CC BY
94
Владимир ДОВГОПОЛ
ОТНОШЕНИЯ СТРАН АСЕАН С МИРОВЫМИ ДЕРЖАВАМИ (на примере Малайзии и Тайваня)
Автор исследует взаимоотношения Малайзии (члена АСЕАН) с Тайванем и делает вывод, что политика Малайзии основана на признании ею Тайваня частью КНР и определении их взаимоотношений как внутренней проблемы Китая.
In the article the author studies interrelations between Malaysia as ASEAN member and Taiwan. He concludes that the policy of Malaysia to Taiwan is based on the recognition of Taiwan as a part of China and defining their relationships as an internal problem of China.
Ключевые слова:
АСЕАН, ассоциация стран, Юго-Восточная Азия, инвестиции, политика одного Китая, «тихая дипломатия»; ASEAN, association of the countries, South-East Asia, investments, one-China policy, «quiet diplomacy».
Отношения с Малайзии с Тайванем прочно основаны на принципе, что существует только один Китай, а Тайвань является его частью. В начале 1990-х гг. стали происходить позитивные изменения в отношениях этих двух стран. В 1994 г. Тайвань приступил к осуществлению своей политики «Взгляд на Восток», направленной на расширение экономических отношений с ЮгоВосточной Азией. Малайзия стимулировала предприятия Тайваня, чтобы удержать их на малазийском рынке, а Тайвань продлил займы Малайзии. С тех пор их экономические связи значительно окрепли1. В начале XXI в. Малайзия стала вторым по величине (после Сингапура) торговым партнером Тайваня из числа стран, входящих в АСЕАН. В 2004 г. Тайвань оказался для Малайзии третьим крупнейшим инвестором. Причем тайваньские инвестиции в Малайзии осуществляются в новых приоритетных направлениях сотрудничества — в области биотехнологий и автоэлектроники.
Тайваньские биопромышленные компании надеются использовать Малайзию в качестве плацдарма для продвижения в другие страны Азии. Они считают, что малазийская экономическая и политическая стабильность обеспечивает выгодные условия для иностранных инвесторов2.
Экономическое сотрудничество между странами дополняется развитием политических и культурных связей. Последние десятилетия XX в. отношения Тайваня и Малайзии осуществлялись через Дальневосточный торговый и туристический центр, который трансформировался в Тайбэйский экономический и культурный центр, а в 1992 г. стал Тайбэйским экономическим и культурным бюро. Малайзия всегда строго придерживалась принципа политики одного Китая, согласно которому Тайвань является составной и неотъемлемой частью Китая, и этот вопрос должен решаться обеими сторонами мирным путем.
В 1996 г., в период кризиса между двумя берегами Тайваньского пролива, на вопрос журналистов о его отношении к пуску Китаем боевых ракет в зоне Тайваньского пролива малазийский премьер-министр Махатхир Мохамед ответил, что поскольку данный вопрос является внутренним делом Китая, он не имеет права комменти-
1 China-Southeast Asia Relations and the Taiwan Issue // Cross-Straits Relations Center Shanghai Institute for International Studies. — Shanghai, 2006, p. 86.
2 Wide-Angle Lens. — Hong Kong, 2005, p. 72.
ДОВГОПОЛ
Владимир
Владимирович —
аспирант
Московского
гуманитирного
университета
ровать эти события. В 1999 г. Махатхир высказал позицию Малайзии по поводу возможности отношений между двумя сторонами Тайваньского пролива на государственном уровне: «Никакие значимые страны не признают Тайвань в качестве независимого государства. Это бесполезные усилия, которые не принесут никакой пользы никому. Тайвань должен оставаться в том же положении, как сейчас. Они ничего не теряют при этом. С другой стороны, провокация может иметь весьма негативные последствия. Тайвань, возможно, будет вынужден признать формулу, которая применяется в Гонконге, поскольку он вернулся к китайскому правилу — “одна страна, две системы”».
Начиная с 1990-х гг. накоплен большой опыт обмена визитами представителей КНР и малазийских лидеров. Многие китайские чиновники высокого ранга посетили Малайзию, включая Цзян Цзэминя, Ли Пэна, Чжу Жунцзи, Ху Цзиньтао, Вэнь Цзябао. Их малазийские коллеги, включая малазийского короля Туанку Сайед Сираджуддин Сайеда Путра Джамаллулаи, премьер-министра Махатхира Мохамеда, его преемника Абдуллу Ахмада Бадави, а также заместителя премьер-министра и министра обороны Наджиба Абдулу Разака, совершили ответные визиты. Визит в Китай заместителя премьер-министра Малайзии Абдуллы Ахмада Бадави в сентябре
2003 г. привел к созданию в следующем году Института по изучению Китая при университете Малайи. В 2004 г. новый премьер-министр Малайзии Абдулла Бадави посетил Китай по случаю 30-й годовщины малазийско-китайских отношений. В совместном коммюнике в мае
2004 г. констатировались большие успехи в деле укрепления двусторонних отношений между двумя странами в течение последних трех десятилетий. В вопросе о Тайване обе стороны согласились «подтвердить уважение к независимости, суверенитету и территориальной целостности друг друга». Малазийская сторона подтвердила свою приверженность политике одного Китая и признала, что «Тайвань является неотъемлемой частью территории Китайской Народной Республики»1. В июле того же года Малайзия закрепила
1 См.: Dr. Stephen Leong. Malaysia-Taiwan Relations: Political Imperatives Prevailing. — Kuala Lumpur, 2006, p. 98.
приверженность принципу политики одного Китая запретом своим министрам посещать Тайвань. Заместитель премьер-министра Наджиб Тун Разак предупредил, что министры, которые совершат официальный визит на Тайвань, «могут оскорбить чувства китайского правительства».
АСЕАН в качестве регионального органа официально не декларировала свою политику по тайваньскому вопросу. Однако, как и Малайзия, другие государства — члены АСЕАН признали Тайвань частью Китая. Несмотря на то, что КНР и Тайвань существуют раздельно с 1949 г., считается доминирующим положение о том, что Тайвань является неотъемлемой частью Китая. Как и другие государства — члены АСЕАН, озабоченные национальной территориальной интеграцией, Малайзия скорее склонна поддерживать материковую часть Китая в стремлении к воссоединению, чем стремление Тайваня к независимости. Внутренний характер спора по обе стороны пролива обосновывает малазийскую точку зрения, что обе стороны (материк и Тайвань) имеют общую историю, культуру и этническую принадлежность. Беспокоит Малайзию и другие государства — члены АСЕАН и то, что и Тайбэй, и Пекин претендуют на острова Спратли и Парасельские острова в Южно-Китайском море. Будет ли Тайвань готов отказаться от своих притязаний на эти острова, особенно когда он занял крупнейший остров архипелага Спратли — Тайпин? Это представляется весьма маловероятным. Если это так, то Пекин будет настаивать на том, чтобы Тайпин был передан КНР.
Для Малайзии в пекино-тайбэйских отношениях представляется более важным вопрос о территориальной целостности, нежели природа правления или политическая система управления в Тайване. Хотя воссоединение Тайваня с материковым Китаем является гораздо более сложным вопросом, чем возвращение Гонконга и Макао Китаю, приходится констатировать, что Тайвань является китайской территорией, что адекватно воспринимается не только режимом КНР, но и народом на материке. В последние несколько лет действия Тайваня усложняют отношения между двумя берегами Тайваньского пролива, поэтому, вероятно, малазийцы не будут симпатизировать ост-
рову. Признавая достижения в области демократии на Тайване, тем не менее, они в большей мере склонны поддерживать желание китайского народа, проживающего в материковой части, к национальному воссоединению и интеграции, чем политические устремления малого островного сообщества.
Малазийцы считают, что если Тайвань не объявит себя независимым государством, Пекин не будет прибегать к военной силе (например, стрелять ракетами по острову или вторгаться на него). Но если Тайвань объявит независимость, пекинское использование силы будет хоть и нежелательно, но допустимо, поскольку Тайвань не оставит Пекину другого выбора1.
Можно предположить, что, сохраняя статус-кво между материком и Тайванем, Малайзия и другие страны АСЕАН не будут поддерживать Тайбэй в попытках достижения независимости Тайваня де-юре.
Если рассмотреть гипотетический сценарий, связанный с возможностью возникновения конфликта между Пекином и Тайбэем, можно прогнозировать, что этот конфликт, учитывая тесные связи Вашингтона и Тайваня, в частности поддержку последнего со стороны Конгресса США, может перерасти в американокитайское столкновение. В таком случае США и Китай, вероятно, потребуют рассмотрения проблемы в Совете Безопасности ООН.
Американо-китайский конфликт может укрепить американо-японский альянс по данному вопросу. В феврале 2005 г. в Вашингтоне прошла встреча в формате 2+2 (американское и японское министерства обороны, министерства иностранных дел), на которой вопрос о Тайване обсуждался как проблема совместной озабоченности в области безопасности. Данная встреча расценивалась как анти-пекинская, протайваньская. Поддержка действий США со стороны Токио, несомненно, будет рассматриваться Пекином как враждебная и, возможно, потребует соответствующих мер реагирования.
Возможный китайско-американский конфликт вынудит членов АСЕАН (таких, как Малайзия) принять чью-либо сторону и таким образом повлияет на субрегио-
1 См.: China-Southeast Asia Relations and the Taiwan Issue // Cross-Straits Relations Center Shanghai Institute for International Studies. — Shanghai, 2006, p. 75.
нальное единство. Это также подорвет доверие к региональному форуму АСЕАН, содействующему поддержанию мира и стабильности в регионе.
В результате атмосфера нестабильности и неопределенности может вызвать негативную реакцию отдельных региональных государств. Вполне вероятна и усиленная гонка вооружений в странах СевероВосточной Азии. Члены АСЕАН также могут почувствовать необходимость увеличения оборонного бюджета. Иными словами, эта спираль событий может привести к весьма нежелательным последствиям для региона в целом.
Малайзия надеется на то, что статус-кво будет поддерживаться — Тайвань будет поддерживать свою собственную политическую, экономическую и социальную систему, в особенности дипломатические отношения с любой страной, которая готова признать его. Тем не менее международное сообщество в лице ООН признает КНР (де-юре и де-факто) законным правительством Китая, а также то, что Тайвань является неотъемлемой частью китайской территории.
Поскольку безопасность в Азиатско-Тихоокеанском регионе в значительной степени пострадает в случае вооруженного конфликта между Китаем и Тайванем, и особенно между Китаем и США, всем сторонам было бы разумным признать, что воссоединение Китая с Тайванем является внутренним делом, решение которого должно быть мирным и осуществляться внутренними игроками. Лучшее, что внешние игроки могут сделать для них, — это поощрение и поддержка внутренних процессов.
Политические императивы, преобладающие в отношениях Малайзии с Тайванем в последние полтора десятилетия, учитывают объективные условия, связанные с тем, что Китай продолжает формироваться в качестве одной из основных региональных и мировых сил. Для Куала-Лумпура вопрос пролива рассматривается как внутренний между материковым Китаем и Тайванем, и эта позиция будет поддерживаться обеими сторонами при урегулировании разногласий мирным путем. Малайзия исходит из того, что при отсутствии внешнего вмешательства (например, со стороны США) со временем воссоединение между обеими сторонами может состояться.
