CC BY
277
УДК 347.44(584.6)
СРАВНИТЕЛЬНО-ПРАВОВОЙ АНАЛИЗ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА РОССИИ И КАЗАХСТАНА ПО ДОГОВОРУ КОММЕРЧЕСКОЙ КОНЦЕССИИ И КОМПЛЕКСНОЙ ПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ЛИЦЕНЗИИ (ФРАНЧАЙЗИНГ)
© Шорников Д. В., 2012
Показаны особенности национальной модели договора коммерческой концессии в сравнении с моделью франчайзинга, закрепленного в законодательстве Казахстана; анализируются предмет договора франчайзинга (коммерческой концессии), виды франчайзинга, права и обязанности сторон по договору, вопросы ответственности.
Ключевые слова: договор коммерческой концессии; правообладатель; пользователь; франчайзинг; комплекс исключительных прав; товарный знак.
В зарубежных странах достаточно давно распространена и успешно функционирует система отношений между хозяйствующими субъектами, основанная на договоре франчайзинга, суть которого состоит в предоставлении известной компанией, занимающей устойчивое, а иногда одно из лидирующих мест на рынке товаров (работ, услуг) в определенной сфере, другой компании права в течение определенного времени и на определенной территории осуществлять предпринимательскую деятельность с использованием средств индивидуализации первой компании, ее опыта, технологии ведения бизнеса, деловой репутации. Договор франчайзинга нашел свое отражение и применение, соответственно, в законодательстве и практике большинства стран мира. Каждая страна в своем национальном законодательстве по-разному закрепляет и регулирует данный институт, что отчасти отражается на распространенности и популярности данного договора в предпринимательской сфере данной страны. Чаще всего договор франчайзинга или схожего с ним правового института рассматривают или сравнивают в научной литературе, опираясь на законодательство европейских стран и США. В данной статье мы проведем сравнительно-правовой анализ некоторых аспектов договора коммерческой концессии, закрепленного в Гражданском кодексе РФ, и договора комплексной предпринимательской лицензии
(франчайзинг), закрепленного в законодательстве Республики Казахстан.
Договоры коммерческой концессии и комплексной предпринимательской лицензии (франчайзинга) были закреплены в гражданских кодексах России и Казахстана практически в одно и то же время, в отсутствие какой-либо серьезной сложившейся практики франшизных отношений в данных странах. Российский законодатель в гл. 54 ГК РФ закрепил понятие «договор коммерческой концессии», однако по содержанию норм данной главы, как отмечается справедливо большинством цивилистов [1], данный договор является договором франчайзинга, в рамках которого одно лицо (франчайзер) предоставляет другому лицу (франчайзи) право использовать в предпринимательской деятельности комплекс принадлежащих франчайзеру исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации товаров (работ, услуг).
Традиционно понятие «концессия» (от лат. concession — разрешение, уступка) употребляется в практике зарубежных государств в качестве договора об исключительной продаже товаров, где предметом является предоставление исключительного права на продажу товара, производимого одним лицом, другому лицу, т. е. как бы уступка исключительного правомочия собственника — распоряжения товаром путем его продажи [2]. Также данное понятие од-
но время трактовалось как договор, заключенный между государством и частным предпринимателем на осуществление определенной деятельности, связанной с недропользованием или эксплуатацией промышленных предприятий [3].
Договор коммерческой концессии в РФ регулируется только гражданским кодексом, в Республике Казахстан договор комплексной предпринимательской лицензии (франчайзинг) помимо регулирования гражданским кодексом (главой 45 ГК РК), где закрепляются общие положения о договоре франчайзинге, также регулируется специальным законом РК от 24 июня 2002 г. «О комплексной предпринимательской лицензии (франчайзинге)». Так как в российской юридической науке достаточно давно уже говорится о необходимости принятия специального закона «О франчайзинге» [4], то сравнение законодательства в данной сфере, имеющегося в России и в Казахстане, является вполне актуальным.
Гражданский кодекс Республики Казахстан [5] в п. 1 ст. 846 (ст. 10 Закона РК «О комплексной предпринимательской лицензии (франчайзинге)», где дублируется норма ст. 846 ГК РК) устанавливает, что по договору комплексной предпринимательской лицензии одна сторона (комплексный лицензиар) обязуется предоставить другой стороне (комплексному лицензиату) за вознаграждение комплекс исключительных прав (лицензионный комплекс), включающий, в частности, право использования фирменного наименования лицензиара и охраняемой коммерческой информации, а также других объектов исключительных прав (товарного знака, знака обслуживания, патента и т. п.), предусмотренных договором, для использования в предпринимательской деятельности лицензиата.
Данная норма ГК РК аналогична норме, содержащейся в п. 1 ст. 1027 ГК РФ [6], до внесения в нее изменений ФЗ от 18 декабря 2006 г., которые вступили в силу с 1 января 2008 г. Именно данная трактовка договора коммерческой концессии, закрепленная в одно время в Гражданском кодексе РФ, вызвала наибольшие споры среди цивилистов. Неоднозначную оценку вызывал вопрос о передаче исключительного права на фирменное наименование. Под фирменным наименованием как объектом исключительных прав в юридической литературе понимается наименование, закрепляемое за
юридическим лицом — коммерческой организацией, под которым оно выступает в гражданском обороте и которое индивидуализирует это лицо в ряду других участников гражданского оборота [7]. Цель «фирменного наименования» — индивидуализировать, обособить коммерческое юридическое лицо таким образом, чтобы можно было, во-первых, выделить, отличить его от других, уже существующих юридических лиц и их фирменных наименований; во-вторых, получить информацию именно о «личности» данного юридического лица (организационно-правовая форма, вид деятельности, сведения об учредителях и др.). Поэтому предоставление фирменного наименования во временное пользование другому лицу с целью перенесения чужой «индивидуальности», на наш взгляд, расходится с сущностными целями данного средства индивидуализации.
Структурно фирменное наименование состоит из двух частей — корпуса фирмы (основной части), который должен указывать на организационно-правовую форму юридического лица, его тип и предмет деятельности и др., и добавления, включающего обязательные и факультативные элементы [8]. Роль «выделителя» юридического лица в фирменном наименовании выполняет обязательный элемент добавления, который представляет собой специальное название (слово или словосочетание), которое не может быть схоже с другим аналогичным элементом в составе другого фирменного наименования. Именно оно, как справедливо отмечает А. П. Сергеев, — это лишь условное обозначение, которое является обязательным добавлением к корпусу фирмы и индивидуализирует предпринимателя среди других участников гражданского оборота, а не все фирменное наименование со всеми его необходимыми атрибутами, выступает обычно в качестве объекта договора. Получается, что по договору комплексной предпринимательской лицензии предоставляется исключительное право на фирменное наименование в полном объеме (право на использование и корпуса, и добавления фирмы, в совокупности), а по факту практически возможно использование только добавления фирменного наименования. Как обоснованно подмечают М. И. Брагинский и В. В. Витрянский, что «так как перечень видов организационно-правовых форм юридических лиц является закрытым, то в слу-
чае, когда организационно-правовая форма пользователя будет совпадать с организационно-правовой формой, в которой действует правообладатель, использование пользователем в качестве собственной фирмы фирменного наименования правообладателя значительно затруднит исполнение пользователем его обязанности информировать покупателей (заказчиков) о том, что он использует фирменное наименование правообладателя на основе договора коммерческой концессии» [9].
Однако, в отличие от российского законодателя, который императивно закрепил обязанность пользователя информировать покупателей (заказчиков) наиболее очевидным для них способом о том, что он использует исключительные права на средства индивидуализации в силу договора коммерческой концессии, казахстанский законодатель в ст. 899 ГК РК закрепил, что лицензиат обязан информировать пользователей и иных лиц только в случае, если иное не предусмотрено договором. Таким образом, в Казахстане допускается не только смешение (соединение) фирменного наименования лицензиара с фирменным наименованием лицензиата, но и «поглощение» второго первым для потребителя, в связи с отсутствием императивной обязанности лицензиата об информировании потребителя о временном предоставлении права на фирменное наименование.
Гражданский кодекс РФ в п. 1 ст. 1027 закрепляет, что по договору коммерческой концессии одна сторона (правообладатель) обязуется предоставить другой стороне (пользователю) за вознаграждение на срок или без указания срока право использовать в предпринимательской деятельности пользователя комплекс принадлежащих правообладателю исключительных прав, включающих право на товарный знак, знак обслуживания, а также права на предусмотренные договором объекты исключительных прав, в частности, на коммерческое обозначение, секрет производства (ноу-хау).
Предметом данного договора является предоставление права на использование комплекса (совокупность) исключительных прав имущественного характера, с входящим в него в обязательном порядке исключительным правом на товарный знак или знак обслуживания, выступающим средством индивидуализации товаров (услуг) юридических лиц или индивидуальных
предпринимателей. Существует точка зрения среди ученых, что деловая репутация и коммерческий опыт являются факультативными объектами предмета договора коммерческой концессии [10]. На наш взгляд, это не совсем так. Деловая репутация является нематериальным благом, она неотделима от субъекта, неотчуждаема, распространяется как на самого субъекта, так и средства его индивидуализации, поэтому в случае предоставления товарного знака по договору коммерческой концессии деловая репутация как бы сопровождает товарный знак (бонусом) и распространяется на пользователя автоматически. Распространение деловой репутации на пользователя происходит вне воли правообладателя, поэтому говорить о ее передаче или предоставлении по договору неправильно. Коммерческий опыт также не может быть предметом данного договора, так как его тоже невозможно передать, предоставить во временное пользование (за исключением опыта, выраженного на бумаге в расчетах и в описании конкретных действий). Достаточно аргументированно замечают М. И. Брагинский и В. В. Витрян-ский, что «коммерческий опыт нельзя кому-либо передать (в юридическом смысле), им можно только поделиться, что и происходит во взаимоотношениях сторон по договору коммерческой концессии, имея в виду, что правообладатель во всех случаях обязан проинструктировать пользователя и его работников по вопросам, связанных с осуществлением прав, предоставленных ему по договору, а если это предусмотрено договором — то и оказывать пользователю содействие в обучении и повышении квалификации его работников» [11].
Закрепление в договоре коммерческой концессии в качестве обязательного элемента предмета договора предоставления правообладателем пользователю права на использование товарного знака или знака обслуживания (а не фирменного наименования) указывает, прежде всего, на то, что главная цель договора коммерческой концессии — это способствовать расширению сбыта зарекомендовавших себя и известных потребителю товаров (работ, услуг), независимо от того, кто их производит. Представляется, что законодателем в новой редакции договора коммерческой концессии намеренно был перенесен акцент на «выделение» товара, а не его производителя. Для потребителя перестает быть важ-
ным, кто производит товар (работы, услуги), если он отвечает качеству, иным характеристикам (т. е., фактически, является идентичным) товара, под товарным знаком которого он выступает. Поэтому в предоставляемом пользователю комплексе исключительных прав правообладателем должен предоставляться такой состав (совокупность) исключительных прав (включая патентные права, если они нужны), которые, в первую очередь, будут способствовать достижению цели идентичности товара (работ, услуг) пользователя с товарами (работами, услугами) правообладателя по договору коммерческой концессии, а затем уже, в случае успешности достижения данной цели, расширению сбыта товаров (работ, услуг).
В специальном законе Республики Казахстан «О комплексной предпринимательской лицензии (франчайзинге)» закреплены основные виды комплексной лицензии. Перечень видов является открытым, что подразумевает, что потенциальные стороны данного договора могут придумать свой вариант комплексной лицензии (например, соединение одного вида комплексной лицензии с другим), при условии осуществления его в соответствии с законодательством Республики Казахстан. К основным видам комплексной предпринимательской лицензии (франчайзинга) по законодательству Казахстана относятся:
1) комплексная предпринимательская лицензия (франчайзинг) — рабочее место, согласно которой лицензиар (правообладатель) создает подготовленное рабочее место и передает его с лицензионным комплексом лицензиату — индивидуальному предпринимателю. Данный вид комплексной лицензии в литературе именуется еще как «франчайзинг на рабочем месте», который предусматривает осуществление франшизной деятельности лично и непосредственно самим франчайзи [12]. Трактовка данного определения, на наш взгляд, является неоднозначной. Как передается «рабочее место», создаваемое правообладателем для лицензиата? Договором аренды или договором комплексной лицензии? Исходя из сущности договора комплексной лицензии (ст. 896 ГК РК), передаваться может только комплекс исключительных прав имущественного характера, а исходя из закрепленного определения, рабочее место передается вместе с исключительными правами в
договоре комплексной лицензии и является его объектом;
2) комплексная предпринимательская лицензия (франчайзинг) — предприятие, при которой лицензиар (правообладатель) создает предприятие и передает его с лицензионным комплексом лицензиату. Непонятно, какую смысловую нагрузку несет слово «передает», — во временное пользование или навсегда (по аналогу договора «продажа предприятия»);
3) конверсионная комплексная предпринимательская лицензия, при которой стороны заключают договор на основе преобразования структурных подразделений в самостоятельные предприятия;
4) множественная комплексная предпринимательская лицензия, на основе которой лицензиат создает несколько предприятий.
Данные виды комплексной предпринимательской лицензии имеют свои аналоги в зарубежных странах, вероятнее всего, они и были заимствованы казахстанским законодателем, однако, на наш взгляд, не было учтено главное — соотношение содержания понятий франчайзинга, которые закреплены в ГК РК, и франчайзинга в тех странах, откуда был заимствован данный вид, отсюда и возникают определенные вопросы как в теоретическом плане, так и с практикой реализацией данных видов;
5) производственная комплексная предпринимательская лицензия, при которой комплексный лицензиар (правообладатель) передает комплексному лицензиату (пользователю) право на производство или на производство и сбыт товаров (работ, услуг) под своим товарным знаком либо иным средством индивидуализации с использованием поставляемых комплексным лицензиаром или по согласованию с ним сырья, материалов, технологии и оборудования;
6) товарная комплексная предпринимательская лицензия, при которой комплексный лицензиар передает комплексному лицензиату право на сбыт (реализацию) товаров (работ, услуг) под своим товарным знаком или иным средством индивидуализации с использованием предоставляемой комплексным лицензиаром либо устанавливаемой по согласованию с ним технологии маркетинга.
В российском Гражданском кодексе прямо не закреплен перечень видов коммерческой концессии. Однако из анализа п. 2 ст. 1087 ГК РФ делается вывод о наличии
двух основных видов договоров коммерческой концессии, основным содержанием которых является: 1) использование пользователем комплекса исключительных прав правообладателя при продаже товаров, полученных от правообладателя (сбытовой франчайзинг); 2) использование пользователем комплекса исключительных прав правообладателя при продаже товаров, произведенных пользователем, осуществлении им иной торговой деятельности, выполнении работ, оказании услуг (производственный франчайзинг). Соответственно, от вида договора коммерческой концессии будет зависеть, прежде всего, содержание обязанностей сторон и ответственность перед потребителями. В соответствии со ст. 1034 ГК РФ правообладатель несет субсидиарную ответственность по предъявляемым к пользователю требованиям о несоответствии качества товаров (работ, услуг), продаваемых (выполняемых, оказываемых) пользовате-л ем по договору коммерческой концессии. По требованиям, предъявляемым к пользователю как изготовителю продукции (товаров) правообладателя, правообладатель отвечает солидарно с пользователем. В последнем случае устанавливается более высокая степень ответственности. Это говорит о том, что правообладатель не только предоставляет комплекс исключительных прав пользователю, включая товарный знак («правоотношения правообладатель — пользователь»), он выступает гарантом того («правоотношения правообладатель — потребитель»), что под его товарным знаком, но без его непосредственного участия, будет выпускаться товар аналогичный, не хуже его товара, т. е. выпускаемого самим правообладателем.
Что касается законодательства Казахстана по вопросу ответственности лицензиара, то ГК РК предусматривает, что лицензиар несет субсидиарную ответственность по предъявляемым к лицензиату требованиям о несоответствии качества товаров (работ, услуг), продаваемых (выполняемых, оказываемых) лицензиатом по договору комплексной предпринимательской лицензии. Иными словами, независимо от вида комплексной предпринимательской лицензии (производственной или товарной), лицензиар будет нести только субсидиарную ответственность. Данная норма не только ставит в сложное положение лицензиата, которому приходится нести ответственность
в отсутствие своей вины при надлежащем исполнении своих обязательств, когда несоответствие качества товара вызвано по вине лицензиара (к примеру, непредоставление нужной информации в полном объеме или на определенном этапе производства товаров, отсутствие контроля со стороны лицензиара), но и нарушает права потребителя, который, покупая товар под товарным знаком лицензиара, был введен в заблуждение относительно его качества.
Вследствие вышесказанного представляется, что предусматриваемая ГК РФ различная степень ответственности правообладателя, в зависимости от вида коммерческой концессии, является наиболее оправданной и выступает определенным гарантом заинтересованности правообладателя в достижении нужного качества товара, выпускаемого в товарооборот пользователем, под товарным знаком правообладателя.
В отношении содержания договора франчайзинга как совокупности прав и обязанностей законодательства России и Казахстана предусматривают почти одинаковый объем прав и обязанностей. Однако существуют и некоторые различия.
Гражданский кодекс Казахстана по аналогии с ГК РФ предусматривает только обязанности сторон, в то время как Закон РК от 24 июня 2002 г. «О комплексной предпринимательской лицензии (франчайзинге)» закрепляет и права сторон (ст. 14 и 16). Если права пользователя и комплексного лицензиата одинаковы в законодательстве России (что прямо не закреплено, но мы можем сделать такой вывод, исходя из анализа гл. 54 ГК РФ) и Казахстана, то некоторые права комплексного лицензиара являются специфичными. К примеру, комплексный лицензиар имеет право: 1) преимущественной покупки при отчуждении лицензиатом своего предприятия (своей доли в предприятии). Данная норма сформулирована так, что возникает вопрос: «Это право комплексный лицензиар может реализовать только при заключении договоров комплексной предпринимательская лицензия (франчайзинг) — предприятие, конверсионной лицензии или множественной предпринимательской лицензии или это общее право комплексного лицензиара (независимо от вида лицензии)?». На наш взгляд, это право является специальным по отношению только к определенным видам комплексной лицензии, т. е. к тем, где ли-
цензиар сам создавал или участвовал в создании предприятия, которое затем было передано лицензиату. В случае если это общее право для комплексного лицензиара по всем видам комплексной лицензии, то, на наш взгляд, перед нами прямое нарушение принципа, свободы договора (выбора контрагента); 2) выступать гарантом или поручителем в отношении лицензиата перед третьими лицами. Данная норма не уточняет, но, скорее всего, подразумевает, что комплексный лицензиар выступает гарантом не по всем обязательствам лицензиата перед третьими лицами, а только по тем, которые непосредственно вытекают из договора комплексной предпринимательской лицензии.
Также различается закрепление самих прав и обязанностей сторон в законодательстве: если ГК РФ императивно устанавливает большинство обязанностей сторон, то казахстанский законодатель пошел по пути закрепления обязанностей сторон по конструкциям «если иное не предусмотрено договором, то обязан», то есть все обязанности носят диспозитивный характер и могут быть изменены по соглашению сторон, что, на наш взгляд, является неправильным. Определенные обязанности сторон, которые направлены, прежде всего, на защиту прав потребителей от заблуждения относительно самого товаропроизводителя и его товара (к примеру, информировать покупателей (заказчиков) об использовании чужих средств индивидуализации по договору комплексной предпринимательской лицензии и др.), должны быть закреплены в законодательстве императивно. Достаточно удачный тому пример ст. 1032 ГК РФ.
Интересен вопрос и о прекращении договора коммерческой концессии и комплексной предпринимательской лицензии. Гражданский кодекс РК в ст. 809 предусматривает, что договор комплексной предпринимательской лицензии, заключенный с указанием срока, может быть расторгнут в соответствии с правилами ГК РК. В соответствии с общими правилами (гл. 24 ГК РК) договор может быть расторгнут по соглашению сторон. По требованию одной из сторон договор может быть расторгнут по решению суда при существенных нарушениях договора другой стороной и в иных случаях, предусмотренных ГК РК, другими законодательными актами или договором.
Пункт 2 ст. 809 устанавливает, что сторона вправе отказаться от бессрочного дого-
вора комплексной предпринимательской лицензии, известив об этом другую сторону за шесть месяцев, если договором не предусмотрен более продолжительный срок. Данная статья является тем специальным случаем, когда за стороной закрепляется право на одностороннее расторжение договора при отсутствии существенных нарушений договора. Поэтому установление императивно закрепленного минимального срока (6 месяцев), за который сторона должна предупредить вторую сторону о своих намерениях о расторжении договора, является определенной гарантией времени, для того чтобы вторая сторона подготовилась и по возможности избежала потери в минимальных количествах в связи с незапланированным прекращением договора.
Также договор комплексной предпринимательской лицензии может быть расторгнут по требованию лицензиата с возмещением убытков, в случае изменения лицензиаром одного или несколько исключительных прав, переданных в пользование. В свою очередь лицензиар может расторгнуть в одностороннем порядке договор и взыскать убытки с лицензиата при неисполнении обязанности последним не осуществлять действий, направленных на передачу комплекса исключительных прав, предоставленных по договору комплексной предпринимательской лицензии. Расторжение при данных обстоятельствах, несмотря на наличие вины (желания наступлений данных обстоятельств) определенных сторон, является правом, а не обязанностью. Договор комплексной предпринимательской лицензии прекращается также в случае смерти правообладателя, если наследник в течение шести месяцев со дня открытия наследства не зарегистрировался в качестве индивидуального предпринимателя (п. 2 ст. 909 ГК РК).
Основания прекращения договора коммерческой концессии по гражданскому законодательству (ст. 1037—1039 ГК РФ) во многом такие же, как в ГК РК, которые были приведены выше. Однако есть специальные основания, которых нет в ГК РК:
1) согласно абз. 2 ч. 1 ст. 1037 ГК РФ предусматривается односторонний отказ от договора, заключенного на определенный срок или без указания срока его действия, с уведомлением другой стороны не позднее, чем за тридцать дней, если договором предусмотрена возможность его прекращения уплатой денежной суммы, установленной в
качестве отступного. Иными словами, данное условие должно быть установлено в договоре коммерческой концессии и уведомление должно быть не менее чем за 30 дней (сторонами срок может быть увеличен) до расторжения действия договора;
2) прекращение принадлежащего правообладателю права на товарный знак, знак обслуживания или на коммерческое обозначение, когда такое право входит в комплекс исключительных прав, предоставленных пользователю по договору коммерческой концессии, без замены прекратившегося права новым аналогичным правом;
3) при объявлении правообладателя или пользователя несостоятельным (банкротом).
Гражданский кодекс предусматривает также право правообладателя отказаться от исполнения договора коммерческой концессии (п. 1.1 ст. 1037) полностью или частично в случаях: 1) нарушения пользователем условий договора о качестве производимых товаров, выполняемых работ, оказываемых услуг; 2) грубого нарушения пользователем инструкций и указаний правообладателя, направленных на обеспечение соответствия условиям договора характера, способов и условий использования предоставленного комплекса исключительных прав; 3) нарушения пользователем обязанности выплатить правообладателю вознаграждение в установленный договором срок. При этом односторонний отказ правообладателя от исполнения договора возможен в случае, если пользователь после направления ему правообладателем письменного требования об устранении нарушения не устранил его в разумный срок или вновь совершил такое нарушение в течение одного года с даты направления ему указанного требования.
Отказ от исполнения договора полностью как способ защиты гражданских прав является односторонней сделкой, юридическим фактом, который непосредственно влечет расторжение договора. Отказ от исполнения договора предполагает, во-первых, отсутствие воли другой стороны (не нужно согласия); во-вторых, носит внесудебный характер; в-третьих, является одним из случаев расторжения договора наряду с договорным порядком (по соглашению сторон) и судебным. Отказ от исполнения договора в части является основанием изменения договора, которое некоторые авторы [13] трактуют как возможность произвольно изменять договор при определенных ус-
ловиях, тогда как другие авторы придерживаются позиции, что отказ от исполнения договора в части предусматривает неисполнение стороной определенной части обязательств, вытекающих из заключенного соглашения; поскольку в таком случае обязательства меняются, то и договор, согласно п. 3 ст. 450 ГК РФ, считается измененным. На наш взгляд, закрепление права правообладателя на отказ от исполнения договора концессии в части является спорным моментом. Договор коммерческой концессии предусматривает предоставление пользователю комплекса исключительных прав и консультирование по необходимым вопросам, связанным с использованием данного комплекса. В процессе использования пользователем данного комплекса правообладатель может, чаще всего, своем только контролировать качество товаров, оказывать в случае необходимости определенную консультативную помощь. Поэтому получается, что в случае определенных нарушений со стороны пользователя правообладатель может отказаться от контроля за качеством товара (работ, услуг) и (или) предоставления информации. Однако отказ от исполнения данных обязанностей может привести:
1) к солидарной ответственности правообладателя и пользователя по требованиям, предъявляемым к пользователю как изготовителю продукции (товаров) правообладателя;
2) негативно сказаться на деловой репутации как правообладателя, так и его товарного знака, на что вряд ли пойдет правообладатель известного товарного знака.
Подводя общий итог, отметим, что как законодательство России, так и законодательство Казахстана по договору коммерческой концессии несовершенны. Поспешное принятие специального закона, без учета практики, анализа экономических отношений в области франшизных отношений в стране, как показывает практика Казахстана, больше вызывает вопросов, чем их решает. Поэтому при принятии в российском законодательстве специального закона о франчайзинге необходимо заранее продумать концептуальную сущность данного договора, обратить внимание на опыт соседних стран, которые уже попытались более детально и всесторонне урегулировать данные отношения, и учесть положительные и отрицательные стороны данного опыта. И
1. См., например: Брагинский М. И., Витрян-ский В. В. Договорное право. Кн. 3: Договоры о выполнении работ и оказании услуг. М., 2005. С. 977; Гражданское право : учебник / под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. М. 2004. С. 730—732.
2. Гражданское и торговое право капиталистических государств / под ред. Е. А. Васильева. М., 1993. С. 380-384.
3. Городов О. А. Право промышленной собственности. М., 2011. С. 609.
4. Сосна С. А., Васильева Е. Н. Франчайзинг. Коммерческая концессия. М., 2009. С. 229.
5. Гражданский кодекс Республики Казахстан / под ред. Н. Э. Лившиц, И. П. Грешникова. СПб., 2002. С. 839-848.
6. Гражданский кодекс Российской Федерации : часть вторая от 26 янв. 1996 г. № 14-ФЗ // Собр. законодательства РФ. 1996. № 5. Ст. 410.
7. Сергеев А. П. Право интеллектуальной собственности в Российской Федерации. М., 1996. С. 521.
8. Там же. С. 523-524.
9. Брагинский М. И., Витрянский В. В. Указ. соч.
10. Городов О. А. Указ. соч. С. 613.
11. Брагинский М. И., Витрянский В. В. Указ.
соч.
12. См.: Сосна С. А., Васильева Е. Н. Указ. соч. С. 27.
13. Богданова Е. Е. Прекращение и изменение договора // Законодательство. 2005. № 11.
The Comparative-legal Analysis of the Legislation of Russia and Kazakhstan on the Contract of Commercial Concession and Complex Entrepreneurial License (Franchising)
© Shornikov D., 2012
The article deals with the features of the national model of contract of commercial concession in comparison with the model of franchising laid down in the legislation of Kazakhstan, analyzes the subject of the contract of franchising (commercial concession), types of franchising, rights and obligations of the parties to the contract, issues of liability.
Key words', contract of commercial concession; right holder; user; franchising; complex of exclusive rights; trademark.
