Особенности восприятия концепта «Kind» в контексте гендерных стереотипов (на материале английского языка) Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

ОСОБЕННОСТИ ВОСПРИЯТИЯ КОНЦЕПТА «KIND» В КОНТЕКСТЕ ГЕНДЕРНЫХ СТЕРЕОТИПОВ (НА МАТЕРИАЛЕ АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА) Е.Ю. Мокрушина

Mokrushina E.Y. Peculiarities of perception of the concept «kind» in the context of gender based stereotypes. The article considers the concept KIND in the context of gender based stereotypes. The investigation was carried out on the material of the authentic English literature. The results of the latter showed that perception of the concept is in a certain way influenced by the stereotypes of typically male and female roles in the society.

Наличие существенных психологических различий между мужчинами и женщинами само по себе ни у кого не вызывает сомнений. Однако эмпирические данные на этот счет, несмотря на огромное число исследований, недостаточны и часто противоречивы. На восприятие полов существенно влияют распространенные стереотипы, представляющие мужчин активными, агрессивными и эффективно действующими, а женщин - пассивными, зависимыми и эмоциональными.

Современный этап развития лингвистики текста характеризуется множественностью подходов и направлений в изучении текстовых явлений, которые акцентируют внимание, прежде всего, на социокультурных доминантах, влияние которых определяет статус человека, формы его реализации, способность быстро ориентироваться в постоянно меняющемся мире. Особое место в лингвистических направлениях, доминирующей тенденцией которых является ориентация на человека, занимают гендерные исследования, объектом изучения которых выступают культурные и социальные факторы, определяющие отношение общества к мужчинам и женщинам, поведение индивидов в связи с принадлежностью к тому или иному полу, стереотипные представления о мужских и женских качествах.

При всех различиях культурных систем прослеживаются универсальные черты, свойственные гендерным представлениям, зафиксированным в сознании носителей языка. В англоязычной культуре присутствуют определенные гендерные стереотипы, определяющие поведение и роль женщин и мужчин в различных ситуациях.

В исследовании мы исходим из положения, что изучению в аспекте гендера поддаются практически все феномены языка [1].

Поэтому задача исчерпывающей инвентаризации гендерно релевантных выразительных средств языка в рамках одного исследования нереальна. Стремление в одной монографии охватить все проявления гендера ведет к фрагментарности, работе с недостаточно крупными массивами данных и, в конечном счете, к дискуссионным выводам. Более разумным представляется провести необходимые исследования и сопоставления на примере одного или нескольких фрагментов языковой системы,

В рамках гендерного подхода каждый текст может быть нейтральным или гендерообусловленным. Результаты, полученные в ходе проведенного исследования на материале художественной англоязычной литературы, показали, что на восприятие концепта «kind» определенное влияние имеют гендерные стереотипы, отражающие существующие и прочно зафиксированные в обществе представления о социальной роли мужчин и женщин.

Гендерные стереотипы - сформировавшиеся в культуре обобщенные представления (убеждения) о том, как действительно ведут себя мужчины и женщины. Появление гендерных стереотипов обусловлено тем, что модель гендерных отношений исторически выстраивалась таким образом, что половые различия располагались над индивидуальными, качественными различиями личности мужчины и женщины. Уже у Платона можно встретить убеждение в отличии всех женщин от мужчин: «...по своей природе как женщина, так и мужчина могут принимать участие во всех делах, однако женщина во всем немощнее мужчины» [1].

В философских, психологических, культурологических текстах прослеживаются гендерные стереотипы. Так, Аристотель в

работе «О рождении животных» утверждал: «Женское и мужское начала принципиально различны по своему предназначению: если первое отождествляется с телесным, с материей, то второе - с духовным, с формой». Подобный взгляд встречается у

H.A. Бердяева, В.Ф. Эрна, В. И. Иванова. Мужское начало у многих авторов трактуется как зачинающее, женское - восприемлю-щее; первое - инициативно, второе - рецептивно, первое - деятельное, второе - страдательное, первое - динамическое, второе -статическое.

Термин следует отличать от понятия гендерная роль, означающего набор ожидаемых образцов поведения (норм) для мужчин и женщин. Заметим, что повышенный интерес к проблеме гендерных стереотипов и ролей обозначился в западной социологии в 70-е гг. и сохраняется до настоящего времени. Этот интерес подогревается, помимо бурного развития гендерных исследований, еще и тем, что анализ гендерных стереотипов стал благодатным полем исследований ввиду их очевидных отличий от стереотипов этнических. Работы по гендерным стереотипам в трудах западных и, прежде всего, американских исследователей-феминисток в значительной степени стимулировали дальнейшее развитие теории стереотипа.

Концептуальные основы изучения гендерных стереотипов (основные дефиниции, анализ содержания стереотипов и механизмов стереотипизации) предлагаются в нескольких десятках исследований. Отметим, что одним из самых разработанных аспектов исследуемой темы является вопрос о формировании стереотипных представлений о маскулинности и фемининности в процессе гендерной социализации.

В отечественной науке изучение гендерных стереотипов началось сравнительно недавно. Несмотря на немалое количество весьма ценных работ, где затрагивается эта тема, серьезных трудов, в которых бы рассматривались как универсальные механизмы гендерной стереотипизации, так и специфика функционирования гендерных стереотипов в российском обществе, пока не появилось.

Схематизированные обобщенные образы женственности / фемининности и мужественности / маскулинности - таково типичное определение гендерных стереотипов. Не воз-

ражая против него, приведем другую дефиницию, учитывающую разные аспекты гендерных отношений: «Гендерные стереотипы -это социально конструируемые категории «маскулинность» и «фемининность», которые подтверждаются различным в зависимости от пола поведением, различным распределением мужчин и женщин внутри социальных ролей и статусов и которые поддерживаются психологическими потребностями человека вести себя в социально одобряемой манере и ощущать свою целостность и непротиворечивость» [2]. Это определение

представляется нам наиболее корректными. Во-первых, оно фиксирует природу гендерных стереотипов, их социально сконструированный характер. Во-вторых, оно охватывает социальные представления о мужских и женских качествах, а также о подобающих мужчине и женщине поведении, занятиях и социальных ролях, в обществе и семье. В-третьих, в этом определении отражена роль гендерных стереотипов в идентичности личности. В-четвертых, оно учитывает присутствие в концепте «гендер» не только социальной, но и культурно-символической составляющей, предполагающей соотнесение с мужским и женским началами вещей, свойств и отношений, непосредственно с полом не связанных. Например, феминизации или маскулинизации могут подвергаться нация или страна, социальный класс, политический противник, элементы ландшафта и т. д. [2].

Комплекс лингвистических методов анализа позволил установить, что в рамках художественного дискурса можно встретить тексты, в которых гендерный фактор выдвигается на одну из ведущих позиций. Данные тексты отсылают к стереотипным представлениям о социальной роли женщин и мужчин. В художественных текстах, в которых затрагивается тема, например внутрисемейных отношений, широкое отображение находит наиболее известный социальный статус женщины - статус матери, причем ее ключевыми чертами характера выступают добро и милосердие. Более того, бесконечная и бескорыстная доброта является основной прототипической характеристикой матери, приобретая в контексте свойства гендерной метафоры.

Гендерная метафора - это сравнительно новое понятие, обозначает перенос не только

физических, но и всей совокупности духовных качеств и свойств, объединенных словами женственность и мужественность, на предметы, непосредственно с полом не связанные. Так, в любой мифологической картине мира присутствует ряд бинарных оппозиций: верх - низ; свет - тьма; правое - левое и т. д. Во многих философских системах также имеет место ряд полярных категорий: природа - культура, активность - пассивность, рациональность - иррациональность, логика - эмоции; дух - материя, власть -подчинение. Левый член каждой из оппозиций атрибутируется мужественности, а правый - женственности. При этом каждая пара признаков составляет самостоятельную оппозицию, не имеющую причинно-следственной связи с принадлежностью людей к тому или иному полу. Однако половой диморфизм, имеющий место в реальности человеческого существования, все же рассматривается сквозь призму женственности / мужественности. Каждому из полов приписывается набор соответствующих качеств, играющих важную роль в создании прототипа мужского и женского в общественном и индивидуальном сознании.

Эти категории отражают классифицирующую деятельность человеческого сознания, выводимую из сферы опыта. Наличие двух типов людей - мужчин и женщин - мотивировало название философских категорий женственность (фемининность) и мужественность (маскулинность), составив базу сравнения метафоры.

Употребление метафоры в качестве номинации актуализирует в сознании два класса объектов - тот, с которым сравнивают, и тот, который сравнивают. Базой сравнения является в этом случае некоторая общая черта сравниваемых объектов. Механизм мета-форизации обнаруживает закономерности, обусловленные действием принципа антропоморфизма, т. е. культурного и телесного опыта человека:

1) база сравнения метафоры отсылает реципиента к реальным мужчинам и женщинам, которым также начинают приписывать данные природой черты: активность / пассивность, интеллект / эмоции, агрессия / доброта и т. д. Как отмечал А. Белый, «не женщина вовсе определяет женственное: наоборот,

женственностью определима она сама» [3];

2) образность метафоры позволяет использовать ее в применении к объектам разного рода, не связанным непосредственно с полом. Так, мы говорим о мужественных поступках, о вечной женственности; в ряде историко-философских работ, например, выдвигается идея о мужественности немецкого национального характера и женственности русского. Совершенно очевидно, что в таких случаях не производится прямого соотнесения с мужчинами и женщинами. Речь идет о комплексе признаков, объединенных под терминами мужественность / женственность. Признаки, приписываемые мужественности, оцениваются выше.

Метафоричность этих номинаций не всегда осознается носителями языка, что ведет к отождествлению качеств, приписываемых мужественности и женственности, с качествами реальных мужчин и женщин.

В последнее время термин гендерная метафора употребляется более широко - для обозначения любого метафорического переноса, связанного с полом человека, - что отражает общую тенденцию заменять слово пол словом гендер.

Доброта как гендерная метафора возникает в тексте при необходимости отразить основополагающую сущность этого качества в человеке. Так, например, нередко характер и поступки можно понять только с материнской позиции, свойственной женщинам:

What people therefore saw of her in a cursory view was very little; in truth, mainly something that was not she. The woman herself was a conjectural creature who had little to do with the outlines presented to Sherton eyes; a shape in the gloom, whose true quality could only be approximated by putting together a movement now and a glance then, in that patient attention which nothing but watchful lovingkindness ever troubles itself to give [4]. -Сложное существительное loving-kindness выступает гендерной метафорой, олицетворяющей безымянную женщину, способную воспринять недостатки молодой девушки как милые особенности любимой дочки, которой любые шалости простительны.

Лексема kind может выступать определением в формировании гендерной метафоры:

Dear Miss Briggs, the kindest heart in the world, as yours is, will pity and sympathise with me and excuse me. With tears, and prayers, and

blessings, I leave the home where the poor orphan has ever met with kindness and affection [5]. - Выражение «the kindest heart in the world» выполняет функции гендерной метафоры, являясь при этом комплиментом, целью которого стоит стремление заручиться хорошим отношением той, к кому он адресован. Автор высказывания, обращаясь к женщине, инстинктивно понимает, что только взывая к доброте, заложенной природой в женскую натуру, можно добиться понимания и сочувствия.

Гендерная метафора, являясь в контексте синонимом имени определенной женщины, подчеркивает важность и незыблемость этого качества:

‘I cannot help it now. Is it to be a secret, or do you mean war?’ ‘A secret certainly,’ said Grace mournfully. ‘How can you expect war from such a helpless, wretched being as me?’ ‘And I’ll do my best not to see him. I’m his slave; but I’ll try.’ Grace, naturally all kindness, could not help using a small dagger now. ‘Pray don’t distress yourself,’ she said with fine scorn. ‘You may see him as much as you like - for me [4]. - Оказавшись в весьма неоднозначной ситуации (разговор по душам с любовницей собственного мужа), Грейс не теряет свойственной ей доброты и способности всепрощения, однако очевиден конфликт внутри ее личности, когда постоянная черта характера (в данном случае доброта) входит в противоречие с поглощающими ее в данный момент бурными и отнюдь не положительными эмоциями. Подкрепляет идею гендерной метафоры возникновение в данном контексте наречия naturally, образованное от nature -«природа», т. е. доброта признается универсальной женской чертой.

Однако нередки случаи, когда излишняя природная женская доброта может быть неуместна. Так, в частности, было отмечено, что женщины чаще всего склонны проявлять материнскую опеку над мужчинами, по возрасту являющимися гораздо моложе их и совершенно не нуждающимися в этом:

«Poor young man!» cried Mrs. Jennings, «I am sure he should be very welcome to bed and board at my house; and so I would tell him if I could see him. It is not fit that he should be living about at his own charge now, at lodgings and taverns.» Elinor's heart thanked her for such kindness towards Edward, though she could not

forbear smiling at the form of it [6]. - Миссис Дженнингс инстинктивно чувствует необходимость помочь молодому человеку, попавшему в затруднительное положение, однако в силу ограниченности своих знаний и недостатка проницательности, она предлагает неадекватную сложившейся ситуации помощь.

«I do not know what I told her,» he replied, impatiently; «less than was due to the past beyond a doubt, and in all likelihood much more than was justified by the future. I cannot think of it. It won't do. Then came your dear mother to torture me farther, with all her kindness and confidence. Thank Heaven! it did torture me. I was miserable [6]. - В сложившихся обстоятельствах пожилая женщина (mother) чувствует себя вправе критиковать взрослого мужчину, наставлять его и указывать на недопустимые (по ее мнению) ошибки. Неспроста герой характеризует это поведение как проявление доброты, ведь это означает, что он понимает причину, побудившую женщину на такую резкость. Он чувствует материнское отношение к себе - только человек достаточно близкий может «отругать с добротой».

Проявление материнских чувств по отношению к мужчине со стороны женщины более характерно, чем по отношению к женщине. Так, в ситуации, в которой, казалось бы, материнское чувство не может не возникнуть (отношения взрослой женщины и девушки-сироты) вместо него возникает неприязнь и недоброжелательство:

For two years I have only had insults and outrage from her. I have been treated worse than any servant in the kitchen. I have never had a friend or a kind word, except from you [5]. -Отсутствие эмпатии, которую логично было бы ожидать от воспитательницы к сироте, приравнивается к отсутствию доброты - того, без чего ребенок не должен и не может расти и полноценно развиваться. Это характеризует ситуацию как нечто недолжное, неестественное.

Характерно, что в мужском сознании данная особенность женских взаимоотношений никак не укладывается:

Mr. Brocklehurst resumed. 'This I learned from her benefactress; from the pious and charitable lady who adopted her in her orphan state, reared her as her own daughter, and whose

kindness, whose generosity the unhappy girl repaid by an ingratitude so bad, so dreadful, that at last her excellent patroness was obliged to separate her from her own young ones, fearful lest her vicious example should contaminate their purity [6]. В представлении мужчин обозначается стереотип, обусловленный образом женщины-матери, согласно которому общение пожилой женщины и девушки должно быть эквивалентно прототипической ситуации мать - дочь.

Таким образом, на восприятие концепта «kind» определенное влияние оказывает гендерная идентичность реципиента, однако в то же время весьма распространены ситуации и контексты, в которых пол не играет существенной роли, поэтому необходимо учитывать фактор «гендерной нейтральности» [7], т. к. нет оснований придавать гендеру больше значимости, чем фактору возраста, этнической и социальной принадлежности, уровню образования, профессии и т. д. Современные исследования показывают, что названные параметры в большинстве случаев взаимодействуют, поэтому определить, где

заканчивается влияние одного и начинается воздействие другого, весьма затруднительно. Поэтому перспективным представляется продолжить изучение концепта «kind» в ракурсе возрастной и статусной обусловленности восприятия данного явления носителями английской лингвокультуры.

1. Кирилина А. В. // Словарь гендерных терминов. М., 2002.

2. Рябова Т.Б. // Личность. Культура. Общество. 2003. Т. V. Вып. 1-2 (15-16). С. 120-139.

3. Белый А. // Русский Эрос, или Философия любви в России. М., 1991. С. 100-105.

4. Hardy T. «The Woodlanders» Published by Everyman Publishers plc, Gloucester Mansions, 140a Shaftesbury Avenue. L., 1997.

5. Thackeray W.M. Vanity Fair. Режим доступа: (http://www.ipl.org). Загл. с экрана.

6. Austen J. Emma. Режим доступа: (http://www. ipl.org). Загл. с экрана.

7. Hirschauer St. // Feministische Studien. 1993. № 2. S. 55-68.

Постпила в редакцию 19.03.2007 г.

ЭТИЧЕСКИ НЕКОРРЕКТНОЕ КОММУНИКАТИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ В НЕМЕЦКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРЕ Е.В. Романова

Romanova E.V. Ethically incorrect communicative behaviour in German linguistic culture. The article deals with the distinctive features of ethically incorrect communicative behaviour in German linguistic culture. The analysis of German lexis, phraseology und paremiology showed that such behaviour included the following aspects: bad manners and absence of communicative and social competence, disrespect towards an interlocutor, arrogance and haughtiness, tactlessness and rudeness, frosty and aggressive tone of the conversation.

Неотъемлемой частью культуры любой общности является этика, т. е. система наиболее важных представлений людей о мире, обществе, моральных правилах и нормах, установках, канонах и запретах. Этика выполняет важнейшую регулятивную функцию, она координирует межличностные отношения и направляет их в безопасное и социально полезное русло. Этика охватывает все сферы жизнедеятельности общества, так, например, существует журналистская, медицинская, юридическая, экологическая, педа-

гогическая этика, этика бизнеса и деловых отношений ит. п.

Наибольший интерес для лингвистического исследования представляет этика общения, определяющая способы и средства осуществления эффективной и бесконфликтной коммуникации, цель которых облегчить общение, сделать его максимально комфортным и гармоничным. Для соблюдения этических норм в речевом общении в каждой конкретной лингвокультуре существуют определенные правила и стратегии, зафиксированные в сознании людей и регулирующие