CC BY
177В-третьих, принимая во внимание несколько размытую трактовку понятий «духовность» и «нравственность», важно акцентировать внимание современных и будущих педагогов на конкретных проявлениях этих категорий в сфере образования. Эффективным, на наш взгляд, является обращение, в частности, к исторической традиции, что способствует сохранению последней.
Важно отметить, что образовательная среда современного педагогического вуза содержит все условия для реализации сформулированных выше задач.
Литература:
1. Даминдарова Ф.В. Духовно-нравственная традиция в жизни общества: Автореф. дисс. ... докт. философ. наук: 09.00.11. - Челябинск, 2011.
2. Данилюк А.Я. Концепция духовно - нравственного развития и воспитания личности гражданина России / А.Я. Данилюк, А.М. Кондаков, В.А. Тишков. - М.: Просвещение, 2009. - 23 с.
3. Карандышев В.Н. Методика Ш. Шварца для изучения ценностей личности: концепция и методическое руководство. - СПб., 2004. - 70 с.
4. Коялович М.О. История русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям. - СПб., 1884. - 603 с.
5. Никонова Э.И. Старшее поколение в современном российском обществе: стратегии адаптации: Автореф. дисс. ... канд. социол. наук: 22.00.03. - M., 2008.
6. Трофимова Н.Б., Степанова Г.С., Поленякина Е.В. Профессиональное становление личности студентов в процессе педагогической практики. Учебно-методическое пособие для магистров. Воронеж: Воронежский государственный педагогический университет, 2011. - 40 с.
7. Шнуренко Т.И. Психология межпоколенной преемственности и трансформации ценностных ориентаций / Т.И. Шнуренко, Г.С. Степанова. - Воронеж: Воронежский госпедуниверситет, 2011. - 185 с.
Психология
УДК 159.923.2.07
доктор психологических наук, профессор Суворова Ольга Вениаминовна
Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования "Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет имени Н.И. Лобачевского" (г. Нижний Новгород); магистрант Береснева Елена Владимировна
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования Нижегородский государственный педагогический университет имени Козьмы Минина (г. Нижний Новгород)
ОСОБЕННОСТИ ПРОЯВЛЕНИЯ ПСИХОЛОГИЧЕСКИХ ЗАЩИТ И КОПИНГ-СТРАТЕГИЙ У РАЗНЫХ КАТЕГОРИЙ СОЗАВИСИМЫХ ЖЕНЩИН
Аннотация. Статья посвящена анализу особенностей проявления психологических защит и копинг-стратегий у разных категорий созависимых женщин. Авторы представляют результаты эмпирического исследования особенностей проявления психологических защит у жен и матерей созависимых лиц в сравнительном аспекте. Использовались следующие методики: опросник Плутчика-Келлермана-Конте «Индекс жизненного стиля» (LSI); опросник совладающего поведения Р. Лазаруса и С. Фолкмана в адаптации Т.Л. Крюковой; тест на созависимость Фишера-Спанна в адаптации В.Д. Москаленко. В исследовании принимали участие 56 созависимых женщин, жены и матери лиц, зависимых от психоактивных веществ, из 33 человека - матери и 23 человека - жены. Возраст испытуемых от 28 до 60 лет. В результате проведенного исследования выявлены существенные различия в профиле преобладающих психологических защит и копинг-стратегий у созависимых матерей и жен.
Ключевые слова: созависимость, созависимые жены, созависимые матери, психологические защиты, копинг-стратегии.
Annotation. The article is devoted to the analysis of the peculiarities of the manifestation of psychological defenses and coping strategies in different categories of codependent women. The authors present the results of an empirical study of the features of the manifestation of psychological defenses in the wives and mothers of co-dependent persons in a comparative aspect. The following methods were used: the Plutchik - Kellerman-Conte questionnaire "life style Index" (LSI); the coping behavior questionnaire of R. Lazarus and S. Folkman in the adaptation of T.L. Kryukova; the Fischer-Spann codependency test in the adaptation of V.D. Moskalenko. The study involved 56 co-dependent women, wives and mothers of persons dependent on psychoactive substances, of 33 people-mothers and 23 people - wives. The age of the subjects is from 28 to 60 years. The study revealed significant differences in the profile of prevailing psychological defenses and coping strategies in co-dependent mothers and wives.
Keywords: codependency, codependent wives, codependent mothers, sychological defenses, coping strategies
Введение. Проблема оказания психологической помощи людям, имеющим различные зависимости, алкоголизм, наркомания, игромания в настоящее время остается чрезвычайно актуальной.
Сегодня психологическая помощь страдающим аддикцией сопровождается участием в коррекционном процессе семьи созависимого. Понимание психологической природы поведения близких созависимого, прежде всего, жен и матерей является залогом успеха терапевтического процесса и актуальной проблемой психологической практики.
Созависимость близких стадающего аддикцией представляет собой отказ от себя и посвящение собственной жизни решению проблем другого человека [8]. Родственники лиц, страдающих аддикцией, сами являются, как правило, созависимыми, поэтому их поведение и не позволяет решить проблему аддикции близкого человека.
Известный специалист в области оказания помощи созависимым М. Битти дает следующее определение созависимости: «Созависимый - это человек, который позволил поведению другого человека воздействовать на себя и одержим стремлением контролировать поведение этого другого человека» [2, с. 75].
В.Д. Москаленко считает, что созависимый человек тот, кто полностью поглощен тем, чтобы управлять поведением другого человека, совершенно не заботясь об удовлетворении собственных жизненно важных потребностей [7], [9]. И.Г. Малкина-Пых пишет: «Созависимость - это фактор риска рецидива зависимости у больного, фактор риска возникновения различных нарушений в потомстве, в первую очередь риска зависимости, почва для развития психосоматических заболеваний и депрессии» [6, с. 165].
Созависимые члены семьи используют различные формы психологической защиты, причем, механизмы психологической защиты имеют свои особенности в тех семьях, где есть больной химической зависимостью - алкоголизмом, наркоманией, токсикоманией, а также игровой зависимостью.
Роль семьи в формировании и развитии зависимостей является общепризнанной. Привлечение членов семьи больных химической зависимостью в программы лечебно-реабилитационных мероприятий способно повысить их эффективность. Возникает необходимость разработки новых методов оказания комплексной психологической помощи созависимым, с участием членов семьи.
Однако личностные особенности, психологические защиты и копинг-стратегии созависимых, особенно жен и матерей недостаточно исследованы. Открытыми остаются вопросы о том, как и в каком объеме должна оказываться им психологическая помощь, каковы мишени психологической и психотерапевтической работы. Все вышеизложенное обусловило актуальность выбора цели и предмета нашего исследования: эмпирическое изучение особенностей проявления бессознательных механизмов психологической защиты и копинг-стратегий у разных категорий созависимых женщин.
Цель данной статьи - представить результаты эмпирического исследования особенностей проявления психологических защит и копинг-стратегий у созависимых женщин, жен и матерей мужчин, страдающих аддиктивным поведением, и участвующих в психотерапевтическом процессе.
Мы предполагали, что профиль и уровень выраженности психологических защит у созависимых жен и матерей имеют качественные особенности и существенно различаются.
Исследование осуществлялось на базе благотворительного фонда, оказывающего социально-психологическую помощь людям, живущим с ВИЧ, наркозависимым, алкозависимым г. Нижнего Новгорода.
В нашем исследовании принимали участие 56 созависимых женщин, близкие родственницы лиц, имеющих зависимость от психоактивных веществ (ПАВ). Выборку составили две группы испытуемых. Первая группа - созависимые матери (33 женщины). Вторая группа - созависимые жены (23 женщины). Возраст испытуемых от 28 до 60 лет.
Нами использовались следующие методики:
1. Тест на созависимость Фишера-Спанна в адаптации В.Д. Москаленко для определения уровней выраженности созависимости.
2. Опросник Плутчика-Келлермана-Конте «Индекс жизненного стиля» (LSI), позволяющий диагностировать всю систему психологических защит, выявлять ведущие, оценивать степень их напряженности.
3. Опросник совладающего поведения Р. Лазаруса и С. Фолкмана в адаптации Т.Л. Крюковой, позволяющий определить ведущие копинг-механизмы, используемые личностью для преодоления трудностей в различных областях психической деятельности и жизненных ситуациях.
Для обработки результатов использован статистический пакет для социальных наук - SPSS / IBM SPSS Statistics 22.
Изложение основного материала статьи. Исследование созависимости с помощью теста на созависимость Фишера-Спанна в адаптации В.Д. Москаленко позволило выявить следующие уровни выраженности созависимости респондентов.
В группе матерей у 16 женщин (48,48%) была выявлена резко выраженная созависимость (среднее значение 69,1 балла); у 17 матерей (51,52%) была диагностирована умеренная созависимость (среднее значение 50,3 балла). В группе жен у 12 женщин (52,17%) была определена резко выраженная созависимость (среднее значение 68,5 баллов), у 11 женщин (47,83%) диагностирована умеренная созависимость (среднее значение 51,7 балла). Статистически значимых различий по t-критерию Стьюдента в созависимости у жен и матерей выявлено не было.
Анализ результатов исследования психологических защит с помощью опросника Плутчика-Келлермана-Конте «Индекс жизненного стиля» показал, что у матерей и жен средние значения общей напряженности защит практически не отличаются и не выходят за границы среднестатистической нормы.
Профили психологических защит созависимых женщин данной выборки показывают, что созависимые жены и матери используют сходный набор психологических защит, однако имеются достаточно выраженные отличия в частоте их использования.
На первом месте по частоте проявления у матерей находится проекция. Проекция - это процесс психологической защиты, в результате которого внутреннее ошибочно воспринимается как приходящее извне. Проекция позволяет переложить ответственность за свои неудачи на других людей и, тем самым, поддержать неустойчивое внутреннее равновесие.
Напряженность психологической защиты по типу проекции выявлена у 78,8 % матерей. Второй по выраженности психологической защитой у матерей является рационализация, причем, она находится в напряжении у 45,5% матерей. Рационализация используется для толкования всех сомнительных ситуаций в свою пользу с целью сохранить самооценку и позитивное восприятие себя посредством логических установок и рациональных суждений. Данный механизм позволяет созависимым женщинам объяснять себе и окружающим необходимость оставаться в деструктивных отношениях в собственных семьях, оправдывать свое временами неадекватное поведение, зависимое поведение своих близких.
На третьем месте по частоте проявления у 39,4% матерей находится гиперкомпенсация, на четвертой позиции отрицание. Отрицание проявляется в отказе признавать существование чего-то нежелательного. Нежелательными у созависимых могут быть чувства, предубеждения, личностные проблемы, страх быть отвергнутым, брошенным, страх физического насилия. Отрицание помогает избежать переживаний по поводу реальной действительности. Напряжение этой защиты обнаружено у 36,4% матерей.
На пятую позицию у матерей встали защиты регрессии (24,2%) и вытеснения (24,2%). Регрессия это возврат к свойственным более раннему возрасту способам психосексуального функционирования для уменьшения тревоги и ухода от требований реальной действительности, например, плаксивость, обидчивость, когда человек не справляется со стоящими перед ним трудностями, демонстрация
беспомощности, слабости, паника. Вытеснение - это процесс удаления из осознания мыслей и чувств, причиняющих страдания. У созависимых матерей в жизни очень много душевной боли, страха, гнева, вины, одиночества. Защищаясь от этой боли созависимые перестают «чувствовать свои чувства». Вытесняют чувства из сознания, заменяя их мыслями, объясняющими или доказывающими правильность своих поступков, чтобы получить видимость покоя и уверенности в сегодняшнем дне.
Реже всего матери прибегают к компенсации и замещению. Эти защиты напряжены у 15,2% матерей. В замещении проявление инстинктивного импульса, например, враждебности или гнева, переадресовывается с недоступного объекта на доступный, или на себя, или происходит замена неприемлемого действия приемлемым. За счет такого переноса происходит разрядка напряжения, созданного неудовлетворенной потребностью. Компенсация заключается в бессознательной попытке преодоления реальных или воображаемых недостатков, и предназначена для сдерживания чувства печали, горя по поводу потери, утраты, неполноценности.
У жен первое место по частоте проявления поделили две психологические защиты проекция и рационализация. Эти защиты находятся в напряжении у 73.9% жен. На второй позиции оказалась защита компенсация. Напряженность компенсации выявлена у 30,4% жен. У жен на третьем месте по частоте проявлений оказались две защиты - отрицание и регрессия (26,1 % / 26,1 % соответственно), на четвертой позиции находится замещение (21,7 %). Гиперкомпенсация находится в напряжении у 17,4% жен, а вытеснение у 8,7 % жен.
Из выше изложенного можно заметить, что на данной выборке у созависимых жен и матерей в напряжении находится одинаковый профиль защитных механизмов, но есть отличия в частоте использования некоторых защит. А именно: матери в 1,44 раза чаще прибегают к гиперкомпенсации и в 2,5 раза чаще используют вытеснение, нежели жены; жены в 2 раза чаще матерей используют компенсацию и в 1,6 раза чаще используют рационализацию. Выявлены статистически значимые различия в частотах применения психологических защит матерями и женами по х2-квадрат-критерию Пирсона. На уровне статистически значимой тенденции матери чаще прибегают к гиперкомпенсации (р=0,081*); на статистически значимом уровне жены чаще обращаются к рационализации (р= 0,036*).
Компенсация как типичная реакция жен на сложные ситуации и отношения с зависимым мужем связана с возмещением успеха в другой сфере жизнедеятельности; гиперкомпенсация как автоматизированное поведение матерей как «сверхвозмещение» собственных слабостей через утрированное поведение еще более неэффективная и также не направлена на решение реальных проблем реакция.
Результаты изучения копинг-стратегий показывают, что преобладающий уровень копинг-поведения у обеих категорий созависимых женщин находится в пограничной зоне, что свидетельствует о разрешении проблем за счет поведенческой активности, которая не всегда бывает целенаправленной, а также за счет осуществления действий, направленных на изменение ситуации или на отреагирование эмоций в связи с возникшими трудностями. Стратегии копинг-поведения у разных категорий созависимых женщин и статистический анализ различий по ^критерию Стьюдента в средних значениях представлены в таблице 1.
Таблица 1
Стратегии копинг-поведения у разных категорий созависимых женщин: статистический анализ различий по ¿-критерию Стьюдента (в средних значениях)
Стратегии копинг-поведения Категории созависимых женщин Достоверность различий по ^критерию Стьюдента
Матери Жены
Конфронтация 54,24±10,77 57,3±10,64 р=0,298
Дистанцирование 47,45±9,25 49,91 ±9,46 р=0,337
Самоконтроль 53,33±8,07 48,70±6,91 р=0,029*
Поиск социальной поддержки 52,52±8,81 54,17±9,78 р=0,511
Принятие ответственности 50,58±7,73 50,52±11,12 р=0,983
Бегство-избегание 56,09±8,84 60,35±12,46 р=0,101*
Планирование решения 46,91 ±10,66 46,26±9,02 р=0,813
Положительная переоценка 49,30±8,78 52,61 ±8,11 р=0,103*
Из таблицы 1 следует, что у матерей высокие баллы проявились по шкалам: бегство-избегание, конфронтация, самоконтроль, поиск социальной поддержки. У жен более высокие баллы по шкалам: бегство-избегание, конфронтация, поиск социальной поддержки, положительная переоценка. Значения баллов в остальных шкалах свидетельствуют о среднем уровне напряжения копингов.
Выявлены статистически значимые различия в средних значениях психологических защит матерей и жен. На уровне статистически значимой тенденции жены имеют больший вес средних значений по стратегии избегания (р=0,101*) и положительной переоценке (р=0,103*); на статистически значимом уровне матери имеют более высокие средние значения по самоконтролю (р=0,029*).
Выводы. Таким образом, у созависимых матерей защитный комплекс характеризуется частым использованием психологической защиты по типу проекции, рационализации и гиперкомпенсации. Умеренно используются - отрицание, регрессия, вытеснение; редко - компенсация и замещение. В свою очередь, у созависимых жен защитный комплекс характеризуется частым использованием таких защит, как проекция, рационализация, компенсация; умеренным - отрицание, регрессия, замещение; редко используются гиперкомпенсация и вытеснение. То есть, основное различие защитного поведения жен и матерей в использовании компенсации (жены) и гиперкомпенсации (матери), как типичной и неэффективной для решения реальных проблем семьи реакции.
Жены и матери чаще всего используют неадаптивные копинг-стратегии поведения в трудных ситуациях. В обеих группах респондентов на первом месте по напряженности находится стратегия «бегство-избегание», на втором - «конфронтация». В обеих группах на самом последнем месте рациональный способ поведения -
стратегия планирования решения. Созависимые женщины не знают, что можно поступать по-другому, они очень ригидны, и вместо осознанной стратегии и эффективного рационального поведения выбирают реактивное ответное поведение на ситуацию, реагируют на нее автоматически, снимая накопившийся стресс. Такое сочетание копинг-стратегий как модель поведения созависимых женщин (бегство избегание конфронтация компенсация у жен / гиперкомпенсация у матерей) ведет к снижению эффективности совладающего поведения, особенно в ситуациях, требующих рациональных действий, направленных на решение проблемы. Использование неэффективных стратегий приводит к сохранению и углублению травмирующей ситуации, которая непрерывно запускает в действие механизмы психологических защит. Психологические рекомендации по профилактике созависимости у женщин будут более эффективными при условии учета особенностей выявленных нами моделей совладающего поведения.
Литература:
1. Артемцева Н.Г. Феномен созависимости: психологический аспект. - М.: РИО МГУДТ, 2012. - 222 с.
2. Битти М. Спасать или спасаться? Как избавиться от желания постоянно опекать других и начать думать о себе. / Пер. с англ. Э. Мельник - М., Издательство "Э", 2017. - 384 с.
3. Битти М. Алкоголик в семье, или Преодоление созависимости / Пер. с англ. - М., Физкультура и спорт, 1997. - 331 с.
4. Будасси С.А. Защитные механизмы личности, М.: Просвещение,1998. - 384 с.
5. Короленко Ц.П., Дмитриева Н.В. Социодинамическая психиатрия М.; Академический проект; Екатеринбург: Деловая книга, 2000. 460 с.
6. Малкина-Пых И.Г. Виктимология. Психология поведения жертвы / И.Г. Малкина-Пых. - СПб.: Питер, 2017 - 832 с.
7. Москаленко В.Д. Созависимость при алкоголизме и наркомании (пособие для врачей, психологов и родственников больных). - М.: Анахарсис, 2002. - 112 с.
8. Москаленко В.Д. Когда любви слишком много: Профилактика любовной зависимости. - М.: Психотерапия, 2006. - 224 с.
9. Москаленко В.Д. Зависимость: семейная болезнь. 2-ое издание, перераб. и допол. - М.: ПЕРСЭ, 2004. - 336 с.
10. Уайнхолд Б., Уайнхолд Дж. Освобождение от созависимости. / Пер. с англ., М.: Независимая фирма "Класс", 2003. 223 с.
11. Хемфелт Р., Минирт Ф., Майер П. Выбираем любовь. Борьба с созависимостью. М.: Триада, 2007. 320 с.
Психология
УДК: 159.9:618.29 (045)
кандидат психологических наук, доцент Сухарева Надежда Федоровна
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Мордовский государственный педагогический институт имени М.Е. Евсевьева» (г. Саранск); студентка факультета психологии и дефектологии Шелепнева Анастасия Александровна
Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования «Мордовский государственный педагогический институт имени М.Е. Евсевьева» (г. Саранск)
СТРАХИ МАТЕРЕЙ В ПРЕНАТАЛЬНЫЙ И РАННИЙ ПОСТНАТАЛЬНЫЙ ПЕРИОД РАЗВИТИЯ
РЕБЕНКА
Аннотация. Перинатальный период обычно бывает насыщен различными родительскими страхами. Необоснованные, иррациональные, вымышленные страхи имеют крайне негативные последствия, так как психоэмоциональное благополучие ребенка напрямую зависит от состояния мамы. В исследовании выявлены наиболее распространенные страхи: болезни близких; изменений в личной жизни; ответственности; медицинских процедур; некомпетентности врачей; ненамеренного причинения вреда здоровью ребенка; осложнений во время родов; рождения ребенка с ОВЗ; смерти ребенка; изменений внешности женщины; одиночества; осуждения за невыполнение своих обязанностей и др. Перечисленные страхи наиболее характерны для матерей с тревожным типом гестационной доминанты. Важное значение должно быть отведено психопрофилактике страхов беременных женщин и молодых родителей.
Ключевые слова: страхи, матери, ребенок, пренатальный период, ранний постнатальный период. Annotation. The perinatal period is usually saturated with various parental fears. Unreasonable, irrational, fictional fears have extremely negative consequences, since the child's psycho-emotional well-being directly depends on the state of the mother. The study identified the most common fears: diseases of loved ones; changes in personal life; responsibility; medical procedures; incompetence of doctors; unintentional harm to the health of the child; complications during childbirth; birth of a child with disabilities; death of a child; changes in the appearance of a woman; loneliness; convictions for failure to fulfill their duties, etc. The listed fears are most characteristic of mothers with an alarming type of gestational dominant. The importance should be given to the psychoprophylaxis of fears of pregnant women and young parents.
Keywords: fears, mothers, child, prenatal period, early postnatal period.
Введение. В последние десятилетия растет интерес к вопросам перинатальной психологии, которая включает в себя, по данным отечественных ученых (И.В. Добряков, М.Е. Ланцбург, Г.Г. Филиппова и др.) [1; 5], психологию зачатия, беременности, родов, раннего постнатального периода. Это обусловлено следующими обстоятельствами. Во-первых, высокой значимостью пренатального и раннего постнатального периода для развития всех психических процессов ребенка. Во-вторых, обусловленностью становления психики и поведения ребенка его общением и взаимодействием с семьей, начиная с пренатального периода. Этот контакт, как важнейшая потребность организма, дает основную почву для развития, и именно семья формирует эмоционально-информативную среду ребенка на ранних этапах его жизни.
Специалистами отмечается крайне низкий уровень знаний в области перинатальной психологии, недостаточное понимание родителями значимости пренатального и раннего постнатального периода
