CC BY
69
ОСОБЕННОСТИ ВРЕМЕННОЙ ПЕРСПЕКТИВЫ ПОДРОСТКОВ, ПЕРЕЖИВШИХ НАСИЛИЕ В СЕМЬЕ
THE PECULIARITIES OF THE TIME PERSPECTIVE OF TEENAGERS WHO WENT THROUGH DOMESTIC ABUSE
О.К. Таусинова, А.А. Дьячук O.K. Tausinova, A.A. Dyachuk
Насилие, подростки, временная перспектива, психотравматическая ситуация.
В статье рассматриваются результаты исследования особенностей временной перспективы подростков, переживших насилие в семье. С помощью методов психологической диагностики и математической статистики раскрывается связь между восприятием собственного будущего и прошлого и травматазацией подростков, перенесших семейное насилие. В результате делается вывод о том, что невозможность ассимиляции психотравмирующего опыта создает искажение оценки событий во временной перспективе.
Abuse, teenagers, time perspective, psychotraumat-ic situation.
The article describes the results of the study concerning the peculiarities of the time perspective of teenagers who went through domestic abuse. Using the methods of psychological diagnosis and mathematical statistics, it reveals the connection between the teenagers perception of their own future and past and traumatization. As a result, the authors concluded that the inability to assimilate the psy-chotraumatic experience causes a distortion of the assessment of events in the time perspective.
Насилие и жестокое обращение с детьми в различных социальных группах, в том числе и в семье, одна из острых проблем в современном обществе. Последствия насилия вызывают тяжелые психологические травмы и оказывают негативное влияние на личность ребенка. Нарушения, возникающие вследствие перенесенного насилия, затрагивают, как показано в исследованиях Е.Н. Волкова, Н.О. Зиновьева, Н.В. Тараб-рина, Й. Лангмейер, все уровни развития личности ребенка, его эмоциональную и когнитивную сферы, а также соматопсихическую сферу и поведение и могут стать, по результатам исследований Т.Я. Сафонова, Т.М. Журавлева, А.А. Реана, причинами преступности и воспроизводства жестокого обращения с детьми в обществе.
Переживание длительной психотравматической ситуации приводит к искажению субъективного опыта личности, невозможности адекватно переработать патогенное содержание, что может приводить к «нарушению временной перспективы личности, крушению жизненных планов и временной дезориентация субъ-
екта» [Квасова, 2007, с. 53], искажению измерения и оценки событий во «временных перспективах», которые имеют различный, закономерный характер в зависимости от формы протекания (развития) психотравматической ситуации, определяемой характером фактических отношений со стрессором [Дорохов, 2014].
Особое значение приобретает изучение временной перспективы в подростковом возрасте, когда представление о своем будущем, осознание прошлого, конструирование жизненного пути является основой личностного самоопределения, влияет на последующие значимые выборы человека (М.Р. Гинзбург, Е.И. Головаха, К. Левин, Ж. Ньюттен и др.). Психотравмирую-щий опыт приводит к диффузии временной перспективы, опустошенности, бесперспективности, что связано со сложностями упорядочивания, разрывом связей событий, уходом от прошлого, отсутствием значимых событий в настоящем либо сведением различных сфер жизнедеятельности к стресс-событию. Возможность преодоления жизненных трудностей связана с пе-
<С £
d pq
0
ь
к
1 W m Е-
U
CL
<
о ^ о о
О Й
2S
ш Е-
S
О
Рч
W
13
о §
к
%
о
W :г s
ь
I—
<с п
W
с
S
д
н
U
W М
реоценкой значимости стрессогенного события в субъективной картине жизненного пути, нахождением позитивного опыта, определением ресурсов для достижения значимых целей, созданием совокупности «оптимальных (т.е. имеющих множество возможностей) жизненных отношений, систему опор, <...> которая гарантирует все возрастающую ценностность жизни личности и в будущем расширяет ее возможности» [Абульханова, 2014, с. 21]. В связи с этим понимание особенностей временной перспективы позволит выделить различные приемы психологической работы с подростками, направленные на переживание стрессового события.
С целью выявления особенностей временной перспективы подростков, подвергшихся насилию в семье, было проведено эмпирическое исследование.
В качестве объекта исследования рассматривается временная перспектива подростков, которая понимается нами, вслед за Ф. Зимбар-до, как «фундаментальная единица измерения психологического времени, которая базируется на когнитивных процессах, распределяющих человеческий опыт на временные отрезки прошлого, настоящего и будущего, что помогает придать упорядоченность, последовательность и смысл жизненным событиям» [Зимбар-до, Бойд, 2010, с. 58].
Предметом исследования выступают особенности временной перспективы подростков, переживших насилие в семье. Данную группу составили подростки в возрасте от 15 до 17 лет (п=30), поступившие на реабилитацию в центр социальной поддержки, в кризисное отделение для несовершеннолетних. Все респонденты прошли ПМПК, где комиссией было установлено наличие травматических переживаний после перенесенного стресса. Стрессовым состоянием считались ситуации, связанные с интенсивным насилием и переживанием состояния фрустрации, лишением или затруднением в удовлетворении жизненно важных потребностей, дефицитом поддерживающих отношений (алкоголизация, уголовное или гражданско-правовое преследование, авторитарное или пренебрежительное отношение «зна-
чимых других») и «сопровождались чувством непреодолимого страха, беспомощности или ужаса» [Решетников, 2006, с. 63].
Для выявления особенностей временной перспективы сформированной экспериментальной группы была привлечена группа сравнения: 30 испытуемых, уравненных с исследуемой группой по социально-демографическим показателям, не находящихся в реабилитационном центре и не обращавшихся за помощью. В связи с тем что среди испытуемых контрольной выборки не представляется возможным точно установить отсутствие длительного семейного или какого-либо иного насилия, мы оценивали степень их травматизации.
С этой целью были использованы современные методы диагностики посттравматического стрессового расстройства у детей: Гиссенская шкала, или Опросник соматических жалоб для оценки соматических последствий психологической травматизации Е. Брюхлера и Дж. Снера и опросник депрессивности А. Бека для оценки негативных переживаний в прошлом, которые могут быть и результатом неустановленного насилия в семье. Проведенная оценка результатов в группе сравнения не выявила подростков, имеющих опыт травматизации, что позволяет в дальнейшем полученные результаты рассматривать как связанные именно с опытом насилия в семье.
Для выявления особенностей временной перспективы была использована методика изучения временной перспективы ZTPI Ф. Зимбардо.
Гипотеза исследования заключается в том, что невозможность ассимиляции психотравми-рующего опыта создает искажение оценки событий во «временных перспективах». Также была выделена уточняющая гипотеза: временная перспектива подростков, подвергшихся насилию в семье, имеет такие особенности: прошлое представлено негативно; в настоящем преобладает ориентация на удовольствие как способ уйти от стрессовой ситуации; жизненные цели представлены незначительно и имеют абстрактный характер.
Рассмотрим полученные в ходе сравнения результаты на двух группах.
Подростки, пережившие насилие в семье, чаще всего отмечают ощущение потери жизненной энергии и чувствуют потребность в помощи со стороны окружающих, им свойственна ипо-хондричность. В данной группе больше чем у половины опрошенных (57 %) наблюдается умеренная депрессия, выраженная депрессия характерна 34 % подросткам и 9 % легкая депрессия. Среди представленных в опроснике проявлений депрессий чаще отмечаются когнитивно-аффективные проявления (72 %). По мнению Аарона Бека, данные депрессивные симптомы являются следствием своеобразных ложных «бессознательных умозаключений» [Бек и др., 2003, с. 261].
По шкале соматических проявлений получены также высокие показатели, что находит выражение в расстройствах сна, нарушении аппетита, снижении влечений, падении общего уровня энергии.
На основании выделенных признаков мы можем констатировать наличие у подростков травмы вследствие насилия, неотреагирован-ного эмоционального опыта прошлого. Невозможность выразить негативные чувства, обиду, признаться, даже себе, в том, что взрослый совершил насилие, задает сложность ассимиля-
ции опыта, ведет к тому, что внутренняя энергия находит выход другими путями, например через телесные проявления (общее чувство истощения или желудочные жалобы), что является классическим признаком психологической травмы детей. Таким образом, первичная работа с данными группами подростков должна быть направлена на эмоциональное отреагирование, снижение эмоционального напряжения, дающее внутреннее облегчение за счет освобождения от всей или части негативной энергии.
В группе сравнения отсутствуют выраженные депрессивные симптомы. Тяжелая депрессия не представлена вовсе, в основном наблюдаются признаки легкой депрессии. В целом у данной группы респондентов не наблюдается картины, характерной для травмы насилия, отсутствует опыт травматизации.
На следующем этапе была проведена оценка различий временной перспективы по выделенным Ф. Зимбардо шкалам. Оценка различий между выборками проводилась с помощью критерия U Манна - Уитни. Оценка различий проводилась с помощью статистического пакета SPSS Statistic v.20.0. Результаты сравнительного анализа представлены в табл.
Среднегрупповые значения по шкалам методики изучения временной перспективы (Ф. Зимбардо)
и значимость различий
Шкала Экспериментальная группа Контрольная группа U
Негативное прошлое 10 2 7,5*
Гедонистическое настоящее 12 10 247*
Будущее 3 7 115,5*
Позитивное прошлое 5 9 86*
Фаталистическое настоящее 7 3 99*
<С £
d pq
0
ь
к
1
w m Е-
О
о.
< ^
О ^
О о
о я &
0
1
к
%
о
W :г s
ь
I—
<с п
W
с
Примечание: * - различия значимы на уровне р<0,05;
** - различия значимы на уровне р<0,01.
Как видно из табл., для подростков, переживших насилие в семье, характерна высокая степень неприятия собственного прошлого, вызывающего отвращение, полного боли и разочарований. Настоящее видится им оторванным от прошлого и будущего, при этом в настоящем происходит ориентация на наслаждения, удовольствия. Несмотря на то что данная ориентация свойственна подростковому возрасту, в группе
подростков, переживших насилие, она более выражена. Настоящее они воспринимают как фаталистичное, независимое от собственной активности, изначально предопределенное, а себя - подчиненными судьбе, что приводит к отсутствию целей и планов на будущее, безнадежное и беспомощное отношение к будущему. Ориентация на будущее, на стремление к достижениям в будущем выражена в меньшей степени.
S
д
н и
щ
М
В структуре временной перспективы данной группы подростков можно выделить сочетание ориентации на гедонистическое настоящее при негативном восприятии прошлого, фаталистичности прошлого и отсутствия устремлений в будущее.
Для испытуемых контрольный выборки свойственно принятие собственного прошлого, при котором любой опыт является основанием настоящего состояния и способствуюет развитию. Несмотря на гедонистические ориентации в настоящем, оно воспринимается как изменяемое ими, создаваемое, планируемое. При этом по шкале «Будущее» оценки более выражены, что говорит о наличии целей и планов на будущее. Профиль шкал временной перспективы характеризуется высоким уровнем гедонистического настоящего при положительном прошлом и ориентацией на будущее.
Таким образом, травматизация оказывает влияние на отношение к прошлому, будущему и настоящему: происходят уход от прошлого, стремление его забыть, что препятствует эмоциональному отреагированию, приводит к отсутствию жизненной позиции в построении личностных перспектив, ощущению невозможности влиять на то, что с ними происходит, затрудняет дальнейшее жизненное продвижение.
На следующем этапе для выявления связи типа проявлений депрессии и временной перспективы с помощью критерия Спирмена был проведен корреляционный анализ шкал опросника Ф. Зимбардо с показателями травматиза-ции по опроснику А. Бека. Корреляционный анализ был проведен отдельно в каждой выборке.
По результатам корреляционного анализа было выделено, что неприятие собственного будущего подростками, пережившими насилие в семье, положительно связано с высоким уровнем желудочных жалоб (г=0,65, р<0,01) и высоким уровнем истощения, но при этом понижается депрессия, развивающаяся по когнитивно-аффективному типу (г=0,139, р<0,05).
Переменная негативного прошлого положительно связана с давлением жалоб (г=0,202, р<0,10) и желудочными жалобами (г=0,165,
р<0,10). Чем более негативно воспринимает респондент свое прошлое, тем больше проявляется у него соматизация внутренних переживаний (г=0,128, р<0,05) и снижается когнитивно-аффективное проявление депрессии (г=0,139, р<0,05). В данном случае мы можем наблюдать демаркацию травматизации, связанную с определенными шкалами временной перспективы, восприятия негативного и позитивного прошлого.
В контрольной группе корреляционный анализ не выявил значимых связей между травма-тизацией и временной перспективой.
В целом по результатам проведенного анализа можно сделать следующие выводы.
Соматические последствия психологической травматизации у подростков, перенесших насилие, проявляются в ощущении потери жизненной энергии, они чувствуют потребность в помощи со стороны окружающих; расстройствах сна; нарушении аппетита; снижении влечений; им свойственна ипохондричность.
Эмоциональный уровень психологической травматизации у подростков, перенесших насилие, проявляется в наличии депрессии, переживании печали, подавленного гнева, чувства вины, стыда.
Подростки, пережившие насилие в семье, характеризуются высокой степенью неприятия собственного прошлого, что сказывается на со-матизации внутренних переживаний и повышении когнитивно-аффективного проявления депрессии. Согласно полученным данным мы видим, что наличие травмы в прошлом несовершеннолетнего приводит к негативной картине пережитого прошлого опыта, отсутствию личностной позиции в построении жизненного пути, низкой ориентации на будущее, ощущению независимости происходящих в жизни событий от него самого, а также повышению психосоматических жалоб.
Если в прошлом опыте отсутствует травма-тизация, то для подростков свойственна высокая степень приятия собственного прошлого, при котором любой опыт является опытом, способствующим развитию и приведшим к сегодняшнему состоянию, они чувствуют свою силу и спо-
собность распоряжаться жизнью, активно строят планы на будущее. Связей между временной перспективой и проявлением депрессивности не выявлено.
С учетом особенностей подросткового возраста и полученных результатов материалы исследования могут быть положены как основания для разработки программы реабилитации подростков, которая должна быть направлена на эмоциональное отреагирование прошлых событий и построение позитивной временной перспективы, осознание своих ресурсов и возможностей, развитие жизненной перспективы и жизненной позиции.
Библиографический список
1. Абульханова К.А. К проблемам экологии личности и возможности психологической
поддержки // Вестник КГПУ им. В.П. Астафьева. 2014. № 4 (30). С. 6-22.
2. Бек А., Раш А., Шо Б., Эмери Г. Когнитивная терапия депрессии. СПб.: Питер, 2003. 304 с.
3. Дорохов М.Б. Эмпирическое исследование изменения «временных перспектив» в психотравматической ситуации // Научно-исследовательские публикации. 2014. № 1 (5). С. 142-153.
4. Зимбардо Ф., Бойд Дж. Парадокс времени: новая психология времени, которая улучшит вашу жизнь. СПб.: Речь, 2010. 352 с.
5. Квасова О.Г. Трансформация временной перспективы личности в экстремальной ситуации: дис. ... канд. психол. наук. М., 2007. 216 с.
6. Решетников М.М. Психическая травма. СПб.: Восточно-Европейский институт психоанализа, 2006. 560 с.
<С £
d pq
0
ь
к
1 W Р2 Е-
U
CL
<
о ^ о о
О Й
ш Е-
S
О
Рч
W
13
о §
к
о W
s
ь
U
<с п
W
с
S
д
н
U
W М
