CC BY
345
УДК 347.6
Артюшина Ольга Николаевна
Костромской государственный университет [email protected]
Прохорова Марина Владимировна
Костромской государственный университет [email protected]
ОТДЕЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ СУРРОГАТНОГО МАТЕРИНСТВА В РОССИИ
На основе изучения и анализа правовых основ суррогатного материнства в Российской Федерации и некоторых других зарубежных странах в статье рассматриваются проблемные вопросы, связанные с применением данного института на практике. Семья, как известно, играет основополагающую роль в становлении и развитии личности, и к тому же осуществляет репродуктивную функцию, которая формирует демографические показатели государства. К сожалению, на сегодняшний день случаи бесплодия семей являются весьма распространенными, поэтому механизм суррогатного материнства нашел достаточно широкое применение. Однако в правовом регулировании института суррогатного материнства прослеживается ряд правовых пробелов, что затрудняет применение данного института и порождает разногласия в судебной практике. В данной статье будет рассмотрена проблема отказа суррогатной матери от передачи ребенка, а также предпринята попытка решения некоторых правовых вопросов совершенствования законодательства в сфере исполнения обязанностей суррогатной матери по договору о суррогатном материнстве.
Ключевые слова: суррогатное материнство, договор суррогатного материнства, генетические родители, вспомогательные репродуктивные технологи.
Суррогатное материнство - институт, появившийся в России сравнительно недавно. Так, первая суррогатная программа была реализована в 1995 году в центре ЭКО при Санкт-Петербургском институте акушерства и гинекологии им. Д.О. Отта РАМН [8]. Отметим, что в ст. 55 Федерального Закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» под суррогатным материнством понимается вынашивание и рождение ребенка по договору, заключаемому между суррогатной матерью (женщиной, вынашивающей плод после переноса донорского эмбриона) и потенциальными родителями, чьи половые клетки использовались для оплодотворения, либо одинокой женщиной, для которых вынашивание и рождение ребенка невозможно по медицинским показаниям [14].
Использование механизма суррогатного материнства, безусловно, является выходом для семей, которые желают ребенка, но по физиологическим причинам не могут его иметь. Кроме того, на территории Российской Федерации (далее - РФ) имеет место проблема низкой рождаемости. Для наглядности отметим, что, согласно статистическим данным, в 2015 году коэффициент рождаемости был равен 13,3 промилле, смертности - 13,0 промилле, естественного прироста населения - 0,3 промилле (на 1000 человек) [5]. Как известно, если данный коэффициент меньше единицы, то в стране наблюдается демографический спад. Возможно, применение вспомогательных репродуктивных технологий (далее - ВРТ) в какой-то мере способно решить данную проблему.
Однако исследователи науки семейного права отмечают недостаточность правового регулирования данного института, связанную с его непродолжительным существованием. Это порождает ряд проблем, возникающих при применении ВРТ
и последствий их применения. Так, одной из проблем, имеющий место, является отказ суррогатной матери от передачи ребенка.
Ч. 4 ст. 51 Семейного Кодекса Российской Федерации (далее - СК РФ), закрепляет, что лица, состоящие в браке между собой и давшие свое согласие в письменной форме на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, могут быть записаны родителями ребенка только с согласия женщины, родившей ребенка (суррогатной матери) [9].
П. 5 ст.16 Федерального закона «Об актах гражданского состояния», устанавливает, что при государственной регистрации рождения ребенка по заявлению супругов, давших согласие на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, одновременно с документом, подтверждающим факт рождения ребенка, должен быть представлен документ, выданный медицинской организацией и подтверждающий факт получения согласия женщины, родившей ребенка (суррогатной матери), на запись указанных супругов родителями ребенка [13].
Итак, супруги, давшие согласие на имплантацию эмбриона (в соответствии с договором) записываются родителями ребенка только с согласия женщины, его выносившей. По логике следует, что, не дав такого согласия, женщина может не передавать ребенка супругам, и имеет право быть записана матерью ребенка сама. Примечательно, что данной позиции придерживается и Конституционный суд РФ. Так, А.В. Герасимов и А.Ю. Афанасьева отмечают, что определением Конституционного Суда РФ от 15 мая 2012 г. .№ 88О-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы граждан Ч.П. и Ч.Ю. на нарушение их конституционных прав положениями п. 4 ст. 51 Семейного кодекса Российской Федерации и п. 5 ст. 16 Федерального за-
166
Вестник КГУ Ji № 2. 2017
© Артюшина О.Н., Прохорова М.В., 2017
кона «Об актах гражданского состояния» семейной паре было отказано в рассмотрении жалобы на нарушение нормами СК РФ их конституционных прав, касающихся воспитания детей. Супруги прибегли к процедуре суррогатного материнства, однако после родов суррогатная мать зарегистрировала ребенка в органе ЗАГС как собственного, поэтому генетические родители обратились в суд. Конституционный Суд РФ счел, что п. 4 ст. 51 СК РФ соответствует Конституции и в удовлетворении иска генетическим родителям было отказано [2, с. 31].
Проблема отказа суррогатной матери от передачи ребенка имеет два аспекта: моральный и правовой.
Рассматривая моральный аспект проблемы, наука семейного права выделяет две основные противоположные позиции, а именно:
1) Особое психофизическое состояние суррогатной матери, проявившееся при рождении ребенка, дает ей право отказаться от передачи данного ребенка. Так, некоторые авторы отмечают, что факт вынашивания и рождения наиболее социально и эмоционально значимы, чем генетическое происхождение [1, с. 183].
2) Право на ребенка должно оставаться за родителями, прибегнувшими к услугам суррогатной матери, и та обязана его им передать. Е.Р. Сухарева рассматривает довольно интересную точку зрения о том, что установление в данном случае приоритета суррогатной матери нарушает ст. 38 Конституции РФ, согласно которой подлежат защите семья, материнство и детство (предполагается, что речь в данной статье идет о генетическом родстве членов семьи) [12].
Соглашаясь со второй позицией, дополнительно считаем нужным привести еще несколько доказательств в её обоснование. Во-первых, стоит отметить, что ребенок появился на свет по волеизъявлению не суррогатной матери, а лиц, пользующихся ее услугами. Во-вторых, неправильно оправдывать отказ передать ребенка состоянием, проявившийся у суррогатной матери на протяжении вынашивания и в момент рождения ребенка. Согласно Федеральному Закону «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации», одним из требований к суррогатной матери является наличие собственного не менее одного здорового ребенка [14]. Следовательно, женщина должна понимать последствия беременности, родов, возможного возникновения привязанности к ребенку, так как испытывала эти чувства ранее. Значит, если женщина заключила договор, то, подразумевается, что она предвидела эти последствия и была к ним готова, следовательно, обязана передать ребенка генетическим родителям.
Кроме того, интересный момент, который может быть отнесен как к моральному, так и правовому аспекту, отмечает в своей работе В.А. Цветков, который указывает, что при отказе суррогатной
матери от передачи ребенка остается неурегулированным вопрос отцовства. По п. 2 ст. 48 СК в соответствии с презумпцией отцовства отцом ребенка считается муж его матери. Ни в каких нормативно-правовых актах не упоминается о правах и обязанностях мужа суррогатной матери в случае отказа от передачи ребенка [15, с. 48]. В моральном плане ребенок рискует быть непринятым мужем суррогатной матери, в семье может сложиться неблагоприятная для ребенка атмосфера. Кроме того, при отказе суррогатной матери от передачи ребенка могут быть нарушены и имущественные права этого ребенка (например, при расторжении брака муж суррогатной матери не обязан выплачивать алименты на содержание ребенка). В семье же генетических родителей оба супруга дали согласие на применение ВРТ и желают появления ребенка, при его появлении и согласии суррогатной матери будут записаны его родителями, и это обеспечит защиту имущественных прав ребенка. Если же к ВТР прибегает незамужняя женщина, то отсутствует риск в том, что у её супруга по отношению к ребенку возникнут неприязненные чувства.
Правовой аспект проблемы заключается том, что существует правовая незащищенность генетических родителей, отсутствие у них права требовать передачи ребенка суррогатной матерью. Для того чтобы детальнее изучить данный аспект, обратимся к законодательству зарубежных стран.
Т.В. Сорокина отмечает, что институт суррогатного материнства хорошо известен ряду западных зарубежных стран [11, с. 214]. В отдельных странах суррогатное материнство разрешено, в других - разрешено только на некоммерческой основе, а в третьих - полностью запрещено.
Для сравнения, прежде всего, интересна первая группа стран. Суррогатное материнство разрешено в таких странах, как США (некоторые из штатов), Украина, Казахстан.
О.В. Миллер отмечает, что программа суррогатного материнства в США легализована в 8 из 50 штатов, кроме того в 1998 году был разработан Единообразный закон «О статусе детей, зачатых нетрадиционным путем». В нем провозглашено, что дети являются высшей ценностью и приоритетом правовой охраны независимо от их зачатия и рождения [7, с. 195]. По мнению автора, данный закон - одно из достоинств нормативно-правовой базы США. Согласно данному закону, при решении вопроса об отказе суррогатной матери от передачи ребенка учитываются интересы ребенка, то есть приоритет отдается ребенку, а не суррогатной матери или генетическим родителям, что представляется нам правильным.
Семейный кодекс Украины, а именно п. 2 ст. 123 предусматривает, что при переносе в организм другой женщины эмбриона человека, зачатого супругами (мужчиной и женщиной) в результа-
Вестник КГУ ^ № 2. 2017
167
те применения ВРТ, родителями ребенка являются супруги [10].
В Кодексе Республики Казахстан «О браке (супружестве) и семье» данному институту посвящена глава 9 - «Суррогатное материнство и применение вспомогательных репродуктивных методов и технологий». П. 1 ст. 59 гласит, что родителями ребенка, родившегося в результате применения вспомогательных репродуктивных методов и технологий, на основании договора суррогатного материнства признаются супруги (заказчики) [6].
Интересна и вторая группа стран, разрешающая суррогатное материнство лишь на некоммерческой основе. В число таких стран входят, например, Великобритания, Канада, Израиль. Согласимся с Е.Р. Сухаревой, которая считает данную законодательную позицию неправильной, поскольку «трудно предположить желание женщины безвозмездно вынашивать чужого ребенка» [12]. Кроме того, стоит отметить, что безвозмездность суррогатного материнства вовсе может исключить обязанность суррогатной матери передать ребенка генетическим родителям. Если сейчас данную проблему можно рассматривать как законодательно не урегулированную, то из безвозмездного характера отношений и вовсе не будет следовать обязанность суррогатной матери исполнить обязательство.
К третьей группе стран, запрещающих суррогатное материнство, относятся, например, Франция, Германия, Норвегия, Швеция, некоторые штаты США. Думается, что запрет суррогатного материнства может повлечь применение ВРТ медицинскими учреждениями в обход закона, с нарушением прав и законных интересов граждан. Следовательно, логичнее законодательно разрешить суррогатное материнство, подробно регламентировав механизм его применения.
Е.Б. Гнеушева отмечает, что позиция Европейского суда по правам человека относительно рассматриваемого вопроса остается неясной. Так, в решениях он акцентирует внимание на отсутствие европейского консенсуса, который является дополнительным критерием широты свободы усмотрения, предоставляемой государству-ответчику» [3, с. 288]. То есть вопрос отдается на разрешение страны-правоприменителя в соответствии с ее законодательством. А.В. Герасимов и А.Ю. Афанасьева отмечают, что правоприменительная практика зарубежных стран показывает, что право отцовства и материнства признается в пользу генетических родителей [2, с. 31]. Сложно предположить, с чем связана сложившаяся судебная практика зарубежных стран и позиция Европейского суда. На наш взгляд, данный вопрос рассматривается Европейским судом больше в моральном аспекте, и возможность его самостоятельного урегулирования странами связывается с национальными особенностями, обычаями и традициями
в отношении семьи, сложившимися в данном государстве.
Большинство учёных науки семейного права видят решением проблемы закрепление обязанности суррогатной матери передать ребенка генетическим родителям в договоре суррогатного материнства.
Так, Е.Б. Гнеушева предлагает включить обязанность суррогатной матери передать ребенка, а родителей-заказчиков - его принять в договор суррогатного материнства как обязательного пункта (наравне с таким пунктами, как размер вознаграждения за услуги суррогатной матери; определение медицинского учреждения, где будет проведено искусственное оплодотворение и т.д.) [3, с. 288]. Такая точка зрения представляется правильной, но возникает вопрос - во всех ли случаях суррогатная мать обязана выполнить данное требование, не стоит ли указать какие-либо исключения. В связи с этим интересно мнение других авторов, которые считают, что надо предоставить суду право принимать решение об оставлении ребенка у суррогатной матери в двух исключительных случаях -отказа генетических родителей принять ребенка, либо в случае бесплодия, возникшего у суррогатной матери после родов [2, с. 31]. На наш взгляд, не совсем ясно, зачем указан первый случай - исключение, ведь при отказе генетических родителей принять ребенка и желании суррогатной матери оставить его, спора о ребенке не возникнет, следовательно, суду не придется воспользоваться таким правом. Что касается второго случая - исключения, то, думается, что данное исключение необходимо применять лишь в том случае, когда у родителей-заказчиков уже имеются собственные дети.
Отдельные авторы предлагают сформулировать понятие договора суррогатного материнства и закрепить его в СК РФ [9] и Гражданском Кодексе РФ [4] (далее - ГК РФ), указав, в частности, в определении договора на обязанность суррогатной матери передать ребенка генетическим родителям. По их мнению, договор о суррогатном материнстве -это соглашение, по которому одна сторона (суррогатная мать) обязуется по заданию другой стороны (супругов-заказчиков) после искусственного оплодотворения пройти процедуру имплантации эмбриона, выносить, родить и передать ребенка супругам-заказчикам, а супруги-заказчики обязуются оплатить за указанные услуги установленную плату, если она предусмотрена данным договором. Кроме того, необходимым является закрепить в ГК РФ самостоятельный вид договора о суррогатном материнстве. Так же предлагается предусмотреть санкции в виде возмещения расходов с недобросовестной стороны, компенсации морального вреда и других материальных выплат [2, с. 32].
Представляется верным закрепление обязанности суррогатной матери передать ребенка не-
168
Вестник КГУ ^ № 2. 2017
посредственно в формулировке договора суррогатного материнства. Но предложенная выше формулировка имеет определенные недостатки. Так, ранее нами было указано, что суррогатное материнство на некоммерческой основе имеет ряд минусов, поэтому необходимо исключить из предложенного определения оговорку о том, что плата должна быть предусмотрена договором. Тем самым, договор суррогатного материнства будет заключаться лишь на возмездной основе. Закрепление же данного вида договора в ГК РФ представляется правильным, так как это обеспечит возможность применения санкций, предусмотренных ГК РФ. Считаем, что применение санкций для недобросовестной стороны обеспечит ответственное выполнение обязанностей по договору как суррогатной матери, так и генетических родителей. Кроме того, исключение, при котором допускается отказ суррогатной матери от передачи ребенка, целесообразно закрепить не как право суда, а как обязанность, предусмотренную законом. Зная, что спорное правоотношение подпадает под случай -исключение, стороны смогут на основании этого решить вопрос об оставлении ребенка у суррогатной матери самостоятельно, не обращаясь в судебные органы.
Итак, исходя из вышесказанного, предложенное нами определение может быть сформулировано следующим образом:
Договор о суррогатном материнстве - это соглашение, по которому одна сторона (суррогатная мать) обязуется по заданию другой стороны (супругов-заказчиков) за установленную плату после искусственного оплодотворения пройти процедуру имплантации эмбриона, выносить, родить и передать ребенка супругам-заказчикам, а при невыполнении обязанности - претерпеть гражданско-правовые санкции, если неисполнение не обусловлено возникновением бесплодия суррогатной матери, возникшим вследствие родов при условии, что у родителей-заказчиков уже имеются собственные дети.
Таким образом, представляется необходимым усовершенствовать правовую базу, регулирующую институт суррогатного материнства, что позволит упорядочить практику по применению механизма защиты участников правоотношений.
Библиографический список
1. Антокольская М.В. Семейное право: учебник. - М.: Норма, 2010. - 183 с.
2. Герасимов А.В., Афанасьева А.Ю. Проблемы суррогатного материнства по российскому законодательству // Вестник Краснодарского университета МВД России. Государство и право. Юридические науки. - 2014. - № 4 (26). - С. 30-32.
3. Гнеушева Е.Б. Некоторые проблемы правового регулирования искусственных методов репродукции // Вестник Бурятского государственного университета. Государство и право. Юридические науки. - 2014. - № 2. - С. 285-289.
4. Гражданский кодекс Российской Федерации от 30 ноября 1994 №51-ФЗ (ред. от 03.07.2016) // Российская газета. - № 238-239. - 08.12.1994.
5. Демография. Федеральная служба государственной статистики [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.gks.ru.
6. Кодекс Республики Казахстан «О браке (супружестве) и семье» (ред. от 09.04.2016 г.) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://online. zakon.kz/Document/?doc_id=31102748#pos=1;-217 (дата обращения: 08.12.2016).
7. Миллер О.В. Суррогатное материнство: особенности нормативно-правового регулирования в РФ и США // Инновационная наука / Государство и право. Юридические науки. - 2015. - № 6-2. -С. 194-195.
8. Свитнев К.Н. Суррогатное материнство в России и в мире. [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://www.surrogacy.ru/surrogacy_history. php. (дата обращения: 08.12.2016).
9. Семейный кодекс Российской Федерации от 29 декабря 1995 г. № 223-ФЗ (ред. от 30.12.2015) // Российская газета. - 27.01.1996. - № 17.
10. Семейный Кодекс Украины (ред. от 19.10.2016) [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://meget.kiev.ua/kodeks/semeyniy-kodeks (дата обращения: 08.12.2016).
11. Сорокина Т.В. Суррогатное материнство: понятие и критерии его определения // Вестник Волгоградского государственного университета / Государство и право. Юридические науки. -2010. - № 2-13. - С. 214-217.
12. Сухарева Е.Р. Совершенствование правового регулирования суррогатного материнства в РФ [Электронный ресурс]. - Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n7sovershenstvovanie-pravovogo-regulirovaniya-surrogatnogo-materinstva-v-rf (дата обращения: 08.12.2016).
13. Федеральный закон от 15 ноября 1997 г. №143-ФЗ «Об актах гражданского состояния» (ред. от 3.07.2016) // Собрание законодательства. -24.11.1997. - № 47.
14. Федеральный закон от 21 ноября 2011 г. № 323-ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (ред. от 3.07.2016) // Российская газета. - 23.11.2011. - № 263.
15. Цветков В.А. Правовое регулирование суррогатного материнства // Вестник Омской Юридической академии. Государство и право. Юридические науки. - 2012. - № 2(19). - С. 47-50.
Вестник КГУ _J № 2. 2017
169
