CC BY
283
Вестник Челябинского государственного университета. 2013. № 15 (306).
Экономика. Вып. 41. С. 123-136.
С. С. Карабанов
особенности применения норм института компенсации морального вреда
в трудовом праве
Одним из способов защиты нематериальных благ, а в случаях, предусмотренных законом,— прав имущественных, является институт компенсации морального вреда. Междисциплинарный характер рассматриваемого института выражен в закреплении права на компенсацию физических и нравственных переживаний в нормах различных отраслей права. В трудовом праве нормам, регулирующим отношения по возмещению морального вреда, придан универсальный характер, что предполагает право работника на денежное возмещение в случаях нарушения любого трудового права (права на заработную плату, на отдых, на рабочее место, соответствующее условиям, предусмотренным государственными стандартами организации и безопасности труда и коллективным договором, и т. д.).
В этой связи особую актуальность приобретает исследование специфики применения норм института компенсации морального вреда в трудовом праве.
Ключевые слова: компенсация морального вреда, имущественные и неимущественные права, трудовые правоотношения, способы и формы компенсации вреда, право работника, право работодателя, трудовой договор.
Практически весь период советской истории теория права отрицала возможность применения института компенсации морального вреда. В это время невозможно было представить, что нравственные переживания гражданина могли быть оплачены деньгами (см. [1. С. 1065]). Суть возражений сводилась к тому, что сама идея возмещения деньгами нематериального ущерба является буржуазной, а следовательно, чуждой советскому правосознанию (см. [2]).
Возможность компенсации морального вреда материально впервые была установлена в 1990 г. с принятием Закона СССР «О печати и других средствах массовой информации» [3].
Действующее трудовое законодательство предусматривает защиту нарушенных трудовых прав работника нормами института компенсации морального вреда. Исходя из содержания ст. 237 Трудового кодекса РФ, моральный вред, причиненный работнику неправомерными действиями или бездействием работодателя, возмещается работнику исключительно в денежной форме в размерах, определяемых соглашением сторон трудового договора. При отсутствии между работником и работодателем соглашения о размере такой компенсации ее размер определяется судом [4]. Из приведенного законодательного закрепления можно выделить ряд особенностей возмещения морального вреда в трудовых правоотношениях.
Во-первых — особый состав участников отношений по возмещению морального вреда. В трудовом праве таковыми являются работ-
ник и работодатель. Причем правом на возмещение морального вреда обладает только работник. Работодатель выступает в этих отношениях стороной обязанной. Думается, что, исключая работодателя из числа субъектов, обладающих правом на возмещение морального вреда, законодатель руководствовался идеей защиты работника как стороны, экономически и организационно зависимой от работодателя. Кроме того, в большинстве случаев работодателем выступает организация, право на компенсацию морального вреда которой, с учетом природы юридического лица, до сих пор является предметов острых дискуссий. Следует отметить, что в научной литературе доминирует точка зрения, согласно которой возможность компенсации неимущественного вреда юридическому лицу означала бы возможность такого искусственно созданного субъекта претерпевать физические и нравственные переживания, что противоречит самой природе юридического лица [5. С. 107; 6. С. 46; 7. С. 118]. Противоположное суждение основывается на трактовке положений ст. 152 Гражданского кодекса РФ, допускающей применение правил о компенсации морального вреда, причиненного гражданину, к случаям защиты деловой репутации юридического лица [8. С. 8].
Своеобразным компромиссом является точка зрения, согласно которой законодатель должен предусмотреть в трудовом кодексе перечень неимущественных прав работодателей — физических лиц, за нарушение которых работники
могут быть привлечены к компенсации морального вреда [9. С. 33-34]. Автор такой идеи указывает, что «для осуществления своих трудовых потребностей и работник, и работодатель наделены определенными правами, причем имущественные и неимущественные тесно связаны» [Там же. С. 32]. Таким образом, и работник, и работодатель как субъекты трудовых правоотношений приобретая как имущественные, так и неимущественные права, обладают правом на их защиту, в том числе с помощью норм института компенсации морального вреда.
На наш взгляд, лишение работодателя права на возмещение морального вреда нарушает баланс прав и обязанностей сторон трудового правоотношения. Несоответствие природы работодателя — юридического лица природе морального вреда не может служить основанием для ограничений в способах защиты нарушенного права. В свою очередь, отсутствие в законе прямого указания на возможность требовать возмещения нематериального ущерба работодателем приводит к умалению его конституционного права на защиту, гарантированного ст. 46 Конституции РФ.
Во-вторых, основанием возникновения отношений по возмещению морального вреда являются как действия, так и бездействие работодателя. Причем законодатель не уточняет, при совершении каких именно действий (бездействий) право на возмещение морального вреда возникает, что позволяет сделать вывод об универсальном характере рассматриваемого права.
Поскольку права работника в трудовых отношениях носят как имущественный (заработная плата, выплачиваемая работнику в денежной или неденежной форме, льготы и компенсации, материальная ответственность и возмещение вреда), так и неимущественный (использование свободного от работы времени отдыха, участие в управлении организацией, профессиональная подготовка) характер, напрашивается вывод о том, что законодатель впервые пытается рассмотреть компенсацию морального вреда не только как традиционный для гражданского права способ защиты нематериальных благ, а как универсальный способ защиты любого права вне зависимости от его природы.
Думается, что с таким подходом законодателя к пониманию природы оснований для возникновения права на компенсацию следует согласиться. О тесной связи материальных и нематериальных прав известно давно. М. И. Бару отмечал, что
«во всех случаях и все субъекты трудовых правоотношений наряду с имущественными правами приобретают и неимущественные права, подлежащие охране и защите от всякого их нарушения» [10. С. 111]. Действительно, вступая в трудовые отношения, работник, первоначально движимый необходимостью иметь стабильный доход (заработную плату), затем реализует себя как личность, получает удовлетворение от осознания собственной полезности для трудового коллектива, организации и общества в целом. В свою очередь, нарушение имущественных прав работника действиями или бездействием работодателя (невыплата заработной платы, непредоставление льгот и компенсаций) может непосредственным образом отразиться на психике работника. Могут иметь место страх за свое будущее, неуверенность в «завтрашнем дне», опасение невозможности исполнить собственные обязательства перед третьими лицами (неоплата коммунальных услуг, учебы детей, лечения родителей), стыд и унижение перед коллегами и друзьями, основанные на осознании собственной несостоятельности и т. д. При всей очевидности связи имущественных прав и нематериальных благ придание универсального характера нормам института возмещения морального вреда в трудовом праве считаем недостаточным.
На наш взгляд, в трудовом кодексе необходимо закрепить презумпцию морального вреда при нарушении любого трудового права. В практике рассмотрения трудовых споров судами возникают сложности, связанные с доказыванием самого факта претерпевания физических и/или нравственных переживаний, а также затруднения со стороны судей в мотивировке принимаемых решений. Зачастую в своих решениях суды не указывают, какими критериями они руководствовались при определении размера компенсации, ограничиваясь стандартными фразами: «...вместе с тем, размер компенсации морального вреда подлежит снижению с учетом степени вины ответчика, а также степени нравственных страданий истицы, индивидуальных особенностей ее личности, а также требований разумности и справедливости» [11; 12]. При этом суд не уточняет, какими критериями он руководствовался при определении степени нравственных страданий, какие именно индивидуальные особенности работника повлияли на размер компенсации. Иногда суды ограничиваются указанием в решении лишь ссылки на норму права, которую они
применили при определении размера компенсации, и вообще не указывают никаких критериев, положенных в основу определения степени психических переживаний [13]. Такую практику следует признать порочной. Решение суда должно отличаться своей полнотой, давать ответы на все поставленные перед судом вопросы, содержать оценку всех представленных суду доказательств либо доводы, по которым суд отвергает те или иные доказательства. Решение, не отвечающее названным требованиям, не может считаться законным.
С другой стороны, следует признать чрезвычайную сложность поставленной перед судом задачи, тем более при отсутствии четких критериев, позволяющих определять степень физических и нравственных переживаний. Еще более усложняется данная задача, когда судье приходится оценивать индивидуальное психоэмоциональное состояние и особенности личности, де еще и в ретроспективе. Судья — это специалист в области права, но не психолог и даже не врач. Оценка эмоциональной сферы истца производится судом поверхностно, на основе собственных, непрофессиональных представлений о личности, человеческих эмоциях и их выражении.
В силу положений ст. 56 Гражданского процессуального кодекса РФ в случае предъявления требований о возмещении морального вреда работник не освобождается от обязанности доказать его наличие. Конечно, видами доказательств работник не ограничен. Испытание психических переживаний в связи с нарушением трудовых прав можно доказывать любыми способами и средствами, предоставленными участникам процессуальных отношений. Такими доказательствами могут быть свидетельские показания коллег, заключения специалистов — врачей общей практики и узких специалистов (психологов, психиатров); показания самого работника также должны оцениваться как доказательства.
Все это не способствует объективности судебных постановлений по делам с требованиями о возмещении морального вреда и в связи с поверхностной, непрофессиональной оценкой психической сферы личности со стороны суда приводит ко взысканию сравнительно символических, слабо мотивированных сумм в качестве компенсации. Представляется, что именно закрепление в законе презумпции морального вреда при нарушении трудовых прав будет способствовать законности принимаемых судами решений, освобо-
дит работников от обязанности доказывать и без того очевидный факт причинения психологического дискомфорта вследствие нарушения субъективного права.
В свою очередь, полагаем необходимым установить обязанность по доказыванию нематериального вреда, причиненного работодателю как физическому и как юридическому лицу. Особое правовое положение работодателя на рынке как профессионального участника хозяйственных отношений возлагает на него дополнительные обязанности, более высокий уровень ответственности в сравнении с физическим лицом, требования осмотрительности в хозяйственной деятельности.
В-третьих, законом установлено, что единственным органом, который вправе определить размер возмещения морального вреда, если между работником и работодателем отсутствует соглашение о размере такой компенсации, является суд. Предполагается, что суд в системе правоохранительных органов — это универсальный и независимый орган по защите нарушенных или оспоренных прав. Думается, что законодатель, закрепляя в трудовом кодексе возможность разрешения таких споров только судом, исходил именно из этих его качеств. На наш взгляд, было бы целесообразным отнести к числу обязательных условий трудового договора, наравне с условиями, перечисленными в ч. 2 ст. 57 Трудового кодекса РФ, также условие о размере возмещения морального вреда в случае нарушения того или иного трудового права (неисполнения обязанности). Таким образом, роль суда в процессе разрешения трудового спора в части удовлетворения требований о компенсации нематериального ущерба сводилась лишь к обеспечению исполнения принятого обязательства одной из сторон трудового договора произвести возмещение соответствующего вреда в установленном сторонами размере, без права суда на изменение (самостоятельное установление) размера такой компенсации.
список литературы
1. Утевский, Б. Возмещение неимущественного вреда как мера социальной защиты // Еженедельник совет. юстиции. 1927. № 35.
2. Зейц, З. А. Возмещение морального вреда по советскому праву // Еженедельник совет. юстиции. 1927. № 47.
3. Ведомости Съезда народных депутатов СССР и ВС СССР. 1991. № 26. Ст. 492.
4. Собр. законодательства РФ. 2002. № 1, ч. 1. Ст. 3.
5. Эрделевский, А. М. Компенсация морального вреда. Анализ законодательства и судебной практики. М., 1999.
6. Боннер, А. Можно ли причинить вред юридическому лицу? // Рос. юстиция. 1996. № 6.
7 Нарижний, С. В. Компенсация морального вреда в уголовном судопроизводстве России. М., 2001.
8. Жуйков, В. Возмещение морального вреда // Бюл. Верхов. суда РФ. 1994. № 11.
9. Шафикова, Г Х. Компенсация морального вреда, причиненного работнику : дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2000.
10. Бару, М. И. Охрана трудовой чести по советскому законодательству. М. : Юрид. лит., 1966.
11. Решение Калининского районного суда г. Челябинска от 05.02.2010 // Архив Калининского районного суда г. Челябинска.
12. Решение Калининского районного суда г. Челябинска от 12.03.2010 // Архив Калининского районного суда г. Челябинска.
13. Решение Калининского районного суда г. Челябинска от 22.03.2010 // Архив Калининского районного суда г. Челябинска.
