CC BY
268© Ковтун Ю.С.
DOI: 10.24411/2309-1592-2020-10016 УДК 34.01
ОСОБЕННОСТИ ПРИНЯТИЯ СТАЛИНСКОЙ КОНСТИТУЦИИ1
Ковтун Юлия Сергеевна, соискатель
Уральский государственный юридический университет (УрГЮУ)
e-mail: [email protected]
Аннотация. В статье рассматриваются основные факторы принятия Конституции СССР 1936 г. - первой из советских конституций, проект которой был вынесен на всенародное обсуждение, и называемых впоследствии одним из самых демократичных и «совершенных» основных законов советского государства. Автором поднимается вопрос о причинах и необходимости принятия нового текста конституции вместо изначально планируемого партийным руководством варианта частичного изменения текста прежней Конституции 1924 г. путем принятия ряда поправок. В статье отражаются некоторые экономические, политические и социальные контексты, повлиявшие на конституционную реформу 1930-х гг.
Ключевые слова: Конституция 1936 г., «сталинская» конституция, причины конституционной реформы 1930-х гг., социально-политические контексты сталинской конституционной реформы, советский конституционализм, марксизм-ленинизм.
Сталинская Конституция разрабатывалась с момента создания в феврале 1935 года Конституционной комиссии под председательством Секретаря ЦК ВКП(б) И. В. Сталина и 12 подкомиссий. После опубликования 12 июня 1936 года проекта Конституции и её обсуждения населением страны в течение последующих шести месяцев она была принята VIII Всесоюзным чрезвычайным съездом Советов 5 декабря 1936 года и действовала до 1977 года - более 40 лет существования делают ее самым длительным Основным законом советского государства.
Однако в советский период этот памятник конституционализма не изучался в принципе и по идеологическим причинам обходился стороной как своего рода «запретная тема», впоследствии же если феномен «сталинской» конституции и рассматривался, то через призму укрепившихся в сознании советского человека идей Маркса, Энгельса и Ленина о том, что все советские конституции имели своей целью
1 Статья подготовлена при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 19-011-00866А: Советский конституционализм: доктринальное, юридическое и символическое измерения
обозначение и закрепление того или иного итога классовой борьбы - если не окончательного, то хотя бы промежуточного1.
Это обуславливало по существу не противоречащие друг другу выводы ученых советской эпохи о том, что и Конституция 1936 года являлась знаменем «нового прорыва» и, как говорил в свое время А. Стецкий, представляла собой «оттиск, слепок социальной организации общества»2 и закрепляла факт сложившегося в полной мере «истинного» социалистического общества. Известно, что принятую в 1936 году новую Конституцию СССР довольно часто именуют еще конституцией «победившего социализма».
Кроме того, как верно отмечает А. Н. Медушевский, ранее исследователи в основном ограничивались указанием на явное противоречие положений Конституции 1936 года объективной реальности, существовавшей в период нахождения Сталина у власти. Этот факт предопределял нежелание изучать «лживый» Основной закон страны, имеющий мало общего с действительным положением в стране, при этом сами факторы принятия Конституции 1936 года, как уже было указано, не подвергались сомнению и не вызывали дискуссий.
В этом контексте уместным представляется упомянуть классификацию конституций, предложенную в конце 1960-х гг. К. Лёвенштайном , подразумевающую их деление на нормативные, номиналистические и семантические в зависимости от соответствия декларируемых конституционных норм объективной реальности. Разумеется, «сталинская» конституция была вполне справедливо отнесена к «семантическому» типу, предполагавшему приведение положений конституции в соответствие с нуждами лиц, фактически осуществляющих власть.
Что же касается современных исследований (которых в принципе достаточно мало) - то в большинстве своем они связаны с изучением частных вопросов Конституции 1936 года или же с изучением самого процесса ее принятия. Авторами, к примеру, рассматриваются отдельные закрепляемые в Конституции 1936 года положения, касающиеся новой структуры органов государственной власти, или же обсуждается впервые «во всеуслышание» заявленный целый перечень «гарантированных»
1 Авакьян С. А. Конституционно-правовые реформы: объективные и субъективные факторы // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. № 1. 2016. С. 144.
Цит. по Медушевский А. Н. Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке. М..; СПб., 2017. С. 325. Стецкий А. Конституция социалистического государства // Большевик. 1936. № 13. С. 15-34.
3 Цит. по: Визер. Б. О сути и истории советских и российских конституций // Труды Института государства и права РАН. 2018. Том 13. № 6. С. 13.
14
государством прав и свобод граждан. Гарантированных, разумеется, исключительно «в соответствии с интересами трудящихся и в целях укрепления социалистического строя». Не обошли вниманием авторы и вопрос безусловной новеллы Конституции 1936 года - всеобщих, равных, прямых и тайных выборов в СССР.
Разумеется, все эти вопросы весьма интересны и заслуживают внимания, как и некоторые другие «феномены», имевшие место либо в период выработки текста Конституции, либо непосредственно закрепленные в ней самой. К примеру, имеющиеся архивные материалы создают неплохую почву для изучения вопроса «всенародного обсуждения» Конституции 1936 г., а также ряда других вопросов.
Но помимо содержания самой новой Конституции и вопроса о её «явлении народу» имеет значение также и выяснение факторов, обуславливающих необходимость ее принятия в 1930-х гг.
Полагаем, что в данном случае можно говорить о нескольких группах факторов, предопределивших конституционную реформу, проведенную в период закрепления Сталина у власти.
В первую очередь хотелось бы обратить внимание на социально-экономические факторы. Практически во всех исследованиях, косвенно затрагивающих вопрос о том, с какой же целью была принята сталинская Конституция 1936 года, содержатся фразы следующего рода: «...в 1936 г. в Советском Союзе произошли огромные, если не сказать глобальные, изменения как в экономической, так и в политической сферах»1; «конституционная реформа была вызвана серьезными объективными и субъективными предпо сылками»2.
Объективные предпосылки при этом, как предполагается, состоят в том числе и в неудовлетворительном развитии экономики и кризисе промышленности и сельского хозяйства в 1930-х гг.
Однако в качестве главенствующего фактора в данной группе, разумеется, в первую очередь называется стремление И. В. Сталина к конституционному закреплению нового рубежа - полного перехода к социалистическому строю. Как указывал «вождь» партии большевиков, «.наше советское общество добилось того, что оно уже осуществило в основном социализм, создало социалистический строй, т. е. осуществило то, что у марксистов называется иначе первой или низшей фазой
1 Левашко В. О. Конституция 1936 года: тенденции гражданственности, патриотизма и тоталитаризма // Царскосельские чтения. 2013. № XVII. С. 12.
Шершнева Е. А. Проблемы совершенствования конституционного законодательства в отечественном государстве: история и современность // Мониторинг правоприменения. 2012. №4. С. 67.
См., напр.: Земцов Б. Н. Идеологические основы конституционного строительства // Вестник Московского университета МВД России. № 8. 2015. С. 18.
15
коммунизма. Значит, у нас уже осуществлена в основном первая фаза коммунизма, социализм»1.
При этом в своем докладе о проекте конституции СССР на Чрезвычайном VIII Всесоюзном съезде Советов Сталин сделал однозначный, на его взгляд, вывод о произошедших изменениях в стране: «Таким образом, полная победа социалистической системы во всех сферах народного хозяйства является теперь фактом»2.
На 16-м заседании VII Съезда Советов СССР, состоявшемся в начале 1935 г., А. С. Енукидзе высказывал аналогичные мотивы принятия новой Конституции: «...социализм победил окончательно и бесповоротно. Все эти произошедшие в нашей стране за последние годы изменения не могли не вызвать поправок и дополнений в Конституцию СССР» . Аналогичный курс на «поправки» содержится и в докладе Молотова «Об изменениях в советской Конституции» на VII Съезде Советов4.
Именно с этими глобальными изменениями общественной жизни в подавляющем большинстве случаев и связывается необходимость принятия в 1930-х гг. нового Основного закона страны.
Однако при осмыслении и попытках определения истинных причин принятия конституции возникают и некоторые «обоснованные сомнения». Как видим в том числе и из фразы Енукидзе о «поправках и дополнениях» - изначально планировалось внесение только лишь изменений в действующую Конституцию, и сама по себе такая возможность была заложена в Конституции 1924 года5. Впоследствии же «конституционная реформа» получила развитие именно в виде принятия нового текста основного закона.
Очевидно, что требуемые цели в плане изменения экономической обстановки в стране могли быть достигнуты и через изменение старой, а не принятие абсолютно новой Конституции. При этом даже в свете необходимости утверждения новой системы и достижения заветной цели -социализма, - равным образом говорилось только лишь об «изменении» конституции.
Рассмотрим также политические факторы, к которым можно отнести своеобразную попытку при помощи принятия нового текста конституции закрепить и утвердить диктатуру Сталина, а также отвлечь внимание
1 Вопросы ленинизма / Сталин И. В. 11-е изд. М., 1945. С. 514.
2 Сталин И.В. О проекте Конституции Союза ССР: Доклад на Чрезвычайном VIII Всесоюзном съезде Советов 25 ноября 1936 года // Сталин И.В. Сочинения. - Т. 14. М., 1997. С. 123.
3 ГАРФ. Ф. 3316. Оп. 7. Д. 27. Л. 4.
4 Молотов В. М. Об изменениях в советской Конституции: доклад на VII Съезде Советов 6 февраля 1935 г. М.; Л., 1935.
5 Медушевский А. Н. Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке. М..; СПб., 2017. С. 317.
16
общественности от начавшихся массовых репрессий и политических процессов против «ленинской гвардии».
На первый взгляд кажущийся логичным, данный гипотетический фактор принятия конституции вызывает еще больше сомнений:
Как верно указывает А.Н. Медушевский , диктатура совсем не обязательно требует принятия новой конституции и может существовать и развиваться в пределах уже существующего основного закона (пример тому - режимы Муссолини, Гитлера и Франко). Более того - как известно, в состав конституционной комиссии были включены в том числе и те, кто в дальнейшем стал фигурантом политических процессов. И опять же, определенные положения, закрепляющие нужные Сталину рычаги контроля, могли быть внесены в Конституцию и в форме поправок. Что же касается резонансного «всенародного обсуждения» (своего рода «дымовая завеса») - теоретически этот абсолютно новый для советского строя процесс мог быть организован и для обсуждения поправок к конституции, а не нового текста. Так что и модель «конституция-ширма» также может быть поставлена под сомнение. Хотя, безусловно, доля истины в ней имеется.
К внешнеполитическому фактору принятия Конституции СССР 1936 года можно отнести желание власти продемонстрировать всему миру превосходство СССР, полученное благодаря «полной победы социализма» и, якобы, не просто декларированию, но и государственному гарантированию и практической реализации предоставленных в СССР прав и свобод граждан.
Полагаем, что последний фактор не вызывает сомнений: Конституция и ее «всенародное обсуждение» действительно были актом демонстрации, при этом запад отреагировал именно так, как и планировалось: во многих зарубежных СМИ тогда писали, что «всенародное обсуждение» - огромный шаг СССР на пути к установлению подлинной демократии. В действительности же, разумеется, гарантирование прав и свобод было лишь в той мере, в которой это соответствовало целям и интересам партии.
Как известно, «в истории нет и не может быть однозначных трактовок и оценок»2. Равным образом нельзя с абсолютной уверенностью сделать выводов о том, что же являлось истинной причиной принятия Конституции 1936 года и почему так стремительно была изменена идея о внесении изменений и дополнений на идею о новой конституции. Полагаем, что ни одну из групп факторов нельзя рассматривать в качестве единственной.
1 См.: там же.
Левашко В. О. Конституция 1936 года: тенденции гражданственности, патриотизма и тоталитаризма // Царскосельские чтения. 2013. № XVII. С. 12.
17
При этом в качестве безусловного фактора видится именно планируемая властью «демонстрационная» миссия Конституции 1936 г.: ознаменовать всему миру переход СССР к «подлинной социалистической демократии» и бесклассовому обществу, чего не удалось бы сделать путем внутригосударственных внесений изменений в прежнюю Конституцию, не вызвавших бы резонанса на мировом уровне.
Относительно же достижения бесклассового характера общества Сталин говорил в то время: «Взять, например, рабочий класс СССР. Его часто называют по старой памяти пролетариатом. Но что такое пролетариат?... Пролетариат - это класс, эксплуатируемый капиталистами... Можно ли... назвать наш рабочий класс СССР пролетариатом? Ясно, что нельзя... Пролетариат в СССР превратился в совершенно новый класс, в рабочий класс СССР, уничтоживший капиталистическую систему хозяйства, утвердивший социалистическую собственность на орудия и средства производства и направляющий советское общество по пути коммунизма»1.
В ходе реформы вместо «пролетариата» появились «трудящиеся» и «советский народ», что было принципиально важным, более того - именно благодаря тезису о сложившемся бесклассовом обществе удалось легализовать в Конституции и однопартийную диктатуру: ведь где нет классов, не может быть и нескольких партий.
При этом отношение И.В. Сталина к окончательному закреплению и утверждению руководящей роли партии заключалось в следующем: «.я должен признать, что проект новой Конституции действительно оставляет в силе режим диктатуры рабочего класса, равно как сохраняет без изменения нынешнее руководящее положение Коммунистической партии СССР. Если уважаемые критики считают это недостатком проекта Конституции, то можно только пожалеть об этом. Мы же, большевики, считаем это достоинством проекта Конституции»2.
Разумеется, практически самым главным контекстом принятия Конституции 1936 г. являлся и большой террор, который не мог не быть связан с причинами появления нового основного закона. Но при этом верной представляется мысль о том, что новая Конституция необходима была не для прикрытия террора, а напротив - для создания «законной почвы» и его оправдания благодаря выстраиванию системы с необходимостью подчинения гражданина формальным и неформальным предписаниям, последние из которых были ничем иным, как «толкованием» Конституции партией и ее вождем. Действительно, именно «программы, уставы, решения органов Коммунистической партии, а
1 Сталин И. В. «О проекте конституции Союза ССР» (25 ноября 1936 г.) // И. В. Сталин. Сочинения. Изд. 2. Т. 14. С. 141-142. Вопросы ленинизма / Сталин И. В. 11-е изд. М., 1945. С. 331.
18
весьма часто и партийных лидеров - вот, что на практике было основным законом страны»1. То есть фактически правовой источник - Конституция, был под неустанным контролем идеологических источников, при этом все то, что не соответствовало целям революции, партии, и, разумеется, целям вождя, стало несопоставимым с термином «закон» и, соответственно, автоматически становилось неконституционным.
Все указанное свидетельствует о том, что, несмотря на то, что «опыта конституционализма страна практически не имела»2, И. В. Сталиным в 1930-х гг. в том числе и при помощи рассматриваемой конституционной реформы фактически была сконструирована совершенно новая социальная реальность.
Библиографический список
1. Авакьян С. А. Конституционно-правовые реформы: объективные и субъективные факторы // Журнал зарубежного законодательства и сравнительного правоведения. № 1. 2016. С. 142-148.
2. Визер Б. О сути и истории советских и российских конституций // Труды Института государства и права РАН. 2018. Том 13. № 6. С. 9-18.
3. Земцов Б. Н. Идеологические основы конституционного строительства // Вестник Московского университета МВД России. № 8. 2015. С. 15-21.
4. Левашко В. О. Конституция 1936 года: тенденции гражданственности, патриотизма и тоталитаризма // Царскосельские чтения. 2013. № XVII. С. 12-20.
5. Медушевский А. Н. Политическая история русской революции: нормы, институты, формы социальной мобилизации в ХХ веке. М..; СПб.: Центр гуманитарных инициатив, 2017. - 656 с.
6. Молотов В. М. Об изменениях в советской Конституции: доклад на VII Съезде Советов 6 февраля 1935 г. М.; Л., 1935.
7. Муромцев Г.И. Конституционализм: проблемы методологии // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2014. №1. С. 20-41.
8. Сталин И. В. Вопросы ленинизма // Сталин И. В. 11-е изд. М.: Госполитиздат, 1945. - 611 с.
9. Сталин И.В. О проекте Конституции Союза ССР: Доклад на Чрезвычайном VIII Всесоюзном съезде Советов 25 ноября 1936 года // Сталин И.В. Сочинения. - Т. 14. - М.: Издательство «Писатель», 1997. С. 119-147.
10. Сталин И. В. «О проекте конституции Союза ССР» (25 ноября 1936 г.) // И. В. Сталин. Сочинения, изд. 2, т. 14, С. 141-142.
11. Шершнева Е. А. Проблемы совершенствования конституционного законодательства в отечественном государстве: история и современность // Мониторинг правоприменения. 2012. №4. С. 66-68.
12. Шульженко Ю. Л. Отечественный конституционализм. Историко-юридическое исследование. М.: Институт государства и права РАН, 2010. - 152 с.
1 Шульженко Ю. Л. Отечественный конституционализм. Историко-юридическое
исследование. М., 2010. С. 131.
2
2 Муромцев Г.И. Конституционализм: проблемы методологии // Право. Журнал Высшей школы экономики. 2014. №1. С. 21.
