CC BY
2УДК 271.2 (470.620) Романенко Павел, протоиерей,
магистр богословия, старший преподаватель Екатеринодарской духовной семинарии, настоятель храма равноапп. Кирилла и Мефодия при Кубанском госуниверситете
Отражение церковной действительности конца 1940-х -начала 1950-х гг. в отчетах краевого уполномоченного Совета по делам Русской Православной Церкви при Совете министров СССР на примере Краснодарской епархии Русской Православной Церкви
Аннотация. Историю Русской Православной Церкви новейшего периода отличает высокий уровень документированности. Советский период существования Церкви в нашей стране сильно мифологизирован в общественном сознании, но сохранившиеся в архивах документы открывают для исследователя реальное положение вещей. Один из важнейших типов источников - это отчеты региональных уполномоченных Совета по делам Русской Православной Церкви. В этих документах можно найти статистические и биографические сведения, проблемы, вопросы и задачи, с которыми сталкивались советские чиновники, контролирующие церковную жизнь в регионах. В данной статье исследуются свидетельства краевых уполномоченных о Краснодарской епархии в кон. 40 - нач. 50 гг. XX в.
Ключевые слова: Русская Православная Церковь, Краснодарская и Кубанская епархия, СССР, Краснодарский край, Совет по делам Русской Православной Церкви, уполномоченный Совета по делам Русской Православной Церкви, отчеты уполномоченных, приход, община верующих, молитвенный дом, закрытие церквей, ходатайства верующих, переводы духовенства, перемещения священников, суеверия.
UDC 271.2 (470.620) Romanenko Pavel, archpriest,
Master of Theology, Senior Teacher at the Ekaterinodar Theological Seminary, rector of the church of the same name Cyril and Methodius at Kuban State University
Reflection of church reality of the late 1940s - early 1950s. in the reports of the regional authorized Council for the Affairs of the Russian Orthodox Church under the Council of Ministers of the USSR on the example of the Krasnodar Diocese of the Russian Orthodox Church
Annotation. The history of the Russian Orthodox Church of the recent period is distinguished by a high level of documentation. The Soviet period of the existence of the Church in our country is strongly mythologized in the public consciousness, but the documents preserved in the archives reveal the real state of affairs for the researcher. One of the most important types of sources is the reports of the regional commissioners of the Council for the Affairs of the Russian Orthodox Church. In these documents you can find statistical and biographical information, problems, questions and tasks faced by Soviet officials who controled church life in the regions. This article examines the evidence of regional commissioners about the Krasnodar diocese in the late 40s. 50s. XX century.
Keywords: The Russian Orthodox Church, the Krasnodar and Kuban Diocese, the USSR, the Krasnodar Territory, the Council for the Affairs of the Russian Orthodox Church, the authorized representative of the Council for the Affairs of the Russian Orthodox Church, the reports of the commissioners, the parish, the community of believers, the house of worship, the closure of churches, the petition of believers, the transfer of clergy, the movement of priests, superstition.
ХХ век является весьма перспективным временем для исследователя в силу высокой степени документированности практически всех сфер общественной деятельности, и период существования СССР не является исключением. Однако в настоящее время сложился парадокс, связанный с отсутствием или труднодоступностью именно церковных документов этого времени: исследователи вынуждены обращаться к документам государства (позиционировавшего себя атеистическим) для изучения истории Русской Православной Церкви. Одним из ценнейших источников являются отчеты уполномоченных Совета по делам Русской Православной Церкви (далее -уполномоченные).
Кто же такие уполномоченные? Это представители «на местах» Совета по делам Русской православной церкви при СовНарКоме СССР (с 1946 -при Совете министров СССР), который был образован в сентябре 1943 года после судьбоносной встречи Иосифа Виссарионовича Сталина с иерархами Русской Церкви. Согласно «Положению о совете по делам РПЦ» (утвержденному в октябре того же года), учреждалась должность уполномоченных при Совнаркомах союзных и автономных республик, обл- и крайисполкомах, обязанностями которых, согласно документу, являлось:
• «наблюдение за правильным и своевременным проведением в жизнь на всей территории СССР законов и Постановлений Правительства СССР, относящихся к Русской Православной Церкви;
• представление Совнаркому СССР заключений по вопросам Русской Православной Церкви;
• своевременное информирование Правительства СССР о состоянии Русской Православной Церкви в СССР, её положении и деятельности на местах;
• общий учёт церквей и составление статистических сводок по данным, представляемым местными органами»1.
На практике это привело к тому, что большую часть церковных вопросов решить без уведомления или разрешения местного уполномоченного было невозможно.
В период 1949-1954 гг. в Краснодарском крае должность уполномоченного последовательно занимали: Лев Федорович Литвинов, Лев Никифорович Полунин, Сергей Федорович Бабушкин.
Отчет краевого уполномоченного направлялся в Совет по делам Русской православной церкви при Совете министров СССР ежеквартально, в течение первой декады следующего месяца (самая поздняя дата - 10е число).
1 Онищенко А. Б. Совет по делам Русской Православной Церкви при СНК (СМ) СССР. Первые годы существования [Электронный ресурс]. URL: https://bogoslov.ru/ article/1415465 (дата обращения: 16.02.2022).
Все отчеты относятся к третьей степени секретности - гриф «Секретно». Документы структурированы, что позволяет отследить динамику ситуации по отдельным вопросам, но в некоторых документах меняется очередность глав или добавляются новые. Немаловажно, что уполномоченные были вынуждены докладывать о любых промахах и неудобных фактах; замолчать их не получалось, чем нередко грешат церковные документы.
По разделам структура квартального отчета уполномоченного следующая (в документах разделы не пронумерованы):
• О церквах и молитвенных домах;
• О происшедших изменениях в составе духовенства;
• Характеристика деятельности церкви;
• О совершении церковных служб и треб незарегистрированным духовенством (в поздних отчетах этого периода - о бродячем духовенстве);
• Вопросы, с которыми обращался к уполномоченному правящий архиерей;
• О нарушениях представителями советских и общественных организаций постановлений Правительства, относящихся к церкви;
• О деятельности уполномоченного.
В ряде случаев в отчет включаются разделы с информацией финансового характера, о деятельности сектантов, об обновлении икон и т.д. В отчете за 2-й квартал обычно отдельно отражается информация о праздновании Пасхи, но систематически данные разделы не включаются.
Информация первой части отчета крайне важна и показательна. Здесь приводятся статистические сведения о количестве церквей и молитвенных домов, форме собственности церковных зданий или помещений (собственность, аренда) и отражается ситуация с приходами, готовящимися к закрытию (снятию с регистрации), а также отдельные подглавы - ходатайства об открытии церквей и молитвенных домов и возобновлении деятельности ранее закрытых.
В конце 1949 г. в Краснодарском крае действовало 79 церквей и 148 молитвенных домов, при этом в 12 молитвенных домах не было священников2. К концу описываемого периода, на 1 июня 1954 г., на территории епархии действовало 43 церкви и 166 молитвенных домов, при этом «в 19 молитвенных домах не проводится служба, 14 из них епархией сняты с учета действующих молитвенных домов. В пяти приходах должности священников вакантные. Ввиду того, что эти приходы малодоходные, священники занимать их отказываются»3. Следует сказать, что ситуация с
2 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 59.Л. 2.
3 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 91. Л.11.
увеличением количества недействующих молитвенных домов развивалась постепенно в течение нескольких лет.
Документы отражают парадоксальную ситуацию: уполномоченный снимает с регистрации приходы позже, чем епархия, т.е. фактически именно архиерей принимает решение о закрытии прихода и воплощает его, не назначая священника. Регулярно в тексте документов встречаются указания «Последние шесть молитвенных домов сняты епархией с учета и не числятся в списках приходов, служба в них не производится уже около двух лет и больше. Архиепископ Гермоген заявляет, что он в эти приходы священников посылать не будет, так как верующие не обеспечивают содержание причта и молитвенных зданий»4. Также встречаются вышеуказанные отказы священников от приходов ввиду малодоходности. Судя по тексту отчетов, у духовенства в то время была возможность отказаться от назначения в храм с малым уровнем дохода.
Показателен случай с закрытием Успенской церкви в г. Кропоткине. «Здание, занимаемое Успенской церковью, имеет вид обыкновенного дома, с 1932 по 1942 год принадлежащего отделу народного образования. В нем были расположены детские внешкольные учреждения, дом пионеров и станция юных техников. Это здание было захвачено верующими во время немцев, которые, расхитив имущество и оборудование, организовали общину. Здание находится в 500 метрах от собора и 700 метрах от другой церкви. Все лучшие здания в г. Кропоткине уничтожены немцами и городу крайне необходимо помещение. Благочинный Кондратов из г. Кропоткина доказывает (он заинтересован), что оставшиеся две церкви вполне обеспечат нужды верующих»5.
В следующем отчете утверждается: «Духовенство и церковный совет этой церкви считает, что собор в Кропоткине вполне может удовлетворить потребности верующих»6. «Решением Совета по делам русской православной церкви при Совете Министров СССР 30 марта 1950 года Успенская церковь в гор. Кропоткине закрыта»7 и здание возвращено клубу пионеров.
Таким образом, из слов отчета можно заключить, что закрытие этой церкви стало плодом внутренних интриг и борьбы духовенства за доходы. Впоследствии верующие два года безуспешно пытались добиться возвращения здания церкви и служившего в ней священника.
Яркой иллюстрацией реального отношения советского государства к верующим является вопрос открытия церкви в Адлере.
4 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 81. Л. 58.
5 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 59. Л. 4.
6 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 59. Л. 47.
7 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 59. Л. 133.
В одном из отчетов уполномоченный прямо пишет: «В селе Высоком имеется типовая церковь. В начале 1950 года там вел работу второй священник Сочинского собора Ромащенко. Но в связи со слабыми доходами, он отказался от этого, и примерно с мая 1950 года в этой церкви не совершается богослужений. Почему же не была закрыта до сих пор эта церковь? Дело в том, что в поселке Адлер имелась инициативная группа верующих, которая все время настаивала, чтобы ей дали разрешение на организацию нового молитвенного дома в поселке Адлер. Мы отказывали этой группе в просьбе, ссылаясь на то, что недалеко от Адлера имеется церковь, просите себе священника и молитесь. Церковь бездействует. Группа же верующих из Адлера продолжает настаивать на организации нового молитвенного дома»8. Ходатайства об открытии прихода поступали все 5 лет. Молитвенный дом в Адлере не был открыт и на регистрации значилась церковь в с. Высоком, большую часть времени остававшаяся без священника.
Интересно, что главой инициативной группы, выступающей за открытие молитвенного дома в Адлере называется И. Н. Мышлаков, который в 1951 г. был готов отдать общине для размещения молитвенного дома собственный дом9. Следующий раз Мышлаков фигурирует в отчете в 1954 г. -но уже в качестве священника церкви села Высокого, и он обратился к уполномоченному с просьбой «сменить ему приход, т.к. церковьв селе Высоком посещается плохо»10. Тут же приводятся биографические данные, в которых указывается, что в 1951-1953 гг. Мышлаков обучался в Ленинградской духовной семинарии и был рукоположен в сентябре 1953 г. Вероятно, история этого молодого священника закончилась печально: уполномоченный ответил ему, что «вопрос о его переводе в другой приход может решить только епархиальное управление. Мышлаков заявил, что епархия не согласна с его переводом, так как другой кто-либо в приход села Высокого не пойдет»11.
Несмотря на многочисленные ходатайства верующих, письменные и посещения уполномоченного, личные и коллективные, за весь период не было открыто ни одного молитвенного дома. Отмечались даже попытки дать уполномоченному взятку за регистрацию новой общины.
Ситуация с численностью духовенства в Краснодарской епархии была весьма благополучна: на 1 октября 1949 года священников штате состояло 227, на первое июня 1954 года числится 230 человек духовенства. При этом сведения об образовании и возрасте духовенства указываются только в кон-
8 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 81. Л. 7.
9 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 67. Л. 92.
10 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 91. Л. 39.
11 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 91. Л. 39.
це периода. Можно сказать, что молодого духовенства в епархии практически не было: «До 40 лет - 12 человек - 5,2%; от 41 до 50 лет - 22 человека -9,6%; от 51 до 60 лет - 42 человека - 18,2%; свыше 60 лет - 154 человека - 67%»12, при этом лишь 47 человек (20%) приняли сан до революции. Хиротонии производились нерегулярно, обычно в квартал принимали сан от двух до четырех человек. Пополнялся штат епархии в основном за счет возвращавшихся из заштата священников и в гораздо меньшей степени - за счет переводившихся из других епархий. Вероятно, последнее объяснялось принципиальной позицией уполномоченного, который поставил в известность архиепископа Гермогена, что не будет регистрировать вновь рукоположенных судимых и подвергавшихся высылке13. В этом же разделе иногда приводятся анкетные данные рукополагаемых, по которым видно, что большинство из них родились до 1917 и духовного образования не имели. Интересно, что за весь период архиеп. Гермоген произвел около 500 перемещений духовенства.
Что касается убыли духовенства, то в незначительной степени это - переводы в другие епархии, и многочисленные почисления за штат - по большей части, «за плохое поведение», «за пьянство», «за половую распущенность»14, по старости или по болезни. Ежеквартально умирали один-два священника. Отмечается несколько случаев ареста священников (причины, к сожалению, не указываются) и единичный случай осуждения священника за мужелож-ство15. Были случаи отказа от сана из-за давления на родственников священника (как правило, детей).
Основными вопросами, с которыми духовенство обращалось к уполномоченному, были: вопрос регистрации, вопрос расширения или пристройки молитвенных домов, разрешение на покупку помещения для молитвенного дома и регулярные жалобы на неправильное обложение подоходным налогом.
Следует заметить, что по законодательству того времени священнику разрешалось совершать на дому требы по приглашению отдельных граждан, но за выезд на богослужение его могли лишить регистрации, что регулярно и происходило. Однако в то же время отмечаются случаи, когда похороны проходили именно как церковные процессии с хором и хоругвями, и в этих случаях дело обходилось вызовом священников к уполномоченному и их обещаниями больше так не делать16.
12 ГАКК. Ф. Р- 1519. Оп. 1. Д. 91. Л. 13
13 ГАКК. Ф. Р- 1519. Оп. 1. Д. 59. Л. 36
14 ГАКК. Ф. Р- 1519. Оп. 1. Д. 59. Л. 8.
15 ГАКК. Ф. Р- 1519. Оп. 1. Д. 74. Л. 21
16 ГАКК. Ф. Р- 1519. Оп. 1. Д. 74. Л. 84
Зачастую отказ уполномоченного в регистрации общины или открытии ранее снятого с регистрации прихода приводил к противоположному результату. Отчеты отмечают возникновение «подпольных» и незарегистрированных молитвенных домов, совершение треб и богослужений священнослужителями без регистрации, которые в поздних отчетах этого периода прямо называются «бродячими». Так, верующие г. Хадыженска около двух лет направляли ходатайства об открытии молитвенного дома и уполномоченному, и в Совет по делам РПЦ. Как пишет Л. Полунин: «Но нельзя же было согласиться на открытие молитвенного дома в г. Ха-дыженске, являющемся крупным центром нефтеразработок. Заявителям отказывалось в просьбе, ссылаясь на отсутствие нужного здания. Кроме того, указывалось, что в 18 километрах от Хадыженска в гор. Апшеронске имеется действующая церковь»17.
И вот в том же 1951 г. в Хадыженске появляется некий иером. Иаков, не имеющий регистрации, совершающий требы и богослужения. Уполномоченный пишет в райисполком с требованием пресечь деятельность иеромонаха, но, судя по всему, его обращение не имело последствий: уже в следующем году «В Нефтегорском районе в гор. Хадыженске, продолжительное время орудует иеромонах Иаков. В прошлом году я писал об этом иеромонахе председателю райисполкома. Мне ответили, что произведена проверка. Факты не подтвердились. <...> Этот иеромонах имеет приличное облачение, антиминс, священные сосуды, богослужебные книги и другую церковную утварь. Он в праздничные и воскресные дни, на окраине гор. Хадыженск, совершает богослужения: литургию, утреннюю и вечернюю, крестит детей, погребает умерших.»18.
Деятельность этого иеромонаха отмечается в отчетах каждый год, и никакие действия уполномоченного не могут этого изменить. Подобная ситуация была и в ст. Нововладимировской, где с 1951 г. служил и совершал требы заштатный священник Гиацинтов19.
К сожалению, зачастую отсутствием священников пользовались мошенники или же церковные люди, не стесняющиеся отсутствием сана: «В станице Каладжинской, Упорненского района проживает Бойко Александра, которая называет себя монахиней. Эта монашка присвоила себе сан священника и производит все священнические службы, а именно, литургия, весь круг суточных служб, покупает и продает свечи, совершает погребенье, молебны, крестит детей. В великий четверг совершено чтение 12 евангелий и по их прочтению благословляла евангелием всех присут-
17 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 67. Л. 92.
18 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 74. Л. 114.
19 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 67. Л. 75, 96; Оп. 1. Д. 74. Л. 23; Оп. 1, Д. 81, Л. 10.
ствующих, как священник благословляет крестом, который у неё имеется. По сообщению некоторых верующих Бойко построила уже три дома в Лабинске, Псебае, Каладжинской, которые перепродала»20; «В поселке Адлер занимаются исполнением треб две монашки - Анна и Евдокия»21; «Учитель ст. Тимашевской, Иваницкий ходил по домам с молитвой, крестил детей, отпевал умерших. В одном из совхозов района был задержан милицией и уличен в шарлатанстве. С него сняли подрясник, скуфейку, крест и епитрахиль и предложили явиться за отобранными вещами в районное отделение милиции. В милицию он не явился»22. Практически каждый отчет отмечает действия псевдоцерковных мошенников или же спекулянтов, торговавших свечами или иконками. Также ежегодно отмечают случаи молений на чтимых источниках, которые проводились «бродячими» священниками или мирянами.
Иногда религиозное чувство выражалось в извращенных формах: «Над одной женщиной-гречанкой 60-летнего возраста, Кашевой, совершался обряд жертвоприношения. Кашева легла полуголая животом на приготовленные для костра дрова, ей на спину был положен барашек, сын Кашевой 30-ти летнего возраста, перерезал барашке шею, отчего вся кровь пошла по телу Кашевой. После этого Кашева, поднявшись, сняла с себя нижнюю часть одеяния и положила все на дрова вместе с зарезанным барашком. Барашек и одеяние были сожжены на костре. Весь этот обряд совершался в исполнение ее сновидения, что она может излечиться от болезни только в том случае, если принесет в жертву молодого агнца-барашка, заколотого на ее теле»23.
Справедливости ради следует заметить, что в ряде случаев уполномоченный защищал верующих. Например, когда местные власти оказывали давление для срочного освобождения помещения общиной, в случаях попыток запретить совершение священниками треб на дому по приглашению. Иногда сельсовет пытался запретить священнику совершение богослужений в воскресный день из-за воскресников или сельскохозяйственных работ. Во всех этих случаях уполномоченный обращался в райисполкомы, которые вызывали провинившихся представителей власти и указывали на недопустимость подобных мер.
В заключение хочу привести описание случая в ст. Родниковской, который является яркой иллюстрацией церковной жизни того сложного времени.
Станичный совет вынес решение, согласно которому верующие должны были освободить здание бывшего клуба, используемое в качестве молит-
20 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 59. Л. 92.
21 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 91. Л. 46.
22 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 81. Л. 85.
23 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 81. Л. 106.
венного дома, причем председатель стансовета стал принуждать общину к вынужденному переезду. В один из дней к церковному зданию подъехала грузовая машина, чтобы перевезти имущество в новое здание, которое еще не было подготовлено к совершению богослужений. Священник Горбачев предложил собравшимся верующим снимать иконы и ставить их в кузов грузовика. «Верующие это делать отказались и стали обвинять Горбачева, что это все дело его рук. Тогда Горбачев стал снимать иконы сам, верующие начали его оскорблять и угрожать избиением, а один ... ударил в набат»24. По звону тревожного колокола сбежались до 800 человек. Священник перепугался и заперся в церкви и пробыл там почти сутки, а впоследствии заболел и слег в больницу. Верующие, «боясь, что из церкви все же вывезут иконы, установили около молитвенного дома круглосуточное дежурство, послав в это время своего представителя. в Москву»25.
Действия местных представителей власти в этом случае не являются уникальными, но обычно действовали мягче, согласовывая их не только со священником, но и с членами общины. Вызывает восхищение реакция верующих, которые не побоялись отстаивать свою церковь, не страшась наказаний и преследований. Весьма характерна соглашательская позиция священника, который перед массой верующих показал себя готовым исполнить любое приказание безбожной власти.
Самое интересное, что в отчете уполномоченного, который был написан значительно позже, отмечается нерешенность ситуации: ни одна из сторон не смогла одержать верх. Напуганные бурной реакцией местных жителей представители власти (вплоть до краевого уровня) уже не настаивали на освобождении церковного здания. В то же время, богослужения в нем не совершались, поскольку «.священник Горбачев болеет, другого - епархия выделить не может. Церковный совет общины решает - перейти ли в здание, предоставляемое стансоветом, или купить другое здание в собственность»26. Учитывая, что в то время закрытие церквей было обыденностью, этот результат можно считать яркой победой общины, вынужденной противостоять не только властям, но и своему священнику.
Таким образом, можно сделать вывод, что отчеты уполномоченных по делам Русской Православной Церкви конца 40-х - начала 50-х годов ХХ века являются отражением церковной действительности, и сейчас мы, читая эти документы, «якоже зерцалом в гадании» (1 Кор. 13:12), можем видеть жизненные реалии провинциальной епархии того времени.
24 ГАКК. Ф. Р-1519. Оп. 1. Д. 81. Л. 82.
25 Там же.
26 Там же.
Список использованных информационных ресурсов
1. ГАКК. Ф. Р-1519. - Оп. 1. - Д. 56: Информационные отчеты, статистические сведения и переписка о них за 1949 год.
2. ГАКК. Ф. Р-1519. - Оп. 1. - Д. 59: Информационные отчеты, статистические сведения и переписка о них за 1950 год.
3. ГАКК. Ф. Р-1519. - Оп. 1. - Д. 67: Информационные отчеты, статистические сведения, переписка о них за 1951 год.
4. ГАКК. Ф. Р-1519. - Оп. 1. - Д. 74: Информационные отчеты, статистические сведения, переписка о них за 1952 год.
5. ГАКК. Ф. Р-1519. - Оп. 1. - Д. 81: Отчетно-информационные доклады Совету по делам Русской православной церкви при Совете Министров СССР и переписка по ним за 1953 год.
6. ГАКК. Ф. Р-1519. - Оп. 1. - Д. 91: Информационные отчеты, статистические сведения и переписка по ним за 1954 год.
7. Онищенко, А. Б. Совет по делам Русской Православной Церкви при СНК (СМ) СССР. Первые годы существования / А. Б. Онищенко. - Текст: электронный // Богослов.ру [сайт]. - URL: https://bogoslov.ru/article/1415465 (дата обращения: 16.02.2022).
