Отношения собственности и соборности у старообрядцев: историко-экономический и этнопсихологический анализ (к 250-летию переселения «Семейских» в Забайкалье) Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 330(571.54) ББК 65.03(253.5)

DOI 10.17150/2308-2588.2015.16(1)111-134

А. Д. Карнышев

Иркутский государственный университет, г. Иркутск, Российская Федерация

ОТНОШЕНИЯ СОБСТВЕННОСТИ И СОБОРНОСТИ У СТАРООБРЯДЦЕВ: ИСТОРИКО-ЭКОНОМИЧЕСКИЙ И ЭТНОПСИХОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ (к 250-летию переселения «семейских» в Забайкалье)

Аннотация. Актуальность и значимость истори-ко-экономических исследований особенно возраста- ^ ет, когда политические и иные обстоятельства при- Н водят к определенным аналогиям в развитии обще- | ственных и хозяйственных ситуаций и одновременно | требуют опоры на ресурсы субъектов (участников) I прошлых событий. С позиции сегодняшнего (и не только) дня на старообрядцев — «семейских» можно и нужно смотреть не как на носителей в чем-то забытых традиций, но, прежде всего, как на обладателей таких качеств, которые востребованы в рыночной экономике, в осуществлении социальных реформ, в восстановлении самобытных форм хозяйствования и производства традиционной продукции. В основе Н позитивных качеств лежит психогенетический фонд и этнокультурные традиции, которые староверы вы- I несли из древнерусского бытия. В старообрядческой § среде особенно ярко проявились русские традиции § «помочей», т.е. коллективного труда, вдохновленно- § го не утилитарно-экономическими, а нравственными и религиозными целями. Восстановить ряд значимых I качеств и традиций «семейских» — актуальная задача ближайшего времени. "§

Ключевые слова. Собственность, соборность, земство, община, коллективная психология, предпринимательство, сельскохозяйственное производство.

о

г

&

© А. Д. Карнышев, 2015

111

GO

ae

Финансирование. Проект РГНФ № 15-06-10673 «Факторы и особенности формирования патриотизма и межнационального согласия у молодежи Азиатской России».

A. D. Karnyshev

Irkutsk State University, Irkutsk, Russian Federation

THE OLD BELIEVERS' PROPERTY AND COLLEGIALITY RELATIONSHIPS: HISTORICAL-ECONOMIC AND ETHNO-PSYCHOLOGICAL ANALYSIS (to the 250th anniversary of resettlement of (isemeyskikh)) to Transbaikalia)

Abstract. The relevance and importance of historical-economic researches especially increases when political and other circumstances lead to certain analogies I in the development of social and economic situations

Ü simultaneously relying on resources of actors (partici-

jy pants) of past events. From today's perspective (and not

S only) on the Old Believers — «semeiskih» we can and

'¡^ should look on them not as of carriers of in some for-

1 gotten traditions but above all as on the holders of such

1 qualities that are in demand in a market economy, in jy the implementation of social reforms, in the restoration S of original forms of management and traditional prod-g ucts manufacturing. On the basis of positive qualities •g lies psychogenetic fund and ethno-cultural traditions в that Old Believers learned from the ancient Russian life.

Russian tradition of «pomoch» is especially evident in S the Old Believers environment. «Pomoch» means a col-

^ lective work inspired not by utilitarian, economic but by

S moral and religious purposes. Recovery of a number of

Q significant qualities and traditions of «semeiskih» is an

a urgent task of the nearest future.

Keywords. property, collegiality («sobornost»), zem-g stvo, community, collective psychology, entrepreneur-

3 ship, agricultural production.

2

И

л ^ '

Актуальность и значимость историко-экономиче- 21

~ 3 1

ских исследовании особенно возрастает, когда поли- -1 тические и иные обстоятельства приводят к опреде- 8' ленным аналогиям в развитии общественных и хозяй- : ственных ситуаций и одновременно требуют опоры • на ресурсы субъектов (участников) прошлых событий. На наш взгляд, данный подход сегодня важен в отно- | шении старообрядчества Забайкалья и Приамурья. Здесь полезно вспомнить два факта из их сибирской | истории. Факт первый: во второй половине XVIII в. | старообрядцы — «семейские» стали пионерами освое- ] ния новых земель на территории современной Бурятии. Как писал поэт, они обеспечили сбор обильных урожаев хлеба с «прежде бесплодной земли» и создали устойчивую социально-экономическую инфраструктуру в местах проживания. Факт второй: примерно к через столетие, в середине и во второй трети XIX в. Н Дальний Восток и Приамурье, практически пустовав- 1 шие до этого времени, были заселены русскими пере- А селенцами в значительном количестве. И что самое | интересное, немалую часть прибывших в Приамурье 5 и юго-восточные районы страны новоселов составили § семьи старообрядцев, жившие до этого в локальных ме- Н стах Восточной Сибири и Забайкалья. Они вновь, как с в середине XVIII в., стали пионерами освоения новых 5 земель, причем и здесь в течение нескольких десятков лет они вновь оправдали известные некрасовские сло- § ва, сказанные в их отношении: «Воля и труд человека Дивные дивы творят». Данный опыт старообрядцев востребован в XXI в. § в связи с рядом обстоятельств. Правительство России в и последнее время предпринимает всевозможные меры с тем, чтобы обеспечить переселение в Сибирь и на .§ Дальний Восток жителей западных районов страны. | В ход идут обещания наделения землей, выделение | средств на строительство жилья, обеспечение субси-

Ж

со св

дий на расходы при переездах и т.п. К сожалению, данные инициативы идут с трудом. И дело прежде всего в том, что непопулярные действия в аграрной, социальной и демографической сфере того же правительства РФ вынудили немалое число коренных жителей азиатских регионов России покинуть обжитые места и перебраться в центральные области страны. Такие миграции коснулись не менее 4-х млн жителей. Восполнить подобный дефицит в короткое время невозможно, поэтому идет поиск других ресурсов. Так, правительство Забайкальского края сообщило о намерении передать в аренду на 49 лет 150 тыс. га земель в южных районах региона китайским аграриям. Данный шаг вызвал отторжение и негодование у многих россиян. Но прецедент есть в дальневосточном регионе: в Еврейской автономной области 80 % пахотных земель, т.е. 300 тыс. га отдано в аренду гражданам КНР. К негативным миграционным и аграрным ■§ реалиям можно добавить аргумент о необходимости :§ в условиях экономических санкций всемерно обе-1 спечивать рост объема отечественной сельскохозяй-■I? ственной продукции.

'§> Перечисленные доводы показывают, что в совре-

§ менной ситуации опыт старообрядчества может ока-1 зать определенную помощь в решении проблем миграции и обработки опустевших азиатско-российских земель. На наш взгляд, если внимательно подойти к старообрядческой и древнерусской практике, она и сегодня может оказаться весьма и весьма востребованной. Нужно обращение к тем социально-экономическим и этнопсихологическим ресурсам, которые выступали, выступают и будут выступать стимулом хозяйственного, нравственного и психологического ^ развития современных людей, их активизации в решении стоящих проблем [7; 8].

Историко-экономический экскурс в сущность ¡3 психологии старообрядчества целесообразно начать

&

3 114

с понятий соборность и земства, анализ сути которых 2 I достаточно сложен. Но такой анализ необходим, по- -! скольку в среде старообрядцев они выводят не только 88' на религиозные атрибуты, но и на светские явления •• коллективного характера. И для истории, и для эко- | номической психологии очень важно увидеть взаимосвязь категории соборность и земства с некото- | рыми другими. Дело в том, что в ряде словарей (М. Фасмер, Н. Шанский) слово собор трактуют как каль- | ку от греческого слова синагога, а последнее в ино- ! странных словарях означало молитвенный дом или ] общину верующих иудеев. Но в сути своей и синагога, и собор выражали «созыв», «сбор» в одно место нескольких лиц ради определенной церемонии практического ритуала. Поскольку в русском языке «соб» в какой-то мере означало личность, то собор вполне к можно трактовать как собрание личностей. Тако- Н му объяснению слова находятся исторические под- 1 тверждения. Для этого обратимся к известному в Рос- А сии понятию «земские соборы», возникшему задолго | до раскола и несомненно известному старообрядцам. 5 При анализе рассмотрим содержание каждого из его | составляющих слов. Во-первых, термин «земцы» или Н «своеземцы» впервые появился в Новгородской Руси С и обозначал он класс крестьян-собственников, како- с вых более не встречалось на пространстве княжеской Руси: там крестьяне работали либо на государствен- § ных, либо на частных господских землях. Аграрная политика земцев отличалась некоторыми особенностями и своеобразными чертами:

- они редко владели землей или приобретали ее в § одиночку; I

- они по своим владениям располагались «гнезда- 5 ми», создавали земледельческие товарищества; .§

- в основе этих товариществ были родство или до- | говор; 1

- многие обрабатывали землю совместно;

ж

со ов

- они владели землей на правах полной собственности и поэтому могли: менять и продавать ее, выкупать землю у родичей, отдавать в приданое за дочерьми;

- даже женщины, вдовы и сестры являлись владелицами и совладелицами таких земель, что в то время было редкостью [9, с. 77-78].

Таким образом, изначально и понятие «земский» было связано с собственностью. Впоследствии земством в широком смысле слова стали называть совокупность всех постоянных жителей известной территории, в более узком смысле — собрание выборных от этих жителей для управления местными делами. Несомненно, что «будущие раскольники», как пассионарная часть русских людей, проходили соответствующую науку (тем более, если вспомнить, что большинство сосланных в Сибирь старообрядцев были грамотными). Земские же соборы, действовавшие в ХУ1-ХУ11 вв., были в Московском государстве ■§ чрезвычайными представительными собраниями :§ «всякого чина людей». Принципиальным было то, 1 что по своему характеру земские соборы, или как их ^ еще называли «великие земские думы» напоминали '§> древнерусские вече. Историк Н. И. Костомаров про-§ водил параллель между этими двумя институтами, 1 видя в соборе расширенное вече уже не местного, ло-^ кального, а государственного уровня. ^ Данный исторический экскурс дает право прове-

^ сти двоякий анализ слова соборность. С одной сторо-§ ны, это принцип сообщества людей, выражающийся в Ц практике размышлять и действовать общими силами, согласием и сопониманием. В свое время суть такого « принципа рьяно проповедовал К. С. Аксаков. Он вы-^ ступил против родовой теории организации общества ^ ив защиту общинной, поскольку в роде господствует ^ родоначальник, а русские племена управлялись со-^ браниями, в которых вождь был лишь председателем. ¡3 Писатель считал, что сельский сход, вече и земский со-

бор — это формы управления общинными организа- 2 I циями. Согласуясь и подобной позицией, мыслитель -! из Сибири А. П. Щапов на основе земств выдвигал 88' принцип «народосоветия». Он писал: «Как практиче- : ский дух народа, на основании земского устройства \ областных общин, на основании многовекового опыта жизненной исторической практики, сам собой создал | принцип земского народосоветия и выразил его в формах областных земских советов и московских земских | соборов, — так этот же практический смысл народа ! заключал в себе природную способность к земскому ] народосоветию» [15, с. 172]. |

Другая сторона может быть представлена иными реалиями. Исходя из приведенных фактов происхождения земств, как товариществ собственников, в психолого-экономическом плане слово «соборность» можно к рассматривать в качестве совместного владения соб- Н ственностью. В данном контексте оно выступало основой любого сообщества: и религиозные, и любые другие общины не могли долговременно существовать, а | тем более развиваться, не обеспечивая себя экономиче- 5 скими ресурсами. |

Соборность русских людей и в местном, и в госу- Н дарственном вариантах изначально была способом ре- С шения не только политических, но и экономических § вопросов. Например, на земском соборе 1642 г. в Москве его представители требовали: §

- справедливого равенства в раскладке земских I податей и повинностей;

- писцовой поземельной системы государствен-

ж

к

ных поборов; §

- экономической отчетливости в распоряжении | народными доходами для нужд государства;

- советовали устроить земский, народный кон- .» троль над казенными сборами, контроль земских лю- | дей добрых, выборных изо всех чинов человека по два | и по три; в

со ов

- требовали, «чтоб и неслуживые с неслуживыми в равенстве были, никто-б в избылых не был».

Скорее всего, опирающиеся на подобные требования старообрядцы на опыте познали, как вредно в деле свободной народной организации сельских работ вмешательство, опека и контроль приказного начальства, — и потому так решительно протестовали против официального управления, против уничтожения старинных обычаев самоуправления. Во всем этом чувствовалось нравственно-психологическое здоровье и вековое коллективное единение в решении проблем совместной жизни.

«Согласие», совместимость понятий собственность, соборность и власть в сознании русского человека более поздних периодов можно проиллюстрировать интересным примером. В нем моя собственность на землю сливается с нашей, и обе они проистекают из естественности существования человека. А. И. Герцен в статье «Русские немцы и немецкие русские» отмечал наличие в сознании русских мужиков уверенности в существовании права каждого работника на даровую землю. «Крестьянин на нем стоит, он его мерит десятина-'§> ми, и для него его право на землю — естественное последствие рождения и работы. Оно так же несомненно 1 в народном сознании, так же логически и вытекает из ^ его понятия родины и необходимости существования ^ возле отца, как право на воздух, приобретаемое дыхани-^ ем, вслед за отделением от матери» [5, с. 461]. Если эту § мысль проиллюстрировать положением прибывших в | Сибирь в половине XVIII в. старообрядцев-семейских, то они естественно считали своей ту землю, которую начали возделывать в здешних краях. Для старообрядцев Забайкалья вопрос собственности — это, прежде ^ всего, вопрос о земле. О том, какое значение для семей-ского имеет земля, свидетельствует мудрая крестьянская заповедь, записанная известным фольклористом Л. Е. Элиасовым: «Земле мы кланяемся, земле хвалу

V,

г

&

поем, землю слезами мочим, земля нам поддержка во всем, только она держит, только она нас кормит, детей наших растит. От земли мы идем, к земле придем. Ты одна наша надежда во всей жизни» [2, с. 106]. В данной исповеди семейского крестьянина земля является функцией труда, духовным проявлением, а не только капиталом.

В формировании отношения к собственности в старообрядчестве огромную роль сыграла община. По примеру инновационных групп соотечественников экономическую базу старообрядческих общин составляло как общинное, так и частое хозяйство предпринимателей старообрядцев. Причем, капиталы купцов-староверов составляли большую часть собственности общин. Предприниматели староверы были уверены, что не являются полными и безраздельными к

&

собственниками. Они считали себя лишь «Божьими Н

ы

доверенными по управлению собственности, данной им Господом». Таким образом, община для старовера как бы представляла собой нечто вроде посредника | между верой и человеком. И отдавать собственность 5 общине означало укреплять истинную веру. | В старообрядческих общинах на основе житей- и ской необходимости складывались следующие фор- § мы саморегулирования совместной жизнедеятель- § ности. Во-первых, осуществлялась дифференцированная раскладка всякого рода податей, которую § производили сами общинники с учетом средств и | силы плательщиков. Во-вторых, многие жизненно необходимые решения принимались вне всякого административного вмешательства и были в целом макси- § мально эффективны. I Что касается распределения общих доходов об- 5 щины и раскладки повинностей и денежных сборов, .§ то старообрядческая община дает интересный пример | системы социальной помощи и справедливого рас- | пределения. Например, деньги от пойманного зверя

ж

к

со аб

в старообрядческом поселении в Маньчжурии делили между семьями поровну, подарки от посетителей также не попадали в руки к кому-либо в исключительное владение [12, с. 217]. В семейских общинах на Амуре была установлена справедливая раскладка взносов хлеба по семействам. В среднем каждый хозяин должен 2 был вносить до 40 пудов каждый год, причем богатые = вносили больше, бедные меньше. Кроме того, бедным ё разрешалось пользоваться платою за доставку хлеба в | Читу [3, с. 78]. Подобная система распределения сбо-5 ров и социальные гарантии, безусловно, способствова-§ ли развитию предпринимательства, готовности идти » на риск, давали гарантии социальной защищенности.

Слова «община» и «собор» у некоторых изолированных групп старообрядцев до сих пор близки и «пропитаны» определенной дозой религиозности. Так, в локальных группах, проживающих в верховьях Малого ^ Енисея в условиях инонационального и иноконфесси-онального окружения, слово «соборные» представляет :§ элиту старообрядческих поселений. Эта элита отличай ется прежде всего «чистой верой» и «чистым бытием». ^ Желающих вступить в «собор» «ставят на правило», что Л означает необходимость долгих и скрупулезных моле-§ ний. Принадлежность к «соборной братии рассматри-1 вается в изолированных общинах как необходимое условие спасения на том свете» [11, с. 55-56]. Сегодня же ^ многие видят в древнем понятии «собор» больше его £ религиозную составляющую, хотя такой подход, как

показано, существовал далеко не всегда. Ц После работ М. Вебера, раскрывших прямое и кос-

гз венное влияние религии на экономическую жизнеде-« ятельность многих народов, схожий сравнительный анализ осуществили ученые и в отношении конкрет-^ ных этноконфессиональных групп. Признавая неко-Л торую схожесть в отношении к труду, собственности и другим экономическим реалиям, заложенным, на-¡3 пример, как в протестантской, так и в старообрядче-

ской этике труда, исследователи выделяют несколько нюансов, которые их отличают. Р. Андерсон и П. Ши-хирев среди характерных черт протестантской этики труда выделяют умеренность в личном потреблении и аскетизм. В старообрядческой этике хозяйствования также отмечается бережливость и экономия. Однако, если протестанты-предприниматели наживают богатство для себя, т.к. убеждены, что пользу обществу может приносить лишь состоятельный человек, и чем больше количество состоятельных людей, тем сильнее общество. У купцов-старообрядцев на первом месте — общественное благо, забота о пользе всему народу, проявление милосердия, пожертвование для других [1, с. 59].

Купцы из старообрядцев про богатство говорили, что «Бог дал его в пользование и потребует по нему к отчета». Материальные блага, согласно старообряд- Н ческой этике хозяйствования, предназначаются для того, чтобы откладывать и выгодно преумножать их. Достижение же успеха в земной жизни рассма- | тривается как благословение Божие. Богатство также 5 служит доказательством твердости веры, поскольку | именно размер богатства оказывается индикатором I силы веры и приближенности к спасению того или § иного человека, его истинного противостояния миру 5 антихриста. Староверам, не имевшим возможно- е сти получить официальную власть и преследуемым § официальной никонианской церковью, богатство да- | вало экономическую самостоятельность, некоторое § превосходство над притеснителями. Отсюда и вы- § сокая оценка людей, наживших капиталы: признак § их работоспособности, предприимчивости и береж- | ливости. И, наконец, богатство для старовера — не- 5 отъемлемый атрибут трудолюбия и расчетливости, -§ которые составляют основу старообрядческой этики | хозяйствования и высоко ценятся в старообрядческой | среде. Ярким подтверждением таких подходов были

GO

аб

3 122

конкретные личности, которые отличались не только своей активностью в торговле и предпринимательстве, но и своей открытостью к людям, своей благодетельностью. Среди них было много известных людей. В центральной России к ним относились известные предпринимательские семьи: Морозовы, Прохоровы, Гучковы, Рябушинские, Хлудовы, Коноваловы и др., которые своими меценатством и «спонсорством» были известны далеко за пределами России.

Кстати, один из представителей знаменитой старообрядческой купеческой династии В. П. Рябушинский, подчеркивал, что у староверов ценились прежде всего люди дела: «более всего уважалось занятие промышленностью: фабриканты и заводчики стояли на первом месте; за ними шли купцы, а к лицам, занимавшимся коммерческим учетом, даже без всякого оттенка ростовщичества и из самых дешевых процентов, отношение было неискренне: в глаза уважали, а за глаза пренебре-

жительно говорили «процентщики» [10, с. 195].

Приступая к «осовремениванию» исторических аспектов старообрядческой общины, подискутируем с ^ позицией А. О. Бороноева и П. И. Смирнова по поводу '§> недостатков русской общины вообще, не позволяющих § сформировать рыночный менталитет. Вот суть их мне-1 ния. «Во-первых, строгое проведение принципа справедливости по отношению к земле (предоставление всем общинникам равных участков одинакового качества) вело к ужасающей раздробленности отдельного надела. .. .Хозяйство как модус обретения социальной значимости, было недоступно большинству крестьян на законных и нравственно оправданных в общине основаниях. Хозяйство было всего лишь средством прокормиться. Во-вторых, нерациональное ведение хозяйства делало невозможным приобретение Богатства честным трудом. Как известно по народному представлению «от трудов праведных не наживешь палат каменных». ¡3 Да и вообще Богатство в русской деревне считалось ско-

рее отрицательной ценностью, о чем свидетельствует 21 фольклор, где богачи, как правило, изображаются от- -! рицательными персонажами... В-третьих, крестьянину 88« в общине было недоступно мастерство в ведении хозяй- \ ства. Отчасти по уже упоминавшейся невозможности | рационализировать его в условиях общины. Отчасти же потому, что большинство основных полевых работ крестьянин проводил не по своей воле и охоте, не по своему «разумению», а по решению общины и одновременно со всеми [4, с. 297-298] (курсив наш. — А. К.). \

Как показал анализ многих работ по старообрядческой общине, а также наши исследования, старообрядцам удалось или избежать большинства указанных недостатков, или нивелировать их в сторону эффективной предпринимательской психологии. Данное обстоятельство делает возможным использовать мно- ^ гие компоненты старообрядческой хозяйственно-экономической культуры в интересах современной ры- | ночной экономики и для решения актуальных задач. ^ По замыслу нашей статьи историко-экономиче- ¿1 ский анализ коренных аспектов старообрядчества ^ целесообразно дополнять этнопсихологическим ана- § лизом. Сегодня наблюдается активный поиск психо- | генетических истоков во многих социальных феноме- * нах, и сообщества старообрядцев здесь не исключение. ^ Причем основную проблему составляет характер взаи- ^ модействия и взаимопроникнутости параметров чело- § века и социума, в нашем случае — человека и этниче- | ской группы (как малой, так и большой). ®

Взаимосвязь этноса и личности, особенно в старо- § обрядческих полу-изолированных и во многом закры- § тых группах можно выразить несколько перефразиро- | ванными строчками В. Маяковского:

Личность и этнос — близнецы, братья. .»

Кто более матери истории ценен? §

Мы говорим: этнос — подразумеваем личность, Мы говорим: личность — подразумеваем этнос.

£2 ав

Отсюда вполне резонно искать позитивные характеристики всех реальных и высоко ценимых дел староверов не только в общине и отношениях в ней, но и в самом человеке. При этом важно найти глубинные истоки внутренних ресурсов старообрядчества, которые были и есть в фундаменте их национального характера. К таковым, на наш взгляд, по примеру уже проведенного историко-экономического анализа, можно отнести особенности отношения к земле и собственности. В струе данной мысли целесообразно рассмотреть несколько понятий, в которых так или иначе звучит древнерусская основа. Приведем эти слова и попытаемся проследить в них нечто формально общее и подойти к осознанию содержательной сути этого общего.

- особенность

- способ

- способности ^ - пособие (денежное)

- особняк

S -

:§ - собственность

й - собственный

^ Формально бросается в глаза наличие общего кор-

'§) ня «соб», смысл которого не сразу ясен. Но если под-§ ключить еще одно слово: «особа», то становится понят-1 ным, что родственность всего «букета» понятий обеспечивается смыслом, который весьма близок к совре-^ менному термину «личность» -отдельное существо, £ лицо. Отсюда вытекает: особенность — индивидуальная характеристика человека; способ — то, каким об-| разом исполнитель действует; способность — качество, обеспечивающее успешность человека в какой-либо деятельности, в хозяйственной, предпринимательской и иной практике; особняк — дом, принадлежащий конкретному индивиду с учетом его личностных прстра-стий; пособие — материальная помощь нуждающемуся и т.д. Историко-этимологический анализ тезауруса ¡3 рассматриваемых понятий также показывает их лич-124

ностно-детерминированную связь. Так, М. Фасмер в своем словаре, анализируя истоки слова «собственный», отмечает, что оно производно от церковнославянского собьство — свойство, своеобразие, сущность. С данным словом связано собити — присваивать, приобретать и собина — собственность, имущество. У В. И. Даля слово собственность происходит от корня собь, что когда-то означало все свое: имущество, пожитки, богатство. Одновременно в психологическом плане очень важно подчеркнуть, что собь представлял свойства нравственные и духовные, личные качества человека. Об этом в словаре говорит понятие собный — к себе относящийся. В этимологическом «советском» словаре Н. Шанского слово собственность вообще не показано (!), а собственный этимологически поясняется как производное от «собьство» в значении особенность, лицо. Поясняется, ^ что в корне собь лежит название существа. Кстати, в 1 словаре С. И. Ожегова послереволюционного времени наблюдается определенная идеологическая дискредитация сути понятия: во втором значении собствен- | ник — это тот, кто стремится больше иметь, кто по- £ глощен собственническими интересами. Естественно, §| такой человек в чем-то был антиподом коллективисту, | равнодушному к частной собственности. Таким обра- § зом, приведенные трактовки вновь подтверждают, что | слово «собственность» своими корнями нисходит к по- ^ нятию личность как отдельного человека, существую- |§ щего «в себе и для себя». |

Таким образом, краткий экскурс в «динамику» раз- § вития древнерусского понятия собственность указыва- § ет на его психогенетическую подоплеку. Анализ де- § монстрирует специфическую основу личности в кор- | не «соб», а собственность раскрывается как имущество, ^ вещи, предметы, некоторые «плоды трудов и таланта», -§ принадлежащие личности. Выступая как бы продолже- § нием личности вовне, они дороги человеку, поскольку составляют наиболее значимую часть его внешнего и

GO

ав

внутреннего мира. И конечно же может существовать и обратное соотношение: влияние «мира собственности» на характеристики личности. По крайней мере, обладание значимой и (или) престижной собственностью способствует росту уверенности человека в себе, его решительности в определенных ситуациях. Конечно, положительная или отрицательная оценка связи отношения к собственности и общая оценка личности во многом зависит от идеологической направленности массового сознания: в советское время слово собственник было чуть ли не ругательным.

Несколько слов надо сказать в адрес слова «особа», которое в старину характеризовало прежде всего авторитетного, почтенного человека: важная особа, известная особа. И опять-таки в данном слове «звучат» индивидуалистические, личностные нотки, поскольку оно образовано на базе общеславянской предлож-но-падежной формы «о собе» — «для себя», а в древне-■§ русском языке эта же форма означала «отдельно, сам :§ собой». Интересно, что в «Словаре говоров старооб-й рядцев (семейских) Забайкалья» [14] формы «особе» и ■j? «в особь» поясняются как «отдельно». 'Ц Таким образом, «отдельная» личность, а чаще «от-

§ дельная» семья, как совокупность личностей, состав-1 ляли ментальную первооснову собственности старообрядцев на землю, и такая практика лежала в фундамен-^ те управления всеми земельными отношениями. В Си-£ бири, где семейские жили изолированными группами, Ü подобная практика приносила весомые результаты. Ц Своим упорством, работоспособностью и коллек-

тивными механизмами организации труда семейские « смогли в XVIII и XIX вв. быстро преобразовать неког-£ да пустынные места Забайкалья и Приамурья, пре-^ вратив их в житницу для многих других сибирских Л районов. Побывав в их селах и увидев плоды их труда, декабрист А. Е. Розен написал: «почва родит славней-¡1 шую пшеницу, коей белизна муки не уступит крупча-

той муке московских калачей и французских булок, а кроме того находил я приятный вкус и запах пшеничный, который бывает в удачных свежих малороссийских поленицах. По богатству и довольству поселян мне представилось, что вижу трудолюбивых русских в Америке, а не в Сибири; но в этих местах Сибирь не хуже Америки, земля также привольная, плодородная; жители управляются сами собою, сами открыли сбыт своим произведениям и будут блаженствовать, пока люди бестолковые не станут вмешиваться в их дела, забывая, что устроенная община в продолжение века лучше всех посторонних понимает действительную выгоду свою» [13, с. 254-255]

Имея трепетное отношение к земле, семейские в первые годы Советской власти были благодарны ей за поддержку настоящего хозяина за предоставление ^ ему свободы и инициативы. Но многие из них «отвер- | нулись» от власти, когда она приступила к экономическому давлению на крестьян, принудительной коллективизации и раскулачиванию. Ведь ориентированный | на традиционные ценности земельных отношений и 2 «народосоветия» при организации совместного произ- § водства, зажиточный старообрядец весьма негативно | относился к административным методам управления § и различным продразверсткам. Именно в старообряд- § ческих селах Бурятии больше всего проявлялись крестьянские восстания в конце 20-х — начале 30-х гг. ХХ в. |§ Один из активных участников восстания Е. Т. Иванов | (село Малый Куналей) так объяснял его причины на | следствии (цитируется по неправленному протоколу допроса): «.в 1929 году со стороны властей к крестьян- |§ ству были применены большие налоги о выполнении | хлебозерном, что до этого не было и крестьянство не 2 жаловалось, если и были отдельные налоги, то их вы- .» полняли и не роптали. А в этом году слишком прижи- §§ мали крестьян, в особенности это имело место во время | хлебозаготовок осенью 1929 года, когда наиболее креп- 1

ж

к

со аб

кие хозяйства стали облагаться налогами настолько, насколько они намолотили вообще, а их принуждали вывезти или говорили, что в противном случае имущество будет распродано и будет взыскано в пятикратном размере... Среди населения стали ходить слухи и толки, что власть хочет от крестьянина забрать весь 2 хлеб, разорить хозяйства и оставить голодом. Сразу же = после хлебозаготовок властью стали проводиться меры Ё к объединению крестьянских хозяйств в коллективы — | колхозы и коммуны. Крестьянство снова стало роптать, 5 т.к. они в эти колхозы идти не хотят, а хотят работать § каждый сам по себе и вести свое хозяйство в отдельно» сти... Видя все это, стали говорить, что власть поступает неправильно — сначала забрала хлеб, а теперь хочет загнать в колхозы и забрать все., что наживалось веками и сделать крестьянина нищим, батраком. это только приведет к вражде и недовольству. Все будет разоре-^ но, уничтожено и тогда страна будет переживать еще больше недостатков и народ будет голодать. В 1929 г. :§ это было применено и к моему хозяйству, которое было й распродано в один день, что наживалось мною в тече-^ ние сорока лет.» (цит. по: [6, с. 56-57]). Л Многие люди в то время поняли, что не может быть

§ настоящего хозяина без введения частной собственно-1 сти на землю. Организаторами восстания в ряде семей-ских сел была сформулирована его конечная цель — ^ установление на территории района, а в перспективе £ и республике, президентского правления, защищаю! щего частную собственность и, в первую очередь, на | землю и людей, обеспечивающих производство и реализации ее «плодов». Были выдвинуты политические « лозунги выступления: «Свержение советской власти и установление власти крестьянской, которая не будет ^ отбирать хлеб», «За свободную торговлю и частную Л собственность» [6, с. 59].

j? Рассмотренные примеры из истории и этнопсихо-

¡3 логии семейских показывают, что вопрос о собственно-

сти на землю не утерял свою актуальность в истории России. При этом страсти касались не только экономических аспектов владения и пользования землей, но и проистекающих отсюда политических вопросов, а также нравственного отношения к земле. Эти аспекты дискуссируются и сегодня. И, чтобы понять особенности отношения «современных старообрядцев» к земле, надо увидеть общие тенденции данных изменений в российском обществе. Ситуация усугубляется тем, что в годы советской власти при достаточной стабильности коллективных отношений произошли существенные метаморфозы в менталитете и навыках индивидуального собственника.

Стоит вспомнить, что даже в конце 90-х гг. XX в. и начале 2000-х в стране продолжались споры о целесообразности частной собственности на землю и недвижимость. Значительная часть населения, воспитанная в советское время, была против этого шага. В среде старообрядцев была несколько иная картина, хотя и в ней наблюдались противоречия. В проведенном нами исследовании в селе Тарбагатай Республики Бурятия в 2002 г. мы задавали респондентам вопрос о том, поддерживает ли население частную собственность на землю. Результаты опроса жителей N = 243) отражены в табл. 1.

Таблица 1

Отношение жителей «семейского» села к стремлению людей иметь в частой собственности землю

Ответ респондента Доля, %

Полностью и безусловно поддерживаю его 26

Поддерживаю его, но учитываю при этом, как эти земли распределяют 47

К стремлению людей владеть землей я равнодушен и так же отношусь к подобным стремлениям людей. 7

Не одобряю этого стремления, хотя, наверное, частная собственность на землю необходима 13

Категорически не одобряю 6

Другое 1

л

то га

со аб

Полученные данные свидетельствуют о существенной поддержке старообрядцами уже в то время частной собственности на землю. При этом, большинство респондентов отмечали необходимость учитывать еще и то, как распределяются земли. Но все же многим еще не были ясны конкретные механизмы владения и пользования земельной собственностью.

Согласно табл. 1 можно заключить, что массовое сознание многих людей, «близких» к земле, не разрывало и не разрывает «чувство хозяина» с «правом собственности», хотя и в советское время, и сегодня реальность давала мало шансов на полноценную обработку земли индивидуальному «землеробу». В постсоветские годы к пониманию нужности и значимости частной собственности на землю приводило, на наш взгляд, еще одно обстоятельство: многие крестьяне-старообрядцы видели «массовое крушение» колхозов и совхозов, вызванное экономическими причинами, а также серьезные изменения в трудовой мотивации работников агропромышленного комплекса, вовлеченных в коллективные хозяйства. Исчезнувшая эффективность колхозов и совхозов побуждала искать иные формы организации агропроизводства. И здесь становились востребованными внутренние 1 ресурсы старообрядческого населения, ориентированного прежде всего на работу в сельском хозяйстве. Речь не только и не столько о мотивации сельских тружеников, сколько о реальных возможностях вести конкретные дела.

В старообрядческой среде во веки веков господ-3 ствовали не столько «благие порывы», сколько ресурсы практической деятельности — земледельческие и экономические способности и навыки, определяющие конкретные способы ведения хозяйства. Насколько эти способности и навыки сохранились после десятилетий отрицания значения собственности? В связи с этим, ¡1 был задан нашим респондентам вопрос о готовности

V,

г

■I

И

ведения фермерского хозяйства или занятия предпри- 2 I

нимательской деятельностью в сельском хозяйстве. - ■

4 !

Мы получили следующие результаты исследования, 8«

которые отражены в табл. 2. ••

Таблица 2 !

Оценка респондентами готовности к ведению |

фермерского хозяйства или занятиям |

предпринимательской деятельностью ■

Ответ респондента Доля, %

Полностью готов 13

Скорее готов 31

Скорее не готов 45

Полностью не готов 11

Результаты опроса показывают, что готовность и неготовность к фермерству определенным образом сочетаются между собой, хотя стародавних потенциалов ^ аграрного производства, скорее всего, не хватает. Это связано, наверное, с тем, что существующие формы | собственности и экономические условия в целом до ^ последнего времени предоставляли мало шансов на ¿1 полноценное занятие сельским хозяйством, не давая, ^ таким образом, исконным землепашцам почувствовать § себя настоящим «хозяином» на своей земле. В постсо- |

5

ветское время свою негативную роль сыграла нераци- ~ ональная система налогообложения индивидуальных ^ предпринимателей, которая не позволяла расширять ^ производство. Но все же, на наш взгляд, имеется право § закончить изложение на оптимистической ноте. Разви- | тие названных в статье качеств и свойств индивидуаль- ® ных и коллективных собственников усилит предпри- § нимательские и нравственные потенциалы старооб- § рядцев. С позиции сегодняшнего (и не только) дня на | старообрядцев можно и нужно смотреть не как на носителей в чем-то забытых традиций, но, прежде всего, .§ как на обладателей таких качеств, которые очень вос- § требованы в рыночной экономике, в осуществлении социальных реформ, в восстановлении самобытных

со ов

форм хозяйствования и традиционной продукции. Именно в таком статусе их целесообразно подключать к решению названных в начале статьи острейших проблем Забайкалья и Дальнего Востока. Отсутствие подобной работы со старообрядцами, а так же забайкальскими казаками, аборигенами и иными старожилами ! Сибири и Дальнего Востока заставит власти привле-; кать на их замену зарубежных соседей — китайских I мигрантов.

Список использованной литературы

1. Андерсон Р., Шихирев П. «Акулы» и «дельфины» I (Психология и этика российско-американского делового

партнерства) / Р. Андерсон, П. Шихирев. — М. : Дело ЛТД, 1994. — 208 с.

2. Байкальские легенды и предания / фолькл. зап., пре-дисл., коммент. Л. Е. Элиасова. — 2-е доп. и перераб. изд. — Улан-Удэ : Бурят. кн. изд-во, 1984. — 256 с.

3. Болонев Ф. Ф. Семейские: Историко-этнографиче-§ ские очерки / Ф. Ф. Болонев. — Улан-Удэ : Бурят. кн. изд-во, | 1992. — 224 с.

■|3 4. Бороноев А. О. Российский менталитет и реформы /

^ А. О. Бороноев, П. И. Смирнов // Общество и политика. — СПб. : СПбГУ, 2000. — С. 274-302.

5. Герцен А. И. Русские немцы и немецкие русские / А. И. Герцен // Герцен А. И. Избранные труды ; [сост., автор | вступ. ст., коммент. В. К. Кантор]. — М.: Российская политиче-^ ская энциклопедия (РОССПЭН), 2010. — С. 431-468. ¡^ 6. Доржиев Д. Л. Крестьянские восстания и мятежи в Бу-

¡^ рятии в 20-30 годы / Д. Л. Доржиев. — Улан-Удэ : ОНЦ «Си-| бирь», 1993. — 82 с.

.§ 7. Карнышев А. Д. Экономическая психология старооб-

и рядчества как пример сочетания традиций и инновации / 23 А. Д. Карнышев // Историко-экономические исследова-° ния. — 2010. — Т.11, №2. — С. 61-78.

8. Карнышев А. Д. Этнопсихология старообрядчества / А. Д. Карнышев, Н. Н. Помуран. — Иркутск : Изд-во ИГЭА, 2006. — 167 с.

9. Ключевский В. О. Сочинения. В 9 т. Т. 2 : Курс русской истории. Ч. 2 / В. О. Ключевский ; послесл. и коммент.

¡3 В. А. Александрова, В. Г. Зимина. — М. : Мысль,1988. — 447 с. 132

10. Коваль Т. Б. Религия и экономика: Труд, собственность, 2 богатство / Т. Б. Коваль. — М. : ИД ГУ-ВШЭ, 2014. — 349 с. -

11. Любимова Г. В. Картина мира современных старооб- 8 рядцев / Г. В. Любимова // Славяне в сибирском сообществе / с под ред. Ф. Ф. Болонева. — Новосибирск, 2006. — С. 51-83.

12. Накамура Ё. Романовка — поселок староверов в Маньчжурии / Ё. Накамура // Традиционная духовная и материальная культура русских старообрядческих поселений в странах Европы, Азии и Америки : сб. науч. тр. / отв. ред. Н. Н. Покровский. — Новосибирск : Наука, 1992. — С. 217-221.

13. Розен А. Е. Записки декабриста / А. Е. Розен ; изд. подгот. Г. А. Невелевым. — Иркутск : Вост.-Сиб. кн. изд-во, 1984. — 480 с. — (Серия «Полярная звезда»).

14. Словарь говоров старообрядцев (семейских) Забайкалья / под ред. Т. Б. Юмсуновой. — Новосибирск: Изд-во СО РАН, Науч.-изд. центр ОИГГМ, 1999. — 540 с.

15. Щапов А. П. Избранное / А. П. Щапов ; сост., преди-сл., вводн. ст. А. С. Маджарова. — репринт. воспр. — Иркутск : ^ Оттиск, 2001. — 363 с.

Author

Karnyshev, Alexander Dmitrievich — D.Sc. in Psychology,

Информация об авторе £

Карнышев Александр Дмитриевич — доктор психоло- ^

гических наук, профессор, декан факультета прикладной ^

психологии, Иркутский государственный университет, |

664025, г. Иркутск, ул. Чкалова, 2, е-тай: [email protected]. к

Professor, Dean, Faculty of Applied Psychology, Irkutsk State § University, 2 Chkalov Str., 664025, Irkutsk, Russian Federation, 1 e-mail: [email protected].

s

Библиографическое описание статьи |

Карнышев А. Д. Отношения собственности и собор- ^

ности у старообрядцев: историко-экономический и эт- | нопсихологический анализ (к 250-летию переселения -|

«семейских» в Забайкалье) / А. Д. Карнышев // Истори- 1,

ко-экономические исследования. — 2015. — Т. 16, № 1. — ^

С. 111-134. — DOI : 10.17150/2308-2588.2015.16(1).111-134. |

V,

5

TS

s «

&1

«

CD

¡3

Reference to article

Karnyshev A. D. The Old Believers' property and collegial-ity relationships: historical-economic and ethno-psychological analysis (to the 250th anniversary of resettlement of «semey-skikh» to Transbaikalia). Istoriko-ekonomicheskie issledovaniya = Journal of Economic History & History of Economics, 2015, vol. 16, no. 1, pp. 111-134. DOI: 10.17150/2308-2588.2015.16(1).111-134. (In Russian).