CC BY
22
ИСЛАМ В СТРАНАХ ДАЛЬНЕГО ЗАРУБЕЖЬЯ
А. Самохин,
кандидат исторических наук, доцент кафедры новой, новейшей истории и международных отношений Кубанского государственного университета (г. Краснодар) ОТДЕЛЬНЫЕ АСПЕКТЫ ГЕОПОЛИТИЧЕСКОГО ИЗМЕРЕНИЯ СИРИЙСКОГО КРИЗИСА (2011-2016)
Аннотация. Статья посвящена изучению геополитических интересов, определяющих политику некоторых сторон, вовлеченных в сирийский кризис. Подчеркивается, что дестабилизация политической обстановки в Ближневосточном регионе превращается в один из главных вызовов энергетической безопасности мира.
Ключевые слова: международный терроризм, национальные интересы, энергетическая политика, военное вмешательство.
Для России, участвующей в решении сирийского кризиса, первостепенное значение имеет растущее влияние фактора ИГИЛ (исламское государство, запрещенное в РФ) и других радикальных групп на постсоветское пространство и собственную территорию. ИГИЛ, осуществляющее военное присутствие на территории Афганистана, продемонстрировало серьезный потенциал по дестабилизации Таджикистана. В случае разрастания террористической деятельности ИГИЛ в Центральной Азии и начала там региональной войны полное масштабное вовлечение в нее России предопределено. Следовательно, сирийская операция является вступлением в фактически неизбежную войну на выгодных для России условиях - вдали от границ бывшего СССР и без участия российских сухопутных войск [1].
Таким образом, вмешательство в Сирию позволяет в самом худшем случае отсрочить полномасштабную сухопутную войну с участием России в бывшей советской Средней Азии на годы, а в лучшем - предотвратить ее. Советско-сирийский альянс был создан в годы холодной войны. После ее окончания Сирия - клиент российской военной промышленности - осталась одной из стран Ближнего Востока, где Москва сохранила завоеванные в советскую эпоху геополитические позиции. Ее армия использует советские и российские вооружения, а некоторые сирийские офицеры прошли подготовку в России [2]. По некоторым оценкам, 72% всего оружия, которое покупает Сирия, российское. При этом за годы войны потребности Сирии в новом оружии выросли в 5 раз, и она стала крупнейшим покупателем продукции нашей оборонной промышленности [3].
Сохранение Б. Асада у власти отвечает ряду российских интересов. Американская интервенция остановила бы тенденцию к сокращению военной активности США за рубежом, инициированную президентом Бараком Обамой, - тенденцию, которую Москва считает позитивной. Кроме того, Россия стремится не допустить смены режима в Сирии насильственным способом извне, что было бы чревато опасными последствиями для постсоветских государств на российской периферии и населенных мусульманами регионов Северного Кавказа и Поволжья Российской Федерации.
Кроме того, Сирия занимает важное место в геополитических устремлениях России. Российский военно-морской флот имеет небольшой пункт материально-технического обеспечения в сирийском порту Тартус, который является единственной российской военной базой за пределами бывшего СССР [4]. База в Тарту-се способна обеспечить присутствие российского флота в Средиземном море даже в случае обострения отношений с Турцией, контролирующей черноморские проливы. Этот стратегический объект в настоящее время скромен по масштабам, но важен в свете намерений России усилить свою геополитическую роль в восточном Средиземноморье и на Ближнем Востоке. И поскольку в настоящее время российская внешняя политика обретает идеологический аспект, а русская православная церковь становится одним из ключевых партнеров Кремля, защита сокращающегося христианского меньшинства в Сирии и на Ближнем Востоке в целом, судя по всему, превращается в один из ее новых геополитических интересов [2].
При оценке интересов России в Сирии не стоит забывать также и об энерго-политическом измерении конфликта. Война в Сирии - это во многом эхо борьбы, которую начали крупнейшие игроки мирового газового рынка. Главный приз в этой борьбе -доступ на крупнейший и самый щедрый газовый рынок Европы [5].
К началу «арабской весны» в 2010 году ЕС подошел в тяжелом экономическом состоянии. Из-за кризиса многие страны ЕС сократили субсидии новых проектов в области возобновляемой энергетики. Еще одной «зеленой» альтернативой углеводородам должна была стать атомная энергетика, которая бурно развивалась в 2000-е годы. Однако после трагедии на АЭС «Фукусима» число сторонников атомной энергетики в Европе резко сократилось. Доля электроэнергии, производимой на атомных станциях в Европе, будет неуклонно сокращаться. Станции постепенно закрываются «из-за возраста»: в планах до 2025 г. предусмотрена остановка одной трети из ныне действующих 144 реакторов.
В итоге, выбирая из всех существующих энергоносителей, европейские страны решили сделать ставку именно на природный газ как самый экологически безопасный из всех углеводородов. В перспективе доля газа в европейском энергобалансе (на начало 2010 г. она составляла 18,8%) продолжает неуклонно расти. А учитывая ограниченные возможности наращивания добычи на месторождениях в Северном море, рост потребления будет удовлетворяться за счет газового импорта.
Если цены на нефть и уголь фактически определяются биржевыми котировками, то газовые являются во многом предметом договорных соглашений между продавцом и покупателем. В этом плане Брюссель не устраивает цена долгосрочных контрактов на газ, устанавливаемых «Газпромом» и норвежской 81а1юй [5].
Ситуация стала улучшаться после начала «сланцевой революции» в США, благодаря которой значительные объемы СПГ были переориентированы с американского рынка на европейский. Однако Брюссель не оставил надежды получить новые источники трубопроводного газа. И «арабская весна» предоставила такую возможность. Однако для этого должно было исчезнуть одно важное препятствие - режим Башара Асада в Сирии.
В выстраивании ближневосточной стратегии Евросоюз особое внимание придает развитию экономических отношений с Саудовской Аравией. Так, Берлин впервые одобрил продажу танков «Леопард II» в Саудовскую Аравию, несмотря на «недемократич-
ность режима» и возможность их использования для подавления протестов в том же Бахрейне.
В свою очередь, на фоне охлаждения отношений с Вашингтоном Эр-Рияд стремится укреплять отношения с Европой. Примечательно, что на 2010 г. ЕС вышел на первое место в качестве поставщика продукции ВПК для Саудовской Аравии [5]. Ситуация в Иордании с газопроводной точки зрения еще больше отвечает интересам Катара и ЕС. Король Абдалла II получает значительные субсидии от Катара, кроме того, Доха имеет серьезное влияние на иорданскую оппозицию в лице «Братьев-мусульман». Так что, несмотря на нестабильность в стране, проект газопровода не пострадает даже в случае смены власти в Аммане. Единственным по-настоящему проблемным участком остается Сирия Башара Асада.
Неудивительно, что в этих условиях Катар стал одним из главных вдохновителей борьбы с сирийским режимом. Ведь в случае его победы в гражданской войне падет последнее препятствие на пути газовой трубы из Катара на берег Средиземного моря [6]. Похожей логикой во многом могут объясняться и действия стран ЕС.
У Соединенных Штатов Америки есть и свое видение того, как должна развиваться ситуация в регионе. Альтернатива дальнейшей дестабилизации Ближнего Востока - выстраивание новой системы сдержек и противовесов, в той или иной степени ориентирующейся на Вашингтон. Наиболее удобным вариантом является создание треугольника, в котором всегда можно было бы объединить при необходимости две стороны против наиболее сильной и, тем самым, поддерживать выгодный для Вашингтона баланс. Такой треугольник может быть создан с участием трех ключевых ближневосточных сил - Ирана, Турции и Египта. То есть, с одной стороны - сильный Иран, претендующий на влияние в большом шиитском мире, с другой - Египет и Турция, конкурирующие между собой за влияние в суннитской зоне и при этом совместно сдерживающие дальнейшую экспансию Ирана [5].
Таким образом, в борьбе вокруг Сирии симпатии США - на стороне катарцев и европейцев. Впрочем, у сирийского режима есть мощный союзник - Иран. И энергополитических соображений в действиях Тегерана по поддержке Дамаска ничуть не меньше, чем у Катара или ЕС.
Иранцы давно вынашивали свои планы на строительство газопровода к побережью дружественной Сирии. Долгое время реализации этих замыслов мешал суннитский режим Саддама Хусей-
на. Однако после свержения иракского диктатора путь для иранского газа в Сирию оказался открыт - так как к власти в Ираке пришло шиитское большинство, а влияние Тегерана на соседнюю страну резко возросло.
В июле 2011 г. Сирия, Иран и Ирак подписали энергетическое соглашение, согласно которому трубопровод с предполагаемой стоимостью 10 млрд долл. и трехлетним сроком строительства должен был пройти от иранского порта Ассалуйе в районе газового месторождения Южный Парс в Персидском заливе до Дамаска в Сирии через территорию Ирака. Таким образом, реализация проекта газопровода может скрепить преимущественно шиитскую ось крепкой экономической «пуповиной».
Фактически идет жесткая конкуренция за выбор маршрута транспортировки газа из одного и того же месторождения, часть которого контролирует Катар, а часть - Иран [5].
Таким образом, можно сделать вывод о том, что России, по существу, не выгодны оба проекта газопроводов, способных составить конкуренцию Газпрому на европейском рынке, но в случае реализации иранского проекта России будет проще договариваться о взаимоприемлемых условиях с Исламской республикой, чем с Катаром.
С момента начала внутрисирийского конфликта Российская Федерация всерьез озабочена сохранением правительства Б. Асада в управлении государством. В этой связи сирийскому руководству настойчиво рекомендовали наладить диалог с оппозицией, чтобы не допустить вооруженного восстания.
По мере перерастания конфликта в гражданскую войну основную озабоченность у России стала вызывать возможная интервенция Запада или арабских стран в Сирию с целью замены режима Б. Асада прозападным правительством. Руководство РФ было потрясено событиями в Ливии в 2011 г., когда ее решение не накладывать вето на резолюцию Совета Безопасности ООН о введении над этой страной бесполетной зоны создало возможность для военного вмешательства НАТО и смены режима в стране. Россия восприняла случай с Ливией как прецедент, который не должен повториться в Сирии, поэтому Москва отвергала в Совете Безопасности любые предложения, связанные с осуждением режима Б. Асада.
Благодаря хорошей осведомленности о ситуации в Сирии российское руководство довольно быстро пришло к выводу, что в
отсутствие иностранного военного вмешательства у правительства Б. Асада есть все шансы сохранить власть.
Эта оценка диаметрально расходилась с расчетами многих деятелей в Вашингтоне и ряде европейских столиц, считавших, что правящий режим в Сирии вот-вот падет. Москва не отказывалась от диалога с сирийской оппозицией, но обнаружила, что повстанческие силы слабы, разрозненны и выдвигают нереалистичные требования - это опять же противоречило точке зрения, превалировавшей на Западе и во многих арабских странах [2].
Москва считает, что в политике США в отношении Сирии отсутствуют стратегические цели, четкие задачи и реалистичные оценки. По мнению российской стороны, сирийская политика Вашингтона говорит как о перенапряжении сил Америки на мировой арене, так и о ее нарастающей «усталости» [7].
С точки зрения Москвы, продолжение конфликта в Сирии создает опасность роста численности боеготовых и идеологически обработанных джихадистов, которые могут вернуться (и уже возвращаются) на родину, в том числе в Россию и соседние государства Центральной Азии. По существующим оценкам, в Сирии в рядах радикальных исламистов воюют от 2 до 5 тыс. выходцев из России [8].
Преобладание джихадистских элементов в составе антиаса-довских сил в Сирии затрудняет и усилия по мирному урегулированию конфликта [9]. Вовлеченность Российской Федерации в сирийский конфликт обусловлена двумя основными стратегическими целями: бросить вызов американской гегемонии на мировой арене и помочь правительству президента Сирии Башара Асада в борьбе с радикалами-исламистами, являющимися реальной угрозой национальной безопасности России.
Обострение сирийского конфликта вынуждает российское руководство играть более активную роль в борьбе с международным терроризмом, способствовать налаживанию мирного переговорного процесса и решению ряда проблем вроде уничтожения химического оружия и гуманитарной помощи. В случае решения этих задач, престиж РФ в Ближневосточном регионе и мире в целом будет расти.
Примечания
Кашин В. Зачем России война в Сирии. URL: http://www.vedomosti.ru
Тренин Д. Интересы России в Сирии. URL: http://carnegie. Ru
Багдасаров С. Сирия: Причины конфликта. Пути выхода. URL: http://
sabagdasarov.ru
Сатановский Е. Идем на Восток // Военно-промышленный курьер. 2015. № 38 (604).
Султанов Э. Еще один газ. URL: http://www.kommersant.ru
Taylor R. Pipeline Politics in Syria // Armed Forces Journal. URL: http://www.
armedforcesjournal.com
Хроленко А. Война в Сирии для России - упреждающая война. URL: http://vz.ru
Сатановский Е. Чего ждать от участия России в войне на Ближнем Востоке? URL: http://sobesednik.ru
Акопов П. Войска РФ в Сирии - защита национальных интересов России. URL: http://ria.ru
«Вестник Адыгейского государственного университета»,
Майкоп, 2016 г., № 1 (174), с. 5-54.
7
8
9
Р. Ланда,
доктор исторических наук
(Институт востоковедения РАН)
ЛИВАН И «АРАБСКАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ ВЕСНА»
Являясь неотъемлемой частью арабского и мусульманского мира, Ливан при всей своей специфике и стремлении занять «особое место» все же тесно связан с окружающими его странами. О воздействии на него всего происходящего в Палестине и Израиле сказано уже немало. Связь с Иорданией осуществлялась через ПДС, с 1972 г. вообще перебазировавшегося из Иордании в Ливан, связь с Египтом - через Арабский (контролируемый Каиром) и Американский университеты в Бейруте, многочисленных трудовых и прочих мигрантов, общеарабские организации (типа Движения арабских националистов) и Лигу арабских государств. Вторжения армии США в Афганистан в 2001 г. и в Ирак в 2003 г. не оставили ливанцев равнодушными: некоторые из них поехали туда сражаться против «неверных». Всё, что происходит с Ираном и Ираком, волнует шиитов Ливана, да и вообще политическую элиту страны. Гражданская война в Алжире в 1992-2002 гг. (фактически дольше) также была объектом внимания (и участия) ливанцев-суннитов.
