CC BY
304
УДК 159.928.234
И. А. Горьковая, А. А. Баканова
Осознаваемые компоненты страха смерти в зрелом возрасте*
В статье представлены результаты исследования трех измерений осознаваемого страха смерти у мужчин и женщин зрелого возраста: внутриличностное, межличностное и надличностное. Полученные результаты показали неспецифичный характер исследуемого феномена, который в то же время может отражать страх утраты наиболее значимых жизненных ценностей.
The article presents the findings of the investigation of three dimensions of apprehended fear (intrapersonal, interpersonal and transpersonal) in men and women of mature age. The results demonstrate non-specific nature of the studied phenomenon which at the same time may reflect the fear of loss of the most important values of life.
Ключевые слова: страх смерти, осознаваемые компоненты страха смерти.
Key words: fear of death, apprehended components of the fear of death.
Феномен смерти, который осознается человеком в виде прекращения существования, привлекает внимание не только философов, врачей, психологов, но и всех людей на различных этапах жизненного пути. В наибольшей степени эту проблему пытались осмыслить философы, в результате чего «одни мыслители предлагали жить на земле лишь ради той или иной формы посмертного существования, другие предлагали смоделировать в своем сознании ее отсутствие, пока живешь, однако факт смерти признавался всеми: либо как средство перехода в иной мир, либо как переход в небытие» [3, с. 62]. При этом в философском понимании «индивидуальная смерть трактуется как переход, «опускание» действительного содержания высших (социального и биологического) уровней человека в небытие» [9, с. 55]. Разрабатываются различные теории понимания сущности жизни и смерти. Например, философ Ю.В. За-сядь-Волк, рассматривая семантическое содержание понятия небытия, приходит к умозаключению, что оно включает в себя неизвестное содержание и, следовательно, может быть названо «субъективно понимаемым небытием» и состоит из 1) объективного
© Горьковая И. А., Баканова А. А., 2014
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ, проект № 13-06-00574.
действительного небытия, 2) объективного неизвестного действительного бытия, 3) объективного предполагаемого действительного бытия, 4) объективного возможного небытия. Отдельно отмечается, что в субъективную область содержания субъективно понимаемого небытия включается все субъективное небытие [9].
Проблема осмысления феномена смерти является значимой проблемой и для психологии. Так, начиная с 50-х гг. XX в., зарубежными исследователями накоплен обширный эмпирический материал исследований танатопсихологической проблематики. Например, одной из современных психологических теорий, рассматривающих отношение человека к смерти, является теория управления страхом (Terror Management theory - ТМТ) Дж. Гринберга, С. Соломона, Т. Пищински (Greenberg J., Pyszczynski T., Solomon S., 1986), которая строится на результатах применения оригинальной экспериментальной методологии. По мнению авторов, поведение и поступки человека во многом опосредованы осознанием конечности своего существования и преследуют цель достижения психологического спокойствия сквозь призму культуры. Согласно этой теории призывы к ужесточению наказания за широкий спектр проступков, включая незначительные; саморазрушающее и рискованное поведение; призывы к жестким решениям, резко ограничивающим модели поведения, и т. д. обусловлены интенсивным страхом смерти [5].
Не менее известна теория управления смыслом, предложенная П. Вонгом (P. Wong, 1994), где отношение к жизни и смерти неразрывно связаны между собой [13]. Здесь отмечается, что отношение к смерти может иметь разное значение: а) положительное, определяющее ценностный смысл жизни, и даже как возможное решение возникающих проблем; б) отрицательное, характеризующееся выраженным страхом смерти и ведущее к полному избеганию упоминаний о смерти; в) нейтральное, индифферентное с понимаем ее неизбежности и естественности для всех живых организмов. При этом «если у человека обнаруживается низкий страх смерти, это еще не значит, что он принимает ее. Или что принятие смерти исключает страх перед ней» [4, с. 48]. Данное положение, отражающее взаимодействие разных видов отношений к смерти, является принципиальным положением теории П. Вонга. Неприятие, отрицание индивидуальной смерти автор трактует как страх смерти.
30
Нейтральное отношение считается наиболее предпочтительным, так как не нарушает психологического благополучия, внутреннего равновесия человека. Данное положение подтверждается эмпирическими исследованиями пациентов в остром постсуициде и людей в относительном психологическом благополучии, в результате которого делается вывод о том, что «и страх смерти, и активное принятие смерти являются неадаптивными механизмами совладания с мыслью о смерти, проявлением внутриличностного конфликта: страх смерти сочетается с более позитивным взглядом на жизнь, а принятие смерти - с подавленностью и мрачной картиной жизни» [11, с. 41].
В отечественной психологии за последнее десятилетие можно наблюдать усиление интереса к эмпирическому изучению различных аспектов опыта столкновения человека с экзистенциальной данностью смерти, что может говорить о начавшемся процессе ин-ституционализации отечественной танатопсихологии как научной дисциплины [1]. В то же время некоторые отечественные авторы (например, Сергеева Е.А., Бызова В.М., 2013; Гаврилова Т.А., 2004; Вихорев С.А., Дмитриева Л.Ю., 2008 и др.) отмечают «негласный запрет» на обсуждение темы смерти и ее «табуированность» в обществе, что усложняет исследовательскую ситуацию. По словам А.В. Демичева, который считается основателем отечественной гуманитарной танатологии, «тема смерти в русской ментальности имеет ряд специфических особенностей, которые свидетельствуют о не совсем «нормальном» отношении к ней, выражающемся в чрезмерной болезненности или дорефлексивной отстранённости» [8, с. 8-9]. Выпадение темы смерти «из структуры ориентационных регулятивов жизненных стратегий» [8, с. 3], обусловленное историей развития отечественной танатологии в целом и танатопсихологии в частности, привело к тому, что страх смерти «оказался в подсознании - в подсознании общества, подсознании культуры, подсознании индивида» [8, с. 3]. Как пишет А.В. Демичев, «в этих неосвещенных тупиках нашего неотрефлексированного «Я», он неустанно производит свою разрушительную работу, погружая общество в пучину стресса, культуру - в декаданс, давая человеку возможность лишь сублимировать невротические позывы, но не наслаждаться жизнью» [8, с. 4].
В работах целого ряда авторов отмечается, что страх индивидуальной смерти, который носит базовый характер, присутствует практически у всех людей, так как взаимосвязан с инстинктом самосохранения индивида. Отдельно встает вопрос о факторах и условиях, влияющих на степень выраженности страха. Так, в работах зарубежных исследователей (Lonetto R., Templer D.I., 1986) показано, что тревога по поводу личной смерти не связана с возрастом, но связана с полом: женщины обнаруживают более высокий уровень страха смерти, нежели мужчины. Оказалось, что танатическая тревожность не связана с такими социальными факторами, как потеря близких людей, физическое здоровье, профессиональная деятельность и степень религиозности, однако имеет положительные корреляции с проживанием в сельской местности, опытом пребывания в ситуации опасности, а также такими личностными факторами, как: психическая патология, депрессивность, низкая потребность в достижениях, сензитивность и экстернальным локус контроля. Неоднократные исследования с использованием различного инструментария показывают, что психическое здоровье и психологическое благополучие личности взаимосвязаны со страхом смерти (Templer D.I., 1970; Templer D.I., Ruff C.F., 1971; Vargo M.E., Batsel W.M., 1981; Wesh I.E., 1971) например, танатическая тревога негативно коррелирует со стремлением к смыслу жизни (Bolt M., 1978) [6]. Отечественные авторы, занимающие исследованиями в этой области, получают результаты, которые дополняют, подтверждают или, наоборот, опровергают эти данные, что свидетельствует о наличии социокультурных особенностей отношения к смерти и та-натической тревоги.
Значимость страха смерти для становления личности и ее самореализации определяет вектор исследований, посвященных изучению стратегий совладания со страхом смерти. В связи с этим можно отметить несколько эмпирических исследований. Так, в одном описываются способы совладания со страхом смерти, которые объединены в когнитивные, поведенческие, эмоциональные, коммуникативные, конативные стратегии [2]. Иными словами, столь широкая палитра категорий способов, помогающих снизить интенсивность танатической тревоги, свидетельствует, по крайней мере, о ее значимости для большинства людей, что «заставляет» их искать различные способы «проработки» страха смерти. В другом исследовании доказано, что наиболее эффективными способами
справиться с осознанием конечности индивидуальной жизни человека в студенческом возрасте являются стратегии когнитивного типа: объяснение смерти как естественного процесса и отодвигание смерти в далекое будущее [10].
Не смотря на наличие отдельных исследований, проблема изучения отношения к смерти, а также сущности и особенностей тана-тической тревоги остается актуальной, особенно в отечественной психологии. Невзирая на сложность постановки проблемы и высокую вариативность ее решения, исследователи пытаются понять, как страх смерти отражается в психике и поведении и каким образом связаны его осознаваемые и неосознаваемые компоненты. В связи с этим Г. Фейфель (H. Feifel, 1973) и его коллеги [12] выделили три уровня проблематики страха смерти: сознательный, фантазийный и подпороговое сознавание смерти. Именно поэтому наиболее перспективной исследовательской моделью считается изучение разных уровней проявленности страха смерти, что мы и использовали в своем исследовании. Остановимся в данной статье на особенностях осознаваемых компонентов страха смерти у мужчин и женщин в различные периоды зрелого возраста, которые исследовались нами при помощи опросника «Страх личной смерти» (V. Florian, S. Kravetz, 1983), адаптированный К.А. Чистопольской, С.Н. Ениколоповым, А.В. Бадалян, С.А. Саркисовым [11]. В опроснике рассматриваются три измерения страха смерти:
1) внутриличностное, куда входят шкалы «Последствия для личности», «Последствия для тела», «Последствия для личных стремлений»,
2) межличностное со шкалами «Последствия для семьи и друзей», «Страх потери социальной идентичности или страх забвения»,
3) надличностное, что отражено в шкале «Трансцендентные последствия».
В психологическом исследовании, проведенном в 2013-2014 гг. в Санкт-Петербурге и Ленинградской области, приняло участие 118 чел. - 70 женщин и 48 мужчин, из них в возрасте от 40 до 50 лет -60 чел., от 51 до 65 лет - 58 чел. Говоря об особенностях выборки, можно отметить следующее: 80 % имели высшее образование, 70 % состояли в браке, 93 % имели одного или более детей, 61 % постоянно проживали в Санкт-Петербурге, 14 % - в Ленинградской области, 25 % - в других регионах России. Для обработки данных применялся t-критерий Стьюдента.
Выраженный страх смерти у ряда респондентов проявился еще в процессе проведения исследования (более подробное описание этого феномена приведено в другой нашей публикации [7]). Например, согласились принять участие в данном исследовании только около половины мужчин и женщин из тех, кому было это предложено. Результаты исследования осознаваемых компонентов страха смерти в зрелом возрасте при помощи метода «Страх личной смерти» представлены в табл. 1.
Таблица 1
Средние показатели осознаваемых компонентов страха смерти у женщин и мужчин в зрелом возрасте (по методике «Страх личной смерти»)
Женщины Мужчины Младше 50 лет Старше 51 года
до 50 от 51 до 50 от 51 жен. муж. жен. муж.
Возраст 44,84 57,9 41,65 55,65 44,84 41,65 57,90 55,65
Внутриличностное измерение страха смерти
Последствия для личности 3,79 4,22 4,07 3,74 3,79 4,07 4,22 3,74
Последствия для тела 3,44 3,59 2,74 2,99 3,44 2,74 3,59 2,99
Последствия для личных стремлений 4,35 4,91 4,52 4,48 4,35 4,52 4,91 4,48
Л Межличностное измерение страха смерти
Последствия для близких 4,30 4,26 4,87 4,37 4,30 4,87 4,26 4,37
Страх потери социальной идентичности (страх забвения) 1,83 2,36 2,37 2,18 1,83 2,37 2,36 2,18
Надличностное измерение страха смерти
Трансцендентные последствия 4,58 4,10 3,79 3,51 4,58 3,79 4,10 3,51
Итоговый показатель 118,9 126,4 119,7 114,6 118,9 119,7 126,4 114,6
Первое, что можно отметить, - отсутствие значимых различий по шкалам методики «Страх смерти» в зависимости от половозрастных особенностей участников исследования. Эти результаты могут говорить о том, что выраженность осознаваемых компонентов страха смерти в зрелом возрасте является условно-постоянной величиной, значимо не меняясь в возрастном диапазоне между 40 и 65 годами. Более того, выраженность этих компонентов не связана с полом. Так, в отличие от данных зарубежных исследований, в
34
нашем случае женщины 40-65 лет не демонстрируют более выраженного страха смерти по сравнению с мужчинами. Эти результаты позволяют сделать два основных вывода: во-первых, данный возрастной диапазон характеризуется, в целом, «равномерным» уровнем выраженности осознаваемых компонентов страха смерти, а во-вторых, страх смерти в зрелом возрасте является в большей степени для российской выборки полонезависимой характеристикой. Эти особенности могут отражать универсальный характер осознаваемого страха смерти в зрелом возрасте.
Однако в связи с этим следует учитывать и тот факт, что данные выводы могут быть применимы лишь в отношении «контролируемого страха смерти», так как они получены по результатам участия в исследовании тех людей зрелого возраста, которые согласились обращаться к своему опыту конфронтации со смертью, а значит, обладают определенным состоянием психологической безопасности [7]. Отсутствие этого состояния может свидетельствовать о более выраженном страхе смерти, проявляющемся, например, в категорических отказах обсуждать эту тему в рамках исследования, что существенно сужает выборку и, следовательно, накладывает некоторые ограничения на выводы.
Данные об универсальности осознаваемого страха смерти и его независимости от половозрастных характеристик в период взрослости может отражать тот факт, что к зрелому возрасту большинство людей овладевают способами конфронтации со смертью, которые позволяют им поддерживать свое состояние психологической безопасности при сознательном обращении к теме смерти. В этом случае личность способна выдерживать определенный уровень осознанного «погружения» в тему смерти, что принципиально не нарушает ее функционирования. То есть способность выдерживать «среднестатистический уровень» осознаваемого страха смерти является своего рода основой для поддержания необходимого уровня психологического функционирования личности. Более того, полученные данные позволяют предполагать, что осознаваемый страх смерти, имея примерно одинаковый количественный и качественный состав, выступает в роли своеобразного экзистенциального «якоря» или противовеса, который поддерживает психологическую
функциональность и жизнеспособность личности в мире, где постоянно присутствует смерть.
Отмечая отсутствие различий по шкалам методики «Страх личной смерти», можно отметить, что в отношении частных вопросов теста были получены некоторые различия, позволяющие говорить о наличии акцентов в осознаваемом страхе смерти, что отражено в табл. 2.
Таблица 2
Значимые различия осознаваемых компонентов страха смерти у женщин и мужчин в зрелом возрасте (по методике «Страх личной смерти»)
Вопрос опросника Группа сравнения Значение ^критерия Уровень значимости р
Внутриличностное измерение страха смерти
Вопрос №3 «Смерть пугает меня, потому что ... это положит конец духовным практикам» (входит в шкалу «Последствия для личности») Младше 50 лет -2,02 0,05
Женщины Мужчины
2,74 3,94
Вопрос №8 «Смерть пугает меня, потому что ... мне необходимо реализовывать жизненные цели» (входит в шкалу «Последствия для личных стремлений») Мужчины 2,61 0,01
до 50 лет от 51 года
5,35 3,41
Вопрос №12 «Смерть пугает меня, потому что ... события будут происходить без меня» (входит в шкалу «Последствия для личных стремлений») Женщины -3,34 0,01
до 50 лет от 51 года
3,72 5,32
По воз расту -2,87 0,01
до 50 лет После 51 года
3,9 5,14
Вопрос №27 «Смерть пугает меня, потому что ... тело будет разлагаться» (входит в шкалу «Последствия для тела») По полу 2,11 0,05
Женщины Мужчины
3,9 2,82
Межличностное измерение страха смерти
Вопрос №22 «Смерть пугает меня, потому что ... я не смогу обеспечивать свою семью» (входит в шкалу «Последствия для близких») Младше 50 лет -2,7 0,01
Женщины Мужчины
3,88 5,53
По полу -2,42 0,05
Женщины Мужчины
4,05 5,18
Как видно из табл. 2, мужчин 40-50 лет по сравнению с женщинами этого же возраста в большей степени пугает в смерти невозможность осуществления духовных практик (р<0,05) и невозможность обеспечивать семью (р<0,01). Как видно, последний компонент страха - «невозможность обеспечивать семью» характерен именно для мужчин. Также можно отметить, что у мужчин с возрастом снижается значимость такого компонента страха смерти, который связан с необходимостью реализовать жизненные цели (р<0,01). А у женщин с возрастом, наоборот, усиливается страх «выпасть из жизненных событий» (р<0,01). Из табл. 2 следует, что этот страх, отражающий своеобразное «прощание с жизнью», усиливается во второй возрастной группе (после 51 года). Также для женщин по сравнению с мужчинами более характерен страх, связанный с распадом тела (р<0,05).
Исходя из этих различий, можно увидеть, что, несмотря на универсальный характер выраженности осознаваемых компонентов страха смерти в зрелом возрасте, он имеет свои нюансы, связанные с полом и конкретным возрастным периодом. Эта «нюансировка» может указывать на жизненные ценности, которые оказываются наиболее «чувствительны» не только к половозрастным особенностям, но и к вероятности их утраты со смертью, а именно: возможность духовного поиска, реализация жизненных целей, ответственность перед семьей, включенность в жизненные события и отождествление с телом.
Судя по полученным данным, можно предположить, что после 50 лет личность более явно начинает осознавать приближение к смерти через осознание процесса прощания с жизнью (что связано, в том числе, и со снижением социальной активности), но это осознание не столько увеличивает страх перед смертью, сколько несколько смещает его ракурс. Так, мужчины к этому возрасту уже не видят в смерти ограничителя для своих жизненных целей (которые, по-видимому, в основном уже достигнуты); смерть их пугает в большей степени как препятствие на пути заботы о семье. Для женщин в страхе смерти сохраняется преобладание внутриличностного измерения, - их пугают происходящие с телом изменения, а также выпадение из потока жизненных событий.
Можно предположить, что выявленные различия, относящиеся к внутри- и межличностному измерению страха смерти, отражают наиболее значимые для людей зрелого возраста жизненные ценности, утрачиваемые со смертью. Эти результаты можно рассматривать как пример деаксиологизирующей функции страха смерти. Примечательным в связи с этим является и тот факт, что надличностное измерение страха смерти, связанное с непостижимостью и неизвестностью смерти, является наиболее однородным, в большей степени отражая универсальность переживаний личности перед лицом небытия.
Таким образом, подводя итоги полученным в исследовании результатам, можно выдвинуть предположение о том, что на осознаваемом уровне страх смерти трансформируется в страх утраты жизненных ценностей, поэтому различия, связанные с полом и возрастом, будут лежать в большей степени не в выраженности страха смерти, а в специфичности утрачиваемых вместе с ней ценностей.
В завершение можно сделать ряд выводов.
1. Отсутствие значимых различий в выраженности внутрилич-ностного, межличностного и надличностного измерений осознаваемого страха смерти у мужчин и женщин в возрасте от 40 до 65 лет отражает способность личности контролировать осознаваемый страх смерти, что позволяет конфронтировать с темой смерти, не нарушая состояния психологической безопасности. Такая осознаваемая контролируемость страха смерти может рассматриваться как условие для поддержания психологического функционирования личности.
2. Возрастной этап от 51 до 65 лет оказывается более чувствительным к процессу постепенного «выпадения из потока жизненных событий», но это не влияет на выраженность страха смерти, а лишь усиливает значимость жизненных ценностей, утрачиваемых со смертью.
3. Несмотря на универсальный характер выраженности осознаваемых компонентов страха смерти в зрелом возрасте, он имеет свои нюансы, которые связаны со страхом утраты жизненных ценностей, наиболее значимых для мужчин и женщин на определенном этапе жизненного пути, среди которых: возможность духовного поиска, реализация жизненных целей, ответственность перед семьей, включенность в жизненные события и отождествление с телом.
38
Список литературы
1. Баканова А. А. Танатопсихология - перспективное направление научных исследований // Совр. науч. иссл. Концепт. - 2014. - Вып. 2. - URL: http://e-koncept.ru/2014/55170.htm (дата обращения: 30.08.2014).
2. Баканова А.А. Стратегии совладания со страхом смерти // Психология стресса и соладающего поведения: материалы III Междунар. науч.-практ. конф. Кострома, 26-28 сент. 2013 г.: в 2 т. / отв. ред. Т.Л. Крюкова, Е.В. Куфтяк, М.В. Сапоровская, С.А. Хазова. - Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2013. -Т. 1. - С. 165-167.
3. Бурыгина Д.Н. Культурно-философский аспект идеи смерти // Europeon Social Journal (Европейский журнал социальных наук). - 2013. - № 11. - Т. 2. -С. 62-66.
4. Гаврилова Т.А. Об адаптации опросника «Профиль аттитюдов по отношению к смерти - переработанный» (DAP-R), разработанного П.Т.П. Вонгом, Г.Т. Рикером и Дж. Гессер // Теоретическая и экспериментальная психология. -2011. - Т. 4. - № 1. - С. 46-57.
5. Гаврилова Т.А. Тревога смерти в теории управления ужасом Дж. Гринберга, Т. Пищинского и Ш. Соломона // Психолог. журн. - 2011. - Т. 32. - № 1. -С. 45-54.
6. Гаврилова Т.А. Экзистенциальный страх смерти и танатическая тревога: методы исследования и диагностики // Прикладная психология. - 2001. -№ 6. - С. 1-8.
7. Горьковая И.А., Баканова А.А. Страх смерти с позиций психологической безопасности // Безопасность жизнедеятельности: психолого-педагогические и медико-биологические аспекты: материалы международной конференции, посвященной 10-летию кафедры безопасности жизнедеятельности ЯГПУ им. К.Д. Ушинского (27-28 нояб. 2013 г., г. Ярославль) / науч. ред. А.Г. Гущин. - Ярославль. Изд-во ЯГПУ, 2013. - С. 51-53.
8. Демичев В.А. Философские и культурологические основания современной танатологии: автореф. дис. ... д-ра филос. наук. - СПб., 1997.
9. Засядь-Волк Ю.В. О всеобщем содержании смыслов жизни и смерти индивида // Europeon Social Journal (Европейский журнал социальных наук). -2013. - № 11. - Т. 2. - С. 55-61.
10. Попова С.А. Стратегии совладания с аутомортальной тревожностью в аспекте их популярности и эффективности (на материале исследования студентов педвуза) //// Психология стресса и совладающего поведения: материалы III Междунар. науч.-практ. конф., Кострома, 26-28 сент. 2013 г.: в 2 т. / отв. ред. Т.Л. Крюкова, Е.В. Куфтяк, М.В. Сапоровская, С.А. Хазова. - Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2013. - Т. 1. - С. 115-117.
11. Чистопольская К.А., Ениколопов С.Н., Бадалян А.В., Саркисов С.А. Адаптация методик исследования отношения к смерти у людей в остром постсуициде и в относительном психологическом благополучии // Социальная и клиническая психиатрия. - 2012. - Т. 22. - № 2. - С. 35-42.
12. Feifel H., Branscomb A. Who's afraid of death? // J. of Abnormal Psychology. - 1973. - Vol. 81. № 3 - P. 282-288.
13. Wong P.T. Meaning management theory and death acceptance // Existential and spiritual issues in death attitudes / A. Tomer, G.T. Eliason, P.T. Wong (eds.). - N.Y.: Lawrence Erlbaum Associates, 2007. - P. 65-87.
