CC BY
25
Опрос населения показал, что массовая гибель ерша стала заметна в весенне-летнее время 1946—-1947 гг. Рыбаки отмечают, что за последние годы крупного ерша почти не стало, хотя прежде нередко были случаи лова полуфунтовых ершей. Можно предположить, что окунь, ерш и ряпушка (первые два вида в младших и реже в средних возрастах, а ряпушка в старших возрастах) поражены заболеванием, сходным с заболеванием на озере Юксово (Ленинградская область). Отмечается, что мертвый окунь и ерш, а осенью ряпушка встречаются в Укшозере лишь второй год. При санитарно-химическом исследовании воды Укш-озера мышьяка и солей тяжелых металлов не обнаружено.
Выводы
1. Заболевания, возникшие в 1947 г. в деревнях Укшозеро и Пески, расположенных на берегу Укшозера Медвежьегорского района Карело-Финской ССР, по клинической картине аналогичны так называемой гаффской (юксовской) болезни.
2. Заболевание связано с употреблением в пищу рыбы, повидимому, из породы окуневых (окунь, ерш) и частично лососевых (ряпушка).
3. Одновременно с возникновением заболеваемости среди людей заболевали и кошки, среди которых отмечалась 100% смертность.
4. Данные исследований ихтиофауны Укшозера показали, что имеются заболевания у рыб породы окуневых и частично лососевых (ряпушка), сходные с заболеванием рыб на озере Юксово (Ленинградская область).
И. д. хнюнин
Острый алиментарный миозит (гаффско-юксовская болезнь)
Из кафедры обшей гигиены Новосибирского медицинского института
В последние годы внимание врачей привлекали своеобразные заболевания, протекающие в виде острых приступов болей скелетной мускулатуры с одновременным поражением почек и связанные с употреблением в пищу рыбы и других продуктов.
Впервые подобные случаи были описаны в немецкой литературе под названием «гаффской болезни» (заболевания среди рыбаков Гаффско-го залива в 1924—1928 гг. и позднее).
В районах распространения гаффской болезни наблюдались аналогичные заболевания среди кошек, собак и птиц. Источником болезни являлась рыба, выловленная в Гаффском заливе, преимущественно в его восточной части, куда спускались сточные воды Кенигсберга и целлюлозных фабрик. По данным Ассмана, болели те лица, которые длительное время употребляли в пищу большие количества рыбы. По внешнему виду рыба была доброкачественной.
В 1934—1935 гг. подобное заболевание наблюдалось в СССР среди населения деревень, расположенных по берегу Юксовского озера. .Ласкин, описавший его под названием «юксовской болезни»1, считает его аналогичным гаффской болезни. Болезнь проявлялась в виде внезапно наступавших приступов резких мышечных болей; одновременно
1 Гигиена и санитария, № 10, 1948.
отмечалось затруднение дыхания; моча приобретала темную окраску (от присутствия миохрома и крови) и содержала зернистые цилиндры, •белок, эритроциты. Заболевали люди, как правило, при физическом напряжении (на полевых работах, на рыбной ловле и т. п.); некоторые перенесли по нескольку приступов (до семи). Одновременно наблюдались заболевания кошек. Имели место случаи смерти, которая наступала в течение первых 24—48 часов при явлениях затрудненного дыхания. Заболевания вызывались употреблением в пищу рыбы из Юксов-ского озера как в сыром, так и в вареном виде; рыба, выловленная в соседних озерах, заболевания не вызывала.
Было установлено, что ядовитыми оказывались хищные породы рыб (окунь, щука, налим и др.), особенно их внутренности. Токсическое вещество, связанное с жиром, оказалось стойким при нагревании; высушенная рыба сохраняла токсичность в течение нескольких месяцев. Постепенно токсичность ее снижалась и, наконец, исчезала. Природа ядовитого вещества не установлена. Предполагалось, что в теле рыбы накапливались, ядовитые продукты, поступавшие в ее организм из ка-ких-то кормов.
Мы считаем нужным сообщить о подобных же заболеваниях, вызванных употреблением в пищу других продуктов.
В сельской местности имели место заболевания, связанные с потреблением пшеничного хлеба, приготовленного из зерна, засоренного семенами жабрея-пикульника (Оа1еор51э Ь.). Заболевание начиналось внезапно, через .несколько часов после употребления такого хлеба; чаще оно развивалось во время тяжелой физической работы, когда, как говорят больные, «согреешься на работе».
Вот как описывает один больной это заболевание. Во время сенокоса он купил в соседнем селе пшеничную муку; по внешнему виду и вкусу как мука, так и хлеб, выпеченный из нее, были вполне доброкачественны. Как потом выяснилось, зерно было загрязнено семенами жабрея. Утром семья больного, состоявшая из 6 человек, за завтраком ела этот хлеб, после чего вышла на косьбу. К полудню больной внезапно почувствовал резкие боли в пояснице, руках, ногах; по его словам, он не мог «шевельнуть ни рукой, ни ногой» и «еле добрался до шалаша». Вскоре на подобные же явления стали жаловаться остальные члены его семьи. Боли продолжались весь день и «очь и только к утру стихли; каких-либо явлений со стороны желудочно-кишечного тракта не отмечалось; у всех пострадавших сознание было сохранено.
Населению ряда мест хорошо знакомы ядовитые свойства семян жабрея и признаки отравления ими. Болевшие определяют свое состояние следующими словами: «Руки, ноги отнимаются, все тело болит». Заболевание протекает доброкачественно и осложнений не дает. Так как больные за медицинской помощью не обращались, ни клинически, ни эпидемиологически случаи обследованы не были. О случаях смерти неизвестно.
Токсичность жабрея-пикульника известна в литературе. В 1913 г. Любимов описал случаи заболевания лошадей от поедания корма, засоренного жабреем. В 1933 г. аналогичные случаи были описаны Макаровым. Обращает на себя внимание тот факт, что заболевания эти возникают у лошадей на работе; при стойловом же содержании они остаются здоровыми. О токсическом начале жабрея ничего не известно.
Зарегистрированы две вспышки заболеваний, вызванных употреблением в пищу растительного масла (конопляного и льняного). В обоих случаях масло покупалось пострадавшими на рынке у частных лиц. При одной вспышке (данные врача Бабиковой) скрытый период длился от одного до 24 часов, начало заболевания было внезапным; больные жаловались на резкие тянущие мышечные боли в руках, ногах, спине, шее; некоторые указывали на судороги в икроножных мышцах и затруднение дыхания, другие — на чувство «ползания мурашек». Со стороны желудочно-кишечного тракта явления были непостоянны.
Температура тела оставалась нормальной, и только в единичных случаях отмечалось повышение ее до 37,6°; болезненное состояние длилось около суток и оставляло после себя общую слабость; в моче обнаруживалось большое количество белка. Все заболевшие выздоровели. Выяснилось, что к растительному маслу было примешано масло из-семян жабрея.
Семена жабрея относятся к масличным; содержание жира в них достигает 44%; в некоторых районах кустарным способом из семян добывают масло, идущее на технические цели. Исследование жабрей-ного масла дало такие результаты: цвет темнозеленый с коричневым оттенком; мутное; запах напоминает запах конопляного масла, но имеет тразяннстый оттенок; вкус травянистый, царапающий, ощущение горечи остается надолго; удельный вес 0,9270; кислотное число 12,23;. число омыления 152,6; реакции на алкалоиды положительные. После скармливания белым мышам как вареного, так и сырого масла животные погибали через 8—11 дней.
При другой вспышке (данные врача Гинсбург) болезнь проявлялась внезапным наступлением резких болей в крестце, пояснице, мышцах спины, конечностях, слабостью в ногах. Некоторые жаловались на связанность в ногах («как будто кто ноги связал»), другие — на слабость («шел и упал — отнялись ноги»). Заболевание продолжалось около суток. Все пострадавшие выздоровели. Обследованием была установлена примесь жабрейного масла.
В янзаре—марте в трех крупных городах, не связанных между собой в продовольственном отношении, наблюдались небольшие групповые вспышки заболеваний с аналогичной клинической картиной. Причиной заболеваний оказалась свинина. Заболевания были зарегистрированы исключительно среди администрации и обслуживающего персонала столовых и рабочих мясокомбината.
В первом случае в одной из крупных столовых заболело 6 поваров дежурной бригады. Пострадавшие жаловались на боли в руках, ногах, в области затылка; в одном случае имели место судорожные явления; температура оставалась нормальной; язык был обложен; жалобы на тошноту. Заболевание продолжалось около 12 часов, на следующий день больные чувствовали себя здоровыми. Все переболевшие за несколько часов до заболевания ели жареную свинину, приготовленную для себя отдельно; кроме того, они ели выжарки из свиного сала. Эта же свинина, выданная столующимся в большом количестве порций, никаких заболеваний не вызвала (Бабикова).
Во втором случае заболевания наблюдались в двух столовых, причем оказалось, что свинина была получена из одного и того же района.
Болезнь начиналась внезапно —резкими болями в мышцах поясничной области, спины, рук, ног; всякое активное и пассивное движение было крайне затруднено; тонус мышц был слегка повышен; ощупывание вызывало боль в мышцах. У ряда больных оказалась небольшая ригидность затылочных мышц, у других — легкие судороги икроножных мышц. Некоторые жаловалась на затрудненное дыхание; рефлексы оставались в норме, чувствительность кожи нарушена не была. Со стороны желудочно-кишечного тракта ничего характерного не отмечалось; из пострадавших некоторые жаловались на жажду. Температура оставалась в норме. Заболевание длилось около суток. Все выздоровели. Зарегистрировано несколько случаев повторных заболеваний после употребления в пищу свинины. Скрытый период длился от нескольких часов до суток. Больные потребляли свинину в жареном виде; некоторые ели сырое сало. Эта же свинина, поступившая в общий зал, не причинила вреда.
Остатки свинины были подвергнуты исследованию. Никаких пато-логоанатомических изменений обнаружено не было; не были найдены и трихины; явлений порчи, солей тяжелых металлов и алкалоидов обнаружено не было. В районах, откуда поступила свинина, эпизоотий среди животных, в том числе и свиней, не было.
Токсичность свинины была подтверждена опытами на трех волонтерах (врачах). Свинина нарезалась мелкими кусочками весом около 12—20 г и прожаривалась в течение 15 минут до готовности. В первый раз волонтеры съели по 100—150 г мяса (сала почти не было) и один ■из них 50 г сала и никаких болезненных явлений не отметили. Во второй раз (через 2 дня) волонтеры съели от 220 до 300 г свинины, в том числе от 124 до 140 г сала. Через 7—24 часа все трое заболели. Тяжесть заболевания была различной, причем наиболее острые явления отмечались у волонтера, которому пришлось пройти 4 км пешком.
При скармливании сала токсичной свинины белым мышам в одном случае был получен положительный результат: на 9-й день погибла мышь, в общей сложности съевшая 2 г сала.
Был произведен следующий опыт: мышь в течение суток получила около 2 г сала, после чего была пущена в ходовое «колесо», где бегала 2 часа. Из колеса мышь выбралась активно, но уже через 2 часа стала вялой и вскоре совершенно перестала двигаться — лежала на брюшке; от уколов иглой животное вяло передвигалось. Такое состояние продолжалось несколько часов; к концу суток мышь совершенно поправилась. Контрольная мышь, пущенная в колесо, но не кормленная салом, оставалась нормальной.
В третьем случае аналогичные заболевания наблюдались среди работников мясокомбината. Все пострадавшие ели в больших количествах сырое свиное сало.
Одна из свиных туш, послужившая источником заболеваний, была подвергнута ветеринарному исследованию; никаких патологоанатомиче-ских изменений обнаружено не было, упитанность туши была удовлетворительной. Было выяснено, что свиньи перед забоем откармливались сорняками, в том числе и жабреем. Свинина, выпущенная в сеть общественного питания, заболеваний не вызвала. Эти данные дают право объяснить токсичность свинины во всех трех случаях переходом каких-то ядовитых веществ из жабрея в тело животного, причем главным образом, если не исключительно, в его жир.
Как в отношении клиники, так и в отношении эпидемиологии, этиологии и патогенеза описанные заболевания изучены крайне недостаточно. Главным образом это относится к случаям, где источником отравления послужили жабрей и свинина.
Тем не менее бросается в глаза сходство в клинической картине всех случаев. Сущность заболеваний состоит во внезапном наступлении острых болей скелетной мускулатуры, иногда настолько интенсивных, что больные падают и лишаются способности двигаться; в ряде случаев в процесс вовлекаются дыхательные мышцы и, повидимому, диафрагма, вследствие чего наблюдаются явления затрудненного дыхания. Тяжесть приступа бывает различной; иногда поражается преимущественно какая-либо одна группа мышц. Некоторые больные жалуются на слабость мышц, что ведет к представлению о парезах и параличах.
Вторым проявлением заболеваний является поражение почек. Однако это явление не столь заметно, ибо далеко не всегда, по данным Ассмана, моча приобретает темную окраску, зато наличие белка в моче — явление постоянное.
В случаях заболеваний, вызванных жабреем и свининой, клиническое обследование не производилось. Температурная реакция не отмечалась, так же как не отмечались и какие-либо характерные явления
со стороны других органов и нервной системы. Во всех случаях заболевания были связаны с употреблением пищи.
Заболевания наступают, как правило, после физического напряжения, причем тяжесть приступа коррелируется с тяжестью работы. Этим, быть может, и объясняется тот факт, что типичного острого приступа, наблюдающегося у человека, у экспериментальных животных получить не удавалось, так как в условиях опыта они мало подвижны. Несомненную роль играет и количество съеденного продукта. Это особенно наглядно в случаях гаффско-юксовской болезни и в случаях заболеваний, связанных с потреблением свинины: в то время как случаи заболеваний среди гаффских рыбаков, у которых рыба являлась основным продуктом питания, носили массовый характер, среди населения Кенигсберга, потреблявшего ту же рыбу, случаи заболеваний насчитывались единицами; отравления свининой наблюдались только среди работников столовой и мясокомбината, потреблявших свинину (сало) в большом количестве. Опыты на волонтерах также подтверждают значение количества съеденной пищи.
Сходство как в клинике, так и в эпидемиологии описанных заболеваний дает право объединить их и выделить в самостоятельную нозологическую единицу. Существующие названия: «гаффская», «юксов-ская» болезнь, «отравление жабреем», «отравление свининой», не дают представления о характере заболевания.
Так как сущность заболевания состоит в остром поражении скелетной мускулатуры, протекающем по типу острого миозита, а источником его является пища, то, по нашему мнению, было бы целесообразно назвать его «острым алиментарным миозитом».
Все данные говорят как против инфекционной природы заболевания, так и против какого-либо расстройства обмена веществ на почве недостаточного питания, тем более что заболевали лица, питание которых было вполне удовлетворительным.
О природе токсического вещества известно, что оно очень стойко: в случаях юксовской болезни токсичность рыбы сохранялась в течение нескольких месяцев, токсичность жабрея — не менее года (хлеб был выпечен из зерна прошлогоднего сбора); свинина оставалась токсичной более 2 месяцев (дальнейших наблюдений мы не имели). Вещество это растворимо в жирах и, повидимому, преимущественно, если не исключительно, содержится в них. Оно стойко при нагревании: обычная варка и прожаривание его не разрушают (выпечка хлеба, жарение свинины, варка рыбы).
О том, где и как образуется ядовитое вещество, определенных данных нет. Отсутствие каких-либо патологических изменений в теле рыбы и свиньи говорит о возможности перехода этого ядовитого вещества из кормов. С этой точки зрения легко объясняются случаи отравления хлебом, маслом и свининой как зависящие от ядовитого начала жабрея. Однако подобное объяснение вряд ли применимо к случаям гаф-фско-юксовской болезни. Поэтому здесь можно допустить два предположения: 1) в природе существуют растения, одним из представителей которых является жабрей, содержащие аналогичные токсические вещества; 2) имеется какой-то микробиологический фактор (грибок, бактерия), который вызывает изменения как в жабрее, так и в пищевых веществах, поедаемых рыбами.
Выводы
1. Заболевания, описанные под названием «гаффской» и «юксовской болезни», и случаи отравления свининой и жабреем клинико-эпидемиологически аналогичны; объединить их целесообразно под названием «острого алиментарного миозита».
2. Заболевание это является интоксикацией, возникает от употребления в пищу продуктов, содержащих стойкое при хранении и по отношению к температуре, растворимое в жирах ядовитое вещество, действующее на работающую (уставшую) мышцу.
3. Ввиду неизученности этого заболевания необходимо организовать подробное клинико-эпидемиологическое и экспериментальное исследование всех наблюдающихся случаев, обязательно госпитализируя больных.
4. Следует оповестить население и хозяйственные организации о необходимости тщательно очищать как продовольственное зерно, так и масличные семена от семян сорняка жабрея.
5. Запретить свалку отходов, содержащих жабрей, вблизи рыбных водоемов, а также откорм свиней и других животных этими отходами.
Проф. М. Л. КОШКИН, И. в. ПЯТИГОРСКИЙ, Н. Т. ПУТИЛИНА, П. И. ЭРУ и А. Г. ИДЛИНА
Заболеваемость детей и бактериальная обсемененность в помещениях с ультрафиолетовым облучением
Из кафедры общей гигиены Харьковского медицинского института и отдела детской физиотерапии Украинского научно-исследовательского института охраны материнства
и детства
\
Вопрос об искусственном обеззараживании воздуха помещений привлекает все большее внимание гигиенистов и микробиологов Советского Союза. Об этом свидетельствуют материалы XII Всесоюзного съезда гигиенистов, эпидемиологов, микробиологов и инфекционистов, в программе которого стоял этот вопрос. В настоящее время искусственным обеззараживанием воздуха занимается ряд лабораторий Москвы (Франк, Данциг, Речменский, Пампулов, Гандельсман), Ленинграда (Шафир, Успенский), Харькова (Кошкин, Пятигорский, Шапиро, Эру, Певзнер, Месилевский и др.). Этим вопросом много занимаются и в других странах (В. Уэллс, М. Уэллс, Баренберг, Мундо, Мак Кан и др.).
Из различных методов искусственного обеззараживания воздуха (фильтрация через различные фильтры, обработка жидкими антисептиками, облучение ультрафиолетовыми лучами) наибольшее признание получил метод ультрафиолетового облучения помещения. Для этой цели пользуются ртутными лампами разной конструкции. Наибольшее распространение получили ртутно-кварцезые лампы высокого давления, излучающие ультрафиолетовые лучи с разной длиной волны: короткие лучи (порядка 2 000 А", вызывающие появление окислов азота в воздухе под влиянием образующегося при горении лампы озона; лучи с длиной волны 2 537 А, обладающие сильным бактерицидным действием, и лучи с длиной волны 2 804—3 130 А, обладающие высоким биологическим действием. Состав спектра ртутных ламп высокого давления отличается богатством различных линий. Лампы этого типа применяются в физиотерапевтической практике. Другой тип ламп, получающий в последнее время все большее распространение, это ртутно-увиолевые лампы низкого
