Партиципаторное искусство как способ преодоления отчуждения Текст научной статьи по специальности «Искусствоведение»

ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ

ПАРТИЦИПАТОРНОЕ ИСКУССТВО КАК СПОСОБ ПРЕОДОЛЕНИЯ ОТЧУЖДЕНИЯ

Косолапова Маргарита Игоревна

Магистрант

Российского государственного университета имени А.Н. Косыгина, 117997, РФ, г. Москва, ул. Садовническая, 33, стр.1

Margarita Kosolapova

master student of Kosygin Russian State University, 117997, Russia, Moscow, ul. Sadovnicheskaya, 33, b. 1

Аннотация. В данной работе исследовано развитие партиципаторного искусства на рубеже XX-XXI вв. и его концентрация на коммуникативной функции. На основе рассмотренных примеров сделан вывод о влиянии искусства соучастия на социальную сферу и эффекте совместных действий, ведущем к преодолению отчуждения.

Abstrakt. This paper explores the development of participatory art at the turn of the XX-XXI centuries and its concentration on communicative function. Based on the considered examples, a conclusion is drawn about the influence of the participatory art on the social sphere and the effect of community work leading to overcoming alienation.

Ключевые слова: современное искусство, искусство соучастия, искусство социального поворота, отчуждение.

Keywords: contemporary art, participatory art, socially engaged art, alienation.

В современном обществе наблюдается постоянный рост интереса к тому, что мы называем искусством соучастия. Среди причин, вызвавших появление новой эстетики, отмечают утрату социалистической альтернативы развития общества, гегемонию неолиберализма и распространение концепции «конца истории», возникшие в последнее десятилетие ХХ в. Партиципаторное искусство можно определить как искусство коллективного действия, в котором реципиенты активно вовлечены в процесс создания и реализации художественного произведения. Таким образом, они становятся не просто потребителями, но производителями-сотворцами, формируя общность на основе солидарности, эмпатии. Иначе такое искусство также называют «искусством соучастия», «искусством социального поворота» и «социально-ангажированным искусством» или «искусством диалога». Все эти термины говорят о том, что постепенно происходит трансформация коммуникативной функции искусства, которая выходит на первый план. Партиципаторное художественное произведение создает особое социальное пространство, в котором люди собираются вместе, чтобы участвовать в совместной деятельности, формируя новое сообщество. Его характеризует отсутствие границы между искусством и жизнью, оно существует в реальном времени и пространстве, требуют одновременного присутствия как художника и зрителей.

Коллективное коммуникативное творчество получает распространение в конце XX — начале XXI века. Однако сама идея художественного произведения как пространства коммуникации не нова. Еще в трудах Иммануила Канта можно найти упоминание о том, что произведение искусства становится полем для взаимодействия между индивидами: «Изящные же искусства — это способ представления, который сам по себе целесообразен и хотя без цели, но все же содействует культуре способностей души для общения между людьми» [4, с. 236]. И все же, в классической эстетике эта коммуникативная функция искусства понимается лишь как сопутствующая, производная, и только современные художественные практики превращают ее в первую и основную цель. Также нужно отметить, что искусство соучастия — это скорее не стилистическое направление, а творческий метод, инструмент, соответствующих актуальным трендам в искусстве, которые может быть применен в самых разных направлениях.

Истоки искусства соучастия можно найти в экспериментах футуристов и выступлениях дадаистов в скандальном кабаре «Вольтер», постановках В. Мейерхольда и С. Третьякова, перформансах и хэппенингах 1950-1960-х годов, где интерактивность и взаимодействие становились для зрителей способом получить новый опыт, далекий от того, что окружает их в обычной жизни. Примеры эстетики искусства взаимодействия также видны в работах концептуалистов Вито Аккончи и Йоко Оно, а в дальнейшем к нему обращались деятели круга Ситуационистского Интернационала, Лиджия Кларк, Стефан Уиллатс, Эдриан Пайпер, Йозеф Бойс, группа «Материал» и многие другие. С помощью провокационных практик художники выступали против устаревших институтов власти, консьюмеризма, общества спектакля по Ги Дебору. Наибольшее распространение эстетика взаимодействия получила в 1990-е годы.

К изучению данного вопроса обращались Николя Буррио, Клэр Бишоп, Сьюзен Лэйси, Мария Линд, Грант Кестер и другие авторы. Николя Бурио активно применял приемы эстетики взаимодействия в своих

кураторских практиках, а затем продолжил ее изучение в теоретических работах. Он утверждает, что искусство взаимодействия — это искусство, переходящее из автономного символического пространства в «сферу человеческих взаимоотношений с ее социальным контекстом» [3, с. 15], добавляя, что оно «есть место, создающее специфическое пространство общения» [2]. Грант Кестер, другой исследователь этой темы, пишет, что предназначение искусства заключается в противостоянии миру, где «мы оказались сведены к атомизированному псевдосообществу потребителей, эмоциональный опыт которых задан обществом спектакля и репетиций» [2]. Таким образом, партиципаторное искусство становится способ вырваться из этого круга, ответить нестандартным действием на запрограммированные решения.

Партиципаторное искусство не просто предлагает интерактивность, оно придаёт зрителю субъектность, делает его заметным через личный опыт, ощущения, переживания. В то время, как перформансы прошлого предполагали лишь присутствие зрителя или допускали его минимальное участие, превращая его в способ осуществления произведения, искусство взаимодействия предполагает активное соучастие с акцентом на совместную деятельность. Буррио приближается к идее преодоления фрагментации общества потребления и характерного для него отчуждения через искусство. Партиципаторные практики обладают уникальной способностью формировать новые сообщества, выстраивать новые социальные связи, разрушенные или утраченные, которые иным способом создать оказалось бы невозможно. Буррио заключает, что такое искусство — «пора, выемка в царящем повсюду отчуждении» [3, с. 96], оно становится попыткой собрать фрагментизированную реальность в позитивный социальный проект.

Примером такого объединения людей посредством диалогического искусства можно назвать акцию Кэнди Чанг «Прежде чем я умру». В одном из районов Нового Орлеана художница превратила заброшенный дом в гигантскую классную доску с одним неоконченным предложением «Перед тем как я умру, я хочу...» и, таким образом, предложила жителям закончить фразу. Анонимность рождала ощущение безопасности и желание поделиться, и среди ответов на стене оказались самые разные фразы -от «купить лодку», «увидеть, как дети воплотят свои мечты» или «написать роман» до «увидеть мир, где есть равенство» и «сделать мир лучшее». Художница справедливо отметила, что в социуме мы избегаем говорить о смерти. Но никто не должен встретиться с этой проблемой лицом к лицу в одиночестве и отчуждении, и, пожалуй, лучшее, что может дать сообщество, даже пусть сообщество незнакомцев, которыми мы окружены в город, — это ощущение причастности, которое позволили почувствовать другие ответы рядом. Сегодня в мире воссозданы уже 475 стен в 30 странах по оригинальному дизайну Чанг.

Похожим образом работало произведение Йоко Оно «Моя мама прекрасна» (1997), представленное на ретроспективной выставке «Небо всегда ясное» в ММОМА в 2019 году. В этой «инструкции» художница предлагает посетителям написать воспоминания о своих матерях и наклеить их на стену, заполнив пустое пространство. Среди ответов встречаются как совсем короткие, так и развернутые истории, рисунки и фотографии. Попытка выразить свое отношение к матери в одной фразе всегда будет очень эмоциональна и заставит вспомнить самые прекрасные и самые сложные моменты в отношениях, к которым затем смогут приобщится другие посетители-соучастники. Так, через чтение чужих ответов создается чувство сопричастности, единения с теми, кто тоже решился поговорить о самом сокровенном.

Работа Катерины Шеда показывает, какой силой может обладать совместное действие. В названии произведения «Там ничего нет» (2003) буквально повторяется фраза, услышанная ей однажды по отношению к деревне Понетовичи под Брно в Чехии с населением 300 человек. Отсутствие инфраструктуры, стратегии развития, социальных институтов породило в ее жителях отчаяние, отчужденность, апатию. Узнав типичный распорядок дня жителей, художница решила провести необычный эксперимент. Она предложила людям заниматься ежедневной рутиной, но синхронизировав их действия во времени и организовав трансляцию через камеры. Эта простая игра помогла показать людям, что большие события могут происходить и в маленьких городах, если действие производят все вместе.

Еще одним примером преодоления отчужденности через искусство стал выставочный проект Риркрита Тиравании «Завтра — это вопрос?», который прошел в Музее современного искусства «Гараж» в Москве в 2015 году. Тиравания превратил залы музея в зону для проведения досуга, где можно было играть в настольный теннис и попробовать пельмени, которые раздавал он сам. Таким образом, он помог преодолеть разрыв не только между посетителями, но и между зрителями и художником, только во взаимодействии которых рождалось произведение.

Но, пожалуй, одна из самых известных работ, которая сокращала расстояние между создателем произведения искусства и зрителем — это перформанс Марины Абрамович «В присутствии художника», который прошел в Музее современного искусства в Нью-Йорке. Тогда художница провела около 740 часов за столом, и любой желающий мог сесть напротив и посмотреть ей в глаза. Позволить заглянуть в свой внутренний мир, возможно, эксперимент даже более радикальный, чем позволить делать все что угодно с собственным телом, что Абрамович делала не раз. Эта акция позволила создать недоступный иначе уровень близости, а зрителям стать одновременно участниками и творцами нового.

Таким образом, на примерах, приведенных выше, и многих других, которые можно найти в актуальном искусстве, можно заметить, как партиципаторность, диалогичность работ влияет на взаимоотношения между людьми, помогает преодолеть отчужденность, характерную для современного

общества и мироощущения. Такое искусство способствует объединению людей, созданию новых групп и социальных связей, которые предоставляют возможности качественного общения и новый опыт, способный изменить не только отношения людей с искусством, но и отношения в обществе.

Список литературы:

1. Бишоп К. Искусственный ад. Партиципаторное искусство и политика зрительства. — М.: V-A-C-press, 2018. — 528 с.

2. Бишоп К. Социальный поворот в современном искусстве // Художественный журнал. — № 58—59. — 2005. — С. 33—38. URL: http://moscowartmagazine.com/issue/30/article/509 [дата обращения 10.04.2020].

3. Буррио Н. Реляционная эстетика. Постпродукция. — М.: Ад Маргинем Пресс, 2016. — 216 с.

4. Кант И. Критика способности суждения. — СПб.: Наука, 2006. — 512 c.

5. Кестер Г. Коллаборация, искусство и субкультуры // Художественный журнал — № 89. — 2013. — С. 38—53.

6. Рансьер Ж. Этический поворот в эстетике и политике. Жак Рансьер об эквивалентных моделях в актуальном искусстве и современной политике // Критическая Масса. — № 2. — 2005. URL: https://magazines.gorky.media/km/2005/2/eticheskij-povorot-v-estetike-i-politike.html [дата обращения 10.04.2020].

7. Саймон, Н. Партиципаторный музей. — М.: Ад Маргинем Пресс, 2017. — 368 с.

References:

1. Bishop K. Artificial hells. Participatory art and the politics of spectatorship. Moscow, 2018. 528 p. (In Russian).

2. Bishop K. The social turn in contemporary art. Khudozhestvennyj zhurnal, 2005. no. 58—59, pp. 33—38. URL: http://moscowartmagazine.com/issue/30/article/509 [accessed 10.04.2020]. (In Russian).

3. Burrio N. Relational aesthetics. Post-Production. Moscow, 2016. 216 p. (In Russian).

4. Kant I. Criticism of the power of judgment. St. Petersburg, 2006. 236 p. (In Russian).

5. Kester G. Collaboration, art and subcultures. Khudozhestvennyj zhurnal, 2013. no. 89, pp. 38—53. (In Russian).

6. Rancier J. Ethical turn in aesthetics and politics. Jacques Rancier on equivalent models in contemporary art and modern politics. Critical Mass, 2005. no. 2. URL: https://magazines.gorky.media/km/2005/2/eticheskij-povorot-v-estetike-i-politike.html [accessed 10.04.2020]. (In Russian).

7. Sajmon N. Participatory Museum. Moscow, 2017. 368 p. (In Russian).