CC BY
142
держания агрессии с бесконечным ее «тиражированием» и переводом в плоскость неизбежного взаимодействия у других (возбудимых) женщин, - дезадаптивности, непродуктивности имеющихся у женщин паттернов совладающего поведения, - преобладанием у них незрелых защитных механизмов.
Библиографический список
1. Агрессия и психическое здоровье / под ред. Т.Б. Дмитриевой, Б.В. Шостаковича. - СПб.: Юр. центр Пресс, 2002.
2. Антонян Ю.М. Преступность среди женщин. - М., 1992.
3. Крюкова Т.Л. Совладающее с трудностями поведение в семье // В.М. Бехтерев и современная психология: Вып. 3. Т. 2 / под ред. Л.М. Попова. - Казань: Изд-во «Центр инновационных технологий». - С. 391-399.
4. Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание.
Личность. - М.: Политиздат, 1975.
5. Сапоровская М.В. Семейное насилие в отношении женщин // Психология и практика: Сб. науч. трудов. Вып. 4. - Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2005. - С. 109-117.
6. Шумский Н.Г. Женщины - убийцы: Очерки судебной психиатрии / Н.Г. Шумский, Н.Б. Калюж-ная, И.В. Ювенский. - СПб.: Изд-во библиотеки Российской АН, 2004.
7. Ювенский И.В. Личностные особенности женщин, совершающих агрессивные действия в семье // Психология и практика: Сб. науч. трудов. Вып. 4. - Кострома: КГУ им. Н.А. Некрасова, 2005. - С. 139-156.
8. Ювенский И.В. Деструктивные формы со-владания у женщин, совершивших мужеубийство // Психология совладающего поведения: Материалы междунар. науч.-практ. конференции / отв. ред. Е.А. Сергиенко, Т.Л. Крюкова. - Кострома: КГУ им. Н.А.Некрасова, 2007. - С. 364-366.
УДК 159.923
Д.А. Циринг
ОСОБЕННОСТИ СОВЛАДАЮЩЕГО ПОВЕДЕНИЯ
И ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ЗАЩИТ У ПОДРОСТКОВ С ЛИЧНОСТНОЙ БЕСПОМОЩНОСТЬЮ
В статье раскрывается понятие личностной беспомощности и обосновывается использование субъектно-деятельностного подхода как методологической основы изучения поведения субъекта с личностной беспомощностью в трудных ситуациях. Приводятся результаты исследования копинг-стратегий и психологических защит личности у беспомощных подростков. Доказывается, что личностная беспомощность характеризуется низким уровнем субъектности.
Ключевые слова: личностная беспомощность, самостоятельность, выученная беспомощность, совладающее поведение, психологическая защита личности, субъектность.
Теория выученной беспомощности рассматривает беспомощность как состояние, возникающее в качестве реакции на травмирующие события. Например, М.И. Ени-кеев в «Психологическом энциклопедическом словаре» пишет: «Выученная беспомощность -состояние деятельной пассивности в отдельных ситуациях, возникающее в результате систематических неудач, неустранимых помех; имеет тенденцию к генерализации - распространению на смежные виды деятельности» [2, с. 70].
Однако ещё в 1975 году в своей знаменитой книге «Helplessness: On depression, development, and death» М. Селигман, основоположник теории выученной беспомощности, отмечал: «Некоторые люди больше подвержены депрессии
и тревоге, чем другие. Для некоторых счастливчиков ощущение беспомощности и состояние депрессии наступит только после повторяющихся, причиняющих страдания трудностях. Для других малейшая неудача даст начало депрессии; для них депрессия больше, чем состояние, это личностная особенность. Что делает человека столь готовым ощущать беспомощность и оказываться в подавленном состоянии? В опыте, полученном в младенчестве, детстве, подростковом возрасте наиболее вероятно найти основу беспомощности» [11, с. 132-133]. Следует сказать, что М. Селигман всё-таки сосредоточился на изучении состояния беспомощности, как и его последователи. Идея о различении беспомощности как состояния и как устойчивой характеристики лич-
ности получила развитие в отечественной психологии (Д.А. Циринг, Е.В. Забелина, Е.В. Веденеева, Ю.В. Яковлева). Исследования автора статьи направлены на изучение упомянутого типа личности, склонного к возникновению выученной беспомощности, а совокупность личностных особенностей, определяющих эту склонность, обозначены им как личностная беспомощность.
Беспомощность в этом случае является устойчивой характеристикой личности, развивающейся в онтогенезе под влиянием различных факторов, в том числе системы взаимоотношений с окружающими. Структура личностной беспомощности включает в себя мотивационный, эмоциональный, волевой и когнитивный компоненты. Личностная беспомощность включает в себя специфические особенности волевой сферы: безынициативность, нерешительность, низкую сфор-мированность таких качеств личности, как орга-
низованность, настойчивость, недостаточную выдержку. Испытуемые с личностной беспомощностью быстро сдаются в сложной ситуации, отказываются от решения задачи. Мотивационный компонент личностной беспомощности характеризуется экстернальным локусом контроля, мотивацией избегания неудач, низким уровнем притязаний, страхом отвержения. Когнитивная составляющая включает низкий уровень креативности, ригидность мышления, а также пессимистический атрибутивный стиль. Эмоциональный компонент личностной беспомощности характеризуется замкнутостью, равнодушием, неуверенностью, склонностью к чувству вины, ранимостью, низким самоконтролем, возбудимостью, тревожностью, деп-рессивностью, фрустрированностью.
Личностная беспомощность лежит на одном из полюсов континуума, противоположным полюсом которого является системное качество
л
н о
о
® -
л ~
Ч н
о М
- <и
Я (в
<и ю
ч ^
<и и
Деятельность: снижение успешност!
Поведением пассивность
Трудности во
взаимоотношениях
Внешние условия
Рис. 1. Графическое отображение основных факторов формирования личностной беспомощности
и её проявления в жизнедеятельности субъекта
субъекта, обозначенное как самостоятельность. Самостоятельность характеризуется высоким уровнем субъектности и обусловливает более высокую успешность деятельности.
В.И. Слободчиков и Е.И. Исаев подчёркивают, что субъектность человека связана со способностью индивида превращать собственную жизнедеятельность в предмет практического преобразования [8]. Сущностными свойствами этого процесса они считают способность человека управлять своими действиями, преобразовывать действительность, планировать способы действий, реализовы-вать намеченные программы, контролировать ход и оценивать результаты своих действий.
Личностная беспомощность и самостоятельность, являющиеся системными характеристиками личности, рассматриваются в рамках субъек-тно-деятельностного подхода как внутренние условия, которые обусловливают влияние внешних условий, например, неконтролируемых жизненных событий. Личностная беспомощность обусловливает возникновение состояния выученной беспомощности при возникновении любых трудностей, то есть характеризует низкий уровень субъектности, тогда как самостоятельность обусловливает активное преобразование ситуации субъектом, то есть характеризует высокий уровень субъектности.
Личностная беспомощность рассматривается, таким образом, как системное качество субъекта, включающее в себя пессимистический атрибутивный стиль, склонность к таким невротическим нарушениям, как депрессия и повышенная тревожность, пониженную самооценку, а также ряд особенностей эмоциональной, мотивационной, когнитивной и волевой сфер личности и характеризующее низкий уровень субъектности.
Субъектно-деятельностный подход, в рамках которого выполнялось настоящее исследование, позволяет изучать личностные особенности субъекта, его деятельность и поведение в их целостности. Изучение деятельности и поведения субъекта позволяют наиболее полно представить реализацию тех внутренних предиспозиций («внутренних условий») субъекта, о которых говорилось ранее и доказать, что симптомокомп-лекс личностной беспомощности характеризуется низким уровнем субъектности, то есть в своей деятельности и поведении человек с этим симп-томокомплексом проявляет более низкую способность преобразовывать действительность, уп-
равлять событиями собственной жизни, преодолевать различного рода трудности. Графически факторы формирования личностной беспомощности и её проявления отражены на рисунке 1.
В настоящей статье анализируются результаты исследования поведения субъекта с личностной беспомощностью, связанного с преодолением трудных жизненных ситуаций, в том числе совладающего поведения и психологических защит личности. Согласно определению Т. Л. Крюковой, совладающее поведение - это целенаправленное социальное поведение, позволяющее субъекту справиться со стрессом или трудной жизненной ситуацией способами, адекватными личностным особенностям и ситуации через осознанные стратегии действий [4, с. 455-456]. Это сознательное поведение, которое направлено на активное взаимодействие с ситуацией - её изменение или приспособление к ней (если ситуация не поддаётся контролю). Если субъект не владеет этим видом поведения, для него могут возникнуть неблагоприятные последствия в том, что касается продуктивности, благополучия и здоровья [3, с. 57]. Необходимо подчеркнуть сознательный и целенаправленный характер совладающе-го поведения, что отличает его от психологической защиты.
Психологическая защита рассматривается как система регуляторных механизмов, которые направлены на устранение или сведение к минимуму негативных, травмирующих личность переживаний, сопряжённых с внутренними или внешними конфликтами, состояниями тревоги и дискомфорта. Психологическая защита включается в ситуациях, характеризующихся реальной или кажущейся угрозой целостности личности, её идентичности и самооценке. Психологическая защита направлена на сохранение стабильности самооценки личности, её образа Я и образа мира, которая достигается за счёт устранения из сознания источников конфликтных переживаний или их трансформацией [6]. Необходимо отметить бессознательный характер психологической защиты, а также тот факт, что позволяя сохранить устойчивость личности, психологическая защита в то же время лишает субъекта возможности активно воздействовать на ситуацию и устранить источник переживаний.
Для исследования проявлений личностной беспомощности в совладающем поведении и психологических защитах использовались методики
опросник «Юношеская копинг-шкала» (ЮКШ) (Э. Фрайденберг, Р. Льюис) в адаптации Т. Л. Крюковой и опросник «Индекс жизненного стиля» (Р. Плутчик, Г. Келлерман, Г. Конте) в адаптации Л.И. Вассермана, О.Ф. Ерышева, Е.Б. Клубовой и др. В исследовании участвовали 24 подростка с личностной беспомощностью и 21 подросток с самостоятельностью.
По результатам сравнения показателей психологических защит у беспомощных и самостоятельных подростков были обнаружены значимые различия между этими группами по шкале «Замещение» (U=162,0 при p=0,04). Подростки с личностной беспомощностью больше, чем самостоятельные подростки, склонны к разрядке подавленных эмоций (как правило, враждебности, гнева), направляя их на объекты, представляющие меньшую опасность или более доступные, чем те, что вызвали отрицательные эмоции и чувства. Замещение может иметь различные проявления. Внутреннее замещение у беспомощных может выражаться в плаче, застенчивости, неосознанном стремлении демонстрации болезни или слабости, а также в переводе действий из реального мира в мечты и фантазии. Внешнее замещение может проявляться в смещении действия на доступную мишень или в замещении действия словом (бранью). Действительно, у беспомощных испытуемых диагностируется более высокий уровень косвенной агрессии, свидетельствующий о более выраженной враждебности, которая связана с внутренними эмоциональными переживаниями, недоверием и осторожным отношением к людям, мыслями о несправедливости и неблагодарности, у беспомощных отмечается и склонность к аутоагрессии. Р.М. Грановская отмечает, что в поведении людей с акцентуацией защиты по типу замещения часто фиксируются импульсивность, раздражительность, требовательность к окружающим, грубость, вспыльчивость, реакция протеста на критику [1]. Это согласуется с данными, полученными нами при исследовании эмоциональных особенностей беспомощных испытуемых, для которых характерны низкий контроль эмоций и поведения, импульсивность, аффективность, зависимость от настроений, обидчивость.
Обнаружены различия между беспомощными и самостоятельными подростками и по шкале «Регрессия» (U=165,5 при p=0,05). Подростки с личностной беспомощностью больше склон-
ны к стремлению избегать тревоги путём перехода на более ранние стадии развития. Они, подвергаясь действию фрустрирующих факторов, чаще заменяют субъективно более сложные задачи на относительно более простые и доступные в сложившихся ситуациях. Это выражается и в импульсивности и слабости эмоционально-волевого контроля. Регрессия является вариантом замещения [5]. Более высокие показатели регрессии у беспомощных свидетельствует о том, что они чаще демонстрируют эгоистическое и безответственное поведение. Откат к такому поведению связан с тем, что эта категория подростков чаще не выдерживает напряжения, которого от них требуют высшие, взрослые формы поведения. Регрессия, характерная для беспомощных подростков, сдерживает чувство неуверенности в себе и страх неудачи, связанные с проявлением инициативы. Защитный механизм регрессии развивается в детстве и зачастую связан с тем, что родители поощряют формирование регрессивного поведения, так как находятся со своим ребёнком в отношениях эмоционального симбиоза и хотят, чтобы он всегда оставался маленьким [5]. Это согласуется с данными, полученными нами при исследовании стилей воспитания, которые характерны для родителей в семьях, где у детей формируется личностная беспомощность [9]. Эти родители системой взаимодействия с детьми поощряют у них низкий уровень дифференциации, который может выражаться как в беспомощности, так и в -регрессивном поведении как одном из её проявлений. Данный вид психологической защиты у беспомощных может проявляться в лёгкой смене настроения, потребности в стимуляции, контроле, подбадривании, утешении, непереносимости одиночества, импульсивности, податливости влиянию окружающих, неумении доводить дело до конца.
При изучении копинг-стратегий у подростков с личностной беспомощностью были обнаружены значимые различия между беспомощными и самостоятельными испытуемыми по показателям «Работа, достижения» (и=113,5 при р=0,000), «Отвлечение» (и=128,0 при р=0,000), «Активный отдых» (и=154,0 при р=0,021), «Беспокойство» (и=143,5 при р=0,004), «Самообвинение» (и=161,5 при р=0,038), «Друзья» (и=156,0 при р=0,026). Беспомощные подростки реже, чем их самостоятельные сверстники, прибегают к использованию копинг-стратегии «Работа, достижения», относящейся к продуктивному стилю совладания,
то есть в трудных жизненных ситуациях они реже сосредоточены на выполнении учебной деятельности, реже стараются хорошо выполнить своё дело и меньше стремятся к достижению успеха. Это соответствует их более низкому уровню притязаний и пониженному стремлению к успеху. Беспомощные подростки чаще прибегают к использованию таких копинг-стратегий, как «Беспокойство» и «Самообвинение», относящимся к непродуктивному стилю совладания, то есть в трудных ситуациях они чаще критикуют и обвиняют себя, беспокоятся о происходящем и будущем, что согласуется с такими их личностными особенностями, как повышенная тревожность, пониженная самооценка и склонность к чувству вины. Беспомощные подростки менее склонны к копинг-стратегиям «Отвлечение» и «Активный отдых», то есть при возникновении трудностей они меньше развлекаются и уделяют время досугу, меньше занимаются спортом, чем самостоятельные подростки. Они реже используют копинг-стра-тегию «Друзья», относящуюся к социальному стилю совладания, то есть менее склонны обращаться к друзьям, устанавливать близкие отношения, в том числе с противоположным полом.
Обращает на себя внимание тот факт, что такие копинг-стратегии, как «Отвлечение» и «Активный отдых», значимо реже используемые беспомощными подростками, относятся к непродуктивному стилю совладания (согласно Э. Фрайден-берг), однако необходимо иметь в виду возрастные особенности и соответствующие данному этапу задачи развития подростков. Е.А. Сергиен-ко отмечает, что для подростков характерно частое использование этих непродуктивных стратегий, которые связаны со становлением идентичности с группой и самоидентичности, что предполагает повышение значимости активного взаимодействия вне обязательной школьной деятельности [7]. Поэтому такие копинг-стратегии, как «Отвлечение» и «Активный отдых» могут рассматриваться на этом возрастном этапе как продуктивные. Действительно, как показывают наши исследования, в подростковом возрасте субъект с личностной беспомощностью сталкивается со значительными трудностями, возникающими в процессе преодоления противоречий, обусловленных возрастом, и при создании системы взаимоотношений со сверстниками [10]. Это предположение подтверждается и более низкими показателями беспомощных подростков по копинг-
стратегии «Друзья». Всё это позволяет сделать вывод о том, что низкие показатели использования указанных копинг-стратегий говорят о дефи-цитарности общения подростков с личностной беспомощностью и неэффективном решении задач развития данного возрастного этапа.
В целом, следует отметить, что самостоятельные подростки имеют более широкий репертуар копинг-стратегий, причём характерных для разных стилей (продуктивного, социального и непродуктивного), тогда как беспомощные подростки более ограничены в выборе совладающих стратегий поведения продуктивного и социального копинга и больше склонны к уходу в психологические защиты, то есть субъект с личностной беспомощностью меньше использует сознательное и целенаправленное поведение, чтобы справиться со стрессом и сложной ситуацией (чтобы преобразовать или приспособиться к ней), а чаще прибегает к устранению из сознания источника переживаний, снижая эмоциональную напряжённость и избегая активного воздействия на ситуацию.
Библиографический список
1. Грановская Р.М. Психологическая защита. -СПб.: Речь, 2007. - 476 с.
2. Еникеев М.И. Психологический энциклопедический словарь. - М.: ТК Велби, Изд-во Проспект, 2006. - 560 с.
3. Крюкова Т.Л. Человек как субъект совладающего поведения // Совладающее поведение: Современное состояние и перспективы. - М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2008. - С. 55-66.
4. Крюкова Т.Л., Петрова Е.А. Социально-психологические ресурсы совладания: семейная история и значимые предки // Совладающее поведение: Современное состояние и перспективы. -М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2008. -С. 55-66.
5. Никольская И.М., Грановская Р.М. Психологическая защита у детей. - СПб.: Речь, 2006. - 352 с.
6. Психологический словарь / под ред. В.П. Зинченко, Б.Г. Мещерякова. - М.: Педагогика-Пресс, 1997. - 440 с.
7. СергиенкоЕ.А. Субъектная регуляция совладающего поведения / Совладающее поведение: Современное состояние и перспективы. - М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2008. - С. 67-83.
8. Слободчиков В.И., Исаев Е.И. Основы психологической антропологии. Психология человека: Введение в психологию субъективности. Учебное
пособие для вузов. - М.: Школа-Пресс, 1995. - 384 с.
9. ЦирингД.А. Семья как фактор формирования личностной беспомощности у детей // Вопросы психологии. - 2009. - №№1. - С. 22-31.
10. Циринг Д.А., ВеденееваЕ.В. Исследование успешности ведущей деятельности у испытуемых
с личностной беспомощностью на разных возрастных этапах // Сибирский психологический журнал. - 2009. - №>31. - С. 81-84.
11. Seligman M.E. P. Helplessness: On depression, development, and death. - San Fracisco: Freeman, 1975.
УДК 61
Л.Н. Васильева
КОММУНИКАТИВНАЯ КОМПЕТЕНТНОСТЬ И СОВЛАДАЮЩЕЕ ПОВЕДЕНИЕ БУДУЩИХ ВРАЧЕЙ
В статье представлены результаты исследования коммуникативной компетентности и стилей совладающего поведения у будущих врачей. Эмпирически показано, что копинг-стили коррелируют с показателями коммуникативной компетентности и оказывают на них влияние.
Ключевые слова: коммуникативная компетентность, эффективная коммуникация, совла-дающее поведение, копинг-стили.
Профессиональная компетентность врача определяется рамками его деятель. ности в системе «человек-человек». В исследованиях, посвященных анализу основных признаков, по которым пациенты оценивают уровень квалификации врача, отмечается, что на первое место выдвигается показатель «отношение к пациентам», на второе - «результаты лечения больных», затем - опыт работы, отзывы пациентов, нравственные качества врача (порядочность, трудолюбие, вежливость и др.). Такой показатель, как образование врача (в том числе, глубина специализации) оказался лишь на седьмом месте среди перечисляемых признаков [6, с. 226].
Как известно, существует несколько моделей общения врача и пациента: информационная (бесстрастный врач, полностью зависимый пациент); интерпретационная (убеждающий врач); совещательная (доверие и взаимное согласие); патерналистская (врач-опекун). Традиционно в медицине существует патерналистский подход во взаимоотношениях с пациентом: врач лучше знает, что нужно, и пациент принимает все рекомендации, не вступая в споры. Однако эра патернализма завершается. Больные «изучают себя и задают вопросы». Удовлетворение пациента проведенным лечением напрямую зависит от взаимодействия в системе «врач-больной». Такое сотрудничество строится на поддержке, понимании, сочувствии, уважении друг к другу. Пациент может понимать объективное значение ситуации болезни, но в его отношении к ней присутствуют
личностные смыслы, которые и управляют его поведением, делая его субъектом врачебной деятельности. Именно поэтому больного нельзя считать пассивным объектом медицинского вмешательства, к нему нельзя относиться просто как к организму. Лечение будет эффективным, если рассматривать пациента как личность, обладающую социальными и психологическими особенностями [2, с. 46]. Это требует от специалиста-медика не только глубоких профессиональных, в том числе и психологических знаний, но и определенных индивидуально-психологических качеств, одним из которых является профессиональная коммуникативная компетентность.
Под коммуникативной компетентностью врача (ККВ) мы понимаем многоуровневое интегра-тивное качество личности (совокупность когнитивных, эмоциональных и поведенческих особенностей), опосредующее врачебную профессиональную деятельность, направленную на установление, поддержание и развитие эффективных контактов с пациентами и другими участниками лечебно-профилактического процесса [1, с. 160]. В деятельности врача ККВ обеспечивает осуществление эффективной коммуникации (с пациентами, их родственниками, коллегами и т.д.). Это такая коммуникация, которая способствует продвижению в решении проблем участниками общения; обеспечивает достижение целей общения с оптимальными затратами (отсутствие нервно-психических перегрузок) и приводит к достижению взаимопонимания между партнерами по общению.
