CC BY
31
Иногда в памяти всплывают незабываемые сюжеты экспедиционных сезонов прошлых лет, о которых хочется рассказать. Таким запоминающимся было лето 1965 г. Наш отряд состоял из начальника (Е. П. Калинина) и членов отряда: Н. П. Юшкина (будущего академика), В. Н. Пучкова (будущего члена-корреспондента), молодых ребят Володи Пыстина и Володи Ланина , любителя экспедиций Саши Буткина, коногона Юры. В отряде было три лошади. Район работ - хребет Поясо-вой Камень, протянувшийся от истоков р. Печоры до верховьев Ыджыд Ляги и Ичет Ляги, левых притоков р. Илыч. Основная цель — петрологическое и геохимическое изучение небольших гранитных интрузивов, к югу от массива Мань-Хамбо, и комплекса вмещающих их пород.
Наличие лошадей в отряде всегда чревато непредсказуемыми событиями. И они не заставили себя ждать. В самом начале работ лошади, предвидя, что от геологов не надо ждать ничего хорошего, сбежали. Многодневные поиски, которыми занимались ответственный за лошадей В. Н. Пучков и коногон Юра, все же увенчались успехом. И началась работа. Но она была снова прервана, теперь чередой непрерывных дождей, которые шли днем и ночью в течение двух недель. Такого в моей экспедиционной жизни еще не было. Труднее всего в этот период пришлось дежурному по кухне, который должен был обеспечивать хотя бы двухразовое, а затем и одноразовое питание членов отряда. Костер разводили под натянутым тентом. Этот период мы назвали “национальной неделей смеха”, используя наше время на весь объем имеющихся у нас анекдотов. Дожди кончились, началась интен-
сивная маршрутная работа, и снова беда. На одном из переходов в русле ручья упал наш конь Бодрый. Оказывается, Юра перегрузил его, а он (конь) был из разряда “горячих” (т. е. таких лошадей, которые тянут все из последних сил, сколько на них ни грузи). Бодрый сдох, и
Будущий академик Н. П. Юшкин. Мань-Хамбо Лето 1962 г. Фото Е. П. Калинина
В. Н. Пучкову пришлось отрезать ему уши и хвост и хранить эту атрибутику в полиэтиленовом мешке до конца экспедиции, чтобы показать хозяевам, у которых мы арендовали этих лошадей и рассказать о печальной судьбе Бодрого. Причем впоследствии оказалось, что при расплате за аренду нам пришлось за живых лошадей уплатить гораздо больше, чем за погибшую.
Хребет Поясовой Камень объединял на своем субмеридиональном протяжении кроме небольших гранитных сателлитов, расположенных к югу от Мань-Хамбо, такие великолепные памятники природы, как развалины “каменного города” (по В. А. Варсанофьевой) Тор-
Фото в заголовке: Н. П. Юшкин на Торре-Порре-Из. Фото Е. П. Калинина
ре-Порре-Из и незабываемые болваны (каменные идолы) Мань-Пупу-Нер. Мы посетили оба этих объекта, много фотографировали, а с каменных идолов даже сняли мерку. Их высота оказалась от 29 до 49 метров.
И наконец маршруты закончены.
Все мы собрались на нашей базе, на небольшом островке в русле р. Ы1джыд Ляги и занялись камеральными работами. Кстати, в начале полевых работ база была покинута нами более чем на месяц, и мы опасались, что наш базист, неопытный Володя Пластинин, мог просто сбежать, не получая от нас никаких вестей (раций еще не было). Однако мы застали его бодрым и деятельным, занимавшимся заготовкой кедровых шишек. Оказалось, что кедров здесь в изобилии и время для сбора шишек самое подходящее, было уже начало сентября. Правда, пребывая в одиночестве, Володя для страховки спал в обнимку с ружьем, а для кругового обзора проделал дырки во всех углах базовой палатки, где он ночевал.
И еще мне хочется отметить памятный для меня факт, говорящий о зоркости и наблюдательности нашего Николая, качествах, проявлявшихся в любой ситуации. Тогда ему было всего 29 лет, он был энергичен и неутомим, успешно выполнял самостоятельные маршруты и был находчив во всех аспектах экспедиционной жизни. Когда в лесной зоне мы теряли ориентиры, возвращаясь из маршрута в лагерь, он шустро взбирался на ближайшее дерево и быстро находил нужное направление. А сейчас нас заинтересовали кедровые шишки. Все хотели ими полакомиться и привезти в качестве сувениров домой. Мы (дело было вечером) решили посетить кедровник, который рос на левом берегу нашей речки. Часть шишек валялась под деревьями
Начальник отряда Е. П. Калинин
(работа белок), часть мы сумели достать, сбивая длинными палками. Однако урожай был невелик. Николай и тут проявил инициативу, ловко влез на дерево и стал сбрасывать нам сломанные им ветки с шишками, затем на второе, третье... Все мы довольные, с богатой добычей вернулись в лагерь, стали сортировать шишки, поджаривать на костре. Вдруг Николай вспомнил, что в кедровнике он забыл свои наручные часы, которые снял и положил под дерево, чтобы заняться сбором шишек. Вокруг была уже настоящая темень. Я сказал, что надо дождаться утра и тогда заняться поисками. Но Николай настоял на своем. В сплошной темноте он в одиночку отправился в кедровник, нашел среди множества деревьев именно то, с которого начал сбор, и под ним нашел свои часы. Он с триумфом был встречен нами в лагере. Я до сих пор не могу понять, как ему удалось сделать это. Очевидно, интуиция и наблюдательность, заложенные в нем с детства, по-
зволили это совершить. Видимо, эти черты его личности способствовали в будущем его становлению как крупного ученого в области геологических наук и особенно — в минералогии.
А дальше было все, как всегда. На надувных лодках спустились по Ыджыд Ляге до Илыча, доплыли до места, где был ближайший аэропорт, стали готовиться к вылету в Сыктывкар. И опять ЧП. Саша Буткин гостил у жителя деревни, своего знакомого, и, конечно, не устоял, напился до полной потери самоконтроля. Во
дворе дома девочки хозяина играли в детские игры, в которые включился Саша (он очень любил детей). А они стали предлагать ему попробовать грибочки, которые росли здесь же, во дворе. Это была детская игра, а Саша самым серьезным образом стал подыгрывать девочкам и уплетать эти поганки. В экспедиции он обычно отказывался от грибов в любом виде из-за слабого желудка. Дети прибежали к нам: “Дядя Саша умирает!” Я был занять отправкой груза и попросил Николая срочно разобраться с Буткиным. Бедолагу откачали, заставив выпить раствор марганцовки и очистить желудок. И здесь Николай Павлович проявил сообразительность и житейский опыт. Первым же рейсом я отправил Сашу Буткина домой, и мы облегченно вздохнули. Поле кончилось! И все мы живые и здоровые возвращаемся к своим родным и близким. Все, за исключением Бодрого, который отдал свою жизнь за наше общее дело.
К. г.-м. н. Е. Калинин
ВСЕВОЛОД ГЕОРГИЕВИЧ ОЛОВЯНИШНИКОВ (ГЕЦЕН)
Всеволоду Георгиевичу Оловя-нишникову старшему научному сотруднику, кандидату геолого-мине-ралогических наук известному ученому в области тектоники и геологии верхнего докембрия 18 мая исполнилось бы 70 лет. Однако внезапная смерть прервала его творческие замыслы, связанные с завершением докторской диссертации.
Он поступил на работу в Институт геологии Коми филиала АН СССР после окончания геологического факультета Пермского государственного университета в 1960 г. и проработал здесь всю свою жизнь. С присущим ему упорством и тщательностью Всеволод Георгиевич изучал тектоническое строение и метаморфизм, стратиграфию и седиментоге-нез, минерагению и палеонтологию верхнего докембрия Тимана и прилегающих к нему территорий. В 1972 г. в Москве, в Геологическом ин-
ституте АН СССР, он успешно защитил кандидатскую диссертацию на тему “Строение фундамента Северного Ти-мана и полуострова Канин”.
Вся научная деятельность Всеволода Георгиевича была направлена на решение главной проблемы — вопроса о строении, стратиграфии, формацион-
ной специфики рифейской структуры Тимана. Доказательством этому является его библиографический список, насчитывающий более чем 140 работ, почти нацело посвященных этой проблеме.
За активную работу с научной молодежью, организацию и проведение первых молодежных научных конференций в Коми АССР Всеволод Георгиевич был неоднократно награжден Почетными грамотами горкома и обкома ВЛКСМ. В 1986 г. Он был награжден медалью “Ветеран труда” и Почетной грамотой Совета Министров Коми АССР “За большие заслуги в изучении геологии и минерально-сырьевых ресурсов Европейского Севера СССР и активную общественную работу”.
В ближайшее время будет опубликована брошюра о жизненном пути и научной деятельности В. Г. Оловянишникова.
