CC BY
32
№ 4 - 2009 г. 14.00.00 медицинские науки
УДК 616.43:577.121+615.382]:612.57]-092.9
ОЦЕНКА ЭНДОКРИННОМЕТАБОЛИЧЕСКОГО ПРОФИЛЯ ПЛАЗМЫ КРОВИ КРЫС ПРИ ОБЩЕЙ УПРАВЛЯЕМОЙ ГИПЕРТЕРМИИ, КАК ПРОЯВЛЕНИЕ СИНДРОМА СИСТЕМНОГО ВОСПАЛИТЕЛЬНОГО ОТВЕТА НА ЭКСТРЕМАЛЬНОЕ ВОЗДЕЙСТВИЕ
12 1 1 3
А.В. Ефремов , С.А. Зайцев , Ю.В. Пахомова , К.А. Астафьева , К.К. Дмитриева , В.С.
Сазонов1, Г.Г. Волков1
1ГОУ ВПО «Новосибирский государственный медицинский университет Росздрава»
(г. Новосибирск)
2МУЗ ГКБ № 3 им. М. А. Подгорбунского (г. Кемерово)
МУЗ «Городская больница № 3» (г. Новосибирск)
В статье проводится анализ эндокринных и метаболических профилей плазмы крови крыс в остром периоде после общей управляемой гипертермии как проявления синдрома системного воспалительного ответа организма животного на экстремальное воздействие.
Ключевые слова: эндокринно-метаболический профиль, воспалительный ответ
Ефремов Анатолий Васильевич - доктор медицинских наук, профессор, член-корреспондент РАМН, заведующий кафедрой патологической физиологии и клинической патофизиологии ГОУ ВПО «Новосибирский государственный медицинский университет Росздрава», телефон рабочий: (383) 225-39-78
Зайцев Сергей Александрович - врач-эндоскопист МУЗ ГКБ № 3 им. М. А.
Подгорбунского, телефон рабочий: 8 (383) 225-39-78
Пахомова Юлия Вячеславовна - доктор медицинских наук, профессор кафедры патологической физиологии и клинической патофизиологии ГОУ ВПО «Новосибирский государственный медицинский университет Росздрава», телефон рабочий: (383) 225-39-78
Астафьева Ксения Аркадьевна - студентка лечебного факультета ГОУ ВПО «Новосибирский государственный медицинский университет Росздрава», е-mail: e-maksimova@inbox.ru
Дмитриева Ксения Константиновна, врач акушер-гинеколог МУЗ «Городская больница № 3», е-mail: kkk55@ngs.ru
Сазонов Вячеслав Сергеевич - аспирант кафедры патологической физиологии и клинической патофизиологии ГОУ ВПО «Новосибирский государственный медицинский университет Росздрава», телефон рабочий: 8 (383) 225-39-78
Волков Григорий Геннадьевич - ассистент кафедры кафедры патологической физиологии и клинической патофизиологии, ГОУ ВПО «Новосибирский государственный медицинский университет Росздрава», телефон рабочий: 8 (383) 225-39-78
Введение. Известно, что даже кратковременное пребывание человека и животных в условиях экстремально высокой внешней температуры приводит к метаболическим и функциональным изменениям на трех уровнях многоклеточного организма: молекулярном, клеточном и тканевом [1, 8, 15]. Эволюция взглядов на метаболизм стрессовых реакций позволила сформировать новые представления о комплексных изменениях в обмене энергии, липидов, белков, углеводов, возникающих при реакциях системного воспалительного ответа. Метаболические характеристики реакций системного воспалительного ответа сегодня объединяют в синдром гиперметаболизма, который представляет собой суммарный ответ организма на генерализованную воспалительную реакцию и характеризуется увеличением потребности в донаторах энергии и пластического материала, росте реальной энергопотребности с параллельным развитием патологической толерантности к «обычным» нутриентам. Таким образом, общепризнанным фактом является ведущая роль реакций системного воспалительного ответа в формировании критических состояний любой этиологии [5, 11].
Гиперметаболическая полиорганная недостаточность - крайняя степень проявлений синдрома системного воспалительного ответа - может возникнуть под воздействием любого этиологического фактора, в том числе и при общей управляемой гипертермии (далее ОУГ). Данный синдром характеризуется гиперпотребностью организма в различных субстратах для адаптации к повышенным энергозатратам, толерантностью тканей к ним, увеличением скорости обмена веществ в 2 и более раз по сравнению с основным обменом, значительным увеличение потребления О2, отрицательным азотистым балансом, гиперпродукцией СО2, что является неотъемлемой составляющей критических состояний [9].
Руководствуясь системным подходом к оценке гормональных и метаболических изменений, возникающих в организме при действии высоких внешних температур, попробуем объяснить патогенез эндокринно-метаболических нарушений при ОУГ с позиции развития критического состояния и оценить их направленность с точки зрения адаптационных процессов. Рассмотрим суммарный метаболический ответ организма на действие высокой внешней температуры с позиции развития синдрома гиперметаболизма (гиперкатаболизма, аутоканибализма).
В периоде срочной адаптации (до 3-4-х суток) максимально проявляются последствия общего функционального ущерба, который понесен организмом в связи с реализацией срочной неспецифической адаптационной реакции [3]. Автор предложил для оценки метаболизма экстремальных состояний концепцию «функционального профиля», т. е. «...несколько функциональных алгоритмов, которые оцениваются как наиболее репрезентативные для воспроизведения объемного состояния данного организма». Получаемое плоскостное изображение - «профиль» - дает цельное представление, так сказать, «моментальную фотографию» функционального профиля.
Таким образом, для характеристики эндокринно-метаболических изменений, возникающих в организме при ОУГ, в определенный момент времени с целью получения полного представления о функционировании организма как целостной системы (параметры последней фиксировались одномоментно) оценим «эндокриннометаболические профили» в различные сроки постгипертермического периода.
Цель исследования: изучить эндокринные и метаболические профили плазмы крови крыс в остром периоде после ОУГ как проявления синдрома системного воспалительного ответа организма животного на экстремальное воздействие.
Материалы и методы. Объект исследования. Исследования проведены на 90 крысах-самцах линии Wistar (возраст 2,5 мес.).
С целью изучения эндокринно-метаболического профиля плазмы крови в остром периоде после действия ОУГ экспериментальные животные были разделены на 3 группы в зависимости от сроков с момента воздействия: 1 группа - контроль (п = 30); 2 группа - 1-е сутки с момента перегревания (п = 30); 3 группа - 3-и сутки с момента перегревания (п = 30).
Экспериментальная модель. Разогревание крыс производилось в полном соответствии со «Способом экспериментального моделирования общей гипертермии у мелких лабораторных животных» [4], согласно которому объект исследования погружали в воду и нагревали ее до температуры горячей воды - теплоносителя 45 °С. Уровень ОУГ, при котором прекращали нагревание, определялся ректальной температурой 43,5 °С (стадия теплового удара). Животных в ходе эксперимента фиксировали с помощью авторского «Станка для фиксации мелких лабораторных животных» [6]. Термометрия осуществлялась с помощью дифференциальной термопары (медь-константан), подключенной к высокочувствительному микровольтметру-микроамперметру постоянного тока, что позволяло с высокой точностью измерять даже небольшие перепады температур.
Биохимические методы исследования. Уровни кортикостерона и инсулина определяли с использованием стандартных коммерческих наборов производства «Immunotech» (Чехия) радиоиммунологическим методом [10]. Уровень кортикостерона выражали в мкг%, уровень инсулина - в мкЕд/мл. Индекс гормональной адаптации (ИГА), как отношение концентрации кортикостерона к концентрации инсулина в плазме крови, выражали в условных единицах (усл. ед.) [12]. Концентрацию общего белка (ОБ) в плазме крови определяли спектрофотометрически с помощью стандартных наборов химических реактивов фирмы «Лахема» (Чехия) при длине волны 660 нм на основе биуретовой реакции, результаты выражали в г/л. Концентрацию мочевины (М) в плазме крови определяли спектрофотометрически с помощью стандартных наборов химических реактивов фирмы «Лахема» (Чехия) при длине волны 490-540 нм, результаты выражали в ммоль/л. Концентрацию креатинина (К) в плазме крови определяли спектрофотометрически с помощью стандартных наборов химических реактивов фирмы «Лахема» (Чехия) при длине волны 500-510 нм, результат выражали в мкмоль/л. Концентрацию глюкозы в плазме крови определяли спектрофотометрически при длине волны 510 нм глюкозооксидазным методом. В ходе определения использовались стандартные наборы реактивов НОВОГЛЮК-К, М производства ЗАО «Вектор-Бест», результаты выражали в ммоль/л. Концентрацию триглицеридов (ТГ) в плазме крови определяли спектрофотометрически с помощью стандартных наборов химических реактивов фирмы «Лахема» (Чехия) при длине волны 410 нм, результаты выражали в ммоль/л. Концентрацию общего холестерина (ОХ) в плазме крови определяли спектрофотометрически с помощью стандартных наборов химических реактивов фирмы
«Лахема» (Чехия) при длине волны 630 нм, результаты выражали в ммоль/л. Концентрацию свободных жирных кислот (СЖК) определяли спектрофотометрически при длине волны 515 нм, результаты выражали в ммоль/л.
Статистические методы исследования. Анализ данных осуществлялся на PC CPU Intel P-II 750 МГц Celeron в среде Windows с использованием прикладной программы SPSS 12.0 и Microsoft Excel версии 1998. Тестирование параметров распределения проводилось с помощью критерия Колмогорова-Смирнова. При работе с базой данных проводилось определение средних арифметических величин и стандартных ошибок средних арифметических (М ± m). По каждому показателю проводилось сравнение средних арифметических значений для изучаемых групп. Значимость различий средних арифметических ранжированных критериев при нормальном распределении оценивалась с помощью критериев t - Стьюдента, Пирсона.
Результаты и обсуждение. В основе последующих рассуждений лежит концепция нарушений метаболизма при ОУГ с позиции развития критического состояния в ответ на действие экстремального фактора (высокая внешняя температура), которое
сопровождается развитием неспецифической стрессовой реакции [7], как составной части срочных компенсаторных процессов, что направлено в данном случае на
перераспределение энергопластических резервов организма [2].
В исследовании было показано, что в остром периоде после ОУГ содержание кортикостерона в плазме крови крыс значительно превышает контрольные значения показателя равные 29,85 ± 1,05 мкг%. Динамика кортикостерона плазмы крови у крыс на протяжении острого периода после ОУГ носила волнообразный характер. Был отмечен резкий подъем значения показателя к 1-м суткам постгипертермического периода, когда его концентрация достигла своего максимума, превысив базальный уровень на 320,77 %, и равнялась 125,60 ± 4,41 мкг%. К 3-м суткам содержание кортикостерона несколько снизилось, но по-прежнему значительно превышало контрольные значения - на 237,02 % (100,60 ± 3,21 мкг%).
Стабильно высокие цифры уровня кортикостерона в плазме крови крыс в остром периоде после ОУГ можно объяснить с позиции возникающего при действии экстремальных температур эмоционально-болевого стресса, для которого характерно
развитие гиперкортицизма, индуцирующего мобилизацию энергетического и
пластического материала за счет активации процессов глюконеогенеза и катаболизма белка, что характерно для развития синдрома гиперметаболизма.
Мы полагаем, что значительный подъем концентрации кортикостерона в остром периоде после ОУГ является показателем масштабности метаболических нарушений, при котором нейроэндокринная система функционирует на пределе своих адаптационных возможностей. Снижение концентрации кортикостерона в плазме крови крыс на 3 -и сутки постгипертермического периода можно объяснить, во-первых, активацией отрицательной обратной связи и снижением синтеза АКТГ, во-вторых, повышенным расходованием гормона в условиях гиперметаболизма, в-третьих, повышением его метаболизма в печени.
Известно, что одновременно с процессами катаболизма в организме запускаются и анаболические процессы, конечной целью которых является восстановление нарушенного гомеостаза. Именно от времени наступления и интенсивности анаболических реакций во многом зависит исход стрессового воздействия. К основным анаболическим гормонам относится инсулин, концентрация которого в плазме крови крыс возрастала на протяжении всего острого постгипертермического периода и достигла своего максимума
на З-и сутки, когда наблюдалось превышение базального уровня равного 0,95 ± 0,15 мкЕд/Мл на 98,95 %, что составило 1,89 ± 0,З9 мкЕд/Мл. Известно, что реципрокность взаимоотношений кортикостерона и инсулина является основой долговременного энергетического баланса организма, поскольку эти гормоны являются антагонистами (буферными гормонами). Повышенный уровень кортикостерона при экстремальных состояниях вызывает относительную инсулярную недостаточность, способствующую увеличению адаптационного действия глюкокортикоидов.
На протяжении всего острого периода после ОУГ наблюдается значительное возрастание концентраций обоих гормонов в плазме крови, что вполне объяснимо. Известно, что в «стадию тревоги» любого стресса происходит активация симпатико-адреналовой системы (САС) и выброс в кровь большого количества катехоламинов, что ведет к активации процессов гликогенолиза в печени и развитию гипергликемии. Гипергликемия через активацию глюкорецепторов в-клеток островков Лангерганса стимулирует синтез и секрецию инсулина, что может привести к развитию транзиторной или перманентно существующей инсулинорезистентности.
Обнаруженное нами увеличение инсулина на протяжении всего острого постгипертермического периода свидетельствует о запуске репаративных реакций одновременно с катаболическими, так как этот гормон обладает выраженным анаболическим эффектом. Таким образом, можно предположить, что на фоне развивающегося синдрома гиперметаболизма происходит торможение процессов глюконеогенеза и липолиза в тканях, уменьшается глюкокортикоидиндуцированная потеря белков организмом.
На фоне гиперинсулинемии в остром периоде после ОУГ наблюдалось нормальное или незначительно сниженное содержание глюкозы. В 1-е сутки после ОУГ было отмечено снижение уровня глюкозы на 25,5З % (5,25 ± 0,49 ммоль/л) относительно базальных значений (7,05 ± 0,75 ммоль/л), что можно расценивать как одно из проявлений синдрома гиперметаболизма, развивающегося при ОУГ. Очевидно, что наблюдаемая нами динамика содержания инсулина и глюкозы связана с увеличением содержания в крови катаболических гормонов, в частности кортикостерона, которые, с одной стороны, обладают гипергликемическим действием, а с другой - вызывают периферическую инсулинорезистентность тканей, о чем говорилось выше. Снижение толерантности тканей (главным образом жировой) к биологическому действию инсулина сопровождается снижением потребления глюкозы тканями, что и приводит к гиперинсулинемии.
Анализ динамики изменений параметров оси «кортикостерон/инсулин» с помощью интегрального показателя - индекса гормональной адаптации (ИГА) - в остром периоде после ОУГ свидетельствует о нарушении соотношения этих гормонов при стрессе, вызванном действием экстремально высоких температур, приводящих к преобладанию катаболических процессов над анаболическими, снижению адаптивности и развитию синдрома гиперметаболизма.
Резкое повышение ИГА на протяжении 1-х суток после ОУГ на 159,58 % относительно контрольных значений сменялось значительным снижением показателя к З -м суткам, когда превышение относительно исходного уровня составило 69,41 %. Это свидетельствует, на наш взгляд, о том, что высокие концентрации кортикостерона нивелируют влияние инсулина на организм, проявляющееся в стимуляции сосудистого тонуса через симпатическую нервную систему, в прямом повреждающем действии на сосудистую стенку и в натрийзадерживающем эффекте на уровне почечных канальцев.
Общеизвестно, что адаптивные перестройки энергообеспечивающих механизмов при воздействии на организм экстремальных факторов в значительной степени реализуются за счет активации процессов липолиза.
Стабильно низкие уровни ОХ, ТГ в плазме крови в остром периоде после ОУГ можно объяснить с позиции развивающегося эмоционально-болевого стресса: активация САС и гипоталамо-гипофизарной надпочечниковой системы (ГГНС) в условиях стресса приводит к липолизу, который стимулируют путем активации тканевой липазы высокие концентрации в плазме крови катехоламинов и глюкокортикоидов. Обнаруженная умеренно выраженная отрицательная корреляция (г = -0,9) между уровнем кортикостерона и ОХ в остром периоде после ОУГ указывала на интенсивное расходование последнего, в первую очередь, на синтез стероидных гормонов и, прежде всего, кортикостерона.
В исследовании было показано, что на протяжении всего острого периода после ОУГ содержание ОХ в плазме крови крыс было существенно ниже, чем у животных контрольной группы (2,61 ± 0,28 ммоль/л). Минимальная концентрация ОХ,
зафиксированная в 1-е сутки после воздействия, составила 1,84 ± 0,13 ммоль/л, что на 29,66 % ниже базисной величины. Аналогичные изменения отмечены и относительно уровня ТГ в плазме крови крыс, который также был ниже значения показателя в контрольной группе животных (1,03 ± 0,04 ммоль/л). Минимальная концентрация ТГ зафиксирована на 3-и сутки после ОУГ. В этом сроке постгипертермического периода отмечено снижение ТГ на 33,37 % от базального уровня, что составило 0,65 ± 0,02 ммоль/л (р < 0,001). Снижения концентрации ОХ в плазме крови крыс в 1-е сутки после ОУГ может быть следствием понижения активности синтеза ОХ печенью и повышенного расходования его на «уплотнение» клеточных мембран, проницаемость которых нарушается под действием продуктов перекисного окисления липидов (ПОЛ).
Гипохолестеринемия в остром постгипертермическом периоде имеет, на наш взгляд, ряд положительных моментов. Во-первых, снижение содержания ОХ приводит к понижению чувствительности гладкомышечных клеток сосудов к катехоламинам. Во-вторых, дефицит ОХ приводит к уменьшению его накопления в клетках, при этом меняется соотношение холестерин/фосфолипиды, повышается содержание воды и понижается микровязкость мембран клеток, что важно для поддержания функции всех интегральных мембранных белков: «ионных каналов», рецепторов к инсулину,
переносчиков глюкозы, сигнальных систем.
При воздействии высокой внешней температуры наблюдается постепенное истощение ресурсов важнейших субстратов метаболизма и энергетики при нарастающей в тот же момент потребности в энергии. Процесс окисления СЖК выгоден тем, что идет до конца, т. е. до образования СО2 и Н2О, а быстрая мобилизация СЖК при повышенной потребности в энергии - жизненно важная защитная реакция организма, так как энергетическая ценность жиров намного больше, чем углеводов и белков. При этом из каждой молекулы ТГ образует три молекулы СЖК, которые при комплексировании с альбуминами плазмы поступают в кровоток как источник энергии, что является также проявлением синдрома гиперкатаболизма.
Снижение уровней ОХ и ТГ при активации липолиза на фоне высоких концентраций кортикостерона в остром постгипертермическом периоде способствуют усилению глюконеогенеза, что может привести к торможению утилизации глюкозы, синтеза гликогена и усилению его распада в печени.
Известно, что концентрация ОХ и ТГ в плазме крови определяется скоростью синтеза этих соединений в печени, который регулируется концентрацией инсулина в плазме крови и наличием субстрата - СЖК и глюкозы. Выявленная нами ранее гиперинсулинемия способствует синтезу ОХ и ТГ печенью. Элиминация ОХ и ТГ регулируется ферментом липопротеинлипазой, активность которого контролируется уровнем инсулина в плазме крови. Таким образом, снижение концентраций ОХ и ТГ в плазме крови при ОУГ мы объясняем усилением элиминации этих соединений на фоне высокой активности липопротеинлипазы, вследствие гиперинсулинемии, и снижением количества субстрата для синтеза глюкозы (гипогликемию мы наблюдали ранее).
Усиленный липолиз ТГ жировой ткани приводит в усиленному поступлению СЖК в печень, влечет за собой усиление продукции глюкозы (глюконеогенез) и тормозит утилизацию глюкозы печенью, а также ее накопление в виде гликогена. Параллельно усиливается секреция инсулина, его связывание и деградация тормозятся, что приводит к развитию компенсаторной гиперинсулинемии. Обнаруженное снижение уровня ТГ и возрастание концентрации СЖК в крови в ближайшем постгипертермическом периоде может быть обусловлено активацией гормональных систем, стимулирующих липолиз.
Анализ содержания общего белка и метаболитов протеинов в плазме крови на 1 -е сутки после ОУГ свидетельствует, что проявления синдрома стрессорного голодания в этом сроке наблюдения менее выражены, подтверждением чему служит достоверная стойкая гиперпротеинемия. Повышение уровня ОБ на 63,0 % в этом сроке
постгипертермического периода, когда значение показателя равнялось 29,33 ± 2,07 г/л (р <
0,05), является, бесспорно, позитивным моментом и может быть расценено как системный элемент защитно-приспособительных реакций в ответ на экстремальное воздействие. Ускорение белкового метаболизма в этом сроке постгипертермического периода происходило под влиянием активации резервных механизмов энергетического обмена, в частности, глюконеогенеза и сопровождалось интенсивным гидролизом мышечных белков, на что указывает повышение уровней метаболитов обмена протеинов. Так, концентрация креатинина в плазме крови на 1-е сутки после ОУГ возрастала в 1,5 раза и составляла 125,00 ± 12,12 мкмоль/л (р < 0,05).
Заключение. Таким образом, анализ эндокринно-метаболических профилей организма на действие высокой внешней температуры дает основание расценивать эндокринно-метаболические изменения в плазме крови крыс в остром периоде после ОУГ как проявления синдрома гиперметаболизма. Что дает основание делать выводы о ведущей роли реакций системного воспалительного ответа в формировании патогенза критического состояния, вызванного действием экстремально высокой температуры -общей управляемой гипертермии.
Список литературы
1. Баллюзек Ф. В. Управляемая гипертермия / Ф. В. Баллюзек, М. Ф. Баллюзек, В. И. Виленский. - СПб. : Невский Диалект, 2001. - 123 с.
2. Горанчук В. В. Биохимические показатели при развитии экстремальной гипертермии / В. В. Горанчук, Е. Б. Шустов // Физиол. человека. - 1997. - Т. 23, № 4. - С. 98-105.
3. Ерюхин И. А. Концепции «функциональных профилей» в методологии прогнозирования последствий экстремального состояния организма / И. А. Ерюхин // Клин. медицина и патофизиология. - 1995. - № 2. - С. 12-17.
4. Ефремов А. В., Пахомова Ю. В., Пахомов Е. А., Ибрагимов Р. Ш., Шорина Г.
Н. Способ экспериментального моделирования общей гипертермии у мелких лабораторных животных. - Патент РФ № 2165105. - Бюл. № 10. - 2001.
5. Зильбер А. П. Медицина критических состояний / А. П. Зильбер. -Петрозаводск : Изд-во Петрозаводского ун-та, 1995. - 360 с.
6. Самохин А. Г., Пахомова Ю. В., Кузьмин А. В., Ефремов А. В., Овсянко Е. В., Игнатова А. В., Игнатов А. А., Юркин А. В., Мичурина С. В., Козырева Л. А., Зюбина Е. И. Станок для фиксации мелких лабораторных животных. Патент 73778 Российская Федерация. - Изобретения. Полезные модели. - 2008. - № 16.
7. Свирид В. Д. Роль аденилатциклазной системы в регуляции фосфорилирования белков гипоталамуса, гипофиза и надпочечников при острой гипертермии / В. Д. Свирид // VII Всесоюзн. конф. по экологической физиологии : тез. докл. - Ашхабад, 1989. - С. 273274.
8. Симакова И. В. Особенности эндокринно-метаболического статуса у крыс в динамике общей искусственной гипертермии : автореф. дис. ... канд. мед. наук / И. В. Симакова. - Новосибирск, 2005. - 20 с.
9. Ушаков Д. В. Анестезиологические аспекты проведения общей управляемой гипертермии / Д. В. Ушаков, Д. Н. Кшинт // www. 43c. о^.
10. Чард Т. Радиоиммунологические методы : пер. с англ. / Т. Чард. - М., 1981. -
248 с.
11. Царенко С. В. Доказательная медицина и критические состояния / С. В. Царенко, Г. К. Болякина // Вестн. интенсив. терапии. - 2003. - № 1. - С.79-82.
12. Штеренталь И. Ш. Ранняя диагностика нарушений сосудистой реактивности и ее гормональной регуляции с помощью комплекса радионуклидных методов / И. Ш. Штеренталь, В. М. Мержиевская, К. Ю. Николаев [и др.] // Мед. радиология. - 1990. - №
8. - С.48-49.
13. Vereschagin E. I. Whole body hyperthermia (43,5-44,0 °C) as method of intensive care of infectious deseases / E. I.Vereschagin, A. V. Souvernev // Int. Congress on Clin. Hiperthermia 24 th. - New York, 2001. - P. 276.
THE ASSESSMENT OF ENDOCRINE-METABOLIC PROFILE OF BLOOD PLASMA OF RATS IN A TOTAL HYPERTHERMIA AS A MANIFESTATION OF SYSTEMIC INFLAMMATORY RESPONSE TO EXTREME IMPACT
12 1 13 1
A.V. Efremov , S.A. Zaitsev , Y.V. Pakhomova , K.A. Astafyeva , K.K. Dmitriev , V.S. Sazonov ,
G.G. Volkov1
Novosibirsk State Medical University (Novosibirsk) 2MHCF SCH № 3 of M.A. Podgorbunskaya (Kemerovo) 3MHC "City Hospital № 3” (Novosibirsk)
The article analyzes the endocrine and metabolic profiles of blood plasma of rats in the acute period after Whole Body Hyperthermia as a manifestation of systemic inflammatory response of the animal to extreme impact.
Keywords: endocrine-metabolic profile, inflammatory response
About authors:
Efremov Anatoly Vasilievich - MD, Professor, Corresponding member of RAMS, Head of the Department of Pathophysiology and Clinical Pathophysiology, Novosibirsk State Medical University, tel.: (383) 225-39-78
Zaitsev Sergei Alexandrovich - a physician-endoscopist of City Clinical Hospital № 3 in the name of M.A. Podgorbunskaya, tel.: 8 (383) 225-39-78
Pakhomova Yuliya Vyacheslavovna - MD, Professor, Department of pathological physiology and clinical pathophysiology, Novosibirsk State Medical University, tel.: (383) 225-39-78
Astafyeva Ksenia Arkadyevna - Student of medical faculty, Novosibirsk State Medical University, e-mail: e-maksimova@inbox.ru
Dmitrieva Ksenia Konstantinova - Obstetrician-gynecologist MHCF "City Hospital № 3", email: kkk55@ngs.ru
Sazonov Vyacheslav Sergeevich - Department of Pathological Physiology and Clinical Pathophysiology, Novosibirsk State Medical University, tel.: 8 (383) 225-39-78
Volkov Gregory Genadievich - Assistant, Department of Pathological Physiology and Clinical Pathophysiology, Novosibirsk State Medical University, tel.: 8 (383) 225-39-78
List of the Literature:
1. Ballyuzek F.V. Hyperthermia / F.V. Ballyuzek, M.F. Ballyuzek, V.I. Vilensky. - SPb. : Nevsky Dialect, 2001. - 123 p.
2. Goranchuk V.V. Biochemical parameters in the development of extreme hyperthermia / V.V. Goranchuk, E.B. Shustov // Human Physiology - 1997. - T. 23, № 4. - P. 98-105.
3. Eryuhin I.A. Concept of "functional profiles" in the methodology for predicting the effects of extreme states of the organism / I.A. Eryuhin / / Klin. medicine and pathophysiology. - 1995. - № 2. - P. 12-17.
4. Efremov A.V., Pakhomova Y.V., Pakhomov EA, Ibragimov R.S., Shorin G.N. Method of experimental simulation of the total body hyperthermia in small laboratory animals. -Patent RF № 2165105. - Bull. № 10. - 2001.
5. Zilber A.P. Medicine of critical state / A.P. Silber. - Petrozavodsk: Petrozavodsk University Press, 1995. - 360 p.
6. Samokhin A.G., Pakhomova Y.V., Kuzmin A.V., Efremov A.V., Ovsyanko E.V., Ignatova A.V., Ignatov A.A., Yurkin A.V., Michurin S.V., Kozyreva L.A., Zyubina E.I. Restraining small laboratory animals. Patent 73778 Russian Federation. - Inventions. Useful models. - 2008. - № 16.
7. Svirid V.D. The role of adenylate cyclase system in the regulation of protein phosphorylation in the hypothalamus, pituitary and adrenal glands in acute hyperthermia
/ V.D. Svirid / / VII-Union. Conf. Environmental Physiology: Abstracts. Proceedings. -Ashkhabad, 1989. - P. 273-274.
8. Simakova I.V. Features of endocrine-metabolic status of rats in the dynamics of the total artificial hyperthermia: Author. Dis. ... Candidate. med. Science / IV Simakova. -Novosibirsk, 2005. - 20.
9. Ushakov D.V. Anesthetic aspects of Whole Body Hyperthermia / D.V. Ushakov, DN Kshint / / www. 43p. org.
10. Chard T. Radioimmunological methods: trans. from English. / T. Chard. - M., 1981. -248 p.
11. Tsarenko S.V. Evidence-based medicine and critical state / S.V. Tsarenko, G.K.
Bolyakina Vestn. of intensive therapy. - 2003. - № 1. - P. 79 82.
12. Shterental I.Sh. Early diagnosis of vascular reactivity and its hormonal regulation through a complex radionuclide methods / I.Sh. Shterental, V.M. Merzshievskij, K.Y. Nikolaev [and others] / / Med. Radiology. - 1990. - № 8. - P.48-49.
13. Vereschagin E.I. Whole body hyperthermia (43,5-44,0 ° C) as method of intensive care
of infectious deseases / E. I. Vereschagin, A. V. Souvernev / / Int. Congress on Clin.
Hiperthermia 24 th. - New York, 2001. - P. 276.
