CC BY
22
СПбГУ, Санкт-Петербург
ПАДЕЖНОЕ ОФОРМЛЕНИЕ ОБЪЕКТА КАК СРЕДСТВО ВЫРАЖЕНИЯ АСПЕКТУАЛЬНОСТИ В ЭСТОНСКОМ ЯЗЫКЕ
1. Характеристика прямого дополнения в эстонском
Эстонский язык относится к языкам, в которых отсутствует категория вида как формообразующая глагольная категория, однако, безусловно, в нем имеются средства выражения аспектуаль-ности. Традиционно полагают ([Erelt, Metslang 2003; Tamm 2006; Vihman 2004; Pool 2007] и др.), что одним из таких средств является падежное оформление объекта транзитивного глагола. Прямое дополнение в эстонском языке может оформляться тремя падежами: номинативом, генитивом и партитивом. Немаркированным падежом объекта является партитив (1), его употребление также говорит о том, что объект задействован частично. Генитив и номинатив оформляют объект в том случае, если он задействован полностью (2). При этом следует отметить, что номинатив как падеж прямого дополнения при транзитивном глаголе в личной форме, стоящем в изъявительном наклонении, употребляется в том случае, если количественно целостный объект имеет форму множественного числа.
(1) Mari-0 ost-is raamat-ut.
Мари-NOM.SG покупать-380.Р8Т книга-PART.SG
‘Мари покупала книгу’.
(2а) Mari-0 ost-is raamat-u.
Мари-NOM.SG покупать-3SG.PST книга-GEN.SG
‘Мари купила книгу’.
(2б) Mari-0 ost-is raamat-ud.
Мари-NOM.SG покупать-3SG.PST книга-NOM.PL
‘Мари купила книги’.
Согласно традиционной точке зрения эстонских грамматистов частично или полностью задействованный объект отражает также
характер действия глагола, от которого он зависит: если речь идет о целостном объекте, то глагол выражает завершенное действие, если же объект парциален, то глагол выражает незавершенное действие. Зачастую можно встретить мнение, что падеж объекта несет ведущую функцию при выражении аспектуального значения [Ме181ап§ 2005]. Существующая в эстонской традиции классификация транзитивных глаголов делит их на следующие классы: 1) партитивные — способные присоединять объект только в партитиве (например: alustama ‘начинать’), 2) потенциально аспекту-альные партитивные — при прибавлении так называемых «пер-фективирующих частиц» эти глаголы могут присоединять объект, стоящий и в партитиве и в генитиве (уввтМата ‘катить’), 3) перфективные — присоединяемый к ним объект оформляется только генитивом (1аЫ 1щвта ‘прочитать’), 4) потенциально аспектуальные перфективные — как правило, требуют номинатива или генитива в качестве падежа объекта, но в определенных имперфективных контекстах могут присоединять объект, стоящий в партитиве, (1дрв1ата ‘закончить’) и 5) аспектуальные — объект, связанный с ними, может быть оформлен любым их трех падежей (Мышата ‘писать’) [Уш88 2004]. Как видно из приведенного описания, в основе данной классификации лежит особенность падежного оформления объекта.
2. Исследование
В исследовании, проведенном нами, ставилась задача рассмотреть, как лексическая семантика глагола и его конкретная временная форма влияет на выбор того или иного падежа объекта. Для этого нами были использованы две классификации: классификация глагольных предикатов с точки зрения аспектуальных значений, разработанная З. Вендлером [УепШег 1957], и классификация, позволяющая описать аспектуальное значение конкретной временной формы, предложенная С. Татевосовым [Та1еУ080У 2002]. Исследование проводилось на корпусе текстов эстонского языка, созданном в Тартуском университете. В охваченный нами материал вошли художественные и газетные тексты, которые затем анализировались отдельно. Количество примеров, взятых из художественных текстов, составляет 2273, из газетных — 655. При этом число глагольных лексем в примерах из художественных
Таблица 1. Соотношение временных форм и употреблений падежей прямого дополнения в художественных текстах
Номинатив Генитив Партитив Итого Доля временной формы в процентах
Настоящее время 58 147 434 639 28%
Имперфект 118 395 863 1376 60,5%
Перфект 6 36 49 91 4%
Плюсквам- перфект 17 55 95 167 7,5%
Итого 199 633 1441 2273
Доля падежной формы в процентах 8% 29% 63%
Таблица 2. Соотношение временных форм и употреблений падежей прямого дополнения в газетных текстах
Номинатив Генитив Партитив Итого Доля временной формы в процентах
Настоящее время 20 86 321 427 65%
Имперфект 12 72 88 172 27%
Перфект 5 12 32 49 7%
Плюсквам- перфект 0 2 5 7 1%
Итого 37 172 446 655
Доля падежной формы в процентах 27% 5% 68%
текстов равно 587, из газетных — 247. В ходе обработки результатов нами были получены, в частности, следующие данные.
3. Описание полученных результатов
Как видно из Таблиц 1 и 2, партитив является наиболее частотным падежом вне зависимости от временной формы глагола. Данный результат соответствует утверждению, что партитив является немаркированным падежом прямого дополнения. Обратимся к данным об употреблении временных форм. Привлекает внимание большое количество имперфектных форм в художественных текстах
Таблица 3. Соотношение временных глагольных форм и классов временных глагольных форм, предложенных С. Татевосовым, в художественных текстах
Настоящее время Импер- фект Пер- фект Плюсквам- перфект Итого Доля класса временной формы
Вхождение в состояние 53 700 56 111 920 41%
Вхождение в процесс 2 4 0 0 6 0,2%
Состояние 110 139 9 6 264 11,8%
Процесс 464 415 16 37 932 40%
Мультипли- кативный процесс 10 118 10 13 151 7%
Итого 639 1376 91 167 2273
Доля временной формы в процентах 28% 60,5% 4% 7,5%
(Таблица 1): они составляют 60,5% всех глагольных употреблений, что несоизмеримо больше доли перфектных (4%) и плюсквампер-фектных (7,5%) форм. В газетных текстах соотношение форм прошедшего времени сходное: 27% имперфектных употреблений приходится на 7% перфектных и 1% плюсквамперфектных из всего количества глагольных употреблений. Эти данные позволяют сделать вывод, что имперфект в эстонском языке не всегда связан с незавершенностью действия. Для подтверждения этого тезиса воспользуемся классификацией глагольных временных форм, предложенной С. Татевосовым. Она дает возможность проанализировать значения форм имперфекта с точки зрения типа действия, которое они обозначают. Рассмотрим полученные результаты.
Таблицы 3 и 4, демонстрируют большое количество употреблений форм имперфекта в контекстах, описывающих завершенное действие, к таковым мы относим ВХОЖДЕНИЕ В СОСТОЯНИЕ и ВХОЖДЕНИЕ В ПРОЦЕСС. Ср.: в художественных текстах — 700 и 4, что в сумме составляет 51% от всех употреблений имперфектных форм; в газетных текстах — 106 и 0 соответственно, что в сумме составляет 62% от всех форм имперфекта. Таким образом, употребление имперфекта в контекстах, подразумевающих завершенное
Таблица 4. Соотношение временных глагольных форм и классов временных глагольных форм, предложенных С. Татевосовым, в газетных текстах
Настоящее время Импер- фект Пер- фект Плюсквам- перфект Итого Доля класса временной формы
Вхождение в состояние 12 106 29 3 150 23%
Вхождение в процесс 0 0 0 0 0 0%
Состояние 117 17 3 0 137 21%
Процесс 295 45 12 4 356 54%
Мультипли- кативный процесс 3 4 5 0 12 2%
Итого 427 172 49 7 655
Доля временной формы в процентах 65% 27% 7% 1%
действие, либо равно, либо превышает количество его употреблений в контекстах, обозначающих незавершенное действие (ПРОЦЕСС, СОСТОЯНИЕ, МУЛЬТИПЛИКАТИВНЫЙ ПРОЦЕСС). Следовательно, у нас есть все основания утверждать, что имперфект как временная форма в эстонском языке не является маркером незавершенности действия.
Как распределяются падежные употребления в контекстах, подразумевающих завершенное или незаверенное действие? В соответствие с нашими данными были получены следующие результаты:
Таблица 5. Соотношение падежей, оформляющих прямое дополнение, и классов временных глагольных форм, предложенных С. Татевосовым, в художественных текстах
Номинатив Генитив Партитив Итого
Вхождение в состояние 59% 73% 23% 920
Вхождение в процесс 1,5% 0,1% 0,1% 6
Состояние 4,5% 2,5% 16,5% 264
Процесс 30% 20% 52% 932
Мультипликативный процесс 5% 4% 8% 151
Итого 199 633 1441 2273
Таблица 6. Соотношение падежей, оформляющих прямое дополнение, и классов временных глагольных форм, предложенных С. Татевосовым,
в газетных текстах
Номинатив Генитив Партитив Итого
Вхождение в состояние 46% 55% 9% 150
Вхождение в процесс 0% 0% 0% 0
Состояние 5% 6% 29% 137
Процесс 49% 37% 60% 356
Мультипликативный процесс 0% 2% 2% 12
Итого 37 172 446 655
Согласно Таблицам 5 и 6, количество партитивных оформлений прямого дополнения в контекстах, подразумевающих завершенное действие, согласуется с толкованием его функции как маркера незавершенного действия: в художественных текстах употребление партитива в контекстах, соответствующих классам ВХОЖДЕНИЕ В СОСТОЯНИЕ и ВХОЖДЕНИЕ В ПРОЦЕСС, составляет 23%, в газетных текстах — 8%. Однако вызывает интерес большое количество употреблений номинатива и генитива в контекстах, описывающих незавершенное действие: ср., в художественных текстах доля употреблений номинатива, приходящаяся на ПРОЦЕСС, СОСТОЯНИЕ и МУЛЬТИПЛИКАТИВНЫЙ ПРОЦЕСС, составляет 40%, в то время как в газетных — 54%. Доля употреблений генитива в этих же контекстах следующая: 27% в художественных текстах и 45% — в газетных.
4. Выводы
На основании приведенных выше данных можно сформулировать следующие краткие выводы.
1. Имперфект как временная форма глагола в эстонском языке не может считаться сугубо выражающей незавершенное действие
и, следовательно, не может служить четким маркером аспекту-альной характеристики действия как незавершенного.
2. Согласно нашим данным, малое количество употреблений партитива в контекстах, обозначающих завершенное действие, подтверждает традиционный постулат о том, что партитив является маркером незавершенности действия, в то время как доля
употреблений генитива и номинатива в контекстах, описывающих незавершенное действие достаточно велика, что противоречит толкованию их функции как показателей завершенного действия. Это позволяет нам сделать вывод о том, что абсолютной зависимости между падежом прямого дополнения и аспектуальной характеристикой предложения не существует.
Список условных сокращений
3 — лицо; gen — генитив; nom — номинатив; part — партитив; PL — множественное число; pst — прошедшее время; SG — единственное число.
Литература
Erelt, Metslang 2003 — M. Erelt, H. Metslang. Case marking of the predicative in Estonian // Linguistica Uralica 3, 2003. P. 166-173.
Metslang 2005 — H. Metslang. Sihitisekäändelised määrused eesti keeles.
Bakalaureusetöö. Tartu Ülikool. Tartu, 2005.
Pool 2007 — R. Pool. Eesti keele teise keelena omandamise seaduspärasusi täis- ja osasihitise näitel. Tartu: Tartu Ülikooli Kirjastus, 2007.
Tamm 2006 — A. Tamm. Estonian transitive verbs and object case // M. Butt, T. H. King (eds.). Proceedings of the LFG06 Conference. Konstanz, 2006. P. 484-504.
Tatevosov 2002 — S. Tatevosov. The parameter of actionality // Linguistic Typology 6, 2002. P. 317-401.
Vaiss 2004 — N. Vaiss. Eesti keele aspekti väljendusvöimalusi vene keele taustal. Magistritöö. Tallinna Ülikool, Tallinn, 2004.
Vendler 1957 — Z. Vendler. Verbs and times // Philosophical Review 66, 2, 1957. P. 143-160.
Vihman 2004 — V.-A. Vihman. Valency Reduction in Estonian. PhD Thesis, University of Edinburgh, Edinburgh, 2004.
