CC BY
342
МИРОВАЯ ПОЛИТИКА
ОСОБЕННОСТИ ПРОСТРАНСТВЕННОЙ СТРУКТУРЫ СОВРЕМЕННОЙ МОСКВЫ
Д.В. Голоухова
Московский государственный институт международных отношений (университет) МИД России. Россия, 119454, Москва, пр. Вернадского, 76.
В статье анализируются особенности пространственной структуры Москвы, отличающие её от городов Западной Европы и США и затрудняющие применение западных социологических теорий социального зонирования к анализу пространства современного российского города. Автор утверждает, что Москва обладает гибридной пространственной структурой, сочетающей в себе элементы, возникшие на разных этапах развития городской среды. Уже в XIV в. сформировались две тенденции, которые сохраняются на протяжении всей истории города: престижность центра и противопоставление более престижных западных районов менее престижным восточным.
В советский период возникли новые черты, которые определяют облик современной Москвы и отличают её от западноевропейских городов. Во-первых, это характер расселения: повышающаяся плотность населения при движении от центра к периферии. Во-вторых, как и для большинства постсоветских городов, для Москвы характерно сохранение в её структуре элементарных территориальных единиц - микрорайонов. Концепция микрорайона как принципа организации жилой среды активно использовалась советскими градостроителями, особенно при застройке окраинных районов города. В-третьих, Москва отличается неоднородностью социального состава районов и, соответственно, отсутствием этнических кварталов или гетто, которые существуют в большинстве городов Западной Европы. В-четвёртых, значительную часть городской территории занимают бывшие промышленные зоны, нуждающиеся в функциональной реконструкции. С переходом к рыночной экономике пространственная структура Москвы претерпела ряд дополнительных изменений, которые, в частности, были связаны с масштабной приватизацией, точечной застройкой и отсутствием чёткой градостроительной политики.
Обосновывается необходимость построения социологической модели пространственной организации современного российского города, основанной на гуманистическом подходе к пространственной организации городской среды и учитывающей всё многообразие факторов социального зонирования.
Ключевые слова: социология города, пространственная структура, социальное зонирование, модель пространственной организации, гуманистический подход к городскому пространству.
Первые модели пространственной организации возникли ещё в XIX в. Так, например, немецкий исследователь Иоганн Генрих фон Тюнен предложил модель, в основу которой был положен принцип максимизации прибыли. Являясь крупным землевладельцем, Тюнен стремился найти такое распределение земельных участков, различающихся по видам земельного использования, которое обеспечило бы ему максимальный доход. Похожую задачу ставил и В. Лаунхардт, создавший модель оптимального размешения промышленного предприятия относительно источника сырья и рынка сбыта продукции. Не менее известны теории центральных мест немецкого географа В. Кристаллера и его современника А. Лёша, которые стремились выявить пространственные закономерности расположения городов.
Рост городов, интенсивная урбанизация и связанные с этим социальные проблемы усилили интерес социологов к городской пространственной структуре и привели к появлению социологии урбанизации [15]. Первые классические модели социального зонирования возникли в рамках Чикагской школы в 1920-е гг. Схема концентрических кругов Э. Бёрджесса была «основана на модели Тюнена и исследованиях ценового градиента» [22, с. 47]. В развитие концепции Тюнена, Бёрджесс учитывал не только экономические, но и социально-психологические факторы, обуславливающие выбор горожанами места жительства.
В 1939 г. Г. Хойт, проанализировав данные арендной стоимости жилья в 142 американских городах, предложил секторальную проекцию городского пространства [22]. В 1945 г. американские географы Ч. Гаррис и Э. Ульман исследовавшие способы использования земли в городских районах, построили модель субцентров [29]. Авторы упомянутых теорий принимали за основу пространственной дифференциации различные факторы, например, стоимость недвижимости, социально-экономическое положение жителей, преобладающий способ использования земли и т.п. Соответствующие данные подвергались статистической обработке и становились основой для теоретических выводов.
Применение западных моделей имеет свои ограничения, в т.ч. обусловленные историческими особенностями развития пространственной структуры российских городов. Тем не менее, западная методология социального зонирования городского пространства представляет определённый интерес и может быть применена при построении модели пространственной организации российского города. Разработка новой модели будет являться предметом дальнейших исследований.
Представляется, что в концепции такой модели необходимо использовать интегральную теорию, которая позволит учесть всё разнообразие факторов для проведения социального зони-
рования. В таком качестве можно рассматривать теорию социального пространства П. Бурдье [3]. Его тезис о том, что физическое пространство является проекцией социального, позволяет при проведении социального зонирования разделять районы по степени концентрации в них того или иного типа капитала. Например, концентрацию культурного капитала можно измерить, оценив количество образовательных центров, платных детских садов и школ, учреждений культуры, развлекательных центров и т.п. Об особенностях современного социального зонирования свидетельствуют именно новые образовательные и культурные учреждения, предоставляющие востребованные платные услуги, а не стандартные общеобразовательные школы, детские сады или государственные библиотеки, так как они существуют в каждом районе ещё с советского периода. Принципиальное отличие предлагаемой нами методологии от описанных выше состоит в том, что она опирается не только на экономические, но и на социокультурные показатели, тем самым представляя гуманистический подход к исследованию пространственной структуры города.
Тема социального зонирования города поднималась и в советской социологии. Примером исследований на эту тему являются работы В.О. Рукавишникова, О.Е. Трущенко, Н.А. Аито-ва и др. [1; 25; 26]. Однако социальная неоднородность городских районов рассматривалась как временное явление, которое постепенно должно полностью исчезнуть. В советской социологии урбанизации практически отсутствуют труды, на которые можно было бы опереться при построении новой модели пространственной организации Москвы. В современных исследованиях сложной пространственной структуры города активно используются междисциплинарные подходы [17]. Так, например, неравномерно-районированная модель А.А. Высоковского [5] оперирует понятием узлового района - термина широко использовавшегося советскими географами и теоретиками архитектуры (Б.Б. Родоман, А.Э. Гутнов, Г.М. Лаппо) [5; 8].
Москва обладает гибридной пространственной структурой, в эволюции которой условно можно выделить три этапа: досоветский, советский и постсоветский. Уже в XIV в. в городской структуре начали проявляться две тенденции, которые сохраняются на всех этапах развития города. Это, во-первых, престижность центра, а во-вторых, противопоставление западных, более престижных, районов менее престижным восточным. О.Е. Трущенко, анализируя тенденции социальной сегрегации досоветского и советского периодов, пришла к выводу, что на протяжении всей городской истории центральные районы Москвы сохраняли высшую символическую ценность, так как являлись местами расселения господствующих групп населения [23]. Изначально это были высшие слои дворянского сословия, а затем - высшие эшелоны партийной
номенклатуры. По мере роста города происходило вытеснение низших слоёв на отодвигавшуюся городскую периферию.
Историческая тенденция противостояния Запада Востоку появилась уже в XIV в. как противостояние Кремля - центра правящих сословий боярства и духовенства, Китай-городу -району торгово-ремесленному. В дальнейшем эта тенденция усиливалась: «... изначальная социальная противоположность Запада Востоку ... по мере роста Москвы повторила себя в полукольце Белого города. В западной части Белого города ... в XIV веке стоял двор великой княгини и другие дворы, принадлежавшие приближённым к великому князю боярам, в то время как восточная сторона Белого города образовалась. более всего из ремесленных слобод» [23, с. 21]. Аналогичным образом заселялись пространства внутри Земляного города: «... Запад заполнялся усадьбами бояр и дворян (здесь же было расположено большинство дворцовых обслуживающих слобод), на востоке преобладали ремесленные слободы» [там же]. Однако в период правления Петра I северо-восточные районы Белого и Земляного городов превратились в районы расселения богатой знати, что связано с переносом Петром I царской резиденции из Кремля в Преображенское и переселением приближённого к нему дворянства в районы к северо-востоку от Кремля.
С переносом столицы в Санкт-Петербург началось насильственное переселение туда московского дворянства. Однако «после указа Петра III о дворянских вольностях (1762) и жалованной грамоты дворянству Екатерины II (1785), окончательно освободившей самое привилегированное сословие от обязательной государственной службы, дворянство стало возвращаться обратно в старую столицу» [там же, с. 24]. В результате был расширен пояс жилой дворянской застройки в северо-западных частях Земляного города. Усиленное строительство именно на Западе было связано с особым статусом Тверской улицы, которая стала главной улицей Москвы, поскольку через неё шло сообщение с Петербургом. Таким образом, до революции 1917 г. пространственная организация Москвы сохраняла устойчивость: «максимальная концентрация благородного сословия приходилась на западную половину Белого и Земляного городов, минимальная - на Заяузье» [там же, с. 30]. Престиж западной части города был также связан с тем, что там сосредоточились культурные и образовательные институты (театры, университет, гимназии).
Изменение социальной структуры общества в результате революций 1917 г. нашло отражение в изменении пространственной организации города. В бывших кварталах богатой аристократии стала селиться высшая прослойка партийного и государственного аппарата. Рабочий класс занял районы на востоке и юго-востоке Москвы. Тенденции соци-
ального деления пространства на запад-восток (юго-запад-юго-восток) и центр-окраины сохранялись до распада СССР.
Таким образом, в пространственной организации Москвы очень чётко прослеживается историческая преемственность. Районы на Западе и сегодня сохраняют свой статус. Карты цен на недвижимость показывают более высокую в целом стоимость жилья в западных районах в сравнении с восточными [13; 24].
В советский период Москва приобрела ряд черт, значительно отличающих её пространственную структуру от городов Западной Европы. Одной из таких черт является распределение плотности населения. Ален Берто, урбанист и специалист в области пространственной организации города, провёл сравнительное статистическое исследование городов Центральной и Восточной Европы с городами Западной Европы [27; 28]. Он выявил, что в городах Западной Европы плотность населения выше в центре и понижается по мере движения к окраине. В Москве и в других постсоциалистических городах подобная зависимость, наоборот, по мере удаления от центра плотность населения возрастала. Эта особенность связана с тем, что распределение земли в социалистическом городе осуществлялось на основе административных решений, т.е. не регулировалось законами рынка и не отражало реального спроса потребителей. Вся земля находилась в собственности государства и лишь предоставлялась в бесплатное пользование. Так, закон СССР «Об утверждении основ земельного законодательства Союза ССР и союзных республик» 1968 г. указывал, что «все земли в пределах городской черты находятся в ведении городских Советов депутатов трудящихся» [10], которые распределяют земельные участки в соответствии с нормами, предписывающими максимально рациональное и эффективное использование городской земли. Из-за отсутствия ценового фактора в центре строились промышленные объекты, а не жильё. В связи с отсутствием земельного рынка и рынка недвижимости по мере роста города новые жилые дома строились на окраинах города, где большие по площади пустующие территории позволяли свободно вести строительные работы. В результате плотность населения стала расти по мере удаления от центра.
«Главным фактором советской урбанизации выступила промышленность, преимущественно тяжёлая» [18, с. 36]. Это не только привело к возникновению новых городов, в том числе и узкоспециализированных моногородов, но и определило структурные изменения в пространствах старых городов, в частности, Москвы [31]. По оценке Комплекса градостроительной политики и строительства города Москвы, 17% территории Москвы в старых границах (18,8 тыс. га) занято промышленными зонами [14]. Это огромные территории, которые практически не используются из-за того, что в современных эко-
номических условиях их развитие и содержание в районах, близких к центру, невыгодно.
При переходе к новой экономике пространства промышленных зон хаотично заполнялись новыми частными фирмами, складами, офисами. Сегодня неэффективно используемые производственные территории Москвы рассматриваются в Генеральном плане Москвы как основной резерв градостроительного развития города. 24 апреля 2015 г. в Госдуму внесен законопроект о комплексном развитии заброшенных зон, в настоящее время утративших свое первоначальное значение [7]. Город столкнулся с необходимостью развивать бывшие промышленные зоны, реконструировать их и находить для них новое функциональное применение.
Особенностью советского города, в отличии от западного, было наличие в его структуре элементарных территориальных единиц - микрорайонов [2]. Авторами теории микрорайона считаются британский теоретик градостроительного дела Томас Адамс и американский планировщик Кларенс Артур Перри, который под руководством Адамса развил концепцию жилого микрорайона применительно к городу Нью-Йорк и его окрестностям. Центральный элемент микрорайона - это школа, так как в основу пространственной организации были положены интересы семьи и желание избавить детей от необходимости каждый день переходить дорогу по пути в школу. Кроме того, школе предписывались важные общественные функции: в ней располагались избирательные участки, проводились политические собрания, читались лекции для взрослых. Магазины и предприятия бытового обслуживания находились вдоль внешних магистралей и на оживлённых перекрестках. Транспортная система микрорайона организована таким образом, чтобы исключить пересечение пешеходных улиц с магистралями и связать жилые дома с общественными зданиями. По замыслу планировщиков, микрорайон должен был объединять представителей различных слоёв населения по территориальному признаку.
Советские градостроители изменили понимание микрорайона, сделав главным принципом его пространственной организации самодостаточность, которая, по Т. Парсонсу, предполагает внутреннюю сбалансированность системы и интеграцию её с другими системами [20, с. 792]. В микрорайоне внутренняя сбалансированность достигается наличием школы, магазина, поликлиники и других учреждений ежедневного пользования в непосредственной близости от места жительства. Интеграция микрорайона с другими системами предполагает развитую транспортную инфраструктуру, обеспечивающую связь с центром и другими районами города.
Концепция микрорайона активно использовалась советскими градостроителями, особенно при застройке окраинных районов Москвы [4; 30]. При разработке модели микрорайона совет-
ские архитекторы опирались также на принципы строительства рабочих поселков в Западной Европе [11]. При определении размеров микрорайона и численности его населения градостроители пользовались следующим принципом. Все учреждения культурно-бытового обслуживания делились на четыре типа в зависимости от периодичности пользования. К первому типу относились учреждения ежедневного пользования: детские сады, школы, магазины, аптеки и т.п. По мысли советских градостроителей, эти учреждения должны располагаться в радиусе 300-500 м от жилого дома. Второй тип - это кинотеатры, библиотеки, торговые центры, поликлиники, больницы, спортивные центры и другие учреждения, которые жители района посещают регулярно, но не ежедневно. Радиус обслуживания принимался в пределах 1000-1200 м, что позволяет подойти к этим заведениям пешком за 10-15 минут, не прибегая к услугам общественного транспорта. Третий тип учреждений - это музеи, театры, стадионы, то есть места, которые зачастую имеют общегородское или областное значение. Наконец, четвёртый тип - это крайне редко посещаемые учреждения, такие как туристические базы, дома отдыха, санатории, отели и т.п. В микрорайонах располагаются учреждения первого типа с соблюдением требуемого радиуса обслуживания. Соответственно, предполагалось, что оптимальное количество населения в микрорайоне при пятиэтажной застройке - это 6-9 тыс. человек или 16-18 тыс. при преимущественно девятиэтажной застройке. В зависимости от численности и плотности населения, этажности застройки размеры микрорайона колебались в пределах 17-25 га [4].
Таким образом, микрорайон как принцип застройки жилых районов стал уникальной чертой городов СССР и социалистических стран восточной Европы.
Отличительной особенностью советских городов была также неоднородность социального состава его районов. Тогда как, например, в американских городах районы преимущественно гомогенны и объединяют людей со сходным уровнем дохода и образом жизни, в советских городах место жительства определялось не столько доходом, сколько местом работы. Крупные предприятия часто предоставляли квартиры своим работникам, в результате чего время от времени появлялись жилые комплексы, в которых проживали все сотрудники такого предприятия вне зависимости от их должности и дохода. Таким образом, выбор места жительства диктовался не личными предпочтениями, а приоритетами государства и его институтов.
Не имея широких возможностей выбора или изменения места жительства, горожанин мог всю жизнь проживать в одном районе. Это заметно отличает советский город от западного, где всегда существовали районы с низкой стоимостью аренды жилья, заселённые преимущественно молодыми людьми, которые по мере
продвижения по карьерной лестнице и роста дохода перебирались в более престижные районы.
Социально неоднородное расселение продолжает определять пространственную структуру Москвы и по сей день. Но исследователи отмечают рост социальных контрастов и диф-фузности расселения в современных реалиях, которые принято обозначать «вторым модерном» по отношению к «первому, индустриальному модерну» [16]. Принимая тезис П. Бурдье о том, что физическое пространство есть проекция социального, в структуре города можно выделить районы, различающиеся по степени концентрации в них различных видов капитала. В частности, меняется социальный состав центральных районов Москвы за счёт постепенного оттока менее состоятельных слоев населения. Усиливается тенденция к противопоставлению западных районов восточным. «Формирование новых элитных районов наблюдается и в более удалённых от центра частях столицы, прежде всего на западе и в меньшей степени на севере, которые становятся районами проживания среднего класса. Как правило, ядрами таких районов являются старые престижные кварталы, вокруг которых возводится новое жильё с повышенными потребительскими характеристиками, офисно-деловые и торговые центры» [19, с. 27]. Восточные и южные округа рассматриваются как менее привлекательные и престижные, в частности, из-за увеличения количества мигрантов. При этом следует отметить, что крупные этнически гомогенные кварталы, характерные для большинства крупных европейских городов, в Москве отсутствуют. Эксперты отмечают, что «скорее, имеет смысл говорить о районах "притяжения" наибольшего количества мигрантов, причём вне зависимости от их национальной принадлежности» [9]. Повышенная концентрация мигрантов наблюдается в окраинных районах Юго-Восточного, Южного и отчасти Северо-Восточного округов Москвы, что связано с низкой стоимостью аренды жилья. Дальнейшее расслоение населения по экономическому признаку может привести к тому, что средний класс будет покидать районы с плохой репутацией, тогда как малообеспеченные слои населения и мигранты будут эти районы наполнять. В результате в городе могут сформироваться проблемные районы, аккумулирующие социально неблагополучные группы населения. Таким образом, этническая сегрегация - это, скорее, результат имущественного и социального расслоения, борьба с которым поможет сдержать отток среднего класса из неблагополучных районов, улучшить жилищный фонд и инфраструктуру районов [6].
Неоднородность социального состава московских районов связана, в частности, и с низкой доступностью жилья. С 2000 г. фонд «Институт экономики города» рассчитывает показатели доступности жилья в России. В 2012 г. в Москве доля семей, имеющих возможность приобрести с
помощью собственных и заемных средств жильё, соответствующее стандартам обеспечения жилыми помещениями, составила 16,3% [12]. Столь невысокий показатель свидетельствует о низкой мобильности населения вследствие того, что большинство москвичей не имеют дохода, позволяющего купить жилье и сменить место жительства.
Дифференциация районов по другим факторам выражена менее отчётливо. Она требует разработки отдельной методологии и глубокого статистического анализа. Исходя из принципа конвертируемости капитала, можно выдвинуть гипотезу о том, что необходимость воспроизводства групп в районах с высокой концентрацией экономического капитала влечёт за собой повышение концентрации культурного, символического и других видов капитала. Так, например, в западных районах Москвы сосредоточено большое количество различных научных институтов, в числе которых - Российская академия наук, множество НИИ, а также некоторые ВУЗы с высоким рейтингом (МГУ им. М.В. Ломоносова, МГИМО(У) МИД России, РУДН и др.) [21].
Процессы, связанные с распадом СССР и переходом к рыночной экономике, нашли своё отражение и в изменении городской структуры. В 1990-х гг. в Москве, как и в других городах бывшего СССР и бывших социалистических стран Восточной Европы, проходила масштабная приватизация. В связи с тем, что она не была подкреплена строгими законодательными мерами и методами регулирования, развитие города происходило хаотично, а не в соответствии с чёткой и перспективной градостроительной политикой [31; 32; 33]. Переход земли в частные руки и отсутствие единого плана развития города привели к тому, что новые собственники застраивали приобретённые земельный участки, руководствуясь стремлением к извлечению максимальной экономической выгоды, без учёта интересов гармоничного развития городской территории. Подобный подход к городской застройке породил ряд проблем.
Одним из последствий перехода к рынку стало появление новых частных предприятий, предоставляющих услуги, некоторые виды которых вообще не существовали при плановой экономике. В результате постсоциалистические города столкнулись с проблемой дефицита пространства, отведённого под услуги. Офисы открывались в помещениях, функционально для них не предназначенных: киосках, подвалах жилых домов, квартирах.
Новые экономические условия и дефицит пространства привели к возникновению так называемой точечной или уплотнитель-ной застройки, которая представляет собой строительство новых объектов на территории уже существующей застройки. При этом нарушается целостная пространственная структура квартала или района. Во-первых, зачастую возведение новых объектов происходит за счёт
сокращения зелёных территорий или сноса исторических зданий. Во-вторых, растёт нагрузка на транспортную инфраструктуру. В-третьих, увеличивается нагрузка на коммуникации, что может привести к перебоям с водо- или электроснабжением. В-четвёртых, строительство новых объектов на территории уже существующей застройки негативно сказывается на качестве жизни местных жителей. Запрет на точечную застройку в Москве был введён в 2008 г., однако проблема гармоничного включения объектов точечной застройки в существующую городскую среду остаётся актуальной.
Рассмотренные особенности пространственной структуры Москвы свидетельствуют о необходимости создания новой модели пространственной организации современного российского города, основанной на гуманистическом подходе. Его особенность состоит в комплексности, учёте множества различных экономических и социокультурных факторов зонирования городской территории. Использование этой модели в градостроительной и жилищной политике позволит повысить эффективность принимаемых решений и улучшить качество жизни горожан.
Список литературы
1. Барсукова С.Ю. Тенденции социального зонирования российских городов // Российское городское пространство: попытка осмысления / Отв. ред. В.В. Вагин; Авт. коллектив. Сер. «Научные доклады», № 116. М.: Московский общественный научный фонд, 2000. С. 39-57.
2. Бунин А.В., Саваренская Т.Ф. История градостроительного искусства в 2-х тт. Т. 2: Градостроительство XX века в странах капиталистического мира. 2-е изд. М.: Стройиздат, 1979. 415 с.
3. Бурдье П. Социология социального пространства. Спб: Алетейя, 2007. 288 с.
4. Бутягин В.А. Планировка и благоустройство городов. М.: Стройиздат, 1979. 381 с.
5. Высоковский А.А. Курс лекций «Территориальное планирование и проектирование на основе исследования пространственной структуры города» [Электронный ресурс] Режим доступа: http:// urbanmagistr.blogspot.ru/search/label/%D0%92%D1%8B%D1%81%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D0%B2 %D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9 (дата обращения: 18 июня 2015).
6. Вендина О.И. Мигранты в Москве: грозит ли российской столице этническая сегрегация? М.: Центр миграционных исследований, Институт географии РАН, 2005. 88 с.
7. В Госдуме рассматривается законопроект о комплексном развитии промышленных зон [Электронный ресурс] // Государственная Дума РФ. Официальный сайт. Новостной раздел. Режим доступа: http://www.duma.gov.ru/news/273/1047335/?sphrase_id=1776644 (дата обращения: 18 июня 2015).
8. Гутнов А.Э. Эволюция градостроительства. М.: Стройиздат, 1984. 256 с.
9. Заблудовская М. Гетто в Москве: этнические, рабочие, «золотые» и интеллигентские [Электронный ресурс] // Информационно-аналитическое агентство «РИА Новости», 20.01.2015. Режим доступа: http:// ria.ru/moscow/20140120/990195999.html#ixzz3QOiEPP3p (дата обращения: 18 июня 2015).
10. Закон СССР «Об утверждении основ земельного законодательства Союза ССР и союзных республик» от 13.12.1968 [Электронный ресурс] // Режим доступа: http://www.lawmix.ru/docs_cccp/6067 (дата обращения: 18 июня 2015).
11. Злобин В.В. Принципы развития планировки и застройки микрорайонов Москвы 1965-1985-х годов [Электронный ресурс] // Международный электронный научно-образовательный журнал «Архитектура и современные информационные технологии», 2013, № 1 (22). Режим доступа: http://www.marhi. ru/AMIT/2013/1kvart13/index.php 6067 (дата обращения: 18 июня 2015).
12. Показатели доступности жилья в России (проект Института экономики города) [Электронный ресурс] // Институт экономики города. Официальный сайт. Режим доступа: http://www.urbaneconomics.ru/ projects/?mat_id=277 (дата обращения: 18 июня 2015).
13. Интерактивная карта цен на покупку недвижимости в Москве [Электронный ресурс] // Портал недвижимости 1001МЕТР2. Режим доступа: http://1001metr.ru/interactive_map.html (дата обращения: 18 июня 2015).
14. Реорганизация промышленных территорий [Электронный ресурс] // Комплекс градостроительства и строительной политики Москвы. Официальный сайт. Режим доступа: http://stroi.mos.ru/renovaciya-promzon (дата обращения: 18 июня 2015).
15. Кравченко С.А. Социология урбанизации / С.А. Кравченко. Социологический толковый русско-английский словарь. М.: МГИМО-Университет, 2013. 914 с.
16. Кравченко С.А. Модерн и постмодерн: «старое» и новое видение // Социологические исследования, 2007. № 9. С. 24-34.
17. Кравченко С.А. Сложный социум: востребованность поворотов в социологии // Социологические исследования, 2012. № 5. С. 19-28.
18. Лаппо Г.М., Полян П.М. Результаты урбанизации в России к концу XX века // Мир России. 1994. № 4. С. 35-46.
19. Махрова А.Г., Голубчиков О.Ю. Российский город в условиях капитализма: социальная трансформация внутригородского пространства // Вестник Московского университета. Сер. 5 «География». 2012. №2. С. 26-31.
20. Парсонс Т. О социальных системах. М.: Академический проект, 2002. 832 с.
21. Рейтинги ВУЗов 2015 [Электронный ресурс] // Рейтинговое агентство «Эксперт РА». Режим доступа: http://www.raexpert.ru/rankings/vuz/vuz_2015/ (дата обращения: 18 июня 2015).
22. Трутнев Э.К. Градорегулирование: Основы регулирования градостроительной деятельности в условиях становления рынка недвижимости. - М.: Фонд "Институт экономики города', 2008. 296 с.
23. Трущенко О.Е. Престиж Центра: Городская социальная сегрегация в Москве. - М.: Socio-Logos, 1995. 112 с.
24. Ценовая карта недвижимости [Электронный ресурс] // Портал недвижимости Domoway. Режим доступа: http://www.domoway.ru/news/map_value/ (дата обращения: 18 июня 2015).
25. Чешкова А. Ф. Методологические подходы к изучению городской пространственной сегрегации // Российское городское пространство: попытка осмысления / Отв. ред. В.В. Вагин; Авт. коллектив. Сер. «Научные доклады», № 116. М.: Московский общественный научный фонд, 2000. С. 13-38.
26. Ядов В.А. Социология в России/ Под ред. В.А. Ядова. 2-е изд. М.: Издательство Института социологии РАН, 1998. 696 с.
27. Bertaud A. The Spatial Structures of Central and Eastern European Cities: More European than Socialist? // Remaking Post-communist Cities. Symposium proceedings, University of Illinois, Urbana-Champaign, June 17-19, 2004. Pp. 45-64. Режим доступа: http://alainbertaud.com/wp-content/uploads/2013/08/ AB_Central-European-Spatial-Structure_Figures_2.pdf (дата обращения: 18 июня 2015).
28. Bertaud A. The Spatial Structures of Central and Eastern European Cities // The Urban Mosaic of Post-Socialist Europe: Space, Institutions and Policy / Ed.: Tsenkova S., Nedovic-Budic Z. - Heidelberg: Physica-Verlag, 2006. Pp. 91-110.
29. Harris C. D., Ullman E. L. The Nature of Cities // Annals of the American Academy of Political and Social Science, 1945. Vol. 242. Pp. 7-17.
30. Lehmann S.G., Ruble B.A. From 'Soviet' to 'European'Yaroslavl: Changing Neighbourhood Structure in PostSoviet Russian Cities // Urban Studies, 1997. Vol. 34, № 7. Pp. 1085-1107.
31. Sykora L., Bouzarovski S. Multiple Transformations: Conceptualising the Post-communist Urban Transition // Urban Studies, 2011, Vol. 49, № 1. Pp. 43-60.
32. Tsenkova S. Beyond Transitions: Understanding Urban Change in Post-socialist Cities // The Urban Mosaic of Post-Socialist Europe: Space, Institutions and Policy / Ed.: Tsenkova S., Nedovic-Budic Z. - Heidelberg: Physica-Verlag, 2006. Pp. 21-50.
33. Tsenkova S. Post-socialist Cities in a Globalizing World [Электронный ресурс] // PLANUM, 2003. Режим доступа: www.planum.net/download/tsenkova-pdf (дата обращения: 18 июня 2015).
Об авторе
Голоухова Дарья Валерьевна - аспирантка кафедры социологии МГИМО (У) МИД России. E-mail: [email protected].
Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ, грант № 15-06-04266.
SPATIAL STRUCTURE OF MODERN MOSCOW
D.V. Goloukhova
Moscow State Institute of International Relations (University), 76 Prospect Vernadskogo, Moscow, 119454, Russia
Abstract: The article is focused on the spatial structure of modern Moscow and features distinguishing it from the cities of Western Europe and the US.
The city has hybrid spatial structure combining elements which emerged on different stages of the city development. In the 14th century two tendencies appeared: the prestige of the city centre and opposition of Western districts as more prestigious to Eastern districts as less prestigious. Crucial spatial characteristics
emerged in the Soviet era and up to now they define the image of Moscow. Firstly, it's a peculiar density profile. Population density in post-socialist cities tends to increase as we move further from the city centre while in Western European cities population density is the highest in central districts. Secondly, elementary units of Moscow spatial structure are so called micro-districts (neighbourhoods). The concept of a microdistrict was very popular with Soviet urban planners and widely applied in the residential construction. Another peculiarity of Moscow spatial structure is social heterogeneity of districts and absence of ethnic quarters or ghettos. Furthermore, significant part of the city area is occupied by former industrials zones which are not used anymore and need to be reconstructed. With transition to market economy a number of spatial changes emerged. They were partly related to the large-scale privatization, infill construction and lack of effective urban planning policy.
In conclusion the article states the need for the new model of spatial organization which would take into account the specifics of Russian reality.
Key words: urban sociology, spatial structure, social zoning, model of spatial organization, humanistic approach to urban space.
References
1. Barsukova, S.Iu. Tendentsii sotsial'nogo zonirovaniia rossiiskikh gorodov [Tendencies of Social Zoning of Russian Cities] // Rossiiskoe gorodskoe prostranstvo: popytka osmysleniia / Ed. V.V. Vagin; Series "Nauchnye doklady" № 116. M.: Moskovskii obshchestvennyi nauchnyi fond, 2000. Pp. 39-57 (in Russian).
2. Bunin, A.V., Savarenskaia, T.F. Istoriia gradostroitel'nogo iskusstva v 2-kh tomakh [History of the Urban Design in 2 volumes]. Vol. 2: Gradostroitel'stvo XX veka v stranakh kapitalisticheskogo mira [Urban Design in the 20th Century in Capitalist Countries], second edition. - M.: Stroiizdat, 1979. 415 p. (in Russian).
3. Bourdieu P. Sotsiologiia sotsial'nogo prostranstva [Sociology of Social Space]. — Saint-Petesburg: Aleteiia, 2007. 288 p. (in Russian).
4. Butiagin, V.A. Planirovka i blagoustroistvo gorodov [City Planning and Development]. - M.: Stroiizdat, 1979. 381 p. (in Russian).
5. Vysokovskii, A.A. Course of lectures "Territorial'noe planirovanie i proektirovanie na osnove issledovaniia prostranstvennoi struktury goroda" [Territory Planning and Development on the Basis of Spatial City Structure Studies] [Electronic source] Available at: http://urbanmagistr.blogspot.ru/search/label/%D0%92%D1%8B %D1%81%D0%BE%D0%BA%D0%BE%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9 (date of access: June 18, 2015) (in Russian)
6. Vendina O.I. Migranty v Moskve: grozit li rossiiskoi stolitse etnicheskaia segregatsiia? [Migrants in Moscow: Does Russian Capital Face the Threat of Ethnic Segregation?] M.: Tsentr migratsionnykh issledovanii, Institut geografii RAN, 2005. 88 p. (in Russian).
7. V Gosdume rassmatrivaetsja zakonoproekt o kompleksnom razvitii promyshlennyh zon [Electronic source]. Russian Parliament. Official website. News section. Available at: http://www.duma.gov.ru/ news/273/1047335/?sphrase_id=1776644 (date of access: June 18, 2015).
8. Gutnov, A.E. Evoliutsiia gradostroitel'stva [Evolution of City Development] - M.: Stroiizdat, 1984. 256 p. (in Russian).
9. Zabludovskaia, M. Getto v Moskve: etnicheskie, rabochie, "zolotye" i intelligentskie [Ghetto in Moscow: Ethnic, Working-Class, "Golden'; Intellectual] [Electronic source] //Information agency «RIA Novosti», 20.01.2015. Available at: http://ria.ru/moscow/20140120/990195999.html#ixzz3Q0iEPP3p (date of access: June 18, 2015) (in Russian).
10. Zakon SSSR «Ob utverzhdenii osnov zemel'nogo zakonodatel'stva soiuza SSR i soiuznykh respublik» ot 13.12.1968 [The Law of the USSR of December 13, 1968 "On Establishing the Basics of Land Laws of the USSR and Union Republics] // Available at: http://www.lawmix.ru/docs_cccp/6067 (date of access: June 18, 2015) (in Russian).
11. Zlobin V.V. Printsipy razvitiia planirovki i zastroiki mikroraionov Moskvy 1965-1985-kh godov [Principles of Planning and Development of Moscow Microdistricts in 1965-1985] [Electronic source]. Mezhdunarodnyi elektronnyi nauchno-obrazovatel'nyi zhurnal «Arkhitektura i sovremennye informatsionnye tekhnologii», 2013, № 1 (22). Available at: http://www.marhi.ru/AMIT/2013/1kvart13/index.php 6067 (date of access: June 18, 2015) (in Russian).
12. Pokazateli dostupnosti zhil'ia v Rossii (proekt Instituta ekonomiki goroda) [Indices of Accommodation Affordability (Project of the City Economy Institute)] [Electronic source]. City Economy Institute. Official website. Available at: http://www.urbaneconomics.ru/projects/?mat_id=277 (date of access: June 18, 2015) (in Russian).
13. Interaktivnaia karta tsen na pokupku nedvizhimosti v Moskve [Interactive Real Estate Prices Map] [Electronic source]. Real estate agency 1001METR2. Available at: http://1001metr.ru/interactive_map.html (date of access: June 18, 2015) (in Russian).
14. Reorganizatsiia promyshlennykh territorii [Redevelopment of Industrial Zones] [Electronic source] Complex of Urban Policy and Development. Official website. Available at: http://stroi.mos.ru/renovaciya-promzon (date of access: June 18, 2015) (in Russian).
15. Kravchenko, S.A. Sotsiologiia urbanizatsii [Sociology of Urbanism] S.A. Kravchenko. Sotsiologicheskii tolkovyi russko-angliiskii slovar'. M.: MGIMO-Universitet, 2013. P. 703 (in Russian).
16. Kravchenko, S.A. Modern i postmodern: «staroe» i novoe videnie [Modernity and postmodernity: "old" and new vision] Sotsiologicheskie issledovaniia, 2007, № 9. Pp. 24-34 (in Russian).
17. Kravchenko, S.A. Slozhnyi sotsium: vostrebovannost' povorotov v sotsiologii [Complex socium: relevance of turns in sociology] Sotsiologicheskie issledovaniia, 2012, № 5. Pp. 96-105 (in Russian).
18. Lappo, G.M., Polian, P.M. Rezul'taty urbanizatsii v Rossii k kontsu XX veka [The Results of Urbanisation in Russia by the End of the 20th Century] Mir Rossii, 1994, № 4. Pp. 35-46 (in Russian).
19. Makhrova, A.G., Golubchikov O.Iu. Rossiiskii gorod v usloviiakh kapitalizma: sotsial'naia transformatsiia vnutrigorodskogo prostranstva [The Russian City under Capitalism: Social Transformation of the City Inner Space] Vestnik Moskovskogo universiteta. Series 5 'Geography, 2012, №2. Pp. 26-31 (in Russian).
20. Parsons, T. O sotsial'nykh sistemakh [Social systems]. M.: Akademicheskii proekt, 2002, 832 p. (in Russian).
21. Reitingi VUZov 2015 [University Ratings 2015] [Electronic source] Rating agency «Ekspert RA». Available at: http://www.raexpert.ru/rankings/vuz/vuz_2015/ (date date of access: June 18, 2015).
22. Trutnev, E.K. Gradoregulirovanie: Osnovy regulirovaniia gradostroitel'noi deiatel'nosti v usloviiakh stanovleniia rynka nedvizhimosti [City Planning: the Basics of Construction Planning in the Conditions of Real Estate Market Formation]. - M.: Fond «Institut ekonomiki goroda», 2008. 296 p. (in Russian).
23. Trushchenko, O.E. Prestizh Tsentra: Gorodskaia sotsial'naia segregatsiia v Moskve [The Prestige of the City Centre: Urban Social Segregation in Moscow]. - M.: Socio-Logos, 1995. 112 p. (in Russian).
24. Iadov, V.A. Sotsiologiia v Rossii [Sociology in Russia] Ed. V.A. Iadov. - 2nd edition - M.: Publishing house of Institure of Sociology, Russian Academy of Science, 1998. 696 p.
25. Cheshkova, A. F. Metodologicheskie podkhody k izucheniiu gorodskoi prostranstvennoi segregatsii [Methodological Approaches to Studying Spatial Segregation in Cities] // Rossiiskoe gorodskoe prostranstvo: popytka osmysleniia / Ed. V.V. Vagin; Series "Nauchnye doklady", № 116. M.: Moskovskii obshchestvennyi nauchnyi fond, 2000. Pp. 13-38 (in Russian).
26. Tsenovaia karta nedvizhimosti [Real Estate Price Map] [Electronic source] // Real estate portal Domoway. Available at: http://www.domoway.ru/news/map_value/ (date of access: June 18, 2015) (in Russian).
27. Bertaud A. The Spatial Structures of Central and Eastern European Cities: More European than Socialist? Remaking Post-communist Cities. Symposium proceedings, University of Illinois, Urbana-Champaign, June 17-19, 2004. Pp. 45-64. Режим доступа: http://alainbertaud.com/wp-content/uploads/2013/08/AB_Central-European-Spatial-Structure_Figures_2.pdf (date of access: June 18, 2015).
28. Bertaud A. The Spatial Structures of Central and Eastern European Cities // The Urban Mosaic of Post-Socialist Europe: Space, Institutions and Policy. Ed.: Tsenkova S., Nedovic-Budic Z. - Heidelberg: Physica-Verlag, 2006. Pp. 91-110.
29. Harris C. D., Ullman E. L. The Nature of Cities Annals of the American Academy of Political and Social Science, 1945. Vol. 242. Pp. 7-17.
30. Lehmann S.G., Ruble B.A. From 'Soviet' to 'European'Yaroslavl: Changing Neighbourhood Structure in PostSoviet Russian Cities Urban Studies, 1997. Vol. 34, № 7. Pp. 1085-1107.
31. Sykora L., Bouzarovski S. Multiple Transformations: Conceptualising the Post-communist Urban Transition Urban Studies, 2011, Vol. 49, № 1. Pp. 43-60.
32. Tsenkova S. Beyond Transitions: Understanding Urban Change in Post-socialist Cities The Urban Mosaic of Post-Socialist Europe: Space, Institutions and Policy. Ed.: Tsenkova S., Nedovic-Budic Z. - Heidelberg: Physica-Verlag, 2006. Pp. 21-50.
33. Tsenkova S. Post-socialist Cities in a Globalizing World [Электронный ресурс]. PLANUM, 2003. Режим доступа: www.planum.net/download/tsenkova-pdf (date of access: June 18, 2015).
About the author
Daria V. Goloukhova - PhD student, Department of Sociology of Moscow State Institute of International Relations.
E-mail: [email protected].
