CC BY
509
Вестник Омского университета. Серия «Право». 2016. № 1 (46). С. 152-157.
УДК 347
ОТВЕТСТВЕННОСТЬ СТОРОН ПО ДОГОВОРУ КОММЕРЧЕСКОЙ КОНЦЕССИИ: ВОПРОСЫ РЕАЛИЗАЦИИ НА ПРИМЕРЕ СОДЕРЖАНИЯ ПРАВООТНОШЕНИЙ
RESPONSIBILITIES OF THE PARTIES TO A COMMERCIAL CONCESSION: ISSUES OF IMPLEMENTATION OF THE EXAMPLE OF THE CONTENT
OF LEGAL RELATIONSHIP
Е. В. СОЛОМОНОВ, А. А. ЮРИЦИН (E. V. SOLOMONOV, A. A. YURITSIN)
Исследуются актуальные вопросы применения ответственности в рамках реализации договора коммерческой концессии. На основе изучения правоприменительной практики и норм законодательства рассматриваются различные варианты избежания ответственности.
Ключевые слова: договор коммерческой концессии; ответственность сторон по договору; уклонение от реализации ответственности; проблемы охранительного правоотношения.
The article draws attention to the urgent issues of the application of liability in the framework of the agreement of commercial concession. On the basis of legal practice and legal norms considered various options for avoiding responsibility.
Key words: commercial concession agreement; responsibility of the parties under the contract; failure to implement the responsibility; protective legal problems.
Значимость исследуемого вопроса обуславливается необходимостью решения проблем в реализации ответственности сторон по договору коммерческой концессии, что требует обособленного изучения особенностей оснований, субъектов и структурных связей в рамках охранительного правоотношения. Обособленный подход к исследованию проблематики ответственности, несомненно, положительно отразится на поиске и разрешении «слабых» мест в рамках действующего нормативного регулирования.
Применительно к вопросу ответственности сторон по договору коммерческой концессии отмечается, что ее условно можно разделить на несколько уровней [1]. К первому уровню применяются общие положения об ответственности сторон: так как специальное регулирование отношений контраген -тов в процессе исполнения договора коммерческой концессии отсутствует, то применяются наиболее распространенные гражданско-правовые санкции за неисполнение договора; помимо возмещения убытков может
предусматриваться неустойка, применяются положения об уплате процентов за пользование чужими денежными средствами.
Представляется необходимым на примере отдельных аспектов содержания отношений проиллюстрировать ряд проблем, возникающих при реализации ответственности в рамках первого уровня.
Так, в отношениях по информационному взаимодействию возможны разногласия относительно режима конфиденциальности переданной информации. Так как гражданским кодексом данные вопросы прямо не урегулированы, то в литературе отмечают различные способы придания информации конфиденциального статуса. По мнению одних авторов, обязанность передачи секретных данных не является императивной в силу того, что подобного рода информация передается не всегда и конфиденциальный характер должен быть прямо оговорен в договоре. В связи с этим обстоятельством к ней может быть отнесена любая информация, например, размер вознаграждений, товарооборот, перспектив-
© Соломонов Е. В., Юрицин А. А., 2016
ный товар [2]. Другие авторы отмечают, что обязанность сохранения режима информации является императивной, во всяком случае если документы, переданные пользователю, имеют гриф «секретно», «для служебного пользования» [3]. Соответственно, противоречия, возникающие из данных отношений, будут решаться на основании общих норм ГК РФ.
Еще один пример ответственности данного уровня можно обнаружить в рамках ограничительных условий договора.
С первого взгляда понятно, что перечень возможных ограничений является открытым, и ориентирован он прежде всего на ограничение прав пользователя. Это становится ясно исходя из предложенных законодателем примеров, где правообладателю посвящен лишь один пункт: исключение определенной территории, на которой пользователь реализует свои права по договору, из сферы коммерческих интересов правообладателя посредством воздержания от деятельности или запрета заключать аналогичные договоры в отношении того же комплекса исключительных прав.
Иллюстрируя данный пример, мы невольно касаемся проблемы реализации ответственности за нарушение ограничений, а также легальных способов их обхода. Не исключена ситуация, когда договор может быть заключен в отношении видоизмененного комплекса прав или может быть заключен лицензионный договор. Представляется, что в этом случае ограничения работать не будут.
Кроме того, следует очень внимательно формулировать ограничительные условия, например, запрещая правообладателю предоставлять другим лицам комплекс аналогичных прав на определенной договором территории, нужно учитывать, что данное ограничение ни в коей мере не запрещает ему самостоятельно использовать эти исключительные права на той же территории и наоборот. Содержание договора не должно толковаться расширительно, ибо это неизбежно приведет к искажению воли сторон. Увы, некоторые правоприменители считают подобный подход формализмом, нарушающим стабильность гражданского оборота из-за неисполнения правообладателем обязанности по полному раскрытию информации об объеме
передаваемых пользователю исключительных прав [4]. Однако для того чтобы не исполнить данную обязанность, она должна быть отражена в законодательстве. Представляется, что возникновением данной ситуации стороны всецело обязаны легкомысленному подходу к составлению договора.
Второй уровень представлен специальными основаниями ответственности сторон договора.
Это два основания ответственности правообладателя перед пользователем. Во-первых, за возобновление франчайзинговых отношений с новым контрагентом в течение одного года после окончания срочного договора с добросовестным контрагентом (ч. 2 ст. 1035 ГК РФ [5]). При этом необходимым условием привлечения к ответственности служит срок, а также тождественность прав, переданных новому пользователю.
Однако при буквальном толковании получается, что изменение содержания отношений с новым пользователем или существенных условий (кроме объектов договора [6]) договора с ним не убережет правообладателя от ответственности, так как одно из оснований ответственности - передача именно тождественного комплекса исключительных прав. В качестве санкций предусмотрен перевод на первоначального пользователя прав и обязанностей и возмещение убытков или только возмещение убытков. Все же представляется, что изменение только комплекса исключительных прав (объекта договора) позволит обойти данную норму.
До 2011 г. рассматриваемая норма имела более детальное регулирование и предусматривала трехлетний срок ожидания, ограничение касалось только той территории, на которой действовал прежний договор. Перед заключением нового договора необходимо было предпринять попытку возобновить отношения с прежним контрагентом либо получить согласие на заключение нового договора с возмещением убытков. При этом условия нового договора должны были быть не менее благоприятные, чем по предыдущему договору. Представляется, что в данных положениях были рациональные зерна, особенно касательно территории, на которой действовал предыдущий договор. Тем не менее некоторые авторы считали, что данная норма но-
сила дискриминационный характер по отношению к правообладателю [7].
В связи с изложенными доводами представляется, что совершить действия, направленные в обход договорных условий, можно с помощью преобразования объекта договора. По крайней мере, подобный вывод можно получить исходя из комплексного анализа норм закона.
Во-вторых, это ответственность за изменение правообладателем коммерческого обозначения, входящего в комплекс исключительных прав (ст. 1039 ГК РФ). Пользователь вправе требовать расторжения договора и возмещения убытков либо, при сохранении договорных отношений, соразмерного уменьшения причитающегося правообладателю вознаграждения.
Далее второй уровень ответственности получает свое развитие в основаниях ответственности пользователя перед правообладателем.
С 2011 г. законодательство было дополнено основаниями ответственности, корреспондирующими и уравновешивающими статус сторон посредством установления специальных оснований ответственности пользователя перед правообладателем. Часть 1.1 ст. 1037 ГК РФ управомочила правообладателя на односторонний отказ от исполнения договора при наличии ряда существенных оснований. Данные меры направлены против нарушений, которые может допустить пользователь в вопросах качества товаров, обязанности уплаты вознаграждения, при грубом нарушении инструкций или способов и условий использования комплекса исключительных прав.
Для реализации ответственности необходимо соблюсти процедуру: предварительно уведомить пользователя о необходимости устранения нарушения и только затем, в случае неисполнения требования в разумный срок или совершения такого же нарушения в течение года с момента направления уведомления, можно прибегнуть к одностороннему отказу.
Несмотря на то, что о необходимости уравновесить специальные основания ответственности контрагентов в литературе рассуждали довольно-таки давно [8], возникает несколько процедурных вопросов. Зачем был реализован столь сложный механизм приме-
нения ответственности? А что, если повторное нарушение будет иметь иной характер? Получается, что право на односторонний отказ теряется?
Если механизм реализации ответственности по данным основаниям столь сложен (нарушения необходимо зафиксировать соответствующим образом, существуют пресека-тельные сроки), то зачем вообще нужны эти нормы? Ведь в ч. 1 ст. 1037 предусмотрена возможность отказаться от исполнения договора без указания причин с банальным извещением контрагента за шесть месяцев. Получается, что заключение договора без указания срока действия, напротив, позволит в упрощенном порядке расторгнуть отношения сторон.
Кроме того, обращает на себя внимание еще одна проблема, порожденная коммерческой практикой: в гражданском обороте появилась форма платежа по договору, являющаяся исключительно отечественным «изобретением». Так, многие правообладатели полностью отказываются от получения паушального взноса и роялти, переходя на наценки на стоимость товаров. Всё это не запрещено действующим законодательством (ст. 1030 ГК РФ), если бы не отказ правообладателя от исполнения ряда своих обязанностей, таких как контроль качества, консультации и обучение, содействие [9]. Данная конструкция в минимальной степени отражает суть отношений франчайзинга, дискредитирует его в глазах других предпринимателей, отражает стремление капиталистического общества неокрепшей рыночной экономики получать максимум прибыли при минимуме затрат.
Так как ст. 1031 ГК РФ закрепляет обязанность по контролю качества как диспози-тивную норму, то возможность применения положений ст. 1037 ГК РФ в части одностороннего отказа правообладателя от исполнения договора коммерческой концессии ввиду нарушения пользователем условий о качестве продукции может быть осложнена из-за отказа правообладателя от мероприятий по контролю качества. В противном случае получается, что меры закона не подкреплены основаниями ответственности по договору.
Обращая внимание на европейский опыт, стоит отметить, что в отношении мно-
гих обязанностей сторон по договору коммерческой концессии содержится императивный запрет на их исключение из договора, к таковым относят обязанности по содействию, поставкам, информированию контр -агента [10]. Представляется, что подобные запреты правильно ограничивают принцип свободы договора, так как нередко воля сторон направлена на умышленное искажение содержания договора, в результате чего бывает сложно определить, что за договор имеет место и кто допустил нарушение.
В силу субсидиарного применения норм о лицензионном договоре (ч. 4 ст. 1027 ГК РФ) можно выделить еще одно специальное основание ответственности пользователя перед правообладателем. В соответствии с ч. 3 ст. 1237 ГК РФ [11] охранительное правоотношение может возникнуть в случае использования исключительного права не поименованным в договоре способом. Данное обстоятельство подтверждается еще и тем, что отсутствие запрета на использование исключительного права не может считаться согласием (ч. 1 ст. 1229 ГК РФ).
Однако стоит отметить, что лицензионный договор, в отличие от договора коммерческой концессии, направлен на использование исключительных прав в «узком» диапазоне, из чего следует, что по договору коммерческой концессии имущественные права могут быть использованы всеми возможными способами, но в рамках сферы действия обозначенных прав [12]. Следовательно, возложение ответственности по данному основанию допустимо лишь в случае очевидно ненадлежащего использования исключительных прав, например, при нарушении сферы их использования, при неправомерном распоряжении, при применении в нарушение норм и традиций корпоративной культуры, заданной правообладателем (например, в рекламе) [13]. В связи с этим еще раз находит свое подтверждение тезис о необходимости конкретизации сферы применения и способов использования объектов интеллектуальной собственности.
Третий уровень ответственности вытекает из ст. 1034 ГК РФ, он определяется отношениями сторон договора с третьими лицами в связи с использованием исключительных прав. В соответствии со ст. 1034 ГК РФ
правообладатель несет субсидиарную ответственность по требованиям о несоответствии качества товаров (услуг), реализуемых пользователем по договору коммерческой концессии. В случае если пользователь является изготовителем продукции, за ее качество правообладатель отвечает солидарно. Необходимость такого рода ответственности обусловлена экономической сущностью франчайзинга: неискушенные в правовых вопросах потребители отождествляют пользователя, его товары, работы и услуги, их качество с аналогичными тем, что предоставляет непосредственно правообладатель [14]. Увы, нередко потребители не понимают, к кому обращаться с претензией, в литературе приводят примеры прецедентов по обращению с иском против товарного знака. В ряде случаев для ухода от ответственности индивидуальные предприниматели создают несколько юридических лиц и, являясь их единственными учредителями, по цепочке передают этим субъектам различные исключительные права, тем самым «запутывают следы», особенно это касается введения в заблуждение потребителей, хотя в принципе данная проблема была связана с правоотношениями контрагентов в целом [15].
Вероятно, обстоятельства, связанные с проблемами привлечения к ответственности сторон договора, подвигли законодателя к внесению изменений в регулирование последствий несоблюдения требований о регистрации договора. Так, с учетом изменений законодательства в отсутствие регистрации передачи исключительных прав факт предоставления права использования исключительного права считается несостоявшимся. В связи с этим обстоятельством снимаются проблемы, связанные с исполнением обязательств, осложненных «неожиданным» фактом отсутствия регистрации договора, в том числе при переквалификации договора [16; 17].
В вопросе причины разграничения ответственности на солидарную и субсидиарную позиции различны. Кто-то ставит ее в зависимость от сложности технологического процесса производства и необходимости осуществления более пристального контроля за пользователем. Кто-то утверждает, что это обусловлено тем, что закон исходил из интересов потребителей, а потому им сложнее
понять, кто является изготовителем продукции при приобретении товара в магазине, чего не скажешь о производстве работ и оказании услуг, когда качество видно в процессе исполнения [18].
Данные положения соответствуют практике защиты интересов потребителей, а также сути франчайзинга, где правообладатель, создавший франчайзинговую сеть, остается ответственным лицом, при этом он наделен контрольными полномочиями. Важным обстоятельством является то, что ответственность перед третьими лицами наступает вне зависимости от реализации контроля. Несмотря на императивность сформулированных требований, существует практика оспаривания обозначенных императивных предписаний [19].
Другие авторы не столь категоричны в своих выводах и допускают существование обеих позиций, так как они не лишены недостатков. Например, если размещение товарного знака является простой формальностью, тогда почему законодатель заставляет правообладателя отвечать субсидиарно [20]?
Категорическое несогласие с действующим законодательством выражает Р. Б. Кац. Он отмечает, что данная норма - один из главных камней преткновения развития франчайзинга в России, что желание защитить потребителей весьма благородное, однако общество потребителей самое многочисленное в мире. Зачастую пользователи злоупотребляют своими правами и не отвечают по обязательствам, а в итоге потребитель, которого законодатель так хотел защитить, вынужден искать заморского правообладателя. В итоге «хотели как лучше, а получилось как всегда». По его мнению, ответственность подобного рода разлагает сущность франчайзинга, так как, во-первых, технологии правообладателя являются апробированными, следовательно, допустить искажение качества может только пользователь. Во-вторых, во всем мире франчайзи является самостоятельным и независимым хозяйствующим субъектом, соответственно, потребитель должен решать все свои вопросы непосредственно с пользователем. Имеет место двойная ответственность: мало того что правообладатель теряет репутацию из-за недобросовестного франчайзи, так он еще и должен платить за это [21].
С данными аргументами сложно не согласиться, тем более что одной из обязанностей пользователя является информирование клиентов о том, что средства индивидуализации используются по договору.
С другой стороны, данные нормы позволяют стимулировать правообладателя использовать свои полномочия по контролю за пользователем и реализуемой им продукцией, тем самым поддерживая высокий уровень репутации, а также работоспособность фран-чайзинговой сети [22]. И все же стоит помнить, что договор построен по двустороннео-бязывающей модели, следовательно, неразумно снимать с правообладателя ответственность за свои действия, низводя исполнение договора к получению вознаграждений.
К данному уровню можно также отнести и нормы об ответственности за причинение внедоговорного вреда (ст. 1095-1098 ГК РФ) [23]. Указанные положения весьма справедливо, с учетом критики предыдущего автора, в качестве ответственного лица называют именно пользователя.
Таким образом, нами были рассмотрены все уровни охранительных правоотношений, возникающих в рамках договора коммерческой концессии. Обобщая проблематичные аспекты, можно отметить, что их причины сконцентрированы в таких областях, как недостаточная конкретизация условий договора, возможность совершения действий в обход закона из-за буквального толкования норм законодательства, чрезмерная регламентация процедуры привлечения к ответственности, направленность воли контрагентов на извлечение прибыли при минимизации взаимных обязательств.
Последние изменения нормативной базы позволили решить давнюю проблему затруднительного привлечения к ответственности сторон договора коммерческой концессии ввиду признания его ничтожности по причине отсутствия регистрации. Тем не менее остро стоит вопрос об обоснованности ответственности контрагентов по договору коммерческой концессии за действия друг друга. Представляется, что его решение невозможно без императивного закрепления обязанностей сторон.
Преодоление обозначенных противоречий должно осуществляется не только путём
конкретизации норм позитивного права, но и за счет научно обоснованного подхода к закреплению воли сторон в рамках договорных обязательств.
1. Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. - Кн. 3. - М. : Статут, 2002. -С. 959.
2. Там же. - С. 955.
3. Абрамова Е. Н. и др. Комментарии к Граждан -скому кодексу Российской Федерации (часть вторая) / под ред. А. П. Сергеева. - М. : Проспект, 2010. - С. 535.
4. См., подр.: Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 20 сентября 2011 г. № 2549/11. - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
5. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть вторая) от 26 января 1996 г. № 14-ФЗ // СЗ РФ. - 1996. - № 5. - Ст. 410.
6. См., напр.: Соломонов Е. В., Юрицин А. А. Коммерческая концессия: вопросы понятийного аппарата // Вестник Омской юридической академии. - 2015. - № 3. - С. 43 ; Темни-кова Н. А., Юрицин А. А. Дискуссионные аспекты предмета договора коммерческой концессии // Вестник Омской юридической академии. - 2015. - № 2. - С. 23-25.
7. Филина Ф. Н. Франчайзинг: правовые основы деятельности. - М. : РОСБУХ, 2008. - С. 24.
8. См., напр.: РайниковА. С. Договор коммерче-ской концессии. - М. : Статут, 2009. - С. 9495.
9. Панюкова В. В. Две грани рынка франшиз в России и за рубежом: регистрация и «открытость» // Торговое право. - 2012. - № 4. -С. 49.
10. Модельные правила европейского частного права / пер. с англ., науч. ред. Н. Ю. Рассказо-ва. - М. : Статут, 2013. - С. 247-251.
11. Гражданский кодекс Российской Федерации (часть четвертая) от 18 декабря 2006 г. № 230-ФЗ // СЗ РФ. - 2006. - № 52 (1 ч.). - Ст. 5496.
12. Соломонов Е. В., Юрицин А. А. Существенные условия договора коммерческой концессии // Вестник Омского университета. Серия «Право». - 2015. - № 3. - С. 115.
13. См., напр.: Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 27 октября 2010 г. № ВАС -13836/10. - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс» ; Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 апреля 2013 г. № ВАС-3422/13. - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
14. Брагинский М. И., Витрянский В. В. Указ. соч.
- С. 960.
15. Девлятшин Б. Товарный знак как ширма // ЭЖ-Юрист. - 2010. - № 39. - С. 10.
16. См., напр.: Ершов О. Г., Юрицин А. А. Критерии разграничения договора коммерческой концессии и дистрибьюторского договора // Патенты и лицензии. - 2015. - № 4. - С. 48.
17. См., напр.: Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 8 апреля 2013 г. № ВАС-3422/13 ; Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 27 октября 2010 г. № ВАС -13836/10 ; Определение Высшего Арбитражного Суда РФ от 27 сентября 2013 г. № ВАС-10862/13. - Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».
18. Брагинский М. И., Витрянский В. В. Указ. соч.
- С. 961.
19. См., подр.: Райников А. С. Указ. соч. - С. 93.
20. Там же. - С. 94.
21. Кац Р. Б. Франчайзинг: построение предприятия, бухгалтерский учет, правовые аспекты.
- М. : РОСБУХ, 2011. - С. 24.
22. Панюкова В. В. Новое торговое пространство для франчайзинга // Торговое право. - 2012. -№ 6. - С. 87.
23. Абрамова Е. Н. и др. Указ. соч. - С. 538 ; Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации : в 2 т. - Т. 1 / под ред. Т. Е. Абовой, А. Ю. Кабалкина. - М. : Юрайт, 2011. - С. 778.
