CC BY
94
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
113
СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ 2007. №3
УДК 318.6:346.2
О. С. Щучинов
ОСОБЕННОСТИ СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ИЗУЧЕНИЯ ПОЛОВЫХ РАЗЛИЧИЙ В РАМКАХ ИНДИВИДУАЛИСТИЧЕСКОЙ ПАРАДИГМЫ
На основе обзора зарубежной и отечественной литературы предложен сравнительный анализ специфики основных социологических подходов к рассмотрению половых различий.
Ключевые слова: пол, гендер, социальный детерминизм, биосоциальная перспектива, половые различия, гендерная социализация, теории идентификации.
Социологическая перспектива предполагает, что биологические и генетические характеристики невозможно рассматривать вне связи с объективными социальными процессами и субъективными практиками, в рамках которых происходит их осмысление. Понятия «пол» и «гендер», несомненно, взаимосвязаны, однако, форма этой связи не всегда очевидна. Так, можно рассматривать биологический пол как некий субстрат, из которого вырастают социальные различия между мужчинами и женщинами. С другой стороны, возможно, существующие социальные различия между представителями полов заставляют нас видеть два противоположных биологически пола. Так, представители социального детерминизма в социологии предлагают рассматривать собственно половой диморфизм как социальный конструкт. Эти методологические позиции предлагают альтернативные концепции тела, различную степень социальной обусловленности пола, обращение к теоретическому и эмпирическому изучению различного круга вопросов, а также использование специфических типов исследования
В рамках первой, биосоциальной перспективы, биология определяет границы социальных характеристик. Объективные физиологические, анатомические и генетические различия между представителями полов являются своего рода сырьём для различий социальных. Не отрицая влияния социальных факторов на предписание биологического пола, социологи-сторонники этого подхода разделяют две категории - «пол» и «гендер», - утверждая, что биологический пол определяет пол социальный. Согласно принятой в российской традиции формулировке пол закрепляет сложившуюся в обществе взаимосвязь между конкретным анатомическим строением индивида и предлагаемым ему набором специфических социальных ролей, связанных с физиологическим строением. Биологический пол определяется на основе морфологических и физиологических особенностей организма, обеспечивающих размножение. Поскольку гендерная социология является, скорее, наукой о поле, нежели о сексуальности, среди её фундаментальных понятий не случайно оказывается пол социальный, или гендер как совокупность социокультурных и поведенческих характеристик и ролей, определяющих индиви-
дуальный, социальный и правовой статус мужчины и женщины в определённом обществе. Эта позиция наиболее совместима с индивидуалистическим подходом к изучению пола, рассматривающим пол как характеристику индивида. Таким образом, её сторонники изучают влияние биологии, генетики, эволюции на особенности поведения и характера мужчин и женщин.
Согласно второму концептуальному подходу - социальному детерминизму - гендер не основан на некой объективной (биологически или генетически обусловленной) реальности, поскольку тело также является нейтральной поверхностью, которой можно придать любое социальное значение. Идеология, утверждающая существование двух противоположных гендеров и описывающая особенности мужской и женской роли, привела, в свою очередь, к «открытию» психологических, социальных и даже биологических половых различий. Другими словами, значение физиологии пола преувеличено, поскольку в современном обществе столь важно оправдать существование социального неравенства мужчин и женщин. Так, в гипотетическом обществе, где по идеологическим соображениям был бы важен цвет глаз, вероятно, возникли бы исследования, сравнивающие темперамент, эмоциональность и прочие характеристики синеглазых и кареглазых людей.
Действительно, предписание пола определяется социальными характеристиками: поскольку гениталии или ДНК недоступны непосредственному наблюдению, их заменяют такие социально-обусловленные маркеры, как одежда, причёска (внешние) или агрессивность, эмоциональность (поведенческие). Культурные вариации такого рода маркеров регулируются социальными предписаниями, а не биологическими причинами. Итак, социальные признаки используются для отнесения того или иного индивида к «биологической» категории. Однако ни один поведенческий критерий не является необходимым и достаточным - и мужчины, и женщины плачут, и те, и другие бывают агрессивны. Таким образом, с позиции социального детерминизма, объективных оснований для половых различий не существует.
Американский философ Джудит Батлер [1] одной из первых указала на невозможность рассмотрения тела как некой tabula rasa, на которую впоследствии наносятся культурные предписания, поскольку «естественное» тело также имеет историю. Рассмотрение собственно телесных признаков как отличительных признаков возможно лишь в рамках конкретной культуры; стирая границы между природой и культурой, неудобство полов (gender trouble) ставит под сомнение даже «материальность тела». В разных культурах различные институты власти мобилизуются вокруг тела, чтобы определить его пол. Тело подвергается наблюдению и интерпретации, в ходе которой оно наделяется ценностью. Таким образом, собственно тело является социальной конструкцией, и концепция однозначно определяемых половых различий становится иррелевантной.
Тем не менее большинство людей верит в существование двух противоположных, чётко разделённых полов. С точки зрения социального детерми-
СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ 2007. №3
низма именно эти представления о гендере (социальном поле) являются основанием для половых различий. Значит, социальные процессы - это ключ к пониманию половых различий через индивидуально ориентированные практики (прежде всего, социализацию) и социальные практики, оперирующие на уровне группы или организации. Тогда как гендер обозначает систему социальных практик, которые делают мужчин и женщин разными и неравными.
Несмотря на разногласия о природе взаимосвязи между полом биологическим и социальным, большинство исследователей согласны, что индивид
- один из тех уровней, на которых можно рассмотреть пол. Сторонники индивидуалистического подхода разделяют убеждение, что пол - это прежде всего атрибут (характеристика) личности. А значит, для того чтобы понять особенности проявления половых различий, необходимо изучать не социальные ситуации и институты, а прежде всего индивидов. Подразумевается, что средние различия между мужчинами и женщинами как группами больше, чем различия внутри каждой из половых категорий. Не утверждая, что все мужчины одинаковые, современные представители индивидуалистического подхода считают, что биологический пол ограничивает пол социальный прежде всего на основании различных репродуктивных ролей мужчин и женщин. К сожалению, значительные этнические, расовые, возрастные, классовые, сексуальным различия среди мужчин и женщин не рассматриваются со-циологами-сторонниками этого подхода.
Можно выделить два уровня рассмотрения половых различий в рамках индивидуалистической перспективы. Первая группа исследователей изучает пол как совокупность индивидуальных черт, способностей и поведенческих предрасположенностей, поэтому значительная часть эмпирических исследований посвящено изучению их различий для мужчин и женщин. Вторая -уделяет внимание тому, каким образом мужчины и женщины «приобретают» пол; его представители фокусируются на изучении социальных (или биосоциальных) процессов, которые производят пол.
Итак, рассмотрение пола как черты поведения, способности или поведенческой предрасположенности предполагает проведение сравнительных исследований, поиск различий в поведении мужчин и женщин. Исследование половых различий более популярно среди психологов, которые в целом более заинтересованы в изучении индивидуальных характеристик. В классической работе 1974 г. «Психология половых различий» американские психологи Элеанор Маккоби и Кэрол Джаклин [2] энциклопедически описывают почти две тысячи сравнительных исследований, посвящённых измерению половых различий в темпераменте, интеллектуальных способностях и социальном поведении. Авторы подверждают существование лишь четырёх различий: три в интеллектуальных способностях (женщины превосходят мужчин по вербальным способностям, а мужчины женщин - по математическим, взрослые мужчины превосходят женщин в зрительно-пространственной ориентации) и лишь одно различие в социальном поведении (мужчины более агрессивны).
Таким образом, различий между мужчинами и женщинами меньше и они не такие значительные, как обычно подразумевается. Адвокаты по правам женщин использовали выводы исследователей для преодоления негативных стереотипов о женщинах и культурных представлений, что мужчины превосходят женщин.
Анализ, проведённый Маккоби и Джаклин, также показал, что при рассмотрении половых различий необходимо обращать внимание на два аспекта: величина или размер различий и их устойчивость, то есть воспроизводимость этих различий в различных группах, временных периодах и социальных ситуациях. При ближайшем рассмотрении ни одна черта не разделяет мужчин и женщин «абсолютно»: любые половые различия представляют разницу «в среднем», а не категорическое различие, поскольку все характеристики мужчин и женщин пересекаются.
Степень пересечения значений какой-либо характеристики для мужчин и женщин позволяет определить величину половых различий. Обнаруженное маленькое различие говорит о том, что 85% и более значений измеряемого признака совпадают для мужчин и женщин, среднее различие - 65% совпадают, тогда как большое различие говорит о том, что 53% значений совпадают. Таким образом, даже при большом различии в какой-либо характеристике большинство мужчин и женщин имеют одинаковое значение.
Относительная стабильность половых различий при сравнении различных выборок (по возрасту, расе, национальности, социальному классу), исторических периодов и социальных контекстов свидетельствует об устойчивости обнаруженного различия. Социологи используют мета-анализ - изощрённые количественные методы синтеза результатов множества исследований. Так, Войер и др. [3] провели мета-анализ 286 исследований пространственновизуальных способностей мужчин и женщин, опубликованных в США с 1970 по 1990 г. Вопреки распространённому стереотипу, анализ группы Войера не выявил значительных половых различий. По данным Элизабет Спельке [4], размер половых различий в визуальных и математических способностях также варьировал для разных исследований и постепенно уменьшался. Таким образом, невозможно говорить об устойчивости этого полового различия.
Очевидно, что идеальная устойчивость недостижима в социальных науках. Это, скорее, относительное понятие. Исследователи определяют устойчивость, сравнивая её с устойчивостью других поведенческих характеристик. Так, Элис Игли [5] повторила анализ, проведённый Маккоби и Джаклин, обнаружила, что некоторые из половых различий, которые они не смогли обосновать, более устойчивы.
К главным недостаткам работ социологов, фокусирующихся на исследовании половых различий, следует отнести их описательность, поскольку авторы, обнаружив то или иное различие, как правило, не пытаются объяснить его причины. В рамках гендерной социологии в целом это приводит к сосущество-
СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ 2007. №3
ванию множества раздробленных исследований. А в отсутствие интеграции выводов и синтеза данных накопление научных знаний невозможно.
Ситуация усугубляется тем, что дебаты о существовании половых различий тесно связаны с вопросами полового неравенства. Многие социологические исследования в этой области были мотивированы надеждой опровержения культурных стереотипов о женщинах и мужчинах. Если две группы похожи, труднее оправдать их неравенство, которое часто поддерживается на основании якобы существующих биологических или генетических различий между мужчинами и женщинами. Так, женщины традиционно исключались из трудовой, политической сферы, сферы власти. Расовые и национальные различия также нередко использовались для оправдания неравенства. Таким образом, изучение социальных различий требует от социолога особой этической установки, поскольку результаты его или её исследований потенциально могут быть использованы для оправдания существующих социальных отношений.
Пристальное внимание к изучению половых различий также опасно, поскольку их поиск может стать самоцелью и заставить исследователей «проглядеть» групповые сходства, подтверждая половые стереотипы. С другой стороны, отрицание различий также несовместимо с идеей равенства. Различия не обязательно подразумевают неравенство и преимущество одной из групп, а сходство не всегда гарантирует одинаковое отношение. Истинное равенство подразумевает адекватное знание о мужчинах и женщинах.
Элис Игли в статье «Наука и политика сравнения мужчин и женщин» [5] задаётся вопросом о роли исследований, которые сравнивают представителей полов: приносят ли они больше вреда или пользы? Феминистские исследователи справедливо опасаются, что обнаруженные различия будут восприняты как недостатки женщин, поскольку мужчины являются доминирующей группой. Особенно опасны в этой связи те исследования, которые предлагают биологические объяснения половых различий, так как этот подход может описать женщин как врождённо уступающих мужчинам.
Однако современные исследователи не обнаружили однозначно негативного восприятия характеристик и поведения женщин. В целом стереотип «типичная женщина» более положительный, чем стереотип «типичный мужчина» [6]. Поскольку поведенческие различия отражают гендерные стереотипы, исследования показывают, что оба пола имеют преимущества и недостатки, но в целом женщины имеют более положительный образ, чем мужчины. Парадоксально, но позитивная оценка образа женщины может и навредить, так как наиболее положительные «женские» характеристики - милая, приятная, заботливая - исключают исполнение женщинами большинства ролей с высоким социальным статусом, которые требуют жесткости и агрессивности.
Таким образом, практическая ценность социологических данных, демонстрирующих различия в поведении мужчин и женщин, определяется пониманием причин этих различий. Так, если обнаруженные некоторыми учё-
ными половые различия в пространственных навыках обусловленны биологическими факторами, то, возможно, использование специальных программ обучения для женщин поможет учесть и компенсировать эту особенность. С другой стороны, знание о половых различиях в пространственных способностях может ограничить доступ всех женщин к работам и профессиям, требующим хорошего пространственного ориентирования, игнорируя вариации в такого рода способностях. Итак, несмотря на то что знание о существовании половых различиях может обнаружить источники неравенства, улучшить способности женщин и повысить их социальный статус, описание половых различий в современном неравном обществе опасно.
Представители второго направления индивидуалистической перспективы в социологии исследуют процессы, посредством которых половые различия осваиваются и усваиваются индивидом. С точки зрения индивидуалистической перспективы существуют два альтернативных объяснения полоролевому поведению:
- мужчины и женщины механически «привязаны» к определённым характеристикам в процессе пренатального и, возможно, постнатального развития;
- половые различия являются результатом стремления индивидов следовать социальным ролям.
Содержание биологических и генетических оснований половых различий по-прежнему широко дебатируется, однако большинство социологов признают их существование. Однако исследователи считают, что влияние этих «природных» компонентов зависит от окружающей среды или культуры, в которой они проявляются. Другими словами, признавая вклад биологических и генетических факторов, невозможно свести к ним полоролевое поведение. Развитие современной науки ежегодно приносит новые знания об истоках половых различий.
Сторонники эпигенетического подхода утверждают, что комбинированное влияние генов и окружающей среды определяет структуру и функционирование клеток мозга, а значит, и поведение организма. Социологи, представляющие это направление, изучают пренатальные половые гормоны и их роль в формировании склонности мужчин и женщин действовать по-разному после рождения.
Так, Ричард Адри [7] исследовал взаимосвязь между тем, подвергались ли девочки в утробе матери влиянию андрогенов (мужских половых горомо-нов) и их восприимчивостью к принятию традиционной женственной роли (N=163, белые женщины, 27-30 лет). Используя образцы крови матерей этих женщин во время беременности, информацию об их гендерной социализации в детском возрасте и индикаторы их взрослого полоролевого поведения1, а
1 Наличие «женских интересов» (например, озабоченность своей внешностью), характеристики деятельности женщин на работе и дома (например, брак, дети и разделение домашнего труда).
СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ 2007. №3
также результаты тестов, измеряющих мужественные и женственные черты характера. Адри обнаружил, что степень влияния половых гормонов опосредует влияние гендерной социализации на взрослое полоролевое поведение. Гендерная социализация по традиционному женскому образцу в сочетании с высоким уровнем мужских гормонов в крови матери приводит к нетрадиционному взрослому полоролевому поведению. Тогда как традиционная социализация в сочетании с низким уровнем мужских гормонов связана с традиционным феминным поведением. Выводы Адри подтверждают влияние гормонального фона на полоролевое поведение взрослых женщин, однако автор не уделяет достаточного внимания социальным факторам для того, чтобы однозначно утверждать достоверность эпигенетического подхода.
Представители второго направления - эволюционного - исследуют взаимосвязь между психологией современных мужчин и женщин и их генетическим наследием для объяснения половых различий. С этой позиции поведение представителей полов будет похоже в тех областях, где они сталкивались с одинаковыми адаптивными проблемами, тогда как половые различия обусловлены различными адаптивными проблемами, с которыми мужчины и женщины столкнулись в ходе эволюции. Основная сфера различия -половой отбор, эволюция характеристик, которые обеспечивают репродуктивные преимущества, а не преимущества для выживания. Половой отбор происходит через внутри- и межполовое соревнование. По мнению сторонников эволюционного подхода, репродуктивная роль женщин приводит к уникальным трудностям в половом отборе, а значит, объясняет существующие различия в сексуальном поведении и ухаживании представителей полов.
К очевидным недостаткам такой позиции следует отнести тот факт, что они подразумевают избирательность наследования, например, что только женщины наследуют ген пассивности и только мужчины - ген агрессии. Кроме того, эволюционные парадигмы игнорируют роль воспитания и научения: так, дочь агрессивного мужчины может и унаследовать его гены, и имитировать его поведение. Вариативность полоролевого поведения в различных обществах также противоречит эволюционному развитию, которое подразумевает формирование универсальных мужской и женской ролей на протяжении сотен тысячелетий.
Биологические и генетические компоненты проявляются в существующих полоролевых различиях, однако не стоит подразумевать врождённость феминной и маскулинной роли. Биологические различия не объясняют большинство гендерных, например, биологические различия в росте: некоторые женщины выше многих мужчин, но в среднем - мужчины выше женщин. Если бы биологические различия однозначно объясняли гендерные, то следовало бы ожидать, что мужчины будут более востребованы в профессиях, где нужен высокий рост, а женщины - в тех, где низкий. Однако в современном обществе, за исключением игроков в баскетбол и жоккеев, таких профессий практически не существует. Тем не менее, несмотря на значимость невысоко-
го роста для жоккеев, в знаменитом дерби в Кентукки с 1875 по 1998 г. уча-стововали лишь пять женщин-жоккеев, а до 1969 г. женщинам было запрещено участвовать в скачках [6].
Кроме того, эпигенетический и эволюционный подходы не способны объяснить скорость изменения гендерных ожиданий и полоролевого поведения. Генетические, эволюционные изменения требуют миллионов лет, тогда как поведение женщин и мужчин в развитых странах радикально изменилось в течение нескольких десятилетий.
В рамках индвидуалистической парадигмы, представители эпигенетического и эволюционного подходов наиболее склонны видеть прямую взаимосвязь между биологическим полом, личностью и поведением. В результате, они нередко предлагают слишком поверхностное описание источников половых различий, игнорируя социальные факторы. Другая группа исследователей уделяет большее внимание социальным влияниям. По их мнению, отнесение ребёнка к определённой половой категории инициирует специфический процесс социализации, который трансформирует «сырой материал» биологического пола в гендерно-дифференцированные черты личности и поведения. Система стереотипных представлений об идеалах феминности и маскулинности формируется у индивида в процессе гендерной социализации, оказывая влияние на различия в поведении и направленности интересов представителей обоих полов.
Классики Талкотт Парсонс и Ричард Бейлз [8] определяют гендерную социализацию как процесс интериоризации ребёнком системы половых ролей и стереотипов мужественности и женственности, предписанных обществом. Воспроизведение определённой модели поведения свидетельствует о стремлении индивида вписаться в социальный контекст, улучшить свои коммуникативные способности и социально адаптироваться. Обретение пола происходит в результате научения традиционно сложившимся образцам поведения, характеризующим содержание гендерных стереотипов представителей того или иного пола в данном обществе.
Социализация описывает процесс, посредством которого индивиды перенимают гендерные качества и характеристики и обретают самосознание. Посредством социализации индивиды узнают, что общество ожидает от них как от мужчин и женщин. Даже не вполне осознавая эти ожидания, индивиды научаются тому, что они в той или иной мере отвечают за их выполнение, то есть их будут оценивать по тому, являются ли они «подобающе» мужественными или женственными.
Гендерная социализация представляет собой двухсторонний процесс. С одной стороны, объект социализации - новорожденный, который знакомится с социальным миром через взаимодействие с родителями и воспитателями. Дети не только воспринимают других людей и окружающий мир, но и осознают собственную позицию. Тот факт, что информация о поле так необходима для общения с младенцем отражает, насколько глубоко пол вовлечён в
СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ 2007. №3
процесс становления человека и развития самосознания. С другой стороны процесса социализации - агенты социализации - индивиды, группы и орга-низции, которые передают культурную информацию, родители - наиболее важные агенты социализации в жизни детей.
Можно выделить три основные теории социализации: социальное научение, когнитивное развитие (общие теории научения, которые применимы и к гендерной социализации) и идентификационная теория, которая была создана специально для объяснения формирования гендерной идентичности.
Теория социального научения основана на идеях бихевиоризма: поведение индивида формируется под влиянием позитивных и негативных подкреплений, получаемых из внешней среды. Таким образом, различное отношение родителей к разнополым детям формирует подобающее полоролевое поведение. Нередко это отношение может быть неосознанным и непреднамеренным. Однако если родители девочек реагируют одним образом, а родители мальчиков - другим, то создаётся стереотипное полоролевое поведение, то, которое вызывает различную реакцию, если его проявляет мужчина или женщина.
Социологи выделяют ряд механизмов усвоения гендерных стереотипов
- наблюдение, подражание, вознаграждение, наказание и т.п. Маккоби и Джаклин [2] описали три процесса, определяющие формирование гендерной идентичности: моделирование, подкрепление и самосоциализация.
1) Моделирование описывает имитацию детьми поведения взрослых с раннего детства. Джордж Мид обнаружил три стадии обучения ребёнка исполнению ролей взрослых: до 3 лет - подготовительная предполагает, что имитирование носит стихийный, неосознанный характер, 3-4 года - игровая связана с осознанным, но неустойчивым копированием ролевой модели, тогда как 4-5 лет - заключительная характеризуется целенаправленностью ролевого поведения.
Социальные психологи Дэвид Пэрри и Кай Басси [9; 10] обнаружили, что в качестве объекта подражания на стадии моделирования ребёнок выбирает, как правило, не какого-либо конкретного человека, а некую абстракцию, созданную им на основании многих наблюдений типичного для представителей его пола поведения. Удивительно, но эксперименты [10; 11], [11] показали, что дети копируют поведенческие модели, которые соответствуют гендерной роли, а не биологическому полу объекта подражания.
2) Подкрепление характеризует определённую реакцию окружающих, как правило, поощрение взрослыми поведения, соответствующего полу ребёнка и порицания неадекватного полоролевого поведения. На самых ранних стадиях развития ребёнка требования родителей к мальчикам и девочкам различаются. Так, до 6 месяцев физический контакт сыновей и дочерей с матерью одинакого интенсивен, затем он ослабляется для мальчиков. Родители мотивируют такое различие необходимостью приобретения большей самостоятельности мальчиком как будущим мужчиной.
В дошкольном возрасте значительное влияние на усвоение полоролевого поведения оказывает викарное подкрепление. В этой ситуации ребёнок наблюдает позитивное или негативное подкрепление поведенческой модели другого ребёнка.
3) Самосоциализация - ребёнок предпочитает воспроизводить те модели поведения, которые вызывают наибольшее одобрение в обществе. Так, согласно теории «зеркального Я» Чарльза Кули, идентичность формируется на основании реакции социального окружения.
Таким образом, посредством трёх процессов - моделирования, подкрепления и самосоциализации - ребёнок усваивает гендерно-типичные модели поведения в результате подражания кому-либо из взрослых. Однако каким именно образом ребёнок выбирает объект для подражания?
Можно выделить три альтернативных гипотезы. Так, Альберт Бандура
[12] утверждает, что происходит отождествление с тем из взрослых, кто осуществляет вознаграждение, понимаемое как эмоциональная поддержка или материальное стимулирование. Согласно «гипотезе зависти к статусу» дети склонны отождествлять себя со взрослыми, обладающими какими-либо ценностями, недоступными им, например власть, знание или опыт. Наконец, согласно третьей гипотезе, отождествление происходит с теми взрослыми, с которыми у ребёнка установилась тесная эмоциональная связь. Несмотря на ряд разногласий между приверженцами трёх обозначенных гипотез можно выделить два основных фактора, определяющих выбор ребёнком субъекта гендерной социализации: интенсивность и частота коммуникаций взрослого и ребёнка, а также наличие социальной власти взрослого над ребёнком, связанной с осуществлением контроля над его ценностями.
Таким образом, с позиции теории социального научения, освоение ребёнком гендерной роли осуществляется в процессе его коммуникации с представителями ближайшего окружения. Однако далеко не все аспекты полоролевого поведения могут подвергаться систематическому подкреплению. Кроме того, этот теоретический подход не способен объяснить принципиальные несовпадения содержания гендерных стереотипов ребёнка и родителей. К недостаткам такого подхода следует также отнести склонность рассматривать индивида рецепиентом, пассивно усваивающим и воспроизводящим систему полоролевых стандартов. Ряд экспериментов показывает, что субъект активно участвует в конструировании системы гендерных стереотипов: интересно, что дети, особенно мальчики, могут настаивать на поведении, подобающем их полу, даже когда их не поощряют или наказывают.
Когнитивные теории объясняют то, каким образом принадлежность к мужскому или женскому полу выражается в индивидуальном понимании себя как мужественных или женственных. Другими словами, индивиды интернализируют гендерные стереотипы из внешнего мира и затем используют их для конструирования соответствующей гендерной идентичности. Представители этого подхода изучают взаимосвязь между принадлежностью к половой кате-
СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ 2007. №3
гории и значением, которое люди придают своей принадлежности. Эти значения, в свою очередь, регулируют и объясняют индивидуальное поведение.
В рамках этого теоретического подхода Лоренс Кольберг и Сандра Бэм
[13] рассматривают полоролевую идентичность ребёнка как результат активного структурирования ребёнком собственного социального опыта. Таким образом, они предлагают взгляд изнутри, рассматривая социализацию глазами ребёнка и его/её процесс мышления Здесь, когнитивные (познавательные) структуры самого ребёнка являются главным фактором в формировании гендерных стереотипов.
Кольберг использует теорию когнитивного развития Жана Пиаже применительно к гендерному развитию. Ребёнок получает представление о существовании двух полов, и у него возникает потребность в отнесении себя к одному из них. Осознав свою половую принадлежность, он(а) отдаёт предпочтение типичным для представителей своего пола формам поведения. Процессы групповой идентификации и усвоения групповых стереотипов происходят параллельно и определяют друг друга. Основная мотивация этого процесса заключается в присущей ребёнку потребности в адаптации к социальной действительности. С. Бэм критикует Кольберга, который не объясняет, почему дети выбирают именно пол как фактор для структурирования своего опыта. В качестве объяснения, она предлагает свою теорию гендерных схем. По мнению Бэм, в обществах, где, подобно американскому, половые различия сильны, дети научаются использовать именно пол для осмысления своего опыта. Полоролевые стереотипы существуют в виде схем, состоящих из двух взаимосвязанных уровней:
1) информация о принятых в обществе нормативах феминности и маскулинности;
2) более детальная «проработка» стандартов полоролевого поведения, характеризующих представителей своего пола.
В процессе формирования гендерной идентичности эти схемы становятся основным фактором самосоциализации ребёнка, предопределяющим категоризацию им социальной реальности. То есть схемы становятся аналитическими «линзами», через которые ребёнок воспринимает всё остальное. Например, восприятие мальчиком физической силы и активности как неотъемлемых характеристик маскулинности обусловливает возникновение у него тенденции к проявлению доминантности и агрессии, призванных продемонстрировать его принадлежность к мужскому полу. Интересно, что стремление мальчиков к презентации своей маскулинности выражается в большей стереотипности их поведения.
Бэм особо подчёркивает две присущие современному развитому обществу особенности, нашедшие отражение в содержании гендерных схем. Во-первых, эти схемы отражают гендерную поляризацию, понимаемую как убе-жедение в том, что поведение, приемлемое для мужчин, не подобает женщинам, а люди, отклоняющиеся от этих стандартов феминности/ маскулинно-
сти, ведут себя неестественно и даже аморально. Поскольку дети усваивают это убеждение как часть их гендерной схемы, которая впоследствии становится неким стержнем их личности, они неизбежно думают о другом поле как о «противоположном». Во-вторых, гендерные схемы андроцентричны. Андроцентризм описывает убеждение в том, что мужчины и маскулинность превосходят женщин и феминность, и что мужчины и мужественное поведение являются стандартом или нормой поведения человека.
Таким образом, в процессе социализации дети не только интернализу-ют гендерные схемы, которые определяют мужчин и женщин как изначально противоположных, но и интернализуют чувство, что мужественность, маскулинность более желанна и высоко ценима. Например, дети могут научиться ассоциировать кукол с девочками, а машинки с мальчиками, но они также научаются осмеивать мальчиков, играющих с куклами, но восхищаться девочками, играющими с машинками. Бэм считает, что андроцентризм вредит как мужчинам, так и жещинам: «мысли, чувства, поведение, культурно определяемые как женские, настолько обесцененны, что пересечение гендерных линий имеет более негативные культурное значение для мужчин. Таким образом, мужчины, нарушающие границы мужественности, стигматизируются сильнее, чем женщины, нарушающие границы женственности. В то же время, андроцентризм предлагает настолько недостижимое определение «настоящего мужчины», что немногие мужчины могут его достигнуть»[13].
Дополняя теории социального научения, сторонники когнитивных теорий социализации описывают индивида как активного участника процесса полоролевой социализации, а значит, и субъекта в создании половых различий. Однако в рамках таких теорий остаётся не ясен источник полоролевого поведения, отклоняющегося от традиционно занормированного. Кроме того, если гендерные схемы становятся неотъемлемой частью личности членов общества, то каким образом возможно трансформация устоявшихся стереотипов?
В отличие от вышеописанных подходов теории идентификации были созданы специально для объяснения формирования гендера, гендерной идентичности и сексуальности. Их сторонники отрицают, что гендерное поведение усваивается посредством подкрепления или имитации, или благодаря стремлению ребёнка действовать определённым образом. Следуя идеям З. Фрейда, они считают, что некоторые аспекты половой идентичности являются результатом неосознанных психологических процессов.
Нэнси Чодороу в классической работе «Воспроизводство материнства»
[14] утверждает, что гендерная идентичность формируется в раннем детстве, когда у детей появляется эмоциональная привязанность к родителям или взрослым своего пола. В культурах, где, как в США, женщины отвечают за воспитание детей, и для мальчиков, и для девочек наиболее ранняя эмоциональная привязанность - это мать, женщина. Поскольку ребёнок полностью зависит от неё, эмоциональная зависимость и привязанность становятся частью бессознательного. Поэтому отделение от матери является первым кри-
СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ 2007. №3
тическим шагом в развитии личности ребёнка; происходит формирование пределов его «Я» (эго), возникает чувство различия между Я и не-Я, другими словами, младенец понимает, что он отдельное существо и может влиять на окружающий мир. Вторая задача развития - формирование гендерной идентичности - самоидентификация как мужчина или женщина. Для психоаналитиков осознание собственной принадлежности к мужскому или женскому полу происходит с помощью привязанности, понимаемой как идентификация с взрослым или родителем того же пола. Через эту связь дети научаются тому, что значит быть мужчиной или женщиной. Идентификация здесь - не просто моделирование поведения взослого, она имеет важное эмоциональное значение для ребёнка. Информируя ребёнка о том, что значит быть мужчиной или женщиной, идентификация мотивирует и поддерживает интерес детей к этому аспекту их личности. Поэтому гендерная идентичность остается важной силой и в жизни взрослых.
Однако мальчики и девочки переживают процесс формирования Я и гендерной идентичности по-разному. Поскольку о детях обоего пола заботиться мать, она становится объектом первоначальной идентификации как для девочек, так и для мальчиков. А значит, формирование «эго», собственного Я - проще для мальчиков, так как они в большей степени отличаются от матери. Однако им, в свою очередь, сложнее сформировать гендерную идентичность: мальчикам необходимо переидентифицироваться с матери на отца, это эмоционально тяжело, кроме того, отцы менее заботятся о детях, поэтому к ним сложнее привязаться эмоционально. Эти трудности, по мнению Чодо-роу, и объясняют большую абстрактность, идеализированность мужественности в современной культуре.
Девочкам, напротив, не приходится отказываться от первоначальной идентификации с матерью. Присутствие матери в ежедневной жизни девочки также предоставляет ей более конкретное представление о женственности. С другой стороны, девочкам сложнее сформировать «эго», понимаемое Чодо-роу как чувство себя как отдельной личности, независимой от других.
Таким образом, половые различия здесь являются результатом различной гендерной идентификации мужчин и женщин, которые в процессе социализации развивают различные черты личности, получают различный потенциал для общения и установления отношений с другими. Гендерная идентичность мужчин - «позиционная», самоутверждение осуществляется через отделение от других. Мужчинам проще отделиться от других людей, чем установить с ними связь. Девочки же усваивают склонность к эмпатии как часть их первичной самоидентификации. У женщин формируется склонность к переживанию нужд и чувств других людей как собственных, и впоследствии они предпочитают работу в команде.
Гендерная идентичность имеет разное значение для мужчин и женщин. Девочки более уверенны в своей женственности, поскольку она развивается последовательно, непрерывно через идентификацию с матерью. Для мальчи-
ков гендерная идентичность более размыта, аморфна, так как они отказываются от идентификации с матерью, а отцы - абстрактны. Таким образом, мужчины чаще стремятся «доказать» свою мужественность, а женщины считают, что они женственны просто потому, что они - женщины.
Уделяя чрезмерное внимание бессознательным психическим процессам, сторонники теории идентификации забывают о нетестируемости, невозможности эмпирической верификации их идей. Кроме того, Чодороу и её последователи универсализируют западный тип материнства и семейной организации, не учитывая тот факт, что материнство и формирование гендерной идентичности могут отличаться в дргих социальных группах, контекстах. Рассматривая гендерную идентичность вне связи с другими характеристиками - расой, возрастом, национальностью, социальным классом, - сторонники этой теории нередко воспроизводят упрощённые стереотипы о половых различиях. В своих более актуальных работах Чодороу по-прежнему считает, что гендер является важнейшим психологическим компонентом. Он выражается в гендерной идентичности, которая, несмотря на индивидуальные различия, не случайна. До тех пор пока мужчины и женщины играют разные роли в воспитании детей, гендерная идентичность мужчин и женщин будет отличаться, а значит, половые различия неизбежны.
Таким образом, в отличие от Бэм, которая считает, что дети осознанно придают значение их принадлежности к половой категории, Чодороу подчёркивает бессознательные, нерефлективные процессы. В то же время, обе теории утверждают, что смысл, субъективное значение, которое люди придают себе как мужчине или женщине, играет важную роль в производстве и воспроизводстве половых различий.
Итак, одним из уровней рассмотрения половых различий в социологии является индивид. Социологи, придерживающиеся индивидуалистической парадигмы, рассматривают пол как характеристику личности. Они изучают непосредственно мужчин и женщин, черты их характера, особенности поведения и идентичность. Этот подход находит отражение в социологических исследованиях, посвященных измерению половых различий, биосоциальной и эволюционной теоретических перспективах, а также в теориях гендерной социализации.
Изучение особенностей гендерной социализации является важной сферой социологии пола, поскольку большинство социологов считает, что гендерные различия обусловленны социально, а не биологически. Три основных теории социализации - социальное научение, когнитивная и теория идентификации - пытаются объяснить каким образом индивиды усваивают характеристики, которые в их обществе считаются мужскими и женскими.
Несмотря на важную роль социализации многие социологи критикуют исследования, которые опираются исключительно на социализацию для объяснения половых различий. Такое объяснение создаёт фальшивое представление о мужчинах и женщинах как гомогенных группах, обладающих внут-
СОЦИОЛОГИЯ И ФИЛОСОФИЯ 2007. №3
ренне согласованными и неизменными мотивами, поведенческими предрасположенностями и т.п. Эмпирические исследования, наппример, показали, что опыт раннего детства и социализация плохо предсказывают выбор семьи и работы взрослыми мужчинами и женщинами. Выбор людей надо рассматривать как результат взаимодействия возможностей, определённых социальной структурой, и активных попыток осмыслить и ответить этим структурам.
В целом все названные перспективы изучают, в какой степени лично-стые характеристики конкретного индивида - черты характера, поведение и идентичность - формируются его принадлежностью к той или иной половой категории. Сторонники индивидуалистической парадигмы разделяют убеждение, что различие между феминным и маскулинным находит выражение в индивидах, по мнению большинства, - из-за половых различий. Здесь биологический пол является источником гендера и ограничивает черты характера, поведения и идентичности людей. Поскольку гендер рассматривается как часть личности, половые различия считаются относительно стабильным. Люди не меняют полоролевое поведение при переезде, от ситуации к ситуации, или от группы к группе.
Представляются интересными также взгляды социологов, которые работают в рамках альтернативных - индивидуалистической, интеракционист-ской или институциональной - парадигм. С точки зрения интеракционистов, характеристики социальной ситуации опосредуют, а иногда и перевешивают интернализованные черты личности и поведенческие предрасположенности в создании половых различий. Тогда как с позиции институционального подхода, гендерная социализация является менее важным источником гендерных различий, чем характеристики социальной структуры и социальных организаций.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Батлер Дж. Гендерное беспокойство //Антология гендерных исследований. Минск: Пропилеи, 2000.
2. Maccoby E.E., Jacklin C.N. The psychology of sex differences. Stanford, CA: Stanford University Press, 1974.
3. Voyer D., Voyer S., Bryden, M. P. Magnitude of sex differences in spatial abilities: A meta-analysis and consideration of critical variables // Psychological Bulletin. 1995. №117.
4. Spelke E.S. Sex Differences in Intrinsic Aptitude for Mathematics and Science? // American Psychologist. December, 2005.
5. Eagly A. H. The science and politics of comparing women and men // American Psychologist. 1995. № 50.
6. Wharton A. S. Sociology of Gender. Malden: Blackwell, 2005.
7. Udry J.R. Biological Limits of Gender Construction // American Sociological Review. 2000. №65(3).
S. Parsons T. & Bales R. Family structure and the socialization of the child. Glencoe: FreePress, 1955.
9. Bussey K., Perry D.G. Same-sex imitation: The avoidance of cross-sex models or the acceptance of same-sex models //Sex Roles. 1982. №8.
10. Абраменкова В.В. Половая дифференциация и межличностные отношения в детской группе // Вопросы психологии. 1987. №5.
11. Когнитивные и эмоциональные аспекты гендерных установок у детей 3-7 лет // Вопросы психологии. 2000. № 2.
12. Bandura A. Social Learning Theory. Pearson Professional, 1977.
13. Bem S.L. Gender schema theory: A cognitive account of sex typing source. Psychological Review.1981. №88.
14. Чодороу Н. Воспроизводство материнства: психоанализ и социология пола // Антология гендерных исследований. Минск: Пропилеи, 2000.
Поступила в редакцию 13.02.07
O.S. Shchuchinov
Studying Gender Differences Sociologically: Individualistic Perspective
This article provides a critical review for one of the three main sociological perspectives on gender differences - individualistic perspective. Biological and genetic influences on gender roles are reviewed. Social learning theory, cognitive development theory, and identification theory are considered as likely theoretical explanations for the differences in male and female behavior.
Щучинов Ольга Сергеевна Удмуртский государственный университет 426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская, 1 (корп. 6)
E-mail: olga.shchuchinov@gmail.com
