CC BY
59
удк 616.89-008.442
ОСОБЕННОСТИ ВОСПРИЯТИЯ АНОМАЛЬНОГО ОБЪЕКТА КАК ОСНОВА ТИПОЛОГИИ ПЕДОФИЛЬНОГО РАССТРОЙСТВА
Н.Г. Васильев1, А.А. Ткаченко12
1ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского» Министерства здравоохранения Российской Федерации 1-2 ФГАОУ ВО «Московский государственный медицинский университет им. И.М. Сеченова» Минздрава России
В определении педофилии сохраняется неоднозначность, отражающая общую неясность представлений о парафилиях в целом - о границах патологии и нормы, о диагностическом значении парафильного поведения, о психопатологии расстройств сексуального предпочтения [14]. Так, действующая Международная классификация болезней содержит как минимум две модели педофилии - помимо постоянного или доминирующего сексуального предпочтения детей препубертатного или раннего пубертатного возраста соответствующим диагнозу подразумевается и «привычное» обращение к детям в условиях фрустрации лиц, предпочитающих взрослых сексуальных партнеров [3]. В диагностическом и статистическом руководстве Американской психиатрической ассоциации педофильное расстройство также подразделяется на подтипы - эксклюзивный и неэксклюзивный, в зависимости от соотношения парафильного и нормативного сексуального влечения [7].
Неоднородность педофильного расстройства всегда учитывалась в его клинических описаниях, патогенетических трактовках и типологических квалификациях.
Разнообразие клинической картины педофильного расстройства отмечалось в ее описаниях уже конца Х1Х-начала XX века. Еще Р.Крафт-Эбинг выделил варианты с исключительной сексуальной преференцией детей и с заместительным значением педофиль-ного выбора. Он также различал «патологические» и «непатологические» формы педофилии, подразумевая под первыми - осложненные интеллектуальным дефектом различного генеза, а под вторыми -варианты педофильного поведения как проявление «безнравственности» [4]. Л.Г.Оршанский [2] расширял круг причин растления малолетних: здесь и «ненормально повышенное влечение старика», и «чрезмерно повышенное влечение алкогольно-измененной личности», и, наконец, «психопатологическое
ненормальное влечение исключительно к детям». Автор отмечал, что если выбранная субъектом форма сексуальных контактов является единственно для него приемлемой и доступной и объясняется «физиологическими и психологическими» его особенностями, то он «с отталкивающей откровенностью рассказывает подробности своих поступков». Иной тип больного - он «мог бы быть другим, знает, что его поступок - преступление», прибегает ко лжи, чтобы скрыть свое поведение. Таким образом, уже первые клинические наблюдения отражали попытку сформировать патогенетические объяснения клинической дифференциации педофилии.
Неоднородность состава лиц с педофилией отражена и в современных исследованиях, отталкивающихся от различных оснований при их разграничении. Обычно указывается на разные варианты предпочитаемой активности - насильственной, контактной и неконтактной, осуществляемой через средства связи, идеаторно-фантазийной. Также отмечается разнообразие в выборе объектов разного возраста, что отражает степень их зрелости [24].
A.N.Groth и соавт. в своей классификации приходят к выводу, что лица с педофилией отличаются разными формами дезадаптации, а в плане восприятия объекта отмечают, принимая во внимание объективную сексуальную незрелость ребенка, что сексуальное значение его вторично, его роль скорее адаптогенного характера, служит обеспечению психологического комфорта, что иллюстрировано типичными фразами педофилов: «она была рада меня видеть»; «он посмотрел на меня»; «она любила меня»; «он заставил меня почувствовать себя важным» [12].
Результаты исследования F.Martyn и соавт. свидетельствуют о том, что, помимо пола и возраста объектов, эксклюзивности аномального влечения, криминального анамнеза, самостоятельное значение для изучения типологической структуры может
иметь именно специфика восприятия физических и психологических характеристик детского образа, привлекательных для лиц с сексуальным влечением к детям. Показано, что значимым является ряд внешних признаков объекта, которые отнесены к строению головы и шеи, частей тела, незрелости тела в целом, телосложению, жестам и мимике, а также аксессуарам и запахам, при этом наиболее привлекательным признаком оказалась «мягкая и гладкая кожа», а менее привлекательными характеристиками - рост и вес. Среди значимых психологических характеристик объекта представлен широкий ряд особенностей, который разделен на черты, характеризующие личность ребенка, его нужду в жизненном сопровождении, его безобидность, сексуальность, а также черты, отличающие его от взрослых [17].
С криминологической точки зрения аномальное поведение педофилов R.Holmes, S.Holmes распределяют по четырем вариантам, также включающим аспекты восприятия объекта. Первый вариант -ненавидящий детей (mysoped), отличается развернутым садистическим поведением в их отношении, второй - регрессивный, чьи представители имеют нормативную сексуальность и прибегают к сексуальным контактам с детьми по стечению обстоятельств, третий - фиксированный, когда педофильный объект обретается в качестве предпочтительного на ранних этапах формирования собственной сексуальности, отношение к детям характеризуется нежностью и любовью, а четвертый - наивный, обычно с нарушенными критическими способностями, спонтанно осуществляет эротическую активность в отношении детей [13].
Наиболее близкую к основанной на особенностях восприятия объекта типологию представили R.A.Knight, D.L.Carter и R.A.Prentky, которыми были выделены «Межличностный» и «Нарциссический» типы. Первый характеризовался чувством равноправных отношений с ребенком, уверенностью во взаимном удовольствии, а второй - восприятием детей только «в качестве» предметов для мастурбации, игнорированием их потребностей и запросов, стремлением к получению собственного удовольствия. Также оценивалась степень фиксации на аномальном объекте путем определения частоты и длительности взаимодействия с ним как в сексуальном, так и в бытовом плане [16].
В целом данный подход обнаружил свою продуктивность как для понимания особенностей саморегуляции при аномальном сексуальном поведении, так и для объяснения получаемых нейробиологических данных.
Так, интегративная теория криминального сексуального поведения Т^аМ и R.A.Beech предполагает определяющую роль восприятия и памяти в формировании когнитивных искажений, предвзятых суждений, облегчающих осуществление криминального деликта и способствующих его повторению [27,
28]. Нейрофеноменологическая модель сексуального возбуждения [20, 26] также придает важную роль восприятия в регуляции поведения - в оценке поступающей зрительной информации, поддержании внимания к ней в случае её актуальности, формировании плана действий и его реализации либо, если информация оценена как неактуальная, отключении внимания, удержании от реализации.
S.Stephens и соавт. провели масштабное исследование того, является ли педофилия единым таксоном, когда расстройство представлено у однородного круга лиц, либо имеет дименсиональную структуру, то есть может представлять собой разную степень дезадаптации в рамках континуума. Применив фаллоплетиз-мографический тест с демонстрацией аномальных и нормативных визуальных и слуховых стимулов, шкалу самоотчета о педофильном влечении и скри-нинговую шкалу педофильного интереса (SSPI-2), исследователи пришли к выводу, что педофильное влечение не является таксоном, то есть единым паттерном [25]. В ходе большого многоцентрового исследования с применением фаллоплетизмографии с визуальной и слуховой стимуляцией I.McPhail и соавт. подтвердили, что педофильный интерес может быть представлен в виде трех типов. Среди них два относятся к лицам с педофильным расстройством и характеризуются большим возбуждением в ответ на педофильные стимулы, а третий - к лицам без педофилии. Первые два типа, по мнению авторов, соответствуют неэксклюзивному и эксклюзивному вариантам педофилии, при этом второй вариант отличался от первого более молодым возрастом, большим возбуждением в ответ на педофильные стимулы, большим количеством противоправных сексуальных контактов с детьми [18].
Результаты мета-анализа C.Scarpazza и соавт. подтверждают неоднородность педофилии, в их версии она может быть разделена на «идиопатиче-скую», то есть не имеющую явных неврологических причин, и «приобретенную», которая характеризуется началом педофильных фантазий и желаний в зрелом возрасте, ассоциированных со значительными неврологическими аномалиями мозговых структур задней средней линии, правой нижней височной извилины и двустороннем поражении орбитофрон-тальной коры [21]. По мнению J.M.Cantor и соавт., педофильный интерес отражает нарушение связей между нервными центрами. В частности, ими был обнаружен сниженный объем белого вещества в верхнем затылочно-фронтальном и правом дугообразном пучке, структурах, соединяющих участки серого вещества головного мозга, обеспечивающих функцию восприятия [9].
Таким образом, значение особенностей восприятия объекта при педофилии было констатировано в теоретических положениях, концептуальных схемах, подтверждено в клинических, экспериментальных инструментальных исследованиях. Им отводится и
роль важного дискриминирующего фактора, характеризующегося степенью фиксированности на аномальном сексуальном объекте, его преференции перед нормативным, а также его субъективной ценностью и связанной с ним идеаторной активностью.
Целью настоящего исследования являлось выявление клинических особенностей восприятия объекта при педофилии и формирование на их основе ее типологии.
Материалы и методы
В исследование были включены 66 испытуемых мужского пола, совершивших сексуальные действия с детьми и проходивших комплексную судебную стационарную сексолого-психолого-психиатри-ческую и сексолого-психиатрическую экспертизу в период 2017-2020 гг. в ФГБУ «НМИЦ ПН им. В.П.Сербского» МЗ РФ. Возраст испытуемых составил от 21 до 65 лет, средний возраст - 39 лет, медиана - 39 лет, мода - 41 год. Выборка была подобрана соответственно наличию клинически установленного сексуального влечения в отношении педофильного объекта, согласно критериям МКБ-10. Педофильное влечение было квалифицировано в виде педофилии (F65.4, n=43) и множественных расстройств сексуального предпочтения c педо-фильным компонентом (F65.6, n=23).
Для оценки сексуального онтогенеза и актуального психосексуального и соматосексуального состояний, выявления клинических феноменов искажений объектного выбора, активности и субъектного искажения применялись клинический психопатологический и клинический сексологический методы [6].
При статистическом анализе результатов применялся непараметрический критерий %2 Пирсона.
Этический аспект: исследование не носило интервенционный характер.
Результаты
В ходе исследования были выделены группы клинических феноменов, связанных с особенностями восприятия объекта при педофилии.
Первую группу феноменов составили субъективные параметры восприятия объекта:
- особенности восприятия индивидуальных внешних черт объекта;
- особенности восприятия эмоционального образа объекта;
-представления о сексуальной компетентности объекта, характеризующие восприятие образа объекта в сексуальном контексте;
- представления о допустимости сексуальных взаимодействий с детьми, отражающие отношение к сексуализации педофильного объекта в целом.
Вторую группу феноменов представляют объективные характеристики объекта и сведения об активности, связанной с ним:
- степень сексуальной зрелости объекта, оцененная по данным судебно-медицинских и судебно-психи-атрических заключений по потерпевшим, имеющимся в материалах уголовного дела, а также их изображениям и вербальным описаниям, с учетом их хронологического возраста в соответствии со шкалой Таннера;
- наличие, качество и содержание социальных связей с объектом;
- содержание несексуального взаимодействия с объектом, характеризующие восприятие объекта вне эротической активности;
- содержание сексуального взаимодействия с объектом, характеризующие сексуализированное восприятие объекта.
Отдельно учитывался параметр степени дезадаптации в нормативных партнерских отношениях, характеризующий наличие опыта нормативных сексуальных отношений.
Совокупность данных параметров позволила сформировать три относительно однородные группы в соответствии с преобладающим типом восприятия аномального сексуального объекта: идентифицирующийся, аутоэротический и манипулятивный. Первую группу составили 11 человек, вторую - 35 и третью - 20 человек.
Тип 1. Идентифицирующийся
Восприятие аномального объекта осуществляется через идентификацию с ним.
Субъективные параметры восприятия. В восприятии внешних характеристик объекта важную роль играют признаки, отражающие его незрелость -инфантильное телосложение, отсутствие оволосения, развитых вторичных половых признаков, низкий рост, также фиксируются индивидуальные признаки объектов - цвет глаз, цвет волос, голосовые характеристики и даже запах.
Отличительной особенностью восприятия личностных черт объекта является идеализация образа ребенка, который наделяется способностью понять и принять, а в качестве особо значимых характеристик - душевной чистотой, невинностью, открытостью, любопытством и легкомысленностью, при этом отрицается способность ребенка на обман, подлость, предательство.
Субъективное мнение о сексуальной компетентности конкретного объекта подчинены представлениям о ранней сексуальной зрелости, о готовности к половым контактам с детского возраста, о способности дать осознанное согласие на участие в сексуальном взаимодействии, однако тема сексуальных контактов не выходит на первый план, а равноправно сосуществует с представлениями о совместном несексуальном времяпрепровождении. В плане общего представления высказываются суждения о нормативности педофильных сексуальных контактов, уверенность в ошибочности оценки их социумом и необхо-
димости смены моральных и юридических норм на лояльные к педофильному поведению.
Объективные параметры восприятия. Объект влечения испытуемых данного типа представлен ребенком препубертатного периода развития, обычно не из ближнего окружения, но связь с ними обязательно имеется - общие интересы (игровые клубы, кружки), либо общение с детьми продиктовано профессиональной принадлежностью субъекта (вожатый, воспитатель, преподаватель). Также возможен поиск объектов в сети Интернет на форумах и в группах по интересам, не связанным с сексуальной тематикой - для субъекта характерен выбор инфантильных интересов и увлечений.
Несексуальное взаимодействие характеризуется коммуникативным контактом, направленным на общение в целом. Общение с индивидуальным, конкретным объектом длится достаточно долгое время, формируются доверительные отношения, которые напоминают дружеские, приятельские, основанные на общих интересах, а не на отношениях по типу сделки, и тем более не сопровождаются обманом, угрозами или применением прямого физического насилия. Объектов обычно бывает несколько, характерна их смена, но взаимодействие с ними редко ограничивается единичным контактом, и даже если так происходит, то намерение продолжить общение, повторить контакт сохраняется.
Доверие и дружба становятся почвой для перехода к сексуальным действиям с объектом, при том, что самой их реализации не придается большого значения, они происходят как бы сами собой, помимо прочих занятий, имеют сходство с игровым взаимодействием - эротические манипуляции разнообразны, совершаются с использованием посторонних предметов. Черты игрового взаимодействия проявляются в дальнейшем в виде имитации партнерских отношений с аномальным объектом - признания в любви, свидания, сожительство. Сексуализиро-ванные контакты представлены тактильными взаимодействиями, взаимной или совместной мастурбацией. Пенетративные контакты также не исключены, но менее характерны. Оргазм и эякуляция теряют свой результирующий смысл. Отдельное значение приобретает самостоятельное изготовление, коллекционирование эротической и порнографической продукции с изображением аномальных объектов. Идеаторная сексуальная активность содержит фантазии о разных формах интимной близости. Насильственный компонент в составе идеаторной или поведенческой сексуальной активности не характерен.
Что касается опыта нормативных сексуальных отношений, для данного типа он преимущественно не характерен в виду очень высокой субъективной оценки образа аномального объекта, являющегося внутренним стимулом, направляющим не только сексуальное поведение, но и жизненный сценарий в целом. Субъект характеризуется не только отсут-
ствием нормативного сексуального опыта, но и нежеланием иметь таковой, потому нормативные сексуальные контакты редки, единичные попытки могут иметь место по инициативе зрелых партнеров, но всегда оказываются неудачными из-за отсутствия сексуального возбуждения, стремления всеми силами избежать дальнейшего взаимодействия со взрослым партнером.
Тип 2. Аутоэротический
Восприятие аномального объекта как стимула для аутоэротической активности.
Субъективное восприятие внешних признаков аномальных объектов формальное, фиксируются параметры, которые характеризуют принадлежность к группе детей - рост, контур телосложения, различные предметы, характерные для детей (игрушки, школьный рюкзак, банты в прическах у девочек). При этом индивидуальные внешние характеристики остаются незамеченными.
Описания личностных характеристик объектов практически отсутствуют, при целенаправленном расспросе даются короткие, формальные, поверхностные высказывания о том, что объект был «обычным, как все дети», субъективно оцениваемый возраст объекта обычно выше реального. Образы объектов складываются из символических эротизированных стимулов-фрагментов - тактильных ощущений, визуальных образов гениталий. На смысловом уровне формируется смутный, обезличенный образ объекта, который не обладает самостоятельной значимостью, он лишь нечеткий элемент желаемого сексуального поведения. В структуре ценностей образ аномального объекта не имеет самостоятельной позиции, не влияет на поведение сам по себе, не находит себе места в других аспектах жизни, в отличие от аномального стереотипа сексуального поведения, который приобретает доминирующее положение.
Представления о сексуальной компетентности аномального объекта редуцированы до общежитейских стереотипных высказываний («я в их возрасте уже всё знал и понимал...», «современные дети взрослеют гораздо раньше», «они же (дети) ничем не интересуются, ничем серьезным не заняты, бездельничают, постоянно в телефоне/за компьютером сидят»), отмечается безопасность сексуальных притязаний в их отношении. Аномальный объект заведомо считается достаточно информированным в вопросах сексуальных отношений, испытывающим потребность в реализации сексуального желания, способным дать согласие на сексуальное взаимодействие. Данные постулаты в совокупности с искаженным, неверным представлением о возрасте объекта позволяют в целом оценивать сексуальную активность с детьми как обоснованную и легитимную. Аномальная сексуальная активность воспринимается как целесообразная, взаимовыгодная, безвредная по своей сути,
порой интерпретируется как шалость, хулиганский поступок.
Объективные параметры восприятия объекта. Объект влечения испытуемых данного типа представлен ребенком препубертатного и раннего пубертатного периодов развития, социальные отношения с ним формальные, когда объект является учеником, воспитанником, либо вовсе отсутствуют, когда от первой встречи с ребенком, встреченным в парке или на детской площадке, до контакта с ним проходит менее суток. Личностная привязанность, родственные связи, иные формы устойчивых социальных связей с объектом затрудняют или исключают развертывание сценария сексуализированного взаимодействия с аномальным объектом. Критерием выбора объекта является безопасность осуществлений сексуальных действий с ним.
Несексуальное взаимодействие с объектом посвящено исключительно склонению объекта к сексуальному контакту, при этом содержание желаемых действий не обсуждается. Коммуникативным инструментом достижения данной цели становятся наиболее примитивные, простые, грубые приемы (от подкупа до прямых угроз и физического насилия) при неспособности объекта к ответной агрессии, сопротивлению.
Период сексуальной активности с одним объектом сокращается до минимума - времени самого парафильного контакта. Происходит частая смена объектов, количество которых со временем растет. Повторные контакты с одним и тем же объектом возможны, однако лишь в формате сексуального взаимодействия, эмоциональная привязанность к объекту не формируется. Форма контакта с аномальным объектом разнообразна - обычно это дистантные виды: вуайеристские, эксгибиционистские акты; либо контактные: мануальная стимуляция наружных половых органов, анального отверстия объекта, орально-генитальные контакты, в то время как генитально-генитальные или анально-генитальные практикуются достаточно редко, ограничены единичными попытками, эпизодами. При этом контакты не завершаются эякуляцией, а служат материалом для самостимуляции, фантазирования с мастурбацией, завершаемой семяизвержением. Высокая доля подобных сексуальных актов без объекта, формальное присутствие объекта в контактах и отсутствие сформированного образа объекта в сознании позволяет квалифицировать аномальную сексуальную активность данного типа как аутоэротическую - направленную на удовлетворение собственной сексуальной потребности путем самостимуляции, без адекватного контакта с объектом, только за счет возбуждающего влияния аномальных желаний и фантазий. Редуцированное восприятие объекта компенсируется идеаторной активностью: потребность в близости, интимности контактов воссоз-
дается в субъективном психическом пространстве в виде представлений, фантазий, сновидений. В них формы сексуализированных взаимодействий представлены в более широком спектре, могут включаться всевозможные формы пенетративных контактов, не исключая контакты садистического, некрофильного характера.
У субъекта в анамнезе выявляются отсутствие отношений с условно нормативным объектом либо их дисфункциональный характер - без взаимного личного интереса, эмоциональной привязанности, партнерства и без каких-либо переживаний по этому поводу.
Тип 3. Манипулятивный
Восприятие аномального объекта как подчиняющегося агента.
Субъективные параметры восприятия. Среди внешних признаков объекта подмечаются анатомо-физиологические признаки раннего пубертата: начало роста оволосения, у гетеросексуальных объектов - обособление сосков, первая менструация, у гомосексуальных - увеличение мошонки, полового члена, эректильная, эякуляторная функция, то есть начало формирования телесных признаков по тому или иному половому типу. Также внимание обращено на выбор объектом одежды, бижутерии, носимых аксессуаров, подчеркивающих половую принадлежность.
Отмечаются личностные и поведенческие особенности объекта, характеризующие динамику нормативного сексуального развития - формирование у него представлений о полоролевых стереотипах, платонического и эротического влечения, что отражается в романтических встречах и отношениях, беседах о сексуальных отношениях, проявлениях сексуальности, семейной жизни.
Как отражение представлений о сексуальной компетентности объекта выступают суждения о «зрелости» объекта, которая обосновывается отсылками к выбору объектом определенной одежды и аксессуаров, а также наблюдаемым у него нормативным проявлениям формирования сексуальной сферы, что отражает его намерение, интерес к сексуальным взаимодействиям, тем самым оправдывая их. При этом имеется критическое отношение к сексуальной активности с детьми в целом - объект притязаний исключается из разряда «детей». Субъективная оценка аномальной активности первично негативная или амбивалентная. В первом случае наблюдаются депрессивные реакции вплоть до суицидальной настроенности в силу сохраненного критического отношения. Амбивалентное отношение в качестве негативного компонента содержит те же депрессивные реакции, а положительный компонент представлен удовлетворением от реализации половой потребности, компенсации внутреннего полоролевого конфликта.
Объективные параметры восприятия. Объектом обычно является ребенок раннего пубертатного периода развития из ближнего окружения, в том числе из круга близких родственников. Возможны варианты объектов не из непосредственного окружения, но коммуникативный контакт с которыми облегчен современными телекоммуникационными технологиями. Объекты меняются нечасто, обычно объект один или их несколько,
Период несексуальной активности с объектом довольно продолжительный, частая коммуникация за счет близкого присутствия аномального объекта позволяет сформировать доверительные отношения, которые в последующем облегчают создание манипулятивной ситуации для достижения сексуальной близости. Ввиду длительного общения с объектом, необходимости сохранения манипу-лятивного контроля над ним, конкретный объект приобретает высокое субъективное значение, он сам и его ценности становятся особо значимыми в свете неизбежной взаимной манипуляции: объект, обретая представление о потребностях субъекта и о необходимости для него сохранения их взаимодействий в тайне, выставляет свои требования, которые субъект вынужден удовлетворять - обычно речь идет о подарках или деньгах, иногда субъект дарит подарки или деньги превентивно, до высказываний требований объектом. Таким образом, в системе ценностей субъекта на первых местах находятся его собственные потребности, а объект, необходимость сохранения манипулятивной ситуации оказываются связанными с ними и поэтому тоже ценятся высоко. Возможен вариант, когда ситуация манипуляции поддерживается насильственными методами - длительным шантажом, повторяющимися угрозами или регулярным непосредственным применением насилия, что опять же указывает на высокое положение сексуальной потребности и объекта её удовлетворения в субъективной структуре ценностей, тогда как насилие имеет только инструментальное значение.
Сексуальный контакт с аномальным объектом протекает по сценарию нормативных половых актов в генитально-генитальной или анально-генитальной форме, с разрядкой, семяизвержением в контакте, то есть наблюдаются завершенные, зрелые половые акты. Мануальная стимуляция эрегированных зон, оральные контакты не исключены, происходят как прелюдия для полового акта. Возможно, что гени-тально-генитальный или анально-генитальный контакты не случаются, но обязательно настойчиво высказывается пожелание именно такой формы близости, невозможность её вызывает фрустрацию. Сексуальные желания, включающие образ аномального объекта, обычно реалистичны, реализуются в виде описанного выше сексуального поведения.
Субъект имеет опыт длительных нормативных сексуальных отношений с постоянным партнером,
сопровождаемых конфликтами, неудовлетворенностью, дисфункциональными явлениями, не исключающими возможность удовлетворительных сексуальных контактов. Дезадаптация в партнерских отношениях обусловлена характерологическими особенностями их участников, часто имеет место сохраняющийся межличностный конфликт за счет обострения акцентуированных, психопатических либо психопатоподобных черт субъекта. К примеру, в подобных дезадаптивных парах наблюдаются проявления патологической ревности, общей паранойяльной настроенности либо эпилептоидной нетерпимости, сниженных эмпатических способностей и высокого уровня агрессии. Частота нормативных контактов под влиянием споров и ссор снижается, хотя сексуальная потребность остается на прежнем уровне, о чем говорит учащение мастурбаторной активности, что обостряет сексуальную растор-моженность, зачастую подкрепляемую алкоголем, и приводит к поиску замещающего объекта. При этом ввиду нарушенных партнерских отношений, неразрешенных споров и конфликтов негативная оценка нормативного объекта генерализуется, что не позволяет вступить в отношения с иным социально приемлемым партнером. Отрицательное отношение к конкретному партнеру гиперболизируется, проецируется на всех зрелых партнеров, что препятствует формированию партнерских отношений с ними. Неудачи в партнерских отношениях с нормативным объектом обостряются чувством снижения собственной значимости, сомнениями в достаточном соответствии принятым в обществе стереотипам мужественности. Фактором, компенсирующим эти переживания, становится создание отношений, в которых объект находился бы в полном подчинении субъекту, без ощутимых затрат материальных и энергетических ресурсов для него.
Распределение сформированных групп по нозологическому составу представлено в таблице.
Представленные данные могут создать впечатление преобладания диагноза личностных расстройств во второй группе, однако по частоте встречаемости конкретных диагнозов группы статистически не отличаются друг от друга (х2=13,874, р=0,309, <¿/=12), то есть соотношение нозологий внутри каждой из групп имеет сходный характер. Это означает, что нет коморбидного диагноза, который превалировал бы в какой-то из групп. Также сравнение в целом по наличию какого-либо сопутствующего психического расстройства показало отсутствие статистически значимых различий между группами (%2=4,148, р=0,126, </=2), что указывает на отсутствие значимого морбидного влияния на клиническое своеобразие выделенных типов.
Обсуждение и выводы
Наиболее оптимальной для интерпретации выявленного своеобразия восприятия объекта педофиль-
Группа нозологий 1 тип, 2 тип 3 тип
%, (n) %, (n) %, (n)
1. Без иных психических расстройств 54,5 (6) 37,1 (13) 65 (13)
2. Расстройства личности 18,2 (2) 31,4 (11) 10 (2)
3. Расстройства личности органической этологии 9,1 (1) 14,3 (5) 5 (1)
4. Шизофрения, шизотипическое и бредовые расстройства 0 8,6 (3) 5 (1)
5. Синдром зависимости от алкоголя 0 5,7 (2) 10 (2)
6. Другие органические психические расстройства 9,1 (1) 2,9 (1) 5 (1)
7. Умственная отсталость легкой степени 9,1 (1) 0 0
ного влечения, которое легло в основу представленной типологии, является концепция «Theory of Mind» или «Модели психического» [5]. Под моделью психического понимается система концептуализации знаний о своем психическом и психическом других людей, то есть способность понимать и представлять их желания, намерения, эмоции, убеждения, а также с учетом этих знаний предсказывать и объяснять поведение других людей.
На значение данных механизмов в формировании педофильного поведения неоднократно указывалось в литературе. Так, T.Keenan и T.Ward приводят факторы, связывающие сексуальные преступления против детей и нарушение формирования модели психического: искаженное восприятие детей-жертв сексуального насилия, нарушение эмпатии у сексуальных преступников, трудности в общении и формировании удовлетворительных отношений со взрослыми объектами. Ими выделены нарушения формирования модели психического, связанные с сексуальным поведением в отношении детей: тотальное искаженное формирование модели психического, задержка в его формировании, изолированное нарушение способности к эмпатии, общее нарушение саморегуляции [15]. На основании выявленных у сексуальных преступников когнитивных искажений T.Ward и T.Keenan выделили варианты их отношения к аномальному объекту:
- восприятие ребенка как сексуального объекта, фиксированного на сексуальном взаимодействий, ищущего интимной близости;
- восприятие ребенка как подчиненного агента, обязанного исполнять прихоти субъекта;
- восприятие ребенка как единственного, кто способен на добро, нежность и принятие, в сравнении с «опасным, агрессивным миром» взрослых;
- восприятие сексуализированной активности с ребенком как проявления действия внешних причин - несчастливого детства, влияния опьяняющих веществ, постоянного стресса, вплоть до религиозных интерпретаций («бес заставил меня сделать это»).
Данные варианты восприятия по T.Ward и T.Keenan [29] подтверждаются в настоящем иссле-
довании. О том, что нарушения формирования модели психического ассоциированы с сексуальной преступностью против детей говорят и другие исследования. K.Elsegood и S.Duff изучили способность интерпретировать психические состояния детей и взрослых по глазам и окружающей их мимической картине и выяснили, что лица, совершившие сексуальное насилие в отношении детей, хуже чем здоровые добровольцы справлялись с заданием в части понимания выражений глаз взрослых, при том, что не отличались значимым образом в интерпретации выражений глаз детей [11]. Эти результаты положительно соотносятся с данными настоящего исследования о сниженной социальной компетентности в отношениях со взрослыми лицами, выявленной у педофилов.
С помощью психометрических методов было показано наличие у педофилов большей способности воспринимать эмоциональное состояние детей, однако те из них, кто совершил сексуальные преступления, хуже справились с идентификацией детских эмоциональных состояний по сравнению с педофилами без криминального анамнеза [22]. При последующем исследовании с применением функциональной магнитно-резонансной томографии М^Ли1ег и соавт. были получены данные о сниженной активации левого предклинья, одного из основных участков мозга, задействованных в процессах распознавания эмоций, а также повышенной активации передней поясной коры, которая ассоциирована с процессами самосознания и репрезентации образов Других. Исследователи предположили, что ранее полученные успешные результаты группы педофилов без криминального анамнеза могут быть связаны не с фактическим их представлением о разнообразии эмоциональных состояний, а скорее являются результатом переориентации эмоционального состояния Другого на самого себя [23].
По данным N.Castellino и соавт., преступники, совершившие сексуальные действия с детьми, в целом хуже справляются как с классическими задачами модели психического, так и при применении полуструктурированного опросника ТЬ.о.т.а^. Срав-
нимые с контрольной группой результаты получаются только в ответ на классические задачи первого порядка, направленные на выявление способности делать правильные выводы о мыслях и намерениях другого человека - навык, формирующийся в возрасте 3-4-х лет. Также было обнаружено, что сексуальным преступникам легче выносить суждения о психических состояниях от первого, а не от третьего лица, и что они более успешны в вынесении этих суждений с эгоцентрической точки зрения, чем с точки зрения другого человека (т.е. аллоцентрической). Был сделан вывод, что у сексуальных преступников есть общий дефицит, связанный с их осознанием психических состояний, их способностью соотносить различные психические состояния и определять свои собственные действия и поведение в соответствии со своими психическими состояниями и психическими состояниями других [10].
Известно, что все компоненты модели психического развиваются одновременно, постепенно, подчиняясь реорганизации на определенных этапах развития [8, 19]. Это создает основу для обоснования типологии как клинико-онтогенетической, что соответствует использовавшимся ранее подходам [1].
Первый выделенный нами тип характеризуется пристрастной идеализацией объекта, субъективными искаженными представлениями о нем, неразличением, спаянностью сексуализированной активности и образа аномального объекта на фоне общей социальной дезадаптации с неспособностью к адекватным контактам со взрослыми. Описанные черты соотносятся с механизмом восприятия Другого по типу идентификации с ним, который в онтогенезе формируется к младшему школьному возрасту (3-4 года) в виде слабого разделения собственной модели психического и модели психического Другого, ввиду чего последняя понимается исключительно в пристрастном ключе, без возможности сопоставления намерений, мотивов и желаний Другого, ментального воздействия на них. Данный механизм обеспечивает начало формирования субъектности, самосознания, отделение образа «Я» от окружающего мира.
В восприятии представителей второго типа объект предстает аморфным, обезличенным, практически неидентифицированным, внимание фиксировано на самоудовлетворении путем инструментального использования объекта, фиксируется процессуальная значимость сексуализированного взаимодействия, достижение желаемого происходит с использованием стратегий эгоцентричного взаимодействия.
Описанные особенности в онтогенетическом аспекте соотносятся с этапом младшего школьного и подросткового возраста, когда происходит развитие субъектности, подключается влияние моральных норм, образование субъективных ценностей, что в целом приводит к «макиавеллистской» манере взаимодействия с Другим, что отражает начало формирования образа объекта, его отделение от образа «Я», первые попытки взаимодействия с ним, познание его свойств.
Для представителей третьего типа аномальный объект замещает нормативный, при этом воспринимается на личностном уровне, однако, взаимодействие с ним строится на основе субъективных ценностей с применением манипулятивных стратегий, в результате чего происходит своеобразная имитация партнерства, сопровождающаяся самооправдывающими когнитивными искажениями. Указанные особенности в онтогенетическом плане соотносятся с совокупностью более зрелых форм описанных механизмов: реализацией эгоцентрического механизма в подростковом периоде при формировании собственного мнения во взаимодействии с общественными ценностными ориентирами и макиавеллисткой стратегией в периоде зрелости, которая позволяет достичь краткосрочных целей, отражающих сугубо субъективные ценности.
Важно отметить, что данные механизмы на описанных возрастных этапах уже не представляют собой развитие модели психического, занимая свое устойчивое место в личностной регуляции. Во взрослом возрасте специфическим этапом формирования модели психического является образование «понимающей» стратегии - долгосрочной, ориентированной на взаимно выигрышные отношения, которая оказывается недоступна представителям всех трех типов. Это приводит к дезадаптивным отношениям с нормативным объектом ввиду применения ими онтогенетически ранних форм восприятия Другого в рамках расстройства сексуального предпочтения.
Таким образом, восприятие аномального объекта сексуального предпочтения при педофилии имеет разные клинические варианты в зависимости от превалирующего аномального механизма восприятия, что позволяет сформировать определенную типологическую структуру. Описанные механизмы могут быть объяснены в рамках онтогенетических нарушений, а именно - актуализации, перси-стенции архаических паттернов модели психического.
ЛИТЕРАТУРА
1. Беззубова Е.Б., Клинико-онтогенетическая типология деперсонализации как расстройства развития самосознания // Независимый психиатрический журнал. 1994. №1. С. 9-13.
2. Жижиленко А.А., Оршанский Л.Г. Половые преступления. Ленинград: Изд-во Рабочий Суд, 1927. 112 с.
3. Коллектив авторов. Психические расстройства и расстройства поведения (F00-F99). (Класс V МКБ-10, адаптированный для использования в Российской Федерации) / Под общей ред. Б.А.Казаковцева, В.Б.Голланда. М.: Минздрав России, 1998. 512 с.
4. Крафт-Эбинг Р. Половая психопатия, с обращением особого внимания на извращение полового чувства: Пер. с нем. М.: Республика, 1996. 591 с.
5. Сергиенко Е.А., Уланова А.Ю., Лебедева Е.И. Модель психического: Структура и динамика. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2020. 503 с.
6. Ткаченко А.А. Сексуальные извращения-парафилии. М.: «Триада-Х», 1999. 461 с.
7. American Psychiatric Association: Diagnostic and Statistical Manual of Mental Disorders, Fifth Edition. Arlington, VA, American Psychiatric Association, 2013. 947 p.
8. Brüne M., Brüne-Cohrs U. Theory of mind - evolution, ontogeny, brain mechanisms and psychopathology // Neurosci.Biobehav. Rev. 2006. Vol. 30. N 4. P. 437-455.
9. Cantor J.M. et al. Cerebral white matter deficiencies in pedophilic men // J. Psychiatric Res. 2008. Vol. 42. N 3. P. 167-183.
10. Castellino N. et al. Mindreading abilities in sexual offenders: An analysis of theory of mind processes // Consciousness Cognition. 2011. Vol. 20. N 4. P. 1612-1624.
11. Elsegood K.J., Duff S.C. Theory of mind in men who have sexually offended against children: A U.K. comparison study between child sex offenders and nonoffender controls // Sexual Abuse: J. Res. Treat. 2010. Vol. 22. N 1. P. 112-131.
12. Groth A.N., Hobson W.F., Gary T.S. The child molester: Clinical observations // J. Soc. Work Hum. Sexuality. 1982. Vol. 1. N 1-2. P. 129-144.
13. Holmes R.M., Holmes S.T. Pedophilia and psychological profiling, in Profiling violent crimes: an investigative tool, 4 ed., Thousand Oaks, CA [u.a.]: SAGE, 2009. P. 113-120.
14. Joyal C.C. Problems and controversies with psychiatric diagnoses of paraphilia. In: Sexual deviance: understanding and managing deviant sexual interests and paraphilic disorders / LeamA.Craig, Ross
M.Bartels.(Eds.). Hoboken, NJ: Wiley-Blackwell, 2021. P. 91-116.
15. Keenan T., Ward T. A Theory of Mind Perspective on Cognitive, Affective, and Intimacy Deficits in Child Sexual Offenders // Sexual Abuse: A J. Res. Treat. 2000. Vol. 12. N 1. P. 49-60.
16. Knight R.A., Carter D.L., Prentky R.A. A System for the Classification of Child Molesters // J. Interpersonal Violence. 1989. Vol. 4. N 1. P. 3-23.
17. Martijn F.M. et al. Attraction to Physical and Psychological Features of Children in Child-Attracted Persons // J. Sex Res. 2021. N 10. P. 1-12. Advance online publication.
18. McPhail I.V. et al. Taxometric Analysis of the Latent Structure of Pedophilic Interest // Arch. Sexual Behav. 2018. Vol. 47. N 8. P. 2223-2240.
19. Poulin-Dubois D. Theory of mind development: State of the science and future directions // Progress Brain Res. 2020. Vol. 254, P. 141-166.
20. Redouté J. et al. Brain Processing of Visual Sexual Stimuli in Human Males // Hum. Brain Mapping. 2000. Vol. 11. N 3 P. 162-177.
21. Scarpazza C. et al. Idiopathic and acquired pedophilia as two distinct disorders: an insight from neuroimaging // Brain Imaging Behav. 2021. Vol. 15. N 5. P. 2681-2692.
22. Schuler M. et al. Empathy in pedophilia and sexual offending against children: A multifaceted approach // J.Abnorm. Psychol. 2019. Vol. 128. N 5. P. 453-464.
23. Schuler M. et al. Neural processing associated with Cognitive Empathy in Pedophilia and Child Sexual Offending // Soc.Cogn. Affect.Neurosci. 2022. P. 1-26. Advance online publication.
24. Seto M.C. Pedophilia // Ann. Rev.Clin. Psychol. 2009. Vol. 5. N 1. P. 391-407.
25. Stephens S. et al. Taxometric analyses of pedophilia utilizing self-report, behavioral, and sexual arousal indicators. // J.Abnorm. Psychol. 2017. Vol. 126. N 8. P. 1114-1119.
26. Stoléru S. et al. Neuroanatomical correlates of visually evoked sexual arousal in human males // Arch. Sexual Behav. 1999. Vol. 28. N 1. P. 1-21.
27. Ward T., Beech A.R. An integrated theory of sexual offending // Aggression Violent Behav. 2006. Vol. 11. N 1. P. 44-63.
28. Ward T., Beech A.R. The Integrated Theory of Sexual Offending -Revised //The Wiley Handbook on the Theories, Assessment and Treatment of Sexual Offending. John Wiley & Sons Singapore Pte. Ltd., 2016. P. 123-137.
29. Ward T., Keenan T. Child molesters' implicit theories // J. Interpersonal Violence. 1999. Vol. 14. N 8. P. 821-838.
ОСОБЕННОСТИ ВОСПРИЯТИЯ АНОМАЛЬНОГО ОБЪЕКТА КАК ОСНОВА ТИПОЛОГИИ ПЕДОФИЛЬНОГО РАССТРОЙСТВА
Н.Г. Васильев, А.А.Ткаченко
Значение особенностей восприятия объекта при педофилии было констатировано в теоретических положениях, концептуальных схемах, подтверждено в клинических, экспериментальных, инструментальных исследованиях. Им отводится и роль важного дискриминирующего фактора, характеризующегося степенью фиксирован-ности на аномальном сексуальном объекте, его преференции перед нормативным, а также его субъективной ценностью и связанной с ним идеаторной активностью. Целью настоящего исследования являлось выявление клинических особенностей восприятия объекта при педофилии и формирование на их основе её типологии.
Материалы и методы. В исследование были включены 66 испытуемых мужского пола, совершивших сексуальные действия с детьми и проходивших комплексную судебную стационарную сексолого-психолого-психиатрическую и сексолого-психиатрическую экспертизу в период 2017-2020 гг. в ФГБУ «НМИЦ ПН им. В.П.Сербского» МЗ РФ. Возраст испытуемых составил от 21 до 65 лет, средний возраст -39 лет. Выборка была подобрана соответственно наличию клинически установленного сексуального влечения в отношении педофильного объекта согласно критериям МКБ-10. Оценивались сексуальный онтогенез и актуальное психосексуальное и соматосексуальное состояния,
клинические феномены искажений объектного выбора, активности и субъектного искажения. При статистическом анализе результатов применялся непараметрический критерий х2 Пирсона.
Результаты. Выделены три относительно однородные группы в соответствии с преобладающим типом восприятия аномального сексуального объекта: идентифицирующийся, аутоэротический и манипулятивный. Первую группу составили 11 человек, вторую - 35 и третью - 20 человек. Даны клинические описания каждого типа. Идентифицирующийся тип характеризовало восприятие аномального объекта через идентификацию с ним, аутоэротический - как стимула для аутоэротической активности, а манипулятивный - как подчиняющегося агента. Выявлено отсутствие значимого морбидного влияния на клиническое своеобразие выделенных типов.
Обсуждение и выводы. Дана интерпретация полученных результатов в рамках концепции «Модели психического». Превалирующие аномальные механизмы восприятия могут быть объяснены в рамках онтогенетических нарушений, а именно - актуализации, персистенции архаических паттернов модели психического.
Ключевые слова: педофилия, восприятие, типология, модель психического, онтогенез.
FEATURES OF PERCEPTION OF THE ABNORMAL OBJECT AS THE BASIS OF THE TYPOLOGY OF PEDOPHILIC DISORDER
N.G. Vasilev, A.A. Tkachenko
The significance of the features of the perception of an object in pedophilia was stated in theoretical positions, conceptual schemes, confirmed in clinical, experimental instrumental studies. They are also assigned the role of an important discriminating factor, characterized by the degree of fixation on the abnormal sexual object, its preference over the normative one, as well as its subjective value and the ideational activity associated with it. The purpose of this study was to identify the clinical features of the perception of an object in pedophilia and to form its typology based on them.
Materials and methods. The study included 66 male subjects who had committed sexual acts with children and underwent a forensic stationary sexological-psychological-psychiatric and sexological-psychiatric examination in the period 2017-2020. at the V.Serbsky National Medical Research Centre for Psychiatry and Narcology. The age of the subjects ranged from 21 to 65 years; the average age was 39 years. The sample was selected according to the presence of a clinically established sexual desire for a pedophilic object, according to the ICD-10 criteria. Sexual ontogenesis and current psychosexual and somatosexual states, clinical phenomena of object choice distortion, activity and subjective distortions
were evaluated. In the statistical analysis of the results, the nonparametric Pearson's x2 test was used.
Results. Three relatively homogeneous groups are distinguished in accordance with the predominant type of perception of an abnormal sexual object: identifiable, autoerotic and manipulative. The first group consisted of 11 people, the second - 35 and the third - 20 people. Clinical descriptions of each type are given. The identifiable type was characterized by the perception of an anomalous object through identification with it, the autoerotic type - as a stimulus for autoerotic activity, and the manipulative type - as a submissive agent. The absence of significant morbid influence on the clinical peculiarity of the selected types was revealed.
Discussion and conclusions. An interpretation of the results obtained within the framework of the concept of «Theory of mind» is given. The prevailing abnormal mechanism of perception can be explained within the framework of ontogenetic disorders, namely, actualization, persistence of archaic patterns of the theory of mind.
Keywords: pedophilia, perception, typology, theory of mind, ontogenesis.
Васильев Никита Георгиевич - врач-сексолог, младший научный сотрудник лаборатории судебной сексологии ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П.Сербского» Минздрава России; email: vasilyevn@seznam.cz Ткаченко Андрей Анатольевич - доктор медицинских наук, профессор, руководитель отдела судебно-психиатрической экспертизы в уголовном процессе ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии им. В.П.Сербского» Минздрава России; профессор кафедры социальной и судебной психиатрии ФГАОУ Во «Первый Московский государственный медицинский университет им. И.М.Сеченова» Минздрава России; email: tkatchenko_gnc@mail.ru
