CC BY
12
ВЕСТНИК МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. СЕР. 9. ФИЛОЛОГИЯ. 2008. № 2
"Pan Tadeusz" i jego dziedzictwo: Recepcja / Redakcja
Boguslaw Dopart. Krakow: Towarzystwo Autorow i Wydawcow
Prac Naukowych UNIVERSITAS, 2006. - 484 p.
Сборник статей ««Пан Тадеуш» и его наследие: Рецепция» примыкает к изданному еще в 1999 г. в Кракове тому исследований, посвященных жанровой и идейной структурам и композиции «Пана Тадеуша», проблемам текста и языка этого произведения1, и представляет собой опыт обобщения отдельных аспектов восприятия поэмы Адама Мицкевича учеными и литературными критиками, литераторами и деятелями культуры, а также школьными преподавателями. В ряде работ рассматривается европейская известность поэмы, а также особенности ее перевода на различные языки.
Открывается книга статьей Франтишека Зейки, посвященной краковским контекстам публикации «Пана Тадеуша»; автор статьи, движимый, как представляется, не только вполне понятным местным патриотизмом, но и пониманием объективных сложностей интерпретации биографических источников, полагает, что не следует отказываться от дальнейшего изучения уже высказывавшегося предположения о том, что Мицкевич первоначально собирался печатать свое произведение именно в Кракове.
Збигнев Судольский, автор известной документальной биографии Мицкевича2, рассматривает ряд текстов Игнацы Янковского, склонного к идеализации польского патриархального дворянского быта, и обнаруживает множество перекличек с поэмой «Пан Тадеуш», перекличек сложных, обнаруживающих и факт несомненной преемственности, и очень специфическую подспудную полемику с Мицкевичем.
Две статьи, Эльжбеты Домбрович и Мацея Шаргота, посвящены различным аспектам темы «Мицкевич и Словацкий», которая сравнительно часто привлекала внимание исследователей3 и все еще не может считаться исчерпанной.
Далее следует блок обзорных трудов, посвященных рецепции «Пана Тадеуша» романтической критикой (Славомир Жепчинский), позитивистской (Збигнев Пшибыла; это одна из наиболее обстоятельных статей в сборнике, весьма богатая материалом), а также некоторыми польскими литераторами второй половины ХХв. (Иоланта Дудек).
Отдельно обсуждаются темы «Милош и Мицкевич» (статьи Зофии Заренбянки, Александра Фюта, Лидии Бановской), «Вайсен-хоф и Мицкевич» (Анна Кежунь), «Конвицкий и Мицкевич» (Аг-
нешка Чайковская) и «Леонард Подгорски-Околув и Мицкевич» (Барбара Олех). Руфь Шенфелд рассмотрела возможность соотнесения «Пана Тадеуша» и поэмы Аби Ковнера «К свету». Мирослава Козловская, обратившись к материалу, который не столь уж часто привлекает внимание специалистов, представила краткий очерк истории бытования топоса «Литва мицкевичевская» в ви-ленской публицистике межвоенного периода.
Международная известность поэмы Мицкевича охарактеризована в сборнике избирательно, что и неудивительно: материал по этой теме поистине огромен и потребует еще многочисленных частных разысканий.
Е.З. Цыбенко описала основные этапы русской рецепции «Пана Тадеуша» на широком фоне русского интереса к Мицкевичу4, Коичи Кияма — японскую, отнюдь не столь бедную, как иногда считается; в работе Ханы Вуазен-Еховой (Voisine-Jehova) сравниваются функции мотива родины в «Пане Тадеуше» и произведениях чешских романтиков.
Кроме того, в книгу вошли обширная статья о переводах поэмы на основные европейские языки (Мария Зарембина) и более локальные по охвату материала очерки и переводы «Пана Тадеуша» на итальянский (Иоланта Журавска; здесь рассмотрен любопытный казус, когда перевод поэмы на французский язык оказался основным источником итальянского перевода), шведский (Ева Теодорович-Хеллман) и иврит (Рышард Лёв).
В ряде работ находим анализ некоторых вопросов поэтики и литературной топики, прямо или косвенно связанный с «Паном Тадеушем» и шире с эстетикой Мицкевича и историей ее позднейшей рецепции. Это исследования Евы Терлинг-Следзь о мотивах леса и дерева в польской литературе рубежа Х1Х—ХХвв. и Татьяны Черской о сакрализации обыденности в творчестве Ми-лоша, Конвицкого и Жакевича.
Исключительно содержательной представляется обстоятельная статья Теозофии Риттел, посвященная описанию культурных контекстов «астрономических метафор» в восьмой книге «Пана Тадеуша».
Эльжбета Скибиньская рассмотрела поэму в свете «литературной этнографии», представив опыт описания механизмов претворения реалий традиционного шляхетского быта в тексте литературного произведения.
Несколько работ представляют немалый интерес в силу своей ориентированности на некоторые принципиально важные аспекты рецепции поэмы Мицкевича в современной Польше, где все чаще раздаются более или менее печальные заявления об исчерпанности романтической парадигмы. Тадеуш Любельский представил очерк фильмографии «Пана Тадеуша», вплоть до вряд ли впол-
не успешного опыта экранизации поэмы, предпринятого Анджеем Вайдой; Ядвига Коваликова и Станислав Бортновский составили очерки восприятия поэмы в современной польской школе, которой все сложнее понимать художественный язык Мицкевича.
Примечания
1 "Pan Tadeusz" i jego dziedzictwo: Poemat / Redakcja Boguslaw Dopart. Krakow: Towarzystwo Autorów i Wydawców Prac Naukowych UNIVERSITAS, 1999.
2 Sudolski Zbigniew. Mickiewicz: Opowiesc biograficzna. Warszawa, 1997.
3 См., напр.: Floryan W. Juliusza Sówackiego próby kontynuacji "Pana Tadeusza" // Muneria litteraria: Ksi^ga ku czci professora Romana Pollaka. Poznan, 1961; Witkowska A. Jak Slowacki pisal Mickiewicza // Slowacki mistyczny. Warszawa, 1981; Piehota M. Pojedynki Slowackiego z Mickiewiczem // Przeglqd Humanistyczny, 1988. №8—9; Piehota M. "Pan Tadeusz" i "Król-Duch": dwie koncepcje romantycznej epopei. Kielce, 1995.
4 Одна из частных, но важных проблем, затронутых в данной работе, — восприятие Мицкевичем романа Пушкина «Евгений Онегин», отдельные особенности поэтики которого находят, пусть весьма отдаленное, соответствие в «Пане Тадеуше» (преобладание описаний и «отступлений» разного рода над действием, сочетание иронии с поэтизацией в изображении провинциальных нравов, особая роль детализации, почти игровое сочетание разговорной речи со специфически книжными оборотами, некоторые приемы игры по линии «автор — читатель» и др.). Е.З. Цыбенко не считает возможным говорить о влиянии романа в стихах на поэму Мицкевича, но высказывает вполне убедительное предположение о том, что знакомство польского поэта с пушкинским текстом могло быть одним из творческих импульсов к созданию «Пана Тадеуша».
Д.П. Ивинский
