CC BY
28DOI 10.37523/SUI.2020.39.3.019 УДК 159.9
Литвинова Марина Александровна Marina A. Litvinova
заместитель начальника организационно- Deputy Head of the organization and analytics Departament
аналитического отдела Следственного управления of the Criminal Investigation Agency of the MIA of the Republik
МВД по Республике Карелия, of Karelia,
адъюнкт кафедры юридической психологии, Postgraduate of the Department of legal psychology,
Санкт-Петерб^гсжй университет МВД России, Saint-Petersburg University of the MIA of Russia,
198206, Россия, г. Санкт-Петерб^г, ул. Летчика Letchika Pilyutova str., 1, Saint-Petersburg, Russia, 198206,
Пилютова, 1, e-mail: ja-marina1 @inbox.ru e-mail: ja-marina1 @inbox.ru
ОСОБЕННОСТИ СУБЪЕКТИВНОЙ РЕГУЛЯЦИИ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ СЛЕДОВАТЕЛЯ В ЗАВИСИМОСТИ ОТ ЕЕ СЛОЖНОСТИ
Аннотация. В статье обосновывается концепция сложности деятельности следователя органов внутренних дел, которая обуславливается уровнем сложности уголовного дела, критериями которой выступают показатели темпоральности и процессуальной неопределенности. Дается характеристика понятиям «темпоральность» и «процессуальная неопределенность» в дискурсе расследования уголовного дела.
Автор приходит к выводу, что увеличение сложности деятельности следователей, то есть появление в ней сравнительно широкого спектра проблем, затруднений и неопределенностей, приводит к возрастанию сложности функций психической регуляции. Каждая из функций когнитивного, аффективного, регулятивного, коммуникативного или конативного характера актуализируются в процессе расследования сложных уголовных дел.
При написании статьи автором использован собственный опыт следственной практики по расследованию уголовных дел и данные проведенного исследования субъективного мнения следователей органов внутренних дел, осуществляющих деятельность на территории Республики Карелии, о критериях сложности расследования уголовного дела. Автором предложено в теоретическом дискурсе классифицировать сложность деятельности следователя на три уровня: простой, сложный и особо сложный, которые определяются рядом характеристик расследования уголовного дела.
Ключевые слова: сложность уголовного дела, темпоральность, уголовно-процессуальная неопределенность, следователь, расследование.
FEATURES OF SUBJECTIVE REGULATION OF THE INVESTIGATOR'S ACTIVITIES DEPENDING
ON ITS COMPLEXITY
Summary. The article establishes the concept of complexity of the activity of the investigator of internal affairs bodies, which is determined by the level of complexity of the criminal case, the criteria of which are indicators of temporality and procedural uncertainty. The article describes the concepts of «temporality» and «procedural uncertainty» in the discourse of criminal investigation.
The author comes to the conclusion that the increase in the complexity of the investigators ' activities, i.e. the appearance of a relatively wide range of problems, ambiguities, difficulties and uncertainties leads to an increase in the complexity of the functions of mental regulation. Each of the functions of a cognitive, affective, regulatory, communicative or conative nature is updated in the process of investigating complex criminal cases.
When writing the article, the author uses his own experience of investigative practice in criminal cases and data from the study of the subjective opinion of investigators of internal Affairs bodies operating in the Republic of Karelia on the criteria for the complexity of criminal investigation. The author proposes to classify the complexity of the investigator's activity into three levels: simple, complex and particularly complex, which are determined by a number of characteristics of the criminal investigation.
Keywords: complexity of the criminal case, temperability, criminal-procedural uncertainty, an investigator, investigation.
Интерес исследования субъективной сложности деятельности следователя определяется постоянным нарастанием в ней различного рода проблемностей, связанных как с расширением сложности самой правовой системы государства, так и с ростом объема служебной нагрузки и напряженности в процессе правоприменительной деятельности. В результате
© 2020 Литвинова М. А.
наблюдается противоречивая динамика - возрастание количества неопределенностей, затруднений, запрашивающих одновременно несколько уровней и видов психических функций следователя. Однако процесс расследования уголовных дел находится в строгих рамках Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ), а преодоление трудностей в работе следователя перекладывается на его субъективные возможности и способности регуляции психических свойств и состояний. При этом зачастую не учитывается уровень сложности различных уголовных дел, находящихся в производстве следователя.
Как правило, в психологии субъективная сторона деятельности раскрывается посредством качественного и количественного измерения когнитивной, регулятивной и коммуникативной функций психики субъекта [1, с. 158].
В соответствии с требованиями ч. 1 ст. 38 УПК РФ главной целью деятельности следователя является осуществление предварительного следствия по уголовному делу. Объем полномочий и профессиональных компетенций следователя должен совпадать с характером и уровнем сложности расследуемого дела. Однако в своей деятельности следователь сталкивается с множеством факторов, которые количественно и качественно превосходят его профессионально-ролевые и психологические возможности надежно достигать поставленные перед предварительным следствием цели. В частности, давно стало общим местом сентенции следователя на известную практику одновременного расследования нескольких уголовных дел. При этом фрустирующим моментом является не только перегрузка количеством уголовных дел, но и дефицит времени на производство неотложных следственных действий и принятие обоснованного решения по каждому из находящихся в производстве уголовных дел, которые при этом отличаются друг от друга характером (составом) преступления, объемом необходимой для получения доказательственной информации, психологическими особенностями личности каждого участника уголовного процесса. Следователь обязан расследовать все находящиеся в его производстве уголовные дела в разумный срок, что предусмотрено ч. 3 ст. 6.1 УПК РФ, содержащей перечень обстоятельств, учитываемых при определении разумности срока, в том числе правовую и фактическую сложность уголовного дела, строго соблюдая процедуры порядка продления срока предварительного следствия. Например, для следователей системы МВД по Республике Карелия действует распоряжение Следственного управления МВД по Республике Карелия (далее - СУ), предусматривающее следующую процедуру. За пять суток до истечения срока расследования следователь обязан представить в СУ соответствующее уголовное дело с ходатайством о продлении срока предварительного следствия. Уголовное дело подвергается тщательному изучению специально закрепленными за этим направлением сотрудниками, готовящими соответствующее заключение по результатам изучения. Ходатайства о продлении срока рассматриваются руководителем СУ на рабочих совещаниях с участием следователя, его непосредственного руководителя, сотрудника аппарата, изучившего уголовное дело, с протоколированием хода совещания и принятых на нем решений. На таких совещаниях ход расследования, его результаты, причины, послужившие продлению срока, тщательно исследуются руководителем СУ, дается оценка своевременности и профессионализму проведения следственных действий по уголовному делу, принимаются решения о дальнейшем ходе его расследования, а в случае установления допущенных при расследовании нарушений - о привлечении следователя к дисциплинарной ответственности. Подобный порядок продления сроков предварительного следствия по уголовным делам в различных вариациях действует для следователей во всех регионах России. По сути дела, следователь в ходе подобного рода бюрократических процедур подвергается испытанию в виде своеобразного экзамена на профессиональное мастерство, что не может не оказывать негативного воздействия на психику честного и добросовестного сотрудника.
В результате познавательная деятельность следователя из-за ограниченного срока предварительного следствия и непрерывного административного давления протекает в экстремальных условиях, а уровень когнитивной неопределенности вызывает у него состояние перманентного стресса.
Свой вклад в усложнение характера деятельности следователя вносит необходимость проведения по уголовным делам ряда следственных действий, отличающихся своей неотложностью. Так, изначально полученная следователем с помощью органов чувств информация о предмете исследования продолжается с помощью логической ее обработки, а полученные выводы в последующем должны быть подвергнуты проверке добытыми фактами. Для этого планируется комплекс
мероприятий, необходимых для получения доказательств, зачастую многоплановый, в ходе которого должна подтвердиться одна из нескольких выдвинутых версий совершения преступления. При этом в условиях расследования сразу нескольких уголовных дел может внезапно возникать во время запланированных следственных действий по одному уголовному делу необходимость проведения срочных неотложных следственных действий по этому или же по другому уголовному делу. Тем самым разрушается процессуально выверенный алгоритм расследования по каждому уголовному делу в отдельности, особенно если на время проведения неотложных следственных действий по другому уголовному делу было запланировано сложное по форме, процедуре, количеству участников следственного действия (опознание, очная ставка, проверка показаний на месте преступления, следственный эксперимент, следственные действия с участием защитника, педагога и др.). По этой причине познавательная деятельность следователя приобретает разнесенный по времени и пространству субъективно регулируемый процесс, так как поступление доказательственной информации, объем и время ее поступления чаще всего не зависят от планов и мотивов следователя и не поддаются формальному урегулированию.
Известно, что неотложный характер следственных действий является особенностью некоторых выемок и обысков при поступлении информации о местонахождении предметов преступления или других имеющих значение для дела вещественных доказательств. Так, всегда неотложный характер носит осмотр места происшествия, ибо любая задержка может повлечь изменение обстановки, утрату следов и улик. Поэтому в таких ситуациях следователь должен действовать быстро и качественно, с повышенной ответственностью и сосредоточенностью, понимая, что любая спешка и невнимательность могут привести к потере доказательств. У недостаточно опытных следователей подобного рода темпоритм действий может вызывать состояние страха ошибки, избыточное волнение, поспешность и растерянность и в пределе - неспособность самостоятельно осуществлять четкую мыслительную деятельность и последовательно руководить действиями всех участников осмотра.
В результате многозадачность и связанный с дефицитом времени постоянный стресс представляют реальную угрозу сохранению профессионально-психологического здоровья и надежности функционирования свойств личности следователя, так как требуют от него повышенной лабильности психики, частого нравственного компромисса в разрешении противоречия между сущим и должным в расследовании уголовных дел. При этом независимо от масштаба возникающих противоречий и уровня их конструктивности следователь принимает решения на основе собственных нравственных и профессиональных убеждений и несет всю ответственность за успехи и упущения в своей деятельности. Все это подчеркивает качественную специфику актуализируемых в деятельности следователя функций психической регуляции и определяет уровень ее субъективной сложности.
В УПК РФ неоднократно используется термин «сложность уголовного дела». Так, срок расследования уголовного дела определен ч. 1 ст. 162 УПК РФ и составляет два месяца со дня возбуждения уголовного дела. Ч. 5 этой же статьи УПК РФ предусмотрена возможность продления срока предварительного следствия свыше 3 месяцев только по уголовным делам, «представляющим особую сложность расследования». Такое же условие содержится в положениях ч. 5 ст. 109 УПК РФ, регламентирующей возможность продления содержания обвиняемых под стражей на срок свыше 2 месяцев. Вместе с тем критерии, составляющие «особую сложность» в уголовном процессе, не установлены. На этот факт обращают внимание юристы. Так, существующие в праве критерии сложности расследования уголовного дела исследует В. В. Трухачев. Он обоснованно считает, что критериями сложности расследования уголовного дела могут служить такие обстоятельства, как участие в деле трех и более обвиняемых, объем материалов уголовного дела более трех томов, расследование уголовного дела в отношении несовершеннолетних или обвиняемых, не владеющих языком, на котором ведется судопроизводство и др. [2, с. 2^]. Мы согласны с В. В. Трухачевым в том, что необходимо различать термины «сложность» расследования уголовного дела и его «трудоемкость», что определяется количественными показателями проводимых следственных действий или особенным порядком расследования уголовного дела в отношении отдельных категорий обвиняемых.
В. М. Быков критерием сложности уголовного дела считает особенность расследования уголовных дел по обвинению лиц в совершении преступлений в составе организованной
преступной группы или преступного сообщества. По его мнению, в этом случае следователю требуется дополнительные время и ресурсы на изобличение всех участников преступления, установление роли каждого члена организованной группы или сообщества в совершенном деянии [3, с. 25].
По мнению профессора Ю. А. Шаранова, процесс расследования уголовного дела может достигать высокого уровня сложности по двум критериям: несогласованность временного лимита с пространственными характеристиками (низкий уровень темпоральности) и процессуальная неопределенность [4, с. 5]. С данным утверждением можно согласиться в том смысле, что событийная насыщенность и процессуальная регламентированность этапов расследования уголовного дела представляют собой протяженную во времени и пространстве структуру расследования. Отдельные следственные действия, такие как ознакомление с решениями следователя, уведомительные процессуальные действия, проведение экспертиз и др., изначально предусматривают невозможность их планирования без учета времени и места проведения процессуально предыдущих следственных действий. Так, невозможно запланировать ознакомление участников уголовного судопроизводства с заключением эксперта до того времени, как заключение будет получено следователем, при этом срок проведения экспертизы процессуально не зависит от следователя. Перед предъявлением обвинения лицу следователь, в соответствии с требованиями ст. 172 УПК РФ, обязан в срок до 3 дней известить обвиняемого о дне предъявления обвинения с одновременным разъяснением права самостоятельно пригласить защитника либо ходатайствовать об обеспечении участия защитника следователем в порядке, предусмотренном ст. 50 УПК РФ; содержащийся под стражей обвиняемый извещается о дне предъявления обвинения через администрацию места содержания под стражей. Таким образом, только процедура вызова обвиняемого для предъявления обвинения занимает определенное законом время и заставляет субъектов расследования также считаться с пространством, в котором они осуществляют свои полномочия. Так как время и пространство существуют вместе, то и преодолевать их сопротивление приходится одновременно. Однако, если в УПК РФ время не абстрактно, оно облекается в реальную юридическую форму, то пространственный аспект темпоральности в уголовном процессе законодателем никак не определен. Например, обвиняемое лицо, которое следователь обязан вызвать в соответствии с требованиями ст. 188 УПК РФ для предъявления обвинения повесткой, может проживать в соседнем доме, а может находиться в другом городе, другой части страны или даже мира.
Темпоральные характеристики деятельности следователя, связанные с расследованием уголовных дел, обусловлены также необходимостью выполнения по уголовному делу требований ст. 73 УПК РФ, обозначившей обстоятельства, подлежащие доказыванию по уголовному делу. Сбор, фиксация, анализ полученной по делу информации, сбор доказательств причастности лица к совершению преступлений, направление запросов на получение различной информации, проведение следственных действий вне кабинета следователя (обыск, выемка, проверка показаний на месте, допросы лиц, не имеющих физической возможности прибыть к следователю, наложение ареста на имущество), а также необходимость посещения следователем надзирающих и судебных органов требуют от следователя временных затрат, объем которых в немалой степени зависит от пространственных характеристик, охватывающих место проведения следственных действий, места дислокации заинтересованных и задействованных в ходе расследования уголовного дела лиц и организаций.
Например, время, затраченное на расследование преступления, совершенного местным жителем в небольшом городе, существенно отличается в сторону его уменьшения от времени, затраченного на расследование преступления, совершенного в условиях мегаполиса, либо когда участники судопроизводства являются иногородними лицами. В случае наличия и того, и другого обстоятельства, пространственные обстоятельства в разы увеличивают временные затраты следователя, в то время как срок расследования уголовного дела, установленный положениями ст. 162 УПК РФ, одинаков для всех категорий уголовных дел, без учета критериев темпоральности.
Нельзя оставить в стороне и трудоемкость расследования уголовного дела, понятие которой рассматривал В. В. Трухачев, что также, по нашему убеждению, необходимо включить в перечень показателей темпоральности.
Психологический дискурс расследования уголовного дела подтверждает нашу гипотезу о дефиците времени, который вызывает перманентный стресс и угрожает личности снижением
уровня стрессоустойчивости и, как следствие, обуславливает рост уровня ее конфликтности и негативно сказывается на эффективности во всех сферах деятельности следователя.
Процессуальная неопределенность в качестве одного из факторов когнитивной, аффективной и коммуникативной стороны деятельности следователя, как правило, обуславливается характером тех ситуаций, которые возникают в ходе расследования уголовного дела при недостатке доказательственной информации о совершенном преступлении. При этом дефицит материальных ресурсов, требующихся для разрешения поставленных следствием вопросов и задач (невозможность проведения необходимых экспертиз, отсутствие переводчиков, недостаток ресурсного обеспечения), интеллектуальная сложность проблемы расследования уголовного дела, заключающаяся в новизне следственной задачи и отсутствии необходимых субъективно-познавательных ресурсов, в значительной степени добавляют неопределенности в деятельность следователя.
Как представляется, неопределенность следует рассматривать в контексте отсутствия у следователя возможности целостного видения ситуации преступления, дефицита необходимых ресурсов для всесторонней оценки ее значения и смысла, процессуальных перспектив и тенденций дальнейшего развития.
Неопределенность также можно характеризовать как специфическое отражение субъектом состояния системы расследования с точки зрения ее соответствия неким «идеальным условиям». В этом случае уровень знания (или образ) системы будет полностью или частично детерминирован неопределенностью вариационной.
Отсюда ситуация неопределенности в процессе познания следственной ситуации расценивается как многоуровневая и стрессогенная, что влечет за собой включение следователем различных защитных механизмов психики.
На основе теоретической модели сложности деятельности следователя нами было проведено исследование представлений о сложности уголовного дела 82 практикующих следователей из числа сотрудников следственных подразделений СУ МВД по Республике Карелия. 37 следователей (или 45,1 % всех респондентов) осуществляют свою деятельность в г. Петрозаводске - региональном центре Республики Карелии, отличающимся территориально большей пространственной протяженностью, чем иные муниципальные образования республики.
Респондентам было предложено субъективно определить сложность расследования уголовного дела. На выбор следователям представлено 7 вариантов ответов, 4 из которых относятся к критерию темпоральности расследования уголовного дела: пространственная протяженность фактической деятельности и 3 фактора трудоемкости - большой объем следственных действий, мно-госубъектность (два и более подозреваемых или обвиняемых по одному уголовному делу), много-эпизодность (расследование в одном уголовном деле двух и более преступлений). 3 предложенных варианта ответов относятся к критерию процессуальной неопределенности: недостаток материально-технических ресурсов, недостаток информации, отсутствие необходимого опыта. Респондентам предложено также определить другие факторы, составляющие, на их взгляд, сложность расследования уголовного дела.
С учетом того что сложность расследования уголовного дела равнозначно могут вызывать разные факторы, респондентам было разрешено выбрать из предложенных вариантов факторов сложности уголовного дела не один, а от одного до трех (или изложить свой вариант ответа).
Результаты исследования представлены в таблице 1, из которой следует, что 38, или 46,3 %, респондентов указали на значимость пространственной протяженности в ходе расследования уголовных дел как критерия сложности расследования. При этом респонденты, проходящие службу в районах Республики Карелии и в г. Петрозаводске, по данному показателю заметно отличаются друг от друга: 78,3 % следователей столицы против 20 % следователей, расследующих уголовные дела в районных центрах.
«Трудоемкость» назвали в качестве необходимого критерия сложности деятельности 45, или 54,8 %, респондентов. «Недостаток ресурсов» выбрали критерием сложности расследования уголовного дела 18, или 22 %, из числа опрошенных следователей. При этом по указанному критерию также существенно разделились следователи, осуществляющие свою деятельность в условиях г. Петрозаводска: 13,5 % против 28,9 % следователей, расследующих уголовные дела в районной местности. Это свидетельствует о предпочтительных условиях осуществления профессиональной деятельности следователями столицы. Они располагают более широким спектром возможностей
проведения экспертиз, наличием необходимых специалистов, а также материально-технического обеспечения по сравнению со следователями мелких муниципальных образований.
«Недостаток информации», по мнению 42,7 % опрошенных следователей, также является критерием уровня сложности расследования уголовных дел. «Недостаток опыта» представляет сложность расследования уголовных дел для 30,5 % опрошенных следователей.
Выделенные в ходе опроса «иные критерии сложности уголовного дела», которые назвали 4 из 87 следователей (4,5 % респондентов), могут быть отнесены к поведенческому противодействию следствию со стороны участников уголовного судопроизводства и являются единичными: уклонение адвоката от своевременности проведения следственных действий, неявка либо отказ от дачи показаний подозреваемого или обвиняемого.
Таблица 1
Результаты субъективной оценки сложности уголовного дела
(п = 82)
Критерии Количество респондентов % (п = 82) Место службы респондентов (из графы 3)
г. Петрозаводск (п = 37) Другие районы РК (п = 45)
Кол-во % Кол-во %
Темпоральность Пространственная протяженность фактической деятельности 38 46,3 % 29 78,3 % 9 20 %
Трудоемкость 45 54,8 % 30 81,1 % 15 33,3 %
Процессуальная неопределенность Недостаток ресурсов (материально-технической оснащенности) 18 22,0 % 5 13,5 % 13 28,9 %
Недостаток информации 35 42,7 % 16 43,2 % 29 64,4 %
Отсутствие опыта 25 30,5 % 6 16,2 % 19 42,2 %
Другие субъективные факторы сложности (противодействие) 4 4,9 1 2,7 % 3 6,7 %
В связи с обязательностью принятия решения по уголовному делу, невозможностью оставления уголовного дела в стадии процессуальной незавершенности, сложность расследования уголовного дела является психологической предпосылкой для обращения следователя к механизму профессионального усмотрения. Как представляется, именно данный механизм во многом определяет выбор следователем стратегии дальнейшего расследования уголовного дела и установления перспективы возможного принятия по делу решения, в том числе с учетом риска процессуальных нарушений различного характера [5, с. 5].
Увеличение сложности деятельности следователей, то есть появление в ней сравнительно широкого спектра проблемностей, неоднозначностей, затруднений и неопределенностей приводит к возрастанию сложности функций психической регуляции. Каждая из функций когнитивного, аффективного, регулятивного, коммуникативного или конативного характера актуализируется в процессе расследования именно сложных уголовных дел (см. табл. 2).
Таблица 2
Уровни сложности деятельности следователя и ее критерии
Уровень сложности Когнитивный аспект Регулятивный аспект Коммуникативный аспект Соответствие критериям сложности расследования уголовного дела
Простой Функции первого порядка Текущий уровень сложности Низкий уровень Процессуальная неопределенность отсутствует, темпоральные характеристики расследования уголовного дела не вызывают затруднений
Сложный Функции второго порядка Ситуативный уровень сложности Высокий Наличие критериев процессуальной неопределенности, низкий уровень темпоральности расследования уголовного дела
Особо сложный Функции второго порядка Долгосрочный уровень сложности Высокий Наличие критериев процессуальной неопределенности и низкий уровень темпоральности расследования уголовного дела, сопровождающиеся регулятивной непрерывностью
Когнитивная сложность представляет собой взаимосвязь между различными видами полученной в результате познавательной деятельности информации.
Вслед за А. Н. Костиным [6, с. 430] мы различаем два ее вида:
- первого порядка (наименее сложная) - заключается в организации внутрисистемных взаимосвязей, представляющих собой автономное управление каждой ситуацией в определенных условиях и легко разрешаемых нештатных ситуациях. Относительная «несложность» данных функций в контексте деятельности следователя определяется уровнем простоты соблюдения профессионалом имеющихся инструкций, процедур и методик расследования преступлений, согласованностью, последовательностью проведения по уголовному делу следственных действий и предсказуемостью конечного результата расследования;
- второго порядка (наиболее сложная) - заключается в организации межсистемных взаимосвязей в условиях расследования уголовного дела, которые невозможно было предвидеть и заранее подвергнуть контролю. Высокая сложность этих функций обуславливается отсутствием определенных алгоритмов и методик расследования конкретного уголовного дела, необходимостью решения задач по уголовному делу, выходящих за пределы уголовно-процессуального закона, или же отсутствием реальной возможности произвести по делу те или иные действия (процессуальные или технического характера), не позволяющие без учета их результатов принимать по делу законное решение.
Простые когнитивные функции могут быть обеспечены точечными и конкретными видами знаний, а реализация когнитивных функций, относящихся к наиболее сложному виду, основана как на конкретных, так и на абстрактных их видах.
Низкая когнитивная сложность деятельности следователя по расследованию уголовного дела определяется преимущественно функцией первого порядка, при высокой когнитивной сложности определяется доминированием функций второго порядка.
Регулятивная сложность деятельности следователя связана с характером процессов организации следственной деятельности во времени и пространстве и определяется совокупностью двух составляющих: организационной, представляющей собой соотношение между разными уровнями регуляции при осуществлении деятельности, и временной, оценивающей ее продолжительность и темпоритм.
Компонент регулятивной сложности деятельности - организационная сложность - представляет собой степень включенности в деятельность разных субъектов расследования и уровней проблемностей (текущий, ситуативный и долгосрочный), отсюда образуются три самостоятельных вида регуляции - текущая, ситуативная и долгосрочная регуляция [1, с. 70].
Текущий уровень регуляции определяется наличием проблемных моментов, основанных на соответствии психофизиологических процессов жизнедеятельности и поведенческих актов и создающих незначительную степень несоответствия между объективной реальностью, ее субъективным отражением и средствами преодоления.
Ситуативный уровень представляет собой существенную степень несоответствия между объективной реальностью, ее субъективным отражением и наличными ресурсами преодоления, определяется уровнем проблемных ситуаций, мотивацией их преодоления, требующих ментального анализа и оценки ситуации, пространственно-временной ориентации, координации действий внутреннего и внешнего опыта, эмоциональных и чувственных переживаний.
Долгосрочные проблемы - это непрерывное решение служебных задач, опирающихся на длинные мотивы и стратегии поведения субъекта, рассчитанных на длительную перспективу отношений в профессиональной сфере, способность субъекта преодолевать возникающие ценностно-смысловые и экзистенциальные кризисы, пересматривать ранее поставленные цели, осуществлять поиск принципиально новых решений и путей в различных ситуациях жизнедеятельности, что и образует в случае несоответствия между объективной реальностью и субъективным ее отражением ситуацию вызова.
Третий психологический компонент сложности деятельности следователя - коммуникативная сложность, характеризующаяся выраженностью профессионально-личностных качеств следователя в сфере отношений его к своей работе, коллегам, участникам уголовного судопроизводства, уровнем его ответственности за результаты своей деятельности, строгим соблюдением деонтологических принципов, ценностно-смысловых и мировоззренческих личностных установок.
Низкую коммуникативную сложность в деятельности следователя обуславливают его невысокая ответственность за последствия и результаты расследования уголовных дел, лояльность к требованиям соблюдения этическо-нравственных норм межличностных коммуникаций, доминирование мотиваций личного, индивидуального характера. При этом перспектива действий является прямолинейной, а в самой деятельности следователем допускается пренебрежение действующими требованиями закона и других правил. И, напротив, высокая коммуникативная сложность определяется строгим соблюдением правовых норм, существенным уровнем ответственности за последствия и результаты расследования уголовных дел, строгим соблюдением требований этическо-нравственных норм межличностных коммуникаций, доминированием мотиваций профессионально-социального значения. В этом случае следственным работником в своей деятельности учитываются не только текущие, но и вероятностные факторы, а перспектива совершаемых действий строится также с учетом маловероятных событий.
Выводы:
1. Выполнение следователем служебных функций обуславливается совокупностью факторов, относящихся к юридической и психологической структуре уголовного дела, запрашивающих когнитивные, регулятивные и коммуникативные способности, сложность которых определяет уровень сложности деятельности следователя: простой, сложный, особо сложный.
2. Простой уровень сложности деятельности следователя представляет собой совокупность функций психической деятельности следователя, определяющейся достаточностью (для достижения конечного результата) последовательного соблюдения имеющихся инструкций, процедур и
методик расследования преступлений в условиях отсутствия объективных обстоятельств, влекущих выходящие за пределы установленных уголовно-процессуальным законом сроков временные затраты.
3. Сложный уровень деятельности следователя определяется совокупностью функций психической деятельности, при которой процесс расследования уголовного дела требует решения задач, выходящих за пределы уголовно-процессуального закона, отражающей существенную степень несоответствия между объективной реальностью, ее субъективным отражением и наличными ресурсами преодоления.
4. Особо сложный уровень деятельности следователя представляет собой совокупность функций психической деятельности следователя, характерную для сложного уровня деятельности, отягощенную наличием факторов низкой темпоральное™ проведения следственных действий и процессуальной неопределенности расследования уголовного дела.
5. Результаты данного исследования могут быть применены в системе разработки рекомендаций для руководителей следственных органов, рассматривающих ходатайства следователей о продлении по уголовным делам сроков предварительного следствия, и для судов, принимающих решения о продлении срока содержания под стражей обвиняемых, в части необходимости учитывать предложенные характеристики уровней сложности деятельности следователя при определении сложности расследования уголовного дела, обуславливающей необходимость продления процессуальных сроков.
Библиографический список
1. Костин А. Н., Голиков Ю. А. Организационно-процессуальный анализ психической регуляции сложной деятельности. М., 2014. 448 с.
2. Трухачев В. В. Критерии сложности уголовного дела в уголовном судопроизводстве // Ученые записки Орловского государственного университета. 2012. № 2. С. 388-392.
3. Быков В. М. Новый закон о разумном сроке уголовного судопроизводства // Законность. 2010. № 11. С. 23-29.
4. Шаранов Ю. А., Устюжанин В. Н. Темпоральная модель становления профессионального самосознания субъекта правоохранительной деятельности в образовательном дискурсе // Вестник Санкт-Петерб^гского университета МВД России. 2019. № 1 (81). С. 205-218.
5. Шаранов Ю. А., Устюжанин В. Н. Спиральная динамика процесса усмотрения в деятельности сотрудников органов внутренних дел // Вестник Санкт-Петербургского университета МВД России. 2018. № 1 (77). С. 231-235.
6. Костин А. Н., Голиков Ю. Я. Зависимость субъективной сложности деятельности от вида психических функций // Человек, субъект, личность в современной психологии: материалы Международной конференции, посвященной 80-летию А. В. Брушлинского / отв. ред. А. Л. Журавлев, Е. А. Сергиенко. М.: Институт психологии РАН, 2013. Т. 3. С. 430-433.
7. Гайденко П. П. Время. Длительность. Вечность. Проблема времени в европейской философии и науке. М.: Прогресс-Традицм, 2006. 464 с.
8. Зыков Д. В. Некоторые вопросы теории юридического мышления // Вестник Волгоградского государственного университета. Серия 5: Юриспруденция. 2012. № 2 (17). С. 274-281.
9. Поздняков В. П. Концепция психологических отношений человека: пространственный и временной аспекты // Проблемы педагогики и психологии. 2015. № 3. С. 228-238.
10. Шаранов Ю. А., Устюжанин В. Н. Трансдискурсивная психология правоохранительной деятельности: монография. СПб. : Санкт-Петерб^гский ^ивереэтет МВД России, 2017. 161 с.
11. Шаранов Ю. А., Устюжанин В. Н. Психология правоохранительной деятельности: си-стемно-динамтес™й подход: монография. СПб.: Санкт-Петербургский университет МВД России, 2018. 176 с.
12. Musholt K. Self-consciousness and intersubjectivity. In K. Crone, K. Musholt & A. Strasser (Eds.), Facets of self-consciousness. Amsterdam; New York: Rodopi, 2012. Pp. 63-89.
13. Tversky-Glasner A. Police personality: what is it and why are they like that? // Police Crim Psychol. 2005. № 20 (1). Pp. 56-67.
References
1. Kostin A. N., Golikov Y. Organizatsionno-protsessual'nyi analiz psikhicheskoi regulyatsii slozhnoi deyatel'nosti [Organizational and procedural analysis of mental regulation of complex activities], 2014, 448 p. [in Russian].
2. Trukhachev V. Kriterii slozhnosti ugolovnogo dela v ugolovnom sudoproizvodstve [Criteria of complexity of a criminal case in criminal proceedings]. Uchenye zapiski Orlovskogo gosudarstvennogo universiteta [Scientific notes of the Orel state University], 2012, no. 2, pp. 388-392 [in Russian].
3. Bykov V. Novyi zakon o razumnom sroke ugolovnogo sudoproizvodstva [New law on reasonable term of criminal proceedings]. Zakonnost' [Legality], 2010, no. 11, pp. 23-29 [in Russian].
4. Sharanov Y. A., Ustyuzhanin V. N. Temporal'naya model' stanovleniya professio-nal'nogo sa-mosoznaniya sub"ekta pravookhranitel'noi deyatel'nosti v obrazovatel'nom diskurse [Temporal model of formation of professional consciousness of the subject of law enforcement in educational discourse]. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta MVD Rossii [Vestnik of Saint Petersburg University of MIA of Russia], 2019, no. 1 (81), pp. 205-218 [in Russian].
5. Sharanov Y. A., Ustyuzhanin V. N. Spiral'naya dinamika protsessa usmotreniya v deyatel'nosti sotrudnikov organov vnutrennikh del [Spiral dynamics of the process of appreciation in the activity of employees of internal Affairs bodies]. Vestnik Sankt-Peterburgskogo universiteta MVD Rossii [Vestnik of Saint Petersburg University of MIA of Russia], 2018, no. 1 (77), pp. 231-235 [in Russian].
6. Kostin A., Golikov Y. Zavisimost' sub"ektivnoi slozhnosti deyatel'nosti ot vida psikhicheskikh funktsii [Dependence of subjective complexity of activity on the type of mental functions]. Chelovek, sub"ekt, lichnost' v sovremennoipsikhologii: materialyMezhdunarodnoi konferentsii, posvyashchennoi 80-letiyu A. V. Brushlinskogo [Man, subject, personality in modern psychology. Materials of the International conference dedicated to the 80th anniversary of A.V. Brushlinsky]. Moscow, 2013, vol. 3, pp. 430^33 [in Russian].
7. Gaidenko P. Vremya. Dlitel'nost'. Vechnost'. Problema vremeni v evropeiskoi filosofii i nauke [Time. Duration. Eternity. The problem of time in European philosophy and science]. Moscow, 2006, 464 p. [in Russian].
8. Zykov D. Nekotorye voprosy teorii yuridicheskogo myshleniya [Some questions of the theory of legal thinking]. Vestnik Volgogradskogo gosudarstvennogo universiteta. Seriya 5: Yurisprudentsiya [Bulletin of Volgograd state University. Series 5: Jurisprudence], 2012, no. 2 (17), pp. 274-281 [in Russian].
9. Pozdnyakov V. Kontseptsiya psikhologicheskikh otnoshenii cheloveka: prostranstvennyi i vremennoi aspekty [Concept of human psychological relations: spatial and temporal aspects]. Problemy pedagogiki i psikhologii [Problems ofpedagogy and psychology], 2015, no. 3, pp. 228-238 [in Russian].
10. Sharanov Y. A., Ustyuzhanin V. N. Transdiskursivnaya psikhologiya pravookhrani-tel'noi deyatel'nosti: monografiya [Transdiscursive psychology of law enforcement activity]. Saint-Petersburg, 2017, 161 p. [in Russian].
11. Sharanov Y. A., Ustyuzhanin V. N. Psikhologiya pravookhranitel'noi deyatel'nosti: sistemno-dinamicheskii podkhod: monografiya [Psychology of law enforcement activity: system-dynamic approach]. Saint-Petersburg, 2018, 176 p. [in Russian].
12. Musholt K. Self-consciousness and intersubjectivity. In K. Crone, K. Musholt & A. Strasser (Eds.), Facets of self-consciousness. Amsterdam; New York: Rodopi, 2012, pp. 63-89 [in English].
13. Tversky-Glasner A. Police personality: what is it and why are they like that? Police Crim Psychol, 2005, no. 20 (1), pp. 56-67 [in English].
