CC BY
124
10.00.00 - ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ
УДК 81-116.3 АБАКУМОВА О.Б.
доктор филологических наук, доцент, профессор кафедры английской филологии, Орловский государственный университет имени И.С. Тургенева E-mail: abakumova-ob@mail.ru
UDC 81-116.3 ABAKUMOVA O.B.
Doctor of Philology, ass. Professor, Professor of Chair of English Philology, Orel State University E-mail: abakumova-ob@mail.ru
ОЦЕНОЧНОСТЬ И СПОСОБЫ ЕЕ ВЫРАЖЕНИЯ В ПОСЛОВИЦАХ (НА МАТЕРИАЛЕ РУССКИХ И АНГЛИЙСКИХ ПОСЛОВИЦ О ПРАВДЕ)
EVALUATION AND WAYS OF ITS EXPRESSIONfBASED ON RUSSIAN AND ENGLISH PROVERBS OF TRUTH)
Статья посвящена проблемам оценочности в пословицах, способам выражения оценки и построению сопоставительной референциально-оценочной классификации русских и английских пословиц о правде.
Ключевые слова: оценочность, пословицы, деонтические нормы, культурные коды, референциально-оценочная классификация, сопоставительное изучение.
The paper deals with evaluation, expressed in proverbs. The author describes the ways of expressing evaluation in proverbs and presents reference-evaluation classification of Russian proverbs of truth in comparison with English proverbs of the same thematic group.
Keywords: proverbs, evaluation, deontic norms, cultural codes, reference and evaluative classification, comparative study.
Наиболее типичная единица фольклора, пословица понимается в данной статье как сложный языковой знак, фразеологизм со структурой предложения, культурно-значимое оценочное суждение, тактическое средство реализации коммуникативной стратегии говорящего [1]. Оценочность определяется как один из видов модальности. Модальная рамка оценки включает субъект оценки, объект оценки, аксиологический предикат, шкалу, стереотипы и интенсификаторы. Оценочная модальная рамка относится к прагматическому аспекту высказывания, но она также связана с семантикой оценочной структуры и образует с ней конструкции, где прагматические и семантические факторы трудно разделить. Субъект оценки и предикат мнения могут относиться и к прагматической составляющей, но объект оценки всегда входит в семантическую структуру высказывания (см. [4, с.9]. Мы полагаем, что в пословице могут оцениваться как ситуация в целом, так и ее отдельные составляющие, являющиеся фокусом интереса говорящего.
Выражение оценки обычно рассматривают внутри понятия коннотации, которую исследователи определяют по-разному, но обычно все включают в нее эмоциональный, оценочный, экспрессивный, стилистический компоненты и внутреннюю форму.
Эмоциональный компонент может быть узуальным и окказиональным, имеет место в семантической структуре знака, если выражает какую-то эмоцию (радость, огорчение, удовольствие, тревога, гнев, удивление) или чувство (любовь, ненависть, уважение), входит в коннотацию языкового знака, возникает на базе предметно-логического компонента, но характеризуется тенденцией его вытеснять или значительно его модифицировать [2, с. 105-106]. Слово, по мнению И.В. Арнольд, обладает оценочным
компонентом значения, если оно выражает положительное или отрицательное суждение о том, что оно называет, то есть одобрение или неодобрение. Оценочный компонент неразрывно связан с предметно-логическим, уточняет и дополняет его и поэтому может входить в словарную дефиницию. В отличие от эмоционального компонента, оценочный компонент не способствует факультативности и ослаблению синтаксических связей. Авторы, обращавшие внимание на слова с оценочным компонентом (bias-words), не разграничивают компоненты коннотации, рассматривая их как эмоциональные (см. источники в работе [2, с.108].
В.Н. Телия понимает коннотацию как «сложное семантическое построение, состоящее из гетерогенных компонентов, подготавливающих экспрессивный эффект посредством отсылки к внутренней форме, интерпретируемой в данной лингвокультурной общности как квазистереотип, посредством личностно-прагматической интерпретации обозначаемого - его одобрения или неодобрения (во всей гамме эмотивных оттенков)», которую она и считает смысловой вершиной экспрессивной окраски, а также посредством стилистической маркировки наименования [9]. В целях моделирования В.Н. Телия рассматривает коннотацию как особый макрокомпонент значения, который «свое начало берет в эмпирическом, культурном, историческом или собственно языковом опыте, связанном либо с реалией, названной словом, либо с языковой практикой, с осознанием «духа языка». Исследователь предлагает включить в модель коннотации следующие составляющие: сначала образно-мотивирующее воздействие, остранение обозначаемого, затем оценку некоторого его признака в соответствии с ассоциативно-языковой картиной мира носителей данного языка (или с картиной мира индивидуальной), что вызывает соответствующую эмотив-
© Абакумова О.Б. © Abakumova O.B.
ную квалификацию и создает тот иллокутивный эффект, который отображает отношение говорящего к обозначаемому [9, с. 134]. Развивая эти мысли, М.Л. Ковшова пишет о том, что фразеологизм в полной мере осуществляет возможность человека выразить свое отношение к происходящему в мире. «Как создатель оценки, как выразитель эмоции говорящий/слушающий раскрывает свою культурную позицию - достойно или недостойно человека то, что происходит в мире, подобает человеку что-либо делать или не подобает. В результате культурной интерпретации фразеологизма в процессе его употребления формируется важнейший компонент культурно-языкового значения фразеологизма, содержанием которого является ценностно-эмоциональное отношение к происходящему» [7, с. 69].
Нам представляется, что в связи с пословицами нужно различать два типа оценки: культурно-обусловленную, которая проявляется в паремическом дискурсе как совокупности паремий, объединенных общей темой (эта оценка кодируется культурными кодами см. [5, 8 и др.] и индивидуально-обусловленную, связанную с коммуникативной стратегией говорящего в конкретной ситуации общения и фиксируемую фокусом интереса говорящего. В последнем случае индивидуальная оценка накладывается на культурную с опорой на семантический потенциал конкретной пословицы. Однако индивидуальная оценка может быть и лишена культурной загруженности в случае отсутствия необходимых «фоновых знаний» у говорящего и/или слушающего. Все зависит от культурной компетентности коммуникантов, а также намерения говорящего и инференции слушающего. В случае недостаточной коммуникативной или культурной компетенции говорящего или слушающего коммуникация может быть неуспешной. Чем обширнее зона пересечения разделяемых пресуппозиций, тем успешнее коммуникация.
Предлагаемая модель дает возможность описать пословицы в действии, проследить причины наращения пословичного смысла в конкретной ситуации использования и выявить таким образом новое семантико-смысловое содержание пословиц в актуализованном режиме. На первый план в данном случае выходит деятельность говорящего, его цели и задачи, оценки и коммуникативные стратегии. Актуализованная пословица рассматривается как косвенный речевой акт, в результате которого говорящий сообщает больше, чем говорит. Но предлагаемая модель коммуникативного типа предполагает наличие обратной связи, то есть учитывает реакцию слушающего на реплику говорящего, использующего пословицу. Эта реакция может быть не выражена вербально, но она коммуникативно значима и опирается на деонтические нормы, чаще имплицитно, чем эксплицитно содержащиеся в семантике пословиц.
Анализируется репрезентативная составляющая когнитивно-дискурсивной модели актуализации смысла пословицы в дискурсе, модель КДМ [1], которая связана с презентацией опыта говорящего, его отношения к ситуации и/или объекту, интенциями, эмоциями и оценками.
1. Эксплицитные способы выражения оценки в пословицах:
1.1 через компаративные термины оценки:
Правда светлее солнца (квалитатив высшей ценности)
Truth is stranger than fiction (квалитатив уникальности)
Заработанный ломоть лучше краденого каравая (пре-скриптив нравствен поведения)
1.2 через некомпаративные термины общей оценки: Правда хорошо, а счастье лучше (квалит адаптивного
поведения)
Truth is mighty and will prevail (квалитатив могущества)
1.3 через негативные модели:
Правда прямо идет, а ни обойти ее, и ни объехать (пре-скриптив нравственного поведения)
Truth needs no colours (квалитатив открытости, прямолинейности)
Truth has no answer (квалитатив могущества)
1.4 через мелиоративные квалификаторы
Кто за правду горой, тот истый герой (прескриптив нрав поведения)
Truth is God's daughter (квалитатив принадлежности высшим силам)
Truthfulness becomes the gentleman (квалитатив ценности)
A good heart cannot lie (квалитатив источника)
1.5 через пейоративные квалификаторы
За правду-матку ссылают на Камчатку (квалитатив опасности)
The greater the truth, the greater the libel (квалитатив опасности).
Truth is a spectre that scares many (квалитатив нежелательности).
1.6 через прогнозирование
Неправдой свет пройдешь, назад не воротишься (пре-скриптив нравствен поведения)
He who speaks the truth must have one foot in the stirrup (квалитатив опасности)
1.7 через нумеративы
Ложь на одной ноге стоит, а правда на двух (пре-скриптив нравственного поведения)
Truth is always one (квалитатив единственности)
2. Имплицитные способы выражения оценки в пословицах проявляются через а) коды культуры, б) фокус интереса говорящего, а также в) через деонтические нормы социального поведения, принятые в данной культуре и представленные в семантике паремий эксплицитно или имплицитно. В последнем случае они становятся эксплицитными в контексте употребления. Но в любом случае семантика пословиц представляет собой потенциальный косвенный речевой акт, содержащий совет или рекомендацию о том, как следует вести себя в типовой ситуации, представленной пословицей в данной культуре.
Анализируя имплицитные способы выражения оценки в пословицах, мы будем опираться на классификацию пословиц, предложенную О.Е. Фроловой [9], расширяя ее оценочным компонентом. Было исследовано более 500 русских и более 100 английских пословиц о правде и лжи по данным словарей В.М. Мокиенко, Т.Г. Никитиной [13], В.И. Даля [12] и Р. Фергюссон, Дж. Лоу [15].
3. Референциально-оценочная типология пословиц В след за О.Е. Фроловой [10, с.58-59] мы выделяем
следующие категории пословиц:
пословицы с занятыми актантными позициями; пословицы со свободными актантными позициями; пословицы с формально занятыми и семантически непроясненными или опустошенными позициями предиката.
3.1. Пословицы с заполненными актантными позициями (по данным русскоязычных словарей - 20%, англоязычных словарей - 6%)
В этом типе пословиц актантные позиции предиката заняты. Средства выражения субъекта различны.
3.1.1. Пословицы с занятыми актантными позициями, где актанты референциально свободны и могут быть выражены названиями животных, растений, предметов, веществ и именами собственными, оценивают ситуацию, используя зооморфный код культуры (Не прав медведь, что корову съел, не права корова, что в лес зашла. Правда, что цепная собака, на кого спустят, в того и вцепится - квалитатив справедливости/отсутствия справедливости), растительный код (И ракитовый куст за правду стоит - квалитатив справедливости; truth and roses have thorns about them - квалитатив опасности), предметный и предметно-денежный код (Правда дороже золота - квалитатив высокой ценности; природный (Неправедно нажитая прибыль - огонь - квалитатив справедливости; Fair fall truth and daylight - квалитатив высшей ценности), гастрономический (В бочку меду ложка дегтя - квалитатив справедливости; There is truth in wine - квалитатив источника), эстетический (Песня - правда, сказка (басня) - ложь - квалитатив ценности; Truth is stranger than fiction - квалитатив уникальности) и духовный коды культуры (За правду Бог и добрые люди - квалитатив принадлежности высшим силам).
Мы принимаем идею поликодовости культур и универсальности культурных кодов. Коды культуры понимаются нами в этой работе вслед за В.В. Красных как «сетка, которую язык набрасывает на окружающий мир, членит, категоризует и оценивает его» [8, с. 232]. Пословицы по своей природе антропоцентричны, они описывают человека и социальное поведение, поэтому сравнение и уподобление поведения человека и животных обычно сопровождается отрицательной оценкой. Контраст является одним из главных принципов семантической природы пословиц [3]. Зооморфный код культуры активно используется в русских пословицах о правде и наиболее ярко выявляет национальную специфику концепта (Правда что цепная собака: на кого ее спустят, в того и вцепится, Не прав медведь, что корову съел, не права корова, что в лес зашла, Правда, что у мизгиря в тенетах: шмель пробьется, а муха увязнет), но совсем не находит своего применения, в английском паремическом дискурсе в связи с данной темой. Образ собаки, как и образ огня, является амбивалентным символом. Данный факт можно интерпретировать как показатель различной оценочной составляющей этих культурных стереотипов, то есть и наличием как положительной, так и отрицательной оценки правды в русской культуре, что подтверждается материалом. Интересно отметить, что зооморфный код культуры появляется в английских пословицах о справедливости, которые составляют отдельную тему в английских словарях пословиц в отличие от русских, где по традиции, идущей с 18 века, ' справедливость' подается как одно из значений и включается в понятие правды [14, с. 1043]. В русском пословичном фонде положительные оценки образа связываются прежде всего с природным кодом культуры: Правда светлее солнца. Правда ярче месяца, а также с предметно-денежным кодом культуры: Правда дороже золота. Предметный код
культуры связан с реалиями быта и может указывать на социальный статус или исторически обусловленные способы «добывания» правды: Кнут не дьявол, а правду сыщет. Письмо не товарищ, а правду скажет.
3.1.2. Пословицы с актантными позициями, занятыми референциально связанными актантами (личным существительным, этнонимом, существительным с оценочной семантикой, соматизмом) для оценки качеств человека могут использовать соматический код культуры (Худая харя зеркала не любит. Face to face the truth comes out), антропоморфный код культуры (Варвара мне тетка, а правда сестра. Children and fools cannot lie), эстетический код (Песня - правда, сказка (басня) - ложь; Truth is stranger than fiction), духовный и акциональный коды культуры (Dying men speak true).
Оценка ситуации или деятельности человека в пословицах может происходить с нормативных позиций, в этом случае показателями являются кванторные слова «каждый», «всякий» (Все люди ложь, и мы тож, what everybody says, must be true). Используется антропный и акциональ-ный коды культуры.
Пословицы данной категории могут давать оценку как человеку, так и ситуации в целом, в их прагматической структуре можно выделить как узкий, так и широкий фокус интереса говорящего. Для передачи оценки используются разные коды культуры, идет опора на социальные стереотипы.
Используя расширенный аппарат linguamentalis А. Вежбицкой, можно представить смысл пословицы Nobody believes a liar when he speaks the truth следующим образом:
(а) "желая предупредить тебя о неизбежных последствиях лжи,
(б) я говорю, что лжецу никто не поверит, даже если он будет говорить правду;
(в) я полагаю, что ты понимаешь, что это справедливо, т.к. соответствует реальному положению дел и связано с нарушением социальных норм;
(г) сделай вывод, зная социальные нормы своего линг-вокультурного сообщества: Если хочешь, чтобы тебе верили, не следует самому обманывать людей.
Пример демонстрирует утилитарные нормы реализма (Следует знать правду, предпочесть наиболее реальное благо и наименьшее зло), которые можно вывести из семантики пословицы (см. классификацию норм в работе [6, с.25-29]. Мы расширяем аппарат А. Вежбицкой [11], чтобы отразить природу пословицы как оценочного суждения, цель которого оказать воздействие на слушающего, пунктами в) (указание на аксиологический/оценочный предикат в пресуппозиции) и г) (указание на деонтические нормы) [1].
3.2. Пословицы с незанятыми актантными позициями вбольшей степени отражают соответствие норме, чем оценку ситуации (русскоязычные словари - 45% пословиц, англоязычные словари - 9% от общего числа пословиц).
В эту категорию входят следующие структурные типы пословиц.
3.2.1. побудительные предложения:
Хлеб-соль ешь, а правду режь. Tell the truth and shame the devil
Особенность императивных конструкций в послови-
цах в том, что они могут относиться и к говорящему;
3.2.2. неопределенно-личные конструкции:
Птицу кормом, а человека словом обманывают
3.3.3. обобщенно-личные конструкции:
Без правды века не изживешь.
3.2.4. пассивные конструкции:
All truths are not to be told. Правда свята на небо взята
3.2.5. неполные предложения:
Вреткаксивый мерин.
3.2.6. инфинитивные конструкции:
Лучше умереть, чем неправду терпеть.
В русских пословицах используется гастрономический код (Мясо ешь, да мясника-то не съешь), зооморфный (,Говори на волка, говори и по волку), предметный код культуры (Любишь кататься, люби и саночки возить). К перечисленным кодам подключаются коды духовный (Стой за правду горой, и Бог с тобой) и акциональный (С правдой не шути). Все они связаны с деонтическими нормами социального поведения. В английских пословицах часто используется соматический код: (Follow not truth too near the heels, lest it dash out thy teeth), антропный или акцональный (Better speak truth rudely than lie covertly, Hide nothing from thy minister, physician and lawyer).
Пословицы этой категории имеют предикатный фокус, субъектом оценки является социум + говорящий, объектом оценки является слушающий, третье лицо, реже сам говорящий, который дает рекомендации или совет, как следует вести себя в данной ситуации, аксиологический предикат находится в пресуппозитивной части высказывания.
Используя метаязык, можно представить смысл пословицы Правду молвишь, правду и чини следующим образом:
(а) "желая убедить тебя в необходимости соотносить слова с делом;
(б) я говорю, что нужно нести ответственность за свои слова;
(в) я полагаю, ты понимаешь, что это плохо, безнравственно - быть правдивым только на словах;
(г) сделай вывод, исходя из знания этических норм своей культуры: Следует быть честнымне только на словах, но и на деле (прескрипив нравственного поведения). Пословица указывает на нарушение этических норм контакта (См. [6].
Эта категория является ведущей в русских пословицах о правде и лжи. Преобладает акциональный код культуры.
3.3. Третью группу составляют пословицы с актантами, выраженными дейктическими или пропо-зитивными средствами (по данным русскоязычных словарей - 35%, по материалам англоязычных словарей -85% пословиц).
3.3.1. Оценка моральных качеств человека (духовный и акциональный код культуры) осуществляется в пословицах с актантами, выраженными субстантивированными прилагательными и числительными (Глупый да малый правду говорят. Честный правды не боится. Правдолюбивые долговечны).
3.3.2. Ядро группы составляют пословицы с актантами, выраженными существительными, обозначающими действие или абстрактное качество: Правда не стареет. Truth never grows old. Truth seeks no corners.
Они характеризуются референциальной непрояснен-ностью, называют ситуацию, не выделяя в ней актантов.
При интерпретации значения предиката как переносного именная группа мыслится как троп (аллегория, антонома-сия) и соотносится с личным актантом. Объектом оценки в данном случае будет абстрактное качество, которому приписываются человеческие характеристики, что позволяет выявить специфическую для данной культуры мифологему и аксиологию абстрактного имени. Эти пословицы имеют тенденцию использовать предметный (Правда глаза колет. Правда рогатиной торчит), зооморфный (Правда как оса: лезет в глаза), пространственный (Правда далеко, а кривда под боком. Truth may walk through the world unarmed), временной код культуры (Правда не стареет. Truth is always green). Приведенные примеры показывают действие пространственно-ориентационной концептуальной метафоры: далеко-близко, верх-низ, прямо - криво (Правда прямо идет, а ни обойти ее, ни объехать. Truth will come to light). В английском языке в основном работает метафора «верх-низ» (Truth and oil are ever above).
3.3.3. Актантные места могут быть заняты квантор-ными местоимениями: Всяк правду хвалит, да не всяк ее бает. Каждому по делам его. Сюда же относятся пословицы с актантами, выраженными местоимениями «кто/ что», «кто-нибудь», «что-нибудь», «где-нибудь» и т.п.: Кто в правде тверд, того не обманет и черт. He who speaks the truth, must have one foot in the stirrup.
Используется духовный и акциональный код культуры, но в русском преобладают этические нормы социального поведения, в английских пословицах чаще фиксируются утилитарные.
Пословицы этой категории имеют сентенциальный фокус интереса говорящего. Субъект оценки - социум, общее мнение, объект оценки - ситуация, аксиологический предикат входит в пресуппозицию.
Пример анализа оценочного суждения пословицы Truth has a scratched face:
(а) "желая предупредить об опасности говорить правду,
(б) я говорю, чтоговорящему правду может не поздоровиться;
(в) я полагаю, что ты понимаешь, что это плохо, могут быть неприятные последствия;
(г) сделай вывод: Следует быть осторожным (утилитарные нормы безопасности).
Паремии этой категории составляют вторую по численности категорию русских пословиц о правде и лжи и первую по численности категорию английских пословиц. В русском паремическом дискурсе используется природный код культуры (Правда в огне не горит, в воде не тонет. Fair fall truth and daylight), соматический код (Правда глаза колет. Правда уши дерет. Truth has a scratchedface), предметный код (Правда кус купленный, а неправда - краденый), пространственный код культуры (Неправдою как пройдешь, а все к правде вернешься. Truth will out), антропный (Truth is mighty and will prevail) и акциональный (Truth seeks no corners) кодыкультуры. В русском часто используется оппозиция «прямой-кривой» (Правда прямо идёт, а ни обойти её, ни объехать), ориентационная метафора «центр-периферия», в английском ведущей является пространственная метафора «верх-низ» (Truth and oil are ever above).
Референциальные типы пословиц соотносятся с разны-
ми типами фокуса интереса говорящего. Пословицы с занятыми актантными позициями оценивают как человека с его характеристиками, так и положение дел и используют разные культурные коды, отсутствие одного из них может быть значимым при сопоставлении. Пословицы с незанятыми актантными позициями имеют предикатный фокус и оценивают поведение слушающего или третьего лица, давая необходимые рекомендации. Пословицы третьей категории оценивают ситуацию в целом через аллегорические образы абстрактных сущностей, которым приписываются человеческие свойства. Эти пословицы имеют сентенциальный фокус интереса говорящего. Здесь специфика культурных концептов проявилась наиболее ярко. В русских паремиях представлены два аллегорических образа: ПРАВДА-Истина как высшее знание, идеал, общественный порядок, основан-
ный на справедливости, честности, к которому нужно стремиться, но который недостижим на земле, и крестьянская ПРАВДА-Матка как реальное положение дел, далекое от идеала, к которому нужно приспосабливаться и рассчитывать только на себя.В английской пословичной картине мира пословица предстает как персонифицированный Закон существования, который требует безоговорочного подчинения. Выявляется скорее положительная или нейтральная оценка правды в англоязычной пословичной картине мира, хотя и указывается на ее опасность и нежелательность. В русском пословичном фонде отражается сложная, скорее отрицательная оценка правды, продуценты сомневаются в самом ее существовании на грешной земле, но в то же время указывают на ее высокую ценность, могущество и принадлежность высшим силам.
Библиографический список
1. Абакумова О.Б. Английский паремический дискурс о правде и пословичный концепт-стереотип Truth // Вестник Орловского государственного университета, №2(13). Орел, 2013. С.128-133.
2. АрнольдИ.В. Стилистика современного английского языка. Л.:Просвещение, 1973.
3. Бочина Т.Г. Количественная оценка в русских пословицах (оппозиции единиц измерения) //Вестник Омского государственного университета. 2003 №2. С. 4-8.
4. Вольф Е.М. Функциональная семантика оценки. Введение.М.: ЛИБРОКОМ, 2009. С. 5-10.
5. Гудков Д.Б., КовшоваМ.Л.Телесный код культуры: материалы к словарю. Ч.1. М.: «Гнозис», 2007. С. 5-107.
6. Карасик В.И.Языковой круг: личность, концепты, дискурс. М.: «Гнозис», 2004. 530 с.
7. КовшоваМ.Л. Лингвокультурологический метод во фразеологии. Коды культуры. М.: ЛИБРОКОМ, 2013. 456 с.
8. КрасныхВ.В. Этнопсихолингвистика и лингвокультурология. М.: «Гнозис», 2002.283 с.
9. Телия В.Н. Коннотативный аспект семантики номинативных единиц. М.: Наука, 1986. 143 с.
10. Фролова О.Е. Мир, стоящий за текстом: референциальные механизмы пословицы, анекдота, сказки и авторского повествовательного художественного текста. М.: Издательство «ЛКИ», 2007. 320 с.
11. WierzbickaA. Lingua Mentalis. Sydney: Academic Press, 1980.
Словари
1. Даль В.И. Пословицы русского народа. СПб: «Авалон, Азбука-классика», 2006.
2. Мокиенко В.М., Никитина Т.Г. Народная мудрость. Русские пословицы. М: ЗАО «ОЛМА Медиа Групп», 2011.
3. САР - Словарь Академии Российской. - Ч.4. СПб, 1793.
4. The Penguin Dictionary of Proverbs. 2nd Edition. Editors R. Fergusson, J. Law. London: MarketHouseBooksLtd, 2000.
References
1. Abakumova O.B. Anglijskij paremicheskij diskurs o pravde I poslovichnyj concept-stereotip Truth (English paremic discourse and proverbial concept-stereotype Truth) // Vestnik Orlovskogo gosudarstvennogo universiteta, №2 (13). Orel, 2013. P. 128-133.
2. ArnoldI.V. Stilistika sovremennogo anglijskogo jazyka (Stylistics of Modern English). Leningrad: Prosveshenije, 1973.
3. Bochina T.G. Kolichestvennaya otsenka v russkih poslovitsah (oppozitsii edinits izmerenija) // Vestnik Omskogo gosudarstvennogo universiteta, №2, Omsk, 2003. P. 4-8.
4. VolfE.M. Funktsionalnayasemantikaotsenki (Functional semantics of evaluation). Vvedenije. Moskva: LIBROKOM, 2009. P.5-10.
5. GudkovD.B., KovshovaM.L. Telesnyjkodkultury: materialykslovaru (Body code of culture: materials for the dictionary).Ch.1, Moskva: Gnozis, 2007. P.5-107.
6. Karasik V.I. Jazykovoj krug: lichnost, concepty, diskurs (Language circle: personality, concepts, discourse). Moskva: Gnozis, 2004. 530 p.
7. KovshovaM.L. Lingvokulturologicheskij metod vo frazeologii. Kody kultury (Linguistic and cultural method in fraseology. Codes of culture). Moskva: LIBROKOM, 2013. 456 p.
8. Krasnyh V.V. Etnopsiholingvistika I lingvokulturologija (Ethnopsycholinguistics and linguoculturology). Moskva: Gnozis, 2002.283 p.
9. Telija V.N. Konnotativnyj aspekt semantiki niminativnyh edinits (Connotative aspect of semantics of nominative units). Moskva: Nauka, 1986. 143 p.
10. Frolova O.E. Mir, stojashij za tekstom: referentsialnye mehanizmy poslovitsy, anekdota, skazki I avtorskogo povestvovatelnogo hudozhestvennogo teksta (World behind the text: referencial mekhanizms of proverb, anecdote, fairy-tale and the individual text of fiction). Moskva:LKI, 2007. 320 p.
11. Wierzbicka A. Lingua Mentalis. Sydney: Academic Press, 1980.
Dictionaries
1. Dahl V.I. Poslovitsy russkogo naroda (Proverbs of Russian People). Moskva: "Avalon, Azbuka-klassika, 2006.
2. MokienkoV.M., NikitinaT.G. Narodnaya mudrost. Russkije poslovitsy (People's Wisdom. Russian Proverbs). Moskva: ZAO "OLMA Media Grupp", 2011.
3. Slovar Akademii Possijskoj (Dictionary ofAcademy of Russia). Ch.4. Sanct-Peterburg, 1793.
4. The Penguin Dictionary of Proverbs. 2nd Edition. Editors R. Fergusson, J. Law. London: MarketHouseBooksLtd, 2000.
