periegetes, exegesis, exegetes, genre.
Углубленное понимание индивидуума, согласно идее В. Дильтея, возможно, главным образом, через сравнение с другими подобными ему с целью выявления схожих черт и точек соприкосновения (курсив мой - С.В.) для более глубокого изучения феномена самого человека1. Идея философа, получившая развитие в его работе о «Построении исторического мира в науках о духе», может быть применима к текстологическим проблемам. Всестороннее понимание феномена древнего сочинения возможно через выявление его схожих черт с более ранними текстами, современной ему традицией и более поздними сочинениями.
Несложно заметить, что современный ученый, изучая сочинения античных авторов и их переводы, имеет дело с разновременными влияниями на древний текст. Это проявляется в интерполяции на античную почву стилистической и жанровой системы более позднего времени. Такой перенос часто формирует неверное представление об античных реалиях. Чтобы освободиться от ошибочных представлений, необходимо помещать сочинение в современный ему историко-культурный контекст. Поздние влияния следует изучать, исходя из тенденций культурного развития времени возникновения этих влияний. В первую очередь, необходимо понять замысел автора и саму сущность текста, а затем обращаться к проблемам рецепции. При этом важно разглядеть связи, порой едва заметные, между античностью, в которой автор создал свой труд, и теми эпоха-
1 Дильтей В. Собр. соч.: В 6-и т. / Под общ. ред. А.В. Михайлова и Н.С. Плотникова. Т. III. Построение исторического мира в науках о духе / Пер. с нем. под ред. В.А. Куренного. М.: Три квадрата, 2004. С. 261.
ми, деятели которых привнесли нечто новое в осмысление, как личности конкретного автора, так и его сочинения. Именно таким образом достигается адекватное комплексное восприятие памятника античной словесности.
Тем не менее, в современной науке об античности имеется целый ряд давно утвержденных фактов, связанных с древними авторами и их трудами. При более детальном рассмотрении обнаруживается неоднозначность этих утверждений, а «факты» часто оказываются мифическими. Например, тезис о принадлежности автора «Описания Эллады» Павсания (II в. н.э.) к так называемым «периегетам» является плодом мифологизированных представлений об этом авторе. Спор на рубеже XIX-XX вв. о достоверности сведений Павсания тесно связан с проблемой аутопсии в его тексте. Оппоненты идеи уникальности и аутопсичности материала (У. Виламовиц-Мёллендорф, А. Калькман) смешивали негативное отношение к автору текста как к компилятору с теми явлениями, объектами и предметами, которые в нем описаны^ Ее сторонники (К. Роберт, Дж. Фрезер и др.), напротив, высказывались за комплексное научное рассмотрение личности автора и текста, основанное на ценности уникальных сведений, дошедших до нас благодаря Павсанию. Он свидетельствует о себе своим сочинением, позволяя судить читателю о его даровании. Однако исследователи напрямую не обращаются к вопросам истории жанра периегезы и истокам периегетического восприятия труда Павсания в последующие эпохи. В фундаментальном труде "Pausanias als Schriftsteller"2 немецкого филолога-классика К. Роберта - ученика У. Виламовица, цель Павсания определяется как создание сборника разнообразных и ярких историй (navxoSan^ ioxopia з). По мнению ученого, в этом сочинении, основанном на многочисленных Лоуог, периегетический элемент (беюр^дата) вместе с топографическими экскурсами играют подчиненную роль и являются лишь искусственным обрамлением для логосов4. К. Роберт предложил иную терминологию применительно к Павсанию и его труду, тем самым оспаривая принадлежность автора к периегетам, а его сочинения к периегезе. Несмотря на это в зарубежном и российском антиковедении за Павсанием по-прежнему сохраняется эпитет «периегет», а созданный им труд понимается как «периегеза».
На основе тщательного анализа нарративной традиции и самого «Описания Эллады» вполне решаемы спорные вопросы, связанные с трудом и личностью автора: первичная структура текста, название и самоназвание, жанровая принадлежность. В решении этих проблем важно, в первую очередь, проследить историю возникновения «периегезы» в названиях изданий текста Павсания и закрепление за автором определения «периегет», а затем обратиться к истории этих понятий в контексте истории жанров античной литературы.
Известно, что большинство античных текстов были озаглавлены уже в Новое время при подготовке первых печатных изданий на основе рукописей. Здесь важна степень адекватности передачи названия текста при переводе на европейские языки. В случае с Павсанием «описание» является определяющим понятием в восприятии текста, а значит, отчасти отражает и его жанровую принадлежность к тому, что древние называли «периегеза» от глаголов nspisi^i в значении обходить, ходить по местности и лергпу^одаг в смысле объяснять, описывать в общих чертах. В случае значения «обхода по местности» речь идет о сухопутных путях, что отличает периегезу от перипла (nspinXoug) - описания морского путешествия. Точка зрения о том, что периегеза является прозаическим или поэтическим описанием путешествия, где собраны различные достопримечательные сведения о той или иной местности: географического, топографического, исторического, мифологического и историко-искусствоведческого характера5, - нуждается в прояснении некоторых существенных моментов. Во-первых, точнее определить, что понимается под утверждением о «периегете» как гиде-путеводителе для иностранцев6. Во-вторых, выявить отличительные черты периегезы как жанра. Относительно последнего существует утверждение о безграничности фантазии периегетов, что делает этот жанр трудно определяемым и четкое различие между периегезой и другими смежными с ней литературными жанрами: парадоксографией, географической литературой и хорографией7. В этом контексте фрагменты сочинений древних авторов (Мнасей, Диодор, Гелиодор Афинский, Полемон Илионский, Артемидор Эфесский, Нимфодор, Дионисий Периэгет), определяемые как периегезы, могут быть также названы и по отдельным жанрам. Сложность заключается в том, что труд Павсания является единственным, дошедшим до нас практически полностью сочинением, подходящим под характеристики периегезы, и это наво-
1 Kalkmann A. Pausanias der Perieget: Untersuchungen über seine Schriftstellerei und seine Quellen. Berlin, 1886; Wila-mowitz-Moellendorf U. Die griechische Literatur des Altertums. Berlin, 1905. Bd. I. S. 231-232; Idem. Die Thukydideslegende // Hermes. Berlin, 1877. Bd. 12. S. 326-3677
2 Robert C. Pausanias als Schriftsteller: Studien und Beobachtungen. Berlin, 1909.
3 «Разнообразное повествование» - несохранившееся сочинение ритора Фаворина Арелатского (II в. н.э.), о котором упоминают Лукиан (Demon. 12, 13) и Диоген Лаэртский (II.1, 11, 20, 38; III.3, 19, 24, 57; IV.54, 63; V.5, 9, 77 и др.). Перечень упоминаний см.: FGH. III. 579-581.
4 Robert C. Op. cit. S. 82, 110.
5 См.: Словарь античности / Под ред. В.И. Кузищина и др. М., 1989. С. 425; Olshausen Е. Periegetes, Perihegetes // Der Neue Pauly. Realencyclopädie der classischen Altertumswissenschaft. Stuttgart, 2000. Bd. 9. Sp. 566.
6 Olshausen Е. Op. cit. Sp. 566.
7 Ibidem.
дит на мысль, что современное научное представление об этом жанре восходит, главным образом, к тексту «Описания Эллады».
Отсутствие упоминаний имени Павсания и названия его сочинения среди авторов II—V вв. свидетельствует о том, что он стоял особняком среди современников, которые, как кажется, не были слишком заинтересованы в том, что он делал ^ хотя рассмотренные в его сочинении сюжеты были вполне актуальны для той эпохи. Современник Павсания оратор Элий Аристид (117-189 гг.) в похвальной речи Риму говорит (Ael. Ar. Orat. 14.102): «Сегодня не нужно составлять описаний земель (nspi^Ynovv YflÇ YP^siv) и перечислять их законы и обычаи, ибо вы [римляне — С.В.] открыли всем путь по всей земле (anaoi nspi^Yntai Koivoi Ysyôvaxs)» (пер. С.И. Межерицкой)2. В пользу актуальности сюжетов говорят текстологические и палеографические исследования, а также мнение о том, что исходными образцами для периегетической литературы были сочинения Гекатея и Геродота 3. О подражании patri historiae в тот период свидетельствует современник Павсания Лукиан Самосатский, рассматривая всякое крупное событие, например, войну, как импульс к появлению целого ряда авторов, подражающих по стилю и структуре сочинениям Фукидида, Геродота, Ксено-фонта (последовательность Лукиана - Luc. Quo. hist. conscrib. 2)4. Далее Лукиан представляет положительный и отрицательный образы того, кто взялся писать историю, иллюстрируя повествование конкретными примерами из своего времени. Павсаний, очевидно, не соответствует положительному образу, хотя подражание классическим авторам у него явно заметно: он называет весь свой труд как оц^рафП, подобно Фукидиду, и говорит о принципах отбора материала для сочинения в тех же словах, что и Геродот («Мне необходимо рассказывать все, что рассказывают эллины, но верить всем их рассказам нет никакой необходимости» - Paus. VI.3.8 на Hdt. VII.152)5.
Подражание Геродоту в структурировании материала нашло отражение в эллинистической традиции, сохранившей ряд интересных примеров. Исследователи «Истории» Геродота признают изначальное наличие «фронтонной композиции»6 в его труде, которой подчинены основные логосы, связанные перекрестными ссылками. Этот принцип, очевидно, учитывался Александрийскими учеными в III в. до н. э., когда сочинение было разделено на девять книг, озаглавленных по именам Муз7. Традиция деления на книги по числу Муз нашла отражение в текстах поздних авторов. Так, например, известно о риторе Кефалионе (II в. н.э.), написавшем историю или сочинение под названием «Музы», охватывавшем события от Семирамиды до Александра, в девяти книгах (FGH. III.625-631). Диоген Лаэртский (рубеж II-III вв.) сообщает о риторе Бионе (IV.7.58), создавшем девять книг под именами Муз. В своих «Аттических ночах» Авл Геллий (ок. 130 - ок. 170) говорит об Аврелии Опиллии, который первую из своих книг озаглавил как «Музы» (II.26.17). Эта же традиция проявилась и в иных случаях. Известно, что Геродот делил труд на логосы - законченные рассказы, посвященные конкретной стране и ее особенностям. Географический принцип деления мы наблюдаем в первой части nspi^Ynoiç коощк^ Полемона Илионского (вторая пол. II в. до н. э.), посвященной Греции, где заглавия девяти книг даны, очевидно, по их содержанию: Аттика, Арго-лида, Сикиония, Лакония, Элида, Аркадия, Беотия, Фокида, Эпир (FGH. III.110-111). Этот пример, сочетающий в себе традиции числа книг по девяти Музам и деления на книги по территориальному принципу, дополняется примером с девятью книгами труда Павсания: Аттика, Коринфия, Лакония, Мессения, Элида (I—II), Ахайя, Аркадия, Беотия, Фокида. Было доказано, что текст Полемо-
1 Habicht C. Pausanias's Guide to Ancient Greece. Berkeley; Los Angeles, 1998. P. 131.
2 Оригинальный текст сочинений древних авторов, цитируемых в статье, дается по изданиям: Aelius Aristides. Ora-tiones / Ex recensione G. Dindorfii. Leipzig, 1829. Vol. 3 (Элий Аристид); Pausaniae Graeciae descriptio / Ed. M.H. Rocha-Pereira. Leipzig, 1990. Vol. I-III (Павсаний); Strabo. Geography / With an English Translation by H.L. Jones: In 8 vols. Cambridge, MA; London, 1960-1967 (Страбон); Claudi Ptolemaei Geographia / Ed. by C.F.A. Nobbe. Lipsiae, 1843. Tom I (Птолемей); Herodotus. The Histories / With an English Translation by A.D. Godley: In 4 vols. Cambridge, MA; London, 1920 (Геродот); Stephani Byzantii Ethnica / Ex recensione A. Meinekii. Berlin, 1849. Tom I (Стефан Византийский).
3 Например, Д. Паскуали указывал на труды логографов и Геродота как на изначальную модель для всей периегетической литературы, в том числе и Павсания (S. 187). По мнению ученого, конечной целью Павсания было создание лаутобалд Laxopia, в своей композиции основанной на древних образцах периегетической литературы (S. 192). См.: Pasqua-li G. Die sсhriftstellerische Form des Pausanias // Hermes. Berlin, 1913. Bd. 48. S. 161-213.
4 Еще до Лукиана Дионисий Галикарнасский (55-8 гг. до н. э.) в своем сочинении «О подражании» (De imitatione), фрагменты которого сохранились в его «Письме к Помпею» (Epistula ad Pompeium), анализировал произведения Геродота и Фукидида на предмет стиля, содержания, расположения материала и композиции. Подражателями Дионисий называет Ксенофонта (Геродоту) и Филиста (Фукидиду). Подробнее об этом см.: Осипова О.В. OIKONOMIA: Дионисий Галикарнасский о композиции исторических сочинений // Античный мир и археология. Саратов, 2013. Вып. 16. С. 71-76. Русский перевод «Письма к Помпею» см.: Дионисий Галикарнасский. Письмо к Помпею / Пер. О.В. Смыки // Античные риторики. М., 1978. С. 222-233.
5 О подражательности Геродоту см.: Суриков И.Е. Геродот. М., 2009. С. 371-385.
6 Об этом см.: Myres J.L. Herodotus, Farther of History. Oxford, 1953; Wood Н. ^е Histories of Herodotus: An Analysis of the Formal Structure. The Hague: Mouton, 1972; Гаспаров М.Л. Неполнота и симметрия в «Истории» Геродота // ВДИ. 1989. № 2. С. 117-122.
7 Соболевский С.И. Геродот // История греческой литературы: В 3-х т. / Под ред. С.И. Соболевского и др. М.; Л., 1955. Т. 2. С. 28-68. 36.
на1 использовался Павсанием, главным образом, для описания Аттики2, однако, нельзя с уверенностью говорить о заимствовании им структуры сочинения Полемона.
Тем не менее, вполне возможно, что первое деление на девять книг труда Павсания имело место в Александрии. Первое письменное свидетельство о разделении сохранилось у философа и грамматика VI в. Стефана Византийского, также испытавшего влияние Александрийской школы. В лексиконе «Этника» впервые фиксируется разделение текста на десять книг с указанием номера книги, откуда взят материал3. Однако декада нарушает принцип «фронтонности»: разделение на две части V книги (см.: Steph. Byz., s.v. Tünaiov), посвященной Элиде искусственно. Храм Зевса в Олимпии (V.10) является самым подробным описанием всего труда и ядром повествования книги подобно статуе Зевса на восточном фронтоне этого храма (V.10.6). Пассаж, в котором Павсаний упоминает «геродотовский» метод в своем труде, тоже находится в центре книги (VI.3.8)4. Но всё же деление, предложенное Стефаном, перешло в рукописную традицию. Венецианский манускрипт (№ 413) с текстом Павсания дает деление на десять книг, однако, нумерация начата со второй книги сочинения5. Названия книг по греческим областям впервые встречаются в рукописях 1490-х гг. флорентийского писца Микаила Сильварда6. Здесь книги, названные по областям, разделены достаточно произвольно: Ä0nvaiKa, Kopiv0iaKa, XaKQviKa, [om. IV] ¿XiaKä, ¿xairä, üpKaSirä, ßoiwnKä, фишка, XoKpöv, ¿ZoXtöv. Сильвард, очевидно, допустил неточности из-за того, что опирался на доступный ему неполный текст7. На титуле первого печатного издания (Венеция, 1516 г.) названия даются уже в том варианте, который был взят за основу всех последующих изданий текста.
Истоки появления «периегезы» в названии текста Павсания следует искать также в труде «Этника» Стефана, который неоднократно говорит об этом авторе как описавшем Элладу (nspinY^oswg 'ЕЛЛабод) и отдельные ее области. Однако эпитет «периегет» (о лергпуптп?) употребляется в лексиконе несколько раз только в связи с автором «Описания ойкумены» Дионисием (II в. н.э.) и лишь однажды в отношении Полемона, названного периегетом еще в эпоху эллинизма (Steph. Byz., s.v. Awöwvn.10). Страбон (64 г. до н. э. -23 г. н.э.) сообщает, что Полемон написал четыре книги о посвятительных дарах на акрополе в Афинах (noXs^Qv 5' о лергпупт^? TSTTapa ßißXia... IX.16. С. 396). Также его упоминают Плутарх (46-127 гг. н.э.) в жизнеописании Арата (Arat.13) и Афиней (рубеж II-III в. н.э) в «Пире мудрецов» (V.45. С. 210a)8. Употребление Стефаном слово лергпулок; (от гл. nspinyso^ai) применительно к Павсанию все же не позволяет говорить о нем как о периегете, если считать периегезу описанием путешествия, совершаемого под руководством гида-периегета. Очевидно, Павсаний у Стефана - путешественник, впервые описавший Элладу под руководством гида. Таким образом, ставить в один ряд Полемона и Павсания как авторов «периегез» вряд ли возможно: первый был периегетом по роду деятельности, второй обращался к ним для написания своего труда9.
Взгляд Стефана Византийского, по всей видимости, повлиял на формирование представления о Павсании как «периегете» и о «периегетическом» характере труда. А несколько произвольное деление труда на десять книг получило свое развитие в рукописной традиции Нового времени. Павсаний, описавший Элладу под руководством гида, начинает восприниматься как и сам гид, что отразилось в названиях, напрямую связанных с «периегезой», для всего сочинения. Основываясь на перечне названий, можно проследить, каким образом воспринимался текст в разные эпохи. Примечательно, что с «периегезой» связано название лишь Венецианской рукописи
1 Фрагменты сочинений Полемона были изданы Л. Преллером: Preller L. Polemonis periegetae fragmenta. Accedunt de Polemonis vita et scriptis et de historia atque arte periegetarum commentationes. Lipsiae, 1838. О Полемоне см.: Engels D. Po-lemon von Ilion: Antiquarische Periegese und hellenistische Identitätssuche. Köln; Weimar; Wien, 2014, S. 65-98.
2 Подробнее об источниках для первой книги Павсания см.: Carroll M. The Attica of Pausanias. Boston; New York; Chicago; London: Ginn and Co., 1907.
3 Diller A. Pausanias in the Middle Ages // Transactions and Proceedings of the American Philological Association (далее: TPAPA). 1956. Vol. 87. P. 87.
4 Если в основу композиции сочинения Павсания действительно заложен «фронтон», то это лишь подтверждает факт искусственного деления V книги, так как общий объем двух ее частей меньше некоторых, не поделенных книг (II, VIII). Помещение в центр известного памятника храмовой архитектуры согласуется с общей спецификой труда Павсания. К. Маркони, изучая понятие кооцо^ в контексте скульптур храмовых фронтонов и описаниях этих предметов у Павсания ^м.: Marconi С. Kosmos: The Imagery of the Archaic Greek Temple // Anthropology and Aesthetics. 2004. No 45. P. 211-224; Idem. Pausanias and the Figural Decoration of Greek Sacred Architecture // Anthropology and Aesthetics. Cambridge, MA; London, 2015. Vol. 65/66. P. 179193), говорит об этих пассажах как самых значимых во всем тексте. Развивая идею исследователя, можно утверждать, что описания фронтонов и крупных храмов могут являться основными композиционными узлами для всего труда.
5 Diller A. The Manuscripts of Pausanias // TPAPA. 1957. Vol. 88. P. 169-188. 172.
6 Ibid. P. 178.
7 Ibidem.
8 Из сохранившихся фрагментов сочинений Полемона невозможно установить, считал ли он себя периегетом или нет. Почти все фрагменты известны из более поздних авторов, где о Полемоне говорится в третьем лице.
9 Дж. Фрезер исследовал вопрос о предшественниках Павсания по «жанру» на основе их упоминаний и цитат в его тексте. Исследователь выделял три источника: сочинение «О надгробиях в Аттике» Диодора (конец IV в. до н.э.), не сохранившиеся 15 книг «Об Афинском акрополе» Гелиодора Афинского (III в. до н.э.) и Полемона. Ученый видит в них периеге-тов - предшественников Павсания, однако заимствование сведений у них еще не означает принадлежности к ним и не решает проблему жанровых истоков сочинения. См.: Frazer J.G. Studies in Greek Scenery, Legend and History Selected from His Commentary of Pausanias' "Description of Greece". London, 1917. P. 133-147.
(№ 413), причем, не образцовой, где на титуле сохранилось nauoaviou éXXàSoç (sic) nspinY^osœç. Другие известные рукописи слово «периегеза» в названии не сохранили. Так, Мадридская рукопись (№ 4564), принадлежащая перу Константина Ласкариса (Kœvoxavxïvoç Лàoкaplç, 14341501 гг.) озаглавлена как nauoaviou ioтopюYpàфou ioxopiai, а список с нее (Barocci 76) как nauoaviaç (sic) siç xqv 8laYpaфrçv x^ç éXXàSoç (sic)1. Во Флорентийской рукописи (№ 56-11)2, составленной писцом Иоанном Розом (Ioannes Rhosus, ум. 1500), считающейся лучшим манускриптом с текстом источника, заглавия на страницах часто даются без слова nspinYHOiç 3.
В названиях печатных изданий наблюдаются несколько вариантов, дающих различные трактовки.
На титуле первого печатного издания, подготовленного М. Музурусом (Venice, 1516), название содержит заглавия книг по областям Греции: Pausaniae commentarii Graeciam describentes, hoc est, Atticam, Corinthiacam, Laconicam, Messeniacam, Eleam, Achaicam, Arcadicam, Boeotiam, Phocensem que Regionem («Заметки Павсания о Греции, описывающие Аттику, Корин-фию, Лаконию, Мессению, Элиду, Ахайю, Аркадию, Беотию, Фокиду и регион в целом»).
Билингва Р. Амасия (Roma, 1547), озаглавленная как Pausaniae de florentissimis veteris Graeciae regionibus commentariorum («Заметки Павсания о наиболее процветающих областях древней Греции») переиздавалась позднее под названиями Pausaniae Veteris Graeciae descriptio (Firenze, 1551)4 и Pausaniae Greciae descriptio accurata, qua etor ceu manu per eam regionem circumducitur («Обстоятельное описание Греции Павсания, которое читателя будто бы за руку [ведет] по описанным в нем землям») (Lipsiae, 1696).
Двухтомное издание греческого текста конца XVIII в., подготовленное Ф. Фациусом, сочетает в названии греческое 'EXXàSoç nspi^Ynoiç и латинское Graeciae descriptio (Lipsiae, 1794-1795).
Из ряда изданий оригинального текста XIX в. выделяется двухтомник И. Беккера (Berolini, 1826-1827) с названием Pausaniae de situ Graeciae libri decem («Десять книг Павсания о расположении Греции»). Такое заглавие, очевидно, стоит особняком среди других, соответствующих «пе-риегетическому» восприятию.
Таким образом, нарративная традиция, начиная с XV в., предлагает разнообразные варианты названия этого сочинения. В XV-XVII вв. формируется образ Павсания не столько как перие-гета, создавшего периегезу, а в большей степени историописателя (ioтoplaYpàфoçЛ создавшего свой труд по определенному плану, образцу (8laYpaфп) на основе заметок (commentarii) по самым процветающим (florentissimae) древним областям Греции.
В переводах Павсания на европейские языки название неизменно являлось калькой греческого nspi^Ynoiç x^ç EXXàSoç и латинского Graeciae descriptio:
Description de la Grèce М. Клавье (Paris, 1820);
Beschreibung von Griechenland Г. Гитцига и Х. Блюмнера (Leipzig, 1896-1910) в шести
томах;
Description of Greece Дж. Фрезера (London; New York, 1898) в шести частях и У. Джонса и Г. Ормерода (Camdridge MA; London, 1918) в четырех.
В трех российских переводах это правило сохранилось. Первый перевод текста (Санкт-Петербург, 1788-1789), подготовленный И. Сидоровским и М. Пахомовым, был издан в трех частях под названием «Павсаний, или Павсаниево описание Эллады, то есть Греции, преложенное с греческого языка на российский». В переводе Г. Янчевецкого (СПб, 1888-1889) название текста «Павсаний. Описание Эллады или Путешествие по Греции во 2-ом веке по Р.Х.», как кажется, испытало влияние очень популярных в то время сочинений о путешествиях, основанных на путевых записях. Название новейшего двухтомного перевода С.П. Кондратьева (Москва, 1938-1940)5 «Описание Эллады» является переводом Graeciae descriptio dipsiae - названия издания Ф. Спиро (Leipzig,
1903).
По мысли Ф. Ричля, изучение более поздних античных авторов невозможно без обращения к древним классикам жанра и сравнения позднего текста с их трудами6. Одним из ранних примеров употреблений форм глагола nspi^YSO^ai является труд Геродота. Историк употребляет его при описании птицы феникс: «по величине и строению он походит больше на орла» (éç та ^àXioxa aisTö nspi^Ynoiv ô^oiÔTaTOç Kai tô ^SYa0oç - II.73). В рассказе о жертвоприношении у скифов говорится, что жрец «накидывает петлю на шею животного, поворачивает кругом вложенную в петлю палку и удавливает жертву» (ensiTa ßpöxœлspi œv eßaXs tôv aùxéva, OKUTaXiSa 5è é^aXœv nspiàYSi Kai ànonviYSi - IV.60). Историк употребляет этот глагол в сюжете об Эпиальте, который провел от-
1 Diller A. The Manuscripts... P. 178-179. Термин 8гаураф| - чертеж, рисунок, разграничение земель, описание, выполненное по плану, - семантически связан с лерггуп01?.
2 Ibidem.
3 Ibid. P. 180.
4 Ibid. P. 182-183.
5 Перевод переиздавался дважды: М.: Ладомир, 1994; СПб., 1996; О подготовке перевода см.: Кондратьев С.П. Павсаний и его произведение // Павсаний. Описание Эллады: В 2-х т. М., 1938. Т. 1. C. 11-12.
6 Помяловский И.В. Филологическая семинария и занятия латинской эпиграфикой профессора Ричля // Журнал Мин-ва народн. просвещения. СПб., 1870. Нояб. С. 33-60.
ряд персов путем вокруг горы ('ЕлгаЛтп? Y&p ¿от о nspi^Ynoa^svoc; то ородкаха x^v äxpanöv -VII.214). Из этого материала явствует, что понятие периегет (лергпупхЛ?), обозначающее человека определенного рода деятельности, в эпоху классики еще не употреблялось. Этот род деятельности, связанной с описанием, объяснением каких-либо вещей, предметов, надписей и сюжетов, не обязательно из сферы религии и культа, известен только из сведений поздних авторов, главным образом, современных Павсанию. Страбон, Плутарх, Элий Аристид, Клавдий Птолемей, Лукиан, Афи-ней в своих текстах упоминают о гидах-проводниках по достопримечательностям для чужестранцев, а их пояснительные рассказы названы как периегезы-описания. Самое раннее из таких свидетельств содержится у Страбона о Полемоне (IX.16. C. 396). Исходя из других поздних упоминаний, такими «периегетам» можно также считать, например, Диодора (FHG. II.353-359), Гелиодора Афинского (сер. II в. до н. э. - FHG. IV.425), Артемидора Эфесского (I в. до н. э.)1 и других.
В своем тексте Павсаний более 20 раз упоминает о «гидах», которые сопровождали его в Олимпии, Дельфах и других подобных местах при осмотре культовых объектов и сообщали некоторые сведения о них (I.13.8, 31.5; 34.4, 35.8; II.9.7, 23.6, 31.4; IV.33.6; V.6.6, 10.7, 20.4; VII.6.5; IX.3.3). Однако во всех случаях древний автор называет их «экзегетами» (e^nY^nxai). Анализ фрагментов был проведен И. Шубартом2, К. Робертом. Впоследствии С.А. Жебелев, цитируя зарубежных коллег, называет Павсания «экзегетом»3. Известно, что «экзегеза» значительно древнее «периегезы» и, по свидетельствам Геродота (V.31) и Фукидида (III.55), связана с толкованием, разъяснением священных текстов или священного права, оракулов и прочих культовых предметов, хранившихся в святилищах. Термин происходит от глагола е^пУ^оцаг, означающего вести за собой и толковать, излагать, объяснять, указывать на что-то. Это соотносится с точкой зрения А. Ханиотиса о том, что в позднюю эпоху толкователи священного в наиболее известных святилищах выполняли, в том числе, и роль проводников4. Экзегет (¿^ПУЛХЛ?) как священная функция также упоминается в надписях из Олимпии середины III в. н.э.5. Таким образом, следует разграничить сферу периегезы и экзегезы: последняя является более древним и сложным видом деятельности человека, перешедшим в христианскую эпоху, а в первом случае, речь идет об изложении и разъяснении, в большей степени светских вещей.
Однако древние свидетельства дают основание убедиться в возможности сочетания тех и других занятий в позднюю эпоху. Это прослеживается на лингвистическом материале6. В сочинении «О том, что Пифия более не прорицает стихами» Плутарха сюжет выстроен в виде диалога Басиокла и Филина, первый из которых сопровождал состоятельного и образованного гостя, приехавшего в святилище Дельф. Гость желал, помимо прочего, узнать причины, по которым Пифия более не произносит свои пророчества гекзаметрами, а в ответ слышит от «гидов» и других лиц, находящихся рядом, множество рассказов и анекдотов об этом священном месте, не относящихся к сути дела. Таким образом, задача гостя, желающего смотреть, слушать и узнавать (Plut. Mor. 394f), состоит в том, чтобы не спорить с проводниками, а, опираясь на свою осведомленность в этих вопросах, отделять для себя важные факты от явного вымысла. Хотя проводники у Плутарха и названы «периегетами» (Plut. Mor. 395a; 396c; 397d; 400d; 400f; 401e), но говорят они, подобно «экзегетам», о культовых вещах и пытаются толковать пророчества. В этом случае Плутарх достаточно точен, ибо о функциях жрецов и толкователей знал из собственного опыта: автор в молодости посещал Дельфы, а к концу жизни стал жрецом в храме Аполлона.
Рассказанный Плутархом сюжет иллюстрирует ситуацию, в которой мог оказаться и Павсаний. Можно представить, что он, посещая достопримечательности в качестве состоятельного и образованного путешественника, находился в окружении «гидов» и других лиц, сообщавших ему различные сведения, которые легли в основу его заметок. Подражательность древним образцам и интерес к классическим древностям выразились в следовании традиции: Павсаний называет экзегетами всех «гидов», сопровождавших его в святилищах. Плутарх повествует об их деятельности, иронизируя по поводу их многословия. Сведения, записанные Павсанием со слов экзегетов, зача-
1 Об изучении папируса с текстом Артемидора Эфесского см.: Brodersen K., Elsner J. Images and Texts of the "Arte-midorus papyrus". Stuttgart, 2009. P. 57-64.
2 Шубарт И. Историко-литературное значение Павсания // Павсания Описание Эллады, или Путешествие по Греции во 2 в. по Р.Х. СПб., 1887-1889. С. I-XXX.
3 Жебелев С.А. К вопросу о композиции «Описания Эллады» Павсания // Журнал Мин-ва народн. просвещения. СПб., 1909. Окт. С. 395-440.
4 Chaniotis A. Exegetai // Der Neue Pauly. Realencyclopädie der classischen Altertumswissenschaft. Stuttgart, 1998. Bd. 4. Sp. 339-340.
5 Egger E. Polémon, le voyageur archéologique // Idem. Mémoires d'histoire ancienne et de philologie. Paris, 1863. P. 19.
6 Глаголы âÇr|Y£»^ai и nepir|Yso^ai имеют один корень (-Y-) и этимологически связаны с глаголом -Yso^ai - командовать войском (окружать у Гомера.}, быть лидером в команде, вести за собой, идти впереди, показывать верную дорогу кому-либо к чему-либо. Разграничение двух форм наблюдается в эпоху классики. Формы nepiriYntîÇ (проводник) и èÇr|Yr|TnÇ (толкователь), производные от труг|тг|р (-|Ç) (лидер, путеводитель), как род занятий человека в светской (военной - у Гомера) и религиозной сфере, возникают в позднюю эпоху. Данные приведены по: Frisk H. Griechisches etymologisches Wörterbuch. Heidelberg: C. Winter, Universitätsverlag, 1960. Bd. I. S.. 621; Beeks R. Etymology Dictionary of Greek. Leiden; Boston: Brill, 2010. Vol. 1. P. 508-509. Высказывание Лукиана о войне как импульсе к развитию литературы, как кажется, подтверждает эту концепцию (Luc. Quo. hist. conscrib. 2).
стую оцениваются им критически (IX.3.3), однако эти замечания носят в большей степени искусствоведческий характер, нежели связаны с экзегезой. В этом контексте кажется очень точным ироничное восклицание И. Шубарта о том, что Павсаний является для нас таким же экзегетом, как для него были те люди, кто рассказывал ему о культах и священных памятниках1.
Варианты названий, отличные от периегезы, определенным образом соотносятся с содержанием текста. Выявление связей названий с оригинальным текстом источника позволяет установить наиболее точное из этих названий, а также лучше понять некоторые особенности мировосприятия древнего автора. Так, в названии издания Р. Амасия 1547 г. прилагательное florentissima (наиболее процветающая) применительно к областям, описанным у Павсания., соотносится с греческим глаголом àv0sœ (цвести, процветать) и производным от него av0n (процветание, богатство) и sûSai^ovia (благословение, счастье, процветание, данное божеством)2.
Все примеры можно разделить на две группы по географическому принципу. Первая из них включает описания областей материковой Греции и Пелопоннеса. Из 10 упоминаний слова av0n в тексте Павсания только два имеют отношение к странам и городам: расцвет Афин при Адриане (Â0flvat KaKœ0sïaai xoù 'Pœ^aiœv au0tç Â8ptavoù (3aatXsùovxoç ^v0naav - I.20.7) и лакедемоняне, достигшие «высшего процветания уничтожили весь Афинский флот» (xoïç oùv Лaкs8aщovюlç, ôxs 8л ^àXtaxa ^v0naav Kai Â0nvaiœv xs xàvauxrnàv Ka0flp^Ksaav - IV.17.5). В остальных случаях для подобного контекста употребляется sî>8at^ovia.
Из 20 упоминаний для раскрытия темы наиболее интересны девять. Спартанский царь Агесилай II (ок. 442 - ок. 358 гг. до н. э.) считал свою страну более богатой, чем государство Агамемнона (о ÂYnaiXaoç nôXsœç xs sî>8at^ovsaxspaç л ÂYa^s^vœv (3aatXsùç sïvat - III.9.4). Однако в этой же главе древняя столица Лидии Сарды, куда Агесилай выступил походом, названа пышным и богатым городом с эпитетом nXoùxoç, то есть в материальном отношении (III.9.5). Павсаний также говорит о процветающей в древности Спарте (IV.7.9), о синойкизме Авгия в Элиде, после чего город стал процветать более других в этой земле (^siçpva Kai sù8at^ovsaxspav éç xà aXXa àлsфnvs xrçv HXiv - V.4.3), о Лебадии в Беотии как одном из самых великолепных городов Эллады (IX.39.2).
Во вторую группу включены те фрагменты, в которых описаны наиболее богатые и крупные центры Великой Греции и Малой Азии. Например, рассказ о Занкле (Мессина) на Сицилии умышленно названой Анаксилом в его речи перед мессенцами цветущей хорой и полисом, чтобы те помогли захватить ее (ZaYKÀafot ... x&pav 8è sù8ai^ova Kai noXiv - IV.23.6). Процветающим у Павсания в древности также назван Тарент с его округой (X.10.8). Павсаний повествует о даровании Нероном римскому народу в высшей степени благоустроенной Сардинии (Eap8œ yàp x^v vflaov éç xà ^àXtaxa sù8ai^ova) взамен Эллады, все жители которой получали свободу (VII.17.3). Некогда богатой (sù8ai^œv) во всех отношениях, по сообщению Павсания, являлась округа (x&pa) с центром в Лебеде рядом с Эфесом в Малой Азии (VII.3.5).
Несложно заметить, что большинство примеров свидетельствует о процветании тех или иных городов и территорий применительно к их древней истории, либо о возрожденном благополучии этих земель по воле римских императоров3. Кроме того, многие географические объекты из этого списка располагались в Великой Греции и Малой Азии, а территория самой Эллады, так подробно описанная в сочинении, представлена лишь Афинами и Спартой, что отражает политическую ситуацию на Пелопоннесе в V-IV вв. до н. э.
Другим примером сопоставления названия с текстом является издание И. Беккера (Берлин, 1826-1827) где говорится «о расположении» или «de situ» тех или иных областей и городов. Здесь также заметен географический принцип. Греческим эквивалентом этого термина является производное от глагола xono0sxsœ существительное xono0saia, то есть топографическое описание местности с указанием на ее расположение в ойкумене. В этом случае И. Беккер, видимо, попытался отождествить текст Павсания с хорографической литературой (xœpoYpaфia) или географией (YsœYPaфia). Этот тезис подтверждается трудами греческих и латинских авторов, писавших в этих жанрах и, очевидно, послуживших источниками для текста Павсания. Во-первых, Страбон во второй книге «Географии» ставит вопрос, о том, насколько бы точно смог выполнить свою «задачу тот, кто захотел бы определить положение населенных пунктов всего обитаемого мира?» (ôxi 8sï xàv xœpoYpaф£ïv éntxstpoùvxa <...> xi ys xqv ôX^v oiKou^svrçv xono0sxœv - II.5.1, С. 109). В другом фрагменте Страбон повествует о некоем Деметрии, описавшем свой родной город Скепсис (xà Yàp nspi xrçv Ek^iv xono0sxœv xrçv éauxoù naxpi8a - XII.3.23, C. 552). Во-вторых, высказывание в «Географии» Клавдия Птолемея (100-170 гг.) относительно отличия хорографии от географии. По его словам, хорография занимается добротным детальным изображением (описанием) отдельных местностей с указанием их местоположения (... xrçç oiKou^svrçç ai xœv xœpœv xono0saiat - 1.1.4). Третьим доводом, может служить явное сходство «de situ Graeciae» с названием одной из поздних ру-
1 Шубарт И. Указ. соч. С. XXVII.
2 Подробнее об отношении Павсания к богатству и ценностям см.: Arafat K.W. Treasure, Treasures and Value in Pausanias // Classical Quarterly. 2009. Vol. 59. P. 578-592.
3 Власть императоров ко времени Павсания была возведена в культ. Об этом также свидетельствуют описания статуй Августа и Адриана и других правителей в древних храмах и святилищах (I.3.2; V.12.7; VIII.19.1).
кописей «Хорографии» (De horographia) римского автора Помпония Мелы (I в. н.э.), озаглавленной как De situ orbis («О расположении мира») в соответствии с первыми словами самого текста «Orbis situm dicere aggredior...» («я приступаю к описанию земель»)1. Однако отождествлять текст Павсания с хорографией и тем более географией неверно, и название, данное И. Беккером, скорее является неудачной попыткой решить проблему жанра. Кроме того, Павсаний не употребляет формы xonoBsxsœ, xonoBsoia или х^роураф!а. Трехкратное употребление глагола хола(д> (II.25.5; IV.8.11; 21.4) явно не позволяет интерполировать понятие на весь текст.
Основываясь на анализе источников и исследований, можно сделать некоторые выводы. Во-первых, современное деление текста на декаду с названиями по областям Греции восходит к Геродоту (историко-географические логосы, подчиненные «фронтонной композиции») и Александрийским ученым (разделение текста на книги, сообразно числу греческих Муз). Во-вторых, на формирование традиции о Павсании как «периегете» более всего повлияли труд Стефана Византийского и рукопись И. Роза (№ 56-11) как самая полная и точная. Эти влияния отразились во многих изданий текста источника XIX-XX вв.2. «Периегетические» названия, действительно, уводят читателя от других вариантов, как кажется, точнее отражающих содержание. В Новое время наблюдалось смешение представлений о древних периегетах и экзегетах: издатели, озаглавившие текст как периегеза или иным образом попытались связать Павсания с авторами, принадлежащими к отличным от его текста жанрам и направлениям своей деятельности. Древний автор не употребляет форм, связанных с глаголом nspinyéo^ai или существительным лергпуп^Л? в тексте своего сочинения. Все эти проблемы требуют дальнейшего изучения.
Библиография
Гаспаров М.Л. Неполнота и симметрия в «Истории» Геродота / / ВДИ. 1989. № 2. С. 117-122.
Дильтей В. Собр. соч.: В 6-и т. / Под общ. ред. А.В. Михайлова и Н.С. Плотникова. Т. III. Построение исторического мира в науках о духе / Пер. с нем. под ред. В.А. Куренного. М.: Три квадрата, 2004.
Дионисий Галикарнасский. Письмо к Помпею / Пер. О.В. Смыки / / Античные риторики. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1978. С. 222-233.
Жебелев С.А. К вопросу о композиции «Описания Эллады» Павсания / / Журнал Мин-ва народн. просвещения. 1909. Окт. С. 395-440.
Кондратьев С.П. Павсаний и его произведение / / Павсаний. Описание Эллады: В 2-х т. М.: Искусство, 1938. Т. 1.
Осипова О.В. OIKONOMIA: Дионисий Галикарнасский о композиции исторических сочинений // Античный мир и археология. Саратов: СГУ, 2013. Вып. 16. С. 71-76.
Подосинов А.В., Скржинская М.В. Римские географические источники: Помпоний Мела и Плиний Старший. М.: Индрик, 2011.
Помяловский И.В. Филологическая семинария и занятия латинской эпиграфикой профессора Ричля / / Журнал Мин-ва народн. просвещения. 1870. Нояб. С. 33-60.
Словарь античности / Под ред. В.И. Кузищина и др. М.: Прогресс, 1989.
Соболевский С.И. Геродот // История греческой литературы: В 3-х т. / Под ред. С.И. Соболевского и др. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1955. Т. 2. С. 28-68.
Суриков И.Е. Геродот. М.: Молодая гвардия, 2009.
Шубарт И. Историко-литературное значение Павсания / / Павсания Описание Эллады, или Путешествие по Греции во 2 в. по Р.Х. СПб.: Имп. Тип., 1887-1889. С. I-XXX.
Aelius Aristides. Orationes / Ex recensione G. Dindorfii. Leipzig: Weidmann, 1829. Vol. 3.
Arafat K.W. Treasure, Treasures and Value in Pausanias // Classical Quarterly. 2009. Vol. 59. P. 578-592.
Beeks R. Etymology Dictionary of Greek. Leiden; Boston: Brill, 2010. Vol. 1.
Brodersen K., Elsner J. Images and Texts of the "Artemidorus papyrus". Stuttgart, 2009.
Carroll M. The Attica of Pausanias. Boston; New York; Chicago; London: Ginn and Co., 1907.
Chaniotis A. Exegetai // Der Neue Pauly. Realencyclopädie der classischen Altertumswissenschaft. Stuttgart: Metzler, 1998. Bd. 4.
Claudi Ptolemaei Geographia / Ed. by C.F.A. Nobbe. Lipsiae, 1843. Tom I.
Diller A. Pausanias in the Middle Ages / / Transactions and Proceedings of the American Philological Association. 1956. Vol. 87.
Diller A. The Manuscripts of Pausanias // TPAPA. 1957. Vol. 88. P. 169-188.
Egger E. Polémon, le voyageur archéologique / / Idem. Mémoires d'histoire ancienne et de philologie. Paris: A. Durand, 1863.
Engels D. Polemon von Ilion: Antiquarische Periegese und hellenistische Identitätssuche. Köln; Weimar; Wien, 2014.
Frazer J.G. Studies in Greek Scenery, Legend and History Selected from His Commentary of Pausanias' "Description of Greece". London: Macmillan and Co., 1917.
Frisk H. Griechisches etymologisches Wörterbuch. Heidelberg: C. Winter, Universitätsverlag, 1960. Bd. I.
Habicht C. Pausanias's Guide to Ancient Greece. Berkeley; Los Angeles, 1998.
1 Подробнее о Помпонии Меле см.: Подосинов А.В., Скржинская М.В. Римские географические источники: Помпоний Мела и Плиний Старший. М., 2011. С. 19-20. Ряд сведений Павсания вполне соотносим с хорографическим жанром.
2 Diller A. Manuscripts... P. 181.
Herodotus. The Histories / With an English Translation by A.D. Godley: In 4 vols. Cambridge, MA; London: Harvard Univ. Press, 1920.
Kalkmann A. Pausanias der Perieget: Untersuchungen über seine Schriftstellerei und seine Quellen. Berlin: G. Reimer, 1886.
Marconi С. Kosmos: The Imagery of the Archaic Greek Temple // Anthropology and Aesthetics. 2004. No 45. P. 211-224.
Marconi С. Pausanias and the Figural Decoration of Greek Sacred Architecture / / Anthropology and Aesthetics. Cambridge, MA; London, 2015. Vol. 65/66. P. 179-193.
Myres J.L. Herodotus, Farther of History. Oxford: Clarendon Press, 1953.
Olshausen Е. Periegetes, Perihegetes // Der Neue Pauly. Realencyclopädie der classischen Altertumswissenschaft. Stuttgart: Metzler, 2000. Bd. 9.
Pasquali G. Die sсhriftstellerische Form des Pausanias / / Hermes. Berlin, 1913. Bd. 48. S. 161-213.
Pausaniae Graeciae descriptio / Ed. M.H. Rocha-Pereira. Leipzig: B.G. Teubner Verlagsgesellschaft, 1990. Vol. I-III. Strabo. Geography / With an English Translation by H.L. Jones: In 8 vols. Cambridge, MA; London: Harvard Univ. Press, 1960-1967.
Preller L. Polemonis periegetae fragmenta. Accedunt de Polemonis vita et scriptis et de historia atque arte periegetarum commentationes. Lipsiae: G. Engelmanni, 1838.
Robert C. Pausanias als Schriftsteller: Studien und Beobachtungen. Berlin: Weidmann, 1909.
Stephani Byzantii Ethnica / Ex recensione A. Meinekii. Berlin: G. Reimeri, 1849. Tom I.
Wilamowitz-Moellendorf U. Die griechische Literatur des Altertums. Berlin, 1905. Bd. I.
Wilamowitz-Moellendorf U. Die Thukydideslegende // Hermes. Berlin, 1877. Bd. 12. S. 326-367.
Wood Н. ТЪе Histories of Herodotus: An Analysis of the Formal Structure. The Hague: Mouton, 1972.
References
Gasparov M.L. Nepolnota i simmetriya v «Istorii» Gerodota // VDI. 1989. № 2. S. 117-122.
Dil'tej V. Sobr. soch.: V 6-i t. / Pod obshch. red. A.V. Mihajlova i N.S. Plotnikova. T. III. Postroenie is-toricheskogo mira v naukah o duhe / Per. s nem. pod red. V.A. Kurennogo. M.: Tri kvadrata, 2004.
Dionisij Galikarnasskij. Pis'mo k Pompeyu / Per. O.V. Smyki // Antichnye ritoriki. M.: Izd-vo Mosk. un-ta, 1978. S. 222-233.
Zhebelev S.A. K voprosu o kompozicii «Opisaniya Ellady» Pavsaniya / / Zhurnal Min-va narodn. prosvesh-cheniya. 1909. Okt. S. 395-440.
Kondrat'ev S.P. Pavsanij i ego proizvedenie / / Pavsanij. Opisanie Ellady: V 2-h t. M.: Iskusstvo, 1938. T. 1.
Osipova O.V. OIKONOMIA: Dionisij Galikarnasskij o kompozicii istoricheskih sochinenij / / Antichnyj mir i arheologiya. Saratov: SGU, 2013. Vyp. 16. S. 71-76.
Podosinov A.V., Skrzhinskaya M.V. Rimskie geograficheskie istochniki: Pomponij Mela i Plinij Starshij. M.: Indrik, 2011.
Pomyalovskij I.V. Filologicheskaya seminariya i zanyatiya latinskoj ehpigrafikoj professora Richlya // Zhurnal Min-va narodn. prosveshcheniya. 1870. Noyab. S. 33-60.
Slovar' antichnosti / Pod red. V.I. Kuzishchina i dr. M.: Progress, 1989.
Sobolevskij S.I. Gerodot // Istoriya grecheskoj literatury: V 3-h t. / Pod red. S.I. Sobolevskogo i dr. M.; L.: Izd-vo AN SSSR, 1955. T. 2. S. 28-68.
Surikov I.E. Gerodot. M.: Molodaya gvardiya, 2009.
Shubart I. Istoriko-literaturnoe znachenie Pavsaniya / / Pavsaniya Opisanie EHllady, ili Puteshestvie po Gre-cii vo 2 v. po R.H. SPb.: Imp. Tip., 1887-1889. S. I-XXX.
