CC BY
11ОЦЕНКА УРОВНЯ РАЗВИТИЯ ИННОВАЦИОННОЙ СРЕДЫ В КОММУНИКАТИВНОЙ ЭКОНОМИКЕ
ASSESSMENT LEVEL OF THE INNOVATION ENVIRONMENT DEVELOPMENT IN THE COMMUNICATIVE ECONOMY
УДК 330.3, 332.1, 339.138
РАДушИНСКИй Дмитрий Александрович
доцент кафедры рекламы и связей с общественностью Санкт-Петербургского государственного института кино и телевидения, кандидат экономических наук, доцент D.Radoushinsky@ gmail.com
RADUSHINSKIY, Dmitriy Alexandrovich
Associate Professor of the Advertising and Public Relation Department, Saint-Petersburg State Institute of Film and Television, Candidate of Economic Sciences, Assistant Professor, D.Radoushinsky@gmail. com
ÈÈ
Аннотация.
В статье изучается роль информационных коммуникаций в современной социально-экономической системе, рассматривается влияние интенсивности коммуникаций на экономический рост, инновации и уровень развития инновационной среды, приводятся подходы к оценке уровня развития инновационной среды в коммуникативной экономике.
Ключевые слова: информационные коммуникации, коммуникативная экономика, экономика знаний, экономический рост, уровень развития инновационной среды.
Abstract.
This article examines the role of information communication in contemporary social and economic system and the influence of the intensity of communication on economic growth, innovation, and the level of development of the innovative environment. It discusses the approaches to assessing the level of the innovation environment development in the communicative economy.
Key words: information communication, communicative economy, knowledge economy, economic growth, level of the innovation environment development.
В данной работе рассматриваются немате- (например, транспортные, технологические
риальные - информационные и смысловые - коммуникации) не рассматриваются. В связи с
аспекты коммуникации, связанные с передачей этим понятие «коммуникации», употребленное
информации и знаний, в то время как матери- без уточнения, используется для обозначения
альные, физические аспекты коммуникаций информационной коммуникации.
петербургский экономический журнал • № 2 • 2015
40
Коммуникации / взаимодействия / интеракции в социологии понимают как первооснову любых процессов в жизни человека и общества, основу возникновения общества и среду, в которой пребывает человек. В то же время, с точки зрения экономической науки, понятие коммуникаций не обладает столь очевидной ценностью и не является основным.
Исследованиям информационных и смысловых аспектов коммуникаций в современном обществе посвящено множество работ социологов, футурологов, философов, среди которых можно упомянуть Р. Барта, Д. Белла, Д. П. Гавру, Т. Ван Дейка, М. Кастельса, Н. Лу-мана, М. Маклюэна, Д. Панарина, Т. Парсонса, Э. Тоффлера, Ю. Хабермаса, Ф. И. Шаркова и других.
Со своей стороны, как в мировой, так и в отечественной научной литературе огромное внимание уделяется инновациям, их взаимосвязи с экономическим ростом и развитием отдельных компаний. С исследованиями инноваций связаны всемирно известные имена П. Друкера, Ф. Котлера, М. Портера, Ф. Хайека, И. Шумпеттера, а также работы отечественных исследователей, таких как О. Г. Голиченко, Л. М. Гохберга, Н. И. Ивановой, В. Л. Макарова, А. Н. Марьин-Островского и многих других.
Целью статьи является определение меры зависимости между уровнем развития инновационной среды в социально-экономической системе и характером свойственных ей коммуникаций, выработка подходов к оценке влияния коммуникаций на уровень развития инновационной среды, экономический рост и инновации через рассмотрение ряда альтернативных показателей.
Рассмотрим связь понятий «информационные коммуникации» и «уровень ин-новационности социально-экономической системы». Совокупность специфических черт социально-экономических систем развитых и развивающихся стран, включая Россию, особенности их экономического развития со второй половины XX века заставили научное сообщество сформировать новый подход, который связывают с терминами «новая экономика», «турбо-экономика», «экономика
знаний» и т. д. В рамках подходов «новой экономики» представляется ценным рассмотреть совместно ключевое для социологии понятие коммуникации и понятия инновационного развития экономики, инновационности социально-экономической системы.
Инновационное развитие обладает рядом определенных черт, которые составляют основу «новой экономики», «экономики знаний» или коммуникационной экономики. Современная социально-экономическая система, действительно, может быть охарактеризована как коммуникационная, или коммуникативная экономика, в которой основным ресурсом развития являются знания и информация. Соответствующий экономике знаний или коммуникативной экономике новый тип общества уже более полувека характеризуют как постиндустриальное, или информационное общество.
Можно ли с полным основанием говорить об уникальной роли коммуникаций в современной социально-экономической системе? Немецкий социолог Н. Луман среди прочих отмечал, что любые социальные системы образуются исключительно благодаря коммуникации, то есть коммуникация являлась средством, стержнем становления общественных отношений и реализации власти не только в современном информационном обществе, но и в предшествующих типах общества и экономических системах [1]. Следуя логике Лумана, надо обратить внимание, что он говорил о специфических кодах, передаваемых через коммуникацию и усваиваемых управляемыми от управляющих.
Имеются ли в этой связи у современного общества специфические особенности, которые позволяли бы ассоциировать понятие «коммуникация» с современным этапом его развития в большей степени, чем с предыдущими этапами? Наиболее часто такой особенностью называют особый тип экономической системы, для которого характерен интенсивный экономический рост, основанный на новых знаниях и инновациях [Напр.: 2, 3].
Если в традиционном обществе с аграрной экономикой, а затем в индустриальной экономике факторы экономического роста
связывались с обладанием ограниченными материальными и трудовыми ресурсами и с распространением новых источников энергии, то в постиндустриальной экономике экономический рост в большей степени обусловлен нематериальными информационно-коммуникационными факторами. Совокупность информационно-коммуникационных факторов можно иначе определить как знания и систему их распространения через (информационную) коммуникацию.
Управленческие коды, передаваемые через коммуникацию, при этом различаются в инновационных (постиндустриальных) и инерционных (традиционных, индустриальных) системах. Управленческие коды, характеризующие передовые общества, отличаются устремленностью в будущее, новизной, опорой на собственное видение и нематериальный капитал, интенсивность передачи этих кодов (интенсивность коммуникаций) велика. Управленческие коды инерционных систем ориентированы на известное, авторитеты прошлого, опорой на материализованные ресурсы и капитал их интенсивность понижена.
Для оценки различных аспектов деятельности государства, частного бизнеса, некоммерческих организаций, связанных с развитием коммуникативной экономики в данной социально-экономической системе (страны, региона), целесообразно рассматривать показатели уровня развития инновационной среды. Оценка уровня развития инновационной среды в коммуникативной экономике необходима в целях определения динамики развития социально-экономической системы и для сравнения социально-экономических систем между собой.
Требования к уровню развития инновационной среды в России стали предъявляться с начала 2000-х годов, когда были преодолены кризисные тенденции переходного периода и на первый план были выдвинуты задачи приближения параметров национальной экономики к показателям более развитых стран.
Уровень развития инновационной среды - совокупность факторов, определяющих характер и результативность социально-экономических процессов территории. Уровень развития ин-
новационной среды можно охарактеризовать через анализ специальных индикаторов, таких как: уровень экономической свободы, уровень коррупции, бюрократические барьеры, совокупность благоприятных условий для малого бизнеса, конкурентоспособность, доступность венчурного капитала, отношение общества к коммерческому успеху, степень защищенности от криминала и произвола чиновников, энфорсмент (способность к обеспечению выполнениях всех условий) договоров и др. [4]. Все подобные индикаторы замеряются с помощью социологических исследований представителей бизнеса и опросов экспертов. Такие показатели, как уровень экономической свободы, совокупность благоприятных условий для малого бизнеса, конкурентоспособность, отношение общества к коммерческому успеху, напрямую отражают уровень развития коммуникаций в обществе.
Для определения уровня развития инновационной среды в коммуникативной экономике могут быть использованы методики, разработанные и применяемые для оценки развития экономики знаний, а также ряд других показателей, применение которых предлагается рассмотреть ниже.
Всемирным банком разработана методика оценки уровня развития инновационной среды в экономике знаний. В настоящее время методика включает в себя 109 структурных и качественных показателей - переменных для оценки деятельности 146 стран по основным четырем группам, характеризующим развитие экономики знаний: экономические стимулы и институциональный режим, образование и квалификация, инновационная система и информационно-коммуникационные технологии. Результаты оценки Всемирным банком представляются двумя основными показателями - индексом знаний и индексом экономики знаний [5].
Индекс знаний (Knowledge Index) измеряет способность страны генерировать, принимать и распространять знания на «техническом», материальном уровне. Индекс экономики знаний (KEI - Knowledge Economy Index) определяет, благоприятствует ли обстановка в стране эффективному использованию знаний
42
петербургский экономический журнал • № 2 • 2015
для экономического развития. Он включает в себя все показатели индекса знаний, но также и ряд дополнительных показателей, характеризующих уровень экономического и институционального режима в стране, которые, с нашей точки зрения, характеризуют информационные, нематериальные коммуникации в стране. Данные показатели определяются на основе социологических опросов предпринимателей и экспертных мнений.
В итоге формируется сводный индекс, который представляет общий уровень развития экономики знаний в той или иной стране или регионе. Значения индексов могут изменяться от 0 до 10. Чем выше индекс, тем выше уровень экономики знаний [5]. Утверждая, что индексы Всемирного банка включают в себя оценку системы распространения знаний через коммуникации, можно утверждать, что с их помощью в целом оценивается и уровень развития инновационной среды в коммуникативной экономике.
В 2012 году Россия занимает 55-е место в списке Всемирного банка, характеризующего развитие экономики знаний в стране. В 2000-х годах, по данным этих индикаторов, Россия стабильно занимает место во второй половине списка из сотни стран, по которым составляются индексы. Данные Всемирного банка используются в правительственным программах и в научных работах, где рассматриваются возможности повышения уровня развития инновационной среды в России. Мнения ученых сходятся на том, что занимаемое Россией место является неудовлетворительным, следует искать пути улучшения ее показателей. В то же время нельзя не признать, что любая оценка, производимая на основе косвенных показателей, экспертных мнений, к которым относится и индекс экономики знаний, будет обладать высоким уровнем субъективности. Целесообразно иметь возможность опираться на альтернативные оценки.
В этой связи следует обратить внимание на другой важный индикатор уровня развития инновационной среды, не имеющий официального международного статуса как показатели Всемирного банка, но используемый инвесторами на международном фондовом рынке,
а также аналитиками для оценки интеллектуального капитала компаний. Речь идет об оценке деятельности конкретных предприятий на основе коэффициента Тобина (Tobins q ratio, разработан Д. Тобином и У Брейнардом в 1968 году), который представляет собой отношение рыночной капитализации компании к стоимости замещения всех ее активов. Иначе говоря, коэффициент Тобина показывает отношение рыночной стоимости компании, отрасли или всего фондового рынка к балансовой стоимости активов рассматриваемого субъекта.
Коэффициент Тобина выше единицы означает, что инвесторы на рынке верят в перспективы роста данной компании, оценивая ее выше ликвидационной стоимости всех ее активов. Это означает также, что компания обладает особым нематериальным активом -потенциалом роста, не имеющим специальной строки в балансе, но отражающим ее способность к воплощению инноваций. Для инвестора эта способность означает выгодные инвестиционные возможности. Одно из рекордных значений коэффициента для крупных компаний было достигнуто при поглощении компанией «IBM» компании «Lotus», когда коэффициент Тобина составил 15,2.
На значение коэффициента Тобина, безусловно, влияют разнообразные факторы как краткосрочного (спекулятивного), так и долгосрочного характера, включая наличие среди акционеров компании институциональных международных инвесторов, долю государственного участия в капитале, регулярность выплаты дивидендов акционерам, уровень корпоративного управления и другие. Совокупность этих факторов и формирует ожидания инвесторов относительно перспектив роста компании.
Для большинства российских публичных компаний, являющихся «флагманами» в своих отраслях, коэффициент Тобина не превышает единицы, причем одни из наиболее низких значений характерны для лидеров нефтегазовой отрасли «Газпрома» - 0,5-0,6 и автомобилестроения «АвтоВаза» - 0,2-0,3. В то же время, например, для компании Apple, американского гиганта «новой экономики»,
рыночная капитализация которой в феврале 2015 года превысила 700 млрд долл., средневзвешенное значение коэффицента Тобина за период ее существования составляет 2,542 [6].
Для ряда крупных нефтегазовых и металлургических компаний России коэффициент представлен в таблицах 1 и 2.
Можно констатировать, что отдельные российские компании - такие как «Новатек» или НЛМК - выделяются значительно высоким на общем фоне уровнем коэффициента Тобина, однако общий уровень этого коэффициента для России находится в пределах 0,5-0,7 [8]. Отметим, что общий уровень коэффициента Тобина для фондового рынка США составляет в феврале 2015 года 1,11, что на 63% превышает среднюю для США величину, рассчитанную по данным за период 1945-2015 годов [9]. Относительно невысокий по сравнению с актуальным для США уровень коэффициента Тобина в России означает более низкую оценку инновационного потенциала крупных российских компаний международными инвесторами.
Целесообразно принять во внимание частичную оправданность утверждений, что рыночная оценка стоимости (капитализация) крупных российских компаний может быть занижена на мировом фондовом рынке в связи давлением внешеполитических факторов на инвесторов. Уровень коммуникаций страны на международной арене, таким образом, влияет на значение коэффициента Тобина для компаний, в которых ключевым акционером является государство.
Оценка политических институтов как неза-служивающих доверия вследствие политического кризиса автоматически снижает их статус в глобальной инновационной экономике, где лидерами, безусловно, являются развитые страны, входящие в ОЭСР. Однако соотношение докризисных уровней коэффициента Тобина для важнейших российских отраслей и аналогичных отраслей развитых стран следует рассматривать как одну из объективных косвенных оценок «автономного» уровня инновационного потенциала коммуникационной
Таблица 1
Отношение рыночной капитализации крупных компаний нефтегазового сектора России к балансовой стоимости их активов в 2010-2011 гг. [7]
Компания Меар/БУ Компания Меар/БУ
Новатэк 6,59 Татнефть 0,93
ТНК-ВР 1,85 Альянс 0,93
Башнефть 1,52 Лукойл 0,75
Роснефть 1,25 Газпром 0,59
Газпромнефть 1,04 Сургутнефтегаз 0,41
Таблица 2 Отношение рыночной капитализации крупных металлургических компаний России к балансовой стоимости их активов в 2011-2012 гг. [8]
Компания Меар/БУ Компания Меар/БУ
Новолипецкий металлургический комбинат (НЛМК) 3,4 Магнитогорский металлургический комбинат (ММК) 0,8
Трубная металлургическая компания 2,84 Северсталь 0,65
44
петербургский экономический журнал • № 2 • 2015
экономики России по сравнению с социально-экономическими системами развитых стран.
Еще одним показателем уровня развития инновационной среды, связанным с оценкой деятельности ключевых национальных компаний, по нашему мнению, можно считать позиции данных компаний в мировых рейтингах брендов, которые отражают нематериальные активы компаний. Методики расчета стоимо-
сти брендов в качестве ключевого звена включают оценку перспектив роста компаний через возможности воплощения ими инноваций, а также известность, информированность потребителей и коммуникационный потенциал брендов [10].
В таблицах 3 и 4 представлены оценки стоимости десяти наиболее дорогих мировых брендов по версиям компаний Millward Brown
Таблица 3
Самые дорогие бренды мира в 2014 г. по версии компании Millward Brown
Место в 2014 Бренд Сфера деятельности Оценка стоимости бренда, млрд долл. Изменение, % Место в 2013
1 Google Высокотехнологичная 158,843 40 2
2 Apple Высокотехнологичная 147,880 -20 1
3 IBM Высокотехнологичная 107,541 -4 3
4 Microsoft Высокотехнологичная 90,185 29 7
5 McDonald's Общ. питание 85,706 -5 4
6 Coca-Cola Безалкогольные напитки 80,683 3 5
7 Visa Кредитные карты 79,197 41 9
8 AT&T Телеком 77,883 3 6
9 Marlboro Табак 67,341 -3 8
10 Amazon Розничная торговля 64,255 41 14
Таблица 4
Самые дорогие бренды мира в 2014 г. по версии компании 1пГегЬгапё
Место в 2014 Бренд Сфера деятельности Оценка стоимости бренда, млрд долл. Изменение, % Место в 2013
1 Apple Высокотехнологичная 118,863 21 1
2 Google Высокотехнологичная 107,439 15 2
3 Coca-Cola Безалкогольные напитки 81,563 3 3
4 IBM Высокотехнологичная 72,244 -8 4
5 Microsoft Высокотехнологичная 61,154 3 5
6 General Electric Телеком 45,48 -3 6
7 Samsung Высокотехнологичная 79,197 15 8
8 Toyota Автомобили 42,392 20 10
9 McDonald's Общ. питание 42,254 1 7
10 Mercedes-Benz Автомобили 34,338 8 11
(BrandZ Top 100) и Interbrand, которые являются мировыми лидерами консалтинговых услуг, связанных с оценкой брендов и других нематериальных активов.
Отметим, что в рейтинге 100 лучших брендов компании Millward Brown присутствуют 11 китайских брендов и 2 российских - Сбербанк (75-е место, оценка 12,637 млрд долл.) и МТС (80-е место, оценка 12,175 млрд долл.). При этом в рейтинге 100 лучших брендов компании Interbrand нет ни китайских, ни российских брендов. Таким образом, можно отметить значительный субъективизм в подборе брендов для оценки, а также в самой оценке (например, бренд Visa в 2014 году оценен Millward Brown в сумму около 80 млрд долл. (7-е место), а Interbrand - в сумму лишь около 6 млрд долл (69-е место)). В то же время шесть брендов из первой десятки в обоих авторитетных рейтингах повторяются. Apple, Google, IBM, Microsoft относятся к сектору высоких технологий, в то время как Coca-Cola и McDonalds представляют отрасли, удовлетворяющие повседневный потребительский спрос, но использующие это на самом высоком уровне достижения высокотехнологичных компаний.
Отрасли, разрабатывающие технологические новинки и использующие технологические достижения, чтобы «накормить» и «напоить» массового потребителя, демонстрируют высокое значение реализации коммуникационного потенциала инноваций, связанного с обращением к конечным потребителям продукции. При этом влияние на высокую оценку стоимости популярных мировых брендов оказывает не только степень физической распространенности изделий и точек продаж, но и коммуникативный капитал брендов -способность вызывать доверие потребителей. Симбиоз наиболее значимых брендов как разрабатывающих технологические новинки, так и использующих технологические достижения, в версиях оценки от обоих компаний предоставлен преимущественно брендами из США.
Отметим, что при оценке положения региональных брендов необходимо делать соответствующие поправки: для оценки уровня инновационной среды коммуникативной
экономики региона необходимо оценивать положение региональных брендов в локальных рейтингах брендов, составляемых для данной страны местными консалтинговыми компаниями.
Еще одним косвенным показателем, который возможно использовать для оценки уровня развития инновационной среды в коммуникативной экономике данной страны или ее региона, может служить значение доли услуг в ВВП данной страны или региона. При этом в целях адекватности данной оценки необходимо различать виды услуг: в промыш-ленно развитых странах предпочтение отдается финансовым, телекоммуникационным, информационным и большинству отраслей деловых услуг, а для развивающихся стран характерна специализация на транспортных, туристических, реже финансовых услугах.
Значение сектора услуг обычно оценивают с помощью двух показателей: доли в создании добавленной стоимости (ВВП) страны и доли в занятости трудоспособного населения. Последний показатель считается более точным.
В 2011 году лидерами по занятости трудоспособного населения в сфере услуг были: Сингапур - 79,2%, Нидерланды - 75,8%, Великобритания - 72,5%. Бо Франции, США, Германии и Японии было занято от 69 до 66,7% трудоспособного населения, в Италии - 63,9%, в Китае - 40,4% в экономике страны. В России доля занятости в сфере услуг, по имеющимся оценкам, составляет около 60% на фоне среднего показателя экономически наиболее развитых стран 75% [11].
Относительно низкую долю сферы услуг в занятости и ВВП из развитых стран показывает Норвегия в связи с активной разработкой нефтяных месторождений на шельфе. При этом стоит иметь в виду, что используемые в Норвегии технологии нефтедобычи относятся к инновационным, являются конкурентными, добыча осуществляется на основе использования высокотехнологичного оборудования [12]. Данный пример показывает, что показатель доли сферы услуг в ВВП и занятости страны и региона может служить лишь косвенной оценкой уровня развития инновационной среды.
46
петербургский экономический журнал • № 2 • 2015
Таблица 5
Предварительная оценка весов показателей, предлагаемых для определения уровня развития инновационной среды коммуникативной экономики
№ п/п Наименование показателя Вес показателя, %
1 «Индекс экономики знаний», рассчитанный по методике Всемирного банка 55
2 Средневзвешенный коэффициент Тобина для крупнейших отраслей страны или предприятий региона за последние п лет 20
3 Положение национальных или региональных брендов в мировых или национальных рейтингах 23
4 Доли сферы услуг в ВВП (ВРП) и занятости страны или региона 12 (5+7)
В связи с изложенным считаем обоснованным предварительно оценить веса упомянутых выше показателей в определении уровня развития инновационной среды коммуникационной экономики следующим образом (см. таблицу 5).
Отметим, что на данном этапе исследования способы определения значений данных показателей и способ нормализации значений указанных показателей не рассмотрены.
Основные выводы:
1. Для «экономики знаний», информационного, или постиндустриального общества характерна повышенная роль коммуникаций, связанная с их большей интенсивностью и нацеленностью на экономический рост. В связи с этим возможно определять современный тип общества в наиболее развитых странах как коммуникативную экономику.
2. Главным содержанием коммуникативной (коммуникационной) экономики является создание инноваций через производство, распространение и использование знаний.
3. Наиболее важным показателем развития инновационной среды в коммуникативной экономике обоснованно следует считать рассчитываемый Всемирным банком «индекс экономики знаний»; косвенным показателем уровня развития инновационной среды является доля сферы услуг в ВВП данного экономического субъекта.
4. Кроме того, для оценки развития инновационной среды как нематериального капитала коммуникативной экономики целесообразно использовать коэффициент Тобина, используемый инвесторами на фондовом рынке, и положение крупнейших национальных брендов в мировом рейтинге стоимости брендов, составляемом ведущими консалтинговыми агентствами (для регионов возможно использования положения региональных брендов в локальных рейтингах). Данные показатели отражают: а) веру инвесторов и экономических экспертов в способность крупных публичных национальных компаний воплощать инновации; б) коммуникационный потенциал, коммуникационный капитал брендов.
Список литературы
1. Luhmann N. Trust and Power. Chichester, 1979.
2. Кастельс М. Информационная эпоха: экономика, общество и культура (The Information Age, 1996-1998). М.: ГУ-ВШЭ, 2001.
3. Друкер П. Бизнес и инновации (Innovation and Entrepreneurship: Practice and Principles, 1985). М.: Вильямс, 2007. 432 с.
4. Шлафман А.И. Актуальные направления развития предпринимательских инноваций // Современные научные исследования и инновации. 2014. № 1 (33). С. 10.
5. KEI and KI Indexes (KAM 2012). URL: http://info.worldbank.org/etools/kam2/KAM_ page5.asp (дата обращения: 14.02.2015).
6. URL: http://ycharts.com/companies/AAPL/tobin_q (дата обращения: 14.02.2015).
7. Гусейнов Б. М. Влияние уровня корпоративного управления на стоимость российских вертикально-интегрированных нефтегазовых компаний // Нефтегазовое дело. 2011. № 5. 450 с. URL: http://www.gubkin.ru.
8. Загороднова Л. В., Новиков Н. И. Коэффициент Q-Тобина - показатель инвестиционного потенциала предприятий черной металлургии // Вестник Кемеровского государственного университета. 2014. № 2-2. С. 236-240.
9. URL: http://www.advisorperspectives.com/dshort/updates/Q-Ratio-and-Market-Valuation.php (дата обращения: 14.02.2015).
10. Крылова Е. А., Радушинский Д. А. Основы идентичности инновационных брендов // Проблемы современной экономики. 2010. № 2. С. 42-46.
11. Булочников П. А. Стратегическое управление инновационным развитием предприятий и отраслей сферы услуг // Петербургский экономический журнал. 2014. № 1. С. 70-75.
12. Радушинский Д. А. Предпосылки и основные черты формирования Арктического кластера в Санкт-Петербурге // Современные научные исследования и инновации. 2014. № 2. С. 80-85.
48
петербургский экономический журнал • № 2 • 2015
