CC BY
32
Вестник Института экономики Российской академии наук
4/2017
Д.С. АНАНИКЯН соискатель кафедры мировой экономики Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова
ПАРАЛЕГАЛЬНЫЕ И ТЕНЕВЫЕ ПРОЦЕССЫ В УСЛОВИЯХ ФИНАНСОВОЙ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
В глобальной финансовой системе существенная часть трансакций проходит в непрозрачных или полупрозрачных рамках внутренних операций международных компаний, либо по нерегистрируемым интернациональным и частным каналам, либо путями теневого и/или паралегального движения капитала. Это понятие было предложено и обосновано на рубеже 1990-2000-х годов Л.Л. Фитуни, но далее не получило должного развития. Сегодня в международном обороте присутствуют как теневые капиталы (полностью скрытые от учета, контроля и, соответственно, от налогообложения), так и и паралегальные (пребывающие в промежуточной, «серой» зоне, занимая среднее положение между легальным и теневым). Исследование такого рода проблем, выходя за рамки теории, актуально прежде всего в контексте определения рамок свободы международного движения капитала, эффективности борьбы с «отмыванием денег», с концентрацией финансовых ресурсов в юрисдикциях с «привлекательным» налоговым режимом. Масштаб фактов, вскрытых при расследовании деятельности МоББаск БопБеса и в так называемом «Панамском досье» ,позволяет сделать вывод о том, что глобальный международный теневой оборот капитала в условиях глобализации, фактически институциализирован и является неотъемлемым элементом глобальной финансовой системы, а также существенным элементом механизма глобального перераспределения национальных богатств.
Ключевые слова: глобализация, капиталы, финансы, отмывание денег, легализация преступных доходов, Панамское досье.
1БЬ: Б39, Б36.
Реализация курса на модернизацию российской экономики и ее инновационное развитие требуют значительных финансовых средств, источником которых может стать либо высокий уровень внутренних накоплений, либо стабильный и достаточный для решения поставленных задач приток внешних ресурсов. В этих случаях мобилизация финансовых ресурсов идет прежде всего по финансовым каналам.
Начиная с эпохи Великих географических открытий, положившей начало глобализации и ставшей ее первым, стартовым этапом, капитал постоянно находился в движении, как в экономическом смысле, обеспечивая процесс воспроизводства, так и в пространственно-меж-страновом. Теперь на смену кораблям, груженые золотом, пришла
финансовая глобализация с постепенно исчезающими национальными барьерами, ранее мешавшими транснациональному инвестированию. Современные транснациональные корпорации (ТНК), как и международные финансовые посредники (банки, инвестфонды, финансовые и страховые и компании и т.д.), ориентируясь на максимизацию прибыли, так или иначе стремятся - и способны - проникнуть на любой рынок денег и капитала. В мировом хозяйстве доход, созданный в производственных секторах в результате инвестирования, через совокупность финансовых механизмов делится в денежно-стоимостной форме на доли, как правило, не равные. Одна часть достается производителю, а другая потребляется либо сберегается где-то международными инвесторами. Происходит переток капитала, обычно в развитые экономики и другие юрисдикции, так или иначе с ними связанные. Обратной стороной либерализации инвестиционных режимов и привлечения иностранных инвесторов является опасность появления неконтролируемого, а нередко и неожиданного (в плане оценки объемов и каналов) для реципиента инвестиций, оттока капитала за границу.
Для России эта проблема существенно осложняется тем, что в условиях глобализации финансовых услуг и интернационализации мирового хозяйства, все большая часть финансовых потоков теряет свою прозрачность. В то же время в условиях действующих и прогнозируемых на среднесрочную перспективу в отношении России политически мотивированных ограничительных мер в экономике (санкций), появляются предложения паралегальной минимизации их последствий. На наш взгляд, данному понятию по существу соответствует представленный на рассмотрение в Государственную Думу пакет законопроектов, подготовленный под руководством заместителя председателя комитета по международным делам ГД А.В. Чепы1. Автор предлагает для «обхода» санкций упростить инвестирование в Республику Крым, превратив ее фактически в офшор. Предполагается, что с внесением ряда поправок в налоговое и гражданское законодательство в Крыму будет разрешена деятельность «международных трастов», инвесторам гарантирована анонимность и таким образом обеспечена защита от санкций за нарушение санкций. Разработчик утверждает, что крымские трасты, получив права на переданные им активы, обеспечат «невидимость» бенефициара, который будет исправно и легально (по российским законам) получать доход. Кроме того, законопроект предполагает учреждение в Крыму «международной транзитной зоны», где доходы резидентов не будут облагаться НДС, налогами на при-
1 В Госдуме предложили превратить Крым в оффшорную зону / Коммерсант 28.04.2017. www.km.ru/economics/2017/04/28/gosudarstvennaya-duma-rf/802065-v-gosdume-predlozhili-prevratit-krym-v-ofshornu.
быль и имущество. Примечательно, что в проекте ставка ежегодного налогового сбора (единственного) - €1,5 тыс. заимствована у «классических», т.е. у нецивилизованных офшоров. Также, по мысли разработчика, иностранные финансовые организации смогут работать в Крыму и Севастополе без лицензии, имея ее в своей юрисдикции, что по действующему сейчас российскому законодательству незаконно. Предлагается безвизовый режим, а также упрощенный порядок получения российского гражданства для инвесторов, вложивших в облигации Крыма и Севастополя в совокупности от €1 млн2. Однако эти меры идут в разрез как с курсом международного сообщества по борьбе с нелегальными и непрозрачными потоками капиталов, так и с принятыми Россией обязательствами в рамках различных международных организаций. В частности, это касается обязательств разглашать конечных бенефициаров. Ответом на такого рода «офшоризацию» Крыма может стать отказ развитых государств и международных организаций от сотрудничества в сфере обмена налоговой и иной, значимой в борьбе с отмыванием денег, информацией.
Возвращаясь к прозрачности финансовых потоков, отметим, что в аналогичную по используемым технологиям и национальную по границам и рынкам эпоху, повышенное внимание государства к операциям резидентов с иностранными контрагентами обеспечивало относительно высокую эффективность мониторинга внешнеэкономических операций даже в либеральных экономиках.
Сегодня существенная часть трансакций проходит в непрозрачных или полупрозрачных рамках внутренних операций ТНК либо по нере-гистрируемым интернациональным либо частным каналам, и все более путями теневого и/или паралегального движения капитала. Последнее понятие было предложено на рубеже 1990-2000 годов Л.Л. Фитуни [1]. Автор обоснованно исходил из наличия в международном обороте не только теневых (полностью скрытых от учета, контроля и, соответственно, налогообложения), но и паралегальных (пребывающих в промежуточной, «серой» зоне, занимая среднее положение между легальным и теневым) капиталов. С тех пор данное определение, на наш взгляд, адекватное и учитывающее все многообразие отношений на современном финансовом рынке, к сожалению, не получило развития.
Само по себе это понятие не было авторским изобретением - оно известно давно, но акцент и применимость существенно изменились. Понятие «paralegal» в западной юридической терминологии не имеет значения «полузаконный», а выступает как «наполовину статусный», т.е. означает законную деятельность с соблюдением определенных,
2 Инвесторам в Крым предложили обходить санкции анонимно // РБК. 2017. 26 апреля. www.rbc.ru/business/28/04/2017/5902cbdf9a7947698a49d465.
опять же установленных законом ограничений [2, рр. 2, 8-9]. По вполне корректной интерпретации Л.Л. Фитуни, это понятие получило несколько иное значение - полулегальной деятельности, стремления движения капитала выглядеть законным, но (по Дюннингу/ Марксу -готовым на все ради 300% прибыли) пользоваться преимуществами «серой», переходной к теневой, зоны экономики.
Понятие полулегальности (паралегальности), как правило, синонимично пониманию «серой» зоны экономики. Так, ОЭСР, С20 и ЕС составляют список стран, «неадекватных» в сфере финансовой прозрачности по более чем одному критерию. При этом в черной «теневой» зоне находятся Панама, Вануату и Ливан, тогда как в «серой» - Антигуа и Барбуда, Бахрейн, Бруней, Доминика, Либерия, Науру, Самоа, Тринидад и Тобаго и Объединенные Арабские Эмираты [3]. При этом понятие паралегальности не обязательно имеет международный подтекст. Рассмотрим пример. В российской экономике использование наличных денег в предпринимательской практике считается признаком теневой деятельности. Такое убеждение сформировалось при анализе схем вывода прибыли и доходов в офшоры, зарплат «в конвертах» и т.п. Все эти схемы, так или иначе, не могут избежать стадии обналичивания денежных средств. Именно поэтому и считается, что максимизация охвата операций безналичным оборотом автоматически сократит масштабы теневого сектора [4, с. 54].
Согласно статистике Центрального Банка России, «теневой» оборот наличных денег3, аккумулируемых платежными системами за I квартал 2016 г., благодаря усилиям Регулятора, удалось снизить до 7 млрд руб. - до этого сумма оценивалась в 200-250 млрд руб. в квар-тал4. Банк России сориентировал кредитные организации на тщательное выявление переводов денежных средств, явно не имеющих очевидного экономического смысла (транзитных операций), что дало результат в виде сокращения объемов «сомнительных операций». Так, в 2015 г. объемы вывода денежных средств за рубеж, а также обналичивание в российских банках по сравнению с 2014 г. сократились более чем на 30%. Данная деятельность опять же велась через банки и может считаться паралегальной. Когда для незаконного обналичивания стали превалировать небанковские каналы, тогда Банк России приступил к активным действиям на рынке такого рода операций платежных систем и агентов. По данным ЦБ РФ, в 2014 г. через платежные системы
3 Банк использует именно термин «теневой оборот» наличных денег. В то же время такой перевод осуществлялся через банк, а не перевозкой наличных и в этом смысле был, вероятно, паралегальным.
4 Отчет о развитии банковского сектора и банковского надзора в 2015 г. // Банк России www.cbr.ru/publ/bsr/bsr_2015.pdf.
и терминалы прошло наличных не инкассированных денег на сумму до 900 млрд. руб. и это при том, что, также по оценке ЦБ РФ, в 2014 г. общий объем теневого обналичивания в банковской системе составлял 700 млрд руб.5. Это и есть те внутренние резервы, которые способны перекрыть негативное влияние санкций и для мобилизации которых Центробанку приданы экстраординарные полномочия мегарегуля-тора финансового рынка.
В условиях финансово-экономической нестабильности последнего десятилетия воздействие международного движения финансовых ресурсов становилось все более существенным на общее состояние экономик, на социальную и политическую ситуации как в развитых, так и в развивающихся странах. Традиционно этот процесс принято связывать с глобализацией и ее финансовыми аспектами. Уроки мирового кризиса 2008-2010 гг. и последующее развитие событий показало, что наиболее значимой такая взаимосвязь оказалась для развивающихся рынков.
В свое время Л.Л. Фитуни отмечал, что в рамках системы мирохозяйственных связей, а также общих экономических законов существуют и действуют специфические закономерности функционирования паралегальных и теневых потоков капиталов. Автор признавал их «относительно самостоятельным элементом МЭО», играющим свою, хотя и не главную роль в мировом обороте капитала, а также глобальном перераспределении ресурсов [1, с. 23]. С этой оценкой можно согласиться и сегодня, учитывая масштаб и устойчивость явления.
Исследование такого рода проблем актуально прежде всего в плане определения рамок свободы международного движения капитала, эффективности борьбы с «отмыванием денег», концентрацией финансовых ресурсов в юрисдикциях с «привлекательным» налоговым режимом. Эти вопросы не уходят из повестки дня международных экономических форумов, особенно в свете расследования деятельности Моээаск Бошеса и так называемого «Панамского досье». Масштаб этого скандала (расследование охватило период 1975-2015 гг.) позволяет сделать вывод о том, что глобальный международный теневой оборот капитала в условиях глобализации фактически институциа-лизирован и является неотъемлемым элементом глобальной финансовой системы, а также существенным элементом механизма глобального перераспределения национальных богатств [1, с. 59].
Здесь следует обратить внимание на такое явление, как бегство капитала, традиционно рассматриваемое как проблема интернационального (трансграничного) перемещения финансовых ресурсов. В условиях глобализации указанный традиционный подход уже не отражает сущностные характеристики явления. Перемещения финан-
5 РИА «Новости». 2016. 6 июня. ria.ru/economy/20160606/1443515462.html.
Вестник ИЭ РАН. №4. 2017 С.179-186
совых ресурсов между странами сохраняются, но сегодня как таковое «бегство» следует оценивать с позиции перетекания капитала в сферу контроля определенной международной финансовой группы или международной финансовой организации. В условиях глобализации не столь важно, находится ли конкретный объем капиталов под контролем той или иной группы прямо через счета ее ведущего банка в США, либо финансовой компании, либо в офшоре.
«Панамгейт» показал, что паралегальными и теневыми механизмами вывода и перемещения капитала пользуются не только, а даже и не столько преступные «прачечные» «грязных» денег, сколько международные спекулянты фондового рынка, международные компании, а нередко и политики, государственные или аффилированные с государственными органами структуры. Если ранее такие операции были направлены на преодоление национальных преград на пути свободного перелива капиталов, и, таким образом, соответствовали либеральным подходам к экономике, то сегодня, когда эти пути легально открыты, паралегальные перемещения имеют целью исключительно уход от контроля и, соответственно - налогообложения.
Для предотвращения такого рода деятельности государства, их союзы и международные организации усложняют системы контроля за движением капитала, оптимизируют механизмы защиты. В ответ на это финансовая глобализация ищет неортодоксальные каналы интеграции национальных рынков в глобальные рынки денег и капиталов, используя при этом многоступенчатые схемы локальных и международных финансовых посредников, а также офшоры. Этот процесс идет параллельно с международной тенденцией универсализации «анти-отмывочных» институтов, норм, регулирующих международное движение капитала (документов МВФ, ОЭСР, МБР и др.)
С позиций неоинституционального анализа теневые капиталы -есть результат экономической деятельности, ведущейся против национальных и международных «правил игры». Институциональная методология позволяет дифференцировать (по крайней мере на теоретическом уровне) капиталы легальные и нелегальные. В данном случае следование институциональным нормам, формализованным «правилам игры» является главным критерием участия в легальной «белой» экономике, тогда как несоблюдение, либо обход правил - критерием участия в неформальной, «теневой» экономике.
В эпоху глобализации «правила игры» в анализируемой сфере стали международными, и обязанность их соблюдать для некогда самостоятельных национальных агентов теперь проецируется на международный уровень. В этом смысле процесс глобализации помимо прочего, чисто экономического содержания есть также и принятие глобальных институциональных норм в виде обязательных для кон-
кретного отраслевого (в данном случае - финансового) сообщества «правил игры». Отсюда следует, что всякое экономическое поведение на международном уровне, выходящее за рамки формализованных правил, следует считать неформальным или незаконным.
Международный теневой и паралегальный оборот капитала трансформировался в структурный элемент глобальной финансовой системы, влияющий на перераспределение национальных богатств. Основной причиной положительной динамики роста паралегальных и теневых оборотов в среде финансовой глобализации можно считать разрушение ранее действовавших межгосударственных барьеров, что неизбежно резко понизило эффективность контроля над движением капитала.
В то же время процесс глобализации объективен, как и паралегаль-ность, существовавшая и до глобализации, как и теневая экономика. В связи с этим представляется вполне реальным не полное «искоренение» паралегального или теневого оборота- это невозможно, а скорее, его предельно возможная минимизация через максимальную легализацию. Этот процесс идет. Так, в 1990 годы, когда Россия только формировала современные рыночные институты, паралегальный и теневой оборот капитала превалировали, что было закономерно для каждой переходной экономики. Сейчас под влиянием финансовой глобализации теневой капитал в развивающихся экономиках стал переориентироваться с обслуживания фрагментированных национальных и субрегиональных рынков на мировой рынок.
При этом в эпоху финансовой глобализации традиционный механизм ситуативного «отмывания денег», связанный с отдельными акциями преступных сообществ или предпринимателей, уступил место институту параллельной «серой» или теневой глобальной финансовой системы, «дистанционно» связывающей денежные «прачечные» с банками, политиками и предпринимателями, что подтвердило так называемое Панамское досье6.
Учитывая всю совокупность внутренних, эндогенных факторов и детерминант паралегальной и теневой деятельности, связанной с перемещением (бегством) капитала, следует иметь ввиду, что общий вектор движения капиталов на глобальном рынке подчинен интересам и потребностям этого рынка. В этой связи потенциал регулирования, остающийся у национальных институтов, уже не обеспечивает прежнюю эффективность.
6 Giant Leak of Offshore Financial Records Exposes Global Array of Crime and Corruption // OCCRP. www.webcitation.org/6gVXG3LvI?url=https://www.occrp.org/en/ panamapapers/overview/intro.
ЛИТЕРАТУРА
1. Фитуни ЛЛ. Паралегальный и теневой отток капитала из развивающихся стран в условиях финансовой глобализации: На примере стран Африки: дисс... д-ра экон. наук 08.00.14. М., 2001.
2. Miller R., Meinzinger Urisko M. West's paralegal today. Albany, N.Y.: Delmar Learning, 2007. pp. 2, 8-9.
3. Michel A.; Vaudano M. Panama papers: Panama, Vanuatu et Liban sont menacés de figurer sur la liste noire des paradis fiscaux // Le Monde. 2016. April 16.
4. Суслина АЛ., Леухин Р.С. Борьба с теневой экономикой в России: частные аспекты общих проблем // Финансовый журнал / Financial journal №6 2016. С. 54.
D.S. ANANIKYAN
applicant of the Department of the world economy of Moscow state university named after
M.V. Lomonosov, Moscow, Russia
dananikyan@gmail.com
PARALEGAL AND SHADOW PROCESSES IN THE CONDITIONS OF FINANCIAL GLOBALIZATION
In a global financial system an essential part of transaction takes place in an opaque or translucent framework of internal operations of the international companies, or on not registered international and private channels, or ways of shadow and/or paralegal capital flow. This concept has been offered and proved at a boundary of the 1990-2000th years by L.L. Fituni, but further hasn't gained due development. Today are present at international traffic as the shadow capitals (completely hidden from account, control and, respectively, from the taxation), and and paralegal (staying in an intermediate, "gray" zone, holding average position between legal and shadow). Research of such problems, being beyond the theory, it is relevant first of all in the context of definition of a framework of freedom of the international capital flow, efficiency of fight against "money laundering", with concentration of financial resources in jurisdictions with "attractive" tax regime. The scale of the facts opened at investigation of activity of Mossack Fonseca and in the so-called "Panama file" allows to draw a conclusion that the global international shadow traffic of the capital in the conditions of globalization, is actually institutionalized and is the integral element of a global financial system and also an essential element of the mechanism of global redistribution of a national wealth.
Keywords: globalization, capital, Finance, money laundering, legalization of criminal incomes, the Panamanian
record.
JEL: F39, F36.
