CC BY
214
11. Hilger G. Wir und Kreml. Deutsch-sowjetische Beziehungen 1918-1941. Frankfurt am MainBerlin, 1964. S. 114-117.
12. Akten zur deutschen auswärtigen Politik 19181945 (ADAP). Aus dem Archiv des auswartigen Amts. Serie A. Gottingen, 1995. Bd. 13. Dok. 172.
S. 456-576.
13. АВП РФ. Ф. 165a. Оп. 4. П. 117. Д. 99. Л. 65.
14. АВП РФ. Ф. 165. Оп. 5. П. 123. Д. 144. Л. 0142.
15. Известия. 1925. 8 авг.
16. АВП РФ. Ф. 165a. Оп. 5. П. 123. Д. 144. Л. 0167.
Поступила в редакцию 17.12.2009 г.
Makarenko P.V. Soviet-Germanic incident of 1925: “German CHK” case and trial on German students.
During Leipzig trial dialing with “Germanic CHKs” (April, 1925), the role of Soviet Embassy in preparation of “Germanic October” has been revealed. On refusal of Germans to justify and amnesty the leader of “CHK”, the agent of Razvedupr V. Scoblevsky and to annul in sentence Embassies attitude to CHK activity, Moscow answered having arrested German students - hostages and slandering G. Hilger, the counselor of German Embassy. The incident, having been evoked by Leipzig and Moscow trials, caused negative influence on Soviet - Germanic relations and baffled trade negotiations.
Key words: “German CHK” and agent of Soviet reconnaissance V. Gorev - Skoblevski; trial in Leipzig; OGPU arrest of German students - hostages; Handering G. Hilger; counselor of German.
УДК 94(519)
ОСВЕЩЕНИЕ СОБЫТИЙ КОРЕЙСКОЙ ВОЙНЫ НА СТРАНИЦАХ СОВЕТСКИХ ПЕРИОДИЧЕСКИХ ИЗДАНИЙ 1950-1953 гг. (НА ПРИМЕРЕ ГАЗЕТЫ «ПРАВДА»)
© Д.В. Енукова
В статье дается характеристика формирования образов лидеров двух корейских государств во время войны 1950-1953 гг. на страницах газеты «Правда». С помощью контент-анализа был исследован весь объем материала, посвященного Корейской войне, с целью установления реакции прессы на события международной жизни. Полученные результаты представлены также в виде графиков и диаграмм.
Ключевые слова: Корейская война; контент-анализ; Ким Ир Сен; Ли Сын Ман; газета «Правда»; пропаганда.
Корейская война 1950-1953 гг. по своей сути была порождением послевоенной эпохи, начальной стадией «холодной войны». Она длилась 1129 дней, начавшись 25 июня 1950 г. и закончившись подписанием соглашения о перемирии в Паньмыньчжоне 27 июля 1953 г. Ее последствия до сих пор оказывают влияние на политический климат не только корейского полуострова, но и на характер международных отношений в целом. Учитывая эти обстоятельства, исследования корейской войны актуальны до сих пор.
На наш взгляд, в данном историческом контексте особый интерес представляет тогдашняя сфера советского информационного пространства как одного из основных средств воздействия на формирование общественного мнения СССР и его ближайших союзников.
Цель настоящей статьи - охарактеризовать освещение событий корейской войны 1950-1953 гг. на страницах газеты «Правда».
Данное издание в рассматриваемый период являлось главным печатным органом ЦК ВКП(б) (с октября 1952 г. - ЦК КПСС). Оно предусматривало публикацию материалов на международные темы, которые составляли в каждом из выпусков не менее трети газетной площади [1].
Важным обстоятельством для настоящего исследования явилось то, что события в Корее (или непосредственно связанные с ними) освещались практически в каждом номере. На протяжении всего периода войны в «Правде» велась специальная рубрика «События в Корее», размещавшаяся на последней странице. По нашим подсчетам, информация о Корее присутствует в 1126 газетных номерах. Исключение составили 3 выпуска: в первый день войны, а также относящиеся к марту 1953 г., посвященные в основном теме смерти И.В. Сталина.
С помощью метода контент-анализа был исследован объем материала на заданную
тему, исчисляемый построчно и представленный в виде процентных показателей относительно общего объема за каждый месяц (рис. 1).
Сопоставив данные количественные показатели с событиями, происходящими как на фронтах, так и непосредственно связанными с ними, мы выделили некоторые закономерности.
Первым двум месяцам войны, когда действия Корейской народной армии (КНА) были успешными для нее, соответствуют наиболее высокие показатели. Максимальный объем информации, посвященный нашей теме, относится к августу 1950 г., это время, когда включение американцев в события на Корейском полуострове дало о себе знать: наступательные бои для КНА приобрели ожесточенный характер. В этот же период Соединенные Штаты вступают в секретный двусторонний переговорный процесс с Советским Союзом относительно возможного перемирия в Корейской войне.
Когда И.В. Сталин понял, что план «молниеносной войны» оказался авантюрой, то решил в определенном смысле «уйти в тень», передав «пульт управления войной» в Корее Мао Цзэдуну [2]. Снижение количества публикаций пришлось на ноябрь 1950 г. -неудачный для уже объединенных на тот момент корейско-китайских войск. Пик второй волны повышения объема информации приходится на декабрь 1950 г., когда происходила основная часть Пхеньян-Хыннамской военной операции (25 ноября - 24 декабря), успешной для северокорейской стороны.
Максимальное уменьшение материала соответствует весне 1951 г. В апреле 1951 г.
Г. Трумэн отстранил с занимаемой должности сторонника радикальных мер генерала Д. Макартура, и к концу месяца линия фронта остановилась на рубеже 38-ой параллели. Изменения, произошедшие в стратегической обстановке, подвели руководство обеих воюющих сторон к пониманию необходимости компромиссного решения. Тот факт, что в своих выпусках «Правда» поместила в это время наименьший объем статей о корейской войне, возможно, связан с осторожной позицией советского правительства в ситуации, когда воюющие стороны стали рассматривать компромисс в качестве варианта разрешения ситуации.
В сентябре 1951 г. показатель объема публикаций по корейской проблематике снова возрос. В этом месяце противник провел неудачные наступательные операции [3], а советский лидер вновь проявил доверие к своим союзникам и удовлетворил некоторые из просьб Мао Цзедуна, предоставив ему советников и очередной военный кредит в 600 млн руб. [4]. Близкие средние показатели октября-декабря 1951 г. совпадают с общей стабилизацией обстановки: возобновлением переговоров, достижением соглашения о демаркационной линии, а также с ситуацией на фронте, бои которого приняли местный характер.
На май 1952 г. приходится прекращение операции «Насыщение» (“Saturate”) (март -май 1952 г.) войск ООН по нанесению максимального ущерба тыловым структурам КНДР с воздуха. В это время обе стороны предпринимают ряд мер, направленных на создание более устойчивой обороны в несколько линий [5].
яд
5,96 6,18
1,72 1,54 2
4Д7 4,24 з,97 з 87
3,32 З’а
4,84 5,01 4,06 п
Ш
газ
3,8 3,7 3,79
ҐШ
О LO о LO о LO о LO о LO о LO о LO LO LO LO LO LO LO LO LO LO LO LO LO CN LO CN LO CN LO CN LO CN LO CN LO CN LO CN LO CN LO CN LO CN LO CN LO CO LO CO LO CO LO CO LO CO LO CO LO CO LO
1 2 S с; 2 S СО ГО і ф о о ск о X CD СІ со X ск со Ф -& d. TO 2 d. С TO TO 2 1 2 s 2 s со TO I Ф О О CK о X CD cl со X CK со Ф -& d. TO 2 d. С TO TO 2 1 2 s 2 s со TO I Ф О О CK О X Ф со X CK со Ф -& d. rc 2 d. с TO TO 2 1 2 s 2 s
6,26
12,84
10,7
10,54
7,9
7,8
6,5
6,39
6,35
5,82
5,2
5,07
4,65
4,53
4,52
3,85
3,7
3,29
2,18
2,19
Рис. 1. Удельный объем материала, посвященного событиям Корейской войны, % (1950-1953 гг.)
Далее нарастание объема материала происходило с июля по декабрь 1952 г. Снижение количества публикаций, относящееся к октябрю 1952 г., совпадает с фактом прекращения переговорного процесса между воющими сторонами с последующим наступлением войск ООН.
В январе 1953 г. материал по корейской проблематике в «Правде» содержался в крайне маленьком объеме. Скорее всего, это объясняется состоянием ожидания руководства разных стран, в т. ч. и СССР, сведений о позиции США. Зима 1953 г. прошла для Объединенного командования под знаком опасения высадки нового десанта, а следовательно, дополнительных мероприятий по усилению обороны.
Возрастающий объем информации был прерван в марте 1953 г. важнейшим событием для всего происходящего, смертью советского лидера И.В. Сталина, твердого сторонника продолжения боевых действий до получения более выгодных условий. Советскому лидеру очень часто отводят главную роль в этих событиях [2, с. 82]. Война вступила в свою завершающуюся стадию достижения ряда соглашений, а также проведения боевых операций с целью получения более удачного положения на момент заключения перемирия обеими сторонами. Что касается последнего военного месяца, то объем публикаций о Корее в нем возрос, однако не был рекордным и не смог превзойти показатели первых месяцев войны. Вооруженный конфликт в данном случае закончился гораздо «тише», чем он начался, что вполне соответствовало реальному положению дел, т. к. ни одна из сторон не добилась целей, с которыми вступала в войну.
Таким образом, можно констатировать, что благоприятной ситуации на фронте, а именно: успешным боевым операциям и, в некоторых случаях, спокойной стабильной обстановке, соответствует повышение
удельного объема материалов, посвященных Корейской войне. В периоды неудач корейско-китайской стороны или обострения ситуации советская пресса сокращала публикацию информации на данную тему.
Несколько по-другому выглядят количественные показатели динамики частоты обращений к личностям, олицетворяющим разные режимы на корейском полуострове: Ким
Ир Сену и Ли Сын Ману. За единицу счета нами было взято упоминание конкретного политического деятеля в тексте в виде имени, а также любых заменяющих его слов и словосочетаний (местоимений, должностей, характеристик-статусов и т. д.). В случае составной структуры рассматриваемого подлежащего или синтаксически неделимого дополнения весь член предложения рассматривался как монолитная единица. Примером в данном случае являются следующие словосочетания: «любимый вождь корейского народа, вдохновитель и организатор побед председатель кабинета министров Корейской Народно-Демократической Республики Ким Ир Сен» [6]; «... приветствуют вождя корейского народа Ким Ир Сена» [7]; «подобострастная фигура Ли Сын Мана» [8]; «.гневно проклинают Трумэна, Макартура и их цепную собаку Ли Сын Мана» [9].
Частоту упоминаний каждого из политических деятелей представилось возможным выразить через коэффициент, полученный через отношение количества упоминаний к объему материала на заданную тему в месяц. Таким образом, K (Ким Ир Сена) = A/C; K (Ли Сын Мана) = B/C, где A - количество упоминаний Ким Ир Сена, B - количество упоминаний Ли Сын Мана, C - удельный объем материала, посвященный событиям Корейской войны. Такая обработка данных позволила наглядно рассмотреть соотношения количеств упоминаний каждого из лидеров как между собой, так и применительно к общему объему интересующей нас информации за каждый месяц (рис. 2).
За рассматриваемый период было выявлено 484 счетные единицы, относящиеся к Ким Ир Сену, к Ли Сын Ману, соответственно, 1400. Таким образом, сумма всех обращений к персоне южнокорейского лидера примерно в 2,9 раза превышает аналогичный показатель для его противника. Из данных, представленных на рис. 2, явно следует, что число упоминаний Ли Сын Мана в абсолютном большинстве случаев равномерно преобладало. Показательным выглядит и тот факт, что за весь рассматриваемый период количество обращений в месяц к личности президента Республики Корея, в отличие от его политического противника, ни разу не было равно нулю.
<3- ът- <5- <$, <3- <35?' ^ ^ «?
<?
июн июл авг. сен. окт. ноя. дек. янв. фев мар апр. май. июн. июл авг. сен. окт. ноя. дек. янв. фев мар. апр. май июн. июл авг. сен. окт. ноя. дек. янв. фев мар. апр. май. июн. июл
50 .50 50 50 50 50 50 51 .51 51 51 51 51 .51 51 51 51 51 51 52 .52 52 52 52 52 .52 52 52 52 52 52 53 .53 53 53 53 53 .53
• Ряд 1 69 53 13 11 15 14 20 63 37 0 22 16 12 71 53 58 28 10 8 9 53 20 1 8 21 0 15 4 22 0 22 15 59 45 77 12 38
“Ряд 2 238 89 69 109 115 90 115 18 29 52 66 38 36 84 20 55 94 89 55 76 37 24 22 23 61 32 8 21 19 28 44 35 86 122 56 329 440
Рис. 2. Динамика частоты упоминаний: ряд 1 - Ким Ир Сен; ряд 2 - Ли Сын Ман
Для графика характерными являются своеобразные «петли» - показатели Ким Ир Сена и Ли Сын Мана в большинстве случаев идут вразрез. Подобно графику с показателями объема (рис. 1), на рис. 2 начало и окончание войны отличаются высокими цифрами, однако характер их в данном случае иной. В августе 1950 г., на который приходится пик объема материала, в рассматриваемых единицах наблюдается некий спад. Таким образом, в условиях усложнившейся ситуации на фронте пресса несколько уходит от личностного компонента в широком освещении событий. Неудачной для КНДР осенью 1950 г. «Правда» в значительно большей степени упоминает «отрицательную личность» Ли Сын Мана, «виновника всех несчастий», нежели угодного СССР Ким Ир Сена. Подобный расклад сохранился и в декабре 1950 г. во время удачной для КНДР Пхеньян-Хыннамской операции (25 ноября-24 декабря), когда объем материала о нем возрос.
В январе 1951 г. в условиях наступательных операций китайско-корейских войск, когда ситуация в некоторой степени стабилизировалась - показатель объема пошел вниз (рис. 1), тогда как представилось возможным чаще и более смело сказать о выгодном Советскому Союзу лидере (рис. 2) [5, с. 189]. Обстоятельства изменились в конце месяца: И.В. Сталин предложил Мао Цзедуну, Ким Ир Сену, а также советскому посольству охарактеризовать ситуацию на фронтах. Со-
ветский лидер остался недоволен полученными сведениями, однако распорядился очередной раз оказать военную помощь союзникам, в отношениях с которыми стала нарастать напряженность [4, с. 134-150].
Учитывая то обстоятельство, что общее количество упоминаний Ли Сын Мана на порядок выше, следует обратить внимание на точки графика, в которых показатели двух лидеров совпадают или даже число обращений к персоне Ким Ир Сена начинает преобладать (рис. 2). Если сопоставить хронологически данные точки с происходящими на тот момент событиями, можно сделать вывод о том, что пропаганда в рассматриваемом случае реагировала не столько на ситуацию на фронте, сколько отражала взгляды советского руководства на состояние противника. Иными словами, когда И.В. Сталин был уверен, что американо-южнокорейские войска измотаны и противная сторона уже практически готова пойти на серьезные уступки, «Правда» сразу же в гораздо большей степени обращалась к личности «народного вождя» Ким Ир Сена.
В мае 1953 г. Объединенное командование предприняло наступательные действия по всей линии фронта, вследствие чего противник понес значительные потери. В этом месяце количество упоминаний Ким Ир Сена было сведено к нулю; к персоне его противника пресса обратилась минимальное количество раз. За всю Корейскую войну это
единственный случай таких низких показателей для обоих лидеров.
Характерным является конец войны: в последние 2 месяца общее количество упоминаний Ли Сын Мана превысило число случаев обращения к личности его противника примерно в пятнадцать раз, что отчетливо видно на графике (рис. 2). Это связано с деятельностью президента Республики Корея, направленной на срыв переговоров [3, с. 98-127, 140, 232-241, 250-258]. О Ким Ир Сене пропаганда вспоминает гораздо меньше, чем на момент начала войны.
Таким образом, после небольшого «тайм аута» в мае 1953 г. в завершающие месяцы войны негативный образ президента Республики Корея решительно был выведен на первый план. Основной смысловой акцент в сообщениях о происходящих событиях делался именно на фигуру президента РК. Индикатором эмоционально-экспрессивной насыщенности материала является то, что ситуация с резким возрастанием количества обращений к персоне Ли Сын Мана (рис. 2) происходит хотя и при слегка возросших, но отнюдь не самых высоких показателях удельного объема материала о Корее (рис. 1).
Сами по себе обращения к личности того или иного политического деятеля также неравнозначны. В.В. Партугимов в одной из своих работ рассмотрел вопрос о приоритете рационального и эмоционального факторов в
тактике советской внешнеполитической пропаганды и пришел к выводу, что во многих случаях такой способ подачи информации, как внушение, т. е. неаргументированное сообщение, имеющее яркую эмоциональную окраску, преобладает [10]. Приняв во внимание указанные обстоятельства, для рассматриваемых упоминаний были выделены 2 типа оценочных показателей: «ярко выраженный» и «нейтральный». Учитывая марксистско-ленинскую доктринальную основу советской пропаганды, первый тип оценок, т. е. имеющий насыщенную эмоциональную окраску, для северокорейского вождя Ким Ир Сена являлся «ярко положительным», а для его противника, лидера Республики Корея, -«ярко отрицательным». Совершая подобное деление, необходимо оговориться о том, что ввиду специфики пропаганды «нейтральный» тип также заключает в себе определенную оценочную сущность, являющуюся менее выраженной, но прослеживающуюся в общем контексте. Примерами в данном случае могут являться следующие упоминания: «Ответ Ким Ир Сена и Пын Дэ-Хуэя Риджуэю» [11]; «Иосида считает, что обмен мнениями по этим вопросам с президентом Ли Сын Манном был бы полезен...» [12]. На рис. 3 и рис. 4 графически изображено процентное соотношение «ярко выраженных» и «нейтральных» оценочных типов для каждого из лидеров.
Рис. 3. Соотношение упоминаний Ким Ир Сена с «ярко положительным» и «нейтральным» оценочными показателями, %: ряд 1 - «ярко положительный»; ряд 2 - «нейтральный»
Рис. 4. Соотношение упоминаний Ли Сын Мана с «ярко отрицательным» и «нейтральным» оценочными показателями, %: ряд 1 - «ярко отрицательный»; ряд 2 - «нейтральный»
Основываясь на данных графиках, можно выделить два различных принципа апелляции к интересующим нас личностям. В ситуации с Ли Сын Маном лишь в начале войны наблюдалось небольшое оценочное разнообразие в обращении к его персоне, после чего практически весь рассматриваемый период ситуация имела однозначный и стабильный характер: вне зависимости от происходящих событий президент Республики Корея неизменно являлся фигурой крайне отрицательной (рис. 4). Не испытывая колебаний в этом вопросе, «Правда» постоянно при каждом упоминании помещала его в яркий в эмоционально-экспрессивном отношении контекст с негативным содержанием (рис. 4).
В случае же с Ким Ир Сеном пропаганда вела себя иным способом: достаточно активные колебания от преобладания одного типа оценки к другому наблюдаются на протяжении всего рассматриваемого периода (рис. 3). Таким образом, на рис. 3 фиксируются три случая точечного доминирования нейтрального типа оценки: июль 1950 г., декабрь 1951 г. и январь 1953 г.; а также два более обширных периода, в которых прослеживалось данное явление: июнь-сентябрь 1951 г. и март-июль 1953 г.
В июле 1950 г. на начальной стадии войны КНА проводит достаточно успешное наступление, к этому времени относится Тэчжонская операция (7-21 июля 1950 г.).
В течение нескольких месяцев с июня по сентябрь 1951 г. наблюдается также преобладание «нейтрального» типа оценки для северокорейского лидера. В данном случае необходимо отметить, что к этому времени относится начало разного рода переговорных процессов: на новом уровне китайско-корейско-советских, советско-американских; а также 10 июля 1951 г. между воющими сторонами - в Кэсоне (КНДР) и др. Этот период соответствует волне увеличения удельного объема информации о Корейской войне, пик которой приходится на сентябрь 1951 г. (рис. 1).
Декабрь 1951 г. выделяется следующим обстоятельством: 27 ноября 1951 г. между воюющими сторонами было достигнуто соглашение о демаркационной линии, проходящей в основном севернее 38-й параллели. Она не должна была подвергаться изменению при условии подписания перемирия в течение 30 дней, после чего фронт стабилизировался. Логично предположить, что возможность скорого завершения войны определила выжидательные и, как следствие этого, «нейтральные» позиции СМИ в отноше-
нии выгодного советскому руководству Ким Ир Сена. Характерно, что «нейтральные» ссылки на личность лидера КНДР в последние месяцы 1951 г. соответствуют близким средним показателям удельного объема материала на заданную тему (рис. 1, 3).
Преобладание «нейтрального» типа
оценки Ким Ир Сена в январе 1953 г. (рис. 3) соотносимо с показателями удельного объема рассматриваемого материала (рис. 1), которые резко упали в связи с уже описываемой выше ситуацией ожидания изменения позиции новой администрации США.
Завершающаяся стадия войны с марта по июль 1953 г. также характеризуется преобладанием «нейтральных» упоминаний Ким Ир Сена (рис. 3). В данный период активно велись переговоры - постепенно все необходимые пункты повестки дня конференции были согласованы [3, с. 81-88, 199-214, 240, 254-258]. Это особо контрастирует с вышеописанным явлением «ярко отрицательного» облика президента Республики Корея последних двух военных месяцев (рис. 4).
Таким образом, сопоставив показатели упоминаний Ким Ир Сена и Ли Сын Мана, а также соотнеся их с полученными коэффициентами, выявились определенные принципы формирования образов лидеров национальных государств в газете «Правда». В создании социокультурных обликов двух политических антиподов советская пропаганда, пользуясь газетной прессой, делала явный акцент на критику неугодного деятеля, о чем говорит факт общего преобладания его упоминаний, имеющих в абсолютном большинстве своем «ярко отрицательную» оценку. Неоднократные случаи доминирования упоминаний «нейтрального» типа над «ярко выраженным» в отношении Ким Ир Сена свидетельствуют о том, что восхваление нужного власти лидера не имело столь явного характера. В положительных качествах, которыми наделяла пропаганда СССР ту или иную личность, как правило, прослеживались как явные, так и скрытые параллели с советской действительностью, которая выдавалась за эталон. Таким образом, возможные неудачи в деятельности восхваляемой персоны совершенно логично могли быть спроецированы общественным мнением на советские реалии. В тщательно формируемых социокультурных стереотипах в таком случае
мог произойти слом: стало бы ясно, что происхождение, безграничные успехи, а также всеобщая любовь народа за заботу о нем и мудрость могут оказаться не окончательными критериями, подверженными переменам.
В то же время положение о «вредоносности» и прочих отрицательных качествах деятеля противоборствующей стороны, в нашем случае Ли Сын Мана, не вызывало ни каких сомнений, т. к. при любом развитии событий президент Республики Корея оставался символом враждебной для СССР системы. Не менее важно, что сама позиция Советского Союза на международной арене непричастности к войне, сокрытие факта какой-либо военной помощи КНДР накладывали отпечаток на СМИ [13]. Иными словами, выражение своего крайнего недовольства Ли Сын Маном совсем не то же самое, что активное восхваление северокорейского лидера, сотрудничество с которым не афишировалось.
Исходя из вышеизложенного, можно сказать, что показатель объема информации на заданную тему, как правило, незамедлительно реагировал на непосредственные события войны: боевые действия, переговорные процессы и т. д. Тогда как величины, касающиеся упоминаний конкретных людей, зависели от более субъективных обстоятельств: представлений советского руководства (прежде всего самого И.В. Сталина) о текущей ситуации. Личностный компонент играл едва ли не главную роль в освещении происходящего. Формирование образов представителей иностранной политической элиты являлось одним из важнейших методов пропаганды СССР.
1. Глушко С.П. Некоторые особенности информационной службы в «Правде». Международная информационная полоса // Вестник Московского университета. Серия Журналистика. 1973. № 4. С. 20.
2. Коротков Г.И. Сталин и Корейская война // Война в Корее 1950-1953. Взгляд через 50 лет: материалы Международной научно-теоретической конференции. М., 2001. С. 81.
3. Орлов А.С., Гаврилов В.А. Тайны корейской войны. М., 2003. С. 88-93, 112-122, 133-134, 210, 232.
4. Торкунов А.В. Загадочная война: корейский конфликт 1950-1953 годов. М., 2000. С. 176.
5. Война в Корее 1950-1953 гг. / Лотоцкий С. С. [и др.]. СПб., 2000. С. 269-270.
6. За свободу, независимость и единство корейского народа // Правда. 1950. № 195 (11667). 14 авг. С. 4.
7. Послание демократических партий и организаций Китая Единому демократическому отечественному фронту Кореи // Правда. 1951. № 8 (11845). 8 янв. С. 4.
8. Злодеяния американских убийц в Корее // Правда. 1950. № 307 (11779). 25 окт. С. 4.
9. Голод и эпидемии на Юге Кореи // Правда. 1951. № 42 (11880). 12 февр. С. 4.
10. Партугимов В.В. К вопросу о приоритете рационального или эмоционального факторов в тактике советской внешнеполитической пропаганды // Средства массовой информации в идеологической борьбе на международной арене. М., 1983. С. 44-53.
11. Ответ Ким Ир Сена и Пын Дэ-Хуэя Риджуэю // Правда. 1951. № 183 (12020). 2 июля. С. 4.
12. Подозрительный визит // Правда. 1952. № 366 (12568). 31 дек. С. 4.
13. Корея в огне войны / Попов И.М. [и др.]. Москва; Жуковский, 2005. С. 4.
Поступила в редакцию 17.12.2009 г.
Enukova D.V. Reflection of the events of Korean War in Soviet periodicals during 1950-1953 (based on an example of Pravda Newspaper).
The article presents characteristic of two Korean states leaders’ images formation during the war (19501953) given in the Pravda newspaper. All materials devoted to Korean War were investigated with the help of content analysis for determination the press reaction towards the events of international life. The results also are represented in graphics and diagrams.
Key words: Korean war; content analysis; Kim II Sung; Rhee Syngman (Yi Song-man); “Pravda” newspaper; propaganda.
УДК 94(47)
ХОДАТАЙСТВА ВЕРУЮЩИХ ОБ ОТКРЫТИИ ХРАМОВ КАК КАНАЛ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ С ВЛАСТЬЮ В СФЕРЕ РЕЛИГИОЗНОЙ ПОЛИТИКИ (1943-1958 гг., НА МАТЕРИАЛАХ РЯЗАНСКОЙ ОБЛАСТИ)
© А.Ю. Михайловский
В статье рассматривается история такой формы борьбы верующих СССР за свободу вероисповедания, как ходатайства об открытии храмов. Она была своеобразным препятствием на пути политики массового закрытия приходов, единственно возможным способом диалога с властью, артикуляции своих конституционных прав. Эта борьба требовала мужества и настойчивости. Петиционная деятельность позволила сохранить очаги религиозности в провинции. Она была средством поддержания конституционного права на свободу вероисповедания
Ключевые слова: Церковь; верующие; власть; ходатайство; борьба.
Ходатайства верующих об открытии храмов и связанные с ними заявления, жалобы и протесты являлись основным и важнейшим каналом взаимоотношений граждан с центральной и местной властью в сфере религиозной политики. Нередко они оставались единственным способом противодействия наступлению властей на конституционное право граждан на свободу совести.
Историки справедливо полагают, что письма и ходатайства граждан с просьбой о регистрации религиозных обществ, составляя немалый массив архивных документов, в значительной части не введенных пока в научный оборот, являются важным источником информации в анализе государственно-цер-
ковных отношений [1, 2]. Это определило обращение автора к данной проблеме.
Массовая практика подачи ходатайств верующих об открытии храмов ведет отсчет с момента институализации Русской православной церкви в советском государстве в разгар Великой Отечественной войны и была вызвана усилившейся в момент драматических испытаний религиозностью населения [3]. Растущую тягу населения к вере отражает число ходатайств об открытии храмов, подаваемых в Совет по делам РПЦ и его региональным представителям. Их количество по РСФСР за период 1944-1947 гг. составило 19772 (95,6 % от СССР) [4]. Вряд ли можно согласиться с мнением исследователя А. Лбо-
