CC BY
94
УДК 811.111 ББК 81.2 Англ - 5
Кошкина Евгения Анатольевна
аспирант
кафедра английского языкознания филологического факультета
МГУ им. М.В. Ломоносова г. Москва Koshkina Evgenia Anatolievna Post-graduate Chair of the English Linguistics Moscow State University named after M.V. Lomonosov
Moscow
Особенности семантико-синтаксического построения текста новеллы Сэмюэля Беккета «Успокоительное» Semantic-and-Syntactic Peculiarities of Text Organization in «The Calmative»
Novella by S. Beckett
Статья посвящена изучению творческой деятельности драматурга-авангардиста С. Беккета. Даётся краткая характеристика зарубежной литературы XX века. Рассмотрению подлежит своеобразие беккетовской стилистики и поэтики, основные особенности творчества писателя, новаторский характер его произведений. Анализируется семантикосинтаксическое построение текста новеллы «Успокоительное», вошедшей в английский сборник «Первая любовь и другие новеллы».
The article is devoted to the analysis of Samuel Beckett’s creative activity. The paper gives brief description of world literature in the 20th century; it also discusses the uniqueness of stylistics and poetics of Samuel Beckett, his individual worldview. The article focuses both on the main features of the author’s short prose and the innovative character of his works. The subject of our investigation is a short story “The Calmative” included in the book «The First Love and Other Novellas» and the semantic-and-syntactic organization of the text in particular.
Ключевые слова: Беккет С., литература абсурда, семантико-
синтаксическое построение текста, «поток сознания».
Key words: S. Beckett, absurd literature, semantic-and-syntactic text
organization, “stream of consciousness”.
В настоящее время в лингвистике особое внимание уделяется рассмотрению проблемы понимания и интерпретации текста и имплицитного воздействия на читателя. Рассмотрение и изучение произведений авторов, которые пишут на двух и более языках, позволяет глубже понять художественный мир писателей, а также имеет важное общетеоретическое значение для постижения творчества в целом.
Обратимся к зарубежной литературе XX века, отличительной чертой которой является вступление в эпоху повышенной саморефлексии. «Художественные открытия французских символистов, явившихся переходным мостиком от XIX к XX веку, оказали непосредственное влияние на формирование исторического авангарда, а также предопределили магистральные тенденции в развитии литературного процесса всего XX столетия» [3: 5]. Авангард начала века не представлял чётко выстроенной теории, характеризовался эклектикой и антидогматизмом. Исключительным явлением был сюрреализм, создавший философско-эстетическую систему. Продуктивность сюрреалистической эстетики преобразовала художественный язык эпохи во всех жанрах искусства. Утвердилась новая концепция реальности, автора, персонажей.
Настоящая статья посвящена рассмотрению малых прозаических произведений драматурга-авангардиста Сэмюэля Беккета, а именно анализу семантико-синтаксического построения текста новеллы «Успокоительное». Высокий уровень владения несколькими языками - английским и французским является исключительно яркой чертой поэтики данного писателя.
С. Беккет стал лауреатом Нобелевской премии по литературе в 1969 году за заслуги в создании «произведений, которые с помощью новых форм художественной литературы и театра превратили трагизм современного человека в его величие». В своём решении Нобелевский комитет отметил: «Сэмюэль Беккет награждён премией за новаторские произведения в прозе и драматургии, в которых трагизм современного человека становится его триумфом. Глубинный пессимизм Беккета содержит в себе такую любовь к человечеству, которая лишь возрастает по мере углубления в бездну мерзости и отчаяния, и, когда отчаяние кажется безграничным, выясняется, что сострадание не имеет границ» [4: 45].
Творчество С. Беккета принадлежит к Литературе абсурда - стилю, характерной особенностью которого является демонстрация бессмысленности, парадоксальности, нелепости и даже комизма привычных жизненных условностей, правил и законов, при помощи игры логическими значениями,
описаний механистичности, бесцельности существования человека, обличения недопонимания между отдельной личностью и обществом. Литература абсурда затрагивает самые разные сферы и проблемы: психология, социум, кризис духовности, культурные ценности, тоталитаризм государства как такового, онтология внутреннего и не связанного с надындивидуальным или идеальным.
Своеобразие беккетовской стилистики обусловлено двуязычием писателя: особый поворот слова, эллиптичность, показательная игра на согласных и гласных используются как средство языкового новшества.
Автор стремился, по его выражению, «притупить язык»: «Так мне легче писать без стиля». Драматургия, которая принесла писателю мировую славу, привлекла его возможностью наглядно показать парадоксальность человеческого существования. Беккет использует обеднённость лексики, умолчание и паузы для выявления противоречия между «вещью называемой» и сутью. Ведь «искусство - вовсе не обязательно выражение» - считал он.
Обратимся к малым прозаическим произведениям Сэмюэля Беккета, а именно к новелле «Успокоительное». Данная новелла входит в английский сборник писателя “First Love and Other Novellas” («Первая любовь и другие новеллы»). Любопытен тот факт, что изначально все четыре произведения -“The End”, “The Expelled”, “The Calmative” и “First Love” (соответственно «Конец», «Изгнанник», «Успокоительное» и «Первая любовь») были написаны на французском языке. Впоследствии некоторые из них были переведены на английский язык самим автором. Тональность всех рассказов - грусть, безысходность старости, болезни, одиночества.
Драматург-авангардист работал на двух языках практически с равной степенью интенсивности. Перевод собственных произведений представляет собой особый беккетовский случай, сложный для классификации. Обе версии авторского текста, как французская, так и английская, обладают самодостаточностью и разработанностью, но считать их автономными было бы неверно.
Первичное обращение Сэмюэля Беккета к французскому языку было связано с бегством от английского, от того множества ассоциаций, которое
вызывает слово в родном языке. Автор стремился к более лаконичному стилю повествования. Родной язык искушает писателя прибегать к виртуозному стилю ради самого стиля; чужой же язык позволяет достичь отточенного стиля, предельной ясности и экономности, используя обороты, характерные для этого языка. Примечательно, что Беккет отказывался от перевода, в буквальном смысле, и каждый раз фактически пересоздавал уже существующие произведения, предлагая на суд читателя если не новый, то всё же оригинальный текст - второй «оригинал».
Отличительной чертой упомянутых выше новелл является повествование от первого лица - это первый подобный эксперимент Беккета; таким образом, все события «пропущены» через авторское восприятие. Новеллы предстают перед читателем как «поток сознания», писатель намеренно избегает нормативности и стандарта. Повествователи высказывают своё собственное мнение напрямую, получают возможность организовывать пространство повествования в соответствии с собственными представлениями (отличными от авторских).
Протагонист новеллы С. Беккета «Успокоительное» мёртв, он выходит из могилы и начинает повествование, делясь с читателями своими неясными впечатлениями. Герой не в состоянии вспомнить, когда точно наступила смерть, возможно, ему было около девяноста лет. Для собственного успокоения он решает рассказать себе что-нибудь и припоминает историю, которую ему в детстве неоднократно рассказывал отец. Речь в ней шла о неком Джо Бриме, или Брине, здоровенном малом пятнадцати лет, выходившем ночью в море охотиться на акул, стиснув зубами нож. От этой старой истории герой возвращается к реальности своего, по всей вероятности, вымышленного существования и оказывается на берегу моря. Там чудное юное создание, мальчик с вьющимися чёрными волосами дарит старику конфету. Вероятно, это и есть Джо Брим, или Брин, путешествующий из одной истории в другую, вечно юный персонаж легенд о боге Дионисе или Библии. Вслед за ним к герою подходит мужчина и рассказывает историю своих любовных похождений, которая совершенно не понятна старику. Мужчина предлагает герою склянку с транквилизатором за символическую плату, которой становится поцелуй.
Рассмотрим текст данного малого произведения более подробно. Несмотря на внешнюю грамматическую и синтаксическую связность, наблюдается нарушение линейности изложения. Здесь мы не находим традиционного прозаического текста, в котором повествование движется от предмета к объекту; здесь нет формально-временного и пространственного протяжения, нет членения отрезков текста. Герой не помнит когда происходили события и происходили ли они на самом деле: “For what I tell this evening is passing this evening, at this passing hour.” («То, что я рассказываю этим вечером, происходит этим вечером...») [5: 48].
Действие развивается не синтагматически, а парадигматически (художественное пространство находится в одной исходной точке). Всё происходит одновременно: герой лежит в ледяной постели, идёт через лес, встречает лысого человека в коричневом костюме - комедианта, проходит через город, смотрит на море. Удивителен тот факт, что подобный «хаос» повествования (парадигматическая организация) не нарушает единство текста, а наоборот делает его непрерывным.
Повествование представляет собой внутренний монолог от первого лица. Герой новеллы «Успокоительное» - «Я» - иногда вступает в диалог с другими персонажами, но ни личность рассказчика, ни личности этих людей чётко не обозначаются в тексте, можно лишь предполагать и догадываться кто они, откуда, чем занимаются и с какой целью писатель вводит их в новеллу: “All the mortals I saw were alone and as if sunk in themselves.” [5: 57]
Данное произведение отличается мрачной, грустной тональностью, обстановкой безысходности и глубокого одиночества:
1) “But it was nothing, mere speechlessness due to long silence, as in the wood that darkens the mouth of hell...” [5: 52]
2) “But seeing still no sign or stir I made ready to go, to turn away sadly from this dead haven, for there are scenes that call for strange farewells.” [5: 52]
3) “The further I went into the city the more I was struck by its deserted air.” [5: 50]
4) “Into what nightmare thingness am I fallen?” [5: 55]
5) “Weakness.” [5: 57]
Перед читателем предстаёт описание жизни после смерти. Сюжетная линия новеллы весьма условна. Взаимосвязь временных и пространственных отношений чётко определить нельзя - точные координаты места и времени действия отсутствуют (они как бы несущественны), не использованы также географические реалии:
“As to what hour it might have been I had no idea, except that it must have been some hour of the night. But it might have been three or four in the morning just as it might have been ten or eleven in the evening, depending no doubt on whether one wondered at the scarcity of passers-by or at the extraordinary radiance shed by the street-lamps and traffic-lights.” [5: 56]
Синтаксическая структура текста не ясна, что накладывает на читателя своеобразный груз интерпретации, ставящий в тупик. Наряду с превалирующими простыми предложениями, которые порой могут содержать лишь одно слово, автор вкрапляет сложносочинённые и сложноподчинённые предложения:
1) “I turned my head towards the staircase and lent an eye. Nothing. Then a little girl came into view followed by a man holding her by the hand, both pressed against the wall.” [5: 55]
2) “When they were gone I called. I completed in haste the round of the gallery. No one. I saw on the horizon, where sky, sea, plain and mountain meet, a few low stars, not to be confused with the fires men light, at night, or that go alight alone. Enough.” [5: 55]
Примечателен и тот факт, что в тексте всего лишь три абзаца, самый длинный из которых, третий, занимает практически всё произведение.
Новелла наводнена многочисленными повторениями, погружающими читателя в атмосферу бесконечного уныния и тяжести бытия главного героя:
“I’ll tell my story in the past none the less, as though it were a myth, or an old fable, for this evening I need another age, that age to become another age in which I became what I was ”. [5: 48]
На протяжении всего произведения мы также сталкиваемся с огромным количеством сравнений:
1) “They were hiding perhaps, under the choir-stalls, or dodging behind the pillars, like woodpeckers.” [5: 54]
2) “Suddenly a young woman perhaps of easy virtue, disheveled and her dress in disarray, darted across the street like a rabbit.” [5: 57]
3) “I entered the town by what they call the Shepherds’ Gate without having seen a soul, only the first bats like flying crucifixions, nor heard a soul except my steps, my heart in my breast and then, as I went under the arch, the hoot of an owl, that cry at once so soft and fierce which in the night, calling, answering, through my little wood and those nearby, sounded in my shelter like a tocsin.” [5: 50]
Автор намеренно лишает новеллу правил синтаксической организации предложений. Для характеристики образа героя Беккет прибегает к упрощению языка, отсутствию правил пунктуации, что является, безусловно, не только ярким художественным приёмом, но и сильным экспрессивно-стилистическим средством: “And a moment later, keeping humbly in step with him, Excuse me your honour, the Shepherds’ Gate for the love of God!” [5: 58]
Завершим статью несколькими выводами: творческое наследие Сэмюэля Беккета значимо своими эстетическими и художественными открытиями, оказавшими влияние на современный литературный процесс и искусство в целом. Драматургия Беккета по праву признана новаторской, но не менее важна и оригинальна его малая проза, которую автор создавал на протяжении всего творчества. Своеобразие неповторимой стилистики, ярко выраженной в произведениях С. Беккета, не поддаётся однозначному толкованию. Его работы нередко вызывают шок, обстановку скандала в общественном мнении, множество интерпретаций, а иногда и полный отказ их понять. Содержание и форма рассказов, новелл и прозы драматурга поражают своей необычностью, текстовой грамматикой и поэтикой, что делает их крайне важными для анализа.
Библиографический список
1. Беккет, С. Изгнанник: Пьесы и рассказы / Пер. с англ. и франц. Сост. М.Кореневой и И.Дюшена. Предисл. М.Кореневой. - М.: «Известия», 1989. - 224 с.
2. Беккет, С. Осколки: эссе, рецензии, критические статьи. / Пер. с англ. и франц. -М., Текст, 2009. - 192 с.
3. Шервашидзе, В.В. Западноевропейская литература XX века: учеб. пособие / В.В. Шервашидзе. - М.: Флинта: Наука, 2010. - 272 с.
4. Эсслин, М. Сэмюэль Беккет. В поисках себя // Эсслин М. Театр абсурда. Пер. с англ. Г. Коваленко. - СПб.: Балтийские сезоны, 2010. - С. 31-94
5. Beckett S. First Love and other novellas / Penguin Modern Classics. - London, 2002. -
100 p.
Bibliography
1. Beckett, S. First Love and Other Novellas / S. Beckett // Penguin Modern Classics. -London, 2002. - 100 p.
2. Beckett, S. Fragments: Essays, Reviews, Criticism : Transl. from English and French / S. Beckett. - М.: Text, 2009. - 192 p.
3. Bekket, S. The Outcast: Plays and Narratives: Transl. from English and French / S. Beckett // Compilation by M. Koreneva and I. Dushen. Introduction by M. Koreneva. - M.: «Izvestiya», 1989. - 224 p.
4. Esslin, M. Samuel Beckett: The Search for the Self // M. Esslin Theatre of the Absurd. Transl. from English by G.Kovalenko. - SPb.: Baltic Seasons, 2010. - P. 31-94
5. Shervashidze, V.V. Western European Literature of the 20th Century: Textbook / V.V.
Shervashidze. - M.: Flinta: Science, 2010. - 272 p.
