CC BY
49
УДК 343.13 ББК 67.411
ОТДЕЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ПРАВОВОГО РЕГУЛИРОВАНИЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ НА СТАДИИ ВОЗБУЖДЕНИЯ УГОЛОВНОГО ДЕЛА
ВАЛЕРИЯ ВАЛЕРЬЕВНА АРТЕМОВА,
Заместитель начальника кафедры предварительного расследования ФГКОУ ВО «Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя»
кандидат юридических наук Научная специальность 12.00.09 - уголовный процесс,
E-mail: [email protected]
Citation-индекс в электронной библиотеке НИИОН
Аннотация. В статье рассматривается вопрос правовой регламентации деятельности по проверке сообщения о преступлении на стадии возбуждения уголовного дела, проблемные аспекты реализации характерных для данной стадии способов предварительной проверки - «получение объяснения», «истребование предметов и документов и их изъятие» в практической деятельности органов предварительного расследования. Автор акцентирует внимание на доказательственной значимости результатов указанных процессуальных действий, а также обосновывает вывод о недопустимости отождествления истребования (изъятия) предметов и документов с выемкой.
Ключевые слова: проверка сообщения о преступлении, возбуждение уголовного дела, получение объяснения, истребование предметов и документов, изъятие предметов и документов, правовая регламентация деятельности на стадии возбуждения уголовного дела.
Annotation. this article discusses the problems of legal regulation of activity on the stage of excitation of criminal case, the problematic aspects of the use of such methods preliminary check as «receiving explanations», «seizure objects and documents» in the practical activity of bodies of preliminary investigation. The author draws attention to the probative value of the results of these actions and justifies the conclusion about inadmissibility of identification of seizure of objects and documents with the seizure as the investigative action.
Keywords: checking a report of a crime, excitation of criminal case, receiving explanations, seizure objects and documents, legal regulation of the activities at the stage of initiation of criminal proceedings.
Существенные изменения правовой регламентации деятельности на этапе возбуждения уголовного дела в настоящее время привели к значительным коррективам содержания проверки сообщения о преступлении (доследственной проверки). На законодательном уровне закреплены такие широко распространенные в правоприменительной деятельности способы ее проведения, как: получение объяснений, истребование предметов и документов, их изъятие.
Регламентация возможности получения объяснения разрешила вопрос относительно правомерности его осуществления. Однако не все однозначно в части доказательственного значения сведений, полученных в ходе проведения данного процессуального действия.
Уголовно-процессуальный закон лишь указывает на возможность получения объяснения в качестве средства доследственной проверки. Неурегулированность порядка получения объяснения приводит к отсутствию единой процедуры его производства и
оформления в правоприменительной деятельности, а также становится причиной различного рода ошибок, а иногда и нарушений, отрицательно сказывающихся на разрешении первичного материала. Правовое регулирование этого способа проверки должно быть более детальным1.
В соответствии с положением ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ лицам, участвующим в производстве процессуальных действий при проверке сообщения о преступлении, разъясняются их права и обязанности, предусмотренные УПК РФ, обеспечивается возможность осуществления этих прав в той части, в которой производимые процессуальные действия и принимаемые процессуальные решения затрагивают их интересы, в том числе права не свидетельствовать против самого себя, своего супруга (своей супруги) и других близких родственников, пользоваться услугами адвоката, а также приносить жалобы на действия (бездействие) и решения следователя в порядке, установленном гл. 16 УПК РФ.
Таким образом, при получении объяснения лицу в обязательном порядке разъясняются положения ст. 51 Конституции РФ, а также право пользоваться услугами адвоката. Отметим, что указание в вышеприведенной норме о необходимости разъяснения прав и обязанностей, предусмотренных УПК РФ, сложно реализовать, так как они не закреплены в УПК РФ применительно к получению объяснения. В этой связи целесообразно в законе предусмотреть перечень прав и обязанностей опрашиваемого лица в целях обеспечения реализации единого порядка, процессуальной формы данного процессуального действия, а также использования его результатов в качестве доказательства.
Процедура получения объяснения в определенной степени схожа с порядком проведения допроса, хотя и имеет свои особенности. Опрашиваемому лицу также разъясняется право давать объяснение на родном языке или языке, которым владеет лицо, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика.
Следует согласиться с мнением некоторых авторов о необходимости закрепления в законодательном порядке права при получении объяснения у несовершеннолетнего лица на присутствие законных представителей или лиц, их заменяющих2, что согласуется с положением ч.1 ст. 191 УПК РФ, согласно которому при допросе несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля вправе присутствовать его законный представитель. Исключение могут составлять случаи, не терпящие отлагательства. При этом о получении объяснения у несовершеннолетнего должен быть уведомлен его законный представитель (родители, опекуны и др.). Вызов несовершеннолетнего для получения объяснения следует осуществлять через законных представителей.
Следует помнить, что опрашиваемое лицо не предупреждается об ответственности за отказ от дачи показаний и за дачу заведомо ложных показаний в соответствии со ст.ст. 307, 308 УК РФ; такую ответственность несут лишь свидетель, потерпевший, эксперт, специалист. Однако, если содержание объяснения включает в себя сведения о преступлении, совершенном или подготавливаемом определенным лицом, опрашиваемый предупреждается об ответственности за заведомо ложный донос в соответствии со ст. 306 УК РФ.
Результаты получения объяснения фиксируются в протоколе объяснения. В нем указываются: место, дата и время составления документа; должность, звание, фамилия лица, его составившего; ст. 144 УПК РФ, предусматривающая проведение проверки сообщения о преступлении; данные о лице, дающем объяснение; сообщенные им сведения, отметка об ознакомлении опрашиваемого с содержанием протокола, замечания и дополнения к объяснению; подписи участников рассматриваемого действия.
Исходя из содержания ч. 1.2 ст. 144 УПК РФ, полученные в ходе проверки сообщения о преступлении сведения могут быть использованы в качестве доказательств при условии соблюдения положений ст.ст. 75 и
89 УПК РФ. Следовательно, пояснения лица, данные при получении объяснения, могут иметь доказательственное значение, если они, как следует из ст. 75 УПК РФ «Недопустимые доказательства», не основаны на догадке, предположении, слухе; когда опрашиваемый может указать источник своей осведомленности; если при получении объяснения не нарушены требования УПК РФ.
Вместе с тем, достаточно сложно говорить допустимости результатов получения объяснения в качестве доказательств применительно к п. 1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ, согласно которому к недопустимым доказательствам относятся показания подозреваемого, обвиняемого, данные в ходе досудебного производства по уголовному делу в отсутствие защитника, включая случаи отказа от защитника, и не подтвержденные подозреваемым, обвиняемым в суде. Полагаем, что подобное требование ставит под сомнение допустимость любого полученного объяснения, поскольку на этапе предварительной проверки сообщения о преступлении защитник еще не участвует. Кроме того, не ясно, приравнивает ли в этом случае законодатель участие адвоката при получении объяснения к участию защитника. Также не понятно, будут ли иметь доказательственное значение объяснения лица, данные в присутствии адвоката до возбуждения уголовного дела и не подтвержденные им самим на этапе предварительного расследования и в суде. Указанные доводы свидетельствуют
0 нецелесообразности распространения требования п.
1 ч. 2 ст. 75 УПК РФ в качестве критерия недопустимости результатов получения объяснения как доказательства.
Наряду с получением объяснения также широкую практику применения в деятельности по проверке сообщения о преступлении имеет истребование, изъятие предметом и документов. Проблемный аспект реализации данного процессуального действия состоит в том, что ни процедура истребования (изъятия), ни порядок фиксации результатов его проведения не нашли отражения в уголовно-процессуальном законе.
Мы придерживаемся мнения многих процессуалистов относительно возможности применения как устной, так и письменной формы запроса, содержащего требование о представлении предметов и документов. Устный запрос предпочтителен при осуществлении истребования у физического лица непосредственно. В этом случае сразу составляется документ, отражающий факт и условия передачи определенного объекта, например, протокол.
Письменная форма целесообразна при обращении с требованием в соответствующие учреждения, организации, предприятия. При этом в запросе должна обосновываться необходимость изъятия соответствующего предмета (документа), а также содержаться указание на конкретный предмет, документ, подлежащий изъятию и срок его предоставления. Приобщение копии такого запроса к материалам проверки разъяснит происхождение объекта и будет
являться подтверждением произведенного проверочного действия3.
Полагаем, что результаты истребования предметов и документов следует закреплять в протоколе, который должен содержать описание факта и условий передачи тех или иных объектов, их индивидуальных признаков, а также сведения о лице, у которого истребованы (изъяты) предметы, и должностном лице, проводившем данное проверочное действие.
Установив возможность следователя «истребовать документы и предметы, изымать их в порядке, установленном настоящим Кодексом», законодатель породил неоднозначное толкование этой нормы. В результате некоторые процессуалисты, в том числе практические работники, расценили законодательное предписание об истребовании, изъятии предметов и документов, как возможность проведения выемки до возбуждения дела.
Отметим некоторые аргументы, позволяющие говорить о недопустимости проведения выемки до возбуждения уголовного дела.
Прежде всего, указание в УПК на то, что правоприменитель праве изымать предметы и документы в порядке, установленном Кодексом, нельзя расценивать как возможность применения выемки вместо изъятия, поскольку процедура изъятия в УПК РФ предусмотрена не только применительно к выемке, но и к другим следственным действиям, в рамках которых возможно изъятие, например, обыску, осмотру, освидетельствованию. Так, в ч.ч. 3, 4 ст. 177 УПК, посвященной осмотру, определяется порядок изъятия предметов. Процедура изъятия предусматривается также в ст. 182 УПК РФ об основаниях и порядке проведения обыска. Более того, ст. 183 УПК РФ «Основания и порядок производства выемки» содержит отсылочную норму, устанавливающую, что выемка производится в порядке, установленном для обыска с некоторыми изъятиями.
Если следовать логике процессуалистов, считающих допустимым толковать возможность проведения изъятия, истребования, как возможность осуществления выемки до возбуждения уголовного дела, то, исходя из этого, на этапе предварительной проверки допустимо также производство выемки в случаях, когда требуется судебное решение (выемка предметов и документов, содержащих государственную или иную охраняемую федеральным законом тайну, предметов и документов, содержащих информацию о вкладах и счетах граждан в банках и иных кредитных организациях, а также вещей, заложенных или сданных на хранение в ломбард). Подобное толкование положений закона, на наш взгляд, является расширительным и недопустимым.
Приведенные обстоятельства позволяют говорить о том, что изъятие, истребование предметов, документов и выемка - это различные действия, хотя и очень схожие по своей процедуре. Отождествлять эти понятия не следует.
Применительно к данному способу проверки следует также отметить, что из закрепленной в процессуальном законе формулировки полномочия «истребовать документы и предметы, изымать их в порядке, установленном настоящим Кодексом», не понятно, истребование и изъятие - это одно действие или различные. Если одно, то нет необходимости говорить и об истребовании, и об изъятии; следует остановиться на одном из этих терминов.
Учитывая изложенное, следует изменить формулировку положения ст. 144 УПК РФ: «истребование документов и предметов, изъятие их в порядке, установленном настоящим Кодексом», изложив ее в редакции: «истребование предметов и документов», либо: «изъятие предметов и документов». В рамках этого процессуального действия можно изымать необходимые для разрешения вопроса о возбуждении уголовного дела предметы и документы. При этом целесообразно предусмотреть также и порядок проведения изъятия (или истребования) в целях выработки четкого понимания и единообразной практики применения данного способа проверки, определить, в каком документе должны отражаться результаты его производства.
В части, касающейся регламентации возможности проведения выемки на этапе возбуждения уголовного дела, следует оговорить, что в юридической литературе уже длительное время обсуждается вопрос о целесообразности расширения перечня процессуальных средств рассматриваемой проверки следственными действиями. Подобные суждения находят поддержку и в правоприменительной деятельности.
Полагаем, что подобный подход отчасти реализован законодательным закреплением возможности производства таких следственных действий, как: получение образцов для сравнительного исследования, назначение и производство судебной экспертизы, осмотр места происшествия, документов, предметов, трупов, освидетельствование. Дальнейшее же увеличение числа способов проверки сообщения о преступлении посредством включения в ее круг дополнительных следственных действий стирает грань между этапом возбуждения уголовного дела и предварительным расследованием, превращая проверку в сущности в аналог последнего.
1 См. также Артемова В.В. Получение объяснения - новый способ проверки сообщения о преступлении // Вестник Московского университета МВД России. М.: Изд-во Моск. ун-та МВД России. 2013. № 7. С. 76-78.
2 Солонникова Н.В. Несовершеннолетний участник проверки сообщения о преступлении: его права и обязанности // Общество и право. 2008. № 2. С. 21.
3 См.: Артемова В.В. Проблемные аспекты реализации истребования и изъятия предметов и документов на этапе возбуждения уголовного дела // Российский следователь. 2014. № 3. С. 3-5.
