CC BY
63
Вестник Московского университета. Сер. 22. Теория перевода. 2011. № 2
ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ И КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ПЕРЕВОДА
Д.В. Бердникова,
преподаватель кафедры английского языка факультета менеджмента НИУ
Высшая школа экономики; e-mail: dberdnikova@hse.ru
ОСОБЕННОСТИ ПРОЗАИЧЕСКОГО ПЕРЕВОДА
ШОТЛАНДСКОЙ НАРОДНОЙ БАЛЛАДЫ
«ТОМАС РИФМОПЛЁТ»
Перевод фольклорных произведений требует от переводчика полного понимания как содержания, так и языковых особенностей исторического периода создания данного текста. Жанр шотландской баллады представляет дополнительные трудности в силу важности не только содержательной, но и формальной стороны произведения. Переводчик баллады С. Шабалов выбирает дословный перевод в качестве основной стратегии, которая не предполагает использования каких-либо трансформаций. В анализируемом переводе наблюдается достаточное количество лексических и синтаксических трансформаций, которые рассматриваются в нашей статье.
Ключевые слова: фольклорный текст, перевод, баллада, шотландская народная баллада, дословный перевод, языковая асимметрия, переводческие трансформации, среднеанглийский язык.
Daria V. Berdnikova,
Lecturer at the Department of the English Language, Faculty of Management, Higher School of Economics State University, Moscow, Russia; e-mail: dberdnikova@hse.ru
The Peculiarities of Prosaic Translation of Scottish Folk Ballad "Thomas the Rhymer"
The translation of folk texts requires full comprehension of the content and language peculiarities in a particular historical period. The Scottish ballad genre presents special challenges in terms of its linguistic and textual structural features. S. Shabalov, the translator of the Scottish ballad "Thomas the Rhymer" into Russian, chooses direct rendering as a translation strategy that does not imply using any transformations. The author of this version makes use of sufficient amount of lexical and syntactical transformations, which are analyzed in the article.
Key words: folk texts, translation, ballad, Scottish folk ballad, literal translation (direct translation), language asymmetry, translation transformations, Middle English.
Перевод художественного текста испокон веков считается самым трудоёмким видом перевода, так как переводчик является творцом нового художественного поэтического произведения. Б. Пастернак писал: «Переводы мыслимы, потому что в идеале и они должны быть художественными произведениями и, при общности текста, становятся вровень с оригиналами своей собственной неповторимостью» [Пастернак, 1991, c. 393].
Поэзия — это особый жанр художественный литературы, для которого характерны стихотворная строка, ритм, метр, также особое внутреннее строение (форма), а также специфическая система компонентов и их взаимосвязи (средства, приёмы). Основными критериями определения и классификации произведений являются методы поэтической обработки текста.
По мнению В.В. Виноградова, поэтическое произведение — «это устойчивая, завершённая, самозамкнутая структура, сформированная на основе сосуществования, взаимодействия, соотношения и динамической последовательности строго определённых средств элементов поэтического выражения» [Виноградов, 1963, а 131].
«Передача звучания текста средствами другого языка составляет одну из центральных проблем теории и практики поэтического перевода и тех случаев, когда звучание приобретает смысл» [Гарбов-ский, 2007, а 387]. Это высказывание перекликается с мнением одного из основателей поэтического перевода в России, выдающегося переводчика М.Л. Лозинского, который утверждал, что «поэт, приступая к переводу чужеземных стихов, берёт на себя задачу, в конечном счёте, невыполнимую, и успех его зависит лишь от того, насколько глубоко он продвинулся в решении этой задачи, насколько ему удалось приблизиться к непостижимой цели» [Лозинский, 1955; цит. по: Дмитриева, 2009, а 99].
Основной задачей переводчика поэтических текстов является необходимость реализовать одну из коммуникативных функций произведения, а именно художественно-эстетическую и поэтическую. Цель произведений данного типа заключается в создании художественного образа и эстетического воздействия на читателя [Комиссаров, 1990, а 97].
Работая над переводом фольклорных поэтических произведений, переводчик сталкивается с рядом проблем, которые условно можно подразделить на группы.
Для стихотворных жанров выделяется группа проблем, связанных с организацией стихотворного текста в целом. К ним относятся все виды рифмообразующих приёмов (анафора, эпифора, внутренняя и межстрочная аллитерация, ассонанс) и ритмический строй стиха [Лиморенко, 2007, а 10—11]. Поэтические размеры фольклорных произведений разных народов культурно обусловлены эмоционально-стилистической окраской. Как отмечает О.М. Семёнова, «слово и словесный ряд могут вмещать в себя одновременно и логико-понятийное, и образное, и эмоционально-оценочное, и рит-мико-звуковое начало. Любой элемент в поэтическом тексте может становиться значимым, а формальные элементы могут приобретать семантический характер, что увеличивает информативность текста» [Семёнова, 2003, а 22] и является дополнительной сложностью для переводчика.
Во вторую группу попадают проблемы, связанные со спецификой структуры и языком именно фольклорных поэтических текстов: устойчивые формулы, эпические повторы, общие места, параллелизм строк в стихотворных текстах, особая ритмичность, рифма или её отсутствие. Также к этой группе относятся проблемы, связанные с употреблением архаических, диалектических слов, вышедших из употребления в современном языке; лексическая многозначность, оставляющая простор для интерпретации текста; идиоматические выражения; особая символика и образность, которой нет соответствия в языке перевода.
К третьей группе можно отнести сложности, связанные с языковой асимметрией знаков переводящего и исходного языков. Языковая асимметрия возникает когда «знак и значение не покрывают друг друга полностью» [Карцевский, 2000, с. 76], т.е. план выражения в исходном языке (ИЯ) не совпадает полностью с планом содержания в переводящем языке (ПЯ). Одно и то же значение может быть выражено разными знаками, так же как один знак может иметь разные функции. На фоне этого возникают явления омонимия и синонимия, когда «переводчики в ряде случаев ошибочно принимают за универсалии и используют в качестве эквивалентов знаки переводящего языка, имеющие сходные внешние оболочки (чаще всего фонетические) со знаками исходного языка, но отличающиеся семантикой или особенностями функционирования в речи» [Гарбовский, 2007, с. 324].
Здесь переводчик встаёт перед выбором — либо создать «аналог на своей языковой почве», либо «создавать чужую необычную словесную форму» [Федоров, 2006, с. 123]. Перед переводчиками поэтического произведения всегда стоит двойная задача: не только перевести сам текст, стараясь максимально сохранить поэтическую форму, но и передать смысловую наполненность произведения, его атмосферу. Часто переводчикам приходилось отказываться от передачи формы и стиля произведения. Для многих переводных стихотворных произведений характерна совершенно отличная от оригинала «картинка» (система образов). Главное, чем следует руководствоваться переводчику, это то, чтобы «восприятие произведения современным читателем подлинника было аналогично восприятию произведения современным читателем перевода» [Алексеева, 2001, с. 255].
В связи с этим нам представляется интересным проанализировать оригинал старинной шотландской народной баллады «Томас Рифмоплёт» ("Thomas the Rhymer") с тем, чтобы попытаться показать особенности её перевода. «Перевод выполнен по изданию: The Wisdom of the Scots. A choice and a comment by M. McLaren. London: Michael Joseph, 1961. Текст поэмы написан на архаичном
шотландском диалекте» [Шабалов, 2001, с. 97]. Данный текст перевода опубликован в книге «Шотландская старина: книга сказаний» С. Шабалова (2001) и сопровождён переводческо-историческим комментарием.
Критерием выбора данного материала послужила уникальность как самой баллады, написанной на шотландском диалекте английского языка, так и перевода, выполненного в прозаической форме.
Баллада «Томас Рифмоплёт» была записана в четырёх манускриптах, хранящихся в библиотеках в разных частях Великобритании. The Thornton MS (manuscript) хранится в библиотеке Собора Линкольн (Lincoln Cathedral) в городе Линкольн, на востоке Англии. Манускрипт Торнтона считается самым древним собранием фольклорного наследия Великобритании (1400—1430). Дж. Мюр-рей не без оснований считает, что это самый точный и надёжный источник, так как Роберт Торнтон старался не вносить никаких изменений в текст, который меньше других подвергся последующим корректировкам и влиянию времени [Murray, 1875, с. 56].
Роберт Торнтон (1418—1456) из Йоркшира принадлежал к классу землевладельцев, занимался переписыванием и составлением манускрипта, который впоследствии стал ценным собранием средневековой литературы Великобритании. Баллада «Томас Рифмоплёт» занимает девять страниц манускрипта и написана в две колонки по 36-40 строк в каждой. В текст баллады входят не только три части, но и четверостишия со знаменитыми предсказаниями Томаса Рифмоплёта.
Баллада «Томас Рифмоплёт» состоит из 66 строф, первая и третья, а также вторая и четвёртая строки которых рифмуются:
Als I me went this endris day, Такой же день я шёл себе
Full fast in mind makkand my moan, один Охотничьим Берегом;
In a merry morning of May в то веселое майское утро
By Huntly Bankis myself alone я горько жаловался в своей душе
(подчёркнуто мной. — Д.Б.) (подчёркнуто мной. — Д.Б.)
[Joseph, 1961, p. 27—35]. [Шабалов, 2001, с. 90].
Что касается языковых особенностей, то среднеанглийское слово als в этом отрывке соответствует as («так, таким образом») в современном английском языке, а endris day — other day, впервые упоминается в Коттонском манускрипте XVI в. Cott. MS ^is endir dai. Makkand представляет герундий от ранне-среднеанглийского глагола macian (make — современный английский язык). Суффикс для образования герундия -and характерен только для северного диалекта среднеанглийского языка (North Middle English). Bankis, где s обозначает множественное число, происходит от древнескандинавского banki (Old Norse) — «берег».
Данный вариант намного подробнее, чем многие другие, более поздние варианты баллады. Следует отметить, что не были предприняты попытки поэтического перевода этого подробного текста.
«Относясь к любому избранному нами тексту, прежде всего как к первоисточнику, мы отказались от мысли перевести балладу стихами и предлагаем читателю подстрочный прозаический перевод», — так пишет С. Шабалов в своей книге «Шотландская старина. Книга сказаний» [Шабалов, 2001, с. 97]. Целью переводчика было передать как можно точнее с помощью переводящего языка то, что изложено в балладе. Здесь мы можем говорить о дословном переводе, т.е. переводе, который состоит в «передаче структуры предложений без изменения конструкции и без существенного изменения порядка слов» [Рецкер, 1982, с. 7]. Но, как видно из сравнения приведённых выше строк, передача синтаксической структуры и порядок слов в переводе не совпадают с оригиналом.
Канадские ученые Ж.-П. Вине, Ж. Дарбельне рассматривают особенности дословного перевода в статье «Технические способы перевода» (1978). Они считают, что дословный перевод представляет собой способ перевода «с языков, входящих в одну и ту же семью (французский — итальянский), и в особенности между языками, входящими в одну и ту же культурную орбиту» [Вине, Дарбельне, 1978, с. 160]. Только в этом случае перевод будет удачным. Имеет смысл заметить, что к дословному переводу прибегали переводчики, работая над переводами таких памятников культуры и религии, как Библия, Коран и многих других, где было важно каждое слово. Дословный перевод не отменяет при этом использование переводческих трансформаций и приёмов [Вине, Дарбельне, 1978, с. 160].
Согласно литературному поэтическому словарю, подстрочный перевод является преднамеренно буквальным прозаическим переводом поэтического произведения, сопровождаемый многочисленными пояснениями и комментариями и служащий в дальнейшим основой для создания равноценного поэтического произведения на языке перевода другим переводчиком, который не владеет языком оригинала или же владеет им недостаточно для восприятия всех тонкостей поэтического текста.
Пословный перевод (буквальный или подстрочный) — это механический перевод слов иностранного текста в том порядке, в каком они встречаются в тексте, без учета их синтаксических и логических связей. Дословный перевод при правильной передаче мысли переводимого текста стремится к максимально близкому воспроизведению синтаксической конструкции и лексического состава подлинника.
Мы бы хотели рассмотреть пример из баллады «Томас Рифмоплёт» с тем, чтобы понять, как осуществляется дословный перевод поэтического произведения, так как английский и русский не являются родственными языками.
I heard the jay and the throstell, The mavis menied of hir sang, The woodwale beried als a bell, That all the wood about me rang [Joseph, 1961, p. 28].
Я слышал сойку и дрозда; дрозд горевал в своей песне; жаворонок пел как колокольчик; Так что весь лес вокруг меня звенел [Шабалов, 2001, с. 90].
Заявленная дословность данного перевода не всегда является таковой, так как каждая строка текста баллады содержит в себе инверсию в той или иной степени: Her selle it was of roelle-bane, full seemly was that sicht to see! — Седло под ней было из кости, — зрелище это ласкало взор.
Следует обратить внимание на следующий отрывок:
Her palfray was a dapple gray; Swilk ane ne saw I never nane; (подчёркнуто мной. — Д.Б) Als does the sun on summer's day, That fair lady hirself scho schane [Joseph, 1961, p. 27—35].
Под ней был серый в яблоках скакун; такого я никогда не видывал;
(подчёркнуто мной. — Д.Б) Как солнце в летний день, сияла эта прекрасная госпожа
[Шабалов, 2001, с. 90].
Часть слов имеет отношение к среднеанглийскому периоду. Например, слово "palfray", относящееся к XII—XIII вв., происходит от старофранцузского слова "palefrei" — верховая лошадь для дам. В современном английском языке эта лексема функционирует в форме "palfrfey" как поэтическое и историческое слово для обозначения лошади для дам. Фраза "dapple gray" бытовала с XV по XVII в. и первоначально слово «dapple" означало «пятнистый», так как происходило от исландского слова "deppil" (XIII в.) — «пятнышко». Другая часть лексики имеет отношение к древнеанглийскому языку. Сравните: "Swilk" восходит к древнеанглийскому слову "swilc" в значении "such", "ane" — среднеанглийское слово "anes" — "once", отрицательная частица "ne" образовалась от древнеанглийского слова "ne + o", тогда как "nane" — none происходит от древнеанглийского слова "nan", которое, в свою очередь, сформировано отрицательной частицей "ne" (not) и числительным "an"(one). Для среднеанглийского периода характерно двойное отрицание, тогда как в представленном отрывке мы можем наблюдать случай употребления тройного отрицания.
Слово "fair" (faire — fa3er, faier, fei(e)r, vair, fare, fer (early ME) связано с древнеанглийским "fœger" — прекрасный о характере,
красивый о внешности, также имеет значения светлокожий, со светлыми глазами и волосами. Форма "hirself" (herself), характерная для среднеанглийского языка, эволюционировала от древнеанглийского "hire sylfre". Буквосочетание "sch (sh)" было характерно для шотландского диалекта и встречается в таких словах, как среднеанглийское местоимение "scho" (she), образованное от древнеанглийских местоимений "sio, seo". Глагольная форма "schane" (shone) функционировала в северном диалекте средене-английского языка с XIV по XVI в., что опять же косвенно является указателем временных рамок, в которые данный вариант баллады был записан.
С. Шабалов в своём переводе прибегает к целому ряду переводческих трансформаций на лексико-семантическом и синтаксическом уровнях. Одним из аспектов, которым пользуется С. Шабалов, является такая переводческая трансформация, как перестановка. Термин «перестановка» впервые встречается в книге Л.С. Бархударова «Язык и перевод» (1975). Перестановка связана с «изменением порядка слов и словосочетаний в структуре предложения, так как известно, что словопорядок в английском и русском языках неодинаков; это, естественно, не может не сказываться в ходе перевода [Бархударов, 1975, c. 191].
Случаи использования такого приёма в тексте перевода очень часты, так как для текста оригинала свойственна повсеместная инверсия, что является неизменным атрибутом балладно-поэтиче-ского жанра:
Into the hall, suthly, scho went; Thomas followit at hir hand; Than ladies come baith fair and gent, With courtesy to hir kneela [Joseph, 1961, p. 33].
Она вошла прямо в зал; Томас проследовал бок о бок за ней; Затем к ней вышли с учтивостью женщины, прекрасные и благородные [Шабалов, 2001, с. 94].
К лексико-семантическим модификациям, которые использует переводчик, можно отнести сужение (конкретизация) и расширение (генерализация) исходного значения, также есть случаи нейтрализации и усиления эмфазы, и смыслового развития.
Остановимся подробнее на конкретизации и генерализации (Я.И. Рецкер, Л.С. Бархударов, В.Н. Комиссаров, Ж.-П. Вине, К. Дарбельне) или сужении и расширении исходного значения (Т. А. Казакова).
Согласно Л.С. Бархударову, конкретизация бывает языковой и контекстуальной (речевой). Здесь мы наблюдаем языковые конкретизации, замены слов с широким значением словами с более узким, обусловленные расхождением в строе двух языков [Барху-
даров, 1975, c. 210]. При переводе на русский конкретизируются глаголы движения come и go, так как они семантически не включают способ передвижения и являются более общими по значению.
Now sail I go (здесь и далее Изо всех моих сил я сейчас побегу
выделено мною. — Д.Б.) (здесь и далее выделено мною. — Д.Б.)
with all my micht, чтобы встреть ею
Hir for to meet at Eildon Tree у Эйлдонского дерева
[Joseph, 1961, р. 29]. [Шабалов, 2001, c. 92].
К контекстуальной конкретизации переводчик прибегает при переводе следующих строк:
Scho bare a horn about hir hate; На шее у неё висел охотничий рог
And under hir belt full mony a flone а за поясом было множество стрел [Joseph, 1961, p. 28]. [Шабалов, 2001, c. 91].
Rachis lay lapped in the blude Гончие лежали, лакая кровь
[Joseph, 1961, p. 33]. [Шабалов, 2001, c. 94].
Переводчик также прибегает к контекстуальной конкретизации, так как буквальный перевод данной строки «гончие лежали, плескаясь в крови» создаст лишнюю эмфазу на лексическом уровне, не обусловленную содержанием текста, так как в этой строфе идёт простое описание пира во дворце Королевы.
Alone in longing, thus als I lay, Одинокий в тоске какой я лежал
Underneith a seemly tree под сенью пригожего дерева
[Joseph, 1961, p. 28]. [Шабалов, 2001, c. 91].
При передаче слова longing (сильно желать) переводчик прибегает к замене не только части речи (деепричастия на существительное), но и самого плана выражения, так как слова «сильно желать» и «тосковать» не являются синонимами. Но в то же время оба слова имеют одно следствие: душевная мука из-за отсутствия предмета желания. Данный приём мы можем назвать смысловым развитием, основанном на замене причины следствием (Я.И. Рец-кер). Рассмотрим фразу Her selle it was of roelle-bane, full seemly was that sicht to see!, которая переведена как «Седло под ней было из кости, — зрелище это ласкало взор» где seemly (adj.) — «красивый, на который приятно смотреть». Это слово пришло из древненор-вежского языка (soemiligr) в XIII в. Как мы можем видеть, здесь автор перевода отошёл от принципа дословности и воспользовался приёмом смыслового развития.
В случаях усиления эмфазы автор руководствовался общим характером балладного жанра, которому свойственно преувеличение
всех качеств, как положительных, так и отрицательных, для придания красочности создаваемых образов.
Hir hair it hang all ower hir head,
Hir een seemit out, that ere were gray [Joseph, 1961, p. 28].
He said, "Yon is Mary, most of micht [Joseph, 1961, p. 28].
Все волосы на голове её стояли дыбом, её серые глаза, казалось, вылезли [Шабалов, 2001, с. 91].
Он сказал: "То Мария, Владычица величайшая [Шабалов, 2001, с. 91].
Queen of Hevin am I nocht, Я не Владычица Неба ибо никогда
For I tuik never so heich degree не забиралась я так высоко
[Joseph, 1961, p. 29]. [Шабалов, 2001, с. 91].
С точки зрения лингвистики и переводоведения текст баллады как сложное закодированное сообщение представляет определённые трудности для понимания и особенно для перевода.
С.Е. Никитина выделяет два уровня понимания фольклорного текста. Первый уровень подразумевает владение языком и типичными социокультурными знаниями. «Такое прочтение означает поверхностное знакомство с текстом, при котором непонимание диалектизмов и историзмов частично устраняется с помощью словарей. Однако полное, глубокое понимание фольклорного текста требует знакомства с семантической структурой фольклора, знания всех аспектов фольклорного слова. И это будет второй уровень понимания фольклорного текста» [Никитина, 1993, с. 66].
За каждым балладным произведением стоит какое-то историческое событие или мотив жизни какой-либо исторической личности. Баллада «Томас Рифмоплёт» не стала исключением.
Шотландская фольклорная традиция гласит, что Томас Рифмоплёт это не только герой баллады, но и историческая личность. Многие ученые XIX века (Дж. Мюррей, Д. Ирвинг, В. Скотт, Р. Дже-мийсон), занимавшиеся этой проблемой пришли к выводу, что прототипом главного героя действительно была реально существовавшая личность — Томас Лермонт [Murray, 1875, p. 9; Irving, 1810, p. 226].
В книге «Лермонты — Лермонтовы 1057—2007» авторы указывают, что Гектор Боэций, один из первых летописцев истории Шотландии, причислил Томаса из Эрсильдуна (Стихотворца, Рифмоплёта) к роду Лермонтов в 1526 г. Документов, подтверждающих, что сам Томас называл себя Лермонтом, не сохранилось, но только один клан претендует на родство с Томасом Рифмоплётом. Факт существования такого загадочного пророка — песенника в своём роду оказал большое влияние на творчество и личность М.Ю. Лермонтова [Молчанова, Лермонт, 2008, с. 12—16].
Баллада повествует о встрече Томаса и Королевы Эльфов на Охотничьем берегу одним майским утром. Королева была так прекрасна, что Томас принял её за Деву Марию (из-за её внешности и одеяний), но она отрицала это, а Томас влюбился в нее с первого взгляда.
He said, "Yon is Mary, most of micht, Он сказал: "То Мария, Владычица That bare that Child that died for me" величайшая, которая родила [Joseph, 1961, р. 28]. Младенца, что умер ради меня
[Шабалов, 2001, c. 91].
Прекрасная дама (a lady gay, где слово gay (old Frisian — gai) означает весёлый, живой, беззаботный, приятный, красивый, а также облачённый в прекрасные богатые одежды использовалось не случайно) призналась, что, услышав его речи, влюбилась и пришла за ним. Томас тут же настоял на том, чтобы они «возлежали» и все уверенья Королевы в том, что это испортит её красоту, не возымели действия на главного героя. В правдивости её слов Томас вскоре убедился.
All the rich clothing was away, Пропало всё роскошное одеяние,
That he before saw in that steid; что он прежде видел на ней.
Hir ae schank black, hir uther gray, Одна голень её стала чёрной,
And all hir body like the leid живот — серым,
[Joseph, 1961, р. 30]. и всё её тело — как свинец
[Шабалов, 2001, c. 91].
В данной строфе автор перевода также прибегает к таким переводческим трансформациям, как перестановка и конкретизация. Слово шотландского диалекта "steid" (от древнеанглийского "stede"), согласно комментарию самого М. Джозефа (M. Joseph), означает слово "place" — «место», которое заменило древнеанглийское слово "stede" в XII в. Дословно эта фраза означает «на том месте», автор же перевода конкретизировал «на ней», что не меняет сути повествования. Перестановка придает поэтичность переводу и усиливает эмфазу в данной строке. Использование этих приёмов также является отходом от принципа дословности.
Королева Эльфов после этого настояла на том, чтобы Томас пошёл за нею в ее страну. Пройдя тайным проходом у Эйлдонского дерева (берёзы — Eildon Birk), они оказались в подземелье, где было темно и воды по колено. Три дня они шли, пока Томас не стал умирать от голода. Королева провела его в прекрасный сад, но не позволила сорвать яблоко, сказав, что тогда его душа попадёт в Ад. Она сама накормила его и указала ему четыре дороги (в рай, ад, на небеса и дорогу искупления грехов). Пятой дорогой был
путь к замку Королевы, где было много красивых утонченных дам и прекрасных рыцарей, но Томасу было строго запрещено разговаривать с кем-либо, кроме самой Королевы. Через три дня, как казалось Томасу, Королева сообщила, что ему нужно уехать срочно, так как Дьявол ищет жертву и это будет знатный и знаменитый Томас. Он пробыл семь лет в эльфийском королевстве и, оказавшись у Эйлдонского дерева, Королева наделила Томаса пророческим даром, при этом напророчив падение нескольких известных шотландских родов.
"If thou will spell, or talis tell, «Если будешь читать нараспев или
Thomas, thou sall never leising lie: повествовать, ты никогда не должен, Quharever thou fare, by frith of fell, Томас, лгать; где бы ты ни был — I pray thee, speik none ill of me" на воде или на суше, — прошу, [Joseph, 1961, р. 35]. не говори обо мне ничего дурного»
[Шабалов, 2001, с. 91].
Королева пообещала вернуться за Томасом, и место встречи было назначено на Охотничьем берегу у Эйлдонского дерева.
Область поэтического перевода довольно обширна и касается не только проблем перевода поэтических жанров в общем, но и, в частности, перевода отдельных поэтических жанров. Много работ посвящено переводам баллад, как литературным, так и народным, как в общем и целом литературным или фольклорным, так и относящимся к определённому народу (немецкие, английские, шотландские и т.д.).
В XIX в. появились первые переводы английских и шотландских баллад на русский язык. Отрывок из шотландской баллады об обманутом муже прозвучал в «Сценах рыцарских времён» А.С. Пушкина — «Воротился ночью мельник...». Перевод баллады «Эдвард» А.К. Толстого справедливо считается выдающимся переводом, появившимся в предыдущем веке [Елина, 1973, с. 130].
В XX в. интерес к англо-шотландским балладам возрос. В советское время было переведено многое из робингудовского цикла. Одним из первых к этому циклу обратился поэт Вс. Рождественский. Но особое место англо-шотландские баллады занимают в творчестве С.Я. Маршака. Начиная с 1913—1914 гг. он работал над переводами баллад. Первую публикацию переводов, куда вошёл стихотворный перевод анализируемой баллады, С.Я. Маршак осуществил в содружестве с В.М. Жирмунским в 1916 г.
Англо-шотландские баллады имеют характерные особенности структуры текста и содержания, повествования и функционирования в речи. Отличительной чертой англо-шотландских баллад будет сюжетная направленность балладного повествования. Только англо-шотландские баллады имеют такие группы баллад, как лю-
бовные баллады с обязательной волшебной составляющей (Томас Рифмоплёт), и разбойничьи баллады (Робин Гуд), которые несут в себе глубокую социально-культурную нагрузку времени их создания и распространения.
В предисловии к прозаическому переводу данной баллады С. Ша-балов указал, что его задачей будет не создать полноценное художественное произведение, какое мы можем встретить у С.Я. Маршака, а напротив, сделать дословный прозаический перевод, который позволит передать точнее определённые моменты содержания текста оригинала, максимально сохранить синтаксис и первоначальную систему образов, не искажая её использованием всевозможных литературных и переводческих приёмов.
Такой перевод баллады «Томаса Рифмоплёта» призван помочь русскоговорящему читателю, не владеющему английским языком и его историческими вариантами, прочитать и оценить именно исходный текст, а не его художественный аналог, который существует только в авторском переводе С.Я. Маршака, но также и является переводом краткого варианта данной баллады.
В своей работе С. Шабалову не удалось избежать использования переводческих трансформаций и приёмов, так как это было продиктовано особенностями строения и функционирования русского и английского языков. Задача точной передачи содержания повествования и особенностей шотландского балладного жанра, на наш взгляд, была выполнена.
Список литературы
Алексеева И.С. Профессиональный тренинг переводчика. СПб.: Союз, 2001. 288 с.
Бархударов Л.С. Язык и перевод. М.: Международные отношения, 1975. 238 с. ВинеЖ.-П., ДарбельнеЖ. Технические способы перевода / Вопросы теории
перевода в зарубежной лингвистике. 1978. С. 157—167. Виноградов В.В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. М.: Изд-во
АН СССР, 1963. 346 с. Гарбовский Н.К. Теория перевода. Учебник. М.: Изд-во Моск. ун-та, 2007. 544 с.
Елина Н.Г. Английские и шотландские народные баллады. М.: Наука, 1973. 15 с.
Казакова Т.А. Практические основы перевода. СПб.: Союз, 2005. 320 с. Карцевский С.О. Из лингвистического наследия. М.: Яз. рус. культуры, 2000. 341 с.
Комиссаров В.Н. Теория перевода (линг. аспекты). [На прим. англо-рус.
переводов]. М.: Высшая школа, 1990. 250 с. Лиморенко Ю.В. Проблемы перевода фольклорных текстов: на материале фольклора эвенков: Дисс ... канд. филол. наук. Новосибирск, 2007. 205 с.
Молчанова Т. Лермонты — Лермонтовы 1057—2007 / Т. Молчанова, Р. Лермонт. М.: Логос, 2008. 144 с.
Никитина С.Е.Устная народная культура и языковое сознание. М.: Наука, 1993. 346 с.
Пастернак Б.Л. Заметки переводчика. Собр. соч.: В 5 т. Т. 4. М.: Художественная литература, 1991. С. 392—394.
Рецкер Я.И. Пособие по переводу с английского на русский язык. М.: Просвещение, 1982. 159 с.
Семенова О.М. Типообразующая роль языковых средств, формирующих локально-темпоральную структуру в поэтических текстах (на примере немецких баллад и стихотворений): Дисс. ... канд. филол. наук. М.: 2003. 225 с.
Федоров А.В. О художественном переводе. Работы 1920—1940-х годов. СПб.: Филологический ф-т СПбГУ, 2006. 256 с.
Шабалов С. Шотландская старина. Книга сказаний. СПб.: Летний сад, 2001. 256 с.
Joseph M. The Wisdom of the Scots / A choice and a comment by M. McLaren / Michael Joseph. London, 1961. — 360 p.
Krappe A.H. The science of Folklore/ A.H. Krappe. London: Methuen & Co. Ltd, 1965. 388 p.
Murray J. The romance and Prophecies of Thomas of Erceldoun / J. Murray. London, 1875. 490 p.
Online Middle English Dictionary. Режим доступа: http://quod.lib.umich. edu/m/med/
Online Oxford Etymology Dictionary. Режим доступа: http://www.etymonline. com/index.php
