CC BY
18ОСОБЕННОСТИ РУССКОЙ ТРИНИТАРНОЙ ИКОНОГРАФИИ НА ПРИМЕРЕ ПСКОВСКОЙ ИКОНЫ КОНЦА XV -НАЧАЛА XVI вв. ТРОИЦА ВЕТХОЗАВЕТНАЯ ИЗ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ТРЕТЬЯКОВСКОЙ ГАЛЕРЕИ
Филина Оксана Сергеевна, бакалавр теологии,
иконописец, магистрант факультета искусств ОмГПУ
Аннотация. В статье рассматривается опыт выражения христианского учения через символику изображения в русской иконописной традиции. На примере исследуемой иконы дается комментарий ошибочной интерпретации содержания памятника в советской научной школе.
Ключевые слова: атрибуция иконы, искусствоведческий анализ, богословский анализ, икона, богословие иконы, русская икона, икона Троицы, интерпретация, образ, догматическое богословие.
FEATURES OF RUSSIAN TRINITY ICONOGRAPHY ON THE EXAMPLE OF THE PSKOV ICON OF THE LATE 15TH -EARLY 16TH CENTURIES. OLD TESTAMENT TRINITY FROM THE STATE TRETYAKOV GALLERY
Filina Oksana Sergeevna, Bachelor of Theology,
icon painter, Master's degree student of the Faculty of Arts Omsk State Pedagogical University
Abstract. The article examines the practice of expressing Christian teachings through the symbolism of images in the Russian icon-painting tradition. On the example of the investigated icon, a commentary is given on the erroneous interpretation of the content of this historical artifact in the Soviet scientific school. Key words: attribution of an icon, art analysis, theological analysis, icon, theology of an icon, Russian icon, icon of the Trinity, interpretation, image, dogmatic theology.
В статье представлен опыт анализа художественного и богословского содержания псковской иконы Святой Троицы XV века из Государственной Третьяковской галереи (рис. 1). Памятник, выбранный для исследования, на первый взгляд прост, даже архаичен по манере исполнения, но именно он обладает выразительным визуальным рядом и является одним из самых ярких образцов Псковской иконописной школы конца XIV - начала XV века.
Несмотря на широкую научную известность этой иконы Пресвятой Троицы, на данный момент находящейся в Государственной Третьяковской галерее, вся литература, относящаяся к ней, носит в лучшем случае, искусствоведческий характер. Основные комментарии по псковской иконе относятся к советскому или постсоветскому периоду времени, когда ею, вновь раскрытой для общества в начале 20-го столетия, занимались, в основном, исследователи, чья деятельность заключалась в первую очередь в атрибуции, установлении времени и места написания, принадлежности к
ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ, ИКОНОПИСЬ, ЭТНОГРАФИЯ
Филина Оксана Сергеевна «Особенности русской тринитарной иконографии на примере псковской иконы конца ХУ-начала XVI вв. Троица Ветхозаветная из Государственной Третьяковской галереи»
определенной иконописной школе, в то время как христианский взгляд на икону -богословский анализ, необходимый для понимания полноты содержания образа, остался за рамками научных изысканий.
Рис.1. Икона св. Троицы из ГТГ (псковская иконописная школа, нач. XVI века)
Годы советской власти были трудными для Церкви, однако именно на этот период пришелся расцвет научно-исследовательской деятельности, были найдены и спасены шедевры русской иконописи, открыты институты, музеи и реставрационные центры, собирающие и изучающие древнерусское искусство.
Очевидным для исследователей советского периода было то, что Русь долгое время не знала другой живописи, кроме иконы, вместе с тем характер изучения именно религиозной составляющей ее был предопределен антицерковной риторикой эпохи. Так, один из первых советских интерпретаторов иконы В.Б. Михайловский,
№ 2 (11), 2021
признавая, что иконопись формировалась под влиянием догмата, все-таки предлагает рассмотреть ее с позиций мифа как отражения творческого духа народных масс [1, с. 7-10].
Были и попытки взглянуть на икону с точки зрения ее исторического или символического содержания, однако мы считаем, что на тот период времени существовал определенный пробел в религиоведческих и богословских знаниях, а также недостаток информации, который сказался в том числе на полноценности научного анализа.
В качестве примера такого одностороннего подхода к иконе можно привести работу Виктора Никитича Лазарева, виднейшего советского специалиста по истории древнерусского, византийского и итальянского искусства эпохи Возрождения. Анализируя памятник, он делает следующие выводы: «Три совершенно одинаковых ангела сидят в строгих фронтальных позах, трапеза перед ними образует строгую горизонталь, Авраам и Сарра противостоят друг другу, воспроизводя один и тот же мотив движения (они подносят к столу кунганы). В центре, на фоне светлой арки, представлен закалывающий тельца слуга. Его изогнутая фигура похожа на геральдический знак» [2, с. 79-80]. В то же время для исследователя, знакомого с одним из важных принципов построения иконы (мультиэкспозиция или совмещение разных сцен в одном художественном пространстве), когда она может одновременно содержать в себе два и более временных плана, очевидно, что фигура человека (с нимбом!), закалывающего тельца, - святой праотец Авраам.
В другом каталоге [3, с. 198-199], в описательной части к тому же памятнику читаем: «В центре, в арке, на светлом фоне, как бы в отдельном клейме, вторично изображен Авраам, закалывающий тельца (по библейскому тексту тельца закалывает слуга)». Лазарев не увидел довольно сложные символические коннотации, присущие данному памятнику, а взял за основу для его описания сюжет из другой, очень распространенной иконографии Гостеприимства Авраамова, когда в поле иконы действительно изображается слуга, - традиционный иконописный извод, являющийся «калькой» библейского текста. В то время как именно в этой сцене содержится ключ к пониманию именно богословского содержания этой уникальной иконографии.
Особенности псковской иконописной школы
Такие авторы, как Алпатов, Лазарев, Михайловский, Мнёва относят псковскую икону к отдельному художественную явлению [4]. Расцвет псковской иконы приходится на Х1У-ХУ столетие - именно в ней можно выделить определенный стиль, во многом отличающийся от традиционной московской (в смысле, византийской школы). По мнению большинства исследователей, бросается в глаза общий драматический строй лучших псковских образцов, что можно объяснить сложными обстоятельствами жизни пограничного города [5, с. 10-11]. Эффект, который глаз современного исследователя определяет как некий эмоциональный накал, достигается определенными художественными приемами, например, это лаконичность формы, стремящейся к упрощению, и работа с цветом. Даже небольшие иконы, выполненные в этой манере, кажутся монументальными [6, с. 11].
Интересно, что высокое, построенное на тонких цветовых гармониях и нарочитом уходе от бытовой реальности искусство преподобного Андрея Рублева и его школы не оказало влияния на псковских мастеров. Так изучаемая нами икона Святой Троицы псковских кистей, написанная почти столетие спустя (по разным датиров-
ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ, ИКОНОПИСЬ, ЭТНОГРАФИЯ
Филина Оксана Сергеевна «Особенности русской тринитарной иконографии на примере псковской иконы конца ХУ-начала XVI вв. Троица Ветхозаветная из Государственной Третьяковской галереи»
кам) знаменитой рублевской Троицы, художественно не содержит в себе абсолютно ничего из рублевского канона. В то же время строгая иерархия изображения, нарочито архаичная стилистика: богатый ассист, украшающий икону, лаконичные пропорции, выверенный изумрудно-киноварный колорит, - говорят об искусности мастеров и их серьезной эстетической эрудиции. Создается впечатление того, что в Пскове местные мастера действовали в пику москвичам. Настолько сильно отличается их извод от канонизированного Стоглавом произведения.
Есть сведения, что укоренные новгородским митрополитом Геннадием в «са-момыслии» псковские изографы во главе с «большим» Переплавом в защиту своей живописи сослались на копирование с греческих образцов, к которым ничего своего «не предложили» [7, с. 15]. Далее мы покажем, что центральная часть псковской композиции Троицы, заключающая в себе сцену жертвоприношения, практически повторяет византийскую фреску и является традиционной. Если соотнести эту полемику с нашей иконой (абсолютно каноничной, но режущей глаз архаичной, по выражению Лазарева, гербовой стилистикой), сложно сказать, о чем идет речь в этом споре: о внесении нового богословского содержания в образ псковскими иконописцами или о нестандартной стилистике псковской школы.
Художественное и богословское содержание псковской иконы.
Двойное изображение в псковской иконе.
Символизм образа заклания тельца в псковской иконе св. Троицы
Стоглавый Собор, состоявшийся в Москве в 1551 году, дал ряд ответов на вопросы (от царя Иоанна Васильевича IV), в первую очередь касающиеся канона изображения Пресвятой Троицы. Связано это было в первую очередь с возникшей в иконописи тенденцией как-то обозначить Лица Святой Троицы, а отсюда, сложившейся новой манеры писать у одного из Ангелов крестчатый нимб или делать соответствующие надписи (см. Зырянскую икону, по преданию принадлежавшую св. Стефану Пермскому).
В своем определении отцы Стоглавого собора сослались на икону преподобного Андрея Рублева как на наиболее догматически верную. Однако они не вынесли никакого документального определения каноничности этого иконописного извода. Т.е. собор признал написание нимба с крестом неправильным, однако никак не ограничивал иконописцев в их творчестве [8, с.189]. Указание на Троицу св. Андрея (Рублева) в первую очередь было указанием на богословскую точность его иконы, возможно, на правильное - «равночестное» изображение Ангелов, без явного подчеркивания ипостасей, что уже является частью догматического содержания образа Святой Троицы (Её Тайны).
Традиционно канон складывался таким образом, что крестчатый нимб - атрибут Иисуса Христа, в этом случае понятно, почему отцы Стоглава запрещают такие изображения, ведь одно из ранних толкований Гостеприимства Авраама - явление Христа и двух ангелов. Параллельно существуют довольно серьезные исследования, предполагающие, что нимб в виде креста был атрибутом Первого Лица Пресвятой Троицы, то есть Бога Отца (Который изображался в центре иконы). Например, на известной «Зырянской» иконе Троицы, где все Ангелы имеют крестчатые нимбы, у среднего Ангела читается надпись - «Отец» [9, с. 216-232].
Богословски это объясняется включением в бытие Святой Троицы Креста [10, с. 88]. Таким образом, комментарии Стоглава, запретившего вносить столь явные
№ 2 (11), 2021
различия в изображения Ангелов, возможно связаны как с почтительно-благоговейным отношением к Тайне Пресвятой Троицы, так и с желанием избежать путаницы с изображениями Господа Иисуса Христа, чьим прямым атрибутом является Крест и крестчатый нимб.
В изучаемой нами псковской иконе лики (как и фигуры в целом) подчеркнуто одинаковы, письмо носит ярко выраженные архаические черты, характерные для этой иконописной традиции, практически идентичный лик мы можем увидеть на известной иконе этой же школы у святого великомученика Димитрия Мироточивого (Солунского). Таким образом, псковские иконописцы показывают «равночестие» ипостасей, используя тот же прием, что и на широко известной равенской мозаике.
Ангелы изображены в одинаковых позах и одеяниях, каждый держит в руках небольшой свиток. Эта утрированная «одинаковость» символизирует благочестивое отношение к Тайне Пресвятой Троицы и Её нераздельность, различия между Ангелами подчеркнуты с помощью пространственной и сюжетной композиции внутри иконы. Так, строго по центру, прямо за спиной центрального Ангела мы видим изображение Маврийского дуба, или древа, - оно как бы вырастает из нимба Ангела. Дерево изображено символично и лишено каких бы то ни было природных черт, оно не играет никакой художественный роли с одной стороны, а с другой стороны формирует собой центральную ось сцены, внизу которой размещена «икона в иконе» -сцена жертвоприношения.
Как и в равенской мозаике (и во многочисленных византийских фресках) в псковской иконе Троицы объединены два сюжета (рис. 2, 3). Мнёва прямо пишет, что икона содержит в себе двойное изображение: Авраама, подносящего трапезу Ангелам, и Авраама, закалывающего тельца [11,с.198-199]. Если равенская роспись или фрески прямо следуют тексту Священного Писания, соединив два абсолютно разных ветхозаветных сюжета: Филоксению Авраама и жертвоприношения Исаака, то «нестандартная» икона из ГТГ как бы «ошибается», изображая праотца Авраама лично приуготовляющим жертвенное животное. Согласно библейскому тексту, Авраам не закалывает тельца, а дает его отроку, что отражается в традиционной иконографии Троицы (Гостеприимства Авраама), несколько усеченной преподобным Андреем.
В псковской иконе момент личного участия Авраама в приуготовлении трапезы для Ангелов не просто упоминается, он становится иерархическим центром нижней части композиции, прямо под центральной фигурой Ангела. Мы предположили, что псковская икона Троицы, так же, как и равенские фрески (и многие другие византийские иконы) совмещает в себе два разных библейских сюжета, одновременно, облекая один из них в символическую (или геральдическую, по Лазареву) форму. Иконописец изменяет традиционную повествовательную композицию иконы, включая в неё сцену жертвоприношения Исаака. «И было, после сих происшествий Бог искушал Авраама и сказал ему: Авраам! Он сказал: вот я. Бог сказал: возьми сына твоего, единственного твоего, которого ты любишь, Исаака; и пойди в землю Мориа и там принеси его во всесожжение на одной из гор, о которой Я скажу тебе». (Быт. 22, 1-2).
Именно в этом месте библейского текста говорится о личном участии праотца Авраама в жертвоприношении и этот сюжет символически изображается в изучаемой нами иконе. Объединение композиции Гостеприимства и жертвоприношения Исаака в одном художественном пространстве характерно для византийской фресковой живописи (см. рис. 2,3). В то время, как русской иконе св. Троицы замена человека на сим-
Филина Оксана Сергеевна «Особенности русской тринитарной иконографии на примере псковской иконы конца ХУ-начала XVI вв. Троица Ветхозаветная из Государственной Третьяковской галереи»
Рис. 2,3. Фрески монастыря в Грачанице (ок. 1315 года)
№ 2 (11), 2021
волического красного тельца подчеркивает парафраз Жертвы и так же следует тексту Священного Писания, когда Господь дал в жертву животное, вместо Исаака.
Традиционно в средневековой живописи существует иерархия композиции -центральное место всегда принадлежит главному герою. В случае с псковской иконой, возможно, оно отведено для Первоначала и в центре написан Бог-Отец или Первое Лицо Пресвятой Троицы, «до всякого времени Он - Отец Вечного Единородного Сына и Изводитель Животворящего Духа» [12].
Авраам, приносящий в жертву тельца (животное изображено условно), возможно, символизирует Бога-Отца, так как он и есть отец, отдающий своего любимого сына Исаака, - прообраз будущей Крестной Жертвы Господа Иисуса Христа. Сходное святоотеческое толкование жертвоприношения Исаака можно найти в трудах святителя Григория Богослова: «А во-вторых, по какой причине кровь Единородного приятна Отцу, Который не принял и Исаака, приносимого отцом, но заменил жертвоприношение, вместо обещанной жертвы дав овна? Или из этого видно, что приемлет Отец, не потому что требовал или имел нужду, но по домостроительству и потому, что человеку нужно было освятиться человечеством Бога, чтобы Он Сам избавил нас, преодолев мучителя силой, и возвел нас к Себе через Сына посредствующего и все устрояющего в честь Отца, Которому оказывается Он во всем покорствующим? Таковы дела Христовы, а большее да почтено будет молчанием» [13].
Литургически это выражается в том, что Православная Церковь использует рассказ о жертвоприношении Исаака в качестве паремии для чтения вечерни пятницы пятой недели Великого поста и Великой субботы. Олег Стеняев пишет: «Авраам сказал: Бог усмотрит (к^р'П пкп) Себе агнца для всесожжения, сын мой. И шли далее оба вместе (Быт. 22, 8). Вот эти слова: «Бог усмотрит Себе агнца» - это Евангелие или пророчество об Иисусе Христе. Бог Отец усмотрел Себе Агнца, когда так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного (в жертву - О. С.), дабы всякий верующий в Него не погиб, но имел жизнь вечную (Ин. 3, 16)» [14].
В пространстве иконы жертвоприношение выделено особым способом. Оно происходит на фоне некоего мистического пространства. Закалываемый Авраамом телец изображен условно, его фигура предельно символична, решена в красном киноварном цвете. Присутствует нимб.
Характерен жест и поза праотца Авраама (рис. 5,6), схватившего шею животного определенным образом - точно так же праотец изображается в византийских композициях Жертвоприношения. Исаак - в красных одеждах. Ножки красного тельца подогнуты, он кротко лижет руку Авраама, как бы выражая полную покорность. Интересно, что поза Авраама на византийских фресках с Исааком и в русской иконе (с закланием тельца) практически идентична.
Изучая псковскую икону св. Троицы, мы имеем возможность посмотреть на конкретно взятый артефакт не только как на памятник древнерусского искусства, коим она без сомнения является, но и как на продолжение византийской иконописной традиции и художественное символическое выражение текста Священного Писания, то есть предложить опыт интерпретации ее богословского содержания. Этот подход является актуальным в отношении не только иконописи в целом, но и применительно к конкретной памятнику.
Таким образом, возможен новый опыт прочтения художественного образа на основе синтетического искусствоведческого, богословского и этимологического анализа одной конкретной иконы. Мы также предлагаем выделить новый извод
Р АО^ОР АО^^^Р АО^Т^Р
ИСКУССТВОВЕДЕНИЕ, ИКОНОПИСЬ, ЭТНОГРАФИЯ
Филина Оксана Сергеевна «Особенности русской тринитарной иконографии на примере псковской иконы конца ХУ-начала XVI вв. Троица Ветхозаветная из Государственной Третьяковской галереи»
Рис. 5,6. Фрагмент заклания тельца из псковской иконы. Фреска Феофана Критского (святая гора Афон)
№ 2 (11), 2021
иконографии св. Троицы, основываясь на данной иконе, как на протрографе, так как псковский иконописец нашел способ дать символические указания на Лица Святой Троицы. Он также внес в традиционную композицию Троицы новые вероучительные смыслы. Мы надеемся, что предложенная нами интерпретация псковской иконы св. Троицы станет небольшой данью памяти и уважения искусству псковских изографов.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. Михайловский Б. В., Пуришев Б. И. Очерки истории древнерусской монументальной живописи со второй половины XIV в. до начала XVIII в. - М. - Л. : Искусство, 1941. - 280 с.
2. Лазарев В. Н. Русская иконопись от истоков до начала XVI века. - М.: Искусство, 2000. - 325 с., № 83.
3. Антонова В. И., Мнева Н. Е. Каталог древнерусской живописи XI - начала XVIII вв. Опыт историко-художественной классификации. В 2 томах. М.: Искусство, 1963. - 625 с.
4. Псковская икона XШ-XVI веков: [Альбом] / авт. вступ. ст. М. В. Алпатов, И.С. Род-никова; сост. и авт. кат. И.С. Родникова. - Л.: Аврора, 1990. - 324 с.
5. Псковская икона XШ-XVI веков: [Альбом] / авт. вступ. ст. М. В. Алпатов, И.С. Родникова; сост. и авт. кат. И.С. Родникова. - Л.: Аврора, 1990. - 324 с.
6. Псковская икона XШ-XVI веков: [Альбом] / авт. вступ. ст. М. В. Алпатов, И.С. Родникова; сост. и авт. кат. И.С. Родникова. - Л.: Аврора, 1990. - 324 с.
7. Васильева О. А. Иконы Пскова. М., Северный паломник, 2006 - 512 с.
8. Горбунова-Ломакс И.Н. Икона: правда и вымыслы. СПб.: Сатис, 2009 - 289 с.
9. Ульянов О. Г. «Филоксения Авраама»: библейская святыня и догматический образ. // Богословские труды: сборник. Сб.35: К 150-летию Русской духовной миссии в Иерусалиме (1847-1997). С. 216-232.
10. Ульянов О. Г. Влияние Святой горы Афон на особенности почитания Святой Троицы при митрополите Киприане (к 600-летию преставления святителя).// Человек верующий в культуре Древней Руси: материалы международной научной конференции. СПб., 2005. с. 88 - 99
11. Антонова В.И., Мнева Н.Е. Каталог древнерусской живописи XI - начала XVIII вв. Опыт историко-художественной классификации. В 2 томах. М.: Искусство, 1963. - 625 с.
12. о. Даниим Сысоев. Простыми словами о тайне Святой Троицы [электронный ресурс] Справочно-информационный интернет-портал Азбука веры, с 2005. - Режим доступа: https://azbyka.ru/prostymi-slovami-o-tajne-troicy
13. Св. Григорий Богослов. Слово 45. На Святую пасху.[электронный ресурс] Справочно-информационный интернет-портал Азбука веры, с 2005. - Режим доступа: https://azbyka.ru/otechnik/Grigorij_Bogoslov/slova-izd-2007-g/45#:~:text=Слово%20 45.%20На%20Святую%20Пасху.,мне%20показано%20и%20что%20возглаголано
14. Протоиерей Олег Стеняев. ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ АВРААМА (БЫТ. 22: 1-24). Семейная жизнь ветхозаветных патриархов. Беседа 15-я. [электронный ресурс] Справочно-информационный интернет-портал Азбука веры, с 2005. - Режим доступа: https://azbyka.ru/audio/semejnaya-zhizn-vetxozavetnyx-patriarxov.html
